Дракончик сначала спокойно сидел у сестренки на ручках. Но много вы видели маленьких деток, способных просидеть так долго. Вот и ему это тоже надоело.

Сначала он просто завозился на коленках у Амиры. Потом начал потихоньку сползать на пол. Несколько раз она сумела его удержать. А потом отвлеклась на что-то, и малыш незаметно сполз с коленок. Отполз подальше от сестренки, чтоб не смогла поймать.

Обрадовался свободе. И взлетел под потолок.

Начал наворачивать круги. Его, конечно же, сразу же заметили, и стали пытаться ловить.

Он, радостно что-то клекоча на своём детско – драконьем, начал уворачиваться.

Скоро за ним гонялась добрая половина всех присутствующих. Создавая ещё больше хаоса вокруг себя.

Дракончик счастливо хихикая и поуркивая, нарезал круги вокруг люстры, пока взрослые подпрыгивая и подскакивая, пытались привести его к порядку. Ух! Как ему всё это нравилось!

– А что это у вас тут происходит?! – не поняла Милена, открывая дверь в лабораторию. Странно было бы, если бы её не замучило любопытство, и она бы не примчалась за новостями сразу же, как только встала.

Мужчины затормозились в тех позах, в каких их застал голос.

Дракончик, отвлекшись на вновь вошедшую, махнул хвостом не в ту сторону. Зацепился за рожок люстры, нелепо взмахнул крылышками.

И под дружный ААААХХХ!!! упал прямо на прибор! Куда-то в центр!

Все камни разом пришли в движение. Довольно странное. Казалось, что они все двигаются в своём направление. Но вместе с тем, это было похоже на отлаженный, отрепетированный танец.

Движение ускорилось. Все замерли, глядя на то мерцание, что начало распространяться вокруг.

От камней стал литься яркий, очень яркий свет.

Потом раздался какой-то очень мелодичный приятный звук. Затем резкий треск.

Всё скрылось в настолько ярком сиянии, что почти ничего не стало видно.

Когда свет опал, все увидели, что вместо дракончика на приборе лежит малыш лет трёх.

А там, где лежали яйца, сидят два маленьких дракончика.

Народ просто замер и опешил. Тишина на несколько секунд воцарилась такая, какая бывает только в глубоких пещерах.

Свет вновь начал набираться обороты. Ученые, император, Милена, Бартоломью, Амира и тот малыш, что появился вместо дракончика, не будучи в состоянии даже двинуть пальцем, только и могли, что дружно уставиться на дракончиков.

Свет опять начал усиливаться, и усиливаться.

И стало видно, как в его почти нестерпимом мерцании, вместо дракончиков появляются дети. Они быстро, очень быстро, так что, практически было не уловить взглядом, начали меняться, и вот уже на развалившей полностью корзинке, сидят мужчина и женщина. С абсолютно ничего не понимающими, одинаковыми глазами.

– МАМА!!!!!! ПАПА!!!! – завопили Амира и малыш.

– Маленькие мои!!! – дружно ответили родители.

Милена начала всхлипывать. Бартоломью мужественно прижал её к груди, поглаживая по спине.

Ученые и император, резко отмерев, так заорали, что сбежалась вся дворцовая стража, и даже императрица.

Долго ещё по дворцу ходили рассказы о том, как у лаборатории явно что-то такое забористое производят, такое, под которое даже серьезный правитель скачет и прыгает, вопя как бабуин.

Когда всё это буйство улеглось, родители Амиры и драко…ой, простите, малыша, начали благодарить Бартоломью.

На самом деле, если бы не он, смогло бы это всё так быстро распутаться?!

Но он пошел дальше.

Пояснив, что поместье драконов в горах почти полностью разрушено, магистр пригласил всю воссоединившуюся семью пожить у него. Пока там всё не восстановят. Или не построят новое.

Император сказал, что за такое открытие, он тот час же выплатит большой гонорар. Но с условием! Что все дальнейшие исследования будут вестись в лаборатории.

Всё же не дело, чтобы такие результаты получились путем падения дракончиков на прибор! Император потрепал малыша по маковке.

Родители и сами всё осознавшие, пришедшие в ужас, когда узнали, где оказались первоначально их дети, сразу же согласились.

И с утроенной силой начали благодарить Бартоломью, за то, что он не выгнал оборванцев, каковыми на тот момент выглядели их обожаемые детки.

Магистр окончательно смутился.

Милена стояла чуточку в сторонке, куда она отошла, когда все немного угомонились.

И внимательно, очень внимательно смотрела на мужчину, в котором для неё открывались новые, и надо сказать очень даже приятные черты.

Где-то почти в пустыне, в маленькой и не очень чистой чайхане, мужчина, заказавший только пиалу чая, внезапно вскочил со своего места, и попытался побиться лбом о столик. Хозяин чайханы берег свою мебель. И потому буйного гостя, после того, как стрясли с него стоимость чая и разбитой пиалы, отвели спать. Да он особо и не сопротивлялся.

Те, что были отправлены за ним, облегченно вздохнули. Они, в конце концов, тоже люди! Наконец-то и им можно войти в чайхану, и заказать себе еду!

Куда, куда же вы ввалились?!

Поздно ночью, когда засыпают даже волки в своих лесах, и Луна начинает сонно хлопать ресничками, мечтая, чтобы Солнышко скорее сместило её на посту, сморило обоих охранников. Один, тот, что сидел под дверью, держался дольше. Всё прислушивался, что там за дверью происходит. Но потом начал клевать носом. И уснул,…да и куда мог деться тот, за кем они посланы следить?! Сам же знает, что султан, а особенно его, султана сестрица, везде достанет! И, в конце концов, они тоже люди! Охранники, в смысле. Столько за этим по пустыне скакали… Имеют же право на отдых?! Имеют! Дружный храп укреплял печать на правовом документе, составленном Луной и всеми силами света, отправившими в крепкий сонный отдых двоих уставших стражников.

Тихо, тихо, так что не услышал даже верный пес на цепи, отворилось окошко в комнате, где спал Чапер. Тот самый муж сестры султана. Тот самый, что чуть не упёр аметист, и очень хотел получить тетрадь.

Крадучись, посекундно оглядываясь, он прокрался к конюшне. Осторожно вывел своего коня. И тишком, тишком, озираясь и вздрагивая, вышел за границы оазиса.

Только отойдя подальше, вскочил верхом, и ударил пятками верного скакуна.

Теперь от его скорости зависела жизнь Чапера! Так скачи, дружище! Спасай хозяина!

Император, довольный окончанием одного из этапов эксперимента, выдал приказ во всем помогать семье ученых.

А в доме в Бартоломью внезапно стало очень, очень шумно.

Родители Амиры и Валеха (маленького дракончика), пытались как-то обуздать буйную энергию младшего сына. Но …кому это удавалось?! Он влезал везде! Его вылавливали отовсюду! Управляющий Бартоломью, горничная и кухарка буквально влюбились в малыша. И тайком потакали всем его шалостям. Параллельно подкармливая ребят всем, что только было вкусного.

Амира не отставала от братишки. Куда только делась её серьезность! Возвращение родителей как будто сняло все блоки. И теперь это тоже была маленькая, озорная девчушка.

Двое ребят, у которых случилась такая радость, это серьезная угроза тихому, спокойному дому холостяка!

Но Бартоломью не особенно это замечал. У него вдруг откуда-то появилась целая куча юридических вопросов. Которые вот прямо срочно! Сейчас и здесь надо было решать!

Поэтому всё рабочее время Милены теперь было занято одним клиентом. Начальство не возражало. А что такого? Главное, платит!

Этот же клиент встречал серьезного нотариуса после завершения рабочего дня и решения всяких сложностей, за порогом конторы. С букетом, конечно же.

И они вместе, смеясь и болтая, отправлялись гулять, или в кафе…или ещё куда-нибудь.

Сестра императора, давно и достаточно счастливо замужняя, сидела как-то вечером в любимой беседке, и любовалась лебедями в пруду.

Ничего не предвещало ничего!

Вечер. Пруд. Лебеди. Цветы. Красота!

Шум, раздавшийся откуда-то от ограды парка, и вопли:

– Держи его, держи! Лови!!! – заставил её подскочить со скамейки.

Она выглянула наружу. Что-то лохматое, грязноватое, с дикими глазами неслось прямо на неё. Она отпрянула обратно в беседку.

Это что-то по инерции пронеслось мимо и свалилось прямо в пруд.

– Серина!!! – завопило оно оттуда, убрав изо рта водоросли, – во имя нашей бывшей любви, спаси меня!!!

Серина, сестра императора, вгляделась. Ба! Да это тот самый кадр, что бросил её практически у алтаря!

– Взять его! – указала она пальцем на чудо в тине, поворачиваясь к охране, – к брату! Как он есть!

Император находился в весьма благостном настроении.

Лесандра с мужем активно продолжали разработки. И скоро его империя будет иметь такое, чего нет ни у кого! Умения управлять временем! А это…мечты императора несли его высоко и далеко.

– Ваше императорское величество, тут нарушителя доставили! – доложил немного эпатированный дворецкий.

Его решительно отодвинула в сторону Серина:

– Нет! – её возмущению не было границ, – ты можешь себе представить?! Он меня бросил, и он же сейчас простит его спасти?!

Император только захлопал глазами на это заявление. Хлопал до тех пор, пока не ввели Чапера. Увидев того, кого он очень давно хотел поймать, его императорское величество прямо- таки возликовал! Он то его ловил, а этот ….чудак, на другую букву, сам к нему прибежал!

– Ваше императорское величество, – не давая императору слова вымолвить, упав на колени, возопил Чапер, – я хочу предложить вам сделку. Я знаю множество секретов султана. Но спасите меня от него и его сестрицы!!!

Серина ооочень, очень довольно улыбнулась:

– Что, не сложилась семейная жизнь? – усмехнулась она.

– Поверь, Серина, жизнь меня жестко наказала, за то, что я тебя обидел! – повинился Чапер.

– И что же мне с тобой делать? – сделал вид, что вообще не интересуется никакими секретами, спросил император.

– Да что угодно! Да хоть в тюрьму! Лишь бы они меня не достали!

Его императорское величество, про себя, разумеется, довольно ухмыльнулся.

Милена и Бартоломью, дело-то уже было вечером, сидели в уютном кафе, ожидая заказа.

Оба были голодны. Потому заказали и первое, и второе, и десерт. Всё как положено.

После некоторого ожидания им принесли суп. Пахнущий так, что можно было потерять голову от одного запаха.

Вдруг что-то коснулось ноги Бартоломью. Он опустил глаза.

На него из-под стола смотрели глазки. Глазки, в которых собралась вся мировая скорбь.

Он наклонился, Милена ахнула. Подскочил официант:

– Простите, простите!!! Я не знаю, как он сюда пробрался! Давайте, я его вынесу!!!

Официант уже протянул руки к милейшему щенку. Но Бартоломью отвел руки со щеном в сторонку.

– Не надо его никуда выносить! Лучше принесите миску с угощением для него.

Официант пожал плечами, желание клиента закон, и пошел выполнять заказ.

Щен, решивший, что ждать ему уже не по силам, каким-то скользящим рывком вырвался из рук Бартоломью, и упал прямиком в его тарелку с супом. Глотая всё, что мог, почти захлебываясь, мило рыча при этом.

Молодые люди вытаращились на этого захватчика чужих супов, и дружно расхохотались.

Пока принесли его миску, щенок уже наелся до отвала, счастливо вздохнул. И…уснул посреди стола…

Официант, глядя на эти нарушения, застыл в паре шагов от столика.

Остальные посетители смеялись и умиленно ахали.

Зеркальный коридор

Бартоломью до этого вечера казалось, что у него дома шумно? Ха!

Когда он принес щенка домой, то уровень шума, воспроизводимого детьми, превысил все возможные пределы!

Сначала они на несколько секунд замолчали. А потом…ох…

– Дядя Барт, – тающим голосом почти прошептала Амира, – это нам? Да? Нам?

Валех только смотрел широко распахнутыми глазенками. Несколько секунд. Зато когда Бартоломью подтвердил, что да, новый член их общества будет на полном попечении детей, если они сами этого хотят…

Мир взорвался!

Счастливый визг деток откинул Бартоломью к стенке. Прибежавшие родители только за голову схватились. Персонал тоже ахнул, предвидя будущие разрушения.

Сначала детей вместе со щеном загнали в ванную. Чтобы помыть нового жильца.

Потоп был почти вселенского масштаба. Помылись все!

Щен, дети, горничные.

Потом…потом всем взрослым пришлось учиться ходить по стеночке. Даже если кто-то из них сначала шел по центру коридора, он очень быстро учился отскакивать и сливаться с гобеленами, стенами и простенками. В целях самосохранения. Чтобы не быть растоптанными.

Короче, когда дети и щен таки набегались, и их смогли загнать спать, то взрослые просто попадали в свои кровати. В этот вечер не было никаких вечерних посиделок. Сил на это не было ни у кого!

Последующие несколько дней магистр заходил домой с опаской. Милена, несколько раз сопровождавшая его до дома, только хихикала, глядя, как Бартоломью опасливо ступает в собственный дом.

Вихрь из щена и двух деток мог снести его в любом месте дома. Милену тоже. Но она быстро поняла правила игры.

Услышал шум, вжимайся в стенку!

Прошла примерно неделя с момента воцарения щена в доме магистра.

Как-то раз вечером, он сидел в своём кабинете, и до странности спокойно работал.

В дверь кабинета постучались.

– Войдите, – отозвался Бартоломью.

– Господин, – сказала немного смущенная горничная, – вы не могли бы пройти со мной. Сквозняк( щенок, для своих Возя), почему-то лает на одну из кладовок, и не даёт себя оттуда увести! Ничего не можем сделать!

Бартоломью, тяжко вздохнув, поднялся. Видит Бог, он вел себя стоически! Но иногда этот мелкий вредина доводил его почти до ручки.

Магистр прошел за горничной. Картинка, увиденная им, была довольно странной.

Сквозняк стоял и буквально орал на дверь кладовки. Все попытки Валеха и Амиры успокоить его и отвлечь, были тщетны.

Он начинал огрызаться на своих маленьких хозяев, при любой попытке взять его на руки, чтобы увести оттуда.

– Что там? – спросил Бартоломью у стоящего тут же управляющего.

Тот пожал плечами:

– Кладовка. Одна из тех, где хранится всякое такое, что и выбросить жалко, и пригодится, может никогда в жизни.

– Откройте, – велел магистр.

Управляющий пожал плечами, достал связку ключей. Открыл замок, распахнул дверь.

Сквозняк на скорости влетел в дверь, загрохотал какими-то орудиями труда, мгновенно просочился к дальней стене, и начал лаять уже оттуда.

– Да что ж тебе надо! – досадливо вздохнул Бартоломью, и запретив детям следовать за собой, мало ли, какие грабли могут быть в той кладовке, начал пробираться внутрь.

Что далось ему не так и просто.

Вы ж понимаете, кладовка, забитая всякой не совсем рухлядью, зато плотно, это очень серьезно.

Щен стоял и лаял на стену. Бартоломью недоумевающе посмотрел на стену, на щена. Опять на стену.

Стена как стена. Обычная. Беленая.

Щен гавкнул так, как будто возмущался недогадливостью хозяина.

И внезапно так подпрыгнул, что допрыгнул почти до уровня пояса Бартоломью. На стенке.

Коснувшись лапами стены. Магистр только глаза выпучил на такую акробатику.

Щен укоризненно посмотрел на хозяина. Опять залаял и подпрыгнул, пытаясь коснуться стены.

Бартоломью пожал плечами, и нажал на стену. Там, куда почти касались лапки щенка.

Стена как-то странно завибрировала…

Бартоломью схватил Возю, и отшатнулся. Стена встала на место. Щен опять начал орать. Магистр выдохнул, и снова коснулся стены. Уже сильнее надавив на неё.

Часть стены начала отходить в сторону.

В этот момент, не выдержав ожидания, к Бартоломью прорвались дети, управляющий и горничная. В кладовке стало совсем не протолкнуться.

Все дружно ахнули. Один щен молчал, крайне довольный собой.

– Назад! Все назад! – рявкнул магистр.

Проём в стене начал расширяться. Бартоломью сделал осторожный шаг вперед. Заглянул в темный провал. И резко отшатнулся.

Выгнал всех из кладовки. Отобрал у управляющего ключи. Запер дверь в кладовку, несколько раз подергав её для верности, отдал щена Амире, и понесся в кабинет. Все стояли и смотрели ему вслед, ничего не понимая!

– Ваше императорское величество, – голос Бартоломью в трубке дрожал от напряжения, – кажется, мы нашли его!

– Нашли, что?! – не понял правитель.

– Я очень, очень прошу прощения! Но это надо увидеть! Я понимаю, что это странная просьба, но не могли бы приехать ко мне домой?

Император пожал плечами. Глянул на своё расписание. Как специально сегодня имелось свободное время. И ответил согласием.

– Ну, что тут у вас? – не очень довольно спросил он у Бартоломью.

Всех остальных магистр попросил пока не соваться под ноги.

Почти без слов, только поприветствовав императора, Бартоломью пошел вперед, к той самой кладовке.

Любопытные глаза сверкали изо всех приоткрытых дверей. Но нарушить приказ никто не решился. И как ни странно, но в доме сегодня было тихо.

Бартоломью молча, открыл кладовку, молча, вместе с императором, надо сказать, уже заинтригованным, пробрался внутрь. Положил ладонь на стену.

– Да это же знаменитый зеркальный коридор! – ахнул правитель, сделав шаг в темноту, тут начинавшую светиться от загорающихся на стенах коридора ламп, – его несколько десятилетий найти не могли…

– Да…– хрипло ответил магистр, – это он.

Правитель и магистр, молча, уставились друг на друга.

Знаменитый зеркальный коридор, пропавший больше века назад, обладал мощной магией.

Сильной, но довольно опасной. А теперь он вновь найден.

И что с этим делать, надо было решать срочно!

Тайна застрявшего привидения

Император и магистр несколько секунд стояли, глядя друг на друга. Молча. Тревожно. Войти в коридор хотелось. Но те смутные сведения, что хранились о нём, не внушали ничего простого. Вот совсем!

Но они же мужчины!

Охрана, прибывшая вместе с императором, попыталась что-то возразить.

Но попробуй, останови правителя, если он что-то решил!

Единственное, что смогли охранники, это настоять, чтобы впереди пошел главный из них. Потому что, император явно вспомнил детство! Когда ему не раз попадало за разорванные во всяких развалинах штаны, и разбитые коленки!

А что вы думаете, принцы никуда не влазиют?! Ха-ха! Три раза! Это у них имидж такой. Типа, сидят на троне, рядом с мамой, папой, сложив ручки на коленках.

На самом деле наш правитель был ещё той оторвой в детстве.

И по заброшкам лазил. И в пещеру проваливался. И …да, ой! Начну о нём рассказывать, затянется всё, это раз. А во-вторых, это государственная тайна! За нарушение имиджа правящего дома могут по головке не погладить. А погладить изрядно ниже. Ремнем.

Так что, на то, чтобы начальник его личной охраны шагнул вперёд, императора пришлось уламывать.

Шаг. Второй.

Сначала глава охраны. Потом император. За ними Бартоломью, затем остальные охранники. Гуськом.

Коридор оказался довольно узким. Создавалось ложное ощущение его широты и длинноты. Из-за того, что всё зеркала отражались в друг дружке.

Несколько шагов. И ничего не происходит! Глава охраны уже начал выдыхать.

И тут из дальнего зеркала вдруг вылетело нечто! Такое…ой, какое!

Почти прозрачное. Тянущее руки в сторону незваных гостей, и при этом жутко подвывающее.

Оно приближалось к группе с большой скоростью.

Это было так жутко, что даже глава охраны, отважный мужчина, ни капли не боящийся тещи, вздрогнул и приостановил шаги!

Остальные сбились в кучку, и хотели уже сдать назад. Но не получилось! Задние напирали.

Привидение выло, и неслось на них. Толчея усиливалась. Кто-то уже начал пытаться вспоминать молитвы. Это вам кажется, что всё было долго. Ну, несколько минут.

А на самом деле прошли считанные доли мгновения, когда привидение подлетело, и с утробно жалобным всхлипом, упало на грудь Бартоломью.

– Наконец-то! Что вы так долго! Я уже совсем заждался!!!

Бартоломью показалось, что его душа сейчас…только куда он не понял, то ли в пятки, то в райские кущи…

Но шли мгновения, привидение рыдало. И ничего больше не происходило!

Охрана решила, что с них хватит приключений! На сегодня хватит!

И решительно подхватив императора под ручки, поволокли его к выходу. Бутербродом.

Один спереди. В середине император. Третий сзади.

И Бартоломью туда же.

Ну, и привидение, ясный потрясный, тоже переместилось с ними.

Закрыв дверь в кладовку, поставили около неё охрану, чтоб не дай Бог, дети туда не просочились! И пошли лечить нервы. И допрашивать привидение.

Это было очень, очень важно! Допросить.

Впрочем, привидение не сопротивлялось. Оно так обрадовалось, что его спасли из плена зеркал, что рассказало всё, без утайки.

Оно когда-то было студентом. Они с друзьями изрядно подгуляли, ну, сами понимаете.

А дальше,…а не помнит он ничего дальше! Вот совсем! Как он оказался в этом зеркальном коридоре. Как его зовут. Почему не смог выбраться из плена зеркал!

Ничего!!!

И эти вечные зеркала…как он замучился в них бродить! Они такие хитрые! Кажется, что за ним дверь, а эта дверь просто отражается из соседнего пространства, и никогда не откроется!

Что делать с привидением дальше, никто тоже не знал. Валерьянки ему не нальёшь. Пить ему не чем. Священника оно не испугался. Мило побеседовал на философские темы.

Дружно посоветовавшись, что, мол, ему уже день туда, два сюда, а то и месяц с неделей, решили, что пойдет Бартоломью искать информацию в старых, старых, древних архивах.

И в помощь себе он выпросил Милену. А что? Кто лучше юриста справится с бумагами?

Но сначала они спросили у привидения, не было ли там кого ещё. Привидение покачало головой. Всё это время оно было одно.

И это было очень, очень, очень грустно!

Пора писать завещание

Серина была чем-то очень занята последнее время. Её придворные дамы всё реже и реже видели её на совместных посиделках.

Он очень много писала. Даже пальцы были перепачканы в чернилах. И, похоже, её эпистолярные увлечения были полностью одобрены императором, её братом. Единственным, кто был полностью в курсе того, чем она занята.

Потом ко двору прибыли крайне секретные люди, и были проведены на секретно тайную встречу с правителем.

После которой он остался очень, очень довольным.

А затем грянул гром. Ну, для кого как. Для кого-то исцеляющий дождь. А для Чапера буйный ураган.

Ко двору императора прибыла делегация от султана! Первая, заметьте за последние…ох, сколько лет!

И кто же её возглавлял? Как вы думаете? Ага! Я так и знала, что вы догадаетесь!

Жена Чапера. Сестра султана. Ух! Сестры рулят!

О чём там договаривались высокие стороны, нам доподлинно неизвестно. Сами понимаете, дипломатия и всё такое.

Зато когда сестра султана осталась наедине с Сериной, сестрой императора, они очень быстро поняли друг дружку.

– Приведи его! – велела Серина.

– Что, дорогой, – ядовито улыбаясь, спросила любящая супруга, глядя на Чапера, с порога начавшего вибрировать, – думал, что та, кого ты предал, и тот правитель, которого ты неоднократно грабил, будут сохранять какие-то договоренности между вами?!

Серина расхохоталась:

– Да мы, собственно, ему ничего и не обещали!

– Что ж, родной, собирайся. Тебя отпускают. Или выбреешь писать завещание? Сразу же? Нотариуса вызовем.

Чапер только и мог, что повесить голову. Собирать ему особо было нечего.

А завещание…да, завещать-то особо и нечего было…

Всё в руках его супруги.

Ко всеобщему, кроме Чапера, удовольствию между двумя государствами, впервые за много, много лет, было заключено долгосрочное перемирие.

Вполне имеющее потенциал перерасти в дружный и полный мир.

Правители договорились обменивать всякими интересными открытиями.

А уж что будет с Чапером, мне почти неинтересно. Думаю, он сам заслужил всё, что его ждало в будущем под суровой ручкой его горячо любимой и любящей супруги.

А чего он ожидал-то?! Прибежать к той, которую предал, и на что-то рассчитывать?! Мда…видать солнце пустыни здорово палило в те дни!

Так что мы там говорили? Что у Бартоломью в доме с появлением щенка стало шумно? Ха, ха, ха!

После нахождения привидения, магистр проснулся утром на полу, пытаясь лихорадочно выпутаться из пут, спутавших его по рукам и ногам.

Первая мысль, пришедшая в его сонную голову, когда он понял, что у него ничего не шевелится, была: «Меня взяли в плен!»

Вторая, более здравая, ибо он, барахтаясь, немного, условно, конечно, но проснулся, пояснила ему, что он свалился вместе с простынью и одеялом, и накрепко в них запутался.

Между тем его особняк сотрясался.

Когда Бартоломью удалось выбраться из белоснежного плена, он уже успел надумать десяток мыслей.

<1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

3 из 4