Полная версия
Возвращение На Землю
ЮНОНА
«Может быть, это надпись? – предположил Азакис. – Возможно, эти символы означают название существ, создавших аппарат».
«Или название самого аппарата, – возразил Петри. – Аппарат называется этим словом, а этот цветной прямоугольник – символ его создателей».
«Что бы это ни было, эту штуку создали не мы, – заявил Азакис. – Как думаешь, внутри нее может быть что-нибудь живое?»
«Я так не думаю. По крайней мере, ничего из того, что нам известно. Единственное место, где что-то могло бы быть – задняя капсула, а она слишком мала, чтобы в ней поместилось живое существо».
С последними словами Петри просканировал объект на наличие форм жизни внутри него. На экране возник ряд символов, которые Петри поспешил объяснить своему напарнику.
«Согласно нашим датчикам, внутри ничего живого нет. Никакого оружия там тоже быть не должно. По результатам предварительного анализа, я бы сказал, что эта штука – некий разведывательный корабль, исследующий центральную часть Солнечной системы. Только вот, что он ищет – неясно».
«Возможно, – согласился Азакис. – Но вопрос, который должен нас волновать: кто его послал?»
«Ну, – начал Петри, – если исключить существование таинственных инопланетян, мне кажется, что лишь твои старые добрые “друзья-земляне” способны на создание чего-то подобного».
«Но как это возможно? Когда мы с ними виделись в последний раз, они передвигались на лошадях. Как они могли настолько продвинуться в своем развитии за такое короткое время? Запустить аппарат для самостоятельного путешествия по космосу – не малое достижение».
«Короткое время? – сказал Петри, посмотрев Азакису в глаза. – Не забывай, что по их меркам прошло уже почти три тысячи шестьсот лет. Учитывая, что их средняя продолжительность жизни составляет не больше пятидесяти-шестидесяти лет, там сменилось по меньшей мере шестьдесят поколений. Возможно, их интеллект теперь намного более развит, чем мы предполагали».
«И, возможно, именно поэтому Старейшины так переживали из-за этой миссии, – добавил Азакис, следуя логике приятеля. – Они ожидали такого поворота событий или, как минимум, рассматривали такую вероятность».
«В таком случае им следовало нас предупредить. Меня при виде этой штуки чуть удар не хватил».
«Это всего лишь предположение, – произнес Азакис, потерев подбородок большим и указательным пальцами. – Но звучит вполне логично. Я попробую связаться со Старейшинами. Попытаюсь вытянуть из них всё, что им известно. А ты пока попробуй побольше выяснить об этой штуке. Проанализируй ее текущий курс, скорость, массу и тому подобное. Возможно, тебе удастся предположить пункт назначения этого аппарата и время его запуска, а также получить информацию о записанных им данных. Нужно разузнать как можно больше о том, что нас ожидает».
«Хорошо, Зак», – ответил Петри, в то время как цветные голограммы с бесконечными числами и формулами парили в воздухе вокруг него.
«И не забудь проанализировать ту деталь, которую ты считаешь антенной. Если это действительно антенна, она может передавать и получать информацию. И если о нас уже известно тем, кто запустил этот аппарат, у нас могут быть проблемы».
Произнеся последние слова, Азакис отправился в кабину Х^КОМ – единственное помещение на корабле, оборудованное для установления связи на большом расстоянии. Кабина находилась между туннелями № 18 и № 19 внутреннего транспортного модуля.
Зачем только эту комнату сделали такой маленькой… – размышлял Азакис, устраиваясь в автоматически опустившемся узком кресле. – Наверное, чтобы мы пореже ей пользовались…
Пока дверь в кабину закрывалась, он набрал серию команд на панели управления перед собой. Через несколько секунд сигнал был установлен. Затем, на голографическом экране, похожем на тот, что был в комнате Азакиса, медленно начали проявляться очертания худого, покрытого морщинами лица его наставника – одного из Старейшин.
«Азакис, – произнес пожилой мужчина с улыбкой, медленно поднимая свою костлявую руку в приветствии. – Что заставило тебя потревожить бедного старика?»
Азакис не знал, сколько лет было его наставнику. Никому не полагалось владеть личной информацией о Старейшинах. Точно можно было сказать, лишь что они пережили не мало оборотов вокруг Солнца. Несмотря на это, глаза наставника Азакиса бегали из стороны в сторону и казались живее, чем его собственные.
«Мы обнаружили нечто удивительное, по крайней мере, для нас, – начал Азакис, сразу же перейдя к делу и стараясь смотреть наставнику прямо в глаза. – Мы едва избежали столкновения с неопознанным объектом». Азакис внимательно следил за изменениями в выражении лица Старейшины.
«Объектом? Расскажи мне о нем, сын мой».
«Петри все еще анализирует его, но нам кажется, что это какой-то космический аппарат, и мы уверены, что он не наш», – Старейшина широко раскрыл глаза. Казалось, даже он был удивлен. «На его корпусе мы обнаружили странные символы, сделанные на незнакомом нам языке, – продолжал Азакис. – Я пересылаю вам всю известную нам информацию».
В течение пары долгих секунд Старейшина сохранял отсутствующий вид. Он анализировал входящую информацию с помощью своего О^КОМа.
Когда он взглянул на Азакиса, лицо его не выражало никаких эмоций. Наставник Азакиса произнес: «Я созову экстренное заседание Совета Старейшин. Всё указывает на то, что ваши предварительные выводы верны. Если это действительно так, то мы должны немедленно пересмотреть наши планы».
«Буду ждать дальнейших указаний», – с этими словами Азакис разорвал соединение.
Насирия – Ужин
Джек и Элиза допивали по третьему бокалу шампанского. Атмосфера между ними стала куда менее формальной.
«Должна сказать, Джек, этот “Масгуф” просто божественен. Я не смогу его доесть, он огромный».
«Да, он очень вкусный. Нам нужно будет отблагодарить шеф-повара».
«Может быть, мне стоит выйти за него замуж, чтобы он для меня готовил», – сказала Элиза и громко засмеялась. Алкоголь начал на нее действовать.
«Нет. Ему придется встать в очередь. Я первый», – Джек рискнул пошутить, понадеявшись, что его слова не прозвучат слишком неуместно. Элиза притворилась, что не заметила, и продолжила смаковать своего осетра.
«Значит, ты не женат?»
«Нет. У меня никогда не было на это времени».
«Стандартная отговорка», – сказала она, бросив ему хитрый взгляд.
«Ну, на самом деле один раз я был очень к этому близок, но жизнь военного не очень-то сочетается с браком. А как насчет тебя? – добавил он, пытаясь сменить болезненную тему. – Ты когда-нибудь была замужем?»
«Шутишь? Кому захочется быть с женщиной, которая бóльшую часть времени проводит, путешествуя по миру и, как крот, копая землю, и которая наслаждается рассекречиванием тысячелетних гробниц?»
«Понятно, – ответил Джек, горько улыбнувшись. – Видимо, не создана ты для брака». Подняв бокал, он меланхолично произнес: «За нас!»
В этот момент, удачно прервав грустную беседу, официант принес гостям еще немного свежеиспеченного хлеба «Самун»[13].
Мысленно поблагодарив официанта за появление в нужный момент, Джек поспешил отогнать серию нахлынувших воспоминаний. Что было, то прошло. А прямо сейчас перед ним сидела прекрасная женщина, и всё свое внимание он должен был сосредоточить на ней. Тем более, это было совсем не сложно.
Спокойная музыка, казалось, идеально подходила для вечера. В свете трех свечей, расставленных по центру стола, Элиза выглядела великолепно. Ее волосы поблескивали золотом и медью, а после долгих часов пребывания на солнце ее гладкая кожа приобрела бронзовый загар. Элиза смотрела на Джека своими глубокими темно-зелеными глазами. Мягкими губами она пыталась отделить кусок осетра от кости, придерживаемой пальцами. Так соблазнительно.
Элиза не могла себе позволить упустить момент слабости полковника. Положив кость на край тарелки, она облизала пальцы с кажущимся безразличием. Немного опустив голову, она посмотрела на Джека пристальным взглядом. Джек всерьез забеспокоился, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди и приземлится прямо на тарелку.
Осознав потерю контроля над ситуацией, полковник попытался взять себя в руки. В своем возрасте Джек не мог позволить себе вести себя как томящийся от любви школьник. Но Элиза выглядела просто неотразимо.
Глубоко вздохнув, Джек вытер лицо руками и с трудом произнес: «Думаешь, мы справимся с последним кусочком?»
С улыбкой на лице Элиза элегантно подняла оставшийся кусок осетра и, наклонившись вперед, поднесла его к губам Джека. Вырез ее платья немного опустился, приоткрыв пышную грудь. Заметно смутившись, Джек откусил небольшой кусочек. Ему, однако, не удалось избежать прикосновения пальцев Элизы к своим губам. Он почувствовал растущее возбуждение. Элиза играла с ним, как кошка с мышкой, а Джек был не в состоянии защититься.
Затем, с видом невинной девочки, она, как ни в чем не бывало, откинулась на спинку стула и подозвала высокого худощавого официанта. Последний немедленно оказался у стола.
«Мне бы хотелось немного чая с кардамоном. Что скажешь, Джек?»
Всё еще пытаясь оправиться после произошедшего, полковник пробормотал что-то вроде: «Гм, да. Ладно…» Поправив пиджак, он добавил более небрежным тоном: «Вроде бы это полезно для пищеварения».
Его слова прозвучали нелепо, но в тот момент ему больше ничего не приходило в голову.
«Вечер был просто чудесным, Джек. Но нам нельзя забывать о поводе для сегодняшней встречи. Я собиралась тебе кое-что показать, помнишь?»
К этому времени полковник был готов думать о чём угодно, кроме работы. Тем не менее, Элиза была права. У них были дела поважнее, чем бессмысленный флирт. Но правда заключалась в том, что Джеку эти заигрывания не казались бессмысленными.
«Конечно, – ответил он, стараясь вернуть свой властный тон. – Мне не терпится увидеть твою находку».
В эту секунду в машине неподалеку тучный мужчина, слышавший каждое слово, прокричал: «Вот коза! Все женщины одинаковые. Сначала они заставляют тебя чувствовать, будто они с тобой хоть на луну, а потом кидают тебя, как будто ничего не было».
«Похоже твои десять баксов скоро окажутся в моем кармане», – ответил худощавый парень, смеясь над реакцией напарника.
«Честно говоря, мне плевать, кто спит с профессором. Не забывай, что мы здесь только для того, чтобы выяснить, что ей известно». Поскольку его спина начинала болеть от долгого сидения в одном положении, полный мужчина попытался устроиться поудобнее в водительском кресле и добавил: «Всё-таки надо было нам найти способ установить камеру в этом чёртовом ресторане».
«Да, именно, под столом. Тогда нам бы удалось посмотреть на ее ножки».
«Идиот. Какой дурак выбрал тебя для этой миссии?»
«Шеф меня выбрал, друг мой. И я тебе советую его не оскорблять. Он тоже умеет обращаться с подслушивающими устройствами. Вполне возможно, что он и эту машину прослушивает».
Тучный мужчина передернулся. На секунду ему показалось, что его сердце остановилось. Ему хотелось построить карьеру, а оскорбление прямого начальства – и впрямь не лучший способ продвинуться по карьерной лестнице.
«Прекрати нести чушь, – серьезно сказал он, пытаясь звучать как профессионал своего дела. – Возьмись за работу и давай постараемся вернуться на базу с чем-то конкретным». Он сурово уставился в точку в ночной темноте. Из-за запотевшего стекла очертания точки были размыты.
Элиза достала свой любимый ноутбук из сумки. Поставив его на стол, она начала пролистывать фотографии. Полковник с любопытством наблюдал, пытаясь понять, на что она смотрит, но угол зрения не позволял ему рассмотреть фотографии. Наконец профессор нашла то, что искала, и пересела на стул рядом с Джеком.
«Итак, – начала она, – устраивайтесь поудобнее. Это длинная история. Я постараюсь сформулировать всё настолько кратко, насколько возможно».
Быстро пролистав несколько фотографий, она нашла изображение таблички со странными вычеканенными символами и надписями.
«Это фотография одной из табличек, найденных в гробнице короля Балдуина II Иерусалимского, – продолжала Элиза. – Считается, что в 1119 году он первым открыл пещеру Махпела, также известную как пещера Патриархов. Принято считать, что там были похоронены Авраам и его сыновья Исаак и Иаков. Их гробницы были обнаружены под строением, называемым сегодня Мечетью или Храмом Авраама в Хевроне – на Западном Берегу». Элиза показала Джеку фотографию мечети.
«Внутри этих гробниц, помимо прочего, король нашел несколько табличек, по-видимому, принадлежавших Аврааму. Существует мнение, что эти таблички представляют собой что-то вроде дневника, который вел Авраам, записывая самые важные события из собственной жизни».
«Путевые заметки», – предположил Джек, надеясь произвести положительное впечатление.
«В некотором смысле, да. Для человека, жившего в тот период истории, он действительно делал много записей во время своих путешествий».
Открыв следующую фотографию, Элиза продолжила рассказ: «Современные эксперты в области языкового и графического представления информации предприняли многочисленные попытки перевести надпись на этой табличке. Естественно, мнения расходятся в некоторых деталях, но все согласны, что это, – она увеличила часть изображения на экране, – можно перевести как “ резервуар” или “амфора богов”. Кроме того, здесь видны слова, которые означают “погребение”, “секрет” и “защита”. Здесь нет ничего сложного».
Джек немного запутался, но не переставал кивать головой, чтобы не разочаровать Элизу. Бросив на него быстрый взгляд, она продолжила: «Однако этот символ… – сказала она, регулируя резкость изображения. – Ряд исследователей полагает, что этот символ означает гробницу, гробницу бога. А эта часть, по-видимому, представляет собой некое предупреждение или даже угрозу со стороны одного из богов в отношении людей, собравшихся вокруг него».
Отчасти из-за выпитого алкоголя, отчасти из-за дурманящего аромата духов Элизы и, возможно, отчасти из-за того, что он тонул в ее глазах, полковник больше не понимал ни слова. Несмотря на это, он продолжал кивать, не подавая виду.
«Проще говоря, – сказала Элиза, заметив растерянный вид Джека, – ученые полагают, что на этой табличке описано произошедшее во времена Авраама событие, при котором некий бог или, грубо говоря, боги спрятали или закопали некий предмет рядом с одной из своих гробниц. Очевидно, тот предмет представлял большую ценность, по крайней мере, для них».
«Кажется, ученые поспешили с выводами, – сказал Джек, решив, что нужно хоть что-то сказать по этому поводу. – На табличке написано, что что-то ценное было закопано рядом с гробницей богов. Они же не оставили точные координаты или что-то подобное. Речь может идти практически о чём угодно, где угодно».
«Ты прав, но все надписи, особенно столь древние, исследуются с применением методов интерпретации и контекстуализации. Для этого и нужны эксперты. И я, кстати, одна из них». Произнеся последние слова, она представила себя моделью, позирующей перед камерами папарацци.
«Ладно, ладно. Мне прекрасно известно, насколько ты умна. Но теперь попытайся это объяснить нам, простым смертным».
«В общем, – продолжила Элиза, собравшись с мыслями, – проанализировав и сравнив всевозможные исторические данные и находки, включая факты, легенды, слухи и тому подобное, великие умы по всему миру пришли к выводу, что в этой табличке содержится доля правды. Исходя из этого, они отправили археологов со всего мира на поиски таинственного объекта».
«Но какое отношение ко всему этому имеет департамент ПОВФЖ? – к полковнику постепенно возвращалась способность рассуждать. – Мне было сказано, что цель данного исследования состоит в обнаружении каких-то предположительно инопланетных артефактов».
«Возможно, именно о них здесь речь и идет, – ответила Элиза. – В последнее время широкое распространение получила теория о том, что так называемые “боги” в действительности были некими человекоподобными существами с планеты, находящейся за пределами нашей Солнечной системы. Предполагается, что в древние времена они путешествовали на Землю. По причине их технологического превосходства, особенно в области науки и медицины, вполне возможно, что древние люди приняли их за некие божества, способные творить чудеса».
«Ясно, – прервал ее Джек. – Если бы я подлетел к какому-нибудь племени Амазонки на боевом вертолете “Апач” и запустил пару ракет, даже меня бы приняли за разгневанное божество».
«Абсолютно такой же эффект имело бы появление инопланетян в то время. Кроме того, существует мнение, что именно они заложили зерно знания в человека прямоходящего, тем самым положив начало процессу его трансформации в человека разумного, продолжавшемуся на протяжении нескольких десятков тысяч лет».
Внимательно взглянув на удивленное лицо полковника, Элиза решила ударить по больному месту: «Честно говоря, я думала, что ты как руководитель миссии должен быть получше об этом осведомлен».
«Я тоже так думал, – выпалил Джек. – Видимо, начальство следует принципу “меньше знаешь, крепче спишь”». Злость сменила в нем сентиментальность.
Заметив это, Элиза отодвинула ноутбук в сторону и приблизилась к лицу полковника настолько близко, что на секунду он перестал дышать. Казалось, она собиралась его поцеловать. «А теперь – самое интересное», – сказала она.
Элегантно вернувшись на свое место, Элиза показала Джеку еще одну фотографию. «В то время как все бросились искать пресловутую “гробницу богов”, перерывая египетские пирамиды – образцовые гробницы богов, – я сформулировала собственную интерпретацию надписи на табличке, которую считаю правильной. Вот, посмотри». С самодовольным видом профессор указала на изображение с текстом сделанного ею перевода.
В эту секунду двое приятелей, прослушивавших беседу за ужином, готовы были всё отдать, чтобы взглянуть на фотографии на ноутбуке Элизы.
«Чёрт! – воскликнул полный мужчина. – Нам надо достать информацию с этого устройства».
«Будем надеяться, что хотя бы один из них прочитает текст вслух», – ответил его худощавый напарник.
«Будем надеяться, что этот “романтический ужин” скоро закончится. Мне надоело сидеть на улице в темноте, и вообще, я тут с голоду умираю».
«С голоду умираешь? Ты это о чём? Ты только что съел мою половину бутербродов».
«Еще не всю половину, дружище. Там еще один остался, и именно его я сейчас и слопаю». Однако поворачиваясь, чтобы достать бутерброд из пакета на заднем сидении, грузный мужчина задел коленом кнопку включения записывающего устройства. Издав тихий гудок, устройство отключилось.
«Неуклюжий идиот! Внимания тебе не хватает? – худой парень бросился перезагружать устройство. – Теперь мне придется заново запустить систему, и это займет не меньше минуты. Молись, чтобы они в это время ничего важного не сказали, иначе я дам твоей жирной заднице такой пендаль, что ты полетишь в Персидский залив!»
«Ну, прости», – тихо извинился полный парень.
«Тебе давно пора сесть на диету».
«К югу от храма Боги закопали резервуар с ценным грузом, приказав людям не приближаться к нему до их возвращения. В противном случае ужасные бедствия настигнут все народы. Четверо огненных стражей будут охранять это место».
«Это мой перевод той надписи, – гордо сказала Элиза. – На мой взгляд, правильный перевод этого слова – не “гробница”, а “храм”. Зиккурат в Уре, где я проводила свои исследования, – ничто иное как храм, возведенный для богов. Здесь, конечно, есть еще несколько зиккуратов, но ни один из них не был построен так близко к дому, принадлежавшему человеку, который, предположительно, создал таблички – старому-доброму Аврааму».
«Очень интересно, – полковник изучал текст. – Место, известное как “дом Авраама”, находится всего в нескольких сотнях метров от храма».
«Более того, – продолжала Элиза, – если эти существа действительно были с другой планеты, представьте, какой интерес этот “ резервуар” может представлять для армии. Возможно, даже больший, чем сам “ценный груз”».
Задумавшись на секунду, Джек ответил: «В этом и заключается заинтересованность со стороны департамента ПОВФЖ. Закопанный резервуар может оказаться чем-то значительно большим, чем простой глиняный горшок».
«Верно. Итак, момент истины! – театрально прокричала Элиза. – Дамы и господа, представляю вам находку, обнаруженную мной сегодня утром».
Профессор открыла очередное изображение на экране ноутбука. «Это ведь тот же символ, что и на табличке!» – воскликнул Джек.
«Именно. Но эту фотографию я сделала только сегодня, – ответила Элиза, довольная собой. – Оказывается, символ для обозначения “богов” Авраам позаимствовал у древних шумеров: речь идет о звезде в окружении двенадцати планет. И, так вышло, что этот же символ я нашла на крышке некого “резервуара”. Мы сейчас находимся в процессе его извлечения из-под земли».
«Но это еще ничего не значит – отметил Джек. – Может быть, это просто совпадение. Этот символ может иметь сотню значений».
«Думаешь? А как насчет вот этого? Что это, по-твоему? – спросила она, показывая ему последнее фото. – Этот снимок мы сделали с помощью портативной рентгеновской установки, чтобы выяснить, что находится внутри резервуара».
В изумлении Джек уставился на снимок широко открытыми глазами.
Звездолет Тэос – Анализ данных
Петри всё еще работал над анализом данных космического аппарата, когда Азакис вернулся в командный пункт. «Они сказали, что свяжутся с нами позже», – сообщил он.
«Значит, они собираются обсудить это между собой», – грустно отметил Петри.
«Примерно то, чего и следовало ожидать, не так ли? – ответил Азакис, похлопав друга по спине. – Так что ты можешь мне рассказать об этой груде металла?»
«Помимо того, что корпус аппарата очень тонкий, а краска еще не начала облазить, я могу тебя заверить, что наш товарищ с тремя лезвиями никаких сообщений никому не отправлял. Кажется, его создали лишь для изучения небесных тел. Он в одиночку путешествует по космосу, делая снимки и периодически передавая их на базу». С этими словами Петри указал на некоторые участки антенны на голограмме, парившей в центре комнаты.
«По всей вероятности, мы пролетели мимо этой штуки слишком быстро, и она не успела зафиксировать наше присутствие», – осмелился предположить Азакис.
«И не только это, друг. Приборы на борту этой штуки запрограммированы на анализ объектов на расстоянии сотен тысяч километров. Мы пролетели настолько близко, что, если бы мы не находились в вакууме, воздушный поток от нашего корабля закрутил бы этот аппарат, как юлу».
«А теперь, когда мы отдалились, думаешь, они могут узнать о нашем присутствии?»
«Не думаю. Мы слишком маленькие и быстрые, чтобы их заинтересовать».
«Хорошо, – сказал Азакис. – Хоть одна хорошая новость».
«Я попробовал проанализировать способ передачи данных, используемый аппаратом, – продолжал Петри. – Не думаю, что они используют технологию “световой воронки”, как это делаем мы. Их аппарат оснащен старой системой с частотной модуляцией».
«Разве это не тот метод, который использовался нашими предками до Великой Революции[14]?» – спросил Азакис.
«Именно. Он был не очень эффективен, но на протяжении долгого времени именно этот способ позволял нам передавать информацию в разные части планеты. Это был значимый этап на пути достижения уровня, на котором мы находимся сейчас».
Усевшись в капитанское кресло, Азакис задумчиво поднес палец ко рту. После нескольких секунд размышлений он произнес: «Если они действительно пользуются этой коммуникационной системой, возможно, мы могли бы перехватить их сигнал».
«Надеешься узнать, какие порнофильмы они снимают?» – пошутил Петри, высунув язык.
«Прекрати нести чушь. Лучше возьми и настрой нашу вторичную коммуникационную систему на прием информации с их аппарата. Нам нужно быть максимально подготовленными к приземлению».
«Понял. Похоже, мне придется провести в этой тесной комнатушке несколько часов».
«Может, сначала поедим?» – предложил Азакис, предвкушая следующий вопрос приятеля, который так и не последовал.
«Это первое адекватное предложение, которое я от тебя сегодня услышал, – ответил Петри. – Я от волнения проголодался».
«Ладно, сделаем перерыв. Но на этот раз я решаю, что нам есть. Печень Небира, которую ты вчера выбрал, по-моему, насовсем застряла в моем бедном животе. Мне даже кажется, что она там начала обрастать корнями».
Спустя десять минут, в то время как приятели всё еще наслаждались своей трапезой, молодой инженер из центра управления космическими полетами НАСА на Земле зафиксировал незапланированное изменение курса космического аппарата, за которым он наблюдал.
