Развод с истинным. Инквизитор для попаданки

А сейчас вот. Очевидно опасный, очень красивый – спору нет – мужик, приволок меня в спальню и очень недвусмысленно косится на кровать. Да и очевидные признаки мужского возбуждения я ни с чем не перепутаю. Хоть и девственница, но все же из двадцать первого века.

Нет, нормально?

Жеребцует он тут понимаешь ли! Сначала какая-то девчонка на него вешалась.

И постоянно в разговоре всплывает некая Альма. Ри наговориться про нее не может – вот видимо та девчонка Альма и есть. Приклеилась как космический захватчик к лицу. Ох… надеюсь в этой реальности такое не водится.

А теперь я еще под перекрестный огонь попала, того и гляди к «супружескому долгу» принудит.

А я все-таки… не такого жду от своего первого раза. Не с таким вот грубияном и вообще. Все у меня должно быть хорошо. Мне только как-то надо вернуться. Выйти из комы в реанимации, как в кино показывают, и прекратить смотреть вот такие вот мультики! Или как? Порталом пусть волшебники вернут меня домой, если всё взаправду.

К мобильникам и полиции.

Где знатный офигевший красавец-король не может казнить тебя за вспышки на солнце или за то, что он плохо смотрел за своим сыном и племяшками!

Мне. Надо. Домой.

Интересно, а если я как на духу перескажу этому миляге-«Инквизитору» свою историю? Может он поможет мне вернуться? Я же ему никакая не жена!

А жену свою пусть поищет с собаками. Может мы с ней как-то поменялись местами или что. Опять же, я в кино видела – очень благонадежно, блин.

– Слушай, дружище… – я воздеваю руки ладонями вверх перед собой и делаю осторожный шажок назад. Я уже собираюсь признаться во всем, попутно сбив с возбужденного мужика лишний пыл, но вдруг торможу себя.

А что, если всякие «пришельцы из параллельных миров» тут не в чести, и меня бросят в такую же камеру как ЖЭКовских черных ведьм?

Это мне нифига не подойдет.

Еще шаг назад. Ну а мой “муж” Ри, скрипнув зубами, – делает шаг вперед. Как будто танец какой-то…

– Полегче, красавчик, я не такая… – нервно выдаю я, – в койку меня не тащи! Тащи своих многочисленных теток. К Альме опять же сходи.

Ри на миг удивленно застывает. Смотрит, будто я дала ему пощечину. Затем стискивает зубы и решительно делает еще шаг на меня. С еще более свирепым лицом.

– К Альме, – шипит Ри, – а вот сейчас вместе и сходим.

Ри приближается вплотную и твердо берет меня за локоть. Волочет к дверям. На что, спрашивается, ему я?! Я же дала полный карт-бланш. Изменяй-не хочу!

Нет, мне по-прежнему мерзко подумать, что какая-то тетка будет обнимать Ри… фух…

Но тут такой выбор. Между потенциальным принуждением к соитию с агрессивным незнакомцем, и высвобождением его избыточной мужской энергии как-то ещё. Выбор очевиден! Пусть идет изменяет своей “жене”. Еще раз напоминаю себе мысленно: это не я его жена, его жена – кто-то другой!

А зачем нам вместе идти к Альме? Если это его женщина… Я в тупике. Неужели?…Э…извращенец что ли?!

Стопорюсь в коридоре, пытаясь хвататься за стены. Но они гладкие и серые, как во дворце короля Алана. Без шансов затормозить…

– Я вспомнила, у меня неотложные дела! – пытаюсь отбиваться и повисать на руке Инквизитора. Но Ри чеканит шаг по коридору, словно не замечает моего сопротивления. Рука лежит на моем локте твердо и властно, держит крепко, чудом умудряясь не причинять мне боли.

– Это ненадолго, София, – голос Ри ровный, я не могу распознать ни единой эмоции.

От этого показного спокойствия меня накрывает форменная паника. Я делаю резкую попытку вывернуться, но Ри оказывается к этому готов. Он перехватывает меня поперек талии, отрывает от пола и несет по коридору!

Пара служанок проходит мимо нас. Может помогут? Но девушки в серой невзрачной униформе лишь ускоряют шаг и ныряют за ближайший поворот. Старательно делая вид что этой безобразной сцены не видят. Черт, да что же за семья такая у этого Ри? Тут через день такое, что прислуга и бровью не ведет на крики, пока хозяйскую жену несут через весь коридор, как барана на шашлык?!

– Сам иди к своей Альме, псих! – пытаюсь колотить по перехватившей меня руке, полностью осознавая тщетность попыток освободиться.

Скоро я обмякаю. Он сильнее – факт. Да и бежать особо некуда. Умом понимаю, но принять – пока не получается. И тело само вздрагивает. Кажется я превысила лимит на нервные потрясения за последние сутки. Я так думаю пока красавец-Инквизитор не подкидывает мне новую порцию волнений.

– К нашей Альме – зло припечатывает Ри на ходу.

Я офигеваю от «нашей Альмы» ровно секунду.

Пока меня насильно не вталкивают в какую-то комнату.

***

Значит, вот кто у нас Альма.

Ри меня больше не держит. Теперь я просто обессиленно приваливаюсь к дверному косяку на входе в комнату. Подношу дрожащую руку ко лбу и снова роняю, касаясь прохладной шелковистой ткани платья. Открываю и закрываю рот беззвучно, как рыба.

Это для меня, пожалуй, слишком.

Окидываю помещение беглым взглядом. Кровать из светлого дерева с витыми колоннами по углам, бежевый полупрозрачный балдахин. Деревянные драконы-качалки с оленьими рогами. Огромные плюшевые светло-розовые псы…

И в центре этого всего – как в горе гигантских зефирин – маленькая девочка, лет четырех -пяти. Дюймовочка из цветка. Ангел с нежным личиком и огромными глазами. Один глаз зеленый, другой – светло-карий. И хлопает длинными темными ресницами так испуганно.

Не надо быть генетиком, чтобы распознать в девочке …ээээ… как это сказать? Гибрид меня и Ри. Я вижу черты своего лица, я вижу разрез его глаз, цвет и фактуру волос красавчика-Инквизитора – густые темные, слегка вьющиеся с полосами огненной рыжины.

Этот маленький ребенок состоит из меня и Ри.

Приехали.

Секса еще не было, а ребенок уже есть.

Образ девочки, вплоть до мельчайших деталей, намертво врезается в мой мозг, прорывая платину воспоминаний.

Альма. Это я выбрала имя .

Черт-черт-черт!

Издаю нервный смешок а потом сдавленный стон и понимаю, что начинаю сползать вниз по дверному косяку. Мысли мечутся, беспорядочно сталкиваясь в голове. В висках давит. В груди теснит. Жар накатывает приливами.

Вот это нифига себе…

Альма – это мой ребенок. В мозгу схлестываются вселенные. Путаются воспоминания. Поездка на отцовской спортивной машине по пустой трассе и магические огни небе Руанда. Предложение руки от Эдика с воздушными шарами и трансляцией в социальные сети и свадьба с моим Истинным – Ри – в подземном храме перед жрецом в золотых одеждах…

– Господи… – мой голос такой тоненький и странный, что я не сразу его узнаю.

Я уже сползла на пол и просто сижу, обхватив колени. Кажется, сейчас я точно спалюсь. Что не местная. Выдержки, чтобы как само собой отреагировать на наличие ребенка, – у меня просто не хватит.

Интересно, как бы поступила бабушка Ида?

“Софа, это же ребенок! Порталы, оборотни, колдовство – для тебя приемлемо! Даже пыталась глумиться над нервным но прекрасным королем Руанда! А на ребенке поломалась?! Ты что, детей никогда не видела?..” – отозвался внутренний голос на манер бабушки Иды.

– Своих детей… нет, никогда не видела… – бормочу себе под нос еле слышно.

А Ри, оказывается, склоняется надо мной.

Я полулежу в дверном проеме, опершись о дверной косяк. А Ри нависает сверху. Опять на что-то злится?

– София, твой цирк меня порядком утомил! Ты нужна Альме, ты можешь хотя бы иногда…

И тут Инквизитор осекается. Он хмуро и тревожно вглядывается в мое лицо.

Подозреваю, что я – бледная, с бегающими глазками, и в целом вид у меня скорее всего жалкий.

Я сглатываю тугой ком, пытаюсь натянуть дежурную улыбку. В голове разражаются вспышки. Взрывается сразу много воспоминаний, и они меня оглушают! Голова уже чугунная.

Ри хмурится сильнее, что-то говорит. Но я не слышу. Только вижу, как шевелятся его губы. Вяло пытаюсь встать, но Ри мне не позволяет. Подхватывает на руки и переносит на гигантскую кровать. Сажает напротив девочки.

И вот мы все сидим втроем на детской кровати. Альма – как положено, откинувшись на подушки. Я и Ри – с двух сторон от девочки, на уровне её колен, укрытых пестрым рыже-голубым стеганым одеялом.

Альма всей этой сценой как будто бы не удивлена. Или не понимает. Все-таки совсем маленький ребенок… А в моей голове шумит… как помехи на старом телевизоре. Или как в зеркале, в моей квартире, перед падением за окно с восьмого этажа…

– Все хорошо, Альма, – наконец различаю слова, Ри говорит с дочкой нежно. Так со мной он еще ни разу не говорил, – маме стало нехорошо. Но ты же знаешь, она часто болеет. Сейчас она немного передохнет, и мы проведем процедуру…

Девочка серьезно кивает и смотрит на меня пристально, с интересом, легкой тревогой и как будто… затаенной надеждой?

В комнате будто становится светлее – Альма робко мне улыбается. Ри удивленно приподнимает одну бровь, но никак не комментирует.

– Привет… – сипло говорю девочке, и от моего лица отливает кровь. Не знаю, как это возможно, но… Я помню, как она родилась. Как что-то горячее, нежное – положили мне на живот. Как пахнуло от нее молочно-сливочным сладким жаром. Она тогда издала звук… как морской котик, но тоньше и тише, такой смешной… И в моей груди что-то как будто чиркнуло, высекая незнакомую искру, и меня затопило тепло. То самое, которое сейчас переполняет меня всю.

Я так ее люблю, что сейчас разрыдаюсь.

Как я могла ее не вспомнить? Сразу, с первого вдоха на земле Руанда, с первых звуков ее имени – когда Ри упомянул о дочке в первый раз.

– Мы должны… – Ри говорит осторожно, видимо он ожидал от меня совсем другую реакцию, – провести очередной ритуал. Если отложить до завтра, Альме станет совсем плохо. Я знаю, Софи, ты всегда соглашаешься в последний момент, но я твердо намерен сделать всё сейчас. Ты ведешь себя странно целый день, и я беспокоюсь, что завтра станет хуже. Отдышись и приступим…

Господи, это еще что за новости?! Альма что, чем-то болеет? Какой ритуал? Он обалдел что ли?! Не видит, что я ничего про эту его долбанную магию не помню?! Что кое-как помогала ему с ведьмами в темнице! А теперь решил важный ритуал с дочерью проводить?!

Уши на миг закладывает от накатившей злости.

И меня накрывает ощущение великой силы. И кажется, что я сейчас выкину красавца-Инквизитора в окно. За скудоумие, непоследовательность. И еще всякое-разное – по мелочи…

Странное чувство. Новое. Что это может быть?

“Материнский гнев?” – предположил внутренний голос тоном бабушки Иды.

Не знаю. Это за рамками моего опыта…

Вернемся к насущному.

Я заставляю все кишащие в голове мысли смолкнуть. И вызываю их по очереди. Знаю ли я о чем говорит Ри, что за ритуал? Нужное воспоминание восстает из общей неразберихи. В целом, да: Альма нездорова. Ей нужна постоянная энергетическая подпитка от совмещенной особым образом магии обоих родителей.

Делаю вдох и очень медленный выдох.

Я приказываю вспышкой пришедшему гневу развеяться: Ри не виноват. Он просто не знает всей картины. Я и сама, признаться, уже слабенько понимаю происходящее…

– Ри, я себя сегодня ну очень плохо чувствую. Сам видел. Так вот… – очень спокойно произношу я, жадно разглядывая улыбающегося ребенка, пытаюсь вобрать в свой разум все – лучики в ее разноцветных глазах, робкую улыбку, – я сделаю все, что смогу. Ты – проследи пожалуйста, чтобы я все сделала правильно, контролируй меня полностью. В тысячу раз внимательнее чем с бабками в подземелье. И инструктируй очень подробно. Прям очень. Если тебе кажется, что мне что-то и без того должно быть очевидно, то тебе кажется. Надо проговорить и перепроверить прям всё. Если возможно как-то потренироваться, не задействуя Альму, чтоб на ней все точно прошло хорошо, то давай так и сделаем…

Наконец, я отрываю от девочки взгляд и смотрю на Ри. Он пару мгновений сидит оторопев. Не знаю как в таких ситуациях вела себя его настоящая жена, воспоминания которой, в том числе чувственные, я только что заполучила… Но явно как-то не так.

Ри подбирается и уверенно кивает.

Ох, и устроит же он мне потом допрос с пристрастием…

– Дай мне руку, Софи, и призови черную магию в кончики пальцев, как уже делала это сегодня… – начинает он, его тон нейтрален, он прячет от меня все эмоции, – просто расслабься. Это будет намного проще, чем на допросе в подземелье…

Я протягиваю к Ри руку. Наши пальцы уже почти соприкасаются.

Но мы не успеваем.

Дверь распахивается, и в комнату с криками врывается женщина.

Глава 4

Ри

Мои вопросы к Софии множатся.

Но я, как и все Оборотни, достаточно остро чувствую ложь. Уж который раз за сегодня я сомневаюсь во внутреннем звере… Может ли быть такое, что он ошибается?!

Но если довериться чутью, получается что Софи искренна.

Она напугана, ошарашена, в смятении…

Но искренне хочет помочь Альме, и до оторопи боится сделать что-то не так и как-то навредить нашей дочери. Как будто и правда не умеет пользоваться магией. Однако ритуал вполне безопасен, и выполняется интуитивно. Ей нужно только выдать свою порцию силы, подпустить на кончики пальцев, а дальше я все сделаю сам.

Сделал бы.

Но дверь в спальню Альмы открывается резко, и к нам врывается Паулина. Заметно, что собиралась она спешно! Белый воротничок на форменном коричневом платье съехал на бок, как и накрахмаленный передник. Густые седые волосы растрепались, как у ведьмы из сказки. Глаза огромные, дыхание сбилось. Крепкая чуть широковатая стареющая женщина подлетела к нам как пушечное ядро. Она запыхалась, но… надо сказать, пожилая няня Альмы ворвалась в комнату эффектно!

И мое сердце затопило тепло – Паулина была и моей няней тоже, и всех моих братьев. И теперь носится с Альмой как с родным ребенком. Няня Паулина очень тяжело переживала перемены в характере Софии и теперь очень боится, что Софи навредит девочке. Не раз Паулина мне докладывала, что моя жена поднимала на дочь руку…

И теперь я не был удивлен, когда няня ворвалась в спальню. Служанки не иначе как сообщили ей, что я тащу Софию в комнату Альмы силой. А Паулина слишком хорошо знает, как может отработать черная магия, взятая против воли. Ведь Паулина и сама имела предрасположенность к черному дару, однако полностью отказалась от него и прошла жестокую процедуру отречения от природной магии – в итоге она немногим отличается от человека. Болеет, стареет, хотя и медленнее чем могла бы – стараниями моей семьи. Порой кажется, что Паулина держится на одной лишь любви к детям моего рода – рыжих волков. Ко мне, моим братьям и племянникам. И к Альме.

И очевидно Паулина прибежала урезонить Софи. До того как я начал бы принудительно забирать ее силу. Такое приходилось делать буквально пару раз, когда Альме становилась совсем плохо, а ее мать наотрез отказывалась помогать…

Но сейчас всё совсем не так как решила Паулина.

А как… я и сам не знаю.

– Няня, все в порядке. Мы обо всем договори… – не успеваю остановить Паулину.

Няня вскидывает крепкой рукой перед лицом Софи специальный артефакт – гладкий круглый камень на длинной металлической ножке. Похожий то ли на веретено, то ли на волшебную палочку сказочной феи.

Артефакт-страж.

И ошарашенно моргает, когда гладкий круглый камень подсвечивается нежно-зеленым. Артефакт конечно совсем не то, что я использую при допросах в королевских темницах. Намного мягче. Но тут шар сияет так чисто – без малейшей наводки, без искажения… А значит Софи скорее всего искренне хотела помочь.

Стараюсь не думать о том, что есть тысячи способов обмануть такой простой инструмент. Но я бы почувствовал… Софи ничего не делала. Да и не успела бы.

Моя Истинная сейчас удивленно хлопает глазами и так и тянет ко мне подрагивающие от напряжения пальчики.

Паулина медленно опускает артефакт.

– Ри, мальчик мой… то есть… – смущенно лопочет няня, приглаживая свободной рукой седые вихры, – то есть, господин Инквизитор. Леди София… простите что ворвалась… Я, верно, неправильно поняла…

Няня недоверчиво косится на артефакт и кидает полный подозрений взгляд на Софи. Я и сам жажду остаться с женой наедине и задать ей кое-какие вопросы.

Вдруг Паулина резко вскидывает артефакт вновь. Перед самым носом Софи. Та отшатывается назад, бормоча что-то странное вроде “бабка, не маши погремушкой…”. Плюс один в копилку странностей.

Но артефакт вновь выдает нежно-зеленое свечение. Попытка поймать на эффекте неожиданности ни к чему не привела.

– Паулина, – уверенно говорю я, – благодарю за беспокойство. Теперь оставьте нас с женой и дочерью. Зайдёте к Альме позже…

Няня почтительно кивает и пятясь назад выходит из комнаты. Знаю, что она осталась стоять прямо под дверью в коридоре. Ну такова уж Паулина. Она не раз бросалась защищать меня и братьев, как от реальной угрозы так и от родительского гнева за мелкие шалости.

– Софи, – вывожу я из ступора жену, – давай руку. Кончики пальцев, помнишь?.. Представь, как сила темными ручейками растекается от центра твоего тела, через плечи. К самым кончикам пальцев…

Мы по-прежнему сидим на кровати напротив Альмы. Дочь широко нам улыбается. Я непроизвольно одариваю её зеркальной улыбкой. Очень уж заразительно. И еще… не помню, когда она в последний раз так улыбалась.

Софи послушно подает мне руку. Но я замечаю, как она измотана. Мы проводим процедуру за пару минут. Я сплетаю потоки наших сил и насыщаю Альму. Дочь откидывается на подушки и моментально засыпает.

– Софи-Софи… всё. Не надо так много… – пальчики жены в моих руках горят.

– Извини… – София отвечает мне еле слышно. Кажется она физически и эмоционально истощена.

Она медленно моргает и начинает заваливаться на бок.

Вот так новости! То от нее и капли силы для ребенка не допросишься, то она отдает вообще всё!

Становится ясно, что ни на какие вопросы она мне отвечать не станет. Не сегодня.

И еще… мне приходит в голову, что я не понесу жену в её комнаты. Я сделаю то, чего не делал уже очень давно. Положу в свою постель. Пусть спокойно спит рядом со мной. А утром всё спокойно обсудим.

Почему-то мысль, что Софи будет спать со мной рядом, заставляет внутреннего зверя восторженно заметаться.

Да какого ж демона со мной сегодня творится?! С нами обоими…

Поднимаюсь с кровати, нежно целую в разрумяневшуюся щечку дочь. Подкладываю ей в руки любимую игрушку из новых – плюшевую белую птицу, которую Альма назвала странным именем “Соня”.

Потом обхожу кровать и аккуратно беру Софию на руки, подхватив под коленями и под лопатками. Жена кажется мне глубоко спящей, что вполне нормально после резкого магического истощения. Она приваливается к моей груди. Я стараюсь не вдыхать аромат её волос слишком уж глубоко. Подозреваю, что внутренний зверь будет сходить с ума и требовать … кхм… того, что я сегодня делать не планировал.

Шелковистые зеленые юбки Софи холодят мне руки.

Я выхожу за двери спальни. Как я и ожидал, Паулина напряженно замерла под дверью, крепко сжимая в пальцах артефакт.

Я согласно киваю, понимая как это важно для нашей няни. И она в третий раз подносит шар к Софии. И вновь нежно-зеленое свечение. Сомнений никаких. Софи совершенно не опасна.

– Ничего не понимаю, – бормочет Паулина.

– Я пока тоже, – улыбаюсь я няне, перехватывая жену поудобнее, – пригляди за Альмой. И распорядись, чтобы мне в комнаты завтра подали завтрак на двоих. Софи на ночь останется со мной…

Нянины глаза уж в который раз удивленно расширяются. Но она берет себя в руки и почтительно кивает.

– Как скажешь, мальчик мой, сейчас распоряжусь…

Я ухожу от комнаты дочери с легким сердцем. Странно вспомнить, что заходил я сюда с брыкающейся женой в руках и исходил звериной яростью.

Происходит что-то совершенно непонятное. Так что пусть лучше Софи побудет под моим надзором круглые сутки.

Внутренний волк недоверчиво поджимает уши: для этого ли мы несем нашу Истинную в спальню?

“Для этого, и только!”, – осаживаю я внутреннего зверя.

Иду по коридорам к своим покоям как окрыленный. Вдыхаю сладкий запах Софи… И сам себе не верю.

София

Просыпаюсь резко. В приоткрытое видовое окно заглядывает полная луна. Полупрозрачные занавеси трепещут от легкого ветерка.

В просторной сумрачной спальне свежо, и я уютно подтягиваю под себя ноги, укрытые теплым одеялом.

Прежде всего, я дико хочу пить! Организм как будто высушен! Приподнимаюсь на локте и интуитивно протягиваю руку в сторону… удивительно, но я знаю куда тянуться! – и безошибочно нахожу кубок, полный чистой воды. Осушаю залпом.

Фух. Теперь хорошо!..

Самое время осмотреться. Хотя… я как будто бы знаю что-где в этой комнате. Массивная мебель. Овальный стол. Какие картины висят на стенах – сейчас слишком темно, чтобы разглядеть, но я знаю какие они… Дверь в просторную ванну с одной стороны и в большую гостиную с другой… А из той гостиной есть выход в коридор. И еще кое-куда. В ту самую комнату с травянистым балдахином над царской кроватью!

Комната, которой я до одури испугалась несколько часов назад, – прямо через стену.

Ничего себе…

Такс. А кто это так мерно дышит рядом со мной?..

– Твою мать!.. – издаю сдавленный писк, осознавая что в уютной большой кровати под теплым одеялом, на хрустящих свежих простынях, – я лежу не одна…

Стоп! Взять себя в руки. Это не худшее, что произошло со мной за последние сутки. Никто не пытается изнасиловать, не угрожает физической расправой и никуда не волочёт.

Вдох. И медленный выдох. Сосчитать до десяти и медленно повернуть голову на того, кто там так спокойно дышит.

Медленно пододвигаюсь.

Зараза! Красавчик-Инквизитор. Лежит, понимаешь ли, с голым торсом, раскрывшись по пояс и хоть бы хны. Меня колотит от сквозняка, а ему, видишь ли, жарко.

“Забавно, что ты возмущена именно этим,” – насмешливо подмечает голос бабушки Иды в моей голове.

– Я много чем возмущена, – бормочу себе под нос. Жду пару мгновений и пододвигаюсь к спящему красавчику-Инквизитору еще немного.

Все-таки невероятно привлекательный мужик! Ох, не о том думаю!.. Но он же спит. И очевидно сам положил меня рядом. Так что, если я просто на него посмотрю, что в этом такого?..

“И никаких мыслей о побеге?..” – продолжает насмехаться внутренний голос.

Как ни странно, никаких. Пора уже вести себя чуть-чуть благоразумнее.

Во-первых, бежать мне некуда. Во-вторых, Инквизитор вроде как парень неплохой, правильный, с семейными проблемами, конечно, но у него жена похоже не сахар. В-третьих, болеет ребенок и без меня дочку очевидно лечить не получится. В-четвертых… его жена все-таки не я. И как-то не порядочно даже получается мне занимать это место… он же ничего не знает. Вот эта последняя мысль немного горчит…

А как мне ему всё рассказать? А если казнят?

Чувствую, что потихоньку снова начинает болеть голова.

Такс, надо побить эту одну огромную проблему на много маленьких и решать поэтапно. Пункт первый. Я в постели Инквизитора Ри. Что будем делать, Соня?

Мы с Эдиком спали в одной постели. Он обнимал меня и прижимался всем телом. Вспоминать об этом теперь не особо приятно. Более того – в присутствии Ри почему-то кажется, что даже целомудренное времяпрепровождение с Эдиком было чем-то неправильным и противоестественным… Да и как выглядит Эдик, я теперь однозначно не уверена. Но точно хуже, чем Ри.

Да что уж там.

Все, кого я когда-либо видела, – выглядели хуже, чем Ри.

Сложновато.

Ладно, план такой. Постараюсь наладить чисто человеческие хорошие отношения с Ри, узнаю что там их закон говорит о пришельцах из других миров… если конечно такой пункт в местных законодательных актах вообще имеется. Прощупаю почву и мягко постараюсь убедить Ри отправить меня домой, в родной мир. Если будет опять истерить про жену-Истинную – уговорю развестись.

Потому что… фух. Ну во-первых, мой дом там. А во-вторых, красавчик он там или нет, хороший отец или нет… а всё ж девчонку, которая повисала на нём в его кабинете, я запомнила очень отчетливо. Было крайне неприятно.

Так что мне такого добра не надо.

А вот что касается чувств, и к красавчику-Инквизитору и к Альме… видимо это часть какого-то волшебства, и они достались мне вместе с формальной позицией жены и матери. Наверняка они тоже не мои…

А вот это – больно.

Чувствую, как горячая слеза сползает по моей щеке. Спешно утираю её. Не время раскисать! Это для меня непозволительная роскошь!..

А я бы хотела.

Чтобы это всё было мое. И муж и ребенок. Но нет. Лучше держать дистанцию и признаться во всем как можно раньше. Как только пойму, что всё это безопасно.