Оружие массового раздражения

Евгений Сидоров

Оружие массового раздражения

Пролог

Сентябрь 2021 года

Ну почему так всегда бывает? Только-только привыкнешь к одному месту, как тебе по тайным каналам приходит сигнал от твоего начальства: брось всё, оставь как есть и уезжай туда, куда мы тебе говорим, делай то, что мы тебе говорим, если не можешь или не хочешь – можешь умереть! Но даже умереть ты можешь только после того, как выполнил все задачи руководства.

За прошедшие с моего переселения три года, мне уже начал нравиться этот небольшой, сорок тысяч жителей, городок, затерянный на Среднерусской возвышенности. Надо признать, что за это время многое поменялось. И сейчас он уже не был похож на тот заштатный серый уездный город, который встречал меня тогда – отстранённого от всех дел и отправленного начальством в бессрочный отпуск секретного агента.

После завершения учебы в Академии и активного начала своей самостоятельной оперативной деятельности на службе в нашей Организации продолжительностью почти год, мне, вдруг, внезапно, в силу определенных причин, выпал трехгодичный перерыв в работе, который, к сожалению, пришлось провести вдали от моря, без выезда за пределы страны. Да что там страны? В областном центре за это время удалось побывать всего только пару раз.

Казалось бы: тоска и мука? Нет. Ничуть не бывало. Зная и понимая, как всё устроено в нашей службе, я и мне подобные, умеем наслаждаться каждой минутой отдыха. Даже если ты полон сил и желания совершать новые подвиги, и даже если кому-то и покажется, что место, в котором этот отдых выпал, далеко от идеала.

Хотя… Это ещё смотря что называть отдыхом. Для начала надо придумать легенду своего обоснованного появления в назначенном для проживания населенном пункте, потом, в соответствии с этой легендой, легализоваться, то есть найти жильё, работу, обзавестись кругом друзей (не очень широким, но и не слишком узким, чтобы не привлекать ненужного внимания), придумать, как проводить своё свободное время, чтобы круг общения не увеличивался, как объяснить новым знакомым, почему у тебя нет страничек в соцсетях, завести интрижку, но не очень продолжительную, чтобы, опять же, ничем не отличаться от окружающих тебя людей. Работать на предприятии не лучше и не хуже всех, желательно в сфере производства, потому что сфера услуг, опять же, подразумевает увеличенное количество контактов с людьми, относительно работы в каком – нибудь цеху по производству ксеноновых фар для тюнинга отечественных автомобилей, где и было мое рабочее место.

И всё это, всё что обычные люди называют жизнью, необходимо ещё обеспечивать контрразведывательными мероприятиями: проверка на предмет слежки техническими устройствами и наружного наблюдения с запоминанием лиц, автомобилей, встречающихся в течение дня, недели, месяца, внезапное изменение маршрута, с контролем обстановки для уверенности, что, никто не последовал за тобой, также неаргументированно изменив свой путь.

А еще проверка всеми доступными способами новых лиц, появившихся в твоем круге общения, периодическая смена телефонного аппарата и номера, проверка камер наблюдения и скрытых микрофонов, стоящих на страже твоего жилища, поддержание хороших отношений с соседями, которые всегда могут рассказать, а не интересовался ли никто из посторонних твоей скромной персоной. И с участковым тоже дружба нужна, он-то точно лучше всех знает, что в его районе происходит, поэтому, как повод для знакомства, пришлось купить втридорога соседний от него гараж.

И, при всем, при этом, необходимость соответствовать во всем именно той легенде, которую ты выбрал. То есть ты должен разговаривать, жестикулировать, артикулировать, ходить, есть, пить, спать и дышать всегда одинаково, и всегда к месту. Ну не может, к примеру, кондуктор трамвая ходить на работу в настоящих кроссовках Prada и часах Ulisse Nardin, не вызвав вопросов к своей персоне в связи с несоответствием образа общепринятому стандарту. Также и ты не можешь, хоть на мгновение, выпасть из созданного тобой образа без угрозы провала.

А ещё у меня была запасная легенда. С совсем другим местом жительства в этом же городе, другими привычками, другой биографией и, что уж там, с совсем другим внешним видом. И легенду эту необходимо тоже было поддерживать не менее качественно, чем основную, находить время, аргументировать свое отсутствие по основному месту пребывания. А может даже и более качественно поддерживать. Потому что эта легенда резервная, запасной вариант при разоблачении основной легенды. И она должна сохраниться и не вызывать подозрений, и уж, тем более, не вывести на твой след после того, как основная легенда прекратит своё существование вследствие провала.

Любой нормальный человек скажет: ну его, такой отпуск, мне турецкий отель подавай с полным «ол-инклюзивом». Но я вам скажу так, что всё вышеперечисленное это всё ерунда, по сравнению с теми временами, когда ты находишься на выполнении боевого задания, полученного от своего руководства таким тоном, который даже чисто гипотетически не подразумевает возможность его не выполнить.

А здесь же у меня задание было только одно. Ежедневно посещать одну из групп в соцсетях. Группа не отраслевая, группа новостная, аналитическая. Контент интересный, но специфический, не имеющий массовой целевой аудитории и с количеством подписчиков, колеблющемся в районе двадцати тысяч человек.

Посещать эту группу мне надо было только с одной целью – это была моя единственная, односторонняя «от них ко мне», связь с командованием, которое, казалось, про меня забыло. Но так казалось только до сегодняшнего дня.

Статья малоизвестного политолога, ссылка на которую была размещена среди остального немногочисленного контента, разом прекратила мой отпуск. Содержание статьи было малоинтересным, но сам факт ее публикации и несколько, заранее известных мне фраз в ней, предписывали прочитавшему, то есть снова мне, в течение двенадцати часов появиться в столице нашей родины для получения нового задания. С этого момента были активизированы боевые протоколы, которые всегда запускались при смене места пребывания агента. Давно придуманная причина исчезновения из жизни окружающих была до них доведена незамедлительно, изъяты из тайника новые «чистые» документы, произведена смена внешности, одежды, мобильного телефона, сняты с дежурства и частично спрятаны в тайник, а частично утилизированы средства наблюдения и прослушки, дистанционного контроля. Одним словом, был произведен тот комплекс мероприятий, который и должен был быть произведен. И который был запланирован еще в самом начале моего трехлетнего «отпуска».

Выбираться буду на общественном транспорте. На автобусе до Москвы ехать четыре часа, еще час возьму на непредвиденные обстоятельства. Ещё полчаса на то, чтобы купить новый комплект одежды и изменить внешность под еще одни, приготовленные заранее, документы уже в самой столице. Итого останется большой запас по времени, который можно будет использовать с целью подготовки к назначенной встрече уже там, на месте.

…Автобус тронулся от автостанции. Мне удобно полулежать в кресле, передо мной никого нет, билет специально покупался в первый ряд чтобы контролировать дорожную ситуацию и любоваться проплывающими пейзажами, так сказать, из первого ряда. А еще можно просто слушать музыку и дремать.

А вот и нет. Какой-то потрёпанный мужичок провинциального вида, лет под пятьдесят, тормошит меня за рукав и приходится вытащить наушники из ушей.

– Что вы хотели?

– Женщина, а можно вас попросить поменяться местами? А то у нашего ребёнка билет на задний ряд, а его укачивает.

Какая я тебе «женщина»?! Я тебя раза в полтора моложе, мне ещё и тридцати нет. А некоторые и двадцати пяти не дают. Вот хамло мужланское! И место мной специально выбрано, вот только-только думала о том, как мне здесь комфортно. Так и хочется его послать куда подальше. А нельзя. По легенде сегодня я не скандальная, такая же провинциальная, обычная, слегка придавленная жизнью, бесконфликтная. Повезло тебе дядя…

– Да, конечно. Давайте поменяемся. Мне совсем не трудно.

Часть I

Глава 1

(много лет назад)

Вот сколько себя помню, я всю свою жизнь, особенно в позднем детстве и ранней юности, страдала «синдромом отличницы». Мне всегда хотелось быть первой во всём. Будь то олимпиада по физике, кросс на три километра или дружба с самыми популярными мальчиками школы. Ну не могла я быть второй. Как-то претила мне сама мысль, что в каком-то направлении или деле есть кто-то лучше, чем я. Нет. Нет! И ещё раз нет!

К моменту окончания школы у меня была золотая медаль, множество дипломов и грамот по разным предметам, сертификаты победителя городских и областных олимпиад, первый разряд по лёгкой атлетике, коричневый пояс по тхэквондо, и я встречалась с молодым человеком, одноклассником, чей папа был депутатом Думы и местным олигархом, входившим в топ-100 журнала Форбс по России.

Я легко поступила на журфак одного из самых престижных ВУЗов страны. Поступила сама, сдав все вступительные экзамены на высший балл. И это был именно мой, осознанный, выбор. Я с детства представляла себя на экране одного из федеральных каналов, совсем не в развлекательной передаче, а в серьёзной аналитической программе. Может быть даже «Вести недели», почему нет? Амбициозные цели. И предпосылки для их реализации у меня были. До одного дня. Дня, который я не забуду никогда. Ничем не примечательного, кстати, дня. Почти обычного. Но нет. В этот день я встретила человека, который, пусть и опосредованно, развернул мою судьбу, сбил с пути, смешал ориентиры. Как сейчас говорят «моя жизнь никогда не будет прежней» – именно это со мной и произошло. Моя жизнь резко перестала быть прежней.

* * *

– Девочки, девочки, там какой-то милиционер ищет тех, кто вчера последними уходил из аудитории.

– Да мы вроде все вместе уходили. Хотя нет, не все, я самая первая ушла. А вы ещё оставались.

– А мы с Людкой сразу после тебя ушли, еще в «Макдональдс» пошли поле этого.

– А мы только переписали конспекты с доски и тоже ушли…

Пока одногруппницы обсуждали свою очерёдность покидания аудитории, я уже поняла, что этот таинственный милиционер пришёл по мою душу. Последняя уходила я. Не раньше, чем через час после окончания занятий. А задержалась я, потому что ко мне заезжал мой Юра, бывший одноклассник, которого папа-олигарх устроил на учёбу в дипломатический университет. Так уж вышло, что учебная аудитория оказалась «местом наших встреч». Коротких, но очень страстных и эмоциональных. Вряд ли эти наши шалости стали достоянием правоохранительных органов, но под ложечкой неприятно засосало. Ключ на охрану вчера сдавала я. О чем в журнале и была соответствующая запись. С моей фамилией. Значит сотрудник внутренних органов уже точно знает кого ему надо искать.

– Добрый день! Следователь по особо важным делам Самохвалов. Мы можем с вами поговорить?

Уверенный в себе, холёный, около сорока, московский следователь выглядел шикарно. Новенький, с иголочки, костюм из дорогой натуральной ткани, белая, до блеска в глазах, сорочка из материала, который не требует глажки, запонки из жёлтого металла, который наверняка был золотом (иначе и быть не могло), узкий шёлковый галстук и чёрные туфли с лакированными носами. Ненавязчивый запах его туалетной воды просто сводил с ума.

До сего момента я даже и представить себе не могла, что могу смотреть на особь мужского пола в два с лишним раза старше меня, глубокого старика в моём тогдашнем представлении, как на мужчину. Мужчину, который может заинтересовать именно как мужчина. И с которым очень хочется познакомиться поближе и провести побольше времени. Много позднее, уже с высоты своего жизненного и оперативного опыта, подкрепленного знаниями, полученными в специализированных учебных заведениях, я поняла, что внешность-то у него была не самая выдающаяся. Если убрать весь внешний антураж, коими являются одежда, аксессуары, манеры, парфюм, и представить его в первозданном природном виде, то, будем откровенны, так себе внешность. Середнячок, каких миллионы: средний возраст, средний рост, среднее телосложение. Но это я поняла, повторюсь, уже много лет спустя. Когда сама научилась, при необходимости, создавать себе такой же эффектный образ, что мало кто мог устоять перед ним.

А на тот момент я просто, как под бульдозер, попала под его чертовское обаяние. С ходу, с лёту. Как муха в варенье.

Вряд ли это можно было назвать любовью с первого взгляда, но внутри меня какая-то искорка сверкнула.

– Ну да, давайте поговорим, – ответила я, не сумев, к своему стыду, совладать с голосом, дрожь в котором выдала мое волнение.

– Может пройдем куда-нибудь? Чтобы не здесь, чтобы никто не мешал нам? Через дорогу есть кафешка. Может туда?

– Ну, если вы угощаете, – шучу я непроизвольно и также непроизвольно улыбаюсь.

– Ну конечно угощаю, – улыбнулся он в ответ. Улыбнулся и посмотрел на меня таким долгим, волнующим взглядом.

«Господи, как так можно?» – он сказал всего две фразы, а у меня уже такое состояние, что я готова с ним хоть на край света. Так нельзя, я не такая, я его совсем не знаю. И не знаю, чего ему от меня надо. Срочно нужно остудить эмоции и переключить мозг в повседневный деловой режим, когда я сама решаю, кому дышать, а кому не дышать от счастья общения со мной. Надо собраться. Хотя это и не так просто, честно говоря.

Как будто прочитав мои мысли, следователь Самохвалов решил всё-таки меня добить окончательно.

– Вы только не подумайте, что я только и пользуюсь случаем и служебным положением, чтобы с симпатичными девушками в кафе о делах разговаривать. Я не такой. Я, как правило, в кабинет к себе приглашаю. Но вот с вами как-то иначе, почему-то. Вы такая…Такая… Как бы это сказать. Ну, вы совсем не будете смотреться в моём кабинете. Вы слишком красивая для него. Я бы сказал – шикарная, – в его глазах появились озорные огоньки.

Ну вот зачем он это делает? Ведь я же все понимаю, что эти штампованные фразы он постоянно произносит девушкам, иногда по много раз за день: и как следователь, которому необходимо установить доверительный контакт с процессуальным субъектом, и как обаятельный мужчина, которому надо произвести впечатление. Но только вот я умом понимаю, а реагирую сердцем. Очень приятно.

Перебравшись в кафе, мы заказали по чашечке кофе и по мороженому. Пока ждали заказ, болтали обо всём и ни о чём. Я узнала, что его звали Виктором, что он совсем недавно служит в Москве, а приехал из какого-то сибирского городка, название которого я даже не смогла запомнить. Он оказался интересным собеседником, много шутил, рассказывал истории из жизни и анекдоты, при чем, исключительно в тему и по поводу. Через десять минут общения мне показалось, что я знаю его уже много лет. С ним было очень легко и приятно.

Когда с мороженым и кофе было покончено, он, наконец, перешел к делу. Не меняя выражения лица, Самохвалов произнес:

– Как это не прискорбно, но мне всё равно придётся задать тебе несколько вопросов, – я не уловила на каком именно этапе общения мы перешли на «ты», но это тоже было приятно.

– Да, конечно, я готова.

– Вот и отлично. Потом, уже в официальной обстановке, я все равно буду обязан заполнить необходимые документы, не сейчас. Здесь не очень удобно и не очень правильно. Мы сейчас просто побеседуем, я тебе расскажу, чего мне от тебя требуется, а уже после этого все официально оформим. Ты же не против? – вроде и спрашивает, а вроде бы и просто сообщает о том, что будет дальше, как о процессе, на который моего согласия, вообще – то не требуется.

– Я сейчас веду одно дело… Честно говоря, это информация из материалов расследования, и я не имею права их разглашать. Но тебе скажу. Не всё, конечно. Но чтобы ты понимала, о чем именно пойдет речь дальше и какую помощь я бы хотел от тебя получить.

Я аж замерла. Он готов со мной поделиться конфиденциальной информацией. В нарушение инструкций. Любопытство было одним из моих тайных грехов. Но он ведь не мог же об этом знать!

– Я никому ничего не расскажу, не беспокойтесь.

– Мне почему-то так и показалось. Мне просто прямо с первого момента нашего знакомства пришла в голову мысль, что ты законопослушный гражданин и всегда окажешь помощь следствию. Это важно в нашем деле. В том числе сохранение в секрете сведений, полученных от правоохранительных органов, тоже является своего рода помощью следствию. Так вот.

Сейчас мы расследуем дело одного маньяка. В ходе розыскных мероприятий мы выяснили, что несколько убийств, совершенных в разных местах и в разное время совершены одним и тем же человеком. Хоть он и пытался замести следы, и с почерком убийств не повторялся, и все жертвы никак между собой не связаны, но тем не менее, у нас есть железобетонные основания полагать, что это серия. По нашей информации, от его рук уже погибли восемнадцать человек. И все эти восемнадцать – молодые девушки – студентки, которые или родились в Москве или приехали в столицу из разных городов. Учились они, конечно, в разных учебных заведениях, их тела были обнаружены в разных районах Москвы и Подмосковья, но, повторюсь, у следствия есть весомые улики и факты, которые позволяют связать разрозненные преступления в общую мозаику одного чудовищного по своей природе преступления. Недавно нам удалось выйти на след подозреваемого. Им оказался не психопат, не уголовник, проведший за решёткой существенную часть своей жизни. Нет. Этим подозреваемым оказался достаточно состоятельный и уважаемый человек. Вот ведь как бывает. Казалось бы, всего достиг в этой жизни. Живи да радуйся. Но нет. Тянет на острые ощущения. Жизнь становится слишком пресной и хочется как-то пощекотать себе нервы. И человек начинает убивать. Но, при этом еще и издевается над жертвами перед смертью. И после смерти тоже. Жуть.

У меня похолодело в груди. Не от того, что я представила себе окровавленных и обезображенных жертв, а от какого-то нехорошего предчувствия. Логически я ещё не могла объяснить себе причину этого чувства, но уже появилось ощущение, что сейчас следователь скажет мне что-то страшное. Страшное до жути. Не удержалась и задала ему вопрос.

– Вы зачем все эти ужасы мне рассказываете? Хотите, чтобы я ночами не спала?

Он в ответ смущенно улыбнулся и после некоторой паузы ответил:

– Просто, по версии следствия, вы можете стать следующей жертвой этого маньяка.

Вот оно что! Не зря, ох не зря было предчувствие. Историй про маньяков я слышала немало. И в кино смотрела. Плюс богатое воображение мигом нарисовало весьма неприятную картину того, что со мной может произойти, ели мне доведется встреча с таким психопатом на самом деле.

Следователь Самохвалов на минуту замолчал, как будто предоставляя мне возможность максимально погрузиться в атмосферу его рассказа и нафантазировать себе максимально жуткие подробности страшных сцен встречи с убийцей.

– Вы только не волнуйтесь. Теперь, когда мы владеем этой информацией, вам ничего не угрожает. Вы будете под постоянной охраной компетентных сотрудников. Скрытой охраной. Поэтому можете продолжать спокойно вести привычный для вас образ жизни.

– Что-то я не совсем уверена, что смогу после ваших слов вернуться к привычному образу жизни.

– Ну вот. Совсем не хотелось вас пугать, ни капельки. Но и не сказать вам всей правды я тоже не мог. Потому что нам очень понадобится ваша помощь.

– Вы хотите, чтобы я помогла вам поймать убийцу? Право слово, вы преувеличиваете мои способности. Да и моё желание помогать вам в столь опасном деле, становясь наживкой, между нами говоря, тоже очень сильно преувеличиваете.

– Что касается способностей, то вам не придётся делать ничего такого, чтобы было выше ваших сил. И тем более не будет необходимости становиться наживкой для психопата – убийцы. Ни в коем случае. От вас потребуется помощь совсем другого рода. Плёвое дельце. Ничего не стоящее для вас и абсолютно ненапряжное, как любят сейчас выражаться ваши сверстники.

Постоянные переходы следователя в нашем общении с «ты» на «вы» позволяли ему держать меня в постоянном напряжении. И я уже не до конца понимала, когда он говорит серьезно, а когда пытается пошутить.

– Хорошо. Давайте начистоту. Вы мне говорите, что я должна сделать, а я говорю, согласна я или нет. И не будем ходить вокруг да около. Наш пустой разговор начинает меня, в известной степени напрягать, как сейчас говорят мои сверстники, – вернула я ему его фразу.

– Э, нет, так дело не пойдет – рассмеялся он мне в ответ, – Ты совсем неправильно меня поняла. Я же поделился с тобой конфиденциальной информацией. Пусть не в полном объеме, но всё равно нарушил устав. Сказать тебе больше я могу только после того, как ты согласишься добровольно помогать следствию, мы подпишем подписку о неразглашении, и я тебе всё расскажу. Хотя, подписку мне придётся с тебя взять в любом случае, потому что я уже много чего тебе и так рассказал, – он снова улыбнулся в конце фразы.

– То есть хотите поймать меня на моём любопытстве? Способ древний, как мир. И в моём случае очень редко срабатывает, – попыталась я возразить в ответ.

– Ну, зачем же на любопытстве? Я вижу, что ты девушка неординарная, с тобой обычные, среднестатистические методы работать не будут. Я на сознательность собираюсь давить, про гражданский долг, про помощь следствию, про спасенные с твоей помощью жизни невинных людей, – говорит, а у самого глаза озорные. Как будто точно знает, что я соглашусь ему помочь и отказать не посмею. А мне, по правде говоря, и не хочется отказываться. Когда тебе, любопытному по природе, показали кусочек тайны, очень хочется досмотреть её до конца. Даже если немного страшно. Даже если разумом понимаешь, что ничего хорошего там впереди нет. Но уже всё. Уже хочется и решение уже принято. Уже пословица про несчастный случай на базаре с некой Варварой не возымеет должного предостерегающего воздействия.

– Ну ладно, ладно. Я согласна. Умеете заинтриговать. Будем считать, что моя сознательность оказалась на высоте.

– Вот и отлично. Предлагаю проехать к нам в учреждение, оформить необходимые документы, и я вас полностью погружу во все нюансы дела, а также расскажу, чего мы от вас хотим.

* * *

«Учреждением» оказался какой-то, с виду совсем необитаемый, кабинет в здании одного из столичных казенных управлений или департаментов, раскиданных по городу в изрядном количестве.

– А чего вы ожидали? – ответил на незаданный вопрос следователь Самохвалов, – мы же с вами сейчас будем планировать секретную операцию. Этот кабинет у нас специально для таких целей используется. В здании следственного управления, где расположен мой офис, работают сотни людей, столько же приходит туда в качестве посетителей. Вдруг вы столкнётесь там с кем-нибудь из знакомых? Тогда вам надо будет придумывать для них какое – нибудь логичное объяснение, как и зачем вы в этом месте очутились. Да и вообще это может вызвать массу ненужного мне и тебе внимания. Проходи, не стесняйся, мы здесь не сильно долго пробудем.

Когда мы разместились за столом, следователь попросил мой паспорт, достал из сейфа бланки и начал их заполнять. Почерк у него оказался под стать ему – каллиграфический, буковка к буковке. Я даже засмотрелась, как пустые строки канцелярского бланка заполнялись ровным красивым текстом.

– Вот теперь подпишите здесь и здесь. Это обязательство о неразглашении сведений, полученных вами в ходе предварительного следствия. Теперь вот что я должен вам сказать…

В мгновение ока он как будто преобразился. Стал каким-то официальным, что ли.

– Дело в том, что главным подозреваемым в деле о маньяке проходит отец вашего молодого человека, Виктор Петрович.

Это было даже не как гром среди ясного неба. Это было гораздо более неожиданней. И как ни неловко в том сознаваться, меня больше испугал не тот факт, что мой будущий тесть (а в моей картине мира он уже давно им был) маньяк, насильник и убийца, а тот факт, что если это правда, то ему не быть моим тестем. И с парнем моим мне придется расстаться. То есть моя жизнь, запланированная мной на долгие годы вперёд, не будет такой, какой она должна бы была стать.

Следователь, видимо, почувствовал моё замешательство. А не почувствовать его было нельзя, наверное. Как я ни сдерживалась, но удержать такую бурю эмоций в себе без определённой подготовки просто невозможно.

– И в связи с тем, что вы вхожи в его дом, его семью, я вынужден попросить вас о помощи. Только вы не переживайте. Вам особенного ничего делать не придётся. Просто, когда в следующий раз будете в гостях у своего молодого человека, вам надо будет установить в рабочем кабинете отца, в незаметном месте, микрофон и миниатюрную видеокамеру. И всё. После этого вы покинете Москву, пока все не утихнет. Мы организуем так что вас вызовут какой-нибудь повесткой на спортивные сборы месяца на полтора. Вы же у нас спортсменка, насколько я помню? Вот и отлично. А когда вы вернётесь, всё уже будет закончено. Преступник понесёт заслуженное наказание.