Стылая Топь. Подземелья Желаний

Я клятвенно пообещал себе впредь быть осторожнее и аккуратнее, не соваться с радостной улыбкой в ловушки, а постараться вовремя шевелить мозгами. Вспомнил карту и понял, что дальше меня, по идее, ждёт нечто, что я для себя обозвал оврагом или неглубокой пропастью. Хотя котёл я вот тоже трактовал как трактир, а на деле получил неоценимый жизненный опыт встречи с почти настоящей Бабой Ягой. Так что и овраг может оказаться чем угодно. Кстати, а вот любопытно, кого ведьма имела в виду, говоря, что ждала не меня? Может, Лину? Хотя, с другой стороны, что воспитаннице Карло тут делать одной?

Кстати, очень интересно, где она сейчас? Какими путями повели её Подземелья, какие ловушки приготовили? Я почему-то почти не сомневался, что эта девица ужом выскользнет из любых неприятностей. Но всё равно было любопытно.

За этими размышлениями я и не заметил, как прошёл по коридору и выбрался на достаточно просторную площадку, за которой действительно располагалась самая настоящая пропасть, через которую был переброшен странный мост. Он состоял из двух расположенных на достаточно большом расстоянии друг от друга металлических полос и прикреплённых к ним досок в количестве семи штук, причём шли они не сплошняком, а тоже с хорошими такими промежутками.

И почему мне кажется, что с этим мостом не всё так хорошо? Или это я уже, как пуганая ворона, куста боюсь?

Я аккуратно подобрался к мосту, стараясь не делать резких движений, и одной ногой осторожно попробовал наступить на первую доску. Для этого мне пришлось крепко схватиться за перила, так как до деревяшки ещё надо было дотянуться.

Как ни странно, мост не обрушился и в шипящую змеюку не превратился, хотя я морально и был готов к чему-то подобному. Постояв и подумав, я переступил на следующую доску, потом на третью и вдруг услышал голос, который не смог идентифицировать ни как мужской, ни как женский. Странный, но полный какой-то непонятной силы голос…

– Кто был основателем Школы Ловчих в Лавернее?

– В смысле? – я не просто удивился, я банально растерялся: непонятно кто задаёт мне совершенно неуместные здесь и сейчас вопросы, словно на промежуточном экзамене.

– Осталось пятнадцать секунд, – невозмутимо сообщил голос.

– Мастер Рудольф, – пожав плечами, ответил я, – примерно восемьсот лет назад.

– Можешь перейти дальше, – помолчав, сообщил мне голос, и я невольно фыркнул.

– А если бы я не знал ответа?

Тут доска, на которой я стоял, словно растворилась под моими ногами, и я полетел бы в ставшую вдруг бездонной пропасть, если бы не вцепился мёртвой хваткой в перила. А куда делись камни и кусты, которые я буквально только что видел внизу?

Только я подумал, что в крайнем случае, по металлическим брусьям тоже при известной ловкости можно пройти, как почувствовал, что перила, за которые я держался, начали нагреваться. Доска появилась под моими ногами только тогда, когда я уже с трудом сдерживал слёзы от дикой боли в обожжённой ладони – мало мне пореза! С облегчением переведя дух, я мысленно послал ко всем чертям мост вместе с его вариантом игры «Кто хочет стать миллионером?», но, повернувшись, увидел, что пройденной части моста за мной нет. Есть непонятным образом висящий в воздухе над бездонной пропастью фрагмент… а за ним отделяющий меня от надёжной каменной тропинки провал. И что-то подсказывало мне, что перепрыгнуть его у меня не получится.

Мне просто не дадут этого сделать, вот и всё: сбросят вниз, и буду лететь, пока не помру от старости.

– Мне бы дальше пройти, – максимально вежливо обратился я к невидимому экзаменатору, – а то уже темнеет, тут я и без ваших вопросов мимо шагну.

Мне показалось, или где-то пронёсся тихий смешок. Но, в отличие от голоса, мне было совершенно не весело, так как я прекрасно понимал, что в случае неудачи мне не поможет никто. Хотя бы просто потому, что тут кроме меня никого и нет, и Марио в данном случае мне не советчик.

– Она приходит без приглашения, является верхом на невиданном деревянном звере с длинным носом и никого не боится, хотя её боятся все, она мудра и безмятежна, строга и справедлива… О ком я говорю? Время пошло, Ловчий…

Я стоял и лихорадочно вспоминал, есть ли какие-то правила и законы, запрещающие называть Смерть её прямым именем? Ведь нам наверняка рассказывали об этом на занятиях, и я, скорее всего, пропустил это мимо ушей, так как меня гораздо больше тогда интересовали практические уроки, а не покрытые мхами сказки. И именно на это, скорее всего, рассчитывает неведомый голос, так как сам по себе вопрос не представляет особой сложности. Хотя, если бы не та встреча возле фонтана и не явление её в моём видении про Алана, я мог бы и не знать о том, насколько у неё своеобразный транспорт. Причём где-то на границе воспоминаний мелькало что-то о том, как правильнее называть Смерть… Вспомнить… Вспомнить…

– Десять секунд, Ловчий, – бесстрастно проинформировал меня голос, и я почти почувствовал, как доска, на которой я стоял, начинает потрескивать. Интересно, в каком виде придёт за мной та, о которой я сейчас думаю?

О! Вот же оно! Точно!

– Многоликая, – выкрикнул я, молясь только об одном: чтобы память не подвела меня в этом очень странном месте.

Судя по тому, что деревяшка, на которой я стоял, никуда не делась, я правильно вспомнил. Неужели для того, чтобы уяснить простую истину о том, что никакие знания не бывают лишними, нужно пережить вот такое?

– Ты можешь сделать следующий шаг, – сообщил мне голос, и я сразу шагнул вперёд – пока он не передумал.

Какое-то время мы оба молчали: и я, и голос, затем, когда тишина сделалась уж вовсе невыносимой, я поинтересовался:

– Может, я дальше просто пойду, а?

– Зачем ты здесь? – неожиданно поинтересовался мой невидимый собеседник.

– Мне нужен Ключ, – честно ответил я, так как, во-первых, не видел смысла лгать, а во-вторых, наивно надеясь на то, что мне подарят хоть какую-нибудь подсказку, так сказать, за хорошее поведение.

– Что ты станешь с ним делать?

– Для начала выйду отсюда, а потом буду решать, – по-прежнему не кривя душой, ответил я, – скорее всего, закрою щель с Изнанки в Лавернею, а потом займусь привычным делом – буду тварей Изнанки уничтожать.

– А Ключ?

– А что Ключ? – не понял я.

– Куда ты денешь Ключ? – пояснил голос, и в нём даже послышались какие-то эмоции.

– Спрячу куда-нибудь, – я пожал плечами, так как настолько далеко в своих планах не забирался. – А что? У тебя в этом деле какой-то свой интерес?

– Хочу тебе дать сопровождающего, – сообщил мне голос, и я совершенно неприлично расхохотался, – и что смешного я сказал?

– Ничего личного, извини. Просто все хотят навязать мне кого-то в компанию, и одну попутчицу уже дали, – поделился я информацией, вытирая выступившие слёзы, – только она потерялась уже через пару часов после того, как мы вошли в Подземелья. Не боишься, что и твой заблудится? У меня такое ощущение, что Подземелья ни с кем не хотят меня делить, понимаешь?

– Не заблудится, – уверенно проговорил голос, а я задал вопрос, который следовало озвучить ещё несколько минут назад.

– А ты кто?

– Угадаешь? – теперь в голосе насмешка была слышна уже отчётливо.

– Ты дух Подземелий? – высказал я напрашивавшуюся в первую очередь мысль.

– Нет…

– Знаешь, есть такая сказка, там про парня, который искал «то – не знаю что», в итоге оно оказалось вот таким же голосом. Вы не родственники?

– Нет, – обладатель голоса на какое-то время задумался, – полагаю, что нет.

– Тогда версия вторая, – продолжил я, слегка успокоившись насчёт досок, которых передо мной было ещё целых три, но они, к счастью, не стремились исчезать, – ты страж этого места или как там твоя должность правильно называется.

– Ты умён, Ловчий, – проговорил голос, и я не мог уловить, чего в нём больше: разочарования или одобрения.

Меня так и подмывало ответить что-нибудь в духе «а я ещё и красивый», но это был бы уже перебор: откуда я знаю, есть ли у этого существа чувство юмора. Решит, что я издеваюсь, и испарит дощечки. Нет, лучше я обойдусь без подобных экспериментов.

– Так что? Я могу идти?

– Можешь, – как-то не слишком уверенно ответил голос, – но при одном условии.

– При каком?

– После того, как ты найдёшь Ключ, ты поможешь моему… протеже, и уже потом пойдёшь закрывать щель на Изнанку. А он за это будет тебе помогать в пути.

– У тебя богатый словарный запас, – сделал я комплимент голосу, – но как я могу обещать, не зная, что и как. Ты предлагаешь мне кота в мешке.

– Кота? – переспросил голос. – Нет, кота я тебе не предлагаю, твой спутник к котам не имеет никакого отношения.

– Это в переносном значении, – ответил я, подумав, что правильно воздержался от шуток, – в смысле – ты предлагаешь мне непонятно что.

– То есть ты отказываешься? – в голосе мелькнул отчётливый холодок, а ближайшая досочка стала местами подозрительно прозрачной.

– Ну что ты, – я на всякий случай покрепче ухватился за поручни, – ты меня не так понял. Действительно, чего уж там: шли они через эту щель столько лет, так что один-два дня уже не принципиальны. Зови своего… протеже.

– И ты возьмёшь его с собой, – повторил голос, видимо, считая меня умственно отсталым, не способным запомнить с первого раза, – а потом поможешь ему.

– Возьму, – не стал спорить я, понимая всю бесперспективность данного мероприятия, – только всё же хотелось бы понимать, кого именно! Сразу предупреждаю: еды у меня на одного, так что себе пусть твой протеже пропитание сам тащит.

– У него с этим проблем нет, – сообщил мне голос, и я задумался: интересно, кого тогда мне ждать-то? Привидение? Вот разве что этого мне для полного счастья и не хватало.

– Тогда зови, да и пойдём мы, скоро надо будет на ночлег устраиваться, – я с намёком тронул ногой следующую доску.

– Иди, не опасайся, – проговорил мой невидимый собеседник, – а как до поворота дошагаешь, там тебя и поджидать будут. Дальше уж вместе потопаете.

– Договорились, страж моста, – кивнул я, поспешно преодолевая оставшееся до твёрдой земли расстояние, – спасибо за компанию, счастливо оставаться.

Естественно, когда я обернулся, никакого моста через пропасть не существовало, так что обратного пути не было, даже если бы меня и посетила такая странная идея.

Вспомнив карту, я сообразил, что вскоре на пути мне должно встретиться место под названием Рымки. Но я совершенно не представлял, что это такое, фантазии не хватало. Да и опасался я строить какие-либо предположения после столь неоднозначной встречи с ведьмой. Я ведь прекрасно понимал, что непозволительно расслабился, позволил моей человеческой половине, если можно так выразиться, взять верх. И, как бы ни стыдно мне было это признавать, моя самонадеянность и нежелание трезво оценивать реальность чуть не стоили мне жизни.

Так что я даже не пытался угадывать, что такое эти самые Рымки, решив, что дойду и увижу. И пообещал себе быть внимательнее и убрать подальше легкомыслие и недальновидность Костика и выпустить вперёд продуманность и опыт Косты. А то никакого второго уровня у меня просто не будет.

Занятый размышлениями, я даже не заметил, как миновал достаточно короткий каменный коридор и вышел к очень странному месту. Достаточно большая площадь была покрыта чем-то вроде очень крупного песка, и из него торчали тёмные камни, формой напоминающие зубы какого-то животного. Были среди них и совсем небольшие, и достаточно высокие, а некоторые чуть ли не упирались в каменный же потолок. Судя по всему, это и были загадочные Рымки, только я пока не мог понять, что представляют собой эти геологические изыски.

Между каменными клыками вились кем-то протоптанные узкие тропинки, шедшие словно из ниоткуда в никуда. Я молча смотрел на очередное испытание и думал о том, что путь по первому уровню Подземелий Желаний больше всего напоминает компьютерную игру: следующие одно за другим испытания, непонятный голос, задающий вопросы и корректирующий путь… Я не был фанатом подобных забав, но, как любой современный человек, играл и в стратегии, какие попроще, ну и классике типа Warcraft или Diablo отдал должное в своё время. Так вот, происходящее со мной пока очень напоминало именно игру. Интересно, а мне в соответствии с условиями квеста вторая жизнь случайно не полагается? А то мало ли что… Впрочем, тут же приструнил я сам себя, не то здесь место, чтобы о подобном даже думать, не то что озвучивать.

Интересно, а где мой загадочный попутчик, которого я не просил, но которого мне в очередной раз навязали в добровольно-принудительном порядке? И почему у него с едой нет проблем? Она ему не нужна? Вот уже, наверное, даже и не удивлюсь…

– Привет, – неожиданно раздалось откуда-то сверху, и мне стоило определённых усилий не подпрыгнуть как та сомбра, – ты меня ждёшь?

Я поднял голову и увидел вольготно расположившегося на явно неудобной каменной вершине одного из «зубьев» парня примерно моих лет. Он сидел, согнув одну ногу в колене, а вторую свесил вниз, и я готов был спорить на что угодно, что буквально пять минут назад его там не было. В ином случае я просто не смог бы его не заметить, потому что на незнакомце была ярко-красная куртка, которая наверняка бросилась бы мне в глаза, как только я приблизился к этим непонятным Рымкам.

– Привет, – насколько смог доброжелательно откликнулся я, чувствуя, как где-то внутри заворочалось и недовольно заворчало чутьё Ловчего, – ты тот, про кого говорил голос?

– Он самый, – парень легко спрыгнул с каменного клыка, и то, что высоты в «зубе» было метра три, его совершенно, судя по всему, не смутило. Он легко и даже изящно приземлился на песок и, выпрямившись, с улыбкой посмотрел на меня.

А вот улыбаться ему явно не следовало, так как в глаза сразу бросились острые белоснежные клыки, недвусмысленно намекающие на природу моего нового знакомца. Наверное, будь Коста прежним, он моментально, не раздумывая, схватился бы за стилет, чтобы уничтожить порождение Изнанки. Не объясняя себе ничего, просто потому что так велит инстинкт Ловчего и потому что в этом состоит его работа. В том, что сказал тогда на полянке Фишер, была доля правды, и теперь она мешала и никак не хотела уходить из памяти. Действительно, Ловчие никогда не задумывались ни о каких высоких материях – они просто убивали всё, что смогло просочиться в Лавернею с Изнанки. Но ведь при всех изменениях, которые произошли со мной, я остался одним из них, Мастером Ловчим Костой. Почему же я не убил его без сомнений и сожалений?

3 

Глава 3

– Ты хорошо владеешь своими эмоциями, – проговорил он, видимо, по выражению лица угадав ход моих мыслей, – я опасался, что ты без разговоров на меня кинешься, как это принято у вас, Ловчих. Я не осуждаю – каждый выполняет свою работу. Ты не любишь таких, как я, мы не в восторге от наличия в окружающем пространстве Ловчих. Так что же теперь – забиться в норы и носа не высовывать?

– Ну, в нору мы как раз забились, – невесело усмехнулся я, полностью соглашаясь в душе с его словами, – и собираемся забиться ещё дальше, я в всяком случае.

– Я Григор, – назвал себя парень и протянул мне руку, которую я – не без определённого внутреннего протеста – пожал.

– Коста, – в свою очередь представился я, – не скажу, что очень приятно, но оно нам и ни к чему. Мы просто связаны общей целью, если я правильно понимаю ситуацию.

– Хорошее имя, – проигнорировав мои слова об общей цели, заметил Григор, – на нашем языке оно означает «устойчивый», «твёрдо стоящий на ногах».

– На вашем – это на каком? – мне действительно было интересно, откуда взялся мой новый попутчик.

– Я из Валиуны – это маленькое горное государство, до которого редко добираются путешественники, – пояснил парень и снова улыбнулся. – Я, правда, давно там не был, но вот закончим это дело – непременно сразу туда поеду, похожу по горам, заберусь на вершину Цах, где царит абсолютное безмолвие и никогда не тает лёд…

– Ты вампир? – спросил я, чтобы между нам не висел этот туман недоговорённости. – Клыки у тебя очень уж выразительные.

– Я штриха, – совершенно не обидевшись, ответил Григор, – иногда нас путают с вампирами, но мы разные. Штрихи никогда не убивают без нужды, просто для развлечения, это противоречит нашей природе и нашим убеждениям. Знаю, что для тебя все твари Изнанки одинаковы, но мы не причиняем людям вреда.

– Но кровь-то вы пьёте?

– Пьём, – не стал спорить Григор, – но человеческая не является любимой. Мы предпочитаем кровь диких животных – она чистая, без примесей, в ней нет ни алкоголя, ни прочих отвратительных добавок… При этом мы стараемся не убивать, а брать столько, чтобы зверь потом легко восстановился. В горах Валиуны много хищников, и поединки с ними – это великолепно! Мы не боимся солнца, поэтому нам нет нужды прятаться в угрюмых замках или пещерах.

– А здесь ты что потерял? – я сильно сомневался, что парень мне ответит, но он, помолчав, ответил, внимательно глядя на меня и явно отслеживая мою реакцию.

– Мы нашли маленький мир, он весь не больше Лавернеи, там потрясающие горы, ледники, тысячи хищников и вообще нет других существ: ни людей, ни оборотней, не переродившихся. Понимаешь? Только небо, горы, леса и звери, с которыми можно по-честному. Мы хотим уйти туда и закрыть дверь навсегда, чтобы никто не мог нам помешать. Мне нужен Ключ, чтобы открыть эту дверь, а потом ты запрёшь её за нами – нас осталось не так много, не больше тысячи.

– А как ты её откроешь? – мне действительно было интересно, к тому же в глубине души я понимал, что помогу этому странному вампиру… Ну, в смысле – штрихе.

– Мой отец, – тут он пощёлкал пальцами, подбирая слово, – он колдун, наверное, это самое близкое по значению слово. Он научил меня, как это сделать, и рассказал, куда пойти, чтобы встретиться с Мастером Ловчим, который отправился на поиски Ключа. Он, правда, сказал, что ты будешь не один…

– Интересно, вот почему все в курсе моих планов? Нет, я действительно не понимаю, откуда, например, твоему отцу стало известно, что я направляюсь именно сюда?

– Не могу тебе ответить, – пожал плечами Григор, – чего не знаю, того не знаю.

– А насчёт того, что я не один должен быть, так потерялась моя спутница, – я театрально развёл руками, мол, и рад бы, да вот так вот получилось.

– Спутница? – переспросил штриха. – Девушка? Здесь?

– Эта девушка ещё нам с тобой сто очков вперёд даст, – проворчал я, – если ты так хорошо ориентируешься в наших реалиях, то имя Карло Стальто тебе наверняка знакомо.

– Знакомо, – глаза Григора недобро прищурились.

– Она его любимая ученица, – подчёркнуто доброжелательно сообщил я, – только вот потерялась где-то в лабиринтах. Кстати, слушай, а не тебя ли ждала ведьма тут неподалёку, а?

– Почему ты так думаешь? – похоже, Григор действительно удивился. Хотя кто его знает: может, у него талант лицедея?

– Она сказала, что ждала не меня, а другого, молодого да раннего, – не стал скрывать я, – ты не должен был там идти?

И я махнул рукой куда-то назад, туда, где осталась площадка с «трактиром».

– Не знаю, – штриха выглядел удивлённым, – вообще-то мой визит сюда держался в секрете.

– О да! – слегка нервно хохотнул я. – Мне, знаешь ли, тоже так казалось, а потом выяснилось, что чуть ли не каждый житель не только Стылой Топи, а и всей Лавернеи в курсе моих планов. Кстати, а ты в курсе, куда нам дальше идти?

– А ты разве нет?

– Я знаю только, что где-то там впереди есть ворота на второй уровень. Больше ничего сказать не могу. Может, у тебя сведений побольше?

– Да столько же примерно, – он пожал плечами, – я сюда горными тропами пришёл, они только нашему народу открываются, тебе там не пройти будет. Так что придётся идти через Рымки. Будем надеяться, что нам повезёт, и Хозяин камней спит.

– Кто спит?

– Хозяин камней, – повторил Григор, – ты про него ничего не знаешь? Хотя это, скорее, наша легенда… Ладно, расскажу…

С этими словами Григор, предварительно внимательно оглядевшись и вроде как даже принюхавшись, опустился на песок и оперся спиной на камень. Я посмотрел, подумал и последовал его примеру: не зря говорят, что в ногах правды нет. Вытащил из рюкзака сухарь и фляжку с водой, вопросительно взглянул на неожиданного спутника. Штриха благодарно улыбнулся – кстати, клыки уже не производили столь сильного впечатления, как в первый раз – и отрицательно покачал головой.

– Я шёл по горам, их в Подземельях много, и там водится достаточно много тех, кто смог поделиться со мной кровью, – Григор весело подмигнул мне.

– Я так понимаю, в добровольно-принудительном порядке?

– Можно и так сказать, – не стал отрицать штриха, – но они все остались живы, Ловчий. Так что, будешь слушать легенду?

– Конечно! Во-первых, мне действительно интересно, а во-вторых, нужно же понимать, что ждёт нас впереди, верно?

– Согласен, – кивнул Григор и начал рассказ.

Постепенно голос его приобретал некую напевность, мягкость, слова лились плавно, как ручеёк, и перед моими глазами проносились картины далёкого прошлого. Я словно смотрел фильм, повествующий о событиях настолько давних, что и представить себе невозможно.

– Когда-то давным-давно жил в подземных горах народ рымников, независимый и немногочисленный. Правил ими князь, которому подчинялись все безоговорочно, да и были их князья людьми мудрыми и народ свой любящими. В те времена не было ещё Подземелий Желаний, не были закрыты входы и выходы, и торговцы беспрепятственно ездили к рымникам, доставляя им продукты из тех, что не росли под землёй, ткани и драгоценную древесину. В обмен получали изделия из камня, драгоценности редкой красоты и шкуры невиданных наверху зверей. И всё было бы хорошо, если бы не попалось среди диковинок, привезённых князю, удивительное кольцо, сделанное не из металла и не из камня, а из странного неведомого материала…

Я слушал, и перед моим мысленным взором возникали великолепные, возможные, наверное, только в сказках подземные чертоги, стены которых были украшены изумительной резьбой и невероятной красоты мозаиками. На высоком каменном троне сидел немолодой мужчина с красивым мужественным лицом, которое совершенно не портили пересекающие его шрамы. На плечи незнакомца была наброшена мантия, отороченная мехом какого-то пушистого зверя. Князь – а это был именно он – держал в руке странное гладкое кольцо, отлитое, казалось бы, из простого светлого металла. Но стоило князю повернуть его так, чтобы на руку падал луч света, как оно вспыхивало всеми мыслимыми цветами, переливалось, словно свёрнутая в кольцо радуга. Князь не мог отвести взгляда от удивительной драгоценности, и в его тёмных глазах отражались разноцветные огоньки.

– Через какое-то время подданные начали обращать внимание на странное поведение князя: он стал раздражительным, нелюдимым, подозрительным и обидчивым. Почти всё время он проводил в своём кабинете, не сводя восхищённого взгляда с радужного кольца. Иногда казалось, что правитель ведёт с украшавшим правую руку светлым ободком не слышный никому разговор. А потом в княжестве стали происходить странные вещи, – продолжал штриха, глядя куда-то в пространство, – сначала на охоте погиб старший сын князя, хотя был он охотником даже лучше своего отца и в одиночку ходил против пещерного тира. Затем от лихорадки за три дня сгорел средний сын, при этом болезнь не коснулась никого больше, даже тех, кто был при наследнике неотлучно.

– А сколько всего сыновей было? – поинтересовался я, понимая, что всё это, скорее всего, просто сказки. Но с другой стороны – то, что со мной происходит, тоже хорошо так выходит за рамки логики и здравого смысла. Поэтому не исключено, что в легенде, которую рассказывал Григор, также были зёрна истины.

– Трое, – штриха понимающе улыбнулся, словно смог прочитать мои мысли, – и младший сын, увидев, что отец нисколько не опечален смертью двух сыновей, и сообразив, что гибель братьев явно не случайна, попытался покинуть княжество. Поздней ночью он тайком выбрался из дворца, взяв с собой лишь верного оруженосца, и направился в сторону одного из выходов. Он решил, что даже в странном и незнакомом «верхнем» мире он будет в большей безопасности, чем рядом с обезумевшим отцом.

– Естественно, никто не дал ему сбежать, – я был уверен в своих предположениях и не ошибся. Григор кивнул и продолжил:

– Он смог уйти достаточно далеко и уже совсем было поверил, что ему удалось выбраться из ловушки, но тут на его пути возникло туманное облако, из которого навстречу княжичу шагнул разгневанный отец. Он выкрикнул какое-то заклинание, кольцо на его руке вспыхнуло разноцветным пламенем, и молодой человек превратился в камень.

– В смысле – в статую? – уточнил я, почему-то вспомнив про василисков, хотя князю понадобилось выкрикивать заклинания, а этот мифологический персонаж вроде бы обходился взглядом.