Наследие Древних. Война клонов. Книга шестая

– Конечно, прошу следовать за нами. Прошу простить, это всё-таки лаборатория, и тут нет необходимых условий для этого. Пока идём, я коротко расскажу вам о прошедших годах, во всяком случае поделюсь той информацией, что мне известна.

Как вы и предполагали, Содружество полностью пало, всех беженцев догоняли и уничтожали, для чего интаксекоиды использовали специальные поисковые корабли, следующие по следам гиперпространственных прыжков. Следом за ними появились арахниды, которые очень быстро взяли контроль над всеми роями интаксекоидов. Ваш проект по много фазовой операции возрождения Содружества частично удался. Часть лабораторий удалось сохранить, и они продолжили свою работу, продолжая изучения технологий, способных бороться с арахнидами и интаксекоидами.

Согласно вашим указаниям, специальный аналитический отдел приступил к реализации ряда проектов, способных вернуть человечеству утраченное величие. Недавно сработал маркер по проекту «Наследник», «Ковчег» и новому проекту «Дубликат», поэтому было принято решение попытаться оживить ваше тело, восстановив его. К сожалению, за шесть сотен лет безопасного способа восстановить ваше тело найдено не было, и мы прибегли к последнему средству. В разработках ещё старой Империи мы нашли артефакт Древних, в котором были обнаружены нанороботы, способные полностью восстановить любые повреждения человеческого тела, но есть один существенный нюанс, который не даёт использовать их в обычной ситуации. Жизнь добровольцев, которым были введены эти нанороботы, была очень короткой, от десяти до тридцати дней…

– Что вы хотите этим сказать, – остановился я в коридоре и уставился на учёного.

– Но мы работали над этим, и нам удалось достичь существенного прогресса в этом направлении, – начал быстро говорить Нечаев.

– Сколько? Сколько времени у меня есть? – задал я свой вопрос.

Замявшись и смутившись, профессор ответил мне:

– Пять лет, плюс-минус неделя. Но всё это время нанороботы будут поддерживать ваше тело в идеальном состоянии. Ещё есть вероятность, что нам удастся найти возможность продлить срок вашей жизни или возможность убрать нанороботов из вашего организма.

– Пять лет. Не так и мало, если подумать, но так мало, чтобы достичь победы. Где мой жезл? – спросил я, продолжив идти по коридору.

– Нам пришлось спрятать его в другой лаборатории, к сожалению, приближаться к нему вам противопоказано, если вы возьмёте его в руку, то мгновенно убьёте себя. Нанороботы уничтожают носителя, если в руки испытуемых попадают артефакты Древних. Дело в том, что мы считаем их своеобразным защитным механизмом, и, вероятно, они использовались на преступниках, а с целью невозможности ими завладения оружия в них встроена эта функция, это также объясняет ограничение по жизни самих нанороботов и тела, в которое они внедрены. Всё это мы нашли в архивах Академии, есть упоминание, что один из возможных предков правящего Императора, был с такими нанороботами и есть доказанный факт, что он мог пользоваться оружием Древних и смог прожить больше отведённого ему срока в пять лет, – рассказал учёный, заведя меня в просторный зал, где стояли столики и пищевые синтезаторы.

За столько лет ничего не изменилось, да и модели, представленные тут, явно были устаревшими и не выше шестого поколения.

С синтезатором разобрался сам, ещё помнил, как это делать, а мои спутники спокойно ждали меня, усевшись за соседний стол и нервничая, возможно, ожидая реакции, как я прореагирую на их новости.

Пять лет, много это или мало? В охвате целой Империи, это капля времени, а в разрезе умирающего человека смотрится как подарок небес. Пять лет – это немалый срок, если потратить его с умом, возможно, они поторопились с моим пробуждением и что-то тут явно нечисто с этим, но в любом случае я рад, ведь уже и не надеялся очнуться живым, да ещё и не калекой.

Поставив поднос с синтетической пищей, посмотрел на учёных и спросил:

– Почему меня разбудили именно сейчас? В чём причина такой срочной побудки?

– Честно сказать, пробуждение было незапланированное, профессор, ведущий эти разработки, взял на себя смелость активировать нанороботов. К сожалению, он не смог пережить вас и в процессе вживления колонии умер от обширного инсульта, и спасти его не удалось.

– Хорошо, а что с моей нейросетью? Почему я не могу с ней связаться? – задал я следующий вопрос, начав есть безвкусную пищу с синтетическим привкусом.

– Нанороботы посчитали её опасной и удалили из вашего организма, но мы подготовили для вас стандартную сеть Содружества, она должна идеально вам подойти. На выбор есть несколько видов, вы сможете выбрать ту, которая вам понравится, – проговорил учёный.

– С этим всё понятно, теперь расскажите, что это за место и какими ресурсами вы обладаете и что это за проект «Дубликат»? – спросил я, заканчивая есть и внимательно посмотрев на Нечаева.

– Я – председатель научного Совета, который руководит этой станцией. Ресурсы у нас ограничены, чтобы не вызывать подозрения у разведчиков противника, но мы руководим и другими станциями, раскинутыми по всему ближайшему космосу и даже за его пределами. Буквально через сотню лет после бегства с территории Содружества мы нашли решение проблемы глубокого криосна. Ещё мы смогли добиться высокого результата по клонированию людей, ведь раньше подобные технологии находились под запретом. Соединив два прорывных исследования, при содействии военных, нами был разработан проект, дублирования памяти самых опытных специалистов и внедрения их памяти в создаваемые клоны. На выращивание клона уходит около десяти лет, и ещё десять требуются для закрепления памяти и знаний, которые могут исчисляться сотней лет. В итоге мы можем создавать солдат высочайшего уровня подготовки всего за двадцать лет. Заморозка в криокапсулах позволяет сохранить таких специалистов несколько сотен лет. Конечно, чем дольше клоны спят, тем больше потерь при их пробуждении, но даже сейчас потери составляют меньше одного процента у первых клонов. Уже подготовлено около двадцати четырёх миллиардов солдат, разных военных специальностей, которыми укомплектованы шесть флотов, и седьмой флот находится в процессе комплектации. После того, как вас начали реанимировать нанороботы, первый и второй флоты начали пробуждение, и через три месяца первые солдаты смогут появиться в общей точке сбора, которую вы им укажете. Первые два флота укомплектованы самым устаревшим по нашим меркам оружием, но оно в любом случае не меньше восьмого уровня развития, в то время как в разных колониях, подконтрольных интаксекоидам, используется оборудование не выше шестого уровня. После установки нейросети вы получите всю исчерпывающую информацию и сможете самостоятельно принимать решения. Если у вас ещё есть вопросы, мы готовы ответить на них.

– Где конкретно сейчас находится жезл?

– Это хороший вопрос, но я не смогу на него ответить, так как это знает всего несколько человек, членов вашего Ордена, которые прячут его. Но мы точно знаем, где его нет. Это на космической станции, которую сейчас атакуют арахниды или их слуги интаксекоиды. Связь со станцией пропала, и оттуда пришёл сигнал бедствия. Наша ловушка сработала, и противник повёлся на нашу уловку, правда, пришлось пожертвовать одной из старых станций, но они сами виноваты, отказались подчиняться единому руководству, и их гибель станет уроком для остальных колоний, ведь координаты всех их есть в нашей базе данных. Интаксекоиды слишком долго искали следы вашего Жезла всевластия, что пришлось пойти на эту жертву. Мы даже имитировали его нахождение на этой станции, создав необходимое излучение в данной точке космоса. Надеюсь, ложный след и сюрприз, который мы им подготовили, удивят их, а след уведёт их далеко от нашего сектора галактики, – ответил учёный.

Хорошо, тогда давайте займёмся нейросетью, времени у меня не так много, как может показаться, и нужно спешить, – сказал я, вставая. То, как себя ведут эти учёные, мне совершенно не понравилось, но главное, что сейчас я жив и могу самостоятельно принимать решения. Только нужно держаться с ними настороже, а то выкинут ещё что-то в том же духе. Или установят кривую нейросеть с закладками, или решат, что моя смерть будет в угоду всему человечеству, а то ещё и клонировать меня решат. Хотя этот вопрос нужно изучить. Вдруг я не император, а его клон? Хотя тут вообще непонятно, ведь, по сути, я клон и есть, только моё сознание перенесено из начала двадцать первого века. А с клонированием всегда были проблемы, так что шансы, что я – это я, очень велики.

Дальше меня проводили в ещё одну лабораторию, где трудились десятки людей. Все они встали при нашем появлении и поклонились мне, на что я просто кивнул головой, стараясь не обращать на это внимание. Выбор нейросети для меня занял несколько часов в результате перебора имеющихся на станции. В итоге, остановился я на экспериментальной нейросети, уклон в которой сделан на усиленную память и расширенную мозговую активность, что позволит одновременно решать несколько задач, но, самое главное, вернут мои способности к ментальным техникам, а именно к псионике. Диагностика в капсуле поставила возросший показатель от своего предыдущего уровня, при этом нейросеть будет не узко специализирована, а позволит мне развиваться в разных направлениях. Определившись с выбором, лёг в специальную капсулу, где происходит установка нейросетей и отключился от внешнего мира.

Неизвестная система, Наследник.

Шум шагающего дроида заставляет меня напрячься, ведь из оружия у меня не так и много вариантов, а раз плазменные гранаты не справились с ним, то нужно что-то другое. Осмотрев стену, вижу техническую лестницу, ведущую наверх, расположенную в метре от проёма, из которого вырываются плотные клубы дыма. Забираюсь по ней и располагаюсь в пяти метрах выше, креплю винтовку за спиной и беру в руки свой десантный нож с ионной режущей кромкой. Будь у меня обычный плазменный десантный нож, то заряд уже давно закончился бы, но этот подарок интаксекоидов меня откровенно радовал, так как из заряда удалось потратить только одну треть.

Затаившись, жду, пока покажется дроид, для оценки его модели, и от этого будет зависеть, какую стратегию борьбы избрать. Вот из плотного дыма показываются два манипулятора с зажатыми в них тяжёлыми плазменными ружьями, а показавшаяся длинная антенна позволяет узнать модель. У нас она называется «Викинг», и это довольно редкий дроид, в котором три реактора вместо одного, и он может создавать перед собой особое плазменное поле, которое не пробить обычным оружием.

Дроид замирает в проёме и водит из стороны в сторону своими пушками, и я уже собираюсь спрыгнуть вниз, как у него из-под ног, выбегают три дроида разведчика, а шум из двери, выдаёт наличие ещё одного дроида. Плохая новость, которая может закончиться для меня печально. Спрыгни я сейчас, и второй дроид разрядит оружие в мою спину, и это будет последнее, что я узнаю, нужно срочно менять тактику.

С сожалением срываю последнюю мину с усиленным зарядом и активировав, сбрасываю её вниз.

Вспышка синей плазмы окутывает дроида, оплавляет его спину, и он делает шаг вперёд, после чего заваливается набок. Взрыв поглотил и расплавил мелких дроидов, полностью их уничтожив, а я сижу и жду, когда появится второй бронированный монстр, с которым придётся справляться вручную. Дроид аналогичной модели с активным щитом отталкивает валяющегося собрата в сторону и выходит из проёма двери, а я отпускаю руки и прыгаю ему на спину. Мой нож протыкает броню на спине, и я, сползаю вниз, продолжая разрез. После чего наношу удар в коленный сустав, повреждая его, и делаю это вовремя, так как он пытается развернуться. Нога подламывается, и тот падает на активированный щит. Я прыгаю ему на спину и, уцепившись рукой, наношу удары по уязвимым местам. Полминуты рубки, и дроид, вздрогнув, замирает. Мне повезло, что это человекоподобный дроид, будь на его месте другая модель, так легко с ними бы не справился. Оборачиваюсь и осматриваю помещение, дым в котором уже развеялся. В дальнем углу виднеется дверь, только по плану, она должна находиться посередине. Это изменение конструкции лаборатории или ловушка, для незнающих диверсантов. Решаю пойти простым путём, тем более энергии в ноже ещё много, поэтому подхожу к стене и прорезаю проём под свои размеры и не ошибаюсь. Там действительно есть проём, и я удачно его вычислил, поэтому захожу внутрь технического туннеля. Теперь придётся идти очень осторожно, так как из вооружения у меня плазменная винтовка с двумя последними магазинами и одна миниграната. Нужно будет поискать, где восполнить боезапас, хотя пользоваться чужим очень рискованно, могут быть ловушки и различные сюрпризы.

Пройдя метров тридцать до поворота, нахожу закуток в виде небольшой комнаты с диваном и развешенными на стенах фотографиями голых женщин и мужиков. Кто-то свил себе тут уютное гнёздышко для нелегальных встреч, и, судя по отсутствию пыли, этим местом постоянно пользовались. Теперь есть все шансы, проникнуть в лабораторию незаметно, нужно только захватить очередного пленника.

Пробираюсь по туннелю очень осторожно, ища возможные ловушки, но след на пыльном полу, ведёт меня уверенно в один из поворотов и приводит к неприметной двери. Индикаторы на ней мигают красным огоньком, сигнализируя о том, что она закрыта, только вот не должно быть так всё сложно, подключаю свой тестер и быстро нахожу заложенную обманку в панели управления. Небольшой импульс и дверь сигнализирует об открытии, хотя внешние индикаторы показывают, что она закрыта. Дверь обычная, на петлях с гермозатвором, ещё древнего образца, который повернув, открывает мне доступ к лабораторному сектору. Захожу и закрываю затвор за собой, после чего проверяю, что дверь ещё открыта, хотя индикаторы говорят об обратном. Сделано это, чтобы проверяющие ничего не поняли. Оружие решаю закрепить за спиной, а руки оставить свободными, только крепление ножа смещаю на грудь, под углом книзу, чтобы можно было выдернуть одним движением. Мой сканер жизни в моей голове, подсказывает, что рядом находится группа людей, перемещающаяся цепочкой и она проходит мимо моего коридорчика. Выглянув, замечаю спешащего сотрудника лаборатории в белом скафандре, везущего гравитележку, наполненную разным оборудованием. Похоже, тут идёт эвакуация полным ходом. Приходится подождать несколько минут, пока в цепочке людей не возникнет разрыва, позволяющего мне взять пленника. Всё это время отслеживаю происходящее на станции. Наш отряд застрял на полдороге к лаборатории, встретив жёсткое сопротивление и минированные туннели. Я единственный, кто смог пробраться так далеко. Меня удивляет, что обитатели станции защищаются так яростно, ведь уже давно транслируется сообщение, что в случае сдачи в плен им сохранят жизнь и поселят в пустынном месте на планете, дав возможность создать своё поселение. Похоже, они на что-то рассчитывают, и не оказалась бы эта станция ловушкой для нас. Очередного грузчика перехватываю, выскочив из-за угла и нанеся сильный удар по шлему. От такого не спасёт никакой шлем, и он теряет сознание. Погрузив его на тележку, завожу её в мой коридор, пряча за углом, а пленника тащу в комнату, обнаруженную мной. Быстро раздеваю его догола, и это оказывается парень моего возраста, голый человек чувствует себя неуютно и подавленно, так им проще манипулировать. Вкалываю ему специальный препарат и блокирую работу нейросети, чтобы не позвал на помощь. Затем, приведя в сознание, начинаю подробный и вдумчивый допрос, разделив своё сознание и контролируя его эмоции, как детектор лжи. Пара болезненных оплеух быстро научила его точно отвечать на мои вопросы, и за десять минут я узнаю всё, что мне нужно для принятия решения, как поступать дальше.

Глава 5. Лаборатория

Мне попался удачный пленник, знающий много нюансов систем безопасности, а с виду просто техник, который занимается обслуживанием инженерных систем и оборудования. Лаборатория секретная, и, чтобы не давать лишний допуск, на небольшой персонал нагрузили много дополнительных обязанностей и совмещённых профессий. Прекратив допрос, внимательно посмотрел на пленника, который сжался на полу, боясь пошевелиться, чтобы лишний раз не привлечь моё внимание. Мне предстоит сделать неприятные, но необходимые для достижения моих целей действия. Нагнувшись над ним, хватаю его за левую руку и начинаю медленно ломать один палец за другим, отчего он начинает дико орать. Специальный препарат для допроса не даёт ему возможность потерять сознание, и его боль просто зашкаливает. Дав ему возможность перевести дух, я говорю:

– Сейчас ты свяжешься со своей девушкой и срочно позовёшь её сюда, если ты подашь сигнал тревоги, или она приведёт с собой кого-то ещё, то умирать ты будешь очень медленно и мучительно. Ты всё понял?

Пленник активно закивал,

– Я всё, всё сделаю, только не надо больше, – с трудом выговаривая и проглатывая буквы, выкрикнул пленник.

– Сосредоточься, если мне не понравится, как ты говоришь, или она что-то заподозрит, то я переломаю тебе не только все пальцы, но и множество других костей, – сказал я, протягивая ему снятый с него интерком.

Потея, кивая головой, пленник собрался с духом и постаравшись успокоиться, связался со своей девушкой,

– Жаклин, это я, Эдик, можешь сейчас подойти в наше место?

– Эд, ты же знаешь, что твориться сейчас, у нас аврал, нужно перенести особо ценные экспонаты, давай в следующий раз? – ответила девушка.

– Ты не понимаешь, следующего раза может и не быть, всего на одну минуту я должен это сказать, именно сейчас. Прошу тебя, одну минуту, ты ведь любишь меня?

– Хорошо, сейчас приду, но только на минуту, и никаких покатушек у нас с тобой не будет, ответила девушка и разорвала связь, а я сразу вырвал ручной интерком из его целой руки. Ждать долго не пришлось, девушка в модном, обтягивающем скафандре – явно нерядовой член общества, вбежала в комнату, где они явно проводили время вместе и тут же рухнула от удара под дых, сделанным с усилением моих сервоприводов. Нейросеть распознала стандартную модель и приложила в удар необходимое количество силы. От спёртого дыхания девушка согнулась пополам и замерла на коленях, глотая воздух, как рыба. Укол в шею, доступ к которой был открыт вместе со снятым шлемом.

Пока препарат начал действовать, временно парализуя жертву, я уже снял её ручной интерком и начал его взлом.

Мои подозрения подтвердились, она была дочкой одного из крупных чиновников, руководившего большим сектором станции. У неё был расширенный доступ и золотая карточка жителя, дающая, как я понял, много преимуществ, в которые входит запрет на допрос и расширенный пропуск, даже в многие закрытые сектора. С учётом того, что она ещё и работала не на последней должности в лаборатории, её пропуск давал большие возможности, только вот был один минус, без её присутствия пропуск не работал. По моему плану девушка должна провести меня в центр лаборатории, в закрытый сектор, и есть несколько вариантов, как это сделать. Для начала я усыпил обоих, зажав им вены на шее, погрузив на пятнадцать минут в сон, после чего снял с себя скафандр, а затем и с моего первого пленника и переоделся в его одежду. В пленника выстрелил дважды из импульсного пистолета, парализовав его на длительное время, после чего спрятал его под лежащим в углу матрасом.

После этого уселся рядом с девушкой и, взяв её за руку, попробовал настроиться на неё, используя свои ментальные способности. Вначале почувствовал движение жизни в её теле, настроившись на него, почувствовал каждую клетку её организма, стук сердца, движение крови по сосудам, что получилось довольно легко. После этого попытался погрузиться в сознание лежащей передо мной девушки. Всё получилось внезапно. Как будто лопнул пузырь, и вот я внутри сознания, ощущаю её страх, она спряталась внутри себя, воздвигнув вокруг множество стен, спасаясь от страшной действительности. Первым делом попробовал объединить наше сознание, но быстро отказался от этой идеи, будучи поглощённый паникой и хаосом, витающей внутри неё. Тогда начал транслировать свой образ, подменяя им образ моего первого пленника. Не сразу, но образ в её голове, сменился на мой нынешний, и, чтобы закрепить это, приказал ей:

– Жаклин, посмотри на меня, это я Эдик, ты чего так испугалась? Что с тобой случилось? Тебе что-то приснилось?

– А? Что происходит? Где я? – испуганно вскрикнула девушка, поднявшись.

– Ты что не узнаёшь меня? Тебе приснился страшный сон, давай уйдём отсюда, раз ты плохо себя чувствуешь, – сказал я, неотрывно смотря на неё и транслируя ей подменённый образ. Не самая простая ментальная техника, но другой я пока не мог пользоваться, да и знаний в этом направлении у меня не хватало.

– Мне страшно, обними меня, – тихо попросила она, и мне пришлось обнять её, прижав к себе, в нос ударил сладкий аромат её волос.

– Пойдём отсюда, нужно пойти в центральный корпус, ты говорила, что там нужно помочь тебе перенести важные вещи и никому, кроме меня, ты не доверяешь, – прошептал ей на ухо, стараясь удержать нашу ментальную связь, после разрыва зрительного контакта. Это было не просто и требовало немалых усилий, но после того, как она мне поверила, контроль можно было ослабить.

– Тогда поспешим, там остались самые ценные экземпляры, ты должен помочь мне.

– А меня точно пустят? Может, мне скрыть своё лицо, чтобы никто не заподозрил нас в связи? – спросил я, воздействуя на её разум и подстёгивая свои слова слабым воздействием, отчего девушка начала беспокоиться.

– Что? Может, ты и прав, нужно что-то придумать. Закрой лицевой щиток, тут многие так ходят, – ответила Жаклин, потянув меня за руку. Я же постепенно нагнетал чувство беспокойства, заставляя её торопиться и не оставляя времени на раздумья. Когда мы пошли по коридору, я стал прихрамывать.

– Что случилось, ты ранен?

– Ногу подвернул, – ответил я. Моя походка могла заинтересовать искин станции, найдя её неправильной и не имеющей аналога в базе данных. На левую ногу прилепил пластырь аварийной аптечки со следами биогеля. О подобных функциях мощных искинов знали единицы, но я точно знал, что на некоторых станциях Содружества эта технология использовалась, и знал, как обойти её. Конечно, будь хоть один повод, и нас заблокируют в переходе между внутренними секторами, но пока мы двигались, не вызывая подозрений у окружающих. Из оружия я взял игольник с парализующими иглами и свой десантный нож, завёрнутый в ткань и закинутый в заплечный рюкзачок. Сразу им воспользоваться не удастся, но и идти безоружным, я не собирался. Потеря брони меня заставляла чувствовать себя голым и беззащитным, поднимая уровень адреналина в крови.

Контролировать девушку удавалось с большим трудом, она несколько раз пыталась остановиться и задать вопрос, для чего она меня ведёт в закрытый сектор лаборатории, но мне удавалась вовремя купировать эти вопросы.

Первые два уровня мы прошли без проблем, стоило ей только махнуть своим пропуском, а вот при переходе в третий, самый секретный, нас встретил пост из тридцати закованных в броню солдат, явно какого-то элитного подразделения.

– Стоять! Куда это вы собрались, пропуска где у вас, и почему раненного ты тащишь в лабораторию, а не в госпиталь? – спросил лейтенант, преградивший дорогу девушке.

– Карл, ты опять? Ревнуешь меня ко всем встречным? – спросила Жаклин.

– А то я не знаю, чем ты там собралась заниматься? – громко рассмеявшись, ответил лейтенант. Лицевой щиток у него был опущен, и определить, как он выглядит, я не мог.

– Профессору нужен доброволец для опытного испытания сыворотки. Здоровых нам запрещено брать, а вот раненых никто искать не будет, – соврала девушка.

– А ну, открой щиток, – резко приказал он, направив на меня винтовку.

Приказ нейросети создал лицевой спазм, а внезапная боль в левой ноге, которую симулировала нейросеть по моему приказу, заставила меня вздрогнуть. Именно в этот момент я открыл лицевой фильтр.

Моя перекошенная от боли физиономия, заставила скривиться лейтенанта, и он махнул рукой нам.

– Ладно, веди своего добровольца, ему, похоже, всё равно, что с ним там будут делать, – ответил он, отходя в сторону, ну а я похромал к входу вместе с Жаклин.

Когда двери переходного шлюза за нами закрылись, девушка облегчённо выдохнула, а я закрыл лицевой фильтр, скрывая своё лицо, так как так легче было контролировать её сознание.

Дальше мы шли по извилистым коридорам, практически не встречая людей на своём пути, пока не прошли в безопасную зону высшей категории секретности. Лаборатория, где имелся независимый искин, не связанный с внешним миром, он отвечал за все исследования в закрытом секторе, и с ним нужно вести себя осторожно. Не известно, что у него за программа и какие приказы прошиты в его программе.

– Нам нужно где-то передохнуть и немного побыть наедине, – попросил я Жаклин.

– Пойдём, тут есть комната отдыха, и там никто не помешает нашему разговору, там даже у Умника нет доступа, – ответила она мне.