Защитник-1. Искра

Андрей Ефремов

Защитник-1. Искра

Глава 1 Жизнь под откос

– Товарищ младший лейтенант, ну мы же с вами здравомыслящие люди и всегда могли договориться. Сколько всего было за годы нашего знакомства?

– Не в этот раз, Яшин. Ты перегнул палку и чуть не убил. Думать же надо, ты спортсмен, а не быдло тупое, – как мне показалось, грустно проговорил инспектор по делам несовершеннолетних.

– Да эти твари уже почти раздели ту девчонку, а ей, между прочим, семнадцать, вот мне крышу и сорвало.

– Я постараюсь, чтобы они своё получили и им впаяли максимальный срок, но и тебе вменяют превышение самообороны. Сам знаешь, у таких, как ты, кулаки как оружие. Ты сломал парню нос, и кость едва не пробила мозг. Он чуть в овощ не превратился, врачи его еле откачали.

– Мало выродку, – сквозь зубы прошипел я, вспомнив ухмыляющуюся рожу отморозка, когда он засунул свою лапищу под футболку той девчонки.

– Чисто по-человечески я тебя понимаю, Ярик, – скривившись, проговорил младший лейтенант. – Но я связан по рукам. Медицинское освидетельствование подписано врачебной комиссией, и дело уже получило ход. У тебя только один шанс – армейка. Восемнадцать тебе меньше чем через месяц, да и из универа тебя выперли, пока учебка, там уже и совершеннолетие. У меня есть знакомый военком, может оформить все документы задним числом, уже сегодня вечером отбудешь в Кронштадт.

– Мореходка? – выдохнул я. – Это же почти два года.

– Лучше пятёрик на нарах за тяжкие телесные? – повысил голос инспектор. – Если доживёшь, конечно, – намного тише добавил он.

– Нет, – буркнул я и опустил голову. – Спасибо вам, Сергей Михайлович.

– Пока не за что. Мне ещё надо переговорить с приятелем. Может, он не станет связываться с таким геморроем. Жди.

Полицейский вышел из кабинета, куда меня притащили ППСники после спонтанной драки в подворотне. Сука… И вышло всё совершенно случайно, а теперь вся жизнь наперекосяк. Какая, к чертям, армейка, тем более морфлот, у меня чемпионат юниорский через неделю, был. Угораздило же меня свернуть с главной улицы. Сократил дорогу, блин. Но не помочь девчонке я не мог. Как увидел, как трое упырей её раздевают, так переклинило, всё как в тумане. Очнулся, только когда менты оттащили и прижали мордой к асфальту. Ну какого хрена, а? Где грёбаная справедливость?

– Фартовый ты, Яшин, – вернулся в кабинет инспектор минут через двадцать. – Держи повестку. Капитан Соболевский обещал тебя прикрыть, у него как раз один курсант из спецроты выбыл с разрывом аппендицита, а тут ты такой красивый и спортивный подвернулся, просто сказка. Гордость страны, можно сказать.

Молча взял листок бумаги и прочитал:

«Яшин Ярослав Юрьевич, бла-бла-бла, прибыть в воинскую часть № 56529-2 к 7 утра 27 июня 2023. При себе иметь бла-бла-бла».

– Билет на вечерний поезд до Питера уже забронирован на твоё имя. Тебя проводит до дома Ватутин, а потом довезёт до Москвы и посадит в вагон. В Питере тоже встретят. И не дай боги тебе исчезнуть по дороге. Объявлю во всероссийский розыск, и тогда тебе уже никто не поможет.

– Не надо, я сам, – угрюмо буркнул я.

– Надо, Ярик, – твёрдо проговорил Сергей Михайлович. – Прежде всего для твоей безопасности надо, – выразительно посмотрел на меня инспектор, и по его взгляду я понял, что прессанул кого-то непростого.

– Ещё раз большое спасибо, Сергей Михайлович, – на самом деле искренне поблагодарил я младшего лейтенанта.

В отделении по делам несовершеннолетних я бывал достаточно часто и считался тут завсегдатаем. Но менты никогда меня не щемили, как других малолеток, которые залетали сюда из-за наркоты или алкашки. И всё потому, что я попадал в отделение, когда вступался за кого-то другого. То гопников отпинаю, которые докопались до ботана, то извращенцу нос сломаю. Нет, были и банальные драки район на район, но в нашем, хоть и приближенном к столице захолустье это случалось довольно редко.

В связи с этим менты закрывали глаза, когда я немного перебарщивал, но сегодня мне реально снесло крышу. До сих пор перед глазами стоит перепачканное тушью, заплаканное лицо девчонки, а её мольбы о помощи, наверное, будут сниться в кошмарах. И ведь не пришёл никто на помощь, скотины трусливые. Только я. И вот результат. Из спортивного клуба меня обязательно турнут, итак залётов было выше крыши, а когда вернусь из армейки, потеряю форму и уже на хрен не буду никому нужен.

Остаток дня прошёл как в тумане. Меня под конвоем привезли домой на дежурной машине. Плачь матери, каменное, и немного отстранённое лицо отца, быстрые сборы сумки, скомканное напряженное прощание с родителями, полчаса до Москвы и ещё час по столичным пробкам, приезд на Ленинградский вокзал, посадка, верхняя полка плацкартного вагона, спасибо что не у туалета, отправление.

Из состояния апатичной прострации меня вывел звонок старенького смартфона, который я себе купил на призовые деньги после победы на региональном турнире по смешанным единоборствам среди подростков до пятнадцати лет. Родители еле сводили концы с концами, так что о мобильном я мог только мечтать.

Смешно, вот сколько в современном мире стоит простенькая мобила? Три тысячи вечнодеревянных? Пять? А у меня никогда не водилось денег на кармане, за что пацаны по малолетке прозвали бомжом. Отчасти именно из-за этого я так и упахивался на тренировках. Обрыдло жить в тесной конуре общежития. Хотел выбиться в люди. Выбился, блин.

– Чего надо, Барсик? – всё же ответил я, так как попутчики начали уже косо на меня смотреть из-за громкого звука.

– Барсик у тебя в штанах, – гоготнул в трубке голос единственного друга. – А с тобой говорит его величество Барс.

– С хрена ли ты величество? Ещё не родился такой полоумный король, который отдаст за тебя свою дочь. Вон ты даже Савистину развести не можешь.

– У меня всё на мази, – отмахнулся Барсик. – Ещё неделька, и эта заноза сломается.

– Скорее ты обломаешься, – первый раз за сегодняшний, поганый день, улыбнулся я. Славик Барсуков говорит одну и ту же фразу уже два года, но ничего не меняется.

– Я чего звоню-то, – сменил тему друг. – Твоя работа в Красковском переулке?

– С чего ты взял? – насторожился я.

– Да пацаны говорят, там трёх мажорчиков уработали, которые до девчонки докопались. Уработали профессионально, наглухо, эскулапы еле откачали, а всем твои заскоки с защитой сирых и убогих известны, да и видели, как менты типа́ упаковывали, очень похожего на тебя. И тренировку ты сегодня пропустил, чего за тобой отродясь не водилось. У Михалыча зависал?

– Угадал, Коломбо хренов, – буркнул я.

– Детективный метод, ёпта, – заржал в трубку Барсик.

– Дедуктивный, неуч, – вновь улыбнулся я.

– Да и пофиг, – отмахнулся Слава. – Раз ты уже дома, значит Михалыч снова отмазал. Девчонку-то ты реально из полной задницы вытащил. Ещё бы чуть-чуть – и кранты невинности.

– А вот тут ты не угадал, Барсик, – посерьёзнел я. – Мажорчики оказались хитровыделанными, со связями. Михалыч прикрыть не смог.

– Так, стопэ́, раз ты трубку взял, то уже не в ментовке. Залёг на дно? Ты скажи где, подскачу с провиантом, и перетрём с глазу на глаз.

– Если бы, – грустно буркнул я. – Там тяжкие телесные вырисовывались. Хрен бы меня Михалыч отпустил после такого медзаключения.

– Только не говори, что тебя в следственный изолятор определили, – взмолился Барсик.

– В армейку меня определили, – не стал мучить друга я. – У Михалыча знакомый капитан есть, вот мне задним числом повестку и вручили. Так что минус один конкурент у тебя на юниорских, Барсик.

– Да ты гонишь? – изумился друг.

– Если бы, – грустно ответил я. – Валяюсь на верхней полке плацкарта.

– Ярс, да как так-то? Это же звиздец.

– Да вот так, Барсик. Пролетаю я мимо чемпионата, а следовательно, и мимо всего остального. Тренеру скажи, пусть Игната вместо меня берёт.

– Да в жопу Игната, Ярс, может, договоришься с этим капитаном, и тебя в спортроту определят. Будешь числиться в армейке чисто номинально, а сам по турнирам колесить.

– Мысль, конечно, но вряд ли выгорит. Михалыч что-то о спецподразделении втирал.

– Будешь, как Шварц, по лесам Амазонки шастать и пришельцев гонять? – вновь хохотнул никогда не унывающий Славик.

На этом моменте разговор перешёл в пустой трёп ни о чём, который продлился ещё полчаса. Мы со Славиком знакомы чуть ли не с пелёнок и знаем друг друга как облупленные. Если кому-то хреново, то стараемся отвлечь и переключить на позитив. Вот и сейчас после разговора с другом меня немного отпустило.

– Ладно, поздно уже, народ вокруг спать ложится, – проговорил я. – Постараюсь быть на связи, ну а там хз.

– Куда хоть определили? – спросил Барсик. – Может, получится приехать на присягу.

– Без обид, но лучше никому не знать. Я даже предкам не сказал. Уж больно не понравился мне взгляд Михалыча, когда он про мажорчиков говорил.

– Лады, – не стал настаивать Славик. – Держи хобот по ветру, Ярс, и смотри, чтобы тебе его не открутили или, того хуже, не запихнули в собственную задницу, – вновь гоготнул друг и отключился

– Козлина, – пробурчал я уже потухшему экрану смартфона.

– Ты чё там вякнул? – раздался противный голос, а потом рядом с моим лицом возникла неприятная лысая рожа, дохнувшая перегаром.

– Не тебе я, иди, куда шёл, – буркнул я, вот только потасовки в поезде мне не хватало.

– Ты ща куда меня послал? – повысил голос лысый и, повернувшись в сторону прохода, крикнул: – Пацаны, прикиньте, меня тут послали.

Сосед на верхней полке старательно делал вид, что спит, а про пассажиров на нижних я вообще молчу. Бугай явно встал ногами прямо на постельное бельё, но возражений по этому поводу не возникло.

К моей полке подошли ещё трое. Обзор ни к чёрту, всё поле зрения заполняет рожа лысого бугая, но вроде бы ничего особенного троица собой не представляет. Обычная гоп-компания, где вокруг вожака-громилы кучкуются ущербы для массовки и тявкают из-за спины. Сколько таких тварей я уложил, трудно вспомнить, но то, что драки не избежать, факт, шакалы понимают только силу.

– А чё, может, пойдём покурим в тамбур? – прогнусавил кто-то из подхалимов.

– Не курю и вам не советую, – дал последний шанс придуркам я.

– Слышьте, он тут ещё советы раздаёт. Чё, спортсмен, что ли, чё, здоровья много? Не поделишься?

После этой убогой шутки последовал дружный гогот пьяных отморозков, и меня начало накрывать.

– Знаете, а почему бы и не покурить с хорошими людьми, – резко передумал я. – Угостите сигареткой?

– А то, – многообещающе улыбнулся лысый.

Первой ошибкой компании было позволить мне идти в середине. Второй – что вообще со мной связались. Ну или наоборот, не важно это. Впереди меня двигались двое шестёрок, позади бугай, а за ним последний гопник. Как только первый открыл дверь тамбура, я резко дёрнулся назад, заехал лысому затылком в нос, отчего тот повалился на своего приятеля. Этот манёвр расчистил мне немного пространства, чтобы сделать шаг вперёд и впечатать кулак в челюсть успевшему развернуться гопнику.

В вагоне было довольно шумно, поэтому хруст ломаемой челюсти расслышать было невозможно, но она точно сломана, удар у меня поставлен хорошо. Если я хочу сломать челюсть, то я её сломаю. Глаза противника поплыли, он в нокауте и начал оседать. Пинком в грудь толкнул его на первого отморозка, который ошалелыми глазами смотрел на меня. Чисто рефлекторно он подхватил своего друга, и уже ничего не могло помешать мне пробить ему прямой в нос. Лишь в конце немного смягчил удар, чтобы не получилось, как с мажорами. Убивать утырков нельзя, хотя порой и очень хочется.

Сзади послышался рёв раненого носорога. Это лысый поднялся на ноги и рванул на меня, не обращая внимания на льющуюся из носа кровь. В его руке был зажат нож. Пространства для манёвра было маловато, но реакция у меня с детства отменная, а потом ещё каждодневные тренировки усилили её в несколько раз, да и специфика родного района накладывала особенности на мою подготовку. Противостоять ублюдкам с ножами я научился давно. Как правило, они бестолково им размахивают и никогда не обучались искусству ножевого боя. Лысый громила был таким же.

Отпрыгнув назад, перехватил руку с ножом и со всей силы впечатал её в окно вагона. Послышался звон разбившегося стекла, лысый громила болезненно заорал, но мгновенно получил боковой удар в скулу и тут же повалился на пол. Последний гопник не желал разделить судьбу своих друзей и поспешил сбежать.

– Есть ненужные простыни? – спросил я у белой, как мел, молоденькой проводницы. – Надо связать этих, – я указал на валяющиеся тела. – И аптечку принеси. У лысого глубокий порез на руке, ещё кровью истечёт. Да, если в поезде есть менты, тоже зови. Пускай ссаживают на ближайшей станции и сдают коллегам.

Девчонка нервно кивнула и умчалась к себе в коморку, а я зашёл в туалет и начал смывать с рук чужую кровь. Поспать мне сегодня, похоже, не светит.

Как в воду глядел. Полночи отвечал на вопросы дежурного наряда, который, как оказалось, с недавних пор постоянно присутствует на поездах. Ну а когда меня отпустили, причём в этом деле немаловажную роль сыграла повестка в армию, нарисовалась вагоновожатая Юлия, которая озорно подмигнула и поманила меня пальцем в своё закрытое купе. В общем, этой ночью мне было не до сна.

Ровно в 6.06, как и заявлено в расписании, поезд прибыл в город-герой на Неве. Спать хотелось ужасно, но делать нечего, ещё на подъезде заметил на перроне паренька в форме. В званиях я не разбираюсь, никогда не проявлял к этому интереса, но вряд ли встречать курсанта отправят даже сержанта. Скорее всего, это такой же новобранец.

– Меня ждёшь? – чуть не вывихнув себе челюсть после могучего зевка, не здороваясь, проговорил я.

– Яшин? – уточнил парень.

– Ага, он самый, – подтвердил я и помахал помятой Юльке, которая улыбнулась, словно довольная кошка, обожравшаяся сметаны.

– Курсант Иволгин, – представился парень. – Мне поручили тебя встретить и доставить в часть, – смерив меня оценивающим взглядом, добавил он.

– Пошли, – пожав плечами, ответил я.

Иволгин зашагал по перрону, и мне ничего не оставалось, кроме как перехватить поудобнее сумку и последовать за ним. В Питере я пару раз бывал вместе с командой на соревнованиях, так что глазеть по сторонам с открытым ртом, словно деревенщина, не стал. Город как город, не хуже и не лучше, чем другие. Погода тут часто мерзкая, а так ничего необычного. Никогда не понимал всей этой шумихи с памятниками, соборами, крепостями и всякой такой ерундой. Вместо того чтобы сбивать ноги о мостовую, лучше лишний час провести в «пентагоне» или в качалке.

Курсант ориентировался на местности хорошо, похоже, местный. Мы быстро прошли через здание вокзала и направились к припаркованному неподалёку армейскому уазику.

– Сумку можешь бросить сзади, – предложил Иволгин и сел за руль.

Я последовал совету, а потом приземлился на пассажирское сиденье, которое скрипнуло под весом моего тела.

– Трогай, шеф, – попытался пошутить я, но Иволгин не оценил.

Ну и ладно, молча тоже норм. Замороченный он какой-то. Надеюсь, в нашей группе не все такие. Или это называется рота? Да и похрен, если честно. Думаю, скоро меня всему научат, даже против моего на то желания.

Иволгин крутил баранку, мы бодренько катили по КАДу, я вяло пялился в окно, когда тишину нарушил звонок телефона.

– Уже соскучился, Барсик? – проигнорировав укоризненный взгляд курсанта, ответил на вызов я.

– Ярс, слушай меня очень внимательно, – невероятно серьёзным, совершенно не свойственным ему тоном, ответил Славик. – Тут такая канитель заварилась. Михалыча сегодня с утра нашли у собственного подъезда с проломленной черепушкой. К тренеру приходили два хмыря в пиджаках и спрашивали про тебя. Он мне только двадцать минут назад отзвонился. В сердце что-то ёкнуло, я к твоим решил заскочить, в общем, там это, Ярс… – друг затих.

– Барсик, твою мать, что с предками? – взревел я, а Иволгин недовольно на меня зыркнул, но мне было плевать.

– Не знаю, – признался Славик. – Вся комната вверх дном, никого внутри не было. Соседи говорят, что твоих родаков ночью уволокли бугаи в пиджаках, затолкали в тонированный мерс без номеров и увезли хрен знает куда.

– Я возвращаюсь, – до хруста сжав мобильник, проговорил я. – Иволгин, останови машину.

– Сдурел? – шикнул в трубку Барсик. – Никто не знает, где ты, не думаю, что Михалыч раскололся, он мужик правильный, был. Сиди в своей армейке и не высовывайся. И мобилу выброси, прямо сейчас.

– Это ты сдурел, Барсик, – заорал на друга я. – Предлагаешь бросить отца и мать?

– Без обид, друг, но мне кажется, что ты им уже не поможешь, поздно, – очень тихо проговорил Славик. – Если вернёшься, то и тебя найдут с проломленным черепом, а спишут всё на какого-нибудь бомжа.

Я заорал в бессильной ярости и пару раз вдарил по торпеде уазика, разбив кулаки в кровь. Сука, да что творится в этом грёбаном мире!

– Тебе тоже надо спрятаться, – взяв под контроль эмоции, проговорил я. – Где моя нычка, ты знаешь. Бери все деньги, хватай сестру и не вылазьте из норы пару месяцев.

– Уже идём в наше место, – отрапортовал Барсик. – Основную симку я сброшу в канализацию, мой левый номер помнишь?

– Да, – коротко ответил я. – Давай осторожнее, Барсик.

– Ты тоже, – грустно ответил друг. – И это, ты всё сделал правильно, Ярс. Несмотря ни на что. Помни это. До связи, брат.

– До связи, – ответил я и сбросил вызов.

Открыв окно, я выбросил мобилу и, обхватив голову руками, вновь заорал. Приступ бешенства быстро прошёл. Я потёр виски, пытаясь унять головную боль, а потом тихо проговорил:

– Останови машину.

– Мне приказано доставить тебя в часть, – меланхолично ответил Иволгин.

– Ты слышал разговор. У меня проблемы, родителей похитили. Поэтому прошу по-хорошему: просто останови машину, я выйду, – начал закипать я.

– Ты потенциальный носитель искры, я должен доставить тебя капитану Соболевскому. Если информация не подтвердится, то ты сможешь уйти, – начал нести какую-то дичь курсант.

– КАКАЯ, В ЖОПУ, ИСКРА! – взревел я. – СОВСЕМ КУКУХА СЪЕХАЛА! МАШИНУ, ГОВОРЮ, ОСТАНОВИ! – всё же не выдержал и заорал я, а потом, совершенно не понимая, что делаю, ударил.

Как Иволгин умудрился среагировать, понять я так и не смог. Вот он смотрит на дорогу, а его руки лежат на руле, а вот он играючи, словно нечто несущественное, остановил ладонью мой приближающийся к его щеке кулак, легким движением кисти вывернул до хруста руку, отчего я впечатался в кресло и застонал от боли, потом его голова медленно повернулась в мою сторону, и я разглядел пылающие синем пламенем зрачки.

– Какого хрена? – изумлённо прошипел я.

– Спи, – негромко произнёс Иволгин, его глаза вспыхнули нереальной синевой, и я тут же отключился.

– Просыпайся, Яшин, мы прибыли, – разбудил меня всё такой же спокойный голос Иволгина.

Я дёрнулся, а кулаки сами с собой сжались. Творилась какая-то чертовщина. Не бывает у людей таких глаз, да и всего остального тоже не бывает.

– Ты кто такой? – против воли вырвалось у меня.

– Одарённый, – спокойно ответил Иволгин. – Во мне пробудилась искра. Ступай за мной. Тебя надо проверить. Если информация подтвердится, то тебе всё объяснят. Если нет, то ты не вспомнишь этого разговора и очнёшься на участке КАДа, как и хотел.

– Да что это за искра, можешь толком объяснить? – сдерживая готовое сорваться с губ слово «бред», попросил я.

– Сначала тест, потом разговор, – всё таким же спокойным тоном проговорил Иволгин, глаза которого сейчас выглядели совершенно обычно. – Прошу по-хорошему: следуй за мной, – ухмыльнулся парень и вышел из машины.

Вспомнив, с какой лёгкостью Иволгин перехватил мой удар, я не стал лезть на рожон, хотя резко захотелось врезать по ухмыляющейся роже курсанта. Это явно не человек, ну или не совсем человек, точнее, совсем не человек. В общем, хрень какая-то происходит, но одно ясно точно: если во мне есть эта самая искра, то я смогу научиться вытворять подобные фортели и найду родителей. Ну или прикончу ублюдков, что их убили.

Воинская часть оказалась именно такой, как я себе и представлял. Большая территория, множество бараков, куча народа, который бессмысленно топчет плац на тридцатиградусной жаре. Иволгин привёл меня к неприметному двухэтажному зданию без каких-либо обозначений. С виду обычная казарма, ну а там хрен его знает.

– Соболевский тебя ждёт, удачи, Яшин, – улыбнулся Иволгин, и, пожалуй, это была его первая эмоция на моей памяти.

Проигнорировав слова непонятного существа, которое притворяется курсантом военно-морской академии, я забрал свою сумку и вошёл в здание. Очутился в небольшом холле, где в удобном кресле меня уже ждал мужик средних лет, в чёрном кителе поверх белой рубашки и чёрных брюках, на коленях которого лежала белая фуражка с чёрным козырьком.

– Приветствую тебя, Ярослав, – поднявшись из кресла, проговорил офицер и протянул руку. – Меня зовут Всеволод Яковлевич, или капитан Соболевский. С прибытием. Ждали только тебя.

После короткой паузы я всё же пожал руку капитану.

– Сергея Михайловича убили. Он же был вашим другом? – начал издалека я.

Ведь наверняка же этот странный мужик такой же одарённый, как и Иволгин. Хрен его знает, какими эти носители искры обладают возможностями. Может, покарать убийц младшего лейтенанта для них – плёвое дело. А там, глядишь, и моих родителей они отыщут.

– Мне доложили, – погрустнел капитан Соболевский. – Хороший был поисковик. Умел разбираться в людях и чувствовал искру. Пятерых одарённых мне направил. Его отец, кстати, тоже был одарённым, но Сергей Михайлович этого не знал. У него искры не оказалось. Дар не передаётся по наследству. Вопросом его смерти уже занимаются.

– Его убили из-за меня, – сквозь сжатые зубы проговорил я. Что тут сказать, против правды не попрёшь, Михалыч меня прикрыл, а ночью ему проломили череп. – А моих родителей похитили.

– И этим вопросом займутся. В том случае, если у тебя обнаружится дар.

– А если нет, значит пусть умирают? – сжав кулаки, проговорил я и почувствовал, как в душе полыхнуло пламя ярости.

– Если нет, то это твои проблемы, а не нашей академии, – спокойно ответил капитан. – Мы обладаем технологией, способной корректировать людям память. Как тебе уже сообщил курсант Иволгин, если в тебе нет искры, то ты не вспомнишь данного разговора. Приступим?

– Да, – сквозь зубы процедил я.

Выбора у меня всё равно нет. Эти черти так или иначе проведут свою проверку. Так что на данный момент выгоднее сотрудничать.

– Света, возьми у парня анализ крови, – чуть повысив голос, проговорил Соболевский.

Ближайшая дверь тут же отворилась, и к нам вышла молодая медсестра в белом халате. Девушка катила перед собой небольшой столик, на котором обнаружилось всё необходимое для забора крови.

– Садись сюда, – приказала медсестра и начала подготовку.

– И что, эту вашу искру можно определить по анализу крови? – удивился я.

– Если бы всё было так просто, – грустно вздохнул капитан. – Мы вносим ДНК всех претендентов в специальную базу данных, чтобы не дёргать одного и того же человека несколько раз, – пояснил Соболевский. – По всей планете существует множество пунктов проверки, и эта база данных очень нам помогает. Но учти, обладать искрой и пробудить её – не одно и то же. Для этого нужно обучение. Причём весьма длительное.

– И что, в Москве нет таких пунктов? Смысл мне было переться в Питер? – возмутился я.

– Скажем так, среди поисковиков существует конкуренция, ведь за каждого обнаруженного одарённого полагается солидный бонус. Одарённых крайне мало, Ярослав.

– И что, вы обучаете одарённых в этой воинской части? – задал я очередной вопрос, пока медсестра проколола вену и вставила в специальный шприц пластиковую пробирку.

– Обучают курсантов в другом месте, – туманно ответил Соболевский. – Здесь мы лишь определяем наличие искры.

– Может мне уже кто-нибудь объяснить, что это такое? – попросил я.

– Тебе всё объяснят, если ты согласишься стать одарённым и поступить в академию.

– У меня есть выбор? – удивился я.

– Конечно, – картинно изумился капитан. – Это дело добровольное.

– Но если я откажусь, то вы сотрёте мне память, – констатировал я.

– А ты быстро схватываешь, молодец, – ухмыльнулся Соболевский.

Медсестра удалилась, и повисла напряжённая тишина. Минуты три ничего не происходило, потом дверь немного приоткрылась и Света коротко кивнула, а капитан одобрительно хмыкнул.

– Ты нам подходишь, – оповестил он меня. – Тебя переправят в академию, где вместе с другими претендентами проведут подробный инструктаж. Тогда и примешь решение.

– А родители? – напомнил я.