Катабасис

– П-прости… Я… Я… случайно. Не заметила…

– Да ничего, вещь казённая. – Вздохнул Солен, повернулся к начальнику и добавил, глядя ему в глаза. – Так ведь?

Борген отмахнулся обеими руками, балансируя на стуле.

– Правда, правда, не переживай юная Д-семь. Уборщица приберёт, такое у нас часто случается.

***

Солнце пытается пробиться через серые тучи, но до города добираются лишь тонкие лучи. Заиндевевшие небоскрёбы искрятся в них, как огромные сосульки. Свет отражается от только выпавшего снега и бьёт в глаза, вынуждая щуриться.

Кирия прилипла к окну грузовичка, вызванного по её настоянию. Высматривает прохожих, особенно женщин, подмечает одежду и украшения. Солен прямо видит, как у неё в голове происходят сложнейшие, свойственные только женщинам, вычисления. В сравнении с которыми квантовая теория не сложнее палки. В красных глазах отражаются огни уличной рекламы и светящиеся гирлянды на деревьях.

На крохотной площади репетирует оркестр. Музыканты похожие на меховые шарики, с торчащими инструментами. При игре от духовых поднимается пар, делая их похожими на трубы паровозов. Поодаль кучкуются зеваки, в руках исходят паром бумажные стаканчики кофе.

Так какая у тебя идея по делу? – Спросил Солен.

– Мне показалось странным, что убийцу описывали, как счастливого человека, но он таким не выглядел. Не вяжется, просто чую, что это важно.

– Хм…

– Сол, я помню, что это проходное дело, данное на откуп новичку, для проверки. Но у меня свербит, есть тут что-то не то. Ускользающие от нас, важное!

– Да я не против, у нас всё равно свободная неделя, как минимум. Потом вручат другие дела и поставят на обычный график.

– Поняла, я справлюсь.

– Вот и хорошо.

Машина затормозила и Кирия от неожиданности клюнула вперёд, проскользив щекой по стеклу. Стукнулась о спинку кресла и вцепилась в него. Через лобовое стекло видно, как по дороге, пересекающей маршрут, едет кортеж. Приземистые, похожие на боевые, машины в окружении мотоциклистов. На проезжей части сгрудилась постовая стража. Цепко следит, как бы кто ни сунулся.

Девушка опустила стекло и высунула голову. Порыв холодного ветра разметал волосы, полоснул по глазам, но она увидела тёмные фигуры на крышах вдоль дороги.

Разглядела и вытянутые винтовки с массивной оптикой и сошками. Из таких можно отстрелить комару крылья с пары тысяч километров. Фигуры стоят парами: стрелок и наводчик. Ближайшая двойка помахала ей, Кирия улыбнулась и помахала в ответ. Втянулась обратно, закрыла окно и спросила:

– А кто это такой важный?

– Должно быть, император вернулся. – Ответил Солен, пожимая плечами. – На носу праздники, так что вполне вероятно, что он решил прервать поездки.

Кирия поправила волосы, стянула в конский хвост на затылке и закрепила чёрной резинкой. Навалилась на переднее сиденье с любопытством разглядывая кортеж и сказала:

– Знаешь, пока мы были в участке я проверила кое-какую открытую информацию. В общем, то НИИ последние полгода активно делает дорогостоящие закупки в литейных, скупает проводку и мелкие комплектующие, плюс заказало монструозные предохранители и что-то ещё, забыла слово, отвечающее за распределение тока. По-настоящему мощного тока!

– Это может быть и не связано с работой Свауса.

– А может и быть, я, конечно, не сильна в технике, но от этих цифр даже у меня волосы дыбом. Должно быть, строят нечто небывалое, достойное самого Микаласа!

– В столице? Сильно сомневаюсь… может статься, что это обычные госзакупки, для поддержки предприятий.

– В смысле? Зачем им поддержка?

Солен вздохнул, в голосе появились нравоучительные нотки.

– Девочка, всего семьдесят лет назад, люди катались на конях и телегах, а самый сложным и ходовым сплавом была сталь. А теперь у нас микроэлектроника и сотни отраслей с сотнями тысяч различных сплавов, в том числе полученных и перестройкой атомов.

– Ну да, это я знаю!

– А теперь подумай, какого было предприятиям, когда технологии менялись почти каждый месяц? Ты только построил цех, а он уже никому не нужен! Твой товар устарел на пару поколений! Затраты не окупились, ты почти или уже банкрот, но необходим державе. Следовательно, империя выкупает у тебя продукцию по завышенной цене, с условием модернизации производств.

– Жуть какая… а откуда тогда берут деньги? Я ведь не дура, увеличение чеканки только обесценивает валюту!

– Экспорт. Когда империя начала торговать магазинными винтовками, в производстве были автоматические. А там пошли мелкие конфликты с зарывистыми соседями, аннексия и присвоение богатств и ресурсов побеждённых.

***

Морг липнет к зданию больницы, как кирпичный паразит и делит с ней один подвал. В котором и расположена мертвецкая. Детективов встретил врач, если патологоанатома можно так назвать. Улыбчивый рыжий парень с недельной щетиной и бычком в уголке рта. На Кирию воззрился с интересом, но взгляд быстро упал на грудь, да там и остался.

– А, детективы! Рад видеть, а я как раз собирался писать отчёт о вскрытии.

– Только писать?! – Солен, едва сдержался от крика.

– Ну да, сеть ещё неделю будут чинить. Говорят, кабель порвало, а грунт мёрзлый, нужно согласовывать работы с городскими властями.

– Ладно, фиг с ним. – С усилием отмахнулся Солен. – Нам нужно осмотреть Дорана де Свауса-Рогена.

– Да легко, проходите, не бойтесь. Всё равно за ним заедут только утром.

– Кто? – Вклинилась Кирия, старательно не замечая сального взгляда.

Рыжий скривился, склонился сплюнуть под ноги, но удержался и приоткрыл двери, пропуская детективов.

– Общественники, родственники отреклись о засранца, теперь его закопают в яме с бомжами или сожгут. Туда ему и дорога.

Пройдя мимо, Кирия ощутила липкий взгляд на ягодицах. В груди всколыхнулось нечто чёрное, ударило в голову. Затребовало развернуться и впечатать кулак в наглую рожу. Девушка прикрыла глаза и медленно выдохнула сквозь сжатые зубы.

Мертвецкая выложена белой плиткой и едва ли теплее улицы. Воздух сухой, переполнен запахами лекарств, дезинфекции и табака. У дальней стены стул и стальной столик для инструментов. Только вместо зажимов и скальпелей на нём красите жестяная банка окурков. На самой стене металлические дверцы в три ряда, нижний у самого пола, а верхний на уровне груди. Под потолком потрескивают лампы дневного света, одна мигает. Свет болезненно белый, до рези в глазах.

Солен прошёл мимо стеллажа с инструментами патологоанатома. От вида широких пил, скальпелей и ручной дисковой пилы, в животе Солена сжался тугой ком страха. Перед глазами проскочили обрывки воспоминаний о пленении кланом каннибалов.

Патологоанатом обогнал напарников вглядываясь в бирки на дверцах. Крайнюю верхнюю дёрнул и жестом фокусника выдвинул тело, накрытое синтетической простыней. Повернулся к девушке и сказал:

– Предупреждаю, зрелище… то ещё.

Откинул ткань и отступил к стенке. Солен поморщился, труп синюшный с грубо заштопанной раной по грудной клетке и животу. Выглядит нескладным, мышцы неразвиты, плечи тонкие, как у подростка. На шее чернеет вдавленная ссадина… Лицо мертвеца искаженно жуткой улыбкой, обнажающей дёсны, глаза широко распахнуты и похожи на стеклянные шарики с крошечными точками зрачков на мутной радужке.

– Ну и мерзость. – Сказал Солен.

Кирия промолчала, медленно приблизилась и заглянула в лицо. Увидела своё отражение в мёртвых глазах, оглядела оскаленные зубы, мелкие и ровные, как у травоядного. Костяшки сбиты, два ногтя сорваны, а на горле глубокие царапины.

– Он что, улыбается? – Спросила Кирия, не отводя взгляд.

– Вроде того. Наверное, посмертная судорога или из-за дегидратации. Мертвяки часто корчат рожи. – Ответил Рыжий.

Покопавшись в карманах халата, достал портсигар, со щелчком раскрыл и сунул в зубы «козью ножку». Оглянулся на Солена, тот покачал головой, рыжий вздохнул и зажал самокрутку в уголке рта.

– Сейчас принесу результаты вскрытия и анализов, говорю сразу, анализ крови было бессмысленно делать. Сами понимаете, долго провисел.

– Угу. – Сказал Солен. – Мы подождём.

Когда патологоанатом вышел, Кирия огляделась, махнула на тележку и сказала:

– Дай-ка шпатель…

Солен без лишних вопросов подчинился, стараясь не смотреть на пилы, взял железную пластинку и передал девушке. Кирия склонилась над трупом, осторожно поддела щеку и сдвинула.

– Ага!

– Что?

– Посвети телефоном, вот сюда, на край челюсти!

За дверьми загремели колёсики тележки, послышались голоса, детектив воровато дёрнулся. Телефон едва не выскользнул из пальцев, фонарик включился со второй попытки. С двойным освещением лицо мертвяка выглядит жутче, стали заметны следы некроза и прижизненные дефекты кожи. Кирия постучала шпателем по основанию челюсти, Солен склонился, стукнувшись с ней висками.

На десне, несмотря на разложение и высыхание, виден искажённый символ: круг, пересечённый тремя линиями и с нечитаемыми символами по бокам.

– Это что ещё такое? Может татуировка, только кто делает тату здесь?

– Нет. – Глухо отозвалась Кирия. – Это клеймо.

Она выпрямилась, сунула палец в рот и оттянула щеку. Под левым клыком на нижней челюсти чернеет ряд цифр и символ: треугольник вписанными в него тремя треугольниками помельче.

– Какого чёрта… – выдохнул Солен. – Хочешь сказать, что это ничтожество тоже абсолют?

Девушка мотнула головой.

– Да он старше программы на добрый десяток лет. Да и не может быть у абсолюта такого телосложения! Тут что-то другое… сфотографируй.

Детектив послушно сделал пару снимков, спрятал телефон и вернул шпатель на место. Спросил, постукивая пальцем по челюсти:

– А что это у тебя означает?

– Маркировка отряда, время зачатия и время рождения. Группа крови и код генного дефекта. – Нехотя ответила Кирия.

– Оу… я думал вам чипы вживляют.

– Это тоже. – Сказала девушка тоном, отрезающим дальнейшие расспросы.

***

Патологоанатом вернулся, попыхивая самокруткой, с тонкой папкой подмышкой. Протянул Солену и повернулся к Кирии, окинул её взглядом и сказал:

– Красавица, хочешь сходить на свидание?

Девушка посмотрела на него сверху вниз, уголки губ дёрнулись и разошлись в стороны. Солен вздрогнул и поёжился, красивое личико превратилось демоническую маску. Рыжий шумно сглотнул, попятился, но девушка положила ладонь на голову, накрыв почти полностью и вкрадчиво сказала:

– Я с куда большим удовольствием раздавлю тебе черепушку…

Левое плечо дёрнулось, а по лицу пробежала судорога. Пальцы разжались, и рыжий плюхнулся на задницу, затараторил:

– Да я просто пошутил! Просто шутка! Ничего более! Шутка! Простите, пожалуйста.

Сол посмотрел на кафель под ним, ожидая увидеть расширяющуюся жёлтую лужу.

– Вот и я пошутила. – Морщась, ответила Кирия, и переступив через неудавшегося кавалера, пошла к выходу, массируя шею.

Глава 8

Солнце пробилось через слой облаков, и город сверкает, как хрустальный лабиринт. Свет отражается от высоток и снега, выжигает тени и пытается выколоть глаза. Солен прикрылся рукой, щурясь и оглядываясь. Кирия глубоко дышит, стискивает кулаки, в глазах полыхает пламя праведной ярости. Ещё чуть-чуть и пар повалит из ушей.

– Ты чего? – Спросил Солен, старательно отворачиваясь от солнца и жалея, что не взял солнцезащитные очки. – Ну, парень был не тактичен, но не настолько же.

– Настолько. – Отрезала Кирия и с задержкой выпалила, потрясая кулаками. – Всё время пялился, как животное! Мне аж помыться хочется! От него прямо смердело!

Она передёрнула плечами, обняла себя и с омерзением оглянулась на двери больницы.

– Вот последнего не заметил. – Солен отряхнул пальто, потянулся за телефоном и замер под полыхающим взглядом напарницы.

– Так ты видел, как он надругался надо мной взглядом и ничего не сделал?!

– Эм… а что я должен был сделать?

– Да хоть в рыло ему дать!

Солен со вздохом убрал телефон в карман, так и не успев достать полностью, выставил ладони перед собой.

– Полегче, Кирия. Ты взрослая и мы не в таких отношениях, чтобы я бил людей за взгляд. Тем более, даже будь в таковых, я бы не стал. Мы стража, мы на службе, а похабный взгляд не является преступлением. Это просто взгляд, не оскорбление и не угроза жизни.

– Но… – пыл Кирии заметно сдал, а во взгляде появилось виноватое выражение. – Ты прав, просто… я… ну это самое…

– Не умеешь реагировать на мужское внимание?

– Да…

– Ох, вас там по каким правилам воспитывали?

– Да самым обычным, ну знаешь, пестики тычинки. Но, абсолют абсолюта не привлекает абсолютно, ха-ха. Так что такое внимание – это нечто новое.

Девушка виновато умолкла и принялась ковырять носком ботинка бетон. Огонь ярости окончательно затух и вместо него появилась робкая мысль: а если бы так сделал Солен? Она также пришла бы в ярость или… Кирия мотнула головой гоня эту мысль и проступивший в воображении образ.

Внутренний голос засмеялся. О, она была бы очень даже за такое поведение детектива!

Солен хотел спросить ещё, но посмотрел в лицо напарницы и вздохнул.

– Ладно, на сегодня всё. Дома разберёмся с материалами дела и попробуем разузнать, что это за метка.

***

Стоило переступить порог, как Кирия сбросила пальто с обувью и заперлась в ванной. Солен пожал плечами и отошёл к дивану, раскрыл папку с документами и принялся изучать подноготную убийцы.

Самый обычный дворянский род, самый обычный привилегированный ребёнок. Индивидуальное обучение, престижный колледж, состоял в лиге Розы, с такими же обсасывателями серебряной ложки. Переезд в столицу, альтернативная служба в армии, свадьба, даже не по договорённости. Рождение ребёнка, психоз, убийство семьи и самоубийство.

– Где же ты получил клеймо? – Пробормотал Солен, перелистывая страницы и вглядываясь в многочисленные фото.

В документах из морга тоже ничего интересного. Самый обычный мертвяк, разве что, крохотные опухоли в основании позвоночника и шеи. Да, поздно прорезавшийся зуб мудрости.

Достал телефон, в пару тапов открыл нужное фото и увеличил клеймо до максимума. Первый символ слева с трудом распознал, как ноль, второй четвёрка. Всего четыре ряда по шесть в каждом. Если подумать, то клеймо выглядит достаточно старым, но не настолько, чтобы быть полученным в детстве.

Значит, в армии? Стоп, а где ты служил?

В личном деле никакой информации лишь расплывчатое определение «Альтернативная Служба». Это может быть что угодно, от работы дворником до секретаря при штабе. Солен тщательно перебрал ворох документов, постучал пальцем по листку с адресом военного комиссариата и покосился в окно.

Закатное солнце играет пурпурными бликами на окнах дома напротив. Время пусть и позднее, но военкомат ещё работает и находится достаточно близко. Солен сверился с часами, поскрёб подбородок и ругнувшись бросился в коридор. Проходя мимо ванны, притормозил и постучал в дверь.

– Да?

Голос Кирии искажён крохотным помещением и плеском воды.

– Я сейчас быстро съезжу в военкомат, уточню по поводу клейма, может это армейская фича.

– Сейчас? Погоди, я с тобой!

– Нет, ещё простудишься, я быстро!

Солен торопливо выскочил из квартиры и побежал по лестнице. Дело пустяковое, но что более важно, в военкоматах полно изголодавшихся по женщинам мужланов. Если Кирия и там устроит разнос, проблем не оберёшься.

***

Кирия выключила воду и услышала характерный щелчок замка входной двери, тяжко вздохнула и крутанула вентиль. Может оно и к лучшему, вылезать из-под горячей воды не хочется. К тому же купила дивно пахнущие гели, жёсткую мочалку и цветочный шампунь. После сурового быта в лагере это кажется чем-то райским, не заслуженным, но столь манящим.

Закончив мыться, вылезла из ванной, распаренная и посвежевшая. После мочалки тело ощущается обновлённым и полным жизни. Кожа хоть и красная, но упругая и бархатистая на ощупь, а мышцы перекатываются лениво, как сытые удавы. Девушка встала перед зеркалом, повернулась, оценивая талию и плоский живот с красиво очерченными кубиками пресса. Напрягла руки и довольно ухмыльнулась. Она хороша! Как говорил инструктор: одной рукой медведю шею свернёт, пока другой душит льва.

Задумчиво провела ладонями по животу, склонила голову набок, пытаясь представить себя беременной. Нелепо раздутый живот и отёкшие ноги… у неё ведь так не будет? Это обычные женщины страдают от гормональных штормов и снижения интеллекта, попутно набирая вес.

Она же, биологическое совершенство, с телом, сконструированным для облегчения родов. По крайней мере, так, с лёгкой завистью, утверждала инструктор, на лекции о заведении семьи.

Нестерпимо захотелось ощутить шевеление ребёнка под сердцем. Закусив нижнюю губу, зажмурилась, силясь понять, это её желание или программа, заложенная до рождения или при воспитании.

В конце концов, когда тебе изо дня в день, в течение двадцати лет, вбивают в голову простой алгоритм: стать полезным членом общества и нарожать детей. Поневоле начнёшь ему следовать.

***

Военкомат, угрюмое здание на углу исторической улицы, сохранившей почти средневековый вид. Солен поднялся по ступеням, потянул за латунную ручку, и дверь нехотя отворилась. В фойе чисто и пахнет мокрым камнем. За стойкой скучает парень в форме без опознавательных знаков. Завидев гостя встрепенулся и выпалил:

– Вы к кому?

– Детектив Солен Тарго, мне надо поговорить со старшим.

– У вас назначено?

– Нет, но он очень поможет в расследовании одного дела. Может, слышали про Дорана де Свауса?

– Секундочку.

Солдатик отодвинулся к соседнему столу, заставленному старомодными телефонами. Взял трубку одного, прижал к уху и замер непростительно долго. Спустя целую вечность бросил пару фраз, кивнул и повернулся к Солену.

– Третий этаж, кабинет сорок восемь.

– Спасибо.

Здание военкомата похоже на облагороженную, не слишком старательно, казарму. На стенах висят старые информационные плакаты с советами, как пережить ядерную бомбардировку, как швырять гранату и тому подобными. Края ступеней скруглены тысячами ног, если приглядеться снизу, то видна вытоптанная тропа посерёдке. Пахнет вымытым бетонным полом и штукатуркой с примесью табака.

Искомый кабинет обнаружился в дальнем конце коридора. Солен невольно задумался, почему любое начальство старается держаться подальше от лестниц и лифтов, и поближе к запасному или потайному выходу. На двери висит чёрная табличка с золотыми буквами: Генерал Локрен.

Солен постучал и, дождавшись ответа, толкнул дверь. Кабинет мал, пол закрывает красный ковёр с мелким ворсом, стены укрыты грамотами и полотнищами с эмблемами войск. У дальней стены, возле окна, расположился массивный стол из красного дерева, настоящий танк, только гусениц не хватает. За ним сидит седой старик с пышными усами и в кителе болото-зелёного цвета, с орденами во всю грудь.

Старик оторвался от бумаг, на Солена взглянули крохотные, красные от толстенных прожилок, глаза. Генерал откашлялся и проскрипел:

– Чем обязан, молодой человек?

– Добрый вечер, я детектив…

Старик прервал взмахом руки, скрипнул:

– Давайте без этого, просто говорите что хотите, я уже домой хочу.

– Мне нужно знать, какую альтернативную службу и где проходил Доран де Сваус.

– А зачем тебе это?

Глаза старца сузились, а губы сжались в тонкую линию. Солена передёрнуло от осознания, что жизни в нём осталось на пару месяцев, да и то, если подобное существование вообще можно назвать жизнью. Перед ним сидит ссохшаяся мумия, наверное, заставшая Великую Победу на излёте лет.

– Он убил свою семью, а после совершил самоубийство.

– Прискорбно… да, но мы-то тут при чём? Он ведь это не на службе совершил? Не припомню таких событий во вверенных частях…

– Нет, он служил с десяток лет тому…

– У… тогда я совсем не понимаю, зачем вам эта информация… вы случаем не шпионь?

Солен вздохнул, достал телефон и подошёл ближе к старику, показывая фото.

– Я хочу знать, где он получил это клеймо.

– Хм… секундочку… мне надо в туалет… сами понимаете, старость.

Генерал Локрен встал из-за стола, согбенный и высохший, под формой отчётливо угадываются острые плечи. Опёрся на трость с упором для локтя и трясущейся походкой заковылял к выходу. Солен из вежливости поднялся и открыл перед ним дверь. Старик кивнул и промямлил:

– Спасибо, подождите здесь, я скоро…

***

Солен прождал полчаса и когда собрался наведаться в туалет, проверить жив ли старик, в кабинет вошла девушка в оливковой форме. Поклонилась и сказала:

– Простите, генералу стало плохо, и мы были вынуждены отправит его домой. Приходите завтра.

Солен выругался про себя, выдавил улыбку и сказал:

– Ох, я боялся, что он умер. Подскажете, во сколько лучше подойти?

– После обеда.

Вместе спустились к выходу, девушка открыла дверь на улицу и сказала:

– Прощайте, господин Солен.

Солен повернулся ответить, но дверь захлопнулась перед носом. Трижды щёлкнул замок. Это уже как-то подозрительно… Мысли выпорхнули из головы, когда заметил чёрный микроавтобус у лестницы. Солен медленно повернулся к нему, пытаясь понять, кто и зачем так припарковал машину. Чёрные щупальца осознания впились в хребет. Последние слова провожатой заиграли новыми красками.

Боковая дверца распахнулась и на лестницу выскочило трое мужчин в балаклавах. Бросились к Солену, он попытался ударить ближайшего, но тот ловко увернулся и, не сбавляя бега, протаранил плечом. Детектива бросило на дверь, больно приложило затылком, и тут же кулак ударил в живот. Спружинил о мышцы пресса, но всё равно дыхание вышибло жалким всхлипом.

Руки заломили за спину, щёлкнули стальные наручники и запястья обожгло холодом. Солен хотел вскрикнуть, но его уже бросили в машину, как мешок опилок. По глазам резанул яркий свет, схватили за волосы не давая отвернуться и над самым ухом прогудело:

– Так-так кто это у нас

– Детектив… – Просипел Солен, чувствуя солоноватый привкус во рту и на губах. Когда ему успели врезать по лицу или это от удара в живот? – Чего вам надо?

– Ну, ты же детектив, используй индукцию!

– Может, дедукцию?

Удар в лицо на миг оглушил, Солен обвис в путах, чувствуя кровь, бегущую из носа по губам и подбородку. Да что бы они ни хотели, живым он отсюда если и выйдет, то уже неполноценным человеком. Удар в печень вышиб остатки мыслей. Солен сгорбился, попытался закрыть бока локтями, но руки сцеплены за спиной. Так что подтянул колени к груди.

– Ты гляди, опытный гад попался!

– Так, ведь это сам Солен Тарго! Ну тот знаменитый стражник, гроза горных дикарей самоедов!

Похитители звонко захохотали. Едва соображающую жертву рывком поставили на колени.

– Так ты у нас знаменитость? А давай сделаем тебя приметнее, чтоб издалека узнавали!

Знакомый щелчок откидного ножа. Автобус тронулся с места, Солен качнулся назад, ударился лопатками об похитителя. Через дымку боли проступили фигуры, две впереди, ещё одна за рулём. Тонированные стёкла пропускают мало света. За спиной точно ещё один. И того в салоне трое. Вооружённый ножом ухватил за волосы, рывком, почти ломая шею, потянул назад. Прижал лезвие к щеке, слегка надавил.

– Ну что, Солен, тебе улыбку сделать от уха до жопы или на лбу вырезать чего?

Детектив с трудом скосил глаза, сфокусировался на глазах похитителя, что так выделяют на балаклаве. Просипел, давясь кровью:

– А давай, я лучше фокус покажу.

– Фокус? – По салону прокатился злобный смех, а хватка на волосах усилилась, вот-вот оторвёт скальп.

– Ну да, помирать так с музыкой…

– Ну, и что за фокус?

– А тот самый, – зарычал Солен, напрягая руку и готовясь к острой боли, – которым я сбежал от каннибалов.

Левая кисть хрустнула и сложилась, став вдвое уже, выскользнула из браслета. Правая рука, с опаздывающим свистом врезалась в челюсть бандита с ножом. Щеку полоснуло болью, но это не важно. Солен выхватил пистолет. Ствол упёрся в лицо отшатнувшегося врага. Вспышка озарила салон.

Ещё два выстрела, визг тормозов и мощный крен. Солена подбросило к потолку и тут же назад… Очнулся на битом стекле от пронизывающего холода. Рядом валяется тело с ножом, ещё один наполовину высунулся из окна, на котором лежит машина. Солен застонал, пополз к задней двери. Пистолет куда-то пропал, лицо заливает кровью, а левая кисть пульсирует жгучей болью.

Пинком отворив дверь, выполз наружу и обнаружил себя посреди месива машин. По меньшей мере два десятка автомобилей. Микроавтобус, потеряв управление, протаранил их, прежде чем перевернуться и врезаться в дом.

– Да чтоб меня… – Прохрипел Солен, тянясь за телефоном и перебарывая подступающее забвение.

Глава 9

Автоматические двери едва успели раскрыться перед Кирией. Абсолют ворвалась в вестибюль больницы, распугивая ночной персонал. Плащ распахнут несмотря на лютый мороз, накрывший столицу. Под ним – одна рубашка, и та застёгнута всего на пару пуговиц с диким перекосом, отчего любой желающий может увидеть гладкую кожу живота и кубики пресса.