Путь за горизонт. Книга первая.

– Не дело это все, столько ребят полегло, почти как на войне, – послышался хриплый голос старшего сержанта Джерарда Лукиана. – Но рисунки – загляденье, мне бы так уметь.

На грубом лице светлыми отметинами выделялись многочисленные шрамы, а густые усы придавали командиру взвода еще большей серьезности. Выглядел он как сорокалетний мужчина, но поговаривали, что ему едва перевалило за тридцать.

– Спасибо, – в грустных сапфировых глазах Беллы вспыхнула искра благодарности. – Я надеялась, что ужасы прошлой войны никогда не повторятся. Хоть тогда я была еще ребенком, но до эвакуации успела насмотреться на полыхающие улицы Тираса и погребенные под завалами тела. Страшно представить, каково пришлось вам, кого первыми бросали в бой, и как много людей погибло…

– В Телезии мы сразу угодили в самое пекло. Удивительно, что хоть кто-то из нашего отряда «Василиск» пережил войну.

– Вы что-нибудь сохранили на память о товарищах?

Лукиан хмыкнул, задумавшись на пару секунд:

– Вещей у них почти не было. А чтобы сделать что-то памятное своими руками, еще уметь надо. Художников среди нас и близко не было, только вояки да повара-любители, а я вообще не тот и не другой. Моих способностей хватает только чтобы нарисовать человечка из палочек и кругляшков. Денег тоже по нулям. Поэтому на красивые портреты, как и на нормальные могилы, рассчитывать не приходилось. Но нас это не остановило. Мы с парнями приглядели подходящий валун на окраине северо-восточной базы при Мартене, где служили после войны, и высекли на нем имена погибших. Конечно, красотой там даже и не пахло, но все равно получилось что-то вроде надгробия для братской могилы. Наверное, все еще стоит. Давно там не был. Как дослужился до Жителя, меня сразу перевели на северо-запад.

– Старший cержант Лукиан, почему вы не ушли со службы после того как стали Жителем Республики?

Суровый командир взвода потупил взгляд:

– Дико, наверно, смотреть на такого, как я, вашими глазами: повезло выжить на войне, отслужил целых тринадцать лет, получил статус Жителя, о котором все наши только и мечтают, но так и остался на цепи. Что я могу сказать… своим привычкам не изменишь. Бойцовый пес вроде меня только и знает, как лаять да кусаться.

В ту же секунду Белла пожалела, что открыла ящик Пандоры. Грустные бездонные глаза Лукиана вдруг напомнили ей учителя из коррекционного лагеря, который присматривал за ней и другими детьми, ограждая их от окружающей жестокости.

Не дожидаясь ее ответа, Лукиан продолжил:

– Когда тебе знакомы только война, жизнь за высокими стенами, ежедневная муштра, койка казармы или спальный мешок палатки… в итоге все это становится частью тебя. Тем, кто ты есть.

– Вы хороший человек, даже годы войны и тяжелой службы вас не изменили. Это внушает всем нам надежду, – Белла улыбнулась, глядя на засмущавшегося Лукиана. В его темных глазах появился нетипичный для бывалого солдата блеск.

– Вы ребята толковые, у вас еще все впереди. Держитесь друг друга и не повторяйте моих ошибок. Получил свободу – имей храбрость ею воспользоваться.

Слезы подступили к горлу. Единственное, что было в ее жизни, – наследие сестры и товарищи, о которых она заботилась. Если обрушатся и эти два столпа, не падет ли она сама? Белла собиралась поблагодарить старшего сержанта Лукиана за напутствие, но ее опередил резкий выкрик Дариуса, запрыгнувшего на дряхлый пень.

– Внимание, внимание! Я знаю, что сегодня у многих паршиво на душе. Мы потеряли многих ребят. Но если бы они сейчас видели наши кислые рожи, то и сами впали бы в уныние. Поэтому давайте отдадим им должное и проведем остаток вечера так, чтобы и они, и мы улыбались. Тем более у нас есть для этого подходящий повод. Кто не в курсе, сегодня этому красноголовому парню исполняется восемнадцать лет, – парень с бронзовой кожей указал пальцем на стоящего слева от него Юлиана.

Толпа Вольных разразилась потоком поздравительных возгласов. Из оживленного галдежа, походившего на спор в бараках коррекционного лагеря, получалось разобрать лишь обрывки фраз. Впрочем, большего и не требовалось, доброжелательные улыбки в тот миг говорили гораздо красноречивее любых слов.

Старший сержант Лукиан произнес:

– Все заслуживают передышки, чтобы проститься с товарищами, все время от времени опускают руки. Это нормально, но…

Белла довершила фразу:

– Потом нужно найти в себе силы, чтобы вновь подняться и сделать шаг вперед.

Лукиан кивнул, а Белла устремилась к парню с рубиновыми волосами. Она обняла Юлиана и поздравила его с днем рождения, как и многие другие. Державшиеся обособленно ветераны во главе с капитаном Хорстом тоже подошли, чтобы присоединиться к чествованию именинника. На лице Юлиана возникла сдержанная улыбка. Даже учитывая, что Белла с дюжину раз безуспешно пыталась выспросить у Юлиана, когда у него день рождения, ей стало неловко. Она считала его своим другом, но не знала, что у него сегодня праздник.

Когда ажиотаж стих, Дариус достал из-за спины сверток грязно-серой ткани и тут же его развернул. Внутри лежал богато украшенный кинжал. На блестящей серебристой рукояти красовалась потертая золотистая гравировка в виде парящего ястреба. Гарду оружия покрывал замысловатый узор, напоминавший созвездия на небе, рядом виднелась пара пустых гнезд, куда, по всей видимости, раньше вставлялись драгоценные камни. Острое лезвие имело легкий изгиб и утончалось ближе к концу. Золотистого цвета ножны также являлись частью роскошного подарка, явно заслуживавшего отдельного места в музее военной истории. Изумленные взоры жадно впились в смертоносное произведения искусства, стараясь разглядеть его поближе.

– Спасибо. Где ты его достал? – Юлиан пристально посмотрел на друга.

– Это боевой трофей. Мятежникам он уже не пригодится, поэтому я предусмотрительно забрал его с собой из развалин их городка. Честно говоря, я хотел оставить это сокровище себе и подарить тебе что-то попроще, но ладно, так уж и быть, – Дариус махнул рукой.

– Откуда такой кинжал у мятежников? Он мог принадлежать только гражданам, причем самым богатым.

– Понятия не имею, может, ограбили кого-то или с трупа толстосума эллиадского сняли. Да и кого это волнует. Я тот, кто нашел эту дорогую игрушку, – значит, она стала моей, а теперь и твоей. Все просто.

Юноша с рубиновой шевелюрой кивнул, вложил кинжал в ножны и спрятал их за пояс.

На исходе вечера единая толпа Вольных распалась на группы помельче. Белла, Юлиан и Дариус решили устроиться возле чахнущего костра, где уже сидели Стефан и Майя. Белла остановилась за их спинами, но внезапный, точно удар хлыста, оклик Дариуса заставил самозабвенно беседовавшую парочку вздрогнуть и обернуться.

– Мы вам случайно не помешали? – с ехидной улыбкой спросил черноволосый здоровяк.

Пока Стефан и Майя неловко отнекивались, Белла и двое парней подсели к костру. Налетел колючий ветер, пронзавший тонкую ткань военной формы, будто дыхание далекой зимы.

– Уф, так резко похолодало, – запричитала Майя.

– Ты всегда найдешь на что пожаловаться. Первым, что я от тебя услышал, была жалоба на то, какой на улице ужасный ветер, – ответил ей Дариус.

– Нет, неправда! – надула щеки Майя. – Если ты слышишь только плохое, не стоит ли задуматься, что проблема заключается в тебе? Вообще-то тем вечером, когда нас привезли в тренировочный лагерь, мы все чуть не задубели. Еще скажите, что не помните. Я вот никогда не забуду стук зубов Стефана, который было слышно даже в конце строя!

– Почему сразу я?! Непонятно, кто из нас всех громче стучал зубами, может, это ты? – улыбаясь, Стефан повернул голову к кудрявой девушке.

– Это все мелочи. В целом, это были приятные шесть месяцев. Днем нам приходилось несладко, но зато по вечерам мы вместе собирались в комнате отдыха. Все было бы хорошо, если бы не то, что произошло с Селимом, – мрачное воспоминание, подобное стреле, пронзило разум Беллы.

– Мы не спасли его, а сегодня потеряли и Софию. Он ведь тогда заступился за нее. Получается, все было зря…

Юлиан оборвал Майю:

– Нет смысла себя в этом винить. Никто из нас не всесилен и не способен повлиять на прошлое, но разве мы не извлекли из него урок? Разве участь Селима не подтолкнула нас дать обещание?

– Да, его жертва не была напрасной, – согласилась Белла.

Златовласая девушка взглянула на Юлиана. Казалось, будто его разноцветные глаза смотрят прямо на нее, но потом она осознала, что их взор устремлен вглубь минувших дней.

Глава 9. Жертва и обещание.

Первое воспоминание о лагере военной подготовки «Северная звезда» даже спустя полгода стояло у Юлиана перед глазами столь ясно, будто с тех пор прошла всего неделя. Охваченный вечерними сумерками образ высоких стен с колючей проволокой под напряжением, заостренных дозорных вышек с часовыми и блуждающих во мгле лучей света десятков прожекторов – вот что он увидел, когда вместе с Дариусом выпрыгнул из кузова грузовика, доставившего их туда вместе с другими новобранцами. На первый взгляд это зрелище мало чем отличалась от привычной ему картины коррекционного лагеря № 5, но, как выяснилось потом, начальные впечатления оказались обманчивыми.

Тем же вечером, пятого ноября 127 года Новой Эры, сотни будущих бойцов бронетанковых отрядов прошли процесс регистрации, получили новую форму и построились на закатанном в асфальт плацу, чтобы выслушать столь же эмоциональную, сколь бестолковую речь местного коменданта. Под надоедливую мелодию гимна Республики «Рассвет цивилизации» строй Вольных терзали жуткие порывы ветра, словно не замечавшего на своем пути утепленных танковых курток и плотных армейских штанов. В тот миг, слушая стук как собственных, так и чужих, будто выбивавших чечетку, зубов, Юлиан размышлял о судьбе брата, который остался в коррекционном лагере. Однако путь к его освобождению лежал впереди.

Вскоре стало понятно, что приветственная речь и вводная инструкция были только началом развлекательной программы для новобранцев. Она продолжилась утомительной строевой подготовкой, а финальным испытанием послужил забег на 20-километровую дистанцию, которую преодолело меньше половины участников. Затем выбившихся из сил курсантов развели по казармам, где каждая группа познакомилась со своим куратором.

Куратором группы № 1, куда попал Юлиан, оказался старший лейтенант Радимир Митич, с нетерпением поджидавший свежее пополнение под крышей казармы. При первой же встрече он во весь голос заявил: «Я сделаю из отребья вроде вас настоящих людей». Митич был крупным мужчиной средних лет с широкой округлой физиономией, обрамленной густой небрежной щетиной. Первые отметины седины уже проскакивали на темно-русых коротких волосах, а глубоко посаженные карие глаза с озлобленностью и жестокостью садиста взирали на новобранцев. Вечно гневливое лицо Митича вызывало у Юлиана ассоциации с мордой разъяренного быка, а расплывшееся тело – с откормленным на убой боровом. Ходили слухи, что любивший измываться над курсантами старший лейтенант Митич получил статуса Жителя Республики около десяти лет назад и гордился этим, словно пес, удостоившийся кости от хозяина. После того как он попал в тренировочный лагерь в качестве военного инструктора, а затем и куратора, некогда державший себя в форме солдат вовсю стал потакать своим пагубным привычкам – пьянству и перееданию, отчего с годами все больше походил на обрюзгшего тылового работника. Излишества отложились на его теле в виде пивного брюха, обвисших щек и желеподобного тройного подбородка. Поговаривали, что за годы службы Митич пережил трагедию настолько ужасную, что после перехода во второе сословие и переобучения в офицерской школе поклялся больше никогда не возвращаться на передовую и потому остался работать инструктором в тылу. Кто-то из прошлого выпуска и вовсе рассказывал новобранцам, что слышал, как Митич вопит по ночам, из-за чего не ложится спать без бутылки крепкого пойла, а потом просыпается со страшной головной болью и злобой на душе.

Уже на вторые сутки старший лейтенант продемонстрировал юнцам все прелести армейской жизни в виде изнурительной строевой подготовки, натирания полов казармы до блеска и кросса под холодным ливнем. К счастью для Юлиана и его одногруппников, в расписании находилось место и теоретическим занятиям в учебном корпусе. Другие инструкторы кратко преподавали им основы военного ремесла, начиная от тактики боя и заканчивая базовым устройством танка. Спать приходилось на жестких неудобных двухъярусных койках, скрипящих при малейшем движении. Женская и мужская половины казармы разделялись между собой бетонной стеной и тяжеленной металлической дверью. Кроме того, для них полагались отдельные душевые и уборные комнаты. В скупой одноэтажной казарме трудно было найти хоть что-то радующее глаз: унылые стены болотного цвета и продуваемые ветром окна с решетками роднили внутреннее убранство армейской постройки со штрафным бараком коррекционного лагеря.

С первых дней жизни в казарме юные курсанты сразу же облюбовали самую уютную комнату, предназначавшуюся для отдыха в свободное от занятий и тренировок время. Именно там на исходе вторых суток прошло полноценное знакомство между тридцатью двумя будущими членами отряда «Молот». На потолке комнаты отдыха висела облезлая металлическая люстра, под ней едва держался на четырех шатких ножках доживающий последние дни деревянный стол. Его окружали одиннадцать готовых надломиться в любой момент под весом человека стульев. Однако наибольшей популярностью новых обитателей казармы пользовалась пара алых потертых диванов и тройка комфортабельных кресел того же цвета, расставленных в разных концах помещения. От прежних хозяев им достались старенький кухонный гарнитур, единственный работающий чайник и покрытый вмятинами белый холодильник – Вольные могли лишь подивиться роскоши местного убранства.

Новый коллектив поразил Юлиана дружелюбием, казавшимся крайне необычным после холодной враждебности и постоянных нападок со стороны озверелых подростков коррекционного лагеря. Он всегда привлекал к себе повышенное внимание посторонних, чему был обязан отнюдь не только яркой и причудливой внешностью, больше подходившей какому-нибудь сказочному персонажу, нежели человеку из плоти и крови, бродившему под серым небом мира смертных. Однажды, во время ожесточенной драки с четырьмя подростками, из которой, при всей своей проворности, он не вышел бы победителем, ему на помощь пришел рослый мальчишка с черными волосами и бронзовой кожей. Так десять лет назад он и познакомился с Дариусом. Их дружба, с самого начала основанная на взаимном уважении, с годами лишь окрепла. Дариус был единственным человеком, кого он знал и кому мог по-настоящему доверять.

Юлиан не спешил заводить новые знакомства в тренировочном лагере, но, сам того не замечая, постепенно начал вливаться в коллектив, будто его затягивала вязкая, но в то же время приятная трясина. Единство группы держалось на трех ребятах, будто принадлежавших совершенно иному, чуждому жестокости миру: Стефане, Белле и Селиме. Они, словно цемент, скрепляли между собой, казалось бы, несовместимые блоки, из которых выстраивался целостный коллектив. Забота и приветливый тон Беллы согревали сердца юных незнакомцев. Стефан находил общий язык со всеми товарищами. Селим создавал впечатление легкомысленного весельчака, умевшего рассмешить практически любого, но под этой личиной скрывался отчаянный романтик, одержимый верой в природную доброту человека. С глазами, горящими, как два тлеющих уголька, он умудрялся защищать даже эллиадских граждан, виня во всем порочную систему, их воспитавшую.

Впрочем, и на ясном небе не обошлось без грозовых облаков. Больше всего проблем создавали близнецы Джино и Анжело. Едва прибыв в тренировочный лагерь, Джино начал задирать тех, кто был не способен дать ему отпор, подбивая на то же своего брата. Однако Дариус и Юлиан продемонстрировали братьям свои навыки кулачного боя, что наряду со стараниями Беллы, Стефана и Селима смягчило их колючий нрав.

Тяжелые дни мимолетно сменяли друг другу, отпечатываясь в памяти калейдоскопом пестрых воспоминаний. Выжимающие все соки пробежки на улице, тренировки по рукопашному бою и стрельбе из огнестрельного оружия вскоре стали частью обыденного распорядка. Однако впервые в кабине «Гончей» им удалось побывать лишь к концу декабря. Пожалуй, худшего времени года для этого нельзя было и вообразить. Двадцать четвертого декабря, в день, когда начались занятия по вождению танков, стоял жуткий мороз и слышались протяжные завывания вьюги, напоминавшие плач брошенного младенца. Белоснежные хлопья, кружась в замысловатом танце, проносились прямо перед глазами и оседали на обледенелой поверхности, образуя кристально-чистые сугробы. Юлиан чувствовал, как его длинные заиндевелые ресницы с каждой минутой все сильнее слипаются между собой, а тело начинает дрожать под толстой тканью зимней армейский куртки, утепленных искусственной меховой подкладкой штанов, шапки и сапог. Вместе с товарищами он шагал вслед за старшим лейтенантом Митичем, который вел их к ангару с тренировочными «Гончими». В детстве родители рассказывали ему о том, что в давние времена на этих землях никогда не было столь морозных зим. Однако после Ядерной Катастрофы все изменилось.

Когда Юлиан забрался внутрь учебной «Гончей», уселся в будто вырезанное изо льда кресло и пристегнулся ремнем, надел шлем и взглянул в три широких экрана перед собой, взялся за две ручки управления и нажал на педаль газа, а затем первый раз в жизни сквозь метельную завесу проехал по тренировочному полигону, – он ощутил себя так легко и непринужденно, словно был рожден именно для этого. Еще на теоретических занятиях им объяснили, что «Гончие» считались легкими танками, поэтому были слабо защищены от попаданий из бронебойных орудий. Толщина двухслойной лобовой брони достигала 240 мм, внутренний лист которой состоял из синтетических композитных материалов, а наружный – из металлических сплавов. Современные бронебойные орудия крупного калибра, начиная от 135-мм, могли пробить переднюю часть корпуса уже со средней дистанции. С бортов и тыла, где броня была значительно тоньше, с этой задачей справлялись орудия и меньшего калибра. Несмотря на свою уязвимость, миниатюрная для современного танка «Гончая» обладала и множеством преимуществ. Ее длина без учета пушки составляла 5.4 метра, а ширина и высота – 2.8 и 2.1 метров соответственно. Благодаря скромным габаритам, маленькой для танка массе – всего 16 тонн – и мощному двигателю «Гончая» могла разгоняться до впечатляющих 140 км/ч. К тому же в ней использовалась надежная комбинированная система перемещения – сочетание гусениц и аварийного комплекса шасси.

За следующие месяцы Юлиан лично проверил, на что способен самый компактный эллиадский танк. Он преуспевал во многих дисциплинах, но в чем ему точно не было равных, так это в танковой стрельбе. Его поразительная для новобранца меткость вызывала искреннее удивление у одногруппников и раздражение у старшего лейтенанта Митича, по совместительству выполнявшего обязанности танкового инструктора, который, брызгая ядовитой слюной, часто придирался к тем, кому, как он считал, все дается слишком просто.

Кроме регулярных посиделок в комнате отдыха, где они коротали вечера за болтовней и азартными играми, Юлиан наведывался в библиотеку тренировочного лагеря. В запыленной библиотеке, куда, судя по виду, уже несколько лет не ступала нога человека и где пауки давным-давно обустроили собственное царство мрака и паутины, выбор ограничивался электронными и печатными военными пособиями, пропагандистскими буклетами, учебниками по различным дисциплинам и редкими художественными произведениями, явно прошедшим жесткую цензуру. Подобно своим родителям, рыскавшим по руинам старого мира в поисках знаний, Юлиану приходилось довольствоваться жалкими объедками со стола наследия человечества. Вскоре о его уединенном пристанище прознал Марко и тоже стал заходить в обретшую новую жизнь библиотеку. Этот нелюдимый парень мечтал в будущем поступить в университет и изучать физику.

К несчастью, шестимесячный период подготовки в тренировочном лагере омрачило одно трагичное событие, заставившее молодых людей погрузиться в бездну печали, но в то же время позволившее им взглянуть на жизнь по-новому. И оно не шло ни в какое сравнение с уже привычными для всех стычками с курсантами из других групп и нападками на Салли, ониксовая кожа которого служила магнитом для всякого отребья.

10 апреля 128 года Юлиан дольше обычного задержался в библиотеке. Оставался всего час до отбоя, когда он возвращался в казарму. Проходя мимо столовой, Юлиан услышал, как из тени раздался чей-то резкий напряженный выдох, за которым последовал протяжный стон. По опыту жизни в коррекционном лагере он знал, что подобные звуки не сулят ничего хорошего, поэтому шагнул во тьму, не издавая ни звука, и через несколько секунд рассмотрел во мраке невысокую фигуру, обращенную к нему спиной. В ее руках приобретал очертания заостренный предмет, походивший на нож. По спине пробежал холодок. Мышцы разом напряглись, подпитанные приливом крови. Мгновением позже он осознал, что видит и второй силуэт. Человек стоял на коленях и прижимал руку к середине туловища, медленно заваливаясь на бок. От него и исходил тихий стон.

В голове сложился весь пазл, но было уже слишком поздно – его присутствие обнаружили.

Невысокая фигура внезапно рванула в его сторону, замахнувшись окровавленным ножом. Юлиан отскочил назад. Лезвие со свистом рассекло воздух прямо перед его грудью. Вблизи ему удалось разглядеть нападавшего. На него смотрел низкорослый паренек с широким лбом и парой пылавших отчаянной злобой темных глаз. Юлиан пятился к освещенной тропе и попутно пытался отыскать в темноте камень или увесистую палку, которые мог бы использовать в качестве оружия.

Будто поглощенный жаждой крови, парень с ножом опять кинулся на него. Юлиан уклонился от широкого взмаха рывком в сторону. Мощный удар вновь разрезал лишь воздушное полотно. На мгновение оказавшись во власти инерции, нападавший потерял равновесие и сделал лишний шаг вперед, за что тотчас поплатился – точный и сильный удар ногой выбил у него из рук нож. Сверкнув напоследок серебристым отблеском, холодное оружие скрылось во тьме. Затем в лицо оторопевшего широколобого паренька прилетел кулак, отчего тот рухнул спиной в грязь. Юлиан придавал оппонента сверху, рывком опустив ему на голову локоть. Послышались хруст и сдавленные крики, но удары продолжали сыпаться до тех пор, пока он не удостоверился, что противник больше не представляет опасности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.