Странник

Егор ждал ответа, и ему не требовалось уметь читать мысли, чтобы узнать, что творится в голове у собеседника, лицо его было слишком живым. Торговец задумался, и серьёзно. Он хотел слупить с заезжего простака сверхприбыль, тем более, тут больше никто не торговал лошадьми, но при этом, если простак не клюнет, то он останется с этой клячей, и не заработает вообще ничего. А два золотом – хорошая цена за эту лошадь и за не первой свежести потёртое седло с упряжью и пару сумок, но несколько серебрушек можно слупить.

– И десять серебром сверху, – обнаглел торговец.

– Две, и не монетой больше, – назвал последнюю цену Егор. – Я лучше пешком пойду. И ты мне ещё мешок овса дашь.

– По рукам, – немного подумав, принял решение Грах. – Сейчас поедете?

– Нет, завтра на рассвете, а до этого она у тебя постоит.

– Как будет угодно, – согласился барышник, так вроде на Руси торговцев лошадьми называли.

Раевский достал из-за пояса пару золотых монет и две серебрушки. Грах попробовал каждую на зуб, удовлетворенно кивнул и убрал их в карман. Он указал на выбранную лошадь. Звать ее Лавандой.

– На рассвете оседлаю.

Егор кивнул и в сопровождении Хима направился прочь. При этом он задумчиво поглядывал на мужчин, у каждого прилично одетого горожанина помимо одежды имелась шпага. Хотя это был больше легкий меч. Вот сейчас он думал, нужен ли ему такой? Не сказать, что он умел фехтовать, но помахать, не порезавшись, мог вполне сносно. Нож – хорошо, но оружие посерьёзней заиметь бы неплохо. Заодно он оценил местные войска, патрули в этом городе были редкостью, но на глаза раза три попались. Броня, которую те носили, напоминала кирасы, но не как испанские, а со стальным воротником. На поясе лёгкий меч, в руках пика, шлемы напоминали горшок с вырезом под лицо и козырьком сзади. Видел Раевский такие на выставках, только вот точное название не смог вспомнить. Ему даже стало интересно, а сможет ли его новый кинжал пробить кирасу? Увидев оружейную лавку, он свернул туда.

– Чего изволит господин? – вежливо, не забыв поклониться, поинтересовался хозяин.

Теперь, когда Егор приоделся и больше не напоминал бомжа в дорогом плаще, отношение людей в корне изменилось.

– Господину для путешествия требуется оружие.

– Что интересует?

– Боевая шпага, – немного подумав, произнёс Каскад, – с витым эфесом.

– Прошу вас, – произнёс торговец, указывая на центральную стойку. – С этой стороны местные изделия, с противоположенной – привозные. Есть одна из самого Альдевона.

Раевский впервые слышал об этом месте, но то, с каким придыханием произнёс его название хозяин, говорило о том, что там, по его мнению, делают лучшие клинки.

– Покажите, – попросил он, понимая, что ничего особенно дорого покупать не будет, ему нужно оружие для дороги, а не для форсу.

Что ж, то, что показал ему продавец, было произведением искусства. Отделка драгоценными металлами, гравировка на лезвии. Шикарная штука для дворянина. Но ради подобного его убьют.

– Всего сорок шесть фиоров, – назвал цену торговец, – золотом, разумеется.

– Прошу простить меня, я ввёл вас в заблуждение, мне нужно оружие для дороги, а не для того, чтобы говорить, где оно сделано.

– Я вас понял, господин. Вы правы, клинки из Альдевона – это произведение искусства, такие носит высшая знать, это статус. Люди, которые живут полной жизнью, выбирают что-то вроде вот такого. – Он вытащил из стойки привозных шпаг клинок и протянул его Раевскому рукоятью вперед. – Хорошая голубая сталь, в меру гибкая, достаточно тяжёлая, чтобы нанести рубящий удар. Вес – полтора килограмма, длина клинка – девяносто сантиметров.

Егор взял шпагу в руки и почувствовал приятную тяжесть. Не слишком длинная, сталь и вправду неплоха, она напоминала ту реплику, что он заказал себе год назад для своей коллекции. Клеймо ему незнакомо, но эта шпага была именно рабочей лошадкой, а не произведением искусства.

– Сколько?

– Всего шесть золотом.

– Я только что купил коня с полной сбруей и мешком овса за два, а вы мне пытаетесь продать шпагу, как трёх скакунов?

– Те чахлые лошадки, что продает Грах не скакуны, – рассмеялся торговец. – Вы переплатили, можно было бы в один золотой уложиться. Но попытка сбить цену хорошая, мне понравилась. Поэтому специально для вас – пять.

– Сожалею, хозяин, но я поиздержался, и если без коня мне будет тяжко, то без шпаги я как-нибудь проживу. Кинжал у меня, что надо. – И Раевский указал на рукоять на брюхе.

– Позволите взглянуть? – попросил хозяин. – Никогда такого не видел.

– Только из моих рук, – вытаскивая кинжал и держа его на ладонях, предупредил Егор. – Оружие – это личное, и чужих рук не терпит.

Оружейник достал из кармана что-то, напоминающее очки ювелира, только, как монокль, с одной линзой, и опустил себе на глаз, и то тут же слегка засветилось белым.

– Великолепный образчик артефактного оружия старых времён, – наконец, сняв свой прибор, который, по-видимому, тоже был артефактным, произнёс хозяин лавки. – Зачарован очень качественно, сейчас таких уже не делают. Вам его нужно кровью к себе привязать, тогда он раскроется полностью. Но чары я определить не смог, но без привязки вы как не полноправный хозяин, сейчас он вам вроде как помогает, но не в полную силу. Это как сравнивать наемного слугу, которого вы наняли на неделю, и дворецкого, который в вашей семье два поколения. Грубая аналогия, но верная.

– Я никогда не сталкивался с подобными вещами, – честно признался торговцу Раевский.

– Продайте, – попросил вдруг торговец, – дам честную цену. Сто пятьдесят фиоров, золотом, разумеется.

– Нет, – покачал головой Егор, возвращая кинжал в ножны, – я друзей не продаю. Он мне жизнь недавно спас, без него, сомневаюсь, что выкарабкался бы. Так, что там про привязку?

– Да всё просто, – расстроенно вздохнул оружейник, – нужно добровольно напоить кинжал своей кровью, и если он её примет, он будет вам служить, как никакое другое оружие.

– Понятно. Ладно, займусь вечером. А насчёт шпаги… У меня осталось всего четыре золотых и около пятнадцати серебром. Да, и еды в дорогу нужно прикупить. Так что, эта шпага мне тоже не по карману.

Продавец расстроился.

– Не могу дешевле четырёх отдать, ну никак, мне с неё тоже нужно навар поиметь. Если на этой сумме сойдёмся, шпага ваша. Тем более, вы мне показали нечто удивительное, так что, готов уступить за ваше золото.

– По рукам, – согласился Раевский. – И потом, клинок и вправду отличный. До Альдевона, конечно, далеко, но гораздо лучше многих шпаг, что я видел, – добавил он лести.

– По рукам, – согласился оружейник, принимая золотые монеты, – сейчас ножны принесу, они простые, но очень качественные.

Он вернулся через пару минут с чёрными ножнами и хитрой перевязью для крепления к ремню.

– Кожа, дерево, – пояснил, он. – Очень прочные и лёгкие, ими можно даже чужое оружие отбить.

Егор забрал оружие и принялся прилаживать перевязь. К счастью, она была универсальной и села на ремень покойного Краца, как на родной.

– Вы позволите обнажить оружие?

– Комната в вашем распоряжении, – учтиво ответил хозяин лавки и отступил в сторону.

Шпага легко покинула ножны. Раевский брал уроки у настоящего мастера клинка, целый месяц тренировался. Конечно, ему не выстоять против тех, кто носит шпагу с рождения, но против лесной братии всё будет проще. Он сделал несколько стремительных выпадов, потом пару переходов, привыкая к оружию в руке. Корзинка оказалась не декоративной, такой двинуть в зубы, и человек будет всю оставшуюся жизнь шепелявить. Егор вернул оружие в ножны и повернулся к владельцу лавки.

– Прекрасное оружие, сделка свершилась.

– Вы не новичок, – задумчиво произнёс тот. – Движения быстры и точны, некоторых ударов я не знаю, но опыту у вас мало. Давно не практиковались?

– Всё верно, – подтвердил Раевский. – Но полагаю, практики вскоре будет, хоть отбавляй.

А сам подумал, что он очень легко прикончил того мага, всё случилось странно и быстро, он шёл его убивать. А ведь, когда пырнул людоеда, были сомнения, были метания… Неужели он привыкнет к убийству? Ведь на самом деле нет в этом ничего сложного.

– Благодарю вас, – вынырнув из своих дум, произнёс Егор. – Мне пора.

– Пусть боги приглядывают за вами, – пожелал оружейник.

Каскад, придерживая шпагу, вышел наружу, и тут Хим закрутился у его ног. Кстати, вопрос местных богов был пока не ясен совершенно, никаких храмов, только каменные статуи, в которых горел вечный огонь. Люди приносили к ним дары, будь то деньги или продукты, и швыряли их в огонь, вознося молитву, и те исчезали из чаши, словно их там не было. И ведь Раевский видел это собственными глазами.

Егор прошёлся по лавкам, купил в дорогу нескоропортящейся еды. Пришлось, правда, приобрести и мешок, ведь седельные сумки, в которых это все поедет, так и остались у Граха, но пара медяков – это не разговор.

Что ж, золота поубавилось, не сильно, но поубавилось, двадцать одна монета осталась, хотя, учитывая, что в рюкзаке есть цацки, это не критично. С серебром получше, но уж больно быстро тает. С медью пока порядок, монет сорок есть.

В зал вошли вместе с Химом, народу к вечеру сильно прибавилось. Появился вышибала, здоровенный детина, загородил Егору дорогу, ткнул толстым пальцем в химерика и произнёс почти по слогам:

– С со-ба-кой не-ль-зя.

– Я тут комнату снимаю, а он – мой спутник.

Бугай озадачился и развернулся к «стойке», где торчал корчмарь. Тот поймал его взгляд, прищурившись, посмотрел на Раевского, и кивнул, давая сигнал пропустить. Вышибала отвалил в сторону, освободив проход, и вскоре Егор оказался перед хозяином.

– Надумали, господин Эгор? – радостно спросил он.

– Надумал. Только пёс со мной. Не беспокойтесь, он не доставит проблем.

– Да, пожалуйста. Проход в комнаты у нас со стороны двора, там лестница на второй этаж. Будет проситься, выпустите.

– Отлично, – выкладывая на прилавок пятнадцать медяков, ответил Егор. – Ну, тогда пошли со мной кого-нибудь, я вещи брошу, да спущусь, поесть. Ты мне что-нибудь мясного и горячего сообрази, ну и псу моему во двор вынеси мяса килограмма два-три, жрёт он, как не в себя, я всё оплачу.

– Будет сделано, – заверил корчмарь и коротко свистнул.

Тут же из-за дверки, ведущей на кухню, выскочил мальчишка лет десяти. Выслушав отца, он кивнул и пошёл к выходу.

– Ступайте за ним, господин Эгор, – попросил хозяин, – он проводит. Ключ у него возьмёте.

– Хим, за мной, – скомандовал Раевский, – скоро будет ужин.

Лестница на второй этаж поскрипывала, с кухни доносились ароматы жареного мяса. Что ж, второй день в этом мире заканчивался неплохо.

Егор пристроил мешок с провиантом у двери, рюкзак кинул на кровать, вытащил пару кожаных кошелей на широком поясе, куда сгрузил всю ювелирку, после чего снял колет и быстро надел пояс чуть выше основного, и одел жилет обратно. Посмотрел на себя, вроде нигде не выпирает, специально купил для путешествия, поскольку оставлять подобное без присмотра было крайне неразумно. Плащ он бросил на кровать, туда же отправилась шпага, ножа на спине и кинжала более чем достаточно для похода в корчму.

– Хим, останешься во дворе, тебе еду вынесут, – начал наставлять он Химерика. – Смотри за лестницей. Если кто подозрительный полезет, дай знать. Сам без приказа ничего не делай. Можешь вора задержать. Если он обратно полезет, цапнешь за штанину, ну или за ногу, главное – не насмерть.

– Да, хозяин, я всё сделаю.

– Ну, тогда пошли.

Вечер удался, народу в зале прибавилось, так что, все длинные столы, человек на десять, были заняты, кроме одного на четверых, ближе к «стойке».

– Держу специально для постояльцев, господин Эгор, – пояснил корчмарь. – Кстати, забыл представиться, Ридан.

Раевский кивнул и занял предложенное место.

– Вы не будете против компании? Ещё двое мужчин комнату сняли, обещались быть к вечеру.

– Нисколько, – улыбнулся Каскад, – если господа вежливые. Что предложите?

– Гусь есть целиковый, говядина, жаренная на углях, вырезка, жирка совсем немного, мягкая очень, сочная. Псу я вашему ногу свиную отправил и требухи, много её скопилось, за неё денег не возьму.

– Давай говядину, два куска, – мгновенно определился Егор, поскольку стейки любил и уважал.

– Пива возьмете или вина хотите?

– Вина, красного, сухого. И вилку с ножом не забудь.

– Сию секунду. С вас серебрушка и два десятка лоров.

Каскад достал кошель, тот прилично полегчал, но денег ещё хватало.

Через десять минут он с удовольствием ел довольно неплохой стейк, хоть этому рибаю было далеко до московских ресторанов, но для средневековья он был очень даже ничего.

Сотрапезники явились минут через сорок, когда он, уговорив ещё один бокал вина, собирался отправиться отдыхать. Пара мрачных мужчин, ничего не сказав, уселась напротив. Только один кивнул Раевскому, после чего посмотрел на Ридана.

– Эй, корчмарь, – заорал он, – мяса неси и вина много. И не вздумай вино вскрывать.

– А ты кто? – наконец, произнёс второй молчаливый.

– Гость, – ответил Егор, не собираясь идти на конфликт.

Ридан принёс пару больших бутылок вина, явно больше литра, и поставил на стол перед постояльцами. Первый достал кинжал и отточенным движением срубил часть горлышка. Причём проделал это так ловко, что срез оказался идеально ровным. Да, похоже, у него тоже не совсем обычный кинжал.

– Выпьешь с нами? – предложил молчун.

Раевский понимал, что если откажется, будет скандал в стиле – «ты меня не уважаешь». Похоже, постояльцы были проблемные и хотели подраться. Егор даже пожалел, что не успел уйти. Он придвинул свой кубок, в который молчаливый от души плеснул вина.

– За Орден грифона, – вскочив и плеснув на стену вино, заорал первый. Второй подхватил, а вот зала промолчала.

Раевский отсалютовал бокалом и пригубил, стараясь сохранять спокойствие, но в душе у него начался шторм. Орден грифона – это сильнейшее в ближайших королевствах объединение магов, и он сутки назад убил одного из них. Эта парочка не была магами, скорее, отчаянные рубаки.

– Скоты сиволапые, – выругался первый и плюхнулся на своё место.

– И что привело сюда служителей ордена? – вежливо поинтересовался Раевский.

– Дела ордена, – коротко ответил второй, давая понять, что эта тема закрыта.

Егор кивнул и допил вино.

– Спасибо за компанию, господа, но я на боковую, завтра в путь.

– Доброй ночи, – вполне миролюбиво пожелал он же, и приступил к разделке гуся, которого выставил на стол корчмарь.

Егор кивнул и покинул общий зал. Несколько секунд он стоял, прикидывая, что делать, бежать или убивать? Ни первое, ни второе ему не нравилось. Да и ворота по ночному времени закрыты, куда тут сорвёшься?

– А ничего не делать, – сказал он сам себе шёпотом, – это лучшая тактика.

Завтра на рассвете он уедет к своей цели, а эта парочка пусть и дальше ищет тлен, оставшийся от мастера Краца.

Глава 7

Вернувшись к себе в нумер, Егор достал кинжал и стал с любопытством его разглядывать. Резать себя его не прикалывало, но получить оружие, которое будет служить ему верой и правдой, хотелось гораздо сильнее. Решившись, он полоснул себя по левой ладони. Острое лезвие легко порезало кожу, и кровь заструилась по клинку. Ни одной капли не упало на пол, скошенное лезвие впитало всё до последней капли, после чего кинжал окутался алой дымкой, через пару минут развеявшейся. Раевский посмотрел на разрез, который почти сразу прекратил кровоточить, и, обмотав руку тем, что у местных заменяло бинт, закрепил повязку. Как ни странно, несмотря на рану, он мог действовать рукой совершенно беспрепятственно. Поняв, что привязка состоялась, он со спокойной совестью разделся и забрался под одеяло. Надо только придумать, как проверить новые возможности. Ну да ладно, дорога у него длинная, шансов будет предостаточно.

Ночь прошла спокойно. Хим, охраняя сон хозяина, улегся у двери, причём в своём истинном облике. Спать ему тоже требовалось, но, в отличие от Раевского, дремал он очень чутко и на любой шум из коридора или с улицы поднимал голову и прислушивался, после снова отпускал её на львиные лапы, и снова задремывал.

– Мне кажется, ты немного подрос, – сообщил ему Егор.

– Да, Странник, – отозвался Хим, который снова стал обычным псом.

– И насколько большим ты вырастишь?

– Метра полтора в холке, а еще крылья будут, смогу летать.

– Ну, пора двигать, – подхватив мешок и оглядев комнату на предмет забытого, скомандовал Каскад.

Насвистывая «цыганку с картами, дорогу дальнюю», Егор вышел в коридор и тут же нос к носу столкнулся с орденцами. Выглядели те помятыми, у молчуна на скуле был отличный фиолетовый синяк, похоже, отдых у них вышел полноценный, с дракой.

– В дорогу? – поинтересовался Раевский. – В какую сторону? Может, по пути?

Первый, который был более шумным, кивнул.

– Нам на восток. Попутчиков не ищем.

– Понимаю, мне всё равно на юг, – соврал Каскад. – Ладно, был рад знакомству, господа, спокойной вам дороги.

– И тебе, путник.

Они одновременно повесили ключи от комнат на специальные крючки, вделанные в стену, и вышли на улицу. Хозяин уже проснулся и сейчас рубил во дворе дрова.

На орденцев он глянул хмуро, видимо, немало они доставили ему беспокойства. А вот Раевскому улыбнулся.

– Как спалось, господа? – спросил он у всех сразу, но было видно, что вопрос он в основном адресовал Каскаду.

– Мне – отлично, – заявил Егор. – Ладно, хозяин, спасибо за гостеприимство. Если ещё буду в вашем чудесном городе, опять у тебя остановлюсь. А теперь прощай. Хим, за мной, – скомандовал он псу, который обнюхивал недогрызенную кость, валяющуюся у стены. Тот в два прыжка догнал Раевского и пристроился на полкорпуса впереди.

Парочка орденцев корчмарю ничего не сказали, только потопали следом за Раевским к воротам.

На улице было свежо, солнце только поднималось из-за горизонта, так что, накинутый на плечи плащ был очень кстати. Лошадь по кличке Лаванда уже стояла оседланная, мешочек с овсом стоял у стены, две седельные сумки, потрёпанные, но вполне себе целые, примостились рядышком.

Шумный, седлая своего прекрасного коня, бросил пренебрежительный взгляд на клячу Егора. Ну да, выигрыш был не в пользу купленной лошадки, но что поделать, других тут нет, выдастся оказия, махнет на что-то более молодое и перспективное.

Ворота уже открыли, Егор разметил сумки, переложил в них продукты. Он не торопился, ждал, чтобы орденцы уехали первыми. Так и получилось, те спешили, быстро оседлали своих скакунов и, взлетев в сёдла, не прощаясь, тронули коней к воротам.

– Скатертью дорожка, упыри, – пробормотал Грах, проводив парочку чёрных взглядом.

– А кто они? Чем занимаются? – прикинулся дураком Раевский.

– Ордену грифона служат, магам. Мы их безвольными зовём, за то, что они полностью отреклись от мира, и выполняют только приказы совета магов. Скажут им убить отца, убьют. Палачи.

– Ну, спасибо, Грах, тебе за разговор, и мне пора.

Егор запрыгнул в седло и тронул лошадку, которая неспешно побрела к воротам. Как же всё же хорошо, что он тогда не отказался сняться в том фильме, и на лошади скакать научился, и шпагой орудовать.

– Пусть боги за тобой приглядывают, – выдал местное напутствие барышник и ушёл в дом, который стоял рядом с конюшней.

Город Егор покинул без каких-либо проблем. Два сонных стражника на воротах проводили его ленивыми взглядами и снова принялись дремать, опёршись на свои копья. Раевский свернул на дорогу, которая шла в обход стен, на северо-запад, и слегка пришпорил Лаванду. Та ускорилась и пошла мелкой рысью, то, что нужно, чтобы привыкнуть к седлу. Два года он на лошадь не садился, отвык, а жёсткое седло ни хрена не сиденье в его родном лендровере.

Остановился он ближе к вечеру в довольно большой и зажиточной деревушке. Нет, конечно, он делал остановки и днём, чтобы лошади дать отдохнуть, чтобы Хим поохотился, да и самому в седле в первый день пришлось тяжко.

В отличие от крохотного Лугового, с которым он свёл знакомство в первый день, здесь был небольшой постоялый двор с обеденной залой. Так что, спал Раевский на добротном топчане на свежих тюфяках, а не в лесочке, укрывшись плащом.

Три первых дня дороги выдались скучными и безмятежными. Королевство Ирай было сонным и спокойным. Каждую ночь Раевский ночевал на постоялых дворах, неспешно двигаясь в нужном направлении. До единственного крупного города, стоящего почти на самой границе королевства Горк, было ещё четыре дня пути. Хим в своём изначальном облике прибавил в массе, да и как собака тоже слегка подрос, и теперь уже стал размерами со зверюгу во дворе старосты Лугового. Дорогой он кормился сам. Один раз выследил овцу, которая отбилась от стада, та в рощице заблудилась, что была всего в полукилометре от деревеньки. Там она и осталась, вернее то, что он не доел Хим, а так основным рационом для него были зайцы.

На четвёртый день пути испортилась погода, да так, что Раевскому пришлось на сутки задержаться в небольшой деревеньке, где он обжил сеновал. Крыша там не текла, вкусно пахло сеном, а ютиться в маленьких домишках крестьян, в которых и так было тесно, он не пожелал. Непогода разыгралась не по-детски – молнии, ветер гнул деревья и дождь лил стеной. Самое неприятное было то, что сигареты кончились, а табак здесь хоть и был, но не пользовался популярностью, и купить его на этой дороге не представлялось возможным. За всё время он видел лишь одного курящего человека, так что, приходилось вынужденно бросать. Кстати, не самая плохая идея, давно пора избавиться от зависимости, и лучший способ – не иметь курева.

Выехал Егор на рассвете под мелким дождём, который моросил с неба. Тучи висели низко, но вроде как не собирались разразиться очередным потом. В принципе, было бы можно и выждать, но валяться на сеновале ничего не делая и читая дневник покойного мага, надоело. Да и чтиво оказалось так себе, ничего полезного – рецепты зелий, формулы заклинаний, описание экспериментов. Для коллеги покойного, наверное, полезная книженция, для Раевского – нудная техническая литература. Ради интереса он пытался сотворить парочку простейших заклинаний, даже кольцо покойного надел, но всё, чего добился, крохотной искорки, которая вылетела из камня в перстне. Может, что ещё требовалось, чего у него не было, а может, силы какой. Он снова стянул перстень и убрал его обратно к остальному наследию чародеев.

С первыми в своей жизни грабителями Егор повстречался на пятый день. Свист арбалетного болта, рывок капюшона плаща, который был накинут на голову, и четверо бородатых рож, несущихся на него из кустов. И ведь как нехорошо сложилось, Хим минут двадцать назад убежал охотиться, лес был не слишком богатый, а жрать химере нужно много, молодой растущий организм. Вот и не смог он предупредить хозяина. Да и мысленная связь с расстоянием ухудшалась, эксперимент показал, что максимальная дистанция – метров шестьсот, не больше. Вот и вышло, что Раевский остался один против пятерых.

– Ко мне, живо, – мысленно позвал он химерика, спрыгивая со спины Лаванды прямиком в лужу, которая образовалась на дороге после дождя.

Грабители выглядели так себе, обычные мужики в грязных, а кое-где и плохо застиранных от крови рубахах. У троих в руках дубины, вырезанные из свежих крепких веток. Ещё один до сих пор в кустах укрывается, снаряжает свой арбалет. Ему пока делать нечего, подельники прикрывают своими спинами цель.

Тактика у этих недоразвитых была простая – набежать, смять, убить, обобрать. Раевский вытащил из перевязи шпагу, одним движением обнажил её, отшвырнув ножны в сторону. Левой рукой, конечно, не слишком ловко, но все же удалось обнажить кинжал. Что ж, всё вышло, как тогда, на тренировках. Первый из грабителей, вырвавшийся вперёд с занесенной над головой дубиной, получил удар в горло. Он так разогнался, что наконечник вышел с другой стороны, перерубив позвоночник. На землю оседал уже труп. Правда, Егор чуть не лишился своего оружия, но всё же, успев отскочить, едва не поскользнувшись на сырой земле, и не присев на задницу, он вырвал клинок, застрявший в шее покойника.

Бегущий следом, видимо, от страха ревел в голос и размахивал дубиной, словно пытался не ударить Каскада, а отогнать его, широкие взмахи относили тяжёлое оружие далеко в сторону, открывая жертву. Он догадался притормозить, но лужа и с ним сыграла злую шутку. Правая нога поехала по грязи, и он приземлился на задницу. И вот тут произошёл казус. Двое других взяли в стороны, заходя с флангов, а этот своим падением открыл цель для арбалетчика. Тренькнула из кустов тетива самострела. Но тут бандит решил вскочить. По иронии судьбы болт, предназначавшийся Раевскому, угодил в затылок здоровяку. Подняв фонтан брызг, очередной покойник приземлился мордой в лужу, да так и остался в ней лежать. А дальше всё стало совсем просто. Выпад, и клинок находит сердце того, что заходил слева. Он оседает на траву с жалобным выражением на лице, второй в отчаянном рывке с занесенной дубиной летит на Раевского. Дистанция уже не подходит для длинной шпаги. Егор просто выпустил рукоять и перекинул в правую кинжал. Дубина упала на него, но бывший каскадер был гораздо быстрее. Увернувшись, он всадил клинок в солнечное сплетение бандита, и тут же, провернув, вырвал его обратно. И опять повторилось то, что случилось с магом в подземелье, рукоять снова окуталась голубоватой дымкой, которая даже после извлечения оружия из тела никуда не исчезла, а продолжала тянуть душу покойника, тонкой ниточкой связывая мёртвую оболочку и кинжал.