Морской волк. Бегущая по мирам – 14

Привёл Санну к присяге Князю Лании, даже слегка удивлённо послушав Гонг. Показал как управлять Золотой Луной, вызвав просто щенячий восторг могучим набором артефактов богов, которые точно существуют, но «несколько» отличаются от её культа, в котором учёная и раньше сомневалась, а теперь сильнее. Впрочем свой символ культа в виде трапеции с вписанным кругом снимать не стала, хотя трапеции, ха, её в жертву и принесли. Рассказал про Реку. Показал карту нашего участка Реки, которую не поняла! Учёная, блин!

Оказалось, как в шутке – разбирается в картах, но игральных! В преферанс и в покер на стеклянные бусины играла. И в шахматы. Приказал ей обучить картам и шахматам Пронику, надо же проверить умственные способности русалочки. А самой изучать правильные карты, географические. Хотя бы мою простую схему Реки. Если придётся без меня смываться, это пригодится больше преферанса. А у нашего Колодца каждый день меня будут ждать.

А потом я отвесил челюсть, когда Проня, послушав про правила шахмат и продув пару партий Санне, обыграла её! И меня обыграла играючи. Санна, смотря на мозги русалочки через какой-то прибор и прилепив к голове исследуемой какие-то присоски, объявила, что свободные от информации мозги биороботессы легко обучаются и способны к прогнозированию, и она для относительно небольшого количества объектов в маленьком пространстве события на десяток ходов не напрягаясь просчитывает! Ну нифига себе!

Я потратил полчаса времени на информацию об удивившей меня науке Санны. Какая-то магическая наука, и приборы в какой-то мере артефакты. Она даже видит происходящие в мозгах русалки процессы! Может видеть и происходящее в непрозрачной голове, но хуже, и прицелиться труднее, а прозрачная голова с прозрачными мозгами даёт невероятные возможности. И прозрачное тело с прозрачными органами. Как Лана менталистка видит, что творится в голове! Но иначе, и другое. Менталисты видят процессы в широко понимаемых мозгах. А Санна именно в физических мозгах, если всё это вообще применимо, но я послал заумь подальше.

Показал девицам правильные чудеса – пролетающие через кольца табачного дыма корабли, пегасы, драконы и их, девиц, а не драконов, ха, обнажённые тела! Восторг русалки и ворчание учёной на тратящего время на ерунду легкомысленного, дожив до таких лет, великовозрастного обалдуя. Чуть порку опять не заработала. Даже не поняла, что я не прост. Вот уж точно – на всякого мудреца довольно простоты.

Я пил пиво, курил, радостно крутил штурвал яхты, любовался на однообразные пейзажи тоннеля-русла протока, потом влившегося в основное широкое русло, вернее отошедшего от него, рисовал схему притоков, рукавов, расширений, пляжей и пещер с гротами, ну и наслаждался созерцанием облепленной присосками и проводами радостной русалочки и вдохновлённой рыжей рослой и весьма формастой красотки, даже забывшей переодеться в свою высохшую одежду. Шуганул доставшую клизму Санну, напомнив, что и ей того же обещал, и даже ещё по тому же месту, огорчив учёную. Попробовала поторговаться:

– Разреши проверить смесь… не через рот. А я расскажу, что открыла про её мозги.

– Выпорю и расскажешь.

– Ладно, – вздохнула учёная. – Я полагаю, что мозги русалок биороботесс, но ещё надо осмотреть обычную, имеют возможности в том числе и для математики и прогнозирования. А мозг Прони вырос аномально для них большим, кстати может большой мозг из-за малого тела или наоборот, и пропорционально улучшил эти способности. Понятно? Я могу попроще попробовать объяснить. Может рассказать, что такое математика, пропорции и прогнозирование? Но хватит мне угрожать, я принцесса. И учёная.

– Я не угрожаю, а предупреждаю. Понятно. Но пропорционально могли увеличиться и другие функции мозга. Но явно не увеличились. А для части функций это и невозможно, например, нельзя в разы быстрее двигаться. Так что ты забыла сказать, что аномально улучшились именно эти функции. А ещё вероятно обучабельность. И если у девицы есть попа, то её можно надрать, а про ученость или принцессистость в этой моей мудрости ничего не говорится.

Учёная захлопнула рот. Покраснела. А я развлекался. Да мне и без талантов Клетчатого и мегазайца понятно, что учёная принцесса хочет, но стесняется. Ладно, я терпелив, подожду. Но не больше дня! Предложил изучить любовь, раз она учёная и естествоиспытательница. Отказалась, сказав, что любовь уже изучала по книгам и животным. Обозвала меня витиевато фразой из дюжины слов на её латыни надо полагать. Сказал, что я есть ловелас, а не охваченная любовью дозревшая девица на яхте, это оскорбление ловеласа.

А за обзывательство я прибавил хода и не стал ловить пролетевшие её панталончики – ветра на Реке нет, по крайней мере пока, но плывущая со скоростью за полсотни вёрст в час яхта набегающим воздухом обдувается отлично. А кто ей виноват, вещи надо крепить, да и высохшее вовремя убирать! И слуг у неё теперь нет, а Проня моя служанка. Ну и зачем ей панталончики в новой жизни? Только мешать будут когда дозреет до любви, ха.

Не дозрела сама. И я осуществил злодейский план. После того как навозилась с изучением Проники, поела, переоделась в платье в каютке, провопилась на утрату панталончиков и опять решила вернуться к научной деятельности. Я сказал, что изучение любви на прозрачной русалке принесёт невероятные открытия. Купилась, конечно, простушка. Ну и во время осуществляемой всеми нами тремя научной, ха, деятельности, в угаре восторженной исследовательницы даже не заметила, пока не стало поздно… Потом вопила и сокрушалась, но я сказал, что любовь с двумя девицами предполагает, что именно с двумя! Ну и я тоже увлёкся, как и она. Так получилось. Допёрла и сильно и надолго надулась.

Только утром, переспав беду, призналась, что понравилось. Ну и уже согласилась на изучение любви и лично.

Проня долго хохотала, когда пунцовая Санна сама объясняла ей, что всё-таки произошло у неё со мной. В обмен на разрешение несколько раз взять её кровь и ввести ей какие-то безопасные препараты сначала внутривенно, а потом и внутримышечно.

Потом Проня вопила, получая иголки и лекарства в тело. Санна восторженно записывала результаты экспериментов, в том числе про становящуюся красной после забора кровь. И про фиксируемые процессы в организме подопытной. Ну а я полюбовался на видимую в прозрачном теле иглу. Особенно забавно, как в прозрачную ягодицу игла входит и лекарство впрыскивается, быстро становясь прозрачным. Проня это находила не столь забавным, глядя на иголки в своём теле и тихо вопя. Но даже довольно долго воткнутая в вену или в попу игла шприца прозрачной не становилась – тут я пояснил, что русалка не признаёт такое своим родным, ха.

Результатом экспериментов стало даже удивившее меня недолгое изменение прозрачности русалки! Санна раскопала, как русалки меняют прозрачность! И как это можно стимулировать. Там сложно, и я не вникал в заумь. Просто через несколько часов получил непрозрачную белую с голубоватым оттенком русалочку! На время. Проня быстро вернула себе прозрачность. Но теперь может управлять этим и тренируется делать нормально и при необходимости!

А Санна с клизмой наизготовку попеняла мне, что я торможу науку. Пообещал ей научное изучение телесных наказаний на её попе. Опять дуется. Но клизму убрала.

Но Санна уговорила Пронику и на клизму, но не совсем полно проинформировав, или совсем обдурив. И осуществила злодейский научный план с каким-то всосавшимся в кишки зельем пока я долго принимал душ в раздвинутой в высоту душевой, распевая песни. А я выполнил обещание. Но на этот раз значимых результатов научных экспериментов не оказалось, если не считать выпоротую учёную принцессу. Сообщила потом, что и прочувствованная порка научных открытий не принесла, кроме того, что исследовательница узнала, что умеет так отлично визжать, ну и что я держу слово, и что и учёную, и принцессу можно банально выдрать. Открытия однако!

Но дулась до конца пути! Даже во время любви перед сном в совсем тесной для троих каютке, от которой пробовала увильнуть, но я наплевал на её заскоки, сказав, что это плата за проезд, ведь билета на круиз на яхте Золотая Луна у неё нет. Спала, правда, как ангелочек, обнимая во сне меня и Проню, обнимавшую меня лёжа на мне и крепко вцепившись в меня коготками, изучая заодно первый сон не одной и без рубашки, что тоже её удивляло.

А я тоже решил спать, предоставив яхте плыть самой на средней скорости – мне тоже отдых нужен, но организовать вахты с уставшими от крайне насыщенного дня любящими поспать девицами трудно. А опасностей я не ждал, да и насторожил на предупреждение о необычном жуков от Юли. Ну и на рисование карты временно забил – будет ещё один пробел, да и пофиг, просто плыть по главному руслу определённое расстояние.

Рано утром я проснулся под скрежет жука. Приплыли! Я осмотрел огромный зал, в который мы приплыли. Почти квадрат в дюжину вёрст! И ярко освещён, в отличие от так себе освещённых тоннелей. По небу начало заезд под рельсом яркое солнце! Река разлилась в озеро. Вдоль стен притоки и вытекающие рукава – можно и истоками речек назвать, но раз уж у нас Река, то всё вытекающее пусть будет рукавами – пляжи и входы в пещеры и гроты. В одном месте у стены причал с кораблями и большой участок суши на скалах, и там видно много зелени и постройки, и красивый дворец! Ну а посередине озера большой остров с городом, садами, лугами и полями! И с небольшим портом, к которому я и направил Золотую Луну 907.

Ну и после причаливания успевшая умыться и почистить зубы бывшей в научном инвентаре зубной щёткой и каким-то зельем Санна почти сразу и прекратила дуться, и даже немного подумав тепло поблагодарила меня и за любовь без спроса, и даже за порку. После того как к яхте подошли восемь двухаршинных амбалов биороботов, причём имитирующих подрасы ладов – белых, негров и монголоидов – с булавами и саблями, и в бригантинах и шлемах с торчащими вверх небольшими ветвистыми оленьими рогами, и типа монгол пророкотал:

– Кто вы?

– Я Иной, а это Проника и Санна, – широко улыбнулся я. – А ты кто?

– Кто по расе? Я Дуболом, единственный капрал стражи Хозяйки, чемпион трёх силомеров, – спросил и обильно и не особо информативно пояснил капрал, поочерёдно направляя на нас какой-то артефакт, похожий на маленький мегафон, и глядя на что-то с его стороны и слушая три разных тревожных писка.

Затем амбал почесал башку, приказал сразу убежавшему стражнику привести ярыжку, рыкнул нам выходить и не дёргаться, а два стражникка радостно и ловко привязали яхту к кнехтам на причале, и присоединились к ещё двоим, которые начали обшаривать яхту. А трое оставшихся на берегу достали наручники и радостно вертели их в лапах.

Притопавший заспанный ярыжка, вылитый лад, темноволосой светлокожей белой подрасы, взял артефакт у капрала, посмотрел и попищал на нас, радостно объявил:

– Русалку и ладку в тюрьму! А… этого… Но кто ты?.. Не вад, не суккуб, не биоробот, не зверь, не полузверь, не дендроид, не гриб, не колония, не амёба, не артефакт, не робот, не монстр, не сгусток, не часть, не аватар, не Студент, не Юнга, не Ассистент, не лишенец, не Хранитель, не Великий!.. Одна душа… Чистая… Тело вада без имплантов… Тэээкс. В розыске… Что? Есть метка Десницы на не ваде?!!

– Я Иной, и зовут меня так. В розыске по недоразумению. Ищет Пакость, Десницей которой я и являюсь, – пояснил я, удивившись длинному списку… тварей. – А кто такие сгустки и части?

– Сгустки энергии, обычно неразумные, творения могучих магов, наша Профессорша умеет создавать дракончиков. А части… ты тупой? Ну если Древо отпочковало девку деревянную, или Вулкан лавового парня, или Океан водяную девицу… – медленно бормотал Ярыжка, читая вытянутый из пистолетной рукояти артефакта свиток, потом офигел от прочитанного, да и дошло сказанное мной про Десницу, побледнел, завопил заискивающе:      – Оооо! Иной имеет доступ Хранителей! Имеет право находиться везде, кроме запретных канцелярий и канцелярий Великих. Да ещё Десница Пакости, но… она же Роковая Судьба!.. О! Прости меня, Иной! Я не знал, я маленький Ассистент! И обозвал тебя… Прости!

Чуть на колени не упал, испуганно глянув на дворец на берегу. Но я великодушно кивнул. А ярыжка набросился на стражников, вопя, чтобы отстали от нас и нашего барахла и яхты. Один страж бросил в трюм радостно рассматриваемые кожаные трусики от бикини Прони, другой аккуратно положил с удивлением рассматриваемую шкуру кракена, а там от гидрокостюма дофига осталось, и вся досмотровая команда сошла на берег, и стражники отошли подальше, убрав и кандалы. Кроме капрала, который забрал свой очень интересный артефакт, махнул башкой ярыжке, который глянул на мою улыбку и резво унёсся подальше от проблем. Капрал ловко защёлкнул одни наручники на руках Прони и Санны и рыкнул:

– Ладка и биороботесса арестованы! Нельзя таким свободными на Реке находиться! – радостно добавил. – Хозяйка разберётся! Ей рабыни нужны. А нам сама Хозяюшка спасииибу скажет!

– А они мои… служанки, – заявил я, увидел по роже капрала, что это не годится, уточнил. – Рабыни.

– Где ошейники? – расстроился капрал, потом полезно поболтал. – А служанкам нужны жетоны, если их не знают здесь. И жетоны регистрируются на Хранителя, а ты всё-таки не Хранитель.

Я глянул на небольшой, но бодрый рынок на красивой площади между постройками порта и домами городка, даже с каруселями и аттракционами, соврал очевидное:

– Ну так я и приплыл сюда, чтобы купить.

– А не врёшь? – сощурился не совсем тупой капрал.

– Не вру! Зуб твой даю!

– Докажи!

– Они ещё и наложницы! Любовь с них получаю! И выпорол недавно!

Даже неожиданно помогло! Капрал направил свой мегафончик на девиц, пробормотал:

– Не девственницы больше суток. Крайняя любовь менее полсуток назад…

Ну а полученную порку обе девицы доказали, задрав подолы, русалка весело, ещё и став непрозрачной, причём в этот раз желтоватого оттенка, а принцесса покраснев и чуть не спалив моё враньё. Но я опять отбрехался, что она недавно наложница, и стеснительность её ценная фишка. Капрал расстроенно снял наручники, расцепив красоток, потом буркнул:

– Я провожу вас на рынок. Но рабыне стеснительной в таком платье нельзя в городе находиться. Не положено рабыне.

Санна долго не брыкалась, а стянула платье оставшись в рубашке, по её меркам короткой, до середины бёдер, и похожей на красивое лёгкое платье без рукавов, или тунику. И кружева по краям и светлая вышивка на белом смотрелись прекрасно. А особенно пунцовые щёчки оттеняли белизну кожи и наряда. Ну и высокие ботиночки шарма добавляли. Я весело отвесил шлепка собравшейся поныть на шопинг в белье учёной принцессе, взял новоявленных рабынь за ручки и повёл на рынок. Покупать рабские ошейники. Ну и по дороге послушал горячие благодарности справедливой и умной Санны и за любовь без спроса, и даже за порку. А заодно и Проня весело поблагодарила за очень желанную любовь и за порку без спроса.

Глава 2. Жульничество заказывали?

Топавшие за нами стражники сказали куда идти. Я остановился перед лотком с румяной прекрасной торговкой в дорогой тунике с золотым шитьём, которая просияла, услышав что нам надо, подала из изобилия висевших и лежавших ошейников, намордников для собак, поводков, ремней, сумок, кошелей, перчаток, галстуков, ниток, ленточек, и тому подобного два красивых тканевых ошейника регулируемого размера с замочками и длинными поводками. Я нацепил ошейники на весёлую Проню и чуть в обморок не упавшую Санну. Глянул вслед отвалившим успокоившимся стражникам. Развязал кошель и положил перед торговкой золотой. Девица расплылась в улыбке:

– Я не скупаю металлы, только галантерею, не состою в гильдии металлургов. За такое почти как за неплатежеспособность и воровство порка и каторга, – и я уверен, что не намекала, а просто зазубрила список.

– Ээээ… – я начал лихорадочно искать выход, ну и конечно сразу нашёл очевидный. – Не может быть! Чтобы такая прекрасная красотка, ну вылитая сталеварка и рудокопка, и не состояла в гильдии металлургов!

– Правда? – зарделась и опустила прекрасные очи дурочка.

– Правда! Зуб капрала даю! И я уже влюблён до гроба! – я схватил её ручку и поцеловал, поднимаясь к локотку и ненавязчиво погладив сиськи, размышляя, что надо и расплатиться, но с этим проблем не будет, и вызнать про их валюту.

От соседних лотков радостно на весь рынок заорали налетать и покупать две отменных красотки с колбасными изделиями и баранками – прям не рынок, а конкурс красоты какой-то. Но и от лотка напротив зычно завопил покупать лошадиную сбрую симпатичный, судя по взгляду Прони, мужик, хотя русалочка только из проказливости и тяги к разной любви на него посмотрела, я куда симпатичнее несомненно. Ну ещё красавчег со стройматериалами, сосед шорника, заорал как оглашенный. Я рыкнул девкам, что смотреть можно, а покупать нельзя, уже заталкивая ошарашенную скоростью развития вечной любви торговку в крохотный закуток-складик, заваленный её галантереей, или как она называется. Очень тесный, но нам, вернее мне, места хватило. А оказавшаяся девственницей отменная формастая красотка была сильно удивлена, но и обрадована!

Я вышел из кладовочки любви, и не успел даже выругаться, глядя на уже обмотанных сосисками с колбасами, баранками с калачами и сушками, верёвкой с привязанными пучками саморезов и гирляндой баночек с красками, перевязями с сумками со столярным и малярным инструментом и вожжами с ремнями конской сбруи, державших в ручках по плётке, которыми точно заработали по своим, а не конским попам, и изящное небольшое седло и рулон красивых тканевых обоев в других руках. Как меня огорошила моя галантерейщица, томно пробормотав:

– С тебя, красавчик, сорок три треника. И за любовь… я согласна на браслетик с синими сапфирами, он продаётся ближе к центру рынка, я провожу, стоит двенадцать треников. А свадьбы в Храме Нихрена проводятся в полдень, раз любовь до гроба. Обручальное колечко мне нравится с розовым бриллиантом, там же продаётся, шесть треников за пару. А гроб я тебе куплю, когда помрёшь. Но невероятно, ты и свою дату похорон знаешь!

Я захлопнул рот, выдохнув еле слышно: «Шлюха и дура», заодно успев удивиться дороговизне галантереи или дешевизне драгоценностей. А моя пассия уже заверещала соседкам:

– Я выхожу замуж! Он… Как тебя?..

– Иной, – заботливо как для дебилов пояснил я.

– Иной позвал меня замуж! А это… Оооо! Двести баллов к оценке века за практику! А когда я и вдовой стану, это ещё сто! А как он меня отымел! Не пожалел сорок баллов за лишение невинности мне передать! А со свадьбой и похоронами, это… Оооо! Триста сорок баллов! – старательно подмигнула мне. – А может и ещё отлюбишь? Уже по десять балов всего, раз ты такой щедрый!

Её подружки завистливо застонали. Даже мужички напротив приосанились, сволочи, но потом всё-таки допёрли и просто печально вздохнули над удачей галантерейщицы. Колбасница завистливо вздохнула с намёком:

– А у меня можно и скидку выторговать, не двадцать треников, а восемнадцать!

– Ты же обсчитала на восемь, – вставила веское слово калашница. – Тогда уж давай скидку в четыре треника! А я скидку не дам, товар же рабыни уже взяли, сказано тридцать, значит тридцать! И обратно скуплю как и положено, за десятую часть! За три треника.

– Не обманешь, не поторгуешь! – веско сказал стройматериальщик. – С тебя… Эээх! Шестьдесят! Краска отменная! Не выцветает, смывается только растворителем, а он тоже в комплекте и недёшев, ну или артефактами удалять, но это в магические ряды.

– Десятая часть от минимальной цены с максимальным торгом, значит за полтора можешь скупить, – подмигнул калашнице шорник и выразительно глянул на свою подсобку. Но она явно не хотела дарить ему баллы своей практики и гордо надулась. А он вздохнул над не проканавшей добычей баллов. Затем просиял, глянув на меня, решил добыть явно гораздо более низменные деньги, раз возвышенная любовь с баллами обломилась, задрал шары к небу, шевеля губами в мощных подсчётах явно высшей математики, объявил. – За сбрую, плётки и мягкое невесомое седло из кожи крокодила, а дороже неё только кожа кракена, но за их добычу кары жуткие, семьдесят треников! И обратно скуплю за четыре, всё равно лошадей здесь нет, и сбруя с плётками не нужны! А за покупку ненужного штраф десятерной от минимальной цены, или стократный от цены скупки! А я сразу чистую прибыль заработаю! Плюс балл!

Я просиял. Ну ладно, студенты, кого вы в жульничестве превзойти собрались?! Самого Сэнсэя колледжа воров Морской Волк?!! Ну и… студенты… даже интересно… Мило улыбнулся всей честнОй компании пяти жуликоватых торгашей и торгашек, а вокруг уже толпилась и ещё стая торговцев и покупателей со скромными покупками, все красавчики как на подбор, но девок сильно больше. Даже нищенка пробралась к нам, протягивая трясущуюся ручку и старательно блея:

– Подааайте на кусочек хлебушка десяток треников! Я не кушала четыре дня. И ночую в худших номерах таверны, и мне даже постельное бельё уже три дня не меняли.

Нормальная такая нищенка. Прекрасная молодая пышущая здоровьем формастая красотка в новеньком длинном тонкого шёлка платье, расшитом жемчугом. Я разломил круг офигительно пахнущей вкуснейшей полукопчёной колбасы с отличными специями – а я как тайный волк и бывший козёл и в мясе, и в травах спец. Половину вставил в рот нищенке, от второй откусил сам и дал откусить офонаревшим от жуткого попадалова Проне и Санне, причём обе допёрли, что нас всех, а особенно их обдурили очень сильно и нагло. Ха, вы, девочки, просто ещё сильно и нагло не видели! Начал операцию, сразу уточняя и импровизируя, и маскируя:

– Сбруя отлично сгодится! Закупивших это рабынь правильно связывать ремнями, перекидывать через седло, ну и дальше можно пороть легонько плётками или любить не легонько! А у вас векселя и чеки в оплату принимаются? Стройматериалы тоже очень нужны! Виллу буду строить! Рабыни и будут строить, не всё же им поперёк седла лежать. Колбаса отличная!

Я отломал баранку, половину сунул в рот радостно жевавшей колбасу и во все глаза восторженно пялившейся на меня нищенке, откусил сам и дал откусить в абсолютном предвкушении поглаживавшими плётками попы рабыням с занятыми покупками руками. Махнул рукой двум крепким прекрасным девицам, очевидно носильщицам – в весьма эротичных джинсовых комбинезончиках без рукавов с длинными шортиками на голые роскошные тела – с двухколёсной тележкой, одна запряженная, а другая толкающая. Продолжил:

– Баранки тоже! И дёшево невероятно! Всё скуплю! И не только продовольствие! На экспорт отправлю!

Толпа восторженно загудела на фразе про всё скуплю. Но зрители в основном смотрели и слушали, кто-то попробовал вякнуть что-то, но шорник веско сказал, что вмешиваться нельзя, кто рыночного лоха окучивает, те и говорят, а с остальных за вмешательство снимут баллы, кроме карманницы, воровки и разбойницы. А колбасница, значит допущенная до окучивания, сделала книксен и промурлыкала слегка ехидно:

– Вывозить ничего нельзя.

– У меня практика по взяточничеству, – веско парировал я, наблюдая за манёврами явно практикантки по карманной тяге в платье с большим вырезом, которая заходила ко мне сзади, воровки, которая терпеливо ждала, когда носильщицы соберут с моих рабынь покупки и сложат в тележку, в которой и роскошное вращающееся кресло оказалось, и разбойницы с лихо перевязанным глазом, которая терпеливо ждала своей очереди, нервно сжимая в лапках конкретную такую отполированную дубину в розовый цветочек.

– Запрещено самой Профессоршей! Ты хочешь дать взятку ЕЙ? – наивно удивилась моя невеста.

– А что такое вексель и чек? – прочавкала нищенка.

– Нет, это профессиональная тайна, – ответил я невестушке и ткнул пальцем в нищенку. – Где Профессорша? Где ростовщики? Какой у них процент? Что они делают помимо выдачи кредитов? Какой залог?

– Профессорша живёт во дворце на берегу, – пожала плечами прекрасная нищенка. – Но сейчас в отъезде. Вернётся через три дня. Ростовщик в лавке. Она выдаёт кредиты под сто процентов годовых, – печально вздохнула побирушка, получила сосиску, быстро чиркнула в блокнотик несомненно отчёт о добытом, начала беззаботно болтать. – Кредиты студенты и юнги обязаны брать. Иначе минус баллы. А что ещё должна делать ростовщица? И что такое залог? А может ты хочешь затащить нищенку в номера? И даже отлюбить! Я же беззащитная невинная бродяжка. Вчетверо дешевле торговки. Всего десять баллов с тебя и аж десять мне! А замуж потом можешь меня не брать, даже если про любовь говорил, исключение для нищенки, воровки, разбойницы и карманницы, но нас нельзя обижать после того, как украли. Только если во время кражи. И за поимку минус двадцать баллов, а тебе плюс сорок. Так что когда ты станешь нищим, я тоже тебя поймаю на краже, и у нас будет по плюс сорок и по минус двадцать. Ты же не обманешь меня? Но я тебя не затащу в номера и не отлюблю. Это не выгодно. Хотя если ты не девственник, тогда за тебя два балла спишут с меня.