Бесноватый цесаревич 5

Временная граница пройдёт по нынешней линии разграничения, но с небольшими уточнениями. Шумлу с Варной мы оставляем. Окрестности этих городов будут демилитаризованной линией. Понятно, что басурмане будут её нарушать. Но у нас есть казаки, степняки и гайдуки, которые тоже не собираются отсиживаться в сторонке. Затерзаем вражин так, что они взвоют. А наша армия грузилась на корабли и двигалась вверх по Дунаю. Из Австрии приходили просто неутешительные новости.

– Я так и не понял, князь, – обращаюсь к венгру, когда мы остались наедине, – Вы с нами или против?

Мадьяр было дёрнулся от моего тона, но быстро взял себя в руки.

– У нас много внутренних противоречий. Часть венгерской аристократии слишком связана с Веной, не забывая про свой народ. Но вы можете рассчитывать на наши полки. Трусливое поведение Франца оттолкнуло многих венгров, и не только. Хорваты, чехи и сами австрияки весьма разгневаны. Мы не привыкли складывать оружие.

– Мне приятно осознавать, что я не ошибся в вашем народе, князь. Посему считаю, что мы должны ударить во фланг республиканцев.

Будапешт меня не впечатлил. Бывал ранее в этом городе, но сейчас это деревня. Бухарест ещё хуже, но плевать. Наша армия двигалась вверх по Дунаю, в первую очередь перевозя артиллерию с припасами.

Наполеон разбил австрийцев и вынудил Франца идти на соединение с армией Карла, располагавшейся в Богемии. Но, скорее всего, вопрос нового разгрома и капитуляции уже решён. Наверняка брат Императора шёл на помощь столице и просто лишён пространства для манёвра. Тут ещё и войска, которые должны были защищать Вену, фактически развалились. Венгры с хорватами отошли к Раабу и вышли из войны. Ещё внутри обоих народов началось брожение. В чём есть и моя заслуга. Только вот я точно не планировал, чтобы в Австрии началась гражданская война именно сейчас.

Чего там у пруссаков пока не знаю. Но вряд ли даже объединённая прусско-шведская армия способна противостоять группировке Нея, без помощи австрийцев. Основная русская армия, ведомая Императором, методично двигалась на запад и могла оказаться один на один с Наполеоном. Депешу Александру я направил, но пока не получил ответа. Ситуация складывалась самая неприятная для русской стороны. А здесь ещё эти венгры. Семь полков мадьяр могли сыграть решающую роль, вот только не было у них единства. Они начали делить власть толком до неё не дорвавшись.

Я точно не собирался им помогать. Мы высадились в Будапеште и оказались в центре венгро-австрийских разборок. Оказывается, часть мадьярской знати вполне себе ратует за Вену. Ну, привыкли они так. Меня же более интересовали новости с севера. А они не радовали.

– Вы можете рассчитывать на два полка, семь – восемь эскадронов гусар и снабжение русских войск провиантом. У моего народа ещё не отшибло память, и мы благодарны победителям Порты.

– Россия сражалась за свои интересы, – отвечаю собеседнику.

– Может быть. Только вы нанесли проклятым магометанам такой урон, который они ещё долго будут переваривать. За что вам спасибо от моей семьи и всех венгров!

А Венгрия реально полыхнула. Я же недаром столько лет проводил здесь антивенскую политику. После неожиданного удара Наполеона именно венгры с хорватами были готовы драться до конца. Но Франц принял иное решение, чем буквально расколол страну. России это только на пользу, но в будущем. Хотя всё так изменилось, что может это хороший для нас расклад.

Ситуация же с будущим столкновением русских и французов, совершенно непонятная. Наверное, от судьбы не уйдёшь и придётся двигаться в Братиславу и далее на Брюнн к одному известному местечку под названием Славков или Аустерлиц, кому как удобнее. В любом случае будем смотреть по обстановке. Есть ещё дорога на Трнаву, просто пока нам удобнее идти вдоль Дуная, вернее, плыть. Тридцать тысяч против неизвестного количество французов, с учётом пополнения их полков союзниками из Баварии – это авантюра, но куда деваться. Чувствует моё сердце, что Александр продолжит движение на Остраву и далее юго-запад Моравии. Ему бы там закрепиться. Это ещё хорошо, что скорость Южной армии чуть ли не в два раза выше основной, и мы можем более оперативно реагировать на обстановку.

Около Братиславы мы наткнулись на крупный отряд французской кавалерии. Так как все получили приказ, что идём максимально скрытно, то вперёд послали венгров. И я угадал, получив новости от ребят Эстергази. Армия Карла тоже разбита, а если называть вещи своими именами – капитулировала. Австрия вышла из войны официально. Значит, французы сейчас движутся в сторону наступающих русских частей. И нам придётся не только ускориться, но и менять маршрут.

Вообще, мне нравится это время. Вот не представлю себе, чтобы подобное допустила разведка времён Первой Мировой, и тем более Второй. Народ ещё старался воевать галантно. Венгры даже угостили улан вином, чему те были несказанно рады. В общем, разошлись мы с противником прямо впритык, коснувшись пару раз плечами. Никакого тебе разоружения или посадки солдат в лагеря. Мы мол должны в Братиславе получить приказ своего Императора и начать движение к новому месту дисклокации. Это хорошо, что французы не осознали величину нашего корпуса. Оно и немудрено, колонна растянулась вёрст на двадцать.

От Александра не было никаких новостей. Что очень странно. Согласовать сейчас свои действия – это насущная необходимость. На совете, обложившись весьма отвратными картами и более полагаясь на советы Эстергази, было решено идти в сторону городка Крезира. От греха мы решили взять восточнее Брюнна и попытаться перехватить нашу основную армию. В итоге этого не удалось, зато прибыли гонцы, сообщившие, что русская армия идёт на Брюнн и собирается атаковать французов, невзирая на капитуляцию союзников.

Я не великий стратег, скорее дилетант-всезнайка. Но имею непосредственное отношение к армии последние годы, и понимаю, как обстоят дела изнутри. Это не мехколонны способные атаковать с ходу, а весьма растянутая кишка, которая соберётся в единый кулак дня за два. А противник может и атакует наших на марше, будучи уже готовым. Тем более на стороне России был удобный рельеф. Назвать это высокогорьем не берусь, но местность достаточно холмистая и удобная для обороны. С учётом того, что командующим является Кутузов, весьма осторожный полководец, у меня только одна причина подобного решения. Александр решил, что настал его звёздный час. Он думает, что, если французы провели две большие баталии и длинный переход, то есть шанс вписать себя в историю.

Мне приходится таскаться с войсками, чтобы помогать командующему, а не думать о славе. Я бы лучше проводил время за делами, общаясь с семьёй, нежели спал в палатке и натирал жопу о седло. Пока идёт становление новой системы – это необходимость. Иногда это хозяйственная часть, как в случае с венграми – политическая. А ещё разведка, диверсанты, координация с моряками, которые были отнюдь не в восторге выслушивать приказы сухопутной крысы. И это привело к результату. Да, я принял волевое решение атаковать османов и выдвигаться на помощь нашей основной армии. Но в любом случае, всё вопросы были обсуждены с генералитетом. Им привели доводы, и никто не лез в диспозицию войск. Я мог уточнить некоторые вопросы. Но при штурме крепостей и последующему разгрому басурман под Шумлой, я своё мнение не навязывал. Подгонял излишне осторожных или удерживал откровенных авантюристов, помогал, пиная интендантов с моряками. Но я реально оцениваю свои полководческие таланты. Максимум батальон, в крайнем случае полк, но не более. И то, если дело касается диверсий с разного рода подлянками, навроде ракет. Плюс у меня есть фон Миллер, который всегда даст совет, по-отечески отругает и направит. И я генерала слушаю, хотя часто не соглашаюсь с его мнением. Думаю, что будь я простым майором, он бы мне и батальона не доверил. А здесь ни разу не воевавший товарищ, одержимый жаждой славы и детскими комплексами, дорвался до командования семидесятитысячной армией.

В итоге достигнув Крезира, мы повернули на восток к Вишау. Разведка доложила, что именно туда начала стягиваться наша армия, да и противник на подходе. По идее у нас всего два дня. Пока штаб изучал данные и прикидывал диспозицию, я решил помочь со своей стороны. Несмотря на возмущения пейзан, по пути мы реквизировали достаточно большое количество телег и коней. Расплачиваться я опять не собирался, раздавая расписки от имени моего старого друга Франца. Надеюсь, его наконец хватит удар. Это не особо отразилось на нашей скорости, но зато повлияло на комфорт солдат. Лучше медленнее ехать, чем быстрее идти. Нет, были часть местных, кто за деньги согласился выполнить роль извозчиков. Их и не обидят, но ещё неплохо заплатят. А вот более боязливые или глупые, скорее всего, имущество потеряют. И мы не отнимали последнее у откровенной бедноты, те как раз соглашались прокатить нас по живописным окрестностям Моравии. А вот разного рода помещиков, купцов и хозяев постоялых дворов слегка потрясли на предмет поделиться, чем смогут. Но была у меня ещё одна мысль.

– Богдан, – смотрю в глаза командиру егерей, – Противник не должен узнать о нашем манёвре.

– Сделаем, – отвечает этот псих, оскалившись в своей безумной улыбке.

Провожаю взглядом ускакавшего егеря и понимаю, что он выполнит приказ. И за ценой точно не постоит. Я поставил задачу, чтобы французы не узнали о нашем манёвре. Уж очень мне хочется удивить одного корсиканского товарища. А это значит, что в сорока вёрстах впереди будут вырезаны все французские разъезды и прочие фуражиры. Надеюсь, местных мой башибузук не тронет. Хотя он может. Люди-то не совсем дураки. Должны понимать, что раз рядом двигается такое количество войск, то лучше не отсвечивать.

* * *

– Что за шум и почему форма противника зелёного цвета? – произнёс Наполеон, передав подзорную трубу адъютанту, – И этот странный флаг, с излишним количеством корон. А по центру вообще какие-то чёрномундирники под пиратским стягом. Напоминает дешёвое шапито или сумасшедший дом. Что происходит, Дюма[22]? Почему мой начальник штаба смотрит на происходящее, будто в первый раз на войне? Какого чёрта нам во фланг ударили новые части? Вы же докладывали, что русские практически использовали все резервы. Откуда у них взялось столько дополнительной артиллерии? А они не перестают разворачивать новые части. Я уже ввёл в бой Мюрата, и русские начали пятиться, а скоро вообще побегут. И вдруг такой сюрприз.

– Это лучшие солдаты в мире, сир. Гвардия Константина, которая состоит из фанатиков, лично преданных Безумцу, – нарушил всеобщее молчание Рапп, – Чёрная форма и пиратский череп на флаге, их особая гордость. И ещё на полотне написано – «Победа или смерть». Это штандарт самого принца. Но не это самое плохое. Их не так много, от силы рота.

– Я как раз и не наблюдаю ничего хорошего. Практически выигранная битва катится к чёрту. Где мне взять столько резервов кроме ворчунов и гренадеров Удино[23]? – склочно произнёс Император Франции.

Наполеон на некоторое время задумался, ещё раз потянулся к трубе и замолчал. Свита внимала своему лидеру, прекрасно понимая, что именно сейчас будет отдан очередной гениальный приказ. Грохот артиллерии, запах гари, барабанный гром будто отошли на второй план. Приняв решение, Бонапарт перевёл взгляд на своего верного генерал-адъютанта.

– Так что ты там хотел сказать?

– Зелёные – это выборгская пехотная дивизия, у них флаг с четырьмя коронами. По данным разведки, она считается лучшей в русской армии. Они сметут поляков, даже не заметив, – ответил Рапп, проигнорировав гневный выдох Домбровского.

– Прошу вас разрешить отбыть в расположение легионеров, сир. Мы не выдвинули ещё один польский полк под командованием Володкевича. Я хотел бы пойти в бой вместе с ними, – произнёс тот, глядя в глаза Императора.

Посмотрев вслед поляку и его свите, Наполеон резко обернулся к Раппу. И его лицо вмиг перестало быть задумчивым и расслабленным. Бледная маска, которая едва сдерживала готовый выплеснуться гнев могола напугать любого. Особенно того, кто хорошо знал французского владыку.

– Жан, даже моё терпение имеет предел, – прошипел Наполеон, – Лучшие солдаты ещё не приняли участие в сегодняшней битве и пока стоят за нашей спиной.

– Разрешите возглавить атаку вашей гвардии, мой Император, – воскликнул красный как рак генерал-адъютант?

Наполеон отрицательно мотнул головой и демонстративно отвернулся. Через некоторое время свита услышала приказ.

– Бессьер[24], покажите этим варварам, кто теперь правит на полях сражений мира.

Командующий гвардией молча кивнул и быстро удалился.

* * *

Как долго я этого ждал. Вот у вас есть детская мечта? У меня да. А сигару забыл. Но ничего, фон Рентелень как раз рядом.

– Но вы же не курите, – недоумённо отвечает подполковник, передавая мне испанский дефицит.

– В прошлой жизни я совершал и не такое, – отвечаю изумлённым офицерам.

– Вы не должны идти в атаку, – кричит мне в лицо разъярённый фон Миллер, – Это форменная глупость. Ваша жизнь слишком ценна для армии и страны, чтобы погибнуть от пули или штыка какого-нибудь Франсуа. Никто в вашей храбрости не сомневается. А вот глупости в этом желании хватает.

– Я не для того девять лет служил с этими людьми, чтобы в самый важный момент прятаться за их спинами. Вы же будете вместе со своей дивизией, я тоже имею к ней отношение. Так что не спорьте, у вас и так достаточно дел.

Рядом со мной тут же встали егеря, разбавив монолит из зелёных мундиров. Зря, микроскопами гвозди не забивают, но они меня не бросят. Хорошо, что Богдан и весомая часть ребят получила задание, отправившись его выполнять. Я проверил, как выходят из ножен сабля и кинжал, подаренный мне шемхалом. В рукопашной весьма удобная вещь.

– Барабанщики, заряжай!

Я монархист от мозга до костей. Терпеть не могу всякую революционную и прочую краснопузую погань. Посему – вперёд! Не придумали ещё в мире противоядия против штыкового удара русской пехоты. Давили мы вас, и далее давить будем!

Именно так я пошёл на врагов во главе своих парней.

https://www.youtube.com/watch?v=0lSirqEwAP4

Глава 6

Апрель-май 1806 года.

– Нравится? – стараюсь сдерживаться, но получается с трудом.

– Как подобное может понравиться? – отвечает собеседник, сморщив лицо.

После его позорного бегства с поля брани, язык не поворачивается назвать этого господина братом. Хотя в душе нет к нему какой-то особой ненависти, наоборот, больше жалости. Наверняка это отголоски эмоций прежнего Константина.

– Восемнадцать тысяч, а может, больше. Это только солдат и унтеров. Мы положили здесь цвет русской армии. Про раненных я даже не говорю. Только выборжцев погибло более тысячи. Восемь офицеров, которых я считал друзьями. Фон Миллер ранен и неизвестно сможет ли оправиться. Герман Фитцнер мёртв, как и Степан Крапачёв. А ты сбежал, бросив свои войска. Штаны хоть отстирал или запасные надел?

– Не смей разговаривать со мной в подобном тоне? – аж взвился Александр, – И не надо бравировать тем, что ты вёл войска в атаку. Я послушался своей охраны, что лично моё императорское дело.

– Твоё дело править страной, а не толкать её в бессмысленную бойню. Но и я виноват, полез в атаку, надо было подумать о последствиях.

Разговаривали мы на холме, с которого открывалась картина, но поле боя. За два дня его ещё не очистили от трупов. Зрелище и запашок не самые приятные. Множество дымов погасил утренний дождик, а то картина была бы ещё ужаснее. Похоронные команды трудились в поте лица, временное перемирие позволяло хотя бы не бросить своих погибших товарищей. Я принципиально настоял, чтобы разного рода мародёры и прочая сволочь, навроде окрестных крестьян не появлялись рядом с телами русских солдат. Мы их соберём и похороним сами, до французских трупов мне нет никакого дела.

Как и в моей реальности этот аника-воин сбежал прямо во время битвы. Армия же билась до конца и вынуждена была откатиться на север. Каменский фактически опрокинул правый фланг французов, но при этом их левый добился не меньшего прогресса. В центре была жуткая рубка, но неприятель начал теснить нас и там. Будем считать, что это ничья. Хотя понятно, что Наполеон считает иначе.

Нам повезло, что местность здесь холмистая с множеством лесов и фланговые обходы с прочими манёврами весьма затруднительны. Плохо, что действия Южной армии не были согласованы с основной. У Кутузова были свои мысли, Каменский думал иначе. Здесь ещё я полез геройствовать и оставил своего протеже одного против более маститых полководцев. Хотя чего он мог изменить?

В общем, череда ошибок и неразберихи, сыгравшая французам на руку. Ко всему прочему, русское командование неверно оценило количество неприятельских войск. Мы успели вовремя и разрушили планы Наполеона, так как армия была уже на грани. Ещё и схлестнулись с гвардией французов. Сначала мы перемололи поляков, которые дрались весьма стойко. А далее была жестокая стычка с товарищами в синих мундирах. Её даже вспоминать не хочется. Далее были какие-то здоровые ребята в чёрных шапках с красными плюмажами слева. Их мы тоже неплохо так проредили, благо Каменский вовремя прислал резервы. Позже мы узнали, что это какие-то элитные гренадёры Удино. Не знаю, гвардия дралась лучше, пусть земля ей будет пухом.

И, конечно, отдельное спасибо Данилову и его усовершенствованной шрапнели. Я реально оцениваю наши силы. Может, мы и победили бы без погремушек. Вопрос – какой ценой? Выборжцы бы устояли, они не знают, что такое отступление. Но здесь мы были первой скрипкой, а не всем оркестром. Другие полки не обладали подобной стойкостью и выучкой. Так что разрывающиеся над головой снаряды, выплевавшие сотни шариков, несущих смерть врагу, дали нам огромное преимущество. Зарядов у нас хватало, а стрелять наши артиллеристы умели получше многих в Европе. Картечь в такой ситуации бесполезна, а вот наш девайс самое оно.

Странно, что французы ещё не начали массово использовать такую нужную вещь. Хотя даже англичане, которые уже не раз применяли изобретение Генри Шрапнеля, до сих пор не добились нормального эффекта от снаряда. У нас над производством трудился целый завод и КБ, так как один попаданец прекрасно представлял, что это такое. А конкурентам приходилось идти путём проб и ошибок, да ещё доказывать оборонному ведомству необходимость закупки нового боеприпаса. Но думаю, у России есть не более года. Наполеон артиллерист и далеко не дурак. Император проанализирует, чем мы сносили его любимых ворчунов и заставит французскую промышленность срочно начать производство. Тем более что, французы уже давно готовы обеспечивать армии этой вундервафлей, разработки у них ведутся не первый день. Но ничего, мы трудимся над артиллерийской гранатой нового образца. Хотя работы ещё очень много.

Вообще, произошедшее безумство разделилось для меня на отдельные эпизоды. Залп, выстрелы в ответ, штыковая. Вот я как сумасшедший башибузук орудую кинжалом. Перекошенное лицо француза, ударившего штыком с боку Савву, закрывшего меня своим телом. А ещё грохот, дым от пороха и эти жуткие звуки протыкаемых кусков человеческой плоти. Уж насколько я стал несентиментальным, но проняло до печёнок. Но самое ужасное – это смотреть, как рядом гибнут твои товарищи, которых знаешь много лет. Такое не забывается.

Но более страшной была картина поля боя, когда удалось взглянуть на неё более детально. Огромное пространство, заваленное телами людей и лошадей. Стоны раненых солдат, и жуткое ржание умирающих животных. Мне с алкоголем лучше не перебарщивать, уж очень может быть неадекватная реакция. Но ночью я тупо напился, принесённым Дугиным вином и отрубился. Благо сны не снились.

Если бы мы не успели прийти на помощь, то число жертв могло стать просто катастрофическим. Убитых и так было просто чудовищное количество. Не помню, какие потери были при Аустерлице, но наши нынешние – это очень много. Ведь погибла самая обученная часть армии, плюс раненные и больные. Последние войны также не пополняли русские войска, как раз наоборот. Был ещё корпус фон Буксгевдена, который двигался в нашем направлении. Вот его и нужно дождаться, пока мы отступать не планируем. Больше хорошо подготовленных частей у России просто нет. Понятно, что на Кавказкой линии и в Грузии действовали отменные полки. Но нельзя оголять границу, это чревато большими неприятностями. Можно бросать в бой вчерашних рекрутов или пенсионеров, но теперь мы старались подобным не заниматься.

Сейчас же меня занимал ещё один вопрос. В любом случае дело закончится переговорами, которые невозможны без Александра. И не знаешь, чего от него ожидать. Вон опять вокруг вьются какие-то непонятные персонажи. Иногда мне кажется, что всё напрасно. Ну не сломить подобную систему. Вернее, без чувствительных репрессий. Взглянув мельком на состояние Западной армии, сразу заметил, разницу с Южной. Это видно даже по внешнему виду солдат. Понятно, что при мне воровать боятся, да и Каменский отличался образцовой честностью. Нечто подобное я ожидал, и группа ревизоров едет вместе с подкреплениями.

Ощущение, что окружающие просто этого не понимают. Или я слишком многого требую от людей? А может, просто достал всех своими придирками. Ведь многие реформы и нововведения идут с большим скрипом, если не сказать провалились. Ну не хватает мне профильного образования. В своей прошлой жизни я никогда не управлял такого рода структурами. Одно дело маркетинг и совсем другое политика. Потому и покупаются мои игрушки, но экономика реально не начала прогрессировать. Там, где я присутствую лично, подбираю людей, вожу их за руки и вытираю сопельки, то всё неплохо. Иногда везёт с людьми вроде Кулибина, Митусова, Мясоедова или Орлова. Есть отличные исполнители, как Лебедев-Ласточкин или Харламов. Но чёткой системы выстроить не удалось.

И дело не только во мне. Ну, считает себя определённое меньшинство избранным. Особенно стоящий передо мной властитель. Вот как ему объяснить, что убитые солдаты – это тоже люди? Нет, они его поданные. Далее вниз по лесенке то же самое. Хотя вряд ли ситуация сильно отличается XXI века. В моём времени реальное отношение власти к народу не лучше. Просто говно завёрнуто в красочную этикетку разного рода демократий и прочих лицемерных государственных образований. Ещё всё это дерьмо подкреплено нехилой такой пропагандой, дабы плебс не отрывался от жвачки и пялился в зомбоящик. И тут я такой весь идеалист и реформатор.

С другой стороны, не зря я барахтаюсь. Для чего-то же мою душу занесло в этот мир? И пусть я двигался кривым путём, совершил много ошибок и хватался за не самые важные дела. Но уже многое не остановить и целые пласты перемен двинулись в путь, как горный сель. Есть мощнейшие проекты преобразований. Уже через пару лет страна выйдет на совершенно иной уровень использования механизмов в промышленности и земледелии. А главное – это сдвиги в обществе. Медленно, но неотвратимо меняется сам социум. И верховодят в нём здравые идеи о необходимости отмены крепостного права, реформы образования и сословных ограничений, развитие иных форм функционирования экономики. Нет, всё не зря. Уж если я судебную реформу протолкнул, то только за это достоин памятника. Обязательно на коне, с кинжалом в одной руке и шаром для петанка в другой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гавриил Андреевич Сарычев (1763–1831) – русский генерал-гидрограф, адмирал императорского флота, морской министр и член Адмиралтейств-коллегии. Известен как полярный исследователь, основоположник полярной археологии и первый русский прозаик-маринист. Почётный член Петербургской академии наук.

2

Павел Васильевич Пустошкин (1749–1828) – русский вице-адмирал, сподвижник Ф. Ф. Ушакова.

3

Арман Эммануэль дю Плесси Ришельё (1766, Париж – 1822) – французский аристократ, после Великой Французской революции поступивший на русскую службу и в 1804–1815 годах занимавший должность генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии. В России его называли Эммануил Осипович де Ришелье. Считается одним из отцов-основателей Одессы, где ему в 1828 году был поставлен памятник.

4

Константин Ипсиланти (1760–1816) – великий драгоман Порты в 1796–1799 годах, господарь Молдовы в 1799–1802 и Валахии в 1802–1806 годах. Член фанариотского аристократического рода Ипсиланти.

5

Александр Дмитриевич Засядко (1779–1837) – русский офицер-артиллерист, конструктор и специалист в области ракетного дела, генерал-лейтенант.