Развод, дракон и князь на выбор

Рефлексы работали просто превосходно. Кохган, возбужденный после удачных случек, я, на гормонах от гона дракона, действовали резко, жестко, но четко.

Немного более жестоко, чем в обычные дни. Но может это даже было и к лучшему. Раньше я старался больше брать в плен, теперь же – убивал практически без жалости.

Дракон аналогично рвал когтями, топтал, тогда, как в спокойные дни и без гона, старался повалить и скорее уж обезвредить, нежели убить противника окончательно.

Мне было все равно – кто умрет, а кто выживет. Сдался – хорошо, не успел – сам виноват. Никто не тянул тебя сюда на аркане, знал на что шел, а не знал – не мои проблемы.

Спустя несколько часов все было кончено. Те, кто не погиб, массово сдались в плен. Конечно же, среди них обнаружились и янки. Однако они отчаянно пытались солгать, твердили, что просто такой у них говор и вообще они – дальние родственники Корфов.

Я был слишком зол для долгих переговоров, поэтому послал к ним спокойного Сашку.

Он двинулся навстречу сдающимся Корфам, которых мы обещали доставить в столицу. Начал спокойно командовать солдатами, дабы те рассадили пленников по клеткам, что размещались на тягловых драконах.

Я же отправился осматривать город, облетая на Кохгане, садясь и взмывая. За мной устремились семь высших сарканов – так, уже, исключительно на всякий пожарный.

Мало ли, где-то остались камикадзе, что с криками «За правду!» себя же взрывают, пытаясь прихватить и тебя на тот свет.

Нет уж! Хотят – пусть идут туда сами!

Надо было прикинуть – сколько потребуется средств и людей для починки всего, что было разрушено, взорвано и сожжено. А уничтожили Корфы довольно-таки немало.

Здания, деревья, похожие на спички, которые вставили в землю и подожгли. Трупы, раненые и прочее, прочее.

Больных и травмированных лечили местные медики. Наши, а мы захватили несколько врачей, тоже подоспели и помогали пострадавшим. У нас было правило – даже противника, если он ранен, следует вылечить. Потом уже судить и наказывать по всей строгости.

Низшие сарканы следовали за медиками, чтобы отметить врагов и мятежников. Некоторые пытались прикинуться «своими». Именно поэтому я и отправил к ним всадников. Сарканы каким-то шестым чувством в таких случаях понимали – кто друг, а кто враг. Поговаривали, что инстинкты пришли от драконов – те на уровне гормонов, что контролируют эмоции – понимали, кто с ними, а кто против них.

Возможно, все так и происходило в действительности. Низшие сарканы сортировали народ. Я же записывал в своем окне мира, в разделе «блокнот», что требует ремонта, какие необходимы тут срочные работы.

На окраинах города все выглядело целым, чистым и даже уже относительно спокойным. Жители приступили к собственным делам. Люди сновали по улицам как ни в чем не бывало.

Меня встречали криками и флагами.

Причем к обычному «Да здравствует император!» теперь добавляли и имя отца. Видимо, чтобы я их не спутал с мятежниками.

Я никогда особо не наслаждался ни восхищением толпы, ни ее преклонением.

Проехав весь город насквозь и поперек, я со своим отрядом двинулся за окраины, где уже был разбит лагерь. Сашка закончил с делами чуть раньше меня и начал устраиваться неподалеку от поселения.

Мы не любили селиться внутри, тем более, с обозами, и разъяренными драконами, еще не остывшими от ярости схватки. С пленниками в клетках и захваченными ящерами. А также с теми, что перешли на нашу сторону, когда лишились своих непутевых сарканов.

От лагеря пахло костром, шашлыком, походным уютом, который мне нравился.

Сашка встречал нас у палаточного городка.

Переносные здания-конструкторы, созданные непревзойденным гением Лома, как зонтики раскладывались, почти без помощи человека. Их укрепляли в энергии дракона, как и все, что касалось военных технологий, обмундирования и, естественно, оружия.

Так что жилища выглядели уютно.

– Тут переночуем, передохнем около суток и полетим назад? – уточнил Сашка, едва я спрыгнул на землю с Кохгана. Я только кивнул, и отправился перекусить. Мы оба понимали – разговор неминуем. Но оба откладывали его на то время, когда хоть немного остынем от боя.

Поэтому, разместившись в общей палатке, сели в раскладные комфортные кресла, взяли еду и начали разговаривать о деле.

Я с остервенением прожевывал мясо, чтобы не наброситься с кулаками на Сашку. Брат, похоже, поступал также.

Разговор начался с проблем и достижений.

С раненых, погибших, ущерба провинции. Пленных, их количества и первых допросов.

В принципе, ничего нового мы не услышали. Все, что уже знали или подозревали.

Корфы жаждали вернуть себе власть, из Америки им это, разумеется, пообещали, сказав, что лишь нужно сменить императора. Поскольку бывшие мятежные губернаторы особо не разбирались – насколько это опасно, их соблазнили деньгами и помощью. Действительно, подогнали солдат и оружия.

Чем все закончится, было понятно. Для всех, кроме мятежников и глупых сарканов, что вздумали встать под знамена изменников.

– Я сразу отправил доклад императору. Так, что он в курсе, что восстание подавлено, и мы привезем в подарок мятежников, – в конце рассуждений сообщил Сашка.

– Даже не сомневался, что ты не забудешь, – кивнул я брату на его сообщение.

Закруглив эту предсказуемую беседу, мы какое-то время сидели, молчали. Остервенело откусывали ломти шашлыки, запивали вином и продолжали молчать.

Было ясно – к чему приведет разговор.

Каждый осознавал и готовился к худшему.

Впрочем, мы оба немного ошибались, как потом показала беседа.

Глава 3

Аяна

Большую часть дня я провела за расчетами и прикидками, которые скинул мне Лом. Ехать к нему в лабораторию не хотелось. Тем более, что до экспериментов с новым оружием было еще далеко, а уравнениями, графиками и аналитикой мне было проще заниматься в своих покоях.

Было дико интересно спустя многие годы опять вернуться к физике, пусть даже альтернативной. Хотя она мало отличалась от нашей, просто добавилась дополнительная субстанция – энергия дракона, при помощи которой удавалось сконструировать и сотворить то, чего не получалось в моем времени.

Я практически отвлеклась от проблем и забот, зарылась в вычисления, в прикидки и анализ, когда в голове раздался голос Эйзерхана.

«Хозяйка, Кохган и Филимон дико встревожены. Кажется, княжичи решились-таки на дуэль».

«А как же восстание? Разве они не заняты сражением с мятежниками?»

«Увы, нет. Мятеж уже подавили. Это и хорошая новость и плохая. Княжичи быстро и легко справились с ситуацией и теперь жаждут выяснить отношения. Ради этого даже задержались на месте».

«Когда запланирована дуэль?» – встрепенулась я.

«Завтра».

«А время?»

«Считаешь, драконы настолько равны людям, что даже время способны определять?» – нервно усмехнулся Эйзерхан.

«И что теперь делать?»

«Думаю, есть лишь один человек, который может предотвратить смертоубийство».

«Ты же говорил, что нельзя нам летать. А на энергомобиле этот путь займет несколько дней».

«Вот что я предлагаю…»

Я выслушала Эйзерхана и двинулась прямиком к императору.

Долго не думала, слишком переживала за Тарлана и Александра.

Вот же дураки! Ну просто мальчишки! Ну что решит этот их поединок?! Думала я по пути к императору, минуя лестницы и длинные коридоры дворца.

Ну вот кто может понять этих мужчин?

Разве мой выбор зависит от того, кто победит на дуэли?

Любовь и симпатия – они ведь сами по себе и владение оружием тут совсем не причем.

А уж русские женщины – и вовсе обожают жалеть. Так, что… пострадавший может оказаться даже более милым. Он вызывает сочувствие, желание подлечить и, как следствие – привязанность, более сильное чувство.

Великий боже! Только бы не пострадали! Доберусь и сама обоих прибью! Ну, честное слово, нашли время для ссор! Тут Америка жаждет нас захватить, объявился новый претендент на престол, враги создают опасное оружие и вывели собственных драконов до кучи.

А эти двое решили поцапаться!

Нет, точно обоих прибью и не пожалею!

Я в рекордные сроки добралась до покоев правителя.

Хорошо, мы с Ломом уже были в его кабинете. Иначе пришлось бы позориться и уточнять – где рабочее место императора Николая.

Уже возле дверей я заметила гвардейцев и адьютанта, который всегда был рядом с правителем.

Я оглянулась на князя лет тридцати: высокого, с темными волосами и карими глазами, пожалуй, слишком уж миловидного – его лицо скорее подошло бы девице. По-моему, его звали Анатолий Христофорович Долгорукий. Он вытянулся по струнке и поприветствовал:

– Доброго дня, ваше высочество.

– Могу я войти к императору для беседы? Это очень срочно и касается княжичей.

– Конечно, ваше высочество. Его величество предупреждали, что вас можно впускать к нему без ограничений.

– Он на месте? – зачем-то спросила я.

– Да, входите, – князь отворил мне дверь.

И да, пути назад уже не было.

Последний мой вопрос скорее оттягивал неизбежное. Ведь сейчас мне требовалось сообщить отцу княжичей, что они собрались биться насмерть из-за меня. То еще известие, ничего не попишешь.

Я осторожно протиснулась в кабинет, где вместе с Ломом рассказывала о бомбе, которую сбросили на нас американцы. Император поднялся и невесело усмехнулся.

– Ты из-за дуэли? Мои сыновья совсем сбрендили?

– Вы знаете? А-а-а… Туганг…

Я застыла, а император неспешно прошелся по кабинету.

– Аяна, – сказал слишком уж мягко, учитывая сложившуюся ситуацию. – Мои сыновья уже взрослые мужчины и, видимо, оба имеют на тебя слишком серьезные виды…

Он помолчал, прищурился и вгляделся в мое лицо.

– Ты ведь уже знаешь о моей истории с Этельбером?

Я вздохнула.

– Эйзерхан рассказал.

– Ладно. Как видишь, я и сам не безгрешен.

– Я бы хотела отправиться к ним, и попытаться их образумить, – тихо и нервно попросила я.

– Я не против. Возможно, тебе и удастся, – Николай Ашин покачал головой. – Но ты еще недостаточно хорошо умеешь летать на драконе? Это ведь так?

– Да, это проблема. Я пробовала летать на Эйзерхане всего лишь один раз, в тот самый злополучный день с бомбой. Но я все же летала и основные принципы знаю. Эйзерхан, к тому же, самый лучший дракон.

Николай рассмеялся: на сей раз вполне искренне.

– Для каждого всадника его дракон – самый лучший. Это непреложная и естественная истина. Иначе мы не были бы так связаны.

– В общем… Мы с Эйзерханом подумали и готовы попробовать, если меня будут страховать ваши сарканы-гвардейцы.

– В этом можешь ни секунды не сомневаться. Подстрахуют и защитят, если потребуется.

– В таком случае, Эйзерхан предложил использовать старую версию седла, где всадника пристегивают еще и шее дракона. Пусть я буду ощущать себя неповоротливой и скованной, зато путешествие окажется более безопасным. И я готова отправляться немедленно.

Николай приблизился и взял меня за плечи.

– Я бы винил тебя в том, что случилось с княжичами. Но никто не виноват в чужих чувствах и желаниях. Надеюсь, ты успеешь прилететь до дуэли. И рекомендую начать говорить с Тарланом.

– Ппочему? – я спрятала взгляд. Словно император мог прочесть там обо всем, что случилось между мной и супругом.

– Он более горячий и более порывистый. Если сумеешь отговорить Тарлана, с Сашей окажется куда легче справиться.

Я тихо выдохнула, понимая, что Николай не имел в виду случившееся сегодняшним утром. И, слава богу, пока ничего не подозревает.

Император же усмехнулся: невесело и напряженно.

– Аяна. Я вижу больше, чем тебе кажется. Но если ты еще не готова ничего обсуждать, не стану настаивать. Ступай к Эйзерхану. Гвардейцев снаряжу тебе через полчаса максимум. Скажи Владимиру о старом седле. Уверен, у него остались подобные. И обязательно отследи – как с ним обращаться. Оно немного сложнее нынешних упрощенных.

– Спасибо, ваше величество.

– Не за что, дочка. Удачи тебе в твоем непростом путешествии. И в миссии, которая тебе предстоит.

Я поклонилась и устремилась к дверям.

А уже спустя час или около того летела в старом седле на Эйзерхане, в окружении еще двух десятков сарканов. Впереди показывал дорогу их командир и подавал сигналы, корректируя траекторию.

Я усиленно старалась держаться в седле, руководить Эйзерханом, ориентироваться на местности, чтобы в следующий раз полететь уже самостоятельно. И это помогало не рефлексировать, не дергаться: успеем ли, получится ли убедить княжичей отменить дурацкий поединок или оба упрутся как бычок рогом.

Все мое внимание, все мысли занимало одно: не рухнуть с дракона и придерживаться нужного курса.

Во время путешествия мы перекусывали, не останавливаясь и не слезая с ящеров. К седлу крепились сумочки с припасами. В основном, вяленое мясо, фляжки с питьем, хлеб, бутерброды. Есть верхом на драконе было слегка страшновато. Однако же нервы и нагрузки дали о себе знать, и я с аппетитом умяла целую упаковку сушеной и соленой буженины. Еще на старте я переживала, что могу захотеть в туалет. Ну, а что? Даже принцессы и короли туда ходят порой. Но, как ни удивительно, за всю поездку мне ни разу не приспичило. Эйзерхан заметил мое изумление и пояснил: «Организмы сарканов приспособлены даже к суточному непрерывному полету. Все отходы как бы концентрируются в венозной крови до поры до времени. И выводятся, когда появилась возможность».

Жаль, что в эту минуту я не спросила еще о другом. Не было бы неприятных сюрпризов от моего нового организма. Однако мне было сейчас совсем не до этого.

Всю ночь мы провели в небе. И я поняла – как важно то, что драконы способны ориентироваться в полете не только за счет зрения. Фактически – мы положились на них. Я даже слегка задремала. Потом встрепенулась, проснулась, в ужасе огляделась вокруг.

И дала себе зарок больше не спать. Однако у меня все равно ничего не вышло. Я еще несколько раз за ночь клевала носом и радовалась, что лечу в старом седле, в котором упасть – это надо еще умудриться. Оно имело прочную комфортную спинку, и от нее шли ремни к шее дракона, как бы ограничивая меня с обоих боков. Ноги пристегивались в нескольких местах, стопы закреплялись в чем-то вроде кармашков, которые также фиксировались ремнями.

К нужному месту мы прибыли примерно около полудня.

Солнце вовсю светило, в небе попадались деловитые птицы, облака то и дело наплывали, сгущались, однако дождя так и не случилось.

Издалека мы увидели огни и дым костров.

Затем – вдруг – словно мне всучили подзорную трубу – я в деталях рассмотрела палаточный городок.

«Зрение сарканов перестраивается в зависимости от потребностей», – подсказал Эйзерхан. – «А вон и генеральская палатка!»

Я сразу поняла – о чем он толкует, хотя указать дракон во время полета, конечно, не мог. Среди всех палаток, больше похожих на складные домики из непонятного материала, высилась самая большая, вместительная и с огромным флагом. Вообще на каждой палатке реял уже знакомый мне стяг. Триколор и в центре стилизованная фигура дракона вместо привычного мне двухглавого орла.

Наш отряд дружно пошел на снижение. И это оказалось для меня самым страшным, самым рискованным за все путешествие. Возможно, сказывался тот факт, что я еще ни разу не совершала посадку самостоятельно. Во время первой тренировки полета меня поймал Тарлан, и приземлились мы вместе. Теперь же у меня просто дух захватывало и сердце испуганной птицей рвалось из груди. Прямо рвалось, выпрыгивало, подскакивало.

Ощущения были самые странные. Невесомость, чувство падения, когда дракон сложил огромные крылья. Мы буквально ухнули вниз: падали, падали, падали…

Это было ни с чем не сравнимое, непередаваемое ощущение.

Я вцепилась в уздечку Эйзерхана и прижалась к дракону по максимуму.

Меня потряхивало все сильнее и сильнее. Руки и ноги просто заледенели.

Внезапно падение резко ускорилось. Казалось – еще пара секунд – и мы просто разобьемся о землю. Однако в последний момент ящеры одновременно спланировали, расправив гигантские крылья, и мягко встали на почву.

Я выдохнула, некоторое время просто сидела и приходила в себя.

Мы, наконец-то, прибыли.

От этой мысли стало немного полегче. Однако почти в ту же минуту накрыли новые, сильные переживания.

Как там поживают Тарлан с Александром?

Они еще живы? Не пострадали? Я успела или все это было напрасно?

Опасливые мысли черными воронами кружили, не давали покоя.

Надо было спешиваться и все выяснять, а у меня уже просто сил не осталось. Я безвольной куклой сидела на Эйзерхане и рефлексировала, и беспокоилась…

Глава 4

Тарлан

Какое-то время мы с Сашкой молчали и обменивались весьма красноречивыми взглядами. Наконец, я первым решил высказаться.

– Я смотрю твои намерения в отношении моей Аяны так и не остыли? А? Брат?

Сашка выпрямился, выпятил грудь, будто демонстрировал мне свою силу, и твердо ответил:

– Да. Я люблю ее и хочу жениться на ней.

– Не стремно ждать шесть лет до развода? Ходить вокруг да около, облизываться, ревновать? – подначил я младшего брата, все еще надеясь его образумить. Я ведь понимал, насколько некстати это наше соперничество, и ревность, и ссоры. Прямо проклятье какое-то над нашим семейством. Отец сражался с Этельбером на смерть, и там тоже была замешана Америка, а еще мама, которую оба любили. И вот – на же тебе! – история повторяется. Опять все в кучу: роскошная женщина, которой нет желанней во всем мире, я, и мой брат, одержимые, как мартовские коты, гон Кохгана, что в сто крат обостряет эмоции, и даже Америка тут как тут.

Я еще надеялся, что Сашка подумает и решит, что куда проще найти свободную красивую девушку. Он видный, интересный, влиятельный мужчина. Да на него же многие красотки заглядываются! Фрейлины Шахраз просто млеют, смотрят на брата из-под ресниц, кокетничают, пытаются вызвать интерес. Свет клином на Аяне ведь не сошелся!

Сашка думал, смотрел на меня исподлобья и вдруг выдал такое, что я аж опешил и все желание мирно урегулировать наш спор пропало напрочь, как небывало.

– Есть еще экстренный развод, если ты не помнишь, Тарлан. И его можно затребовать перед войной. Если женщина не очень уверена, что любимый мужчина вернется: целым, невредимым, здоровым и сможет быстро ей сделать детей… она имеет полное право перед войной просить о разводе. Ты забыл об этом, Тарлан?

У меня аж кровь закипела. Вот, засранец! Ведь даже войну решил обернуть в свою пользу! Если и Аяна об этом узнает, конечно же, она попросит императора о разводе. А отец? Что он решит в таком случае? Он уже отдал Аяну Сашке для обучения езде на драконе. Может и здесь уступит? В назидание мне, в наказание, чтобы жизнь медом не казалась!

А тут еще проклятое вчерашнее утро! Когда я набросился на Аяну со всей силой своей нерастраченной страсти и практически вынудил меня приласкать. Да, именно вынудил! Прямо заставил! У нее вообще выхода не было. Либо так, либо полноценный акт страсти.

Я выдохнул и сцепил зубы, а затем процедил:

– Нет уж, брат! Я не отдам тебе собственную жену!

– Да зачем она тебе? – вспылил Сашка. – Ты же совсем не хотел вступать в брак! Ты вообще не собирался жениться! Я же все отлично помню, Тарлан! Ну подумай, ты освободишься, опять будешь крутить вертеть с фрейлинами! Твоя жизнь вернется в прежнее русло! Для тебя же самого так лучше! Тарлан!

– А вот это ты видел, Сашка? – я показал брату увесистый кукиш и заполировал – продемонстрировал кулак.

Сашка поднялся, прошелся по палатке и развел руками:

– Ты в своем репертуаре, Тарлан. Она же нужна тебе лишь из-за гордости. Потому что ты и представить не можешь, что кто-то вдруг – о ужас! – выбрал меня! Не тебя – блистательного Тарлана Болгар-Романова – Девола для врагов и желанного любовника для многих дам. Ну, пожалуйста, брат, усмири свою гордость! Это же даже не гордость – а просто гордыня! Не думал же ты, будто все женщины всегда будут предпочитать тебя мне? В конце концов, это уже даже не по-братски! Я воин и княжич такой же, как и ты. И я тоже привлекательный, достойный мужчина! Тарлан! Да ты себе другую найдешь через полчаса! А мне никто, кроме Аяны не нужен!

Этот засранец меня же еще уговаривал!

Меня прямо подкинуло на стуле – я вылетел ядром и метнулся по комнате. Рубанул обеими руками по воздуху, словно сражался с невидимым врагом, и рыкнул:

– Я ее не отдам! Слышишь? Ни за что не отдам!

И, видимо, у меня был такой вид, такая гримаса боли и злости, что Сашка вдруг приостановился и округлил глаза до размера блюдец.

– Ты-ы-ы… Любишь ее? Это, что, правда?

Он так удивился, что стало понятным, почему и Аяна не верила в любые мои добрые к ней чувства.

– Тарлан… Я даже и не предполагал… – выдохнул ошарашенный Сашка. – Я думал, она просто твой приз. Очередной, интересный, лакомый трофей. Мы же с тобой часто соперничали…

– Да, я люблю ее! – выпалил я. Не было смысла и дальше скрывать, делать вид, что жена меня не интересует. – Я хочу ее и отчаянно, безнадежно влюблен. Я жить без нее не могу, Сашка! И я ни за что тебе ее не отдам!

– Даже, если сама Аяна попросит? Даже если это ее выбор?!!

Я думал недолго – считанные мгновения. Мысли прокрутились в голове калейдоскопом образов и стремительных сценок, я представил, что «если», и что будет дальше. Если Аяна влюблена в Александра и сама попросит меня о разводе. Вообразил, как она это мне сообщает во всех красках. И свою реакцию очень четко представил.

Нет! Это было единственным словом.

Нет! Ни за что! Ни за какие коврижки! Она меня даже еще толком не знает! Она думает, что я злой, вредный, грубый и совершенно бесчувственный высокомерный бабник! Возможно, когда мы познакомимся, наконец-то, поближе, Аяна поймет, что я лучше, что я интереснее Сашки. Что я для нее… что для нее? Да все! Хоть в огонь, хоть в петлю!

Возможно, я не так хорош был в ухаживаниях, но я готов ради нее буквально на все! И отнять ее я никому не позволю! Даже брату, даже с ее же согласия!

– Я буду бороться за нее в любом случае, – выдохнул я. – Выбор – не выбор… Она еще плохо обоих нас знает. Ты показал себя сразу с лучших сторон, теперь моя очередь ее очаровывать.

– Тарлан! Да она к тебе совсем равнодушна! Она же всегда предпочитала меня! Неужели ты об этом не помнишь? Вспомни! Ты пригласил ее покататься на Кохгане, там, в вотчине Лома. И что Аяна ответила? Полетела со мной! Ты был рядом с ней на многих уроках езды на Эйзе. Но смотрела она всегда на меня! Тарлан! Она меня выбрала!

Он был настолько в этом уверен, впрочем, как и я до недавнего времени.

Но я все равно не мог отступиться.

– Она узнает меня и полюбит. А ты ей просто приятней и понятней. С тобой ей спокойно и легко общаться.

– Так в этом и состоят отношения, Тарлан! Чтобы двоим вместе было хорошо и легко! А вы ведь вечно, как кошка с собакой! Ну ты же сам это хорошо понимаешь! Подумай! Зачем нам ссориться из-за женщины! Если она уже сделала свой выбор, и ты прекрасно все это видел!

– От ненависти до любви! Не слыхал? Нет?

– Ну, да! Давай себя успокаивай и обманывай! Вот уж не думал, Тарлан, что ты настолько страус, такой трус. Не можешь признаться, что женщина, которую любишь, предпочитает другого!

– Да даже, если это и так, я отобью ее и завоюю!

– Опять это твое непревзойденное самомнение!

– Нет! Это мои чувства! Я люблю ее и никому не отдам!

– В таком случае, я думаю также!

– Тогда дуэль решит все вопросы!

Я выпалил все на эмоциях, на порывах. Сашка сжал кулаки, и зло вскрикнул:

– Согласен на поединок!

Картинно швырнул мне перчатку, которая до этого покоилась на столе. Словно, реально, ожидала своего выхода за кулисами нашей с братом перепалки.

Я ответил Сашке в похожем стиле.

– Я пришлю к тебе своего секунданта и немедленно переезжаю! Отцу обо всем сообщу срочной депешей! Он имеет право знать, что между нами случилось! Тем более, что дуэль состоится уже завтра! Я очень надеюсь, ты не хочешь откладывать?

Сашка меня не разочаровал.

– Конечно же, завтра! Я ждать не стану! Тем более, что война на пороге!

– Деремся до смерти? Или вообще как? – яростно рыкнул я важный вопрос.

– Как получится! – выдохнул Александр. – Я не желаю тебе смерти, Тарлан, и убивать не планирую. Ты же мой брат! Но я докажу, что Аяна – моя и ничья больше! Если я выиграю, ты отступишься?

– А если я выиграю, отступишься ты?

– На этом и порешим! Так будет лучше и для тебя, и для меня, и для Аяны!

– Честь имею, ваше высочество! Пришлю вам секунданта немедленно! – рыкнул я и пулей выскочил из палатки.

В спину прилетело резкое и решительное: