Реанимация сознания

Глава 3

– Ну, вот! Наконец-то я услышал хоть что-то стоящее!.. – выкрикнул Захаров вслед Алексею Викторовичу, помчавшемуся вынимать из воды очередную рыбёшку, попавшую на крючок его удочки. – …Хоть какая-то мистика. Правда, мне не особо в неё вериться. Лучше скажи, кто станет чемпионом КХЛ в следующем сезоне?

– «Авангард»! – практически не задумываясь, ответил Лобов.

– Омский «Авангард» обладатель кубка Гагарина?.. – в полном недоумении переспросил Захаров. – …Быть такого не может!

– Сергей Валерьевич, ты ведь знаешь о том, что я ни коем образом не могу отнести себя к закоренелым болельщикам. Мне, честно сказать, без разницы кто именно станет чемпионом. Хоть «Спартак», хоть ЦСКА, хоть «Авангард». Я лишь высказал то, что сиюминутно пришло мне в голову. Кстати, именно такие, спонтанные прогнозы и становятся у меня наиболее верными!

– Что ж, поживём, увидим!.. – лукаво усмехнулся Захаров, после чего, перевёл разговор на иную тему. – …Так ты, Алексей Викторович, говоришь!.. Будто бы сегодня тебе вновь приснился «вещий» сон. Подскажи, он касался лишь минувшего пожара?

– Не только!.. – интригующе усмехнулся Лобов. – …После практически полугодового затишья, высшие силы вновь дали о себе знать. А быть может, боги и прочая «небесная канцелярия» были тут и вовсе не причём. Я вполне допускал мысль о том, что мне с «того света» помогает кто-то из умерших родственников, погибших сослуживцев… В общем, кто-то из «своих». На некотором интуитивном уровне, на какой-то иной волне или частоте тот неизвестный помогает мне идти по жизни более уверенно.

Короче, намёки на предстоящий пожар были лишь прелюдией. Утром я проснулся с идеей написания новой книги. Точнее, было бы сказать: данное повествование уж присутствовало в моей голове, оставалось лишь перенести тот текст на бумагу, чуть поправить некоторые шероховатости и придумать интригующую концовку. В принципе, именно так происходило и с моими прежними литературными трудами. В процессе написания, текст, как бы сам собой ложился на бумагу или в Word-овский документ. Бывали моменты, когда я вообще размышлял о каких-то отвлечённых вещах, занимался иными делами, не имевшими отношения к нынешней рукописи, при этом мои пальцы сами собой набивали одну главу за другой. Иногда у меня и вовсе возникало ощущение, будто бы это не я, а кто-то иной!.. Из того же «зазеркалья» или некоего параллельного мира. Именно оттуда кто-то диктуют мне повествование книги, по-своему управляя моими руками. В то время как мне самому остаётся подчиняться чужой воле, не сопротивляться, не противиться небесным силам, опуская пальцы именно туда, куда незримо указывало мне внеземное проведение!..

Захаров потянулся. Похоже, он прилично устал от несколько монотонной речи Лобова. Потому, улучив короткую паузу, Сергей Валерьевич поспешил со своим вопросом.

– Алексей Викторович, дай почитать какую-нибудь из твоих книжек!

– Ты, вообще, о чём пишешь?.. – поддержал Захарова Григорий Иваныч. – …Быть может, и я буду вовсе не прочь полистать твои труды.

– Как правило, это книги на военную тематику!.. – ответил Алексей Викторович. – …То есть, то, что мне близко по духу. То, что перекликается с моим былым опытом, моими знаниями! На место главных героев я обычно ставлю бывших военных, оперов, бойцов спецназа. Как не крути, а все они выходят на пенсию далеко не в пенсионном возрасте. У этих ребят имеется неплохой боевой опыт, определённая боевая и физическая подготовка…

«Да-да!.. Они выходят на пенсию!..» – повторил про себя Лобов, припомнив что-то важное из своих недавних сновидений.

– Короче, криминал и сплошное мочилово! – вновь воспользовавшись паузой, тяжело вздохнул Захаров. – …Мне это неинтересно, подобного добра у меня и на прежнем месте службы хватило. Как-никак, а двадцать пять лет в десантных войсках – это вам не хухры-мухры!

– Ну, а последняя книга?.. – в разговор вновь вклинился Григорий Иванович, который вовсе не мог похвастаться своими ратными подвигами. – …Сюжет, которой тебе, якобы, приснился минувшей ночью, он о чём?

– Уж и не знаю, был ли тот сон каким-то божественным или небесным промыслом!.. – с определённым сомнением произнёс Лобов. – …Быть может, всё это лишь надумано, притянуто за уши. Вполне допускаю, что в эту ночь, все, о чём я думал и размышлял ранее, как-то само собой, слилось в незамысловатый сюжет…

– И всё же, о чём именно будет твоя следующая книга? – продолжил давить на Лобова Григорий Иванович.

– Если в двух словах!.. – на пару секунд задумавшись, Алексей Викторович продолжил. – …В последнее время слишком много разговоров о повышении пенсионного возраста. Лично для меня данная реформа, в общем-то, ничего особо не значит. Однако широкий резонанс в средствах массовой информации, непрерывные пересуды… В общем, хочешь, не хочешь, а втянешься в данную полемику…

– Ну, а сам-то ты чего думаешь по данному поводу? – Захаров наглым образом оборвал Алексея на полуслове.

– По-моему, в лихие девяностые, когда нынешние олигархи делили народное добро, наши грёбанные демократы при правительстве!.. Те самые, что придумали грабительскую приватизацию, тихой сапой, разворовали и общенародный пенсионный фонд… Вы сами вспомните, какие только золотые горы не обещали гражданам России ельцинские реформаторы. Дескать, давайте-ка мы пустим пенсионные накопления в товарно-денежный оборот. Дескать, именно так они ни будут приносить реальную прибыль. Ну, а когда все вы начнёте выходить на пенсию, на вас тотчас посыплется золотой дождь! Вспомните слова чиновников, дескать, наши пенсионеры будут путешествовать по миру, как это делают пенсионеры в Америке и Европе. В общем, рисовались самые радужные рекламные картинки. В итоге, тот фонд попросту растащили, пенсионеры лишились своих последних накоплений. Тогда как у Правительства и Президента не осталось иного выхода, кроме как поднять пенсионный возраст. Потому как платить пенсию в современных реалиях попросту стало нечем!.. Поначалу будущих пенсионеров пытались завлечь в какие-то в негосударственные фонды, создать дополнительные накопительные счета… Однако наш народ поумнел, потому и не спешил ввязываться в очередную государственную авантюру. Выхода нет – пришлось Правительству повышать пенсионный возраст. Вновь по стране прокатилась волна рекламы, о том, что люди вдруг стали жить гораздо дольше! Что в шестьдесят лет и наступает тот самый рассвет сил, когда хочется творить, работать и так далее!.. Между прочим, ни мой отец, ни моя мама до нынешнего пенсионного возраста, так бы и не дожили.

Отсюда, собственно, и идея моей новой книги. Пенсионеры вовсе не нужны нашему государству. От этих вечно стонущих стариканов, каким-то образом необходимо избавиться!..

Высказав наболевшее, Алексей Викторович отошёл от костра, дабы проверить удочки. При этом непонятная, отчасти тревожная мысль, ещё утром недавно пришедшая ему на ум, по-прежнему не давала Лобову покоя. Быть может, именно поэтому он и предпочёл покинуть речной берег. Тем более что и нынешний улов у него уже был достаточно приличным.

Распрощавшись со своими «собутыльниками», Лобов отправился в сторону прибрежного частного сектора, мимо недавнего пожарища.

– Ну, и что ты по данному поводу думаешь? – вынимая из сумки очередную бутылку спиртного, Захаров обратился к Григорию Ивановичу.

– По которому поводу? – переспросил тот.

– Спрашиваю о тайных способностях нашего отставного капитана?.. – уточнил Сергей Валерьевич, после чего с ухмылкой добавил. – …По-моему, Лёшка врёт. Либо у нашего общего друга появились ранние признаки деменции. Проще говоря, первые отголоски старческого маразма.

– Чёрт его знает!.. – неуверенно повёл плечами Григорий Иванович. – …В недавних заявлениях Алексея Викторовича, возможно, имеется здравый смысл. Ты б видел, как он легко и просто ориентировался в жилом доме, охваченном едким дымом и пожаром!.. Там всё было в дыму, я рук своих не видел!.. Меж тем, он легко и быстро переходил из одного помещения в другое, будто бы, прожил он в этом самом доме не менее года!.. Ты, кстати, видел, сколько рыбы он нынче наловил? Едва ли не полное ведро! В то время как у нас на двоих всего лишь семь пескарей.

– Пожалуй, я и сам сумею припомнить пару интересных случаев с участием всё того же Алексея Викторовича!.. – уже без улыбки, в лёгкой задумчивости поддержал разговор Сергей Валерьевич. – …Как-то вечеров!.. Очень поздним вечером я оказаться с Лобовым на автобусной остановке. Признаться, я вовсе не надеялся дождаться автобуса, потому и предложил Викторовичу пойти пешком, до более и менее оживлённого перекрёстка. Не прибегая к помощи каких-либо навигаторов и прочих современных гаджетов, Алексей вдруг заявил, дескать, через пять минут подойдёт «тридцатка». Так собственно оно и случилось!..

Всё дальше и дальше удаляясь от речного берега, Алексей Викторович по-прежнему размышлять о своём недавнем сновидении, о будущей книге, сюжет которой был ему совсем недавно подсказан, а так же о некоторых тревожных мыслях, которые до сих пор терзали его разум. Да чего там «тревожных»? То была самая настоящая паника, непонятный ужас, вызванный его ночным кошмаром.

«Нет-нет!.. С будущей книгой это никоим образом не связано. Потому как сюжет новой книги обещал быть достаточно простым… Тем более что задумка, сама идея данной книги оказалась именно моей. Ну, разве что последующее повествование, развитие событий и прочее был отчасти навеяны чем-то внеземным. Так или иначе, но книга была, есть и будет исключительно моей. Именно я буду её автором. Потому и не может она нести для меня какой-либо опасности.

Впрочем, об этом я подумаю несколько позже. Сейчас же самое время подумать о той самой книге, которая будет мною написана в самом ближайшем будущем. По крайней мере, данные размышления обещают быть, куда интересней, нежели поиски некоего смысла или логики в чём-то мистическом, эфемерном, нереальном!..

Итак, кто у нас будет главным героем? Назову-ка я его Фёдором. Фёдором Ильичём. Ну, а фамилия у него будет Аксёнов. Спросите, почему он будет назван именно так? Всё очень просто. Один из моих знакомых имеет точно такое же имя-отчество, тогда как фамилию я позаимствовал у одной из своих знакомых. Так проще, сразу представляешь героя, о котором пишешь. С подобным именем, уж точно, ничего не перепутаешь, и не запутаешься!..»

Глава 4

Фёдор Ильич вернулся со службы несколько раньше обычного. Он, бывший сотрудник силовых структур, ныне занимал одну из технических должностей в городской Администрации.

– А мы, признаться, ждали вас лишь после восьми вечера! – навстречу ему вышла супруга Юля.

– Мне разве нельзя вернуться на пару часиков раньше?.. – усмехнулся в ответ Фёдор. –…Может, я хотел застать свою супругу врасплох.

– Не уж-то появился повод для сомнений, для мужской ревности? – поддержала шутку супруга.

Фёдор с Юлией прожили в совместном браке около двадцати лет. У них была вполне благополучная семья. Юля трудилась в отделе кадров одного из немногочисленных, всё ещё работающих предприятий минобороны. То самое предприятие трудилось по сокращённому графику, потому супруга и возвращалась домой сразу после обеда.

Ныне семья жила в трёхкомнатной квартире, однажды переделанной в четырёхкомнатную. Обычная хрущёвка, зато в достаточно престижном районе, в самом конце проспекта Маркса, между железнодорожным вокзалом, рынком и зданием окружной администрации. На данной жилплощади благополучно уживались как сами супруги Аксёновы, так их сыновья, тринадцати и семнадцати лет отроду. Кроме того, одна из дальних комнат была отдана престарелой маме Юлии. Полина Никитична, была женщиной вовсе не склочной. В отношении со своими бзиками относительно миролюбивая. Любимыми темами разговоров Полины Никитичны являлись похороны её недавно умерших друзей и подруг. Она могла бесконечно рассказывать домочадцам о том, как, когда, на каком году жизни и при каких обстоятельствах умерла та или иная соседка, бывший коллега по работе или вовсе посторонний гражданин, с которым она ранее встречалась в парке. Кроме того, она могла поведать, какими были те или иные похороны, кто на них присутствовал. Причём, в последнее время Фёдору Ильичу начинало казаться, будто бы этой темы становиться в доме чересчур много. Если раньше у Полины Никитичны умирало по одной-две подруги в месяц, то теперь она ходила на похороны, едва ли не ежедневно. Впрочем, все мы смертны. Поколение «кому за семьдесят» постепенно уступало место следующему поколению, которому ныне всего лишь «за шестьдесят или пятьдесят».

Своими мыслями по данному поводу, Аксёнов однажды поделился с коллегами по работе. Причём, двое его коллег оказались вовсе не прочь обсудить данный вопрос более предметно. Тем более что совсем недавно, каждый из них уж успел потерять кого-то из своих, более старших родственников. Причём, те самые родственники успели расстаться с жизнью совсем недавно, буквально пару месяцев тому назад.

Выходило так, что и сам Фёдор Ильич, как и его коллеги по службе, отчасти оказался весьма близок к тому возрасту, когда траурная тема начинает вызывать в человеке едва ли, не самый живой интерес.

– Фёдор! Ты бы не мог, как и сегодня, приехать с работы чуть пораньше. Нужно свозить маму в поликлинику?.. – как бы, между прочим, поинтересовалась Юля. – …На улице очень скользко. Не дай-то бог, случайно не упала!

– Юля, меня е нужно никуда возить!.. – заслышав просьбу дочери, выкрикнула из своей комнаты Полина Никитична. – …Уж как-нибудь сама доковыляю. Тем более что мне это полезно, проводить время на свежем воздухе. Незачем людей от работы по всяким пустякам отвлекать!

– Она ж здорова!.. – оглядевшись по сторонам, тихо шепнул Фёдор Ильич. – …Не понимаю, зачем ей врач?

– Маме необходимо поставить какую-то профилактическую прививку!.. – так же шёпотом ответила супруга. – …Ни то, от гриппа; ни то, ещё от чего…

– Хорошо, отвезу!.. – тотчас согласился Аксёнов. – …Сориентируй меня по времени, когда необходимо быть?

– После обеда. С двух до пяти.

– Договорились!.. – кивнул головой Фёдор Ильич. – …Заеду около трёх. В это время у меня обычно посвободней. Так что, к данному времени будьте готовы!..

Как и было обещано, Аксёнов вошёл в квартиру без четверти три.

– Вы что ж, ещё не собраны? – наигранно удивился он, едва открыв дверь.

– Не переживай, зятёк!.. – в прихожей тотчас появилась Полина Никитична. – …Мне осталось лишь обуться.

Как и было положено, Фёдор Ильич усадил тёщу в машину, благополучно довёз её до поликлиники; к тому же, проводил до самого кабинета. В очереди оказалось не более пяти человек. Все они были пенсионного возраста. Среди пациентов Полина Никитична встретил знакомую женщину из соседнего дома. Увидев друг друга, старушки разулыбались, о чём-то принялись шептаться.

– Фёдор, ты, наверное, поезжай на работу!.. – вспомнив о зяте, Полина Никитична обернулась в его сторону. – …Я тут вовсе не одна. Марина Витальевна составит мне компанию. Вместе с ней я и вернусь домой. Бабкины сплетни тебе вряд ли будут интересны. Так что, езжай себе с богом.

– Поля, а ты уверена, что тебя примут?.. – Марии Витальевны оборвала Полину Никитичну на полуслове.

– В смысле, «не примут»?.. – переспросила та. – …Приём до пяти, а сейчас лишь пять минут четвёртого.

– Не до пяти, а до пятнадцати!.. – усмехнулась в ответ соседка. – …Медсестра уж дважды предупреждала, чтоб очередь никто более не занимал!

И будто в подтверждение слов Марии Витальевны, из кабинета, возле которого сгрудились пенсионеры, выглянула молоденькая дама в белом халате.

– Женщина!.. – медсестра тотчас обратилась к слегка растерянной Полине Никитичне. – …Можете сразу отправляться домой. Приём закончен, приходите завтра!

– Милочка!.. – за Полину Никитичну попыталась вступиться Мария Витальевна. – …Если ты помнишь, то я предупреждала тебя о том, что передо мной занимала очередь ещё одна женщина, которая отошла на приём к окулисту!..

– Не сочиняйте!.. – отмахнулась медсестра. – …Окулист закончил свой приём ещё до обеда. Если ж вы всерьёз собираетесь похлопотать за свою знакомую, можете уступить ей свою очередь.

Фёдору Ильичу ничего не оставалось, кроме как, сгладить назревающий конфликт в самом его начале.

– Барышня, будьте так любезны!.. – элегантно подхватив барышню под руку, Аксёнов скрылся с ней за дверью процедурного кабинета.

Не прошло и десяти минут, как повеселевшая Полина Никитична вышла в коридор, прижимая в локтевом суставе ватку, пропитанную медицинским спиртом.

– Всё, затёк! Можно ехать!.. – объявила она, обращаясь к Фёдору Ильичу. – …Марину Витальевну ждать не будем. Мы с ней договорились завтра созвониться и встретиться во двое нашего дома!

Аксёнов отвёз старушку домой, помог ей подняться до квартиры.

«Как не крути, а тёща заслужила снисходительного к себе отношения!.. – подумалось в ту минуту Фёдору. – …Ведь это она!.. Пока мы с Юлькой работали, делали карьеру!.. Именно она, по сути, и воспитала наших детей. Причём, вовсе неплохо их воспитала!..»

– Фёдор, проснись!.. – рано утром Аксёнова разбудила заплаканная супруга. – …Мама умерла!

Данная фраза прозвучала для Фёдора Ильича, словно гром среди ясного неба. Как такое было возможным, чтоб активная, энергичная женщина, так легко рассталась с жизнью? Чуть позже медики «скорой помощи» ответили на этот самый вопрос. Инсульт. Причём, смерть Полины Никитичны наступила около часа ночи. Потому, собственно, и нашла Юля свою маму практически холодной.

Примерно за час до выноса тела Полины Никитичны, где-то совсем рядом вдруг заиграла траурная музыка. Фёдор, было, подумал, что оркестр что-то напутал. Прибыл на похороны часом раньше, оркестранты тотчас расчехлил свои духовые инструменты. Аксёнов распахнул оконную створку и выглянул во двор дома. Оказалось, оркестранты ничего не напутали. Дело в том, что в доме напротив так же проводились траурные мероприятия. Из второго подъезда вынесли гроб, рядом с которым столпилось человек двадцать скорбящих. Потому и музыка, и оркестр были весьма кстати.

«Надо ж было случиться столь неприятному совпадению, чтоб разница между похоронами была лишь в какой-то час!..» – подумалось в ту минуту Фёдору Ильичу.

Повинуясь какому-то внутреннему зову, Аксёнов вышел на улицу. Закурил.

Фёдор видел, как траурная процессия проследовала до самого угла дома; как обитый красной материей гроб погрузили в катафалк, как родственники и близкие усопшей расселись по свободным местам того же транспортного средства: как траурный кортеж, стоящий из того самого катафалка, автобуса, грузовика и нескольких легковушек, покинула двор. Замыкал ту самую колонну бортовой грузовик. В кузове данного грузовика Аксёнов сумел разглядеть не только простенький надгробный памятник, но и фотографию усопшей.

Без особо труда Фёдор Ильич узнал на памятнике лицо Марии Витальевны, той самой соседки, которую он ранее встретил в поликлинике. Причём, дата смерти Марии Витальевны оказалось той же, что и у Полины Никитичны.

«Выходит, они так и не созвонились!..» – тяжело вздохнул про себя Аксёнов.

Дней через пять, когда все траурные и поминальные мероприятия, по поводу безвременно ушедшей Полины Никитичны, были завершены, Фёдор Ильич вернулся-таки к своим прямым служебным обязанностям. В обеденный перерыв Аксёнов разговорился с коллегами по работе, не преминув случаем припомнить недавнюю нелепую случайность, связанную с внезапной смертью двух подруг, живущих в одном дворе.

– Фёдор Ильич, если помнишь!.. – едва Аксёнов успел закончить свой трагический монолог, как к нему поспешил обратиться один из мужчин. – …Пару месяцев назад я так же отпрашивался на похороны скоропостижно скончавшегося тестя. Так, вот!.. Во время поминок, один из родственников вспомнил о том, что накануне тесть так же посещал поликлинику. Якобы, для какой-то там прививки!..

– Мужики, вы не поверите!.. – в разговор вклинился ещё один сотрудник администрации. Причём, речь его была гораздо уверенней, нежели у коллеги, потерявшего тестя два месяца назад. – …Полгода назад, моей матери так же ставили прививку. Она так же скончалась примерно через неделю после той самой вакцины!..

– Ребята, вы это о чём?.. – усмехнулся ещё один, более молодой сотрудник администрации. – …Наши старички только и делают, что ходят по больницам, поликлиникам и прочим лечебным заведениям! Им делать попросту нечего. А там к ним какое-никакое, а уважение. Опять же общение с ровесниками своеобразная тусовка. Им лишь бы повод найти для очередного визита к доктору: то у них суставы ноют, то голова болит, то сердце, то давление. Для них эти самые прививки, как для нас футбол посмотреть. А вы хороши!.. Нашли, понимаешь, всемирный заговор, глобальную конспирологию!..

На том собственно всё бы и забылось, если бы через пару недель на телефон Фёдора не поступил весьма тревожный ночной звонок.

Умерла его мать.

В районный райцентр на похороны самого родного человека Фёдор Ильич отправились вместе с супругой.

В завершении поминального ужина Аксёнов подсел к убитому горем отцу.

– Папа, ты как?.. Справишься?.. – похлопав отца по плечу, тихо поинтересовался Фёдор. – …Может, мы тебя в город заберём? Возможно, я или Ольга какое-то время у тебя поживём?

– Брось, сынок! Этот дом я точно не покину. Почитай, именно тут и прошла вся наша с мамой жизнь. Уж как-нибудь справлюсь. А вы!.. Имею в виду тебя, твою супруг, как и сестру Ольгу… В общем, почаще в гости ко мне приезжайте. Это и будет для меня самой хорошей поддержкой!.. – тяжело вздохнув, пожилой мужчина продолжил. – …Пожалуй, и мне недолго уж осталось мучиться. Вот мамка наша… Какая здоровая была, ни одной диспансеризации не пропустила, все рекомендации врачей соблюдала. А тут вдруг, раз!.. И нет её. Возраст, сынок, возраст. Мы ведь вовсе не молодые!..

– Батя, припомни! Мама никакие прививки накануне смерти, случаем, не ставила? – на всякий случай, без какой-либо особой причины, вдруг поинтересовался Фёдор Ильич.

– Ну, да!.. – что-то припомнив, утвердительно кивнул головой отец. – …Фельдшерица наша, ни с того, ни с сего, вдруг пристала!.. Поставьте, да, поставьте прививку!.. Дескать, если она не выполнит план, её премии лишат. Пришлось тащиться в поликлинику. Только поставила и на тебе!..

Вот тут, Аксёнов всерьёз напрягся. Уж слишком много неслучайных совпадений было в недавней череде внезапных кончин…

Глава 5

Около полуночи Алексей Викторович всё же оторвался от монитора. Он только-только набирал текст своей будущей книги. Поставив точку, Лобов завершил первую главу, написанную, что называется на одном дыхании.

Вернувшись к самому началу, Алексей перечитал набранный текст.

«Как-то не очень!.. – Лобов остался недоволен прочитанным текстом. – …Ладно, оставим пока так, как есть. Утро вечера мудренее. Пора ложиться спать. Ну, а завтра, как говориться: на свежую голову, будет гораздо проще сделать необходимые поправки. Быть может, вовсе перепечатаю данную главу. Как-то плохо я себя нынче чувствую, ломота во всём теле, непонятная слабость… Вот вам и наглядный результат утреннего стресса, связанного с пожаром. Хочешь, не хочешь, а поверишь в народную мудрость, гласящую о том, что все болезни от нервов; разве что сифилис от удовольствия!..»

Усмехнувшись над своей же шуткой, Алексей Викторович поплёлся в спальню. Намотавшись за день, он уснул практически сразу, погрузившись в уже знакомую ему тёмную бездну…

Проснулся Лобов чуть раньше звонка будильника. Спать ему более не хотелось, его разум переполняли разноплановые мысли относительно недавно приснившегося сновидения. Прежде всего, Алексея Викторовича удивил тот факт, что вот уж вторую ночь кряду ему привиделся, так называемый «пророческий сон». За последние лет двадцать подобного никогда с ним не случалось. Самый короткий промежуток времени между мистическими сновидениями, кажется, составлял дней десять-пятнадцать. Потому и складывалось полное ощущение, будто бы высший разум настойчиво пытается донести до него какое-то весьма важное сообщение, либо предупреждает его о некоем судьбоносном событии. Ну, а как иначе? Ведь он вновь проснулся с тревожными мыслями, граничащими с паникой.

Что же касаемо самого сновидений, то Алексею вновь соприкоснулся с до боли знакомыми чувствами, которые воспринимались им на уровне некоего внутреннего, пятого или шестого чувства. Сновидение, как и прежде, вовсе не имели ни смысла, ни логике, ни сюжета. Для иного обывателя, подобный вариант привидевшейся бессмыслице мог и вовсе остаться незамеченным, будто бы, того сна и вовсе не было. Тогда как Алексей Викторович данный сон хорошо знал, именно такие видения он и считал отчасти вещими. По каким-то внутренним ощущениям его разум соприкасался с чем-то глобальным, безграничным, не имеющим таких понятий как время и расстояние. Будто бы мозг Лобова во подключился во сне к некой глобальной сети, после чего, его внутреннее состояние обретало определённую гармонию, сбалансированность. Словно его внутренние колебания сравнивались с частотой чего-то высшего.