Королевская кровь 12. Часть 2

Волшебница взирала на это равнодушно, сухо интересуясь:

– Колет в висках? В глазах двоится?

Ее не смущало, что он не отвечал. Похоже, она слышала мысли.

Когда Люк вошел, тиодхар перевел на него тяжелый взгляд, полный четкого и яростного желания отомстить.

– Подлатали, леди? – поинтересовался Дармоншир. – Жить будет?

– Будет, – ответила Виктория. Она стала еще бледнее и выглядела старше, чем обычно.

В участок вбежал нагруженный Вин Трумер, вытянулся рядом с Люком:

– Ваша светлость, нашел зеркало! – отчитался он, передавая герцогу рюкзак, разгрузочный пояс, подсумки, оружие. Под мышкой у него был за рукоять зажат меч Ренх-сата, к которому генерал прикипел взглядом.

– Хорошо, – Люк, застегивая на себе экипировку, почувствовал, как начинает колоть ладони от нетерпения. – Леди, можно сделать так, чтобы наш друг ближайшие сутки не заснул?

Волшебница молча вытащила из сумки на поясе крошечный, с полмизинца, флакончик, откупорила его.

– Откройте рот, – сказала она сухо.

Генерал, естественно, не отреагировал. Дармоншир уже понял, что он признавал только силу. И насилие.

– Открывай, – устало приказал Люк. – Иначе я заставлю открыть. – Он оглянулся. – У кого ключи от его наручников?

Когда ему передали ключи, он отстегнул один из наручников и пристегнул к своей руке. Ключ сунул во внутренний карман формы. Ренх-сат, позволивший влить в рот содержимое флакончика, чуть порозовел, взгляд стал яснее.

– А теперь встань, – сказал Люк. И под испепеляющим взглядом генерала снял с него пояс с ножнами, сунул туда меч, перекинув пояс через свое плечо на манер перевязи.

– Ты же не уметь биться на меч, – процедил генерал. – Зачем он тебе?

– Это тебе, – ответил Дармоншир небрежно, глядя ему в глаза. – Поможешь мне – оставлю тебя там и верну меч. Ударишь в спину – перережу им же горло. Хочешь свободу, генерал? Твоя свобода за свободу моего друга.

Ренх-сат криво усмехнулся, глядя на Люка как на идиота.

– Держать от меня мой меч подальше, колдун, – сказал он почти весело. – Моя рука привыкнуть к нему. Глядишь, я успеть схватить и перерезать тебе горло раньше.

– Все-таки полетите? – спросила Виктория, равнодушно выслушав этот обмен любезностями.

– Пойду, – уточнил Люк. – Есть такая возможность… наверное.

Она с удивлением взглянула на него, затем в глазах засветилось понимание.

– Тогда я пойду с вами. Я уже предупредила командующего.

– Я уже сказал, что не стоит, леди, – Дармоншир не стал уточнять, как отреагировал Майлз.

– Герцог, – терпеливо проговорила Виктория, – если вы сможете провести за руку через подпространство одного человека, то сможете и меня. Пусть мои силы сейчас невелики, но я помогу вам. Принцип перемещения через Зеркала магические и обычные идентичен, а я еще в состоянии хоть как-то стабилизировать проход. В конце концов, должен быть кто-то, кто сообщит вашим родным, что вы добрались до портала в Нижний мир, а не были убиты по пути. А если у меня получится попросить наших общих знакомых о помощи, то, возможно, я не буду совсем уж бесполезна. Да и вашему пленнику, – она качнула головой в сторону Ренх-сата, – надо бы надеть магический ошейник, чтобы он не вздумал причинить вам вред. Я сделаю это во дворце, если нам удастся пройти. Сейчас нет смысла тратить силы – они нам понадобятся во время перехода.

– Хорошо, – сказал Люк, не желая тратить время на споры. – Это ваше решение, леди Виктория. Поспешим. Лейтенант, ведите нас.

Ветер усилился десятикратно, прибивая костры к земле – их срочно тушили, потому что искры летели далеко и был риск сжечь Норбидж. Люк, вдыхая дымный воздух, ощущая, как бьется стихия, понимал, что если ветер будет так усиливаться, то к утру начнется ураган, с которым ему не получится совладать.

Трумер вел их по площади к разбитым магазинам, на них глазели солдаты и пленные. Пленный генерал спокойно, размашисто шагал рядом с Люком. Лишь иногда тянул на себя руку, словно проверяя крепость цепочки.

Дармоншир в очередную попытку посмотрел на него, наткнувшись на задумчивый и слегка насмешливый взгляд. Приподнял брови, приглашая говорить. Он ничуть не обманывался видимой покорностью пленника и каждую секунду был готов к нападению.

– На что ты надеяться, колдун? – не стал молчать Ренх-сат. Из-за ветра ему пришлось повысить голос, за его усмешкой скрывалась ярость. – Наши боги не отдавать своих жертвы.

– Тогда молись им, чтобы они согласились обменять жертву на тебя, – ответил Люк громко.

Вражеский генерал хмыкнул.

– Ты совсем не понимать нас, – проговорил он сквозь смех. – Они, скорее, убить меня, и в наказание, и чтобы у тебя не быть возможность что-то требовать. Нет, они разом убить нас обоих.

– Хорошим же ты служишь богам, – едко заметил Люк.

– Я служить силе, – проговорил Ренх-сат со спокойной уверенностью в своей правоте. – Сила – единственное, что править мирами. Пока ты сильный, у тебя есть власть. Ты быть сильнее. Ты победить. Ничего нет важнее силы.

– Есть, – звучно сказала Виктория вдруг. – Есть.

– Что же? – осведомился Ренх-сат неохотно, и герцог, подняв голову и глядя на сплетающиеся в растерянности ветра, отстраненно подумал, что есть во враге и простое человеческое любопытство. Или он забалтывает, чтобы отвлечь внимание – как бы делал сам Люк.

– Любовь, – просто ответила волшебница. – Она правит миром. Голая сила разрушает, только любовь заставляет ее созидать.

– Что это? – после паузы недоуменно спросил генерал. И все стало понятно. И Виктория поморщилась, с жалостью глядя на него.

Люк воспринимал этот разговор как что-то сюрреалистичное, так неуместен он был здесь, среди кровавого последа недавней битвы, воя ветра, запахов дыма и пороха, пота, крови и муравьиной кислоты.

– Это… привязанность, самоотверженная привязанность к кому-либо, – ответила Виктория задумчиво. – Между мужчиной и женщиной, матерью и ребенком. У тебя же есть мать, Ренх-сат?

В последнем вопросе послышались исследовательские нотки.

Ренх-сат усмехнулся.

– У нас мальчиков забирать от мать в пять лет, чтобы они не расти слабыми. Я не помнить свою мать. Значит, эта любовь делать слабый?

– Но именно ты сейчас в плену, – напомнила Виктория. Ренх-сат оскалился, но ничего не сказал. – Ты бьешься за своих богов из поклонения силе и из страха наказания. Но страх делает слабым. А любовь дает силу. Силу биться за того, кого любишь.

Трумер потянул на себя разбитую дверь магазина, и она со скрипом вывалилась на мостовую – адъютант только успел отпрыгнуть в сторону.

– Я через витрину заглядывал, – виновато объяснил он. – Вот там, смотрите, ваша светлость! Единственное уцелело!

Люк шагнул вперед, в разграбленный магазин тканей, потянув за собой Ренх-сата. И остановился в темноте перед огромным зеркалом, отражающим всю компанию в полный рост.

– Никто не дергается, иначе останетесь там навсегда, – предупредил он. – Леди, дайте мне руку.

Он взял прохладную ладонь волшебницы, всматриваясь в тусклую поверхность и вспоминая кабинет Луциуса Инландера. Закрыл глаза – перед внутренним зрением контур зеркала медленно налился светом, а когда открыл – увидел кабинет. Словно сквозь мутное стекло, искаженно и тускло, но увидел.

Виктория сжала его руку. А Люк выдохнул, чувствуя холодок в груди, и шагнул вперед.

Его ошпарило холодом. С одной стороны на своем, иномирянском, цедил что-то нервное застывший истуканом Ренх-сат, с другой сосредоточенно вдыхала и выдыхала Виктория – он чувствовал, как от нее идут волны чего-то уравновешивающего, стабилизирующего.

– Мы ведь не сюда должны были попасть? – спросила она ровно.

– Нет, – так же тихо, ощущая, как вибрирует под ногами дорожка, то сужаясь, то расширяясь, ответил Люк. – Мы должны были сразу выйти в кабинете.

Подпространство сминалось, ворочалось, искажалось, и сияющая дорожка была бледнее, чем обычно – но тонкой нитью соединялась с тусклым окошком впереди. Люк всмотрелся в него, притягивая его взглядом. Показалось, или оно стало ближе?

– Ну, – прошептал он, начиная уже подрагивать от холода, – вперед. Вперед!

И шагнул, гипнотизируя окошко взглядом. Шаг дался тяжело, словно рюкзак за спиной был набит не вещами, а кирпичами. Виктория выдохнула, делая шаг вправо – краем глаза герцог увидел, что дорожка становится уже, – и аккуратно взяла за руку Ренх-сата, отцепившись от Люка.

– Иначе мы не пройдем, – пояснила она. Она была уже совершенно белой – но глаза были сосредоточенными, и продолжали идти от нее мощные волны стабилизации.

Ренх-сат молчал, глядя вперед. На лице его выступили бисеринки пота.

Дармоншир кивнул, сделав второй шаг. Третий. Четвертый. Дорожка под ногами загуляла как струна, Виктория зашептала что-то уже отчетливо – но у Люка было четкое ощущение, что он держит путь силой своей воли, и, если сейчас потеряет концентрацию, все они свалятся в бездну, распылившись на осколки льда.

Из носа потекла кровь, полетела вниз, в тьму. Капля, другая, третья… и вдруг дорожка засияла ярче, дернулась, – и они все вывалились в королевском кабинете.

Люк поднялся на четвереньки, помотал головой, стуча зубами. Вывернутая рука, к которой был прикреплен наручник, ныла. Сам Ренх-сат, бледный в синеву, тер себя свободной рукой по лицу.

Дармоншир огляделся. Здесь было темно и пыльно, но все еще пахло вишневым табаком Луциуса Инландера – а снаружи выл ветер и грохотал гром. Леди Виктория, шатаясь, добралась до ближайшего кресла и рухнула в него. Порылась в сумке, выпила один тоник, другой.

– Уважаемые хранительницы, – позвала она скрипуче, словно через силу, – вы здесь?

Ей никто не ответил, и она с силой выдохнула.

– Кажется, я переоценила свои силы, герцог, – сказала она, с трудом выговаривая слова. – Тоники поддержат меня, но сейчас я точно не смогу двигаться за вами. Если только сюда не придут хозяйки этого места.

– Да я сам слегка себя переоценил, – признался Люк, пытаясь встать. – Или не слегка.

Руки дрожали, да и тело било крупной дрожью, холод поселился внутри и не желал уходить. Ренх-сат, на удивление, выглядел поживее, но он был гораздо крупнее Люка. Или это работал недавно выпитый тоник?

– Почтенные хранительницы, – снова слабо позвала Виктория. – Вы ведь нас слышите?

Люк поднялся, прислонился к стенке рядом с зеркалом – и рядом с ним так же привалился к стене пленник. Страшно захотелось курить.

– Инри, Осси, – позвал Люк, дрожащими руками доставая сигарету, дергая зажигалкой. Затянулся теплым дымом, закашлялся. – Я же чувствую, что вы здесь. Нам нужна помощь.

Из угла за королевским столом потянуло холодком, заклубился туман. Зашипело, и Люк улыбнулся.

– Помощьссс, – раздалось из угла. – Помощьссс емуссс… кудассс полезссс глупыйсссс змеенышшш? Какуюсссс тебе помощьссс?

Из тумана показались две размытые змеицы. Одна подползла к Виктории, заглянула ей в лицо. Вторая прямиком направилась к Люку.

– Рад, что нынешние времена не сказались на остроте ваших языков и вашей красоте, – галантно заметил Люк.

– Льсссстецссс, – прошептала Инри, подползая ближе. – Тысссс опятьссс ссссиний, змеенышшш? Укусссить тебя, что лиссс?

– За этим и пришшш… тьфу, пришел, – Люк протянул руку. – В прошлый раз вы меня знатно согрели. И взбодрили.

Змеица подозрительно покосилась на него, затем на пленника, который напрягся и взирал на овиентис, словно размышляя, чем их можно убить, если понадобится.

– А этоссс ктоссс? Едассс намссс?

– Скорее, мне, – буркнул Люк. – Сожру, если этот добрый человек не поможет мне освободить Владыку Нории. А вам его есть не нужно, я вам молока принес. Но сначала – согрей меня, почтенная. Пожалуйста.

– Айсссс, даммсссский угодникссс, – зашипела Инри польщенно и скачком вцепилась в запястье Люка. Он дернулся – холод отступил мгновенно, по жилам плеснуло кипятком. Ренх-сат тоже дернулся – и дальше смотрел на происходящее так, будто осознал, что колдун-то ненормальный.

– А тысссс, волшшшшшебница? Ты зачемсссс такая сссслабая сссстала? – с укором поинтересовалась у Виктории Осси.

– Я не специально, – ответила Виктория, с усилием улыбнувшись. – Великая хранительница, его величество Луциус показывал мне сокровищницу Инландеров. И я припоминаю там с десяток очень мощных накопителей. Не могла бы ты одолжить мне один… мне очень нужно помочь его светлости.

– Ссс-вет-ло-сссти, – зашипела-засмеялась змея. – Я бы и радассс, волшшшебница. Но нашшша сссуть такова, чтоссс мы должныссс охранятьссс сссокровища детей Инлияссс от чужих. А тыссс, хоть и вернаясссс, но чужаясссс. Нельзяссс нарушшшать правилассс, даже если мирссс на краюссс гибелиссс и мы тожессс… Вообщессс, мы должныссс убитьссс тебя за проникновениессс, но ты с змеенышшшемссс…

Инри, вцепившаяся в запястье Люка, что-то прошипела.

– Чтоссс? – раздраженно вскинулась Осси, отодвинувшись от Виктории.

– Дайссс и нессс занудссствуйссс, – так же раздраженно ответила Инри, отцепившись от запястья и зализав раны языком. Люк так и стоял у стенки, отходя от эйфории.

– Нельзяссс! – шикнула Осси.

– Формалисссстка!

– Ессссть давниессс законыссс! Без разрешения старшей белой кровиссс нельзяссс!

– Вотссс тебессс сссстаршая белаяссс кровь! – Инри мотнула головой на Люка. – Змеенышшш!

– Я согласен, если вдруг мое согласие требуется, – поспешно сказал Люк. – Пусть хоть все выносит, если это поможет.

– Вссссе, – раздраженно зашипела Осси, – поколенияссс предковссс копилиссс, создавалиссс себе ложессс, а он всссе!

– Да идиссс ужесс! – пришикнула на нее Инри. – Ищисс!

Овиентис, плеснув хвостом, исчезла.

– Подождать надоссс, – ворчливо сообщила оставшаяся змеица. – Покассс найдетссс… пока волшшшебница воссстановитьссся…

– Я не могу ждать, – проговорил Люк. – Леди Виктория, вы знаете, к какому порталу я полечу. Успеете нас перехватить – хорошо. И я оставлю вам молоко для наших дам. Нальете им, хорошо?

Виктория кивнула, не открывая глаз. Она и дышала-то сейчас с трудом.

– Ошейник, – вспомнила она и все-таки с усилием открыла глаза. – Куда вы с ним без ошейника? Он же нападет на вас при первой возможности. А я сейчас не в состоянии, герцог.

Его светлость покосился на Ренх-сата. Тот смотрел с любопытством волка, к которому в клетку собирается залезть некто не очень разумный.

– Нападет – убью, – коротко ответил Люк.

Люк прошел по пустым и гулким коридорам Глоринтийского дворца. Пленник не дергался – шагал рядом, глядя вокруг со сдержанным интересом.

Дармоншир бы тоже не дергался, если бы его вели в родной мир.

Входные большие двери были заперты – пришлось разбивать окно, из которого тут же ударил ветер напополам с ливнем, перелезать, рискуя порезаться. Люк прыгнул наружу, подождал, пока вылезет Ренх-сат, огляделся в поисках того, в чем можно было бы перетащить генерала в зубах…

Прямо перед парадным крыльцом стоял длинный белый королевский автомобиль марки «Лунный ветер» с хищным носом и широким пассажирским отделением. И, как помнил Люк, с бронированным кузовом, мощнейшим двигателем и магической защитой и усилителем. Видимо, Луциус тоже был неравнодушен к роскошным скоростным автомобилям.

Дармоншир хмыкнул, одобряя, и направился к машине.

Замок пришлось взламывать – пригодился меч Ренх-сата, такой тонкий, что пролез между стеклом и дверцей. Промокший генерал на вольное обращение с оружием не реагировал, лишь наблюдал со злой настороженностью.

– Не пытайся выпрыгнуть, расшибешься, – сказал Люк перед тем, как отстегнуть наручники. Распахнул дверь и пристегнул свой браслет к двери. – И не бойся. Я тебя не сожру.

Ренх-сат бросил на него угрюмый взгляд и полез внутрь. А Дармоншир вскрыл багажник, скинул него рюкзак и оружие, захлопнул и, обернувшись змеем, схватил автомобиль и поднялся в воздух, лавируя меж потоками сошедших с ума ветров.

Ураган все усиливался. Герцог уже вылетел за пределы города и струился низко над лесом, видя впереди, километрах в пяти, пятно портала, когда чудовищный порыв ветра швырнул Люка к земле, второй – подбросил вверх, третий – снова дернул вниз, к кронам деревьев… и вдруг ударило ощущение, как вновь мигает, слабея рывками, напряжение стихий – но не успел змей как-то отреагировать, как машина полетела на землю, а следом за ней и он сам – обернувшийся человеком.

У самой поверхности напряжение стихии снова подскочило, и Люк едва успел подхватить себя ветерками – но шваркнуло его о землю знатно, несмотря на щит и подстеленные потоки воздуха.

Он поднялся на четвереньки, помотал ошарашенно головой – по лицу текло горячее, и он вытерся рукавом, а затем приложил к носу пальцы, залечивая сосуды. Огляделся.

Вокруг шумел сгибаемый ураганом темный лес. Метрах в десяти впереди заунывно покрякивала и мигала фарами перевернутая машина, прижатая одним краем к дереву и окутанная сиянием каких-то магических артефактов.

Люк, успевший промокнуть, пока отсутствовал щит во время падения, раздраженный и, надо признаться, напуганный скачком стихии, поднялся и, шатаясь, побрел до перевернутого авто. Дождь то становился тише, то начинал хлестать по щиту, сильно затрудняя видимость, и пришлось сильно расширить его, а затем пожелать, чтобы он пропускал крупные предметы и не пропускал дождь. Получилось не сразу, пару раз герцог на ходу упирался большим щитом в деревья, не в силах двинуться дальше, но получилось – спасибо урокам Нории.

Вспомнив о друге и наставнике, Люк помрачнел и заковылял быстрее, на ходу излечивая подвернутую ногу. Побыстрее, а то вдруг стихия скакнет еще раз – и придется хромать до портала.

Хотя это, конечно, будет уже не смелостью, а суицидом.

Что-то заставило его снова всмотреться в лес – показалось, что там, далеко-далеко за стволами, за пеленой дождя кто-то двигается… но машина продолжала хрипеть и мигать, освещая лес неверным светом, и как он ни вглядывался, видел только пляшущие тени от сгибаемых бурей ветвей и деревьев.

У автомобиля были частично разбиты стекла, плохо закрытый багажник распахнулся, и вещи с оружием посыпались на землю. Но кузов остался цел, даже не сплющен. Хорошие на авто щитовые артефакты, раз через столько месяцев после гибели короля работают без подзарядки.

Жаль, что Луциуса это не спасло.

Сильно воняло бензином. А, значит, поврежден бензобак – и машина в любой момент может взлететь на воздух.

Люк откинул в сторону вещи из-под багажника, склонился, заглядывая в салон – но тут сквозь завывание ветра и шум дождя раздались глухие удары и остатки стекла посыпались на землю. Пассажир был определенно жив и пытался выбить дверь. Та, к которой он был прикован, была прижата к дереву.

Герцог, помаявшись, кое-как вскрыл перевернутую вверх тормашками заднюю дверь. Заглянул в салон – Ренх-сат сосредоточенно пытался выбраться из наручников, и у него даже что-то получалось – браслет был уже не на запястье, а одним краем на основании странно вывернутого большого пальца. Увидев Люка, генерал сверкнул глазами, но попыток не оставил.

– Как ты уже понял, мы упали, – с мрачной иронией проговорил герцог. – Поэтому до портала придется идти пешком – велик риск, что мы снова… упадем и в следующий раз нам не так повезет. Так что нам предстоит часа два под дождем. Призовешь там какого-нибудь охонга или вашу стрекозу и полетим вниз.

– Дать мне меч, я просто перерезать тебе горло, – процедил Ренх-сат. – Если ты выбрать стать самоубийца.

Люк проигнорировал это. Он, вскрыв и переднюю дверь, проползал под передними сиденьями к пленнику и отстегивал браслет, четко ощущая, что генерал вот-вот бросится на него и вцепится зубами в шею. И когда тот затаился – перед тем, как качнуться вперед, Дармоншир повернул голову и в упор посмотрел на него.

– На мне щит, – проговорил он четко. – В любом случае я успею сжечь твой мозг прежде, чем умереть. И сделаю это с удовольствием – ты стал причиной смерти множества людей, тиодхар.

Генерал растянул губы в жутковатой улыбке. Все он понимал и, кажется, даже получал своеобразное удовольствие от ситуации. Как и сам Люк – адреналин так и бил в кровь.

– Ты не всегда быть начеку, змей, – ответил Ренх-сат. – И щит не всегда быть. И тогда я отрезать тебе голову, а из черепа сделать чаша для вина.

Люк хмыкнул раз, другой… чувствуя, как нервозность прорывается наружу диким смехом.

– У тебя не выйдет пить из нее больше бутылки в год, – предупредил он, пятясь назад, и захохотал, глядя на лицо пленника, где ярость сменилась озабоченностью, а потом и настороженностью, как бывает при общении с буйными сумасшедшими. – Выползай. А то поджаришься тут. Бензин потек.

Генерал, видимо, знал уже, что такое бензин, потому что рванул из машины понятливо быстро. И остановился достаточно далеко, чтобы не задело взрывом. Люк, глядя за ним вполглаза – не побежит ли? – направился к откинутым вещам. Побежит – придется накрывать стазисом из перстня Виктории.

Но Ренх-сат не дернулся бежать. Он со сдавленным стоном поставил себе на место вывихнутый палец. Подставил лицо дождю, глотая воду и так же косясь на Люка, как он на него.

Дождь лил немилосердно, и пусть Люка закрывал щит, страстно хотелось уже уйти подальше. Дармоншир взглянул на часы – половина четвертого. Нории уже, скорее всего, утащили в Нижний мир, хотя оставалась надежда, что гроза и ураган могли помешать раньяру долететь и так же приземлить его где-то в лесу.

А если так, то что делать? Дойти до края леса как можно ближе к порталу, подождать, пока закончится гроза и подождать хотя бы полчаса? Если раньяр с Нории где-то в лесу, то он успеет долететь сюда.

А если дракон уже внизу? Тогда Люк потеряет время. Что решить? Слетать вниз, притворившись пленником Ренх-сата и с его помощью узнать, не пролетал ли тут раньяр с драконом? Но что помешает Ренх-сату его обмануть – ведь языка иномирян Люк не знает.

Люк не был самоубийцей и в Нижний мир от всей души не хотел – но на что-то нужно было решаться.

С хрустом сломалась и рухнула с дерева на автомобиль большая ветка, засипела мигающая машина – и взорвалась. Люк с ругательствами повалился на землю. А когда приподнял голову – на него сзади бросился Ренх-сат, вцепившись ему в шею. Люк перекатился на спину, ударил назад локтем, снова перевернулся, пытаясь вырваться. Хват у тиодхара был мощный, но уже полузадушенный Дармоншир долбанул назад головой – и попал, и получил в ответ удар под ребра, да такой, что там точно что-то сломалось, – и, уже теряя сознание, начал отдирать от себя руку иномирянина, медленно, хрипя и задыхаясь.

Шумел дождь, полыхали остатки машины – а Люк упорно, уже не видя ничего, отодвигал руку. У него получилось протолкнуть в горло немного воздуха – и вдруг Ренх-сат его отпустил с рычащим восклицанием, которое не могло быть ничем иным, как ругательством.

Люк покатился по земле, встал на четвереньки, с хрипом втягивая воздух и пытаясь понять, что случилось. В двух шагах от него лежали оружие и вещи – а с другой стороны Ренх-сат, стоя на коленях и вытирая заливаемое кровью лицо, вглядывался в лес.

– Дать мне мой меч, колдун! – приказал он.

Люк ответил матом – но генерал раздраженно ткнул в его сторону раскрытой ладонью – заткнись, мол, – и указал в лес. Там, метрах в тридцати от них в отсветах догорающей машины быстро двигались приземистые фигуры. Скукоженные, с задранными вверх хоботами – десяток, нет, несколько десятков хоботочников. Герцог оглянулся – твари были и за спиной, и приближались. Сквозь дождь стал пробиваться вой и визг. В этот момент выглянула луна в разрыв облаков – и Люк выругался. Потому что к ним бежали, ползли и прыгали не только хоботочники – увидел он там и похожих на пиявкокрокодилов ототонов с лапами-крючьями, и выскребышей с зубастыми пастями-лепестками.

Они все были слепы, но прекрасно чуяли запахи – и Люк нервно посмотрел на свой мокрый рукав, испачканный в крови. На залитое кровью лицо Ренх-сата.

– Меч! – повторно потребовал генерал.

Люк поднялся, укрепил щит, схватил и быстро надел на себя разгрузку, автоматы. Но что могут обычные пули против нежити?

– Бить их колдовством, колдун, пока они далеко! – крикнул Ренх-сат. – Я отбить тебе голова, что ты как тупой охонг стоять?

– Я могу и улететь отсюда, – зло напомнил Люк, поднимая меч. – Без тебя.

Генерал взглянул на него – и первый раз Дармоншир увидел в его глазах настоящий животный страх.

– Я могу улететь, – повторил Люк четко, отслеживая передвижение тварей. Ренх-сат с ненавистью смотрел на него. – Но ты мне нужен, чтобы спасти друга. А я сейчас нужен тебе. Бери, – Люк протянул ему за рукоятку меч. Генерал схватил его так быстро, как будто боялся, что враг передумает. Отвернулся и удобнее перехватил оружие. Но сколько можно продержаться даже хорошему мечнику против полчищ тварей без защиты?

– Иди под щит, – сквозь зубы продолжил Дармоншир. – И если дернешься в мою сторону, клянусь моим хвостом, я…