Джамируддин, простерши десницу до изротного батальона «Намерение Нандов», не мог уняться, раздавая направо и налево вычеты из жалованья за возвращение из боя без оружия, за сбой непрерывной записи стычек и столкновений, за расстройство боевых порядков, за нерегистрацию оружия и доспехов, прихваченных с павших кассумкратов на поле боя… Он писал историю битвы за Юпитер здесь и сейчас, выворачивая все ее гнилое нутро, сваливая все провалы на подвиги и героизм простых пехотинцев и матросов Пинтииба.

Семь часов до Сушила доходила эта целостная иерархия давления. И через семь часов универспех узнал, что было бы хуже, если бы «условный» Прабодх, постоянно метавшийся между пышными на ветки «Исламабадом-Несклонимым» и 780-RYT, не встал горой за младшие чины, не смягчал гнев, не стачивал углы.

Но ни Сушил, ни его братья, как знатные любители думать выше, чем они находятся, не понимали, «зачем и почему».

Вершитель Джамируддин имел запас доверия, который не исчерпать и десятью незаконными операциями у ЭПТ. Но ни с того ни с сего повернуть в кубе полуразгрома… Даже статус живого атрибута запросто мог треснуть и не сдержать холод этого кинжала под грудь…

Поэтому сошлись на том, что это задний ум Джамируддину подсказывает из прошлого модель поведения в незнакомой ситуации разочарования – одерживать мелкие победы превосходства над своими неудачливыми подчиненными… И что он успокоится, как только компенсирует свои утери в новых схватках (?).

На флоте «Калам» (13.06.2321 – 14.06.2321)

Тревога при подлете к Марсу усиливалась, хотя механические панцири и ветви кораблей из хитрых сплавов хранили от всеведущего космоса ту бурю страстей, которая разгоралась на флотах аннигиляторов Пинтииба «Калам-Защитник» и «Калам-Всепрозорливый».

Сушил и его товарищи, мучаясь от безделья, слишком часто размышляли, нагнетали внимание мелочам. Сушил, по правде говоря, сначала пытался отгонять эти мысли… Но флоты летели в настолько строгом порядке, что каждый условный день в иллюминаторе ему представлялось одно и то же летающее пухлое древо – КДЗ «Хайбер-Пантухва-2». И тоска подтолкнула его в соблазнительную и текущую реку резолюций… Резолюций о том, что космопехов «Намерения Нандов» не только третируют под властным покрывалом Вершителя Джамируддина, но и им чего-то недоговаривают…

Если Марс был умиротворен, а кассумкраты оттуда сбежали, то почему, когда баржи космопехов подобрали 17 мая, флоты аннигиляторов все равно на полной скорости летели на этот самый Марсианский Пинтииб, самую тусклую окраину цивилизации… Да что там на полной скорости… Мила шепнула Сушилу в пролете (втором направо от столовой), что 18 мая мощность реакторов подняли до 105%, и черная древесная мощь достигнет горизонтов красной планеты даже раньше задуманного… И почему высшие офицеры перестали попадаться на глаза своим подчиненным?

Универспех Илеш, который успел в ревизии заварушки у Юпитера заслужить разжалование из унтер-офицеров, выразил этот вопрос куда доступнее:

– Что за известие коснулось их ушей, что они теперь боятся выдать его даже дрожью своего тела? А, Сушил?

Сушил не знал ответ. Не знал он его и 13 июня, за сутки до прилета на Марс: пелена на информационном океане Марса все еще не рвалась… Даже самые пронырливые метеорпехи не смогли дорваться до крохи известий из внешнего мира… Сушил, как заговоренный, постоянно пересекал и пересекал пролет недалеко от столовой, но Мила каждый раз одаривала его молчанием. Больше ничем.

Информационный голод провоцировал всплески тут и там информационных галлюцинаций… Универспехи и прочие космопехи, которые по начитанности и упитанности логосом не уступали академическим затворникам, дошли до того, что единственная рациональная причина подозрительного затишья – это экстренная информационная блокада Марсианского Пинтииба. Ее причина крылась в почти уже стертых из памяти обывателей фактах властного устройства Марсианского Пинтииба, которые крупица за крупицей восстанавливали, например, Сушил и Илеш.

– В строгом смысле, Сушил, наша твердь на Марсе так и не окрепла до Пинтииба.

– И то верно, Илеш. Там сохранились неизменно отпрыски разных публичных порядков, исторических властных эпох. Будто в приюте. Не перемолотые.

– Нет. Неперемолотые – это не «приют». Марсианский мнимый «Пинтииб» – это аналог Александрии.

– Да. Вот только в Александрии эти артефакты власти сопряжены и замкнуты друг на друга в единое тело. А на Марсе тогда музей, старший сержант Илеш. Но никак не Александрия. Александрия никогда бы не позволила, чтобы из высших сил на орбите Марса там были только МКС. И то в космосе.

Сушилу вдруг вспомнилось, как выбрасывались тела космопехов:

– И то не факт, что их не покрошили кассумкраты. Допускаю, что Младшие космические силы рассеяны, и орбита беззащитна.

– Да, старший сержант. Да и на самом Марсе не лучше. Со времен колонизации космогосом там влачит жалкое существование худой Марсианский филиал Транзитного корпуса Защиты ШАР… Настолько обедневший и оскудневший, что от него остались только три автомобильных батальона ПКО, да самолеты под короной Диспетчерского Маяк-Командования.

– И то не факт, что они все не сгинули в мятеже. Вообще ужасно. Ужасно, что ТКз. ШАР довели до такого состояния. Ведь у него из сил только крохи. Даже КДЗ, катера и корветы ПКО и ПКПД Младшим космическим силам пришлось уступить, чтобы спасти от ржавчины и зависания из-за отлучения от обновления прошивок. Проклятье. Да их же можно конвенциональными ротами раздавить с обычными гранатометами. Они слишком зависимы от рядовой стражи, чтобы действовать без оглядки на прочие центры силы.

– Ну, да. ТКз. ШАР на Марсе единственным не выбрался из кризиса. Хотя, – Илеш жадно хлебнул воды. – Все последовательно. Марс всерьез не рассматривался как опорный пункт для экспансии в Солнечном круге. Все точки разгона и координации. Ну. Где вот они. У Земли и Луны. Вот, – Илеш чуть прищурился. – А еще там много целых отрывков…

– Отрывков? – Сушил не сразу словил метафору.

– Да. Я не оговорился. Отрывков из ОСнМ. Ты же помнишь.

– Не в деталях. Могу ошибаться, – Сушил в этот момент в очередной раз безрезультатно смотрел в рюкзак – больше пакетиков с картофельным порошком не стало.

Илеша поведение Сушила ни на минуту не задело:

– И я. Но смысл в том, что, когда Организацию Содружества на Марсе раскачивало в 2258 году, из нее уплывали в родные гавани целые батальоны. Знакомый вроде бы сюжет. Но помнишь? Ты должен помнить «осложнение» на Марсе. Почти все батальоны ОСнМ имели свой собственный феод. И уход батальона означал, что права на феод уходят в новый космогос. Тогда Пинтииб предали несколько батальонов – «Кара», «Месть» и «76ть». И восточные рубежи Марсианского Пинтииба поредели и сжались. Еще один раунд предательства, и восточная граница грозилась продавить центральные земли, и тогда между Престолом Колонизации и Абхасваром мостик бы если и остался, то только в Геллеспонтских горах.

– Припоминаю. Пинтииб на Марсе рисковал остаться с большим балконом на востоке, на Плато Гесперия. И если бы не беспрецедентные уступки… То Плато Гесперия сделала бы Престол Колонизации гораздо ближе к восточной границе. И ценой возврата стала…

– Национальность.

– Да. «Пакистанская», «Бангладешская» и «Непальская» гвардии в обмен на свое название, возможность сохранить свое оружие, обмундирование и национальный принцип комплектации влили свои феоды в Марсианский Пинтииб. И парадоксально, но из-за вторичности Марса как такого для себя Пинтииб до сих пор из-за тех некогда лакомых гесперийских кусков соблюдает объединительные клятвы.

– Если бы не соблюдение клятв, то не было бы трений с еще одной равновеликой гвардиям силы – с классическими дивизиями, которые по факту были раздутыми дружинами самообороны, которые самоорганизовывались без остановки во времена вечного кризиса на Марсианском Пинтиибе в XXIII в. К 2258 году они были достаточно крепки. И «блатные» гвардии им пришлись не по душе.

– Анекдот до сих пор гуляет, что планетарные дивизии, скорее, растоптают свою честь отступлением, но подставят в котел национальные гвардии. Престолу Колонизации должно быть до сих пор как не в своей тарелке…

– Ты еще полицию забыл.

– Да. Они единственные возглавляются Комитетом начальников полиции. Но они преданы Престолу Колонизации. Поэтому их можно условно объединить с планетарными войсками.

– Но как марсовую силу. У них больше пространства для маневров. Да и не так они в любви у народа Марсианского Пинтииба в отличие от гвардии и дивизий. Полиция же больше не защищает, а прижимает сограждан в формат поведения.

– Да. А теперь представь. Представь, что что-то из этого месива несмешанного захочет возвыситься…

– Тогда все ясно. Но тогда уже от человеческого присутствия на Марсе и камня на камне не должно остаться. Ведь стоит только зажечь спичку и осветить ее слабым огнем тот самый трон Индостанского Марса, который все стерегут, но никто не видит. Стоит только зажечь – и тогда они разобьют этот трон трупами друг друга… Стоп.

– Что там?

– Ты тоже это слышишь?

– Быстрее.

Они выбежали из ангара, а там уже только слышались звуки расхождения.

– Драка была. Слышал, Сушил? – сказал парень, у которого на лице были незажившие шрамы от укуса енота.

– Слышал отголоски. А у тебя есть подробности?

– Да тоже нет.

Мимо пробежал запыхавшийся астерпех 5й роты:

– Марс! Марс!

Все космопехи на борту эсминца побежали к корабельному конусу. Матросы долго упирались, но разблокировали люки к наблюдательной площадке.

14 июня в условные 02:57 экспедиционные силы Пинтииба встали на рейд на орбите Марса.

На флоте «Калам» (14.06.2321 – 19.06.2321)

При приближении к обитаемому и наполненному космосу вокруг Марса все свободные от вахты прильнули к иллюминаторам.

В 02:57 14 июня 2321 года показался пояс ЕРО-84 ПАКМ, отошедший при разделе ПАКМ (инфраструктура «против астероидов, комет, метеоров») на Ассамблее Цивилизационного Межевания в пользу выходцев с Индостана. Отсюда запускались носители с зондами для исследования комет и астероидов, не представлявших опасности для миров земных – стартовый комплекс, напоминавший продырявленное червями наливное яблочко, был в полной готовности… Им заезжие кассумкраты с 13 по 15 мая 2321 года не заинтересовались… Да что уж там, залетные вообще не тронули инфраструктуру ПАКМ пинтиибцев, сведенную из ЕРО-84-SK, ЕРО-84-TELES-01, EPO-84-TELES-02 и EPO-84-MARAPH… Вращаются себе в космическом пространстве и вращаются.

В 03:57 14 июня 2321 года, за час лета до «Артхашастры-2» показались военно-космические части, которые со всей ближайшей округи в майские дни слетались отражать нападение кассумкратов. Первыми удар приняли МКС Дислокации «Марс», им на помощь почти мгновенно подтянулись МКС Дислокации «Фобос и Деймос»… А следом корабль за кораблем возвращался и вступал в бой рассеянный флот МКС Дислокации «Марсианские Проводы».

Но теперь все три соединения младших космических сил вместе и во всей красе… Хотя не парадной… Ветви помяты, десятки древесных бортов еле-еле держатся на плаву, как бы чудно в космосе это не звучало.

Универспехи невольно любовались из иллюминаторов и в трансляциях на корабельные парады и патрули…

Оставалось неясным только одно – маневры.

Сушил Мануилкала, старший сержант роты универспехов, первым приметил отклонения в дисциплине полетов. Ведь не один десяток раз пролеживал он в невесомости возле иллюминаторов, наблюдая за формализованными Уставом Космических Путей разводами военных кораблей.

«Каламы», возвратившиеся с Юпитера, с очевидностью поднажали пару тысяч километров в час и ринулись в сторону кораблей трех МКС… Ни одного выстрела – это важно… Но агрессивные налеты, столкновения, блокирование корветов 3-го ранга… КДЗ преграждали путь кораблям друг друга… Пять. Пять! Пять часов немотивированных разгонов и поворотов с полным молчанием в прощупываемом ушлыми метеорпехами эфире, и все принадлежащее пространство перешло под возглас приказов Вершителя Джамируддина.

Корабли МКС Дислокаций «Марс», «Фобос и Деймос», «Марсианские проводы» один за одним занимали свое уставное место в рейде каламовских флотов…

И теперь уже армада полетела в сторону орбитальной крепости «Артхашастра-2». Но Сушил понял, что это иллюзия, глупейший самообман. Каламовские флоты, усиленные МКС, напали на «Артхашастру-2»! Хотя откуда Сушил мог догадаться? Никакой же стрельбы… Но мимо иллюминаторов вдруг промчались цителлус (машины передовой флотской разведки), один за одним пролетали дроны. А по эсминцу промчался слух, что якобы запустили метеорпехов из «Оплота Нандов». Даже этих крошек было вдоволь, чтобы понять, что союз флотов Вершителя Джамируддина напал на орбитальный форт.

Как только Сушил в этом сам для себя убедился, он выбежал из ангара и украдкой шепнул просьбу о подробностях Илешу, владельцу невидимой благодати. Может, последнего и выкинули из унтер-офицеров 49й роты универспехов в старшие сержанты, но офицеры всех родов не признали это, и Илешу всегда был свободен путь в офицерские кают-компании. Там ему и удалось по науськиванию Сушила выведать неизвестный отрывок: «Заккл бежал на Марс».

Сушил ничего не понял. Оставалось только терпеливо ждать.

Через два часа, когда все пинтиибские флоты стояли на рейде у «Артхашастры-2», Сушил почувствовал, что орбитальная крепость вошла в орбиту влияния Джамируддина: когда он пошел по пролету с красным обрамлением по углам, недалеко от столовой, его подкараулила Мила, которая дала ему маленькую пачку молочного печенья с печатью «А2». Печенье… Это было трогательно… Печенья давно не было на каламовских бортах… С провиантом становилось все хуже с каждым днем… Рацион скуднел… А Мила для него достала целую упаковку… Принесла… Ему и только ему…

Он поднял глаза на Милу: она вдруг стала для него невероятно красивой. Но у нее вдруг испугался взгляд, и она ушла.

Сзади незаметно подкрался Илеш:

– Сушил. Астерпехам удалось вырвать еще два известия.

Сушил резко развернулся:

– Не томи.

– «Бойня» и «Предательство».

Три известия «Заккл бежал на Марс», «Бойня» и «Предательство» каждый космопех «Намерения Нандов» воспринял по-своему, трактовал в своем авторском сочетании… Но сложилась и единая магистраль: «Высадки не избежать».

Бойцы «Мехэксгума», 4й роты метеорпехов, 5й роты астерпехов, 6й роты универспехов, 45й роты универспехов, 47й роты универспехов, 49й роты универспехов, не сговариваясь, по всем кораблям, без лишнего указания начищали оружие, пересчитывали боеприпасы, сдавали оружие на диагностику, перепрошивали, калибровали – возвращали его в рабочий баланс.

Ни у кого не возникало сомнений, что назад их не развернут, что Джамируддину не помешают сверкнуть мечом.

На флоте «Калам» (20.06.2321 – 20.06.2321)

– Сушил, Сушил, ты слышал? Ударный крейсер «Калама-Всепрозорливого» выходит на рейд орбитальной бомбардировки, а «Калам-Защитник» обеспечивает прикрытие. Ты прикинь. Там на красных камнях, наверное, ситуация вообще ад!

– Рахма, я уже десятый раз за последние дни слышу всякие небылицы.

– Это не небылицы, – чуть потупился Рахма.

– А что?

– Ну. Выгляни в иллюминатор. Аннигиляторский флот реально перестраивается.

Сушил ни на миллиметр не сдвинул голову:

– А вчера ты ко мне вбежал взъерошенный с бешеными волчьими глазами, что всех астерпехов готовят к сбросу. Что вот-вот прилетят баржи с капсулами. Хватит, – Сушил отмахнулся от него.

Рахма попытался открыть рот. Но Сушил склонился над своими чертежами. Поэтому Рахма в расстроенных чувствах и с причитаниями зла вышел из кубрика.

– Сушил, а ты не слишком?

Сушил ударил по столу, смял чертеж, и взял новую бумагу.

– Сушил, я вообще-то не про Рахму, а про бумагу. Ты учти. Ее немного.

– А. Да. Да я и так понял, но после, что ты про бумагу.

– Но и Рахму отгонять не надо так. Он быстро возбуждается и настраивает в голове мосты от любой увиденной мухи. Но в чем-то он прав.

– Да. Надоело сидеть без дела.

– Уже 20 июня за иллюминатором.

– 2321 год. Между прочим.

– А мы тут консервируемся.

– Шестой день.

– Скоро такая же вонища будет как на «Яранге».

– Да. Зря мы тогда нарушили приказ и сняли шлемы.

– Ну так. Животное любопытство взяло верх.

Снаружи постучались.

– Принес?

– Извините. Свежих фруктов не было.

Вошедший положил пластиковый пакет, аккуратно развернув:

– Это на обед, ужин и завтрак. Растяните, как хотите.

Универспехи сглотнули:

– Нам свои мышцы отжирать придется скоро.

– Быстрорастворимые гороховый суп и картошка, – парень поболтал пакетами.

– Неужели поставок с поверхности нет.

– Нисколечки. А этот пакет отщипнули с «Калама-Всепрозорливого».

– Джамируддинских бортов.

– У них запасов поболе было.

– Наши истощились.

– Без свежей еды сидим.

– Ага. Цинга так скоро начнется.

– Я уже готов свежий лук как зеленое яблоко есть.

– Ооо!! – Сушил спрятал голову за руки у живота. – Кто-нибудь убейте меня. У меня мозги гасят свои мартены из-за отсутствия заказов.

– 20 июня. Никакого смещения…

И вправду: по состоянию на 20 июня 2321 года космические войска Вершителя Джамируддина так и не запустили наземную операцию неизвестно против кого. И никакой орбитальной бомбардировки не разразилось. И ни на какой масс-РЭБ «Каламы» не пошли. И никакой десант с дальней орбиты не готовился к запуску на красно-каменистую поверхность.

А в каюту той минутой опять вбежал Рахма:

– Прикиньте, что я слышал. У одного метеорпеха тут сестра. Так вот. Она ему, оказывается, перед самым нашим отлетом прислала письмо с шифрованным языком, из расшифровки которого я просто на вершине! Насыпали там на Земле искусственный остров семь километров на километр, теперь его раскапывают, роют там симметричные котлованы, а потом опять все обратно закапывают. И так уже делали дважды в Пинтиибском Океане!

Универспехи посмотрели на него с нескрываемой скукой. Слово взял Сушил:

– Рахма. Я тебя боюсь. Ты и новости, наверное, черпаешь непонятно от каких личностей, кустарных и низких.

– И я тебя боюсь, Рахма. Ты вот из тех людей, которые словно кусочек яблока откусят, а следом несутся со всех ног, чтобы на радостях донести ценным слушателям, как же эпохален вкус яблочного пирога.

– Да что вы злые то такие?

В точку, Рахма. В точку. Психоз замкнутого пространства давал о себе знать.

Бойцы и матросы не находили себе места. Тут и там отлавливали отчаявшихся и перебродивших от собственного нетерпения, которые пытались просочиться в спасательные капсулы и десантироваться на поверхность…

Сушил же, выгадав момент, добился разрешения пробраться на три часа во флагманский бар на «Исламабаде-Несклонимом». Проход обещался спокойный: якобы все «оплотное» офицерство на флагмане Джамируддина обреталось.

И вот там, за тарелкой свежей еды – нарезанными кольцами огурцами, а не влажно-тюбиковыми и пакетно-сухпайковыми, он погрузился в себя… Он раз за разом прокручивал события, с того самого момента, как их баржи лишились маяков 5 марта 2321 года… Если бы мобильные доки не переловили баржи и не взяли под свои ветви, то универспехи, метеорпехи, астерпехи «Оплота Нандов» могли стать случайной жертвой шальной кометы.

Сушил раз за разом пережевывал в голове ошеломившую его бойню у Юпитера… Этих переживаний не соскоблить… Ему столько идей лезло в голову на романы, его так терзало желание уже сейчас кинуться за диктовку мемуаров… Но в армии и на флоте кибернетического уровня такое творчество сочли бы за фиксацию военных тайн. Поэтому Сушил сидел, вспоминал, ел и боялся, что расплескает все свои переживания до увольнения… В общем, продумывал и боялся, как и большинство людей этого мира.

– Время окончено, – сказала девушка с потухшими глазами, дежурная флагманского бара.

Сушил посмотрел ей вслед и осознал, что она боится смотреть на мужчин. Влюбляться в полетных моргах ей воспретило. А ведь могла потянуться сюда за романтикой гладковыбритых подкаченных мужчин. Сразу после школы, сдав подаренные цветы в перерабатывающий зеленый комплекс. Состригла тогда, наверное, в знак протеста длинные волосы, сделала челку. Потом запросто претерпела первую трещину на мечте – медицинские досмотры в чем мать родила в комиссариатах не отличались этикетом и осторожностью, да и обсуждение при девушке тестов на перспективу нормально рожать после службы… А потом, наверное, обрадовалась – ее приписали к флоту. Но потом полицейская «Операция на раковой клетке», перевоплотившаяся то ли в карательную, то ли во фронтовую… И в пламени сотовых концентраторов Юпитера погиб ее первый любимый из 6й роты универспехов: попал в ловушку в мартен и сгорел в нем. Она, в панике, отдала сердце новому возлюбленному из 11й роты универспехов, но при переходе к военному штурму по пришествию Вершителя дух испустил и он…

Универспех Сушил сам чуть не прослезился.

Это ж была 11я рота универспехов… Могилой им стала «Яяна-33»… Это ж единственная рота «Намерения Нандов», которая полегла в полном составе, до последнего мужчины.

Илайта уже вышла из бара, унося свою частичку памяти об 11й роте. Нехотя, но встал и вышел Сушил. На экс-флагмане Вишванатана «Исламабад-Несклонимый» он мог гулять еще час. Поэтому решил посетить комнату с благовониями: раз в месяц можно было. Потом в умиротворенном и возвышенном настроении побрел с угрюмым видом от верного нагадывания, что скоро его отпустит ненаркотический эфир…

А мимо как раз прошел в гневном нашептывании себе под нос условный адмиралшах Прабодх.

САМ!

Вытянувшись по стройке, Сушил изобразил субординационную слепую покорность и двинулся дальше, за углом завидев встревоженную делегацию. Судя по эмблемам… Сушил глазам не поверил, невольно прошептав:

– Младшие космические силы «Корона Пояса»…

Офицерам МКС «Корона Пояса» было неудобно перед лицом Прабодха, когда они произносили «нет, но мы не можем». Сушил, рискуя быть казненным, дослушался и до того, что «Вершитель Джецун выйдет на рейд 21 июня. И не Вершителю Джамируддину прерывать пришествие флота аннигиляторов «Калам-Всеразумнейший».

На большее у универспеха Сушила смелости не хватило. И он двинулся в расположение, в ангар, почти на цыпочках, и в ошеломлении. Его приметил в необычном состоянии Рахма, который аккуратно поплелся за ним, пытаясь, чуть посмелев, выбить из него сенсацию. Сушил с натянутой улыбкой, которая чувствовалась даже через маску, игнорировал Рахму. Один трубный вой от него мог похоронить все «Намерение Нандов»…

Сушил вернулся в ангар, а там часть боевых братьев уже включилась в суету сборов. 45ю роту универспехов переводили на мобильный док «Ситуэ», где, к воодушевлению космопехов, их разместили в своих любимых и старых добрых баржах.

Сушил прилег в свою койку на барже, перед сном сыграв в шахматы ver.5 с 48 фигурами с соратником… За пешечным поеданием и отрубились. А посреди сна их пробудила сирена. На наручных часах, чья операционка была дистанционно перехвачена, мерцали буквы требования прибыть на шаттлы и построиться в ангаре на транспортно-заряжающем корабле флота «Калам-Всепрозорливейший».

Разучились… Восемь минут телились… Но побежали по коридору мимо случайных скучавших мичманов мобильного дока «Ситуэ». У шлюза они аккуратно вылезли на веточки борта мобильного дока. И подлетевшие шаттлы с крючками ремонтного отряда подобрали 76 выживших красавцев, считая командира, из 45й роты Сводного изротного батальона космической пехоты «Намерение Нандов» в еле отполированных и залатанных скафандрах универспехов.

Шаттл на смехотворных 10 км/ч, чтобы человеческий груз не разбросало, долетел до транспортно-заряжающего корабля «Семь кораллов», застигнутого на передислокации. Ровным строем приободренные прошли в задний ангар.