Магия туманов

– Серые волшебники, думают, что и такой экземплярчик спокойно проедет, без терок! – хмыкнула одна персона, сидящая напротив Безпалой. Ее лицо было так густо покрыто длинно игольчатым пирсингом, что не оставило на нем ни одного свободного места, если не считать фиолетовые глаза, враждебно уставившиеся на чужака.

– Судя по всему, этим экземплялчиком их луководство совсем не доложит. У них таких кадлов навалом! – заметила ее соседка, отдавая предпочтение больше татуировкам, чем пирсингу. Черный лиф плотно облегал ее торс, шея и руки были густо расписаны какими-то странными символами и надписями, а ее раскрашенная замысловатыми узорами бритая голова, так и напрашивалась на сравнение с пасхальным яйцом Фаберже. Раздвоенный, как у змеи, язык шепелявой волшебницы, которую за глаза называли Фабержулей, не позволял внятно произносить слова, и Бен с трудом понимал, что говорила волшебница.

– Может, ему и второй глаз подбить, для симметрии? – засмеялась дама в декольте.

– Лучше волосы в уши засунуть, да поглубже! – предложила «чернобурка».

Но тут мадам остудила пыл своих подруг.

– Не бойся, парень. Пока ты не доберешься до своего серого дома, тебя никто не тронет. Под мою гарантию. – пообещала Безпалая.

– А я и не боюсь! – заявил Бен.

– Неплохо, для первого раза! – усмехнулась волшебница. – Вот, возьми это письмо, и передай своему начальству.

Она протянула конверт, и сделала жест, красноречиво показывающий, что его аудиенция закончена. Но Бен даже не шевельнулся, и ничуть не смутившись, потребовал оплату и квитанцию.

– Ты что, малец, в конец обнаглел? Скажи спасибо, что целым из Сохо выберешься! Пошел вон! – бесцеремонно рявкнула дама с пирсингом.

– Бисер! – хихикнула Безпалая. – Что подумает наш званый гость? Где же твои светские манеры? Гляди, совсем пацана запугала! – не сдержавшись, захохотала она.

– А мне как-то до одного места, что обо мне подумают серые волшебнички. – взъерошилась Бисер.

– Вот-вот! – хихикнула «Чернобурка».

Обескураженный таким приемом, Бен отступил, и попятился, понимая, что ни денег, ни квитанции ему не видать, как своих ушей.

– Ну и нравы в этом притоне! Ох, чувствую, не к добру эта записочка! – не сдержавшись, пробормотал Би-Джи.

Спрятав письмо в нагрудный карман, Бен прошел несколько шагов, как неожиданно, лицом к лицу, столкнулся со знаменитым главным экс– чиновником города, направившимся к игровому столу, на ходу поправляя свой выбеленный чуб.

Опустив глаза, будто увидев то, что не должен был видеть, Бен извинился за неловкость, и устремившись к лестнице, торопливо спустился вниз.

Би-Джи недоумевал:

– Это же женский клуб?

– Ну да! – подтвердил Бен.

– А тот, кого мы сейчас видели, тогда кто? – спросил Джи.

Бен не знал, что ответить, и пожал плечами.

– Если ты выглядишь мужчиной, это еще не значит, что ты и есть мужчина, внешняя оболочка не всегда совпадает с внутренним содержанием.

– Да? – подскочил на плече друга Джи.

– Надеюсь, ты тот, за кого себя выдаешь?

Бен возмущенно зыркнул на друга.

– Заткнись, и пошли!

В холле со скучающим видом стояла брюнетка, будто ожидая их возвращения, и весело предложила:

– Может, угостить тебя выпивкой? За счет заведения, конечно! Ром, бренди, виски, или что – нибудь экстравагантное, на любой вкус и цвет. Водочку, например, «кровавое Мэри» – перечислила она названия.

– Спасибо, но я не пью.

– И не курим тоже! – от себя добавил Би-Джи.

Брюнетка насмешливо взглянула на мальчишку.

– Ой, я совсем забыла, что у вас эти удовольствия под запретом! Как скучно вы там проводите время! Поэтому-то, вся творческая тусовка в наших руках. Так что, если будет время, заходите, милости просим! – многозначительно подмигнула она.

– Непременно! – вежливо ответили Бен и Би-Джи, в душе проклиная этот клуб, вместе с белыми волшебницами в придачу. Была бы их воля, и на полшажка сюда не сунулись, но мило улыбнувшись, и поблагодарив, они направились к двери.

– Я приоткрою дверь, проверю покемона, а ты пока не высовывайся! – предупредил Бен друга, ожидая увидеть там врага Джи.

– В этом нет нужды. – зевнув, ответила красотка. – Ничего с твоим навигатором не случится. – вместо прощальных слов сказала она, и развернувшись с полуоборота, неторопливо прошла в зал.

Джи провожал восхищенным взглядом томную походку «белой волчицы».

– Джи, не зевай! – прикрикнул на него Бен, и они услышали, как щелкнул дверной замок, будто лязгнула пасть волчицы, и дверь открылась.

Не издав ни звука, Бен и Би-Джи выскочили во двор, и оглянулись по сторонам: белая завеса тумана неожиданно захватила район Сохо.

Бен взялся за руль своего велосипеда, и осторожно выкатил его со двора, оставив позади темную безлюдную арку.

– Фух, вроде пронесло! – подал голос Джи.

– Ты это скажешь, когда мы будем дома. – в ответ сказал ему Бен, и сев на велосипед, осторожно покатил по малолюдной улице, желая поскорее покинуть негостеприимный и чужой для серых волшебников район Сохо.

Дорога домой прошла без приключений.

Ноющая боль в теле напоминала Бену о стычке с белыми волшебницами. В душе остался неприятный осадок, и не давал покоя.

Добравшись до велосипедной стоянки, и оставив там велосипед, он подошел ко входу в волшебный дом, скрывающийся под вывеской «антикварная лавка», и на минутку остановился.

– Ну и как я выгляжу? – пощупав опухший синяк под глазом, и взглянув на друга, спросил Бен, переживая за свой неприглядный вид.

Навигатор тут же скорчил уставшую рожу, изобразив синий «фингал» под глазом, не забыв вытянуть из своих ушей тонкие волоски.

– Понятно. – вздохнул Бен, открывая дверь, и перешагнув порог, вместе с Джи оказался в распределительном зале.

Недоуменно оглядываясь по сторонам, он не сразу понял, что происходит. Его друзья и товарищи по курьерскому делу демонстративно отворачивались, словно, не желая его видеть.

Один Гриф, ожидая друга, кинулся ему навстречу.

– Наконец – то, ты дома! – обрадовался он. – Знаешь, мы все видели! Выложили видео в ю-тубе, как тебя били девчонки! А потом его крутили по местным каналам! – на ходу выпалил Гриф.

– Как тебя вообще занесло в Сохо? Знаешь, многие тебя осуждают за то, что дал себя в обиду, и кому, белым волшебницам!? Бен, ты нарушил правила, за это по головке не погладят! – как можно тише сказал Гриф, оглядываясь на курьеров. Судя по их взглядам, они обсуждали случившееся, и неприятно шушукались по сторонам.

Навигаторы тучей налетели на бедного Би-Джи, перебивая, и расспрашивая об инциденте во вражеском тылу.

– Эй, Хоуп, подойди ко мне! – услышав строгий голос мистера Кастла, Бен побрел к бюро, чувствуя на себе сверлящий и злой взгляд админа. – Объясни, как ты оказался в Сохо? – гневно спросил он.

– Я думал, что вы в курсе, куда меня направили!

– Конечно же, нет! – выпучив на Бена глаза, возразил администратор, – ты обязан был доложить мне об этом!

Кастл с трудом сдерживал свое негодование. Он налился краской, напомнив Бену вчерашний брюквенный суп, поданный к обеду.

– Что было в посылке? И кому она предназначалась? – рявкнул Кастл, брызгая на Бена слюной.

– Заказали волшебное пирожное «Нежный аромат розы», район Сохо, ночной клуб «Белые волчицы». Заказ я доставил – скороговоркой выпалил Бен, ладонью вытирая выпущенные Кастлом «ядовитые» брызги. Тут он вспомнил о послании Белладонны, и, нащупав в кармане конверт, вытащил и протянул админу.

– Наверное, ради передачи письма и был сделан этот заказ. Пирожное – это как предлог!

Кастл мгновенно сдулся и побледнел, отстранившись от письма, как от проказы.

– О, нет, нет, это не мне! – залепетал он. – Срочно ступай наверх, к главному распорядителю, и доложи ему! – приказал Кастл.

У лифта, Бена нагнал Би-Джи.

– Предчувствие меня никогда не обманывает! Ох, не к добру это письмо… В старые добрые времена, за плохие вести курьерам головы сносили!

Бен невольно поежился.

– Ладно, не вешай голову, она тебе еще пригодится! – подмигнул Би-Джи.

– Надеюсь, ты там и без меня справишься, а мне тут не терпится пару Джи проучить, после Сохо. Распустили языки, очень нелестно о тебе отзываются!

– Спасибо, что подбодрил! – усмехнулся Бен, и вошел в лифт. – Верхний, пожалуйста! – попросил он.

– Желаю удачи! – вдогонку крикнул ему Джи.

Лифт мгновенно доставил его на верхний этаж. Подойдя к двери с табличкой «Главный распорядитель, мистер Джордж Миддлтон», Бен негромко постучал.

Кабинет босса отличался от других тем, что очень зависел от настроения его хозяина, и входящий на ковер к начальнику уже понимал и ощущал, что его ждет. В кабинете менялось все: его форма, обстановка и даже освещение и цвет, и если, открыв дверь, волшебник видел светлое и просторное помещение, с мебелью в мягких тонах, отблескивающим матовым лаком, веселым рисунком на обоях, по которым прыгали, играясь, солнечные зайчики, появившиеся невесть откуда, а на стенах ярко – красочными полутонами светились картины, и пташка – быстрокрылка, сидевшая в клетке, заливалась соловьем, посетитель ступал в утопающий, мягкий ковер твердо зная, что у мистера Миддлтона прекрасное настроение, и никаких сюрпризов и нагоняя ему не грозит.

Бен еще раз постучал в дверь. Ответа не последовало, и он постучал вновь.

Наконец, дверь перед ним открылась, и Бен вошел. Паркет под его ногой скрипнул, и он увидел в полумраке, маленький серый кабинет, который пах пылью. И только лампа тускло освещала стол, вырывая на стенах фрагменты болотно – бурых обоев. За невзрачным столом сидел худосочный, седовласый мужчина, в синем костюме. Судя по количеству перстней, а у него их было шесть, в ранге волшебников он занимал одно из высоких положений. Все считали его суровым, но справедливым.

Мистер Миддлтон сжимал потертую от времени телефонную трубку, внимательно слушая собеседника. Его взгляд остановился на Бене, не предвещая ему ничего хорошего.

Наконец, он с кем-то попрощался, и закончил разговор.

– Мне доложили о каком-то письме, которое ты привез из Сохо… – без предисловий начал он, нервно постукивая пальцами по столу.

«Кто бы сомневался! Не успел подняться, как Кастл уже доложил!» – подумал Бен, вытащив из кармана белый, запечатанный сургучом конверт, с личной печатью отправителя, и сделал шаг к столу.

Но, стол отдалился от него.

У Бена выступил пот. Это явно не предвещало ничего хорошего.

Следующие шаги Бену давались с трудом, паркет под ним нещадно скрипел, словно выражал недовольство, отзываясь сильным раздражением, которое читалось на лице Миддлтона, и казалось, до стола было рукой подать, но он сделал не меньше двадцати шагов, чтобы достичь его края, и еще столько же, чтобы положить письмо на стол перед волшебником. Это была настоящая пытка!

Главный распорядитель взял конверт в руки, и рассматривая ленз, кивнул. Он произнес имя и фамилию, кому оно было адресовано:

– Моему брату, Ардену Арчибальду Боларду от Двейны Болард. Лично в руки.

Миддлтон помрачнел. По его жизненному опыту, редкие письма от сестры Боларда приносили одни лишь неприятности.

Он подошел к клетке, где сидела серая пернатая помощница – быстрокрылка.

Миддлтон свернул конверт, повязал его пташке на шею, и выпустил ее.

Сделав несколько кругов под потолком, птичка все убыстрялась и убыстрялась, пока не исчезла совсем, с сопроводительным свистом и сверх громкого хлопка. Одно лишь перышко осталось, оно парило и качалось в воздухе, как лодочка на волнах, плавно опускаясь вниз. Бену ужасно захотелось исчезнуть мгновенно и сейчас же, как только что это сделала быстрокрылка.

Проводив взглядом пташку в дальний путь, мистер Миддлтон сурово глянул на Бена, и он, даже ничего не предпринимая, тут же отдалился от главного распорядителя на двадцать шагов. Какое-то время, Миддлтон стоял неподвижно, задумчиво разглядывая один из своих магических перстней.

– Вот и хорошо… – наконец, молвил он, – письмо отправлено в волшебный город. Остается недолго гадать, что в нем!

Бен молчаливо кивнул, стараясь не шевелиться, и сохранять спокойный, невозмутимый вид, чтобы не вызвать назойливый скрип паркета, но долгое молчание главного распорядителя само собой вызывало беспокойство и тревогу.

– Послушай, Хоуп, – начал Миддлтон, и выйдя из-за стола, встал напротив юноши. – Твое приключение в Сохо вызвало ненужную для нас шумиху… – усталым голосом сказал он.

Сверху послышался скрежет, и над головой Бена маятником начала раскачиваться бронзовая люстра, издавая при этом душераздирающий скрип, и угрожающе нависнув над ним, словно дамоклов меч, будто раздумывала, снести ему голову, или еще немножко повременить.

Бен зажмурился от страха, не решаясь взглянуть на Миддлтона, и как приговоренный, обреченно стоял, не шевелясь, покорно ожидая наказания.

– Полиция и любопытные журналисты требуют объяснений по данному инциденту… – продолжал Миддлтон, – нам не хватало только скандалов и стычек с белыми волшебницами, а тем более с полицией и прессой! Ты нарушил правила, а значит, должен понести наказание. Придется тебе оставить курьерское дело. Кроме того, твои вечные опоздания и задержки сыграли здесь не последнюю роль. Дальнейшую службу ты будешь нести в Гризео Аква.

У Бена было такое чувство, словно его хлопнули по голове чугунной сковородкой, и размазали как блин. Тут же, нависшая над ним люстра перестала скрипеть, словно удовлетворилась приговором Миддлтона.

– С приходом серого тумана, ты отправишься в обратный путь – продолжал босс, будто не замечая подавленный вид Бена.

– Курьерское кольцо и кольцо остановки времени оставь на столе. Ты свободен, и можешь идти. – сухо произнес Миддлтон.

Бен подошел к столу, на ходу пытаясь снять волшебные кольца, но чувствуя их сопротивление, скривился от сильной боли. Они сжали его пальцы, не желая расставаться со своим хозяином. Миддлтон отвернулся, чтобы не видеть его мучения.

Как правило, процесс отлучения волшебников от колец проходил очень болезненно. Волшебник страдал от потери чего-то близкого и дорогого, отсутствие колец вызывало тоску и одиночество, ведь они стали его неотъемлемой частью, и в добавок ко всему, судьба его колец была предрешена – их ожидала незамедлительная переплавка.

Наконец-то, с большими усилиями Бен снял свои волшебные кольца, и бережно положил на стол, и не отрывая взгляд, смотрел на них, погрузившись в пустоту и отчаяние, мысленно прощаясь с ними.

– Как кусочек души оторвали!

Острая боль пронзила виски, в глазах потемнело, а сердце застучало так, как будто хотело вырваться наружу. Это был конец, это был крах его карьеры.

Глава 8. О том, как портрет подсказал Бену, чему бывать, того не миновать

Бен не помнил, как вышел из кабинета Миддлтона, и оказался в распределительном зале, не замечая вокруг себя никого, даже Би-Джи. Комок подступил к горлу, и с трудом сдерживая слезы, он задыхался от жгучей обиды и досады при одной мысли, что должен покинуть Гризео-Хаус.

– Как же так? За что? Я ведь думал, что поступаю правильно! – убеждал он сам себя. Но что-то внутри говорило ему совершенно обратное:

«Ты думал? Индюк тоже думал, да в суп попал. Чего греха таить, все правильно, поделом тебе. И Миддлтон прав: твои опоздания, да еще эта драка в Сохо – все к одному. Значит, ты это заслужил!» – нашептывал ему внутренний голос, который причинял ему еще большую боль.

– Эй, Бен! Что с тобой? – подлетев к нему, заволновался Джи, глядя на измученный и понурый вид друга, как вдруг, заметил отсутствие волшебных колец.

– Только не это! – вскрикнул он. – Бен, за что? И что теперь будет со мной?

На Джи было больно смотреть, испуганное лицо выражало полную растерянность и беспомощность.

Бен тяжело вздохнул:

– Поделом мне, поделом! Все правильно, я это заслужил! Не гожусь я быть курьером!

Глянув на Джи, Бен заставил себя улыбнуться:

– А у тебя все будет хорошо, вместо меня пришлют нового курьера, и все у вас наладится.

– А как же ты?

– А что я? – Бен взглянул на свою единственную именную кольцо– печатку. – Буду топить серым углем камины… на большее, как видишь, я не способен…

Отчаяние Бена передалось Би-Джи. Ему захотелось обнять его, и как– то утешить. Бен ему нравился, они крепко сдружились, и как можно представить другого курьера на его месте?

– Как же так? – вскричал Джи. – Это несправедливо!! Неужели ничего нельзя сделать?

– Нет… – Бен тяжело вздохнул, – это приказ Миддлтона.

На глазах Джи навернулись слезы. В отчаянии он попытался найти хоть – какую-то надежду:

– Бенни, послушай, может, у тебя есть какие – нибудь скрытые таланты, ты покопайся в себе! Может, есть маленькая, но возможность, или предлог, чтобы остаться!

Упав духом, Бен покачал головой.

– Все время опаздывать и раскисать перед родительским домом – вот и все мои таланты.

Джи встрепенулся, и зажужжал крылышками.

– Слушай, пока тебя не было, я тут с одним интересным типом познакомился! Он, оказывается, художник. Вон он, на лавочке сидит. Так вот, он не при делах волшебных, но как-то умудрился здесь остаться. Может что посоветует!? Айда к нему! – затараторил Би-Джи, увлекая Бена за собой.

Бен послушно поплелся за Би-Джи. Ему было все равно, как коротать время до прихода серого тумана.

Проходя мимо бюро, Бен взглянул на Кастла. Тот ехидно улыбался, и не скрывал своего злорадства.

– Радуется, что добился своего! – на душе скребли кошки.

У фонтана, на лавочке, скрестив длинные ноги, сидел парень с толстым альбомом и карандашом в руке.

Лохматые волосы юноши и явное пренебрежение к опрятной одежде недвусмысленно говорили о том, что на эти условности ему абсолютно наплевать: руки, рубашка, джинсы, были в засохшей краске, которую он и не старался отмыть. Должно быть, все, что окружало художника, всецело поглощало его внимание и интерес, и это было пищей для его творчества и философских размышлений.

Приветливая улыбка незнакомца сразу расположила к себе.

– Добрый день, я – Алекс – художник! – запросто представился он.

– А я – Бен.

– Как же, как же, наслышан! Сегодня только о тебе и говорят!

– Мне все равно, что обо мне говорят! – раздраженно ответил Бен.

– Вижу, у вас неприятности… – сказал художник, привычным жестом открывая альбом, и быстро пролистнув свои зарисовки. Рука с карандашом легла на чистый белый лист. – Все образуется! Так устроен мир. Жизнь – это качели: вверх – вниз и обратно! – старался он подбодрить Бена.

– Это у вас качели, а у нас с Беном – самые настоящие американские горки! – ввернул свое слово Би-Джи.

– Вы не против, если я набросаю ваш портрет. У вас очень интересное лицо!

– Обычное лицо, не считая «фингала» … – прикрывая бачками уши, пробурчал Бен, нехотя согласившись с предложением художника. На данный момент спешить ему уже было некуда, хоть как-то скоротать время до прибытия тумана.

Алекс устроился напротив Бена, и выбирал нужный ему ракурс.

– А синяк и ссадины только украсят образ настоящего героя! – от себя добавил неунывающий Би-Джи. Подмигнув другу, он тут же принялся присматривать за рисующей левой рукой художника.

Би-Джи глянул на отрешенное лицо Бена, и безутешно вздохнул. Ничем не выделяющийся парнишка удивил Джи, доказывая всем, что он не из робкого десятка, и утешительные слова казались в такой момент глупыми и совсем неуместными.

– Пустяки, вот увидишь, все образуется! – стоял на своем Алекс, – могу тебе признаться, что в свое время я очень сильно разочаровал волшебников, и как они не старались, все насмарку. Волшебное дыхание есть, а результата нет. Сколько не пытались, все впустую: волшебные кольца мне не подчиняются.

– Может, тебе бракованные попались? – на всякий случай поинтересовался Би-Джи.

– Да нет, вердикт один: волшебство есть, а таланта владения кольцами нет! Меня ведь, тоже, сначала готовили в курьеры!

– Кто бы мог подумать! – подперев лапы под бока, вставил свое слово Би-Джи.

– Да…Так вот. На меня возлагали большие надежды. Но все кардинально изменилось, когда я сдавал экзамен по магии остановки времени. От этого мой наставник потерял дар речи, и долго лечился от немоты, правда, так до конца и не вылечился… до сих пор заикается.

– Ты имеешь в виду мистера Ди? – догадался Бен.

– Его… – подтвердил Алекс.

– И как же это надо испугать волшебника, что он стал заикой? -удивился Би-Джи.

– А – а! – махнул рукой Алекс. – У меня это получилось легко!

– Надо же, а я думал, у него это врожденное! – изумился Бен.

– Увы, у него это приобретенное, и это моя заслуга. А дело было так: я сдавал экзамен по остановке времени, на одном из оживленных перекрестков Лондона, а моим куратором был, как раз, мистер Ди. Когда я применил кольцо остановки времени, все пошло наперекосяк, и вместо того, чтобы замедлить движение транспорта, вышло как раз все наоборот – он резко ускорился.

– Ничего себе! Ты не шутишь? – воскликнул ошарашенный Бен.

– Какие тут шутки! – усмехнулся Алекс, – все машины, попавшие под мое волшебство, вдруг понеслись на бешеной скорости, а те, что не попали под мое влияние – намертво замерли на дороге.

– Вот это, да-а! Круто! И что было дальше?

Бен был заинтригован невероятной историей Алекса.

– Слава богу, что массовая авария обошлась без жертв. Но это было только полбеды. Под нами оказался тоннель в метро, и как назло, в это время проезжал поезд, и так же, как и машины, попал под мое «дурное» влияние. Поезд так ускорился, что догнал другой поезд, который шел впереди. Была жуткая паника! О ней долго трубили по телику и в прессе, не могли понять причину.

– Точно! По новостям передавали, в рубрике «загадочное происшествие»! – припомнил Бен.

– Вот – вот, теперь ты в курсе, что загадочное происшествие – моих колец дело… – подытожил Алекс.

– Выходит, что ты обладаешь огромной силой волшебства, если способен охватывать такое большое пространство!! Только ты его не можешь обуздать.

– Ну да, также говорил и мистер Ди, когда еще мог говорить. В тот момент, его речь тоже ускорилась, и чего я только не услышал, а если убрать его ругательную брань, то вкратце, я понял, что такого болвана, как я, серый свет еще не видывал! И вот, после этого я оказался не у дел. А рисование – это увлечение детства, дело несерьезное! – говорили мне все, кому не лень, так сказать, хобби.

Сначала, оказавшись здесь, я надеялся, что будет от меня хоть какой-то толк и польза, но ничего путного из меня все равно не вышло. – делился своим печальным опытом художник. – Вот я и оправдываю свое пребывание здесь тем, что рисую дружеские шаржи, небольшие портреты, и то, что попросят. Даже выпуском ежемесячного журнала «волшебные трудодни» занимаюсь – хохотнул он.

– Вот видишь, я же говорил, может и тебе здесь тепленькое местечко найдется?! – оживился Би-Джи.

Бен неуверенно пожал плечами. Он вспомнил до мелочей свой невезучий день, возвращая и прокручивая в памяти цепочку роковых событий. Что же он сделал не так? Сначала злополучный автобус, потом этот заказ… как будто неведомая рука вела его к такому печальному результату. Наверное, это рок и злая судьба. И теплое местечко ему уготовлено только в Гризео Аква, возле камина. – удрученно сделал неутешительный вывод Бен.

Вглядываясь в лицо мальчишки, с темно– серыми глазами и копной темных волос, Алекс возвращался к рисунку, быстро перенося его образ на бумагу.

Точно такие же движения головы совершал и Би-Джи. То и дело он прищуривал глаз, строго сверяя рисунок с оригиналом, и с неподдельным интересом делал, как ему казалось, весомые замечания, без которых художнику, ну, никак не обойтись.

– Эх, ну, что же вы, ну, как же вы рисуете? – искренне переживал Джи.

– Синяк, надо больше сделать! Разве не видно, что он какой – то невыразительный, ну, совсем не солидный получился!

В ответ, художник лишь улыбался, невозмутимо продолжая рисовать, в нужных местах растирая рисунок пальцем.

Громкие возгласы Би-Джи моментально привлекли внимание пробегающих мимо, курьеров. Любопытство заставило ребят остановиться и подойти поближе. Довольно быстро собралась могучая кучка, и, выглядывая из-за плечей товарищей, последние вытягивали шеи, стараясь рассмотреть и оценить работу художника.

– Ух ты, похож!

– Как живой! Вот это здорово! Талант!

– А меня нарисуете?

– И меня! Я тоже желаю свой портрет!

Ажиотаж вокруг портретного сходства вызвал у Джи укол ревности.

– Дайте художнику закончить свой шедевр! Это вам не хухры мухры, а настоящее искусство! И вообще, он принимает только по записи!

– Ну вот, готово! Подпишу вам, на добрую память.

В нижнем углу листа Алекс написал свое имя, и развернул альбом к Бену.

Оценив свой портрет, Бен с восхищением посмотрел на Алекса.