Passionary
Падший мир
«Вселенная-25» часть 1
Из переписки в социальной сети:
…Это заблуждение, что могущество куда-то кануло, просто оно от общего перешло в частное (во многих странах – прям эпидемия). Неприятности достаются народу, а дивиденды от ресурсов и госкомпаний – самым хитрым особям рода человеческого. Предполагаю, что в ближайшие 50 лет имущие заявят об устаревшей модели государств. Появятся некие объединения корпораций и кочующие никому не интересные жители. Потому как ресурсы заканчиваются на Земле и воевать (то есть тратить переизбыток, чтобы он не достался обществу), станет очень опасно даже для них. Так что, учите детей выживанию и прикладным наукам, так как расплачиваться за халатность нескольких поколений придется им. У технологического пути развития цивилизации нет иного выхода. Разве большей части населения сейчас строят дома, школы и больницы? Нет. Деньги вкладываются в вакцинации, вирусы, кредиты, биометрические системы аутентификации, цифровые деньги. Но и самых хитрых ждет крах, как показывает эксперимент «Вселенная-25»…
***
2187 год.
Песчинки известняка, сдуваемые порывами ветра, сыпались с полуразрушенной стены с торчащими из неё искореженными пальцами арматуры. Одинокий куст полыни, растущий возле остова здания, испуганно жался к насыпи, укрываясь от песчаного суховея. Тут же, сомкнув лапки и посмертно оскалившись, лежал трехпалый тушканчик. В его приоткрытой маленькой пасти сновали красные муравьи. Иногда они останавливались, чтобы пощупать усиками горячий воздух. Застывшие шерстинки животного ощетинившись, накапливали песок, погружая тело в песчаную зыбь.
На проржавевшем скелете грузовика, который вылез наполовину огромным металлическим червем из бархана, сидел человек, человек-зверь – человек-животное, он же и человек-Бог – обитатель пустоши, последний из могикан…
Склонившись, он ритмично вышкрябывал ложкой покорёженную металлическую банку, игравшую солнечным бликом в темных линзах защитных очков. Облизнув ложку, сунул ее за ботинок и принялся пальцем обтирать стенки с остатками соуса красной фасоли. Доев, повернул банку к солнцу и, убедившись в полной пустоте, слегка подкинул ее и пнул. Жестянка, описав дугу в раскаленном воздухе, бухнулась на песчаный холм и скатилась, замерев на склоне. Человек сыто рыгнул, утерев засаленным рукавом лицо.
Земля зашумела, задрожала, как будто её лихорадило. От тряски мелкие камешки, подпрыгивая на поверхностях, посыпались с многоэтажных зданий, стоявших посреди песков. Вибрирование усилилось, на горизонте появилась серебристая стрела. Она молнией неслась по темной нити железного полотна, простиравшегося от линии горизонта с одной стороны и укрывающегося в другой.
Человек поднял голову и, склонив ее на бок, разглядывал мчащегося в ослепительных лучах железнодорожного монстра. Тот, вздымая за собой огромные массы песка и пыли, летел с невероятной скоростью. Вот он поравнялся с оборванцем и пронесся мимо.
Стальной монстр уже исчез из виду, когда звуковая волна хлопнула по останкам города, врезавшись в стены покореженных многоэтажек. Невысокое здание, скромно затаившееся между двух остовов небоскребов, не выдержав натиска звука, неуверенно покачнулось и рухнуло, подняв кучу пыли и песка. На миг все пространство заволокло желто-серым туманом, сквозь который пробивалось тусклое солнце.
Пыль оседала, каркасы домов снова приобретали свою форму, их очертания несмело прорисовывались сквозь песчаную пелену…
***
Солнце, по обыкновению своему, пылало, обволакивая зноем беспочвенные земли, когда-то давным-давно благоухавшие пышными садами, полными фруктов и ягод.
Быстро перебирая ножками, на гребень песчаного хребта выскочил молодой скорпион. Растопырив клешни, он окунулся в жаркие волны обжигающего ветра, стелющегося над бескрайними дюнами и предался неге от проникавшего в его тело бесконечного тепла. Размяк, клешни его накренились. Почувствовав вибрацию песка, членистоногий вскинул угрожающе узкий изогнутый хвост с ядовитым жалом, но тут же был пронзен металлическим стержнем.
Человек в изорванном балахоне поднёс к лицу паукообразное. Висящее на острие пики, оно бессильно размахивало клешнями, цапая горячий воздух. Приподняв очки, пустынник прищурился, осматривая добычу. Открыл откидной верх кожаного планшета и ловким движением пики снял его о жесткий борт сумы. Тот упал на дно, судорожно дернулся и замер среди других уже подсохших сородичей и ящериц.
В безоблачном небе, широко расправив крылья, парил гриф. Наклонив красную морщинистую голову с крупным черным клювом, он пристально разглядывал барханы, по которым медленно скользила его хищная тень как предвестник чьей-то оборвавшейся жизни.
КрушениеТретий день он находился в пути. Припасы его иссякали, а обитателей саванны становилось все меньше и меньше. Знойная жара, разогрев песок, заставила всех обитателей спрятаться как можно дальше и глубже в ожидании спада солнечной активности. Но человек спешил, ему нужно было успеть до песчаных бурь в Падший город.
Никто не помнил, как это все началось и откуда нанесло столько песка. Мудрецы гласили, будто океаны иссохли и ветер разносил песчаные залежи по всей поверхности планеты.
«Какие-то океаны, моря… Бесконечные миллиарды тонн воды, полные рыбы! Не выдумка ли это сошедших с ума от бесконечной жары стариков, готовых на любые бредни ради глотка воды?» – размышлял песчаник, грызя сушёный хвост ящерицы.
Барханы песка содрогнулись. Монорельсовый путь щёлкнул стыками, вжавшись от напряжения в бетонные сваи.
Привычно хлопнула звуковая волна, сняв с верхушек барханов слой песка и укатилась дальше по бесконечному плавильному солнечному полигону.
Он опустил голову, песком обдало покрытую балахоном спину и плечи. Но что это? Пронзительный страшный скрежет, а за ним сильнейшим удар, от которого вздрогнули дюны. Гарь, запах гари.
Он взбежал на холм, огляделся. Впереди, разорвав монорельсовое полотно, слетел металлический сверхгигант. Блестящие цилиндрические вагоны его валялись у разрушенных свай. Некоторые горели, над ними струился черный дым, другие были страшно разворочены самым изощренным образом.
Он только успел присвистнуть от удивления, а в небе уже кружили грифы. Черные струи дыма, прорезавшие небосвод будто рваные раны, были видны из любой части пустыни. Он знал, что времени у него мало. В любой момент могли появиться потрошители, связываться с которыми ему не очень хотелось.
***
Удивительно, сколько раз он видел стального монстра, а ему ни разу не довелось разглядеть его. И вот он лежит перед ним во всем великолепии, с заострённым конусообразным носом и с вспоротым брюхом, из которого валит сизый дым. В утробе смертельно раненого монстра что-то искрит и трещит. Он издыхал.
Песчаник скинул на грудь очки, настолько неописуемым и фантастически невозможным был пейзаж.
В небе блеснул золотистой чешуей дрон-разведчик, а это говорило о том, что времени у него совсем не осталось. Он ринулся к ближайшему вагону, из которого вывалились ярко-красные огромные туши. Они валялись повсюду на песке. Грифы, вцепившись острыми когтями в плоть, угрожающе махали крыльями, отгоняя своих сотоварищей от добычи.
Раздался выстрел, грудь одного из пернатых, сидевших на туше, неестественно вздрогнула, выплюнув охапку перьев, и птица, осев, повалилась наземь. Все падальщики разом взмыли в небо.
«Это была чья-то засада. Кто-то столь искусно покусился на богатство жителей блистательного Олимпа», – молниеносно пронеслось у него в голове.
Прожигая воздух, в небе плевался красными лучами дрон-охранник, сопровождавший состав. Он методично уничтожал одного за другим потрошителей.
Юркнув за горящий вагон, песчаник пригнулся и пустился вдоль к концу состава, прочь от перестрелки. Зашипев в воздухе, из-за бархана выскочила ракета и промчалась дугой к дрону, отстреливавшему нападавших. Лазерная канонада, затишье, оглушительный взрыв. Дрон-защитник горящим шаром рухнул вниз. Слышны воинственные одобрительные возгласы.
– Одной проблемой меньше, – перепрыгивая через блестящие останки фюзеляжа, сам для себя сказал песчаник и оказался у последнего вагона. Странно, но вагон был цел, только центральные двери-купе открыты. Внутри гремели, раскидывая ящики с инвентарем и отборно ругаясь…
Песчаник оглянулся, потрошители уже погружали добычу на механические колесницы. Двое уродцев тащили по песку за ноги брыкающееся серебристое тело изящной формы с роскошными золотыми волосами.
Внутри разорванного вагона прогремел выстрел, и из него выскочил взъерошенный потрошитель, гадко скалясь, он тащил в руке тяжёлый овальный предмет с одной лишь выпуклой ручкой.
Времени терять было нельзя, человек в балахоне перескочил через разбросанные похожие на кресла, вдутые внутрь овальной формы полушары, перекатился через спину и, блеснув обоюдоострым ножом, коснулся зазевавшегося потрошителя. Тот обиженно взвизгнул и завалился в награбленную груду вещей, непонимающе вытаращив глаза на жёлтый песок.
Мельком песчаник заметил две борозды следов, уходящие от вагоны в пустошь.
«Кто-то спасся», – подумал он и пустился по следу.
Потерянные…За барханом, вскинув вверх руки, стоял немолодой плотный мужчина, в обтянутом серебристом костюме. У его ног лежала молодая женщина, также в серебристом костюме. Она была без сознания. Наведя на человека арбалет и ехидно улыбаясь, их разглядывал высокий и тощий потрошитель в оборванных штанах и кожаной безрукавке на голое тело с обгоревшими от солнечной активности руками. Он плотоядно облизывал губы, от нескрываемого возбуждения арбалет его трясся.
Тонкий свист пики, и погрузившийся в райскую гавань грез потрошитель, пошатнулся, сделал два неуверенных шага. Черные руки его обхватили торчащее из груди древко с острым наконечником, он присел в коленях и, падая, уткнулся лицом в песок, шумно выдохнув из лёгких последний воздух.
Наступив на тело потрошителя, песчаник выдернул пику. Взглянул на мужчину в серебристом костюме. Тот, присев на колени, гладил темные волосы женщины. Он умоляюще взглянул на своего спасителя и произнес: «Дочь».
Человек в изорванном балахоне, развевающимся обрывками на ветру, на секунду задумался, одернул пику, стряхнув остатки крови и сунул ее в ножны за спину. Оглянулся, быстрым шагом направился в пустошь, подальше от злосчастного места.
Пожилой человек вцепился за его рукав и произнес: «Это все, что у меня есть…»
В его глазах было столько мольбы и боли, что песчаник отвернулся, застыв на мгновение.
Молниеносным движением он очутился у бетонной сваи. Быстро осмотрев ее, достал нож и выковырнул из прогалины небольшого жука бурого цвета. Вернулся к мёртвому потрошителю и посадил насекомое на правое плечо безрукавки, жук недовольно зашевелил длинными усами, ощупывая новую "почву". Затем песчаник подхватил женщину и вместе со стариком они скрылись в лабиринтах пустынных холмов.
***
– Эй, Генри, какого черта ты тут разлегся? Я повсюду ищу тебя… Совокупляешься с песком, поганец? – загоготал над собственной шуткой невысокий, плотный потрошитель с огромной бородой, закрывавшей пол-лица. Он пнул лежащего товарища, но тот не шелохнулся.
– Генри! – снова позвал он чуть тише, и потрепал того за плечо.
– Ай-сс, – тут же вскричал толстяк, резво отдернув ужаленную руку и от жгучей боли прижав ее к животу. Он было ринулся к своим, но споткнулся о раскиданные ноги Генри и упал. Глаза его закатились, а на губах застыла пузырями пена. Кровеносные сосуды быстро распространили нейротоксин насекомого…
***
Ветер жутко завывал в песках, отплясывая безумные хороводы на сопках. Надвигалась песчаная буря. Небо бурлило раскатами и хмурилось. «Это очень хорошо, – рассматривая почерневший небосвод, думал песчанник. – Скорее всего, погони не будет». Он взглянул на своих путников. Женщина все так же была без сознания. Отец положил ее голову себе на колени и нежно гладил. Вероятность, что они выживут втроем в песках, была ровна нулю.
Песчаник никогда не видел, чтобы человек так заботился о другом человеке и переживал за него. Его жизнь была одним сплошным квестом на выживание, где побеждал сильнейший. Каждый поворот судьбы оставлял изящную подспись в виде шрамов.
Он достал флягу сделал несколько глотков и передал ее седовласому. Тот не сделав ни глотка, принялся поить дочь.
Песчаник вышел из развалин – похоже было, что когда-то здесь была АЗС. Большие цистерны валялись с вырезанными боками, словно мертвые огромные рыбы.
Он нагнулся и, быстро перебирая мелкую растительность у стен, принялся внимательно разглядывать ее. Сорвав несколько растений, растер их в ладонях, понюхал. Плюнул и еще раз растер. Вернулся обратно в убежище и приложил травяной мякиш к носу женщины. Он впервые так близко приблизился к ней и смог рассмотреть ее. Она была довольно молода. Спокойное, умиротворенное лицо. Она размеренно дышала, высокая грудь под блестящим серебристым костюмом тихо поднималась и опускалась. Ее кожа была бледной, но чистой и гладкой. Высокие скулы и тонкие темные брови, которые слегка изгибались вверх на концах. Он раньше никогда не видел таких женщин.
Мужчина в серебристом костюме внимательно изучал его – видимо, он уже проникся доверием к этому странному человеку в балахоне.
Женщина застонала, её красивое лицо неприятно поморщилось, губы плотно сжались, и она замотала головой. Песчаник швырнул в угол травянистый комок и, удовлетворенно хмыкнув, встал. Прислонившись к дверному косяку, он глядел на алый закат, мерцавший над далеким горизонтом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
