Колючка

Не пойму. Не улавливаю эмоцию.

Это разочарование?

– Это никогда не изменится, да? ― тихо спрашивают.

– Что?

– Твоё ко мне отношение. Малявка. Глупая, наивная, не самостоятельная. Ребёнок.

– Да нет. Уже точно не ребёнок. Ты не забываешь об этом напоминать, щеголяя по квартире в чём мать родила.

– И тебе это не нравится?

Ха. Вопрос с подковыркой.

– Догадайся с трёх раз. Сань, я всё-таки парень, и у всего есть пределы.

Включая мои буйные фантазии, распаляющиеся совсем не к месту после её дефиле.

– Да, ты прав. И у меня тоже есть пределы!

Прежде чем успеваю съехидничать, меня притягивают мокрыми руками за шею и…

Эээ…

Целуют?!

***

Я вот щас чё-то нихрена не понял. Прям слышу, как заводские мозговые настройки, скрипя раздолбанными шестеренками, летят к чёрту.

Робкие, но настойчивые губы Сани мнут мои, а я…

А я жёстко туплю, не понимая: что делать. Соблазн ответить есть, и большой, но…

КАКОГО, МАТЬ ЕГО ЧЁРТА!?

Может, она под чем-то?

Спихнуть всё на алкашку и неокрепший юный организм было бы прям очень к месту, только вот бухлом вообще не пахнет.

И другим ничем тоже не пахнет. Ничем, кроме земляничного шлейфа духов. Так что нет, целует Саша меня по трезваку, но что ещё хуже ― чувствую, как начинаю сдаваться.

На инстинктах, похоти, азарте и хрен знает на чём ещё, но уже приоткрываю рот, собираясь запустить язык туда, куда не следует, однако спасение приходит откуда не ждали.

Вздрагиваю, отстраняясь и маша укушенной конечностью. Несильно, но в реальность возвращает на раз-два.

– Совсем офонарел!? ― шикаю на крутящуюся рядом псину. ― Что за прикол такой: вечно цапать?

– Он просто гулять хочет, ― Санёк тушуется. Вжимает голову в плечи, виновато прячет глаза, тянет мокрые рукава.

Что, уже сама пожалела, что учудила?

Очень надеюсь. Потому что в одиночку мучиться угрызениями совести я не собираюсь. Да и вообще… надо бы покурить.

– Мойся, ― бросаю ей через плечо, выталкивая пса в коридор. ― Пошли, дьявольское нечто. И только попробуй ещё раз зубы распустить, сточу наждачкой под корень.

Накидываю на себя ветровку, влезаю в новые кроссы и с поводком наперевес иду к лифту, который ещё не успел уехать по другому вызову.

Спускаемся вниз, выходя на ночную улицу. По сравнению с ванной, где за секунды стало настолько душно, что запотело зеркало, здесь в меру ветренно и свежо.

Женский парфюм выбивается быстро, а вот с фантомными покалываниями на губах даже ветер ничего способен сделать.

Что ж, факт-то очевиден: я полагал, робкие безответные чувства Саньки остались далеко в прошлом, но, судя по всему, дела обстоят многим хуже. Что сильно усложняет… абсолютно всё.

И что теперь?

Нужно ведь всё как-то пресечь. Дать понять, что взаимности никогда не было и не будет. Что она для меня всегда была как сестра, пусть и не родная, а сестёр трахать…

Ну, такого фетиша за мной не наблюдается.

Сижу, словно маньяк в засаде, на лавке за кустами, разглядывая тлеющий уголёк сигареты, зажатый между пальцев. Спущенный с поводка доберман гадит где-то в полумраке, а я… репетирую речь.

Херня получается. Даже в голове слышится фальшь. Сложно заверять кого-то о том, что ты его не привлекаешь как девушка, если у тебя на этого человека нет-нет, да стоит.

Блин, я не знаю.

Сашка симпатичная, глупо это отрицать. Да и похотливые рожи, что сегодня в клубе пасли её, лишнее подтверждение тому, что от смешной и нескладной школьницы, что бегала за мной хвостиком, не осталось и следа, но, мать вашу за ногу…

Я никогда не рассматривал её как кого-то большего. В памяти настолько отпечаталась та девочка из детства, что сложно признать очевидное: девочка эта выросла и способна вызывать теперь далеко не только братские чувства.

Бляха-муха! Но проблема-то вся в том, что того, что она ждёт я тоже не могу ей дать! А использовать ради удовлетворения не собираюсь. Мне потом ещё в глаза её матери смотреть.

Капец. Просто капец.

Что ни день, так новый геморрой на задницу. Это когда-нибудь закончится?! Будет у меня перерыв?

Видимо, да. Во всяком случае, когда поднимаюсь наверх с навязанным питомцем, Горошек уже помылась и заперлась у себя. Не вышла даже лапы своей псине протереть.

Прекрасно. С каких пор и эта забота легла на меня?

Тихо матерясь, скачу долбанным зайчиком возле четвероногого с тряпкой, после чего ухожу к себе, демонстративно хлопнув дверью. И сразу же слышу оживление.

Выползла. Пошебуршала на кухне, на цыпочках вернулась к себе вместе с рычащим компаньоном и снова заныкалась.

Отлично. Кажется, кто-то избрал тактику избегания. Не сказать, чтоб особо удачную, но следующие полдня та умудряется работать. Пока студентка в колледже, а я на вождении.

Но работа и пары имеют свойство заканчиваются, поэтому столкновение на той же кухне становится неизбежно. И это, блин, превращается просто в калейдоскоп неловкостей.

– Передай кетчуп, будь добра.

– Он рядом с тобой.

– А, точно. Спасибо.

– Да не за что.

Диалог тупее некуда. Как и мы, сидящие друг напротив друга за столом, ужинающие, но делающие вид, что посторонние в помещении отсутствуют.

Нет. Не пойдёт так. Надо что-то решать. И лучше напрямую, без размусоливания.

– Саша, по поводу вчерашнего… ― начинаю, но меня перебивают вскинутой вилкой.

– Не стоит.

– Думаешь?

Саня отвлекается от телефона, в котором безмятежно ковырялась последние минут десять.

То ли по делу, то ли для вида.

– Если ты о поцелуе, расслабься, ― нависают над тарелкой с почти доеденным спагетти. ― Я от тебя ничего не жду и не требую. Мне просто хотелось узнать: какого это.

– Целоваться с парнями?

– С парнями я уже целовалось. Было интересно с тобой. Проверить, что я почувствую.

Уже целовалась? Только целовалась или…

– И что ты почувствовала?

– Ничего.

Ауч. Даже как-то обидно. Правда давайте будем откровенны ― это был не поцелуй, а одно название. Заторможенные коматозники целуются с большим энтузиазмом, нежели я вчера.

– Прям совсем?

– Ну… Было приятно.

Да она мне льстит.

– Приятно… И какой из этого следует вывод?

– Да никакого вывода, Дань. Ты знаешь прекрасно, как я по тебе с ума сходила в своё время. В рот смотрела, влюблённая по уши, ловя каждое слово. Вот только те времена давно прошли. Ты, конечно, хорош собой и всякое такое, но не переживай: я не имею на тебя видов. Ну поцеловались разок, подумаешь. Так что расслабься, ― озадаченно наблюдаю за тем, как Саша меланхолично доедает остатки ужина, ставит посуду в мойку и со словами: "Я попозже всё помою, не переживай", уходит.

Она уходит, а я сижу. Сижу, перевариваю, но расслабляться не тороплюсь. Не получается что-то никак.

***

Город засыпает, просыпаются гонщики.

Каждую ночь, чаще всего с пятницы на субботу, хотя иногда бывает, что день сдвигается, как, например, сегодня, на трассах ближе к окраине города начинается движ: с голыми танцовщицами, музыкой, рёвом мотора и файер-шоу.

И нет, уличные гонщики не считают себя преступниками. Я занимаюсь этим уже достаточно долго и могу сказать одно: если делать всё по уму, никакой угрозы для общественного порядка и чужих жизней такие мероприятия не доставляют.

Я сам впервые приехал на подобную сходку ещё в студенческие годы, со знакомыми по универу. Увидел аварийки, а дальше – как в тумане. Очнулся уже на финишной…

Погонял недолго, но как-то быстро понял, что организовывать куда интереснее, чем ухайдокивать тачку и после ещё тратиться на её ремонт. Поэтому отошёл в тень, работая сразу на несколько команд.

Подкопил, набрался опыта и только тогда создал свою, сейчас одну из самых крупных в городе. По последним данным у нас насчитывается больше тридцати тысяч человек.

Если кто-то наивно думает, что организация уличных гонок – это золотая жила, откуда деньги гребут лопатой, расстрою: брехня.

Да, у нас существует спонсорский взнос, но всё уходит в работу: выплата победителям заездов, гонорары девочкам гоу-гоу, стриптизёршам, расходы на файер-шоу, такса ментам по необходимости и так далее.

По итогу в чистом виде остается либо ничего, либо до унылого мало, но…

Всегда есть это "но".

И не всегда это "но" привлекательно на вид. Вот только, как известно, бабло не пахнет, а бабло мы все любим, поэтому не чураемся и мараться.

В конце концов, кто в наше время живёт без греха? Так что был бы только спрос на всякое дерьмо, а товар всегда найдётся. А спрос есть. Он же основной источник прибыли.

Привычно собираемся в назначенной точке и колонной едем до конечного места. С аварийками, флагами, всё как положено. Впереди – эвакуатор, который используется в качестве сцены – на нём танцуют девочки.

На въезде стоят парковщики, ориентирующие участников, где оставить машину. Подъезжающие стритрейсеры, да и просто желающие покутить, оплачивают участие, паркуют машины и ищут себе соперника.

Иногда обращаются ко мне или другим оргам, чтобы те помогли подобрать совместимую по техпараметрам тачку. Всё-таки большинство предпочитает честную гонку, поэтому стандартно укомплектованный седан заводского типа никогда не станет соревноваться с оттюнингованным монстром, прячущим под сидушкой сюрпризы.

Сижу в стороне, верхом на байке, наблюдая как красотка в мини даёт команду, и первая партия машин с дымом и визгом стёртых об асфальт шин стартует.

Кстати, все барышни-красавицы, раздевающиеся и танцующие на таких сходках – исключительно нанятые. Для разогрева.

Причём девочек-топлес народ любит больше всего, хотя, как показывает практика, танцуют такие заметно хуже обычных. Но кто там всматривается в технику, если перед глазами сиськи прыгают, верно?

Поэтому пусть Санёк не заливает про "искусство". Всё это "искусство" мне известно лучше её. Как и отлично известно, что подавляющее большинство таких вот куколок после смены не прочь полежать на заднем сидении во имя любви без обязательств.

Как в качестве допподработки, так и просто ради приятных впечатлений. В конце концов, не каждый день удаётся раздвинуть ноги в навороченном спорткаре. Будет о чём подружкам рассказать.

Никакого принуждения. Всё исключительно по обоюдному согласию, и да, хоть это далеко от моралистики, мы этого не запрещаем. Тем более что и нам самим, оргам в смысле, частенько перепадает "за счёт заведения". Своего рода "взятка", чтобы позвали подзаработать на следующий раз.

Бабы те ещё хитрые создания. Чуйка у них развита будь здоров, поэтому они знают: где и когда нужно подсуетиться. И возле кого тереться, чтоб больше плюшек отхватить.

Вот и сейчас три куклы, практически в неглиже, столпились возле меня. Открыто заигрывают, накручивая пальцы на волосы и как бы ненароком то и дело нагибаются, вываливая своё добро из лифчиков.

Не скажу, что это прям работает, к таким многоходовочкам у меня давно уже выработался иммунитет, но пусть стараются. Я не против.

– Список, – протягивая рабочий планшет, подгребает ко мне Борзый: лысый парнишка с татухой на черепушке.

Типаж у него стрёмный, даже слегка криминальный, несмотря на небольшую картавость, но Борзый кадр ценный: он умудряется крутиться везде и быть в курсе всего. А ещё превосходно договаривается и согласен брать на себя всю волокиту с наймом, что мне только на руку.

Конечно, он, как и все здесь барыжит на стороне, но несмотря на леваки и умеренно терпимые "таскания из кассы", иметь подобного партнёра под боком всё равно выгодно. От такого, по крайне мере, всегда знаешь, чего ждать.

– Принял, – мимолётно листаю таблицу, высматривая знакомые номерные знаки и имена. – Чёрную Мазду RX-8 почему пропустили? Это крыса из "Рыцарей", нам таких не надо.

– Ля, да? – отбирают планшет, озадаченно почёсывая лоб. – Упустили, парни. Ща порешаю.

– Не выгоняй его пока, – забираю тот обратно, дальше листая. – Послеживай. Скажешь, когда даст дёру.

Конкуренция конкуренцией, но не в одной ней дело. В первую очередь, меня интересует безопасность мероприятия и уверенность, что никакая гнида нас не заложит, чтобы выслужиться перед другой командой.

Наличие засланного казачка уже не сулит ничем хорошим. Судя по всему, надолго мы здесь этой ночью не задержимся. Придётся тикать от полицейских мигалок.

– Понял. О, вторая партия девчат приехала, – хмыкая, Борзый кивает на подъехавший мини-вэн, арендованный специально для развоза свежего женского мяска.

Бросаю туда мимолетный взгляд, возвращаясь к штудированию списка, вот только палец заторможенно зависает над экраном. В мозг с опозданием поступает отпечатавшаяся зрительная картинка.

Да ну нет…

Резко вскидываю голову, с плохим предчувствием выискивая среди расфуфыренных танцовщиц знакомые белокурые локоны.

МАТЬ ВАШУ, ЭТО ЧТО, ШУТКА ТАКАЯ!!??

Глава шестая. Стритрейсинг

POV ШМЕЛЬ

Таращусь на неё недоверчиво, до последнего надеясь, что зрение надо мной прикалывается.

Только вот… нихрена.

Заинтересованно осмотревшись, Саня находит в толпе меня и… кивает в знак приветствия. Так, как бы между прочим. В отличие от меня, она вообще ни на грамм не удивлена встрече.

Заметить заметила, но подходить не торопится.

За сохранность своей задницы боится? Правильно делает, потому руки так и чешутся выдернуть ремень из джинс и прилюдно отхлестать её так, чтобы она потом дня три сидеть не смогла.

Припёрлась, чтоб тебя!

Припёрлась, стоит и ждёт дальнейших указаний, пока остальные гоу-гоу буднично вливаются в процесс. Те-то уже прожжённые: знают, что и куда.

Саша же заметно не в своей тарелке. Оборачивается к одной из них, чтобы что-то спросить, и я узнаю девицу из бара.

Ту, что так странно на меня зыркала.

Раздражённо скидываю женскую кисть, облюбовавшую моё плечо, и подрываюсь с Харлея.

– Борзый, ты, блин, кого притащил? В городе что, стриптизёрши закончились!?

– А что не так-то? ― не понял тот. ― Половина у нас уже не первый год крутится.

– Ага. А вторую половину где набирал? По объявлениям?!

– Так же, как и всегда… ― чувак решительно не втыкает, где лажанул, а у меня нет никакого желания размусоливать.

Впихиваю ему планшет и размашистыми шагами направляюсь к Горошку.

– А ну-ка, на минуточку, ― схватив её за локоть, утягиваю туда, где нет лишних ушей. Что проблематично, так как народу уже собралось дохерища. ― Сань, ты прям специально нарываешься на грубость, да?

– А в чём проблема? ― поправляя спадающую лямку рюкзака, отбирают локоть обратно.

– В ЧЁМ ПРОБЛЕМА!? ТЫ КАКОГО ЛЕШЕГО СЮДА ПРИТАЩИЛАСЬ!?

– Не ори. Работать приехала, не очевидно?

Работ… Вдох-выдох, вдох-выдох.

– Ты, блин, издеваешься? Ты меня до психушки довести решила или что!? Как… Как ты вообще узнала про… Хотя нет, не отвечай… Это не так важно… Другой вопрос: как тебе мозгов хватило, бестолочь?!

– Ну а как иначе я бы здесь оказалась? Ты ведь меня сюда никогда бы сам не взял.

А, то есть, она ехала сюда спецом?

Прям изначально зная, что я здесь?

Она себя бессмертной возомнила или что?

– Разумеется, не взял бы! Потому, что тебе здесь делать абсолютно нечего!

– Тебя как послушать, так мне вообще нет нигде места.

– Саша, мать твою, ― сердито стучу кулаком по её лбу. Сидите, бл, я сам открою. ― Так ты выбирай нормальные места! Что у тебя за прикол такой выбирать что-нибудь позабористей? Адреналина не хватает? Хочешь, устрою? В местные притоны ещё не заглядывала, нет? А в СИЗО? Ну а что, зеки будут в восторге. Они обожают свежее мясо.

– Дань, остынь, ― с досадой отмахиваются. ― К чему эта истерика? Тебе здесь быть можно, значит, а мне нет?

– А я, знаешь ли, не хорошенькая девчушка. Меня не затолкают в тачку и не увезут под шумок куда-нибудь на пустырь, чтобы поиметь во все дырки. Но если очень хочется острых ощущений, ради бога. Не стану останавливать.

– Утрируешь, не? ― обводят взглядом царящий хаос. ― Сколько тут девушек? И что, прям всех увезут?

– Не всех. Но будь уверена, к утру процентов восемьдесят перетрахают в три захода. Борзый тебе разве не озвучивал условия?

Горошек мрачнеет.

– Ты про лысого чела с дурацкой татухой? Озвучивал. Правда там же в контексте звучало: по добровольному согласию.

– То есть, тебя предупредили, но ты всё равно явилась? Малявка, у тебя совсем инстинкты самосохранения отшибло?

– Ты бесишься, потому что не хочешь, чтобы я путалась под ногами, да?

Блин, да!!! Не хочу. Мне что прикажете теперь делать? Караулить её? Следить, чтобы её нигде в углу не зажали, перевозбудившись от прилива серотонина? У меня что, других дел больше нет?!

– Ты имеешь хотя бы смутное представление о том, что здесь происходит и чем мы занимаемся?

– Удивишься, но да. Поэтому не переживай, мешать не буду. А если очень надо, могу и домой к рассвету не приезжать, чтоб ты всё успел.

Эм.

– Не понял.

– Чего конкретно не понял? Пойдём у Риты спросим, она всё подробно объяснит.

Не понял ещё больше.

– Что за Рита?

– Вон та брюнетка, ― пальчиком тыкают на подружку из бара.

– И кто это?

– Не помнишь? А вот она тебя помнит. И даже знает, где у тебя презервативы дома лежат.

Эм…

Рита…

Маргарита…

Марго…

Чёрт. Кажется, дошло.

– Я что, спал с ней, да? ― удручённо морщусь, потирая занывшую переносицу.

Теперь понятно, чего та так глазёнки свои грела.

– Это ты у меня спрашиваешь? ― усмехается Саша. ― А сам не помнишь?

– Я что, должен помнить всех, кого трах… ― осекаюсь, понимая, что разговор сворачивает совсем куда-то не туда. ― Так, что-то я не понял: когда это мы с отчитывания тебя на обмусоливание моей личной жизни перескочили? Ты стрелки-то не переводи.

– Да никто ничего не переводит, ― снисходительно похлопывают меня по груди. ― Просто отстань от и дай поработать: чем быстрее я накоплю финансов на первый взнос, тем быстрее съеду и перестану быть тебе обузой. Договорились?

Договорились!?

– Да нихрена мы не договорились! ― снова впиваюсь ей в локоть, утаскивая к байку. Разгоняя цветастых птичек и силком усаживаю на него. ― Сидишь тут и только попробуй хоть на метр отойти, поняла? Дома поговорим.

– Прикалываешься? ― смотрят на меня исподлобья, презрительно изогнув бровь. Эта выдерга, блин, меня вообще не боится!

– Прикалываться будешь потом ты, когда я выдеру тебя, как сидорову козу. Чтоб неповадно было устраивать перфомансы.

– А чё происходит-то? ― напрягается не втыкающий Борзый. ― Вы, типа, знакомы?

– Знакомы, знакомы, ― закуриваю, мучая в пальцах зажигалку. Всё лучше, чем смыкать их на хрупкой шее.

Стою, мусоля зубами фильтр и высверливая Горошка насквозь. Той же хоть бы хны. Сидит, меланхолично закинув ножку на ножку, покачивает туфлей на неадекватно высокой платформе и с интересом осматривается, впитывая обстановку.

Пздц. Вырядилась, блин, в ультра-мини короткие шорты и такую же укороченную маечку с бахромой. Частичная обнажёнка хоть и скрыта сверху джинсовкой, но всё равно чересчур открыто. И беспокоит это, судя по всему, только меня.

– Эй, Шмель, вот ты где, ― подваливает к нам Орех, ещё один организатор. ― Там двое победу поделить не могут. Надо разобраться.

Что, уже? Обычно кипиш попозже начинается, но сегодня вообще всё идёт по одному месту.

– Иду, ― бросаю пожеванный окурок на землю, затаптывая. ― Следи за ней, ― грожу Борзому. ― Шаг вправо, шаг влево ― расстрел. Увидишь, что куда-то пошла или, не дай бог, начала трясти булками, за шкирман и ко мне.

– Эм, ну оке-е-ей, ― тянут без особого восторга.

Моментально теряюсь среди возбуждённой толпы. Народу как всегда дохрена, не протолкнуться. Особенно ближе к выставленному ограждению, за которым пролетают на бешеной скорости тачки.

Грохочет музон. Танцуют девочки, сексуально виляя бедрами и зазывая вкусить все прелести ночной свободы. Светят напольные прожектора, выхватывая трассу.

Мелодично ревут моторы и грохочут снятые ради понтов глушители спорткаров, дрифтующих на месте в облаке дыма. Чисто показуха ради привлечения внимания, но выглядит эффектно.

Всем нравится, все кайфуют. Все, кроме меня. Мои натянутые нервы вот-вот лопнут по вине одной особой одарённой.

Направлюсь прямиком к бунтарям, вздумавшим затеять потасовку. Частое явление, когда результаты гонки кого-то не устраивают. Никому ведь не охота проигрывать, вот и начинается сыр-бор.

На этот случай у нас, конечно, установлена профессиональная система хронометража, но цифры мало что значат, когда дело идёт на принцип.

Проталкиваюсь сквозь толпу зрителей. Самых ретивых и любопытных ежеминутно отгоняют от дороги, чтоб под колёсами не оказались. Пьяных и обдолбанных ― без телячьих нежностей разворачивают домой. К гонке, естественно, такие тоже не допускаются. Перед заездом каждого водителя проверяют.

Причина, по которой наш клуб один из лидирующих ― безопасность. За все годы существования у нас не случилось ни одной серьёзной аварии. И уж тем более летального исхода.

А если вдруг какое-то происшествие, на точках безопасности предусмотрены аптечки с огнетушителями, а все орги прошли курсы скорой помощи, так что тоже не подведут.

Короче: к нам приходят, нам доверяют, с нами остаются. Мы не отбитые "Койоты'', где допускают к участию всех без разбору, закрывая глаза на справку об невменяемости или отобранные права.

Там у народа тормоза начисто отсутствуют.

Именно из-за таких больных ублюдков, в большинстве зажравшихся мажоров, которым закон не писан, стритрейсинг и находится в опале. Что сильно печалит, потому что мы вовсе не камикадзе-убийцы. Мы просто любим скорость и красивые тачки. Разве это запрещено?

Процесс разнимания боевых петухов затягивается, но конфликт улаживается с миром. Водилы разбредаются по своим машинам и разъезжаются, освобождая дорогу для новой пары соперников.

Несмотря на разнообразие направлений, драг-рейсинг был и остаётся одним из самых зрелищных и динамичных соревнований.

Короткие заезды, максимально выжатая скорость, быстрый результат и пойманный за эти десять-пятнадцать секунд адреналин ― что ещё нужно, чтобы расслабиться после тяжёлой недели?

И вот этого мне сейчас прям капец как не хватает.

Возможности РАССЛАБИТЬСЯ.

Уже возвращаясь к заложнице замечаю на эвакуаторе знакомое кукольное личико и складную фигурку. Мрачной поступью сворачиваю туда, пальцем подзывая к себе отжигающую Марго.

– Что-то не так? ― упираясь ладонями в колени и нагибаясь так, что сиськи чудом не вылетают из бронелифчика с шипами, интересуются невозмутимо.

Выхватываю маленькое тату в виде продолговатой линии и лотоса между полушариями.

Да. Вот теперь точно узнаю. Была такая.

– Ты мне скажи, Маргарита.

– Вспомнил, значит?

– Напомнили. Давай, Марго, колись. Всё уже успела растрезвонить по большому секрету Саньку?

– А что, не стоило?

– Не стоило, но вы, девоньки, говорливые птички, так что не удивлён. Однако совет на будущее ― фильтруйся. Иначе подработка накроется медным тазом. И не только у меня. Мы друг друга поняли?

Лисьи глаза с подведёнными блестящими стрелками хитро щурятся.

– А чего конкретно ты боишься? Того, что Саша узнает, что у нас был секс? Так она уже знает. Или тебя больше беспокоит, что ей станет известно про мутные делишки, что вы тут проворачиваете и которые не должны афишироваться?

Отлично. Ещё одна дерзкая и языкастая попалась. Откуда вы только беретёсь, курицы гламурные?

– Я всё сказал. Надеюсь, ты меня услышала, ― бросаю холодно и отхожу, снова доставая пачку сигарет.

Без никотина точно не вывезу. В идеале ещё бы выпить, но я за рулём, так что приходится справляться так.

Возвращаюсь к Харлею, только вот…

– И ГДЕ!? ― набрасываюсь на Борзого.

– Да я на минутку всего отошёл, уладить вопросик… ― оправдывается тот виновато. ― Вернулся, а её…

А я её, мать твою, нет! Ни на байке, ни рядом с байком, ни в ближайшей шаговой доступности!

Су-ука-а-а…

– Я её убью.

Задушу, расчленю, расфасую по мешкам и отправлю первым классом обратно матери!!!

Мысленно уже точу топор, но пока лишь убиваю гребаные следующие четверть часа на наматывание кругов, однако Горошек словно сквозь землю провалилась.

Зашибись, бл.

Ночь. Пустырь. Слепая территория без камер и сотни тачек с сотней водителей, которым ударила сперма в башку. Уже стоит паниковать или рано?

В ход идёт уже какая сигарета? Пятая, шестая?

Чувствую, как сердце, не очень благодарное за переизбыток дряни, начинает покалывать. Хотя, быть может, это далеко не от табачной отравы, а от обычного беспокойства…