Робот и его девочка

– Долго файндила, обнаружила. Комм-узел есть. Лгуны иблисовы! Гореть им в реакторе! – девушка выдала свою речёвку практически на одном дыхании. – Сейд, что Земля погибла. Порке тогда комм секретить, если связываться не с кем?!

Спецовка «марсианки» наталкивала на мысль, что она из какого-то технического подразделения. Связь или электрика. Наверное, именно поэтому ей удалось обнаружить рубку после долгих поисков. То, что сначала воспринималось непереводимыми словами, на поверку оказалось американизмами и прочими заимствованиям из других языков. Сначала они резали ухо, потом, спустя некоторое время, приходило понимание и слов, и фраз. Девушка ещё пару минут рассказывала, что никогда не верила в непригодность Земли для жизни и узел связи тому подтверждение. Внезапно она что-то услышала, переполошилась и вырубила запись, заодно, похоже, случайно или специально нажав на отправку.

С тех пор ни одного сообщения не приходило, а попытки землян выйти на связь не давали ни малейшего результата. Вероятность того, что жизнь на Марсе существовала, подтверждал анализ газового состава атмосферы, характерный для работы промышленности. Гиперспектральная съёмка свидетельствовала: заводы и фабрики продолжают функционировать, совершая выбросы неперерабатываемых отходов. Правда, отсутствовала гарантия, что ситуация не аналогичная земной. Когда люди покинули планету, никто не удосужился остановить производства, и те упорно штамповали ненужную никому продукцию. Если население красной планеты сошло на нет, промышленность вполне могла ещё долго пыхтеть по инерции.

Других подтверждений антропогенной деятельности обнаружить не удавалось. Марсианские города залегали глубоко под поверхностью, которая напрочь гасила тепловые следы или радиосигналы. Возможно, та рубка, по непонятным причинам запрятанная среди технических помещений, где безымянная девушка записывала послание, находилась на одном из самых верхних ярусов.

Мама права. На Марс соваться не стоит. Строго Венера.

Так что, сам того не зная, Толик со своей математической моделью оказался как нельзя кстати. Мечта молодого парня начинала воплощаться в жизнь, но мечтатель ещё об этом не догадывался. Сейчас его больше занимали съёмки первого фильма, который в будущем тоже сыграет свою роль в судьбе своих создателей.

Глава 8

I

Рязанская область, 2341 год.

Продолжая держать аппарат на прицеле, Серафим отогнал его в лагерь. Заинтересованные бойцы повылазили было из «Барсов», но Тимур скомандовал погрузиться обратно. Вдруг «коробочка» с «сюрпризом». Ещё рванёт. Сам он тоже отошёл подальше, оставив за Симой решение по дальнейшим действиям.

– Что ты такое? – спросил Серафим.

Раздался щелчок, откинулась крышка. На боку у таинственного робота обнаружился дисплей управления с предложением активировать голосовой модуль. Разведчик подтвердил команду.

– Я – «ГХРМФ-10», – сообщил аппарат, – «Грибоход разведывательный многофункциональный», или «Изделие №10 "Мухомор"».

– Грибоход? – удивился Тимур. – Ты по грибы, что ли, ходишь?

– Название образовано от слова «луноход», – ответил «Мухомор». – В нём заменили функционал, хождение по Луне на указание материала, из которого я изготовлен. Корпус и большинство деталей сделаны из запечённого мицелия.

– Ты не взорвёшься? – поинтересовался Сима. – Самоуничтожение там, все дела…

– К сожалению, нет, – в голосе грибохода отсутствовали какие-то эмоции. – Без подтверждения с базы я не имею права активировать взрывное устройство. А связи нет. Навигация тоже не работает.

«Мухомор» просто констатировал, без расстройства или печали.

– Ты по военным спутникам ориентируешься? – раз опасности нет, Тимур приблизился и присел на раскладной стул.

– Подтверждаю.

– Тогда проблема с навигацией объяснима. Последний из них накрылся пару месяцев назад. Гражданские мы кое-как обновляем, а к военным доступ отсутствует. Да и зачем они нам? Почему же не работает связь?

– Лёг шифрованный канал? – предположил Сима. – Вряд ли он данные в открытом виде передавал. И вообще, радоваться должен, иначе бы наши кишки и мясо по деревьям бы висели.

– А обычная радиосвязь для экстренных случаев? – не унимался командир. – Не подтвердили ему вовремя самоуничтожение, робот захвачен, даёт признательные показания.

– Радиопередатчик не установлен физически, – отрапортовал грибоход. – Фиксирую отсутствие платы в нужном разъёме. Вероятно, забыли вернуть на место при последнем профилактическом осмотре.

– Когда же он был? – Серафим перестал целиться в «Мухомора», но «эмку» из рук не выпустил.

– Апрель 2151-го года.

– Подожди-ка! – присвистнул Тимур. – Тебе больше двухсот лет получается? Раз профилактику делали, то произвели сильно раньше. Как ты не развалился-то за столько времени?!

– Большинство моих узлов выполнено из стойких к разрушению органических материалов, вычислительный модуль залит специальным гелем, предотвращающим взаимодействие с воздухом. «Изделие №10» способно пребывать в автономном режиме без подзарядки до пятидесяти лет при условии нахождения в гибернации. Свыше указанного срока – с периодической подзарядкой от солнца. В таком состоянии работают системы пассивного мониторинга, что позволяет не тратить лишней энергии, оставаясь при этом на наблюдательном посту длительный период.

– Допустим, – Тимур потянулся и поморщился: травмированная грудь давала о себе знать. – Почему ты растрепал нам секретные данные? Ты же – военный робот, а болтун – находка для шпиона.

– Не обладаю информацией в полном объёме, – «Мухомор» дважды пиликнул. – Без постоянной связи с базой протоколы безопасности почему-то неактивны.

– Кстати, – Сима отложил «эмку», полагая, что теперь ситуация под контролем, – где находится твоя база?

Дисплей на боку грибохода моргнул, и там высветились координаты. Тимур сверился с меткой на карте в планшете. То же самое место.

– Что там находится?

– Научно-исследовательский институт космического грибоведения. Сокращённо – НИИ Когривед. Основан в… – начал «Мухомор».

– Стоп! – перебил его Тимур. – Кто его охраняет? Люди? Роботы?

– Микоиды, – последовал ответ.

– Кто?! – в один голос воскликнули разведчики.

II

Новосибирская область, 2341 год.

Павлова подняли с постели сразу после того, как в спортивном лагере «Комета» обнаружилась пропажа двух детей. Раньше никто никуда не пропадал, поэтому роботы и учителя запаниковали, сообщив о ЧП на самый верх. Так что Тимур со своим докладом профессора не разбудил. Тот уже успел умыться и попить чаю. Завтракать не стал, хотя в Новосибирске часы показывали девять утра. Успеется.

По данным грибохода, институт космического грибоведения охраняли шесть десятков хорошо обученных военному делу биороботов. Управление осуществлял искусственный интеллект Знайка. Также имелась информация о роботе-охраннике модели «Голиаф», вооружённом тяжёлыми пулемётами, но активности он давно не проявлял, видимо, находился в спящем режиме. Угрозы, ради которых имело смысл привлекать эту махину, отсутствовали.

– Значит, Когривед… – Иван Петрович задумчиво потеребил мочку уха. – Что-то припоминаю… Частно-государственное партнёрство, инновационные технологии для космоса, потом, вроде, какой-то крупный заказ от Минобороны получили. Думаю, на тех самых микоидов. Иначе откуда у них оружие?..

– Тебя не посещает дежавю? – Этот нервно катался по кабинету туда-сюда. – Опять институт, снова роботы, необходимость штурма… Словно смотришь вторую часть некогда популярного фильма, когда сценаристы не удосужились поменять сюжет, просто запихнув туда новых героев.

– Посещает, – кивнул Павлов. – Обойдёмся без штурма. Запустим переговоры. Задача – вызволить детей. Мы не знаем, какие технологии есть в НИИ, что из них имеет для нас ценность. Воевать бесцельно нет никакого смысла. Мы объективно слабее. Не успеем собрать ударный кулак, аналогичный тому, что мы сформировали для штурма института клонирования. Да и незачем. Заберём школьников, а микоидов с их предводителем оставим в покое. Потом подумаем на перспективу, как с ними жить и возможно ли сотрудничество…

– Разумно, – согласилась Мама. – Объясним, что дети сбежали из лагеря, попали на территорию случайно, пообещаем усилить контроль и не допускать инцидентов в будущем. Заодно предложим помощь. Вдруг у них с какими-то ресурсами проблемы…

– Отличный план! – Этот захлопал в ладоши.

– А ты можешь перестать мельтешить? – попросил профессор. – Такой сквозняк создаёшь! Простыть недолго.

III

Рязанская область, 2341 год.

Замок зажужжал, дверь открылась. Саня привёл пленников в один из домиков, в которых раньше жил персонал НИИ. Помещение явно проветривали. В воздухе не стояло запаха затхлости или влаги. Или микроклимат в коттеджах поддерживался автоматически, или процедуры ухода производили микоиды. В любом случае, здесь гораздо приятнее, чем в мокром холодном лесу.

Судя по количеству комнат, когда-то в доме жила семья. Две спальни, гостиная, просторная кухня. Возможно, в шкафах остались личные вещи или одежда. Кто знает…

Саня набрал на пульте код.

– Располагайтесь, – сказал он. – Как только я выйду, двери и окна заблокируются, чтобы вы не попытались сбежать. Попозже принесу еду и воду. На вашем месте я бы не пытался строить всякие глупые планы. Просто ложитесь спать. Как встанете, обнаружите в холодильнике завтрак. В ванной комнате есть щётки и паста. Отопление я включил, прибавить или убавить – вот этой кнопкой.

Закончив инструктаж, он вышел.

– Да-а-а… – протянул Пашка. – Попали в переплёт…

Маруся скинула куртку и стянула с себя промокший свитер, оставшись в футболке. Вещи стоило бы просушить, но не щеголять же перед Пашкой в трусах и с голым пупком! Не настолько они друзья! Вопрос разрешился спустя минуту: в ванной обнаружились два халата. Великоваты, на людей постарше, и всё-таки лучше, чем ничего.

Насухо вытершись, Маруся напялила халат, завернула рукава, получше замоталась в полы и подвязала их поясом. Пашка дождался очереди и проделал то же самое.

Дети, не сговариваясь, распределили комнаты и принялись застилать постели. Бельё на полках оказалось свежим, пахнущим цветочным кондиционером. Создавалось ощущение, что они не в плену, а где-нибудь в доме отдыха или санатории. Не хватало шведского стола с неограниченным количеством подходов. Почему он «шведский», Маруся не знала. Встречала название в старых фильмах или книгах. Она уже точно не помнила.

Хлопнула дверь. Вернулся Саня с провиантом. Как по заказу!

– Не спите? – он прошёл на кухню. – Тогда идите сюда, объясню.

Дети прошлёпали босыми пятками по полу и уселись за стол.

– Вот, – Саня вытащил из рюкзака две банки, – концентрат. Очень питательный, на ночь не пейте. Консервы. Жмёте сюда, ждёте минуту, пока подогреется. Крышка сама отщёлкнется. Если греть не хотите, тыкаете сюда, снимаете крышку. Понятно?

Маруся и Пашка закивали.

– Вода. Пейте хоть из-под крана, она чистая. В бутылках – специальная. Минералы там, витамины. Я не врач, точного состава не знаю. Вкуснее и полезнее обычной однозначно. Ешьте, пейте и ложитесь. Завтра в девять командующий ждёт вас у себя на новый допрос. Зайду за полчаса, разбужу.

Когда Саня ушёл, Маруся взяла банку с концентратом, повертела в руках, пытаясь найти состав, ничего не обнаружила, вскрыла и сделала глоток. Тягучая жидкость неохотно поползла в рот, наполнив его какой-то запредельной приторностью.

– Фу! – сморщилась Маруся. – Как они его пьют?! «Концентрат»! Он же слаще самого сахара!

– О, – обрадовался Пашка, – ты вспомнила, что умеешь разговаривать? Почти полчаса молчала. Я думал, язык проглотила.

– О чём говорить-то?! – буркнула Маруся. – Из-за моей глупости мы вляпались в неприятности. Хоть не пристрелили, и то хорошо.

– Ну-ка, ну-ка, повтори ещё разок! – Пашка изумлённо уставился на подругу. – Я не ослышался? Ты признала свою неправоту?

– А зачем отпираться? – вздохнула Маруся. – Если спасёмся, никогда больше Макара не ослушаюсь.

IV

«Барс» преодолел очередной ухаб и, наконец-то, выехал на остатки асфальта. Подкатил к воротам и остановился. Пусть видят, что не планируют прорываться. Тимур открыл дверь, вылез из бронемашины и показал в камеру пустые руки. Оружия у разведчиков и так не было, но лучше дополнительно акцентировать внимание, чтобы исключить недопонимание.

Хлопнули двери, и к Тимуру присоединился Сима с Макаром. Последний прибыл сразу, как узнал, что школьники найдены и находятся в плену. Добирался своим ходом, сделав изрядный крюк по просёлкам, дважды едва не застрял. Хорошо, не додумался через лес напрямую, иначе бы пришлось спасать ещё и робота-помощника.

Утро окончательно изгнало остатки ночи. Облака неспешно ползли по небосклону, делая вид, что не имеют никакого родства с дождевыми тучами, неистово лупившими по лесу струями воды. Солнце пока пряталось за деревьями, подкрашивая их макушки золотистым цветом, который характерен лишь сентябрю. По крайней мере, для романтиков. Физики бы фыркнули и принялись объяснять природу оптических явлений. Да кому интересно их слушать-то, занудных очкариков?!

Со стороны КПП показались микоиды. Пятеро. Двигались они так же неторопливо, как и облака на небе, просто по другой причине. Двое контролировали фланги, один – тыл, оставшиеся держали на мушке переговорщиков. Какой смысл прикрывать тыл, Тимур не понимал. Возможно, перестраховываются.

Микоиды остановились. Ворота не открыли, что никак не мешало диалогу. Внешне биороботы действительно мало отличались от людей. Посмотрев на них, Сима понял, что именно казалось ему странным. Те самые прожилки в коже, которые так напугали Марусю. Они располагались под самой её поверхностью и сплетались в странные узоры, больше напоминавшие татуировки или неглубоко залегающие омертвевшие сосуды. Крепкие физически, микоиды ростом не дотягивали ни до Серафима, ни, тем более, до Тимура. Мускулатура тоже выглядела скромнее. Но Сима понимал, что не следует обманываться. Тот, кто их спроектировал, явно стремился к балансу всех характеристик, нацеливаясь на эффективность, а не эффектность.

Будучи практически копиями друг друга, биороботы отличались лицами. Каждое из них не походило на остальные, неся на себе индивидуальные черты. Разве что искусственные глаза с неживыми белками и белоснежные зубы придавали облику микоидов одинаково устрашающий вид.

– С кем имею честь? – спросил Тимур.

– Сержант, – представился ближайший из биороботов.

– А имя есть? – поинтересовался у него Тимур.

– Сержант, – отрезал тот.

– Я Тимур, командир научной разведки. Мы прибыли для переговоров. Оружия у нас нет, намерения самые благие.

– Переговоры вести имею право, принимать по результатам решения не уполномочен, – сообщил сержант. – Что вам нужно? С какой целью пытались проникнуть на объект?

– Мы занимаемся научной разведкой, – Тимур подумал, что проще играть с открытыми картами. – Находим брошенные институты, отключаем защиту и получаем доступ к технологиям, которые нам в данный момент требуются или пригодятся в перспективе. Про ваш НИИ у нас отсутствовала хоть какая-то информация. То, что он функционирует, стало сюрпризом.

– Зачем вторглись за периметр?

– Дети. Я увидел, как вон тот боец их задержал, потом услышал выстрел и бросился спасать.

– То есть вы вместе? – уточнил сержант.

– Не совсем. Дети сбежали из спортивного лагеря, заблудились и пытались укрыться от дождя. Не думаю, что они полезли сюда добровольно.

– Допустим, они не шпионы… Неважно. Значит, ты признаёшь, – микоид обратился к Тимуру персонально, – что ваше подразделение занимается захватом институтов для получения доступа к данным и технологиям?

– Ну… – Тимур пожал плечами. – Выходит, да. Правда, они сейчас никому не принадлежат, странный захват получается…

– Этим владеем мы. По поводу чего хотите вести переговоры?

– Освободите детей, – попросил Тимур. – Заберём их и уйдём. Больше вы нас не увидите. Готовы выслушать встречные требования.

– Требования такие… Записываешь? – сержант ухмыльнулся. – Берите ноги в руки и валите отсюда к чертям! Командующий распорядился отправить вас восвояси любыми способами, включая применение оружия.

Сопровождавшие его бойцы заржали.

– Могу я с ним поговорить? – Тимур рефлекторно несколько раз напряг и расслабил мышцы, готовя тело к нехорошему завершению разговора.

Биоробот собирался возразить, когда ожила рация.

– Весь во внимании, – прохрипела она.

– Отпустите детей, – повторил свою просьбу Тимур. – Зачем они вам?

– Есть директивы безопасности, которым я подчиняюсь. Задержанные нарушители подлежат допросу. Если выяснится, что они говорят правду и ни к чему не причастны, я их отпущу. Проблема в том, что ни один из сообщённых ими фактов проверить не получается. Институт отключён от Сети, и слова остаются словами, не более. Верить вам у меня тоже нет никаких оснований.

– А нельзя поступить по-человечески?! – взорвался Тимур. – Наплевать на протоколы, дать им свободу?

– Я же не человек, – рассмеялся командующий. – Дети содержатся в нормальных условиях, им ничего не угрожает, но отпустить их невозможно.

V

Саня с любопытством разглядывал пришлых. Двое – точно люди. Третий – робот, каких боец раньше не встречал. На боевого не похож. Слишком дружелюбно выглядит. Ещё с дурацким моноколесом. По лесу на таком не поездишь! Нужны или гусеницы, или независимая подвеска.

Люди выглядели не менее нелепо. Черноволосый и блондин. Какие-то перекаченные самцы внушительных размеров. Зачем наращивать столько мяса?! Его же потом на себе таскать придётся! Очень нерационально. А странная бледная кожа, сквозь которую проступают непонятные синие верёвки, при некоторых движениях становящиеся то тоньше, то толще. Нечто похожее Саня наблюдал у «карликов», поэтому ничуть не удивился, когда переговорщики назвали их детьми. Вот как они выглядят, оказывается! Интересно, а где-то сохранились его, Сани, детские снимки?

Переговоры тем временем зашли в тупик. Точнее, они изначально не предполагали достижения договорённостей. Отряду поручили отогнать чужаков, дав понять, что или они уходят добровольно, или их унесут вперёд ногами. Командующий проявил изрядный гуманизм, запретив сразу вступать в огневой контакт. Строго при невыполнении требований.

Кстати, о нём. Удивительно, но командующий не отверг предложение здоровяка, возглавлявшего группу, и согласился пообщаться лично. Чем переговорщики заслужили такую честь, Саня не знал. «Наверху» виднее.

– А нельзя поступить по-человечески?! – крикнул черноволосый. – Наплевать на протоколы, дать им свободу?

– Я же не человек, – послышался смех. – Дети содержатся в нормальных условиях, им ничего не угрожает, но отпустить их невозможно.

Саня тоже засмеялся. «Как уделал-то! – подумал он. – "Не человек"! Конечно, командующий – сверхчеловек».

– Слышал? – сержант взял чужаков на прицел. – Шевелите ходулями, грузитесь в свою коробку на колёсах и катитесь!

– А ты не слишком борзый? – вдруг подал голос блондин. – Думаешь, за автоматом спрятался и сразу крутым стал?

– Я тебе и без него башку откручу да в футбол ей сыграю, – парировал сержант.

Блондин скинул куртку и поманил его к себе.

– Давай так, – предложил он сержанту, – если я тебе накидаю, отпускаете пленников. Если ты – мне, мы уходим.

Вновь ожила рация.

– Любопытно, – голос командующего звучал заинтересованно, – вы нас минуту назад убеждали, что не желаете зла и безобидны, а теперь хотите затеять мордобой…

– Сима, хорош! – одёрнул блондина черноволосый.

– Нет-нет! – возразил командующий. – План мне нравится. Победит мой человек – уедете. Проиграет – заберёте детей.

– И протоколы безопасности препятствием не станут? – черноволосый нахмурился.

– Формально это будет считаться нападением на институт. По инструкции я должен заблокировать доступ в главное здание и производственные помещения, жилые дома, наоборот, требуется разблокировать, чтобы гражданские успели попасть в убежище. У детей появится возможность сбежать.

– Для чего нам устраивать поединок, раз мы знаем о дыре в системе? Вернёмся с подкреплением, нападём…

– Вернуться-то вы можете, – согласился командующий, – не вопрос. Вас встретит шестьдесят стволов, стреляющих летальными средствами поражения и пара крупнокалиберных пулемётов «Голиафа». Соглашайтесь! Зачем лишние жертвы?

Глава 9

I

Рязань, 2349 год.

Декорации строили сами. Константин Эдуардович согласовал с Павловым использование для этих целей одного из 3D принтеров института. Вместе с заявкой он отправил и сценарий фильма, на что получил ответ профессора: «Не хватало ещё и фильмы лично проверять. Снимайте». Печатали не только декорации, но и корабль с космическими объектами. Толик настоял на использовании комбинированных съёмок, а не компьютерной графики. Он восхищался фильмом «Планета бурь» и хотел сделать, как у Клушанцева. Членов съёмочной бригады Толик тоже заставил посмотреть свою любимую киноленту, чтобы они прочувствовали атмосферу, которую требовалось передать.

Также обсуждался вопрос о съёмках в Королёве и Центре управления полётами, но всё упиралось в логистику. Решили снимать на базе Дома культуры и спорта, где располагались кружки. Команда договорилась со спортсменами, что они позанимаются на стадионе, а им временно отдадут спортзал. Там и поставили декорации, оборудовав сразу несколько съёмочных площадок – ЦУП, рубка космического корабля, несколько локаций НИИ. Экстерьерные съёмки планировались на натуре – в ближайшем парке.

Когда подготовительный период закончился, наступил первый съёмочный день. Маруся готовилась к нему едва ли не серьёзнее, чем к экзаменам в школе. Нет, она не наряжалась, не делала укладку, не красилась, просто внутренне ощущала большую ответственность и нервничала. По десятку раз пересматривала раскадровку, проверяла камеру, перечитывала сценарий, поправляла свет. Одно дело – сочинение или лабораторный проект, которые прочитают только члены экзаменационной комиссии, если при машинной проверке работы получат высший балл, другое – фильм, который смогут увидеть все, включая друзей и сослуживцев.

Но нельзя сдержать неотвратимое. Съёмки начались.

II

– А я говорю, что бессмертие в космосе человеку не нужно! – Артур с вызовом посмотрел на Стеллу. – Это ерунда и бессмыслица! Если не вводить экипаж в состояние анабиоза, его потребуется всё это время кормить. Расточительство и бездумная трата ресурсов! Ни одна комиссия не одобрит такой полёт! Он обойдётся стране слишком дорого!

– Отнюдь, – Стелла выдержала его взгляд, – на кораблях будущего люди смогут обеспечивать себя всем необходимым сами, выращивая овощи и фрукты или синтезируя белок. А сколько научных экспериментов они смогут поставить за время перелёта!

– Чепуха на постном масле! Невесомость везде одинаковая. Зачем лететь за миллионы километров, чтобы проверить, как себя будет чувствовать морковка, когда тот же эксперимент легко осуществить на лунной базе?!

– Если и так, – Стелла не думала сдаваться, – но при обнаружении планетарных групп у космонавтов впереди будет вечность на их изучение! Сколько бесценных научных данных поступит на Землю, сколько предстоит открытий! Ограниченность человеческой жизни приведёт к тому, что придётся снаряжать всё новые и новые миссии, тратить уйму ресурсов, в том числе, и людских, которые можно было бы направить в другие уголки вселенной!

– Ты просто хочешь оправдать свой проект! – Артур сжал кулаки. – Тебе стыдно признаться в его утопичности! Даже самой себе!

Стелла гневно тряхнула головой, и её волосы красиво разметались по сторонам.

– Вот, значит, как?! – закричала Стелла и метнула в Артура кедами.

– Что тут происходит? – в раздевалку заглянул тренер.

Его фамилия была Поддубный, но за громадное тело с мощной мускулатурой тренера прозвали Гераклом.

– Иван Максимович, я ему сейчас уши оборву! – бушевала Стелла.

– Стелла, – примирительно сказал Геракл, – ты же девочка! Давай как-нибудь без драк обойдёмся.

– Пусть он тогда чушь не несёт!

– Чушь?! – тут уже не выдержал Артур. – Да она…

– Делаем упражнение «Дай пять!», два подхода, по пятьдесят раз, – скомандовал им тренер.

Молодые люди вздохнули, только спорить с Гераклом было боязно. Приняв упор лёжа друг напротив друга, Артур и Стелла начали отжиматься. В верхнем положении требовалось хлопнуть напарника по протянутой ладони и снова отжаться. Пользуясь тем, что он сильнее, Артур начал отжиматься всё быстрее и быстрее, пытаясь измотать Стеллу, а девушка, рыча, не собиралась ему уступать. После первого подхода соперники тяжело дышали, но злость придавала сил. Видя это, Геракл не дал им передышки и скомандовал продолжать. Артур ещё прибавил темпа, и это его и сгубило: он выдохся раньше Стеллы и последние отжимания делал очень-очень медленно.