Очень большой лес

Лес вокруг расстилался до неблизкого, размытого дымкой атмосферы горизонта! Никакой инфраструктуры, ни одного здания, башни или технического сооружения, ни одной антенны, указывающей на присутствие цивилизации! Только лес, наполненный невероятным покоем и тишиной, от которой звенело в ушах!

– Рай! – выговорил он вслух, словно пробуя слово на вкус.

Потом, спустя ещё несколько минут, добавил, сомневаясь в собственной трезвости:

– Где я, чёрт побери?! Если это игра – отключите!

Никто не ответил. Тишина завладела этим миром прочно и навсегда.

Вернулась способность мыслить.

Здесь нет городов и поселений, не видать линий электропередачи и не летают самолёты. Но должны же быть реки и озёра? Может, стоит поискать чистый водоём и хотя бы искупаться? Да и напиться бы не мешало. Фляга полна, однако надолго ли её хватит?

Из леса вылетела целая стая бабочек, вытянулась вереницей и направилась к холму.

Рука сама потянулась к прикладу винтовки.

Усмехнувшись, Максим опомнился и отнял руку. Где бы он ни оказался, бабочки не представляли для него опасности. Если только они не были снабжены нанобоеприпасами и не взрывались при прикосновении к телу.

Последняя мысль позабавила. Затем пришла другая, более практичная: интересно, куда направляется эта странная летучая кавалькада? Что ищет? Не воду ли?

Цветы, ответил он сам себе.

Нужно проверить, пришло умное решение. Всё равно они летят в нужном направлении.

Бабочки облетели человека и устремились в прогалину между деревьями.

Максим поспешил за ними, прикинув численность «стаи»: не меньше тысячи особей! Цветов здесь действительно немного, в отличие от родных полей, так, может, они растут семьями? В каких-то особо комфортных зонах?

Загадка разрешилась через полчаса.

Передвигаться пришлось быстро, переходя на бег, чтобы не отстать от «летучего полка», и, когда взопревший «неизвестно-куда-попаданец» готов был сдаться, изрядно устав, за деревьями высветилась некая голубизна.

Это была река.

Бабочки, правда, не обратили на неё внимания, перелетев через реку и отправившись по своему маршруту, а Максим выбежал на опушку леса и увидел песчаный берег, настоящий пляж, заросли кустарника, похожего на тростник и камыш, и остановился, переводя дух.

Неистово захотелось нырнуть в воду!

Но инстинкты всё же заставили его внимательно оглядеть «периметр охранной зоны», прежде чем он сбежал на берег. На миг душу охватило ощущение ирреальности происходящего: ещё час назад он находился в центре ночной Африки, на берегу другой реки Чуапы, полной природных опасностей, и не думал ни о каких путешествиях по другим мирам! Что же всё-таки произошло? Где он оказался? Кто затеял этот паскудный эксперимент с «параллельным перемещением»?! Узнаю – убью!

Вода в реке оказалась зеленоватого цвета, но кристально прозрачная до самого дна и чистая. Никаких хищников наподобие крокодилов, змей и пираний в ней вроде как не водилось. Вообще не было видно рыбёшек или головастиков, словно реку пропустили через огромные фильтры, задерживающие всю речную живность, в том числе микроскопическую, такую как рачки и водоросли. Во всяком случае, Максим не заметил ни клочка грязи или гниющих мхов, только кружевные пятна ряски. Берег реки (ширину её он определил в полсотни метров) благоухал чистотой, сверкал крупным, оранжевого цвета песком и манил прилечь.

Не в силах больше терпеть, Максим сбросил с плеч поклажу, всю амуницию, освободился от костюма, снял обувь и, оставшись в плавках, бросился в воду.

Она оказалась достаточно холодной, но исключительно бодрящей и вкусной. Для пробы майор сделал глоток, потом с наслаждением напился, почуяв прилив сил, будто опорожнил флягу с родниковой водой. Проплыв не менее двухсот метров вверх и вниз по течению, он сделал круг, вернулся на берег и растянулся навзничь на песке, раскинув руки и подставив лицо солнцу, втрое больше земного, но не столь яркому и жгучему.

Пригревшись, задремал на пару минут. Очнулся от подземного, как ему показалось, гула. Сел, приводя организм в боевое состояние.

Спохватился, что ведёт себя непрофессионально, снял с себя плавки, выжал досуха, быстро натянул костюм.

Бойцы по-прежнему не отвечали, и это лишь подтверждало вывод о том, что он и в самом деле стал «попаданцем» в мир, исключительно похожий на земной и в то же время совершенно отличный от него.

Захотелось есть.

Подумав, достал флягу, сделал глоток, но вода показалась невкусной по сравнению с речной, поэтому он вылил привезенную из дома и набрал полную флягу прямо из реки. Постоял на берегу, вглядываясь в прозрачные струи, ожидая увидеть хоть какую-нибудь рыбью мелкоту, но так и не дождался её появления. Вода оставалась девственно чистой, будто недавно сотворённая Богом.

Снова откуда-то прилетел непонятный слабый гул.

Максим замер, ловя направление звука, подумал о взрывах, с помощью которых люди ломали породу в карьерах. Неужели всё-таки тут кто-то есть, кроме него? Но тогда почему так безмятежна и спокойна природа? Почему не мечутся по лесу звери, убегая от взрывов? Не валяются тут и там груды валежника? Не летают в облаках птицы? Почему молчит интуиция, уснув от потрясающего отсутствия опасности? Или он попал в колоссальных размеров заповедник?

Вернулись бабочки, всё так же сохраняя порядок «походной колонны».

Интересно, что это означает? Каким образом им удаётся сохранять строй? Что это, некая традиция, подчинённая генетике? Или кто-то пасёт бабочек, направляя их к цветущим лугам?

Кстати, где другие насекомые? Мухи, пчёлы, оводы, комары? Муравьи или термиты, наконец? Ау! Отзовитесь, хозяева!

Ответом его мысленному воззванию была тишина.

Впрочем, он и не рассчитывал на ответ, интуитивно полагая, что всё в конце концов разъяснится и он проснётся дома, в постели, либо в клинике Минобороны после получения черепномозговой травмы.

Последняя мысль развеселила. Чувствовал себя майор прекрасно, ничего не болело, сердце билось ровно, глаза видели далеко, тело подчинялось мысли, как процессор командам оператора, посторонние мысли голову не туманили. Почему бы не поверить в то, что ему предложили испытание с полным погружением в виртуальность? Начиная с самой экспедиции в Баир? И если это тест, то почему длится так долго, не предъявляя испытуемому экшна, как давно бы уже это сделала программа игры?

Далёкий гул всколыхнул воздух.

Максим взялся за винтовку. Драйв его вполне устраивал, так как отсутствие экстрима, вообще каких-либо внешних проявлений интереса к его особе, начало утомлять. Он привык работать в условиях быстро меняющихся боевых ситуаций и чувствовал себя в процессе схватки как рыба в воде. Отсутствие изменений напрягало. Пришла мысль, что вся эта идиллия с лесом является подготовкой к личному апокалипсису и его стоит ожидать в скором времени.

Бабочки сделали третий заход на реку и понеслись порхающей яркой колонной в глубь леса.

Максим свернул за ними. Красивые создания летели в направлении на возникший на «юго-западе» звук.

Он усмехнулся: впечатление создавалось такое, будто ему дали проводника. Что ж, товарищи местные наблюдатели, последуем за ним, посмотрим, какой сюрприз вы приготовили «попаданцу».

– Чуб, Дом!

Тихий шелест в наушниках. Местная природа не обменивалась радиосигналами.

Гирлянда бабочек облетела скопление лоснящихся темнокорых «мангров», столпившихся вокруг мшистого болотца.

Снова в голову толкнулась интуиция, сравнив это растительное «стадо» со стадом динозавров на водопое. Может, время здесь идёт по-другому, в отличие от земного? И это просто застывшие во времени живые существа? Но тогда почему оно не действует на него? Потому что он прибыл из другого времени и другого пространства, с другими физическими законами? Поэтому и не подчиняется местным законам?

Кто-то посмотрел на него со всех сторон, оценивающе и с сомнением.

Максим споткнулся, озираясь.

Однако никого не увидел. Точнее, увидел мелькнувшее в зарослях «мангров» жёлтое пятно. Показалось, оттуда выглянула косуля. Значит, живность таки в лесу присутствует? А если это так, то и хищники могут где-то прятаться?

Лес отвёл от человека свой взгляд, будто разочаровался в нём и перестал интересоваться. В душе родилась обида. Сменилась здравым рассуждением. Может, и в самом деле лес реагирует на мысли? И поэтому посмотрел на гостя как учитель, не ожидавший услышать неправильный ответ? Тогда в чём он не прав?

Бабочки ускорили полёт.

Максим побежал было следом, маневрируя между стволами «осиновой» рощи, но долго бежать не смог, кончились силы. Пришлось остановиться.

Во‐первых, потому, что всё чаще стали попадаться «стада мангров» и «баньянов», «пьющих воду» из небольших круглых болот, и «стада» эти приходилось обходить. Максим зашёл в одно из таких мест, увидел буйную поросль странной пузырчатой травы, толстый слой мха, водное окно в центре диаметром около десятка метров, даже издали кажущееся прозрачным и чистым, а также обнаружил целые заросли грибов, похожих на подосиновики, только с белыми шляпками. Присвистнул: ого! С такими запасами можно не беспокоиться о еде! Набрал, сварил – и ешь.

Вторая причина была связана с первой. Точнее, грибы напомнили ему о том, что у него уже почти полсуток маковой росинки во рту не было. Есть захотелось сильнее.

Он и перестал гнаться за бабочками. Уселся на бугорочке и стал проверять запасы жизненно необходимых вещей.

О воде можно было не беспокоиться, судя по наличию в этом мире чистых рек.

А вот сухпай и НЗ имели строго ограниченные размеры, и расходовать их теперь следовало экономно. ДРГ посылали не для долгой операции в тылу врага, поэтому в рейд-рюкзаке уместился лишь базовый ИРП (индивидуальный рацион питания) неплохой энергетической ценности: три палеты готовой к употреблению говядины тушёной, одна – мясо с горошком, пакет сухих витаминов, банка сельди, каша с говядиной, икра овощная, пакетики с чаем, галеты, повидло и три «Сникерса». Тушенка и «консервы мясорастительные» давно отошли в прошлое, оставшись только на гражданке. Нынешние сухие пайки выпускались в семи разновидностях, а для спецназа готовились под индивидуальные нормы довольствия.

Всё это богатство можно было растянуть на неделю при отсутствии подкормки. Однако теперь после обнаружения грибов (Максим не сомневался, что они съедобны) запас еды уже не казался скромным. Можно было растянуть его и на месяц, если использовать дары леса, тем более что здесь могли произрастать и плодовые деревья наподобие банановых пальм и ананасов. Впрочем, и без южных плодов можно обойтись, особенно если найти орехи и ягоды. А может быть, повезёт найти и хлебное дерево.

Он уложил банки и пакеты обратно в рюкзак, занялся оружием.

У него был «шёпот смерти» и к нему три магазина патронов по шестнадцать штук в каждом, рассованные по карманам разгрузочного жилета. Против армии слабовато, но при нужде спокойно можно будет положить полроты противника, не подпуская его ближе чем на триста метров.

Кроме того имелся боевой нож Marc Lee Glory, так и оставшийся в ножнах, а также мачете с расширяющимся к концу лезвием, подрывной блок «Каштан» (жаль, что один) и «беретта» с магазином на тридцать патронов.

Медаптечку Максим проверять не стал, зная, что в ней находится. Снабженцы всем спецназовцам в операциях за рубежом давали один и тот же израильский комплект «Вог», учитывающий большинство случаев повреждений организма и поддерживающий человека даже при потере руки или ноги.

Вскрыв палету с тушёнкой, он опорожнил её, использовав треть пакета с хлебцами (смочил водичкой и жуй), кинул в рот таблетку мышечного активатора (усталость как рукой сняло) и направился дальше, не теряя прежнего направления. Увидел вереницу бабочек (ищут они его, что ли?!), припустил за ними и внезапно вырвался на край кратера в окружении не слишком высоких, но пузатых, как баобабы, деревьев. Сквозь частокол «тростника» между ними сверкнул металл. Сердце ёкнуло. Металлический отблеск мог означать присутствие техники. Может быть, это вертолёт? Или какой-нибудь инопланетный танк? Антенна связи, наконец? Почему бы для разнообразия не встретить в этом неземном заповеднике знакомые по компьютерным играм сооружения?

Он продрался сквозь заросли «тростника» между оплывшими к основанию складками пузатыми «баобабами» и остановился, готовый к любой неожиданности.

Это был не вертолёт, не танк и не антенна. На дне кратера глубиной не меньше двадцати метров и шириной около пятидесяти лежало металлическое, в заклёпках, смятое от удара и треснувшее яйцо с оперением наподобие ракетного. Длина его достигала метров пятнадцати, ширина в самой широкой части – около пяти. И оно очень походило на космический аппарат инженера Лося из романа Алексея Толстого «Аэлита», на котором Лось летал на Марс с товарищем Гусевым. Сравнение возникло в голове само собой. Максим читал в детстве этот роман и помнил его до деталей.

– Звездолёт! – пробормотал он с недоверием.

Глава 5

Мамаево побоище

Летели на предельно низкой высоте и с максимально возможной скоростью. Африканские государства практически не имели радиолокационных станций для прикрытия всей территории. Контролировались радарами только столицы и крупные города. Но на материке было полно американских и натовских баз с хорошо развитыми радарными системами, и группа получила задание обследовать лагерь археологов в Баире так, чтобы её никто не заметил. Вертолёт (МН‐6 Little Bird) вылетел с базы на территории Конго сразу же после прохождения над Баиром американского спутника, в запасе у группы до его следующего появления было всего полтора часа, и пилоты «маленькой птички» торопились: надо было добраться до цели, в темпе изучить обстановку и взлететь.

Кроме пилотов, капитана Маринова и лейтенанта Почкина, на борту «вертушки» находилась спецгруппа российских Сил специального назначения под командованием майора Пущина, всего пять человек. Она участвовала в операции по охране российского посольства в Сенегале, где началась очередная затеянная американскими спецслужбами «оранжевая революция», но по приказу из центра её спешно перебросили в Конго. Экипировка на всех была американская – спецкомбезы «Хамелеон», и вооружены все были американскими, немецкими и израильскими винтовками. Это был необходимый камуфляж спецгрупп ГРУ, участвующих за рубежом в опасных операциях.

Обычно подобные задания спецназ выполнял ночью во избежание ненужной огласки. Однако на этот раз требовалось выполнить приказ в предельно сжатые сроки, днём, соблюдая при этом все меры предосторожности. Внизу шла межплеменная война, оружия у противоборствующих сторон было немало, имелись в том числе и ПЗРК американского и европейского производства, и риск был максимален. По низко летящему вертолёту мог пальнуть кто угодно, даже ради спортивного интереса.

В район срединного течения реки Чуапы вышли в четырнадцать часов семь минут по местному времени.

Сделали круг над берегом реки, на котором одиноко торчали две жёлто-коричневые палатки. С высоты в сто метров обнаружили три десятка свежевырытых круглых ям, выемку в песчано-глинистом берегу и не заметили ни одного живого существа.

Пущин тщательно заснял пейзаж на спецкамеру.

– Садимся!

Вертолёт легко, как парашютик одуванчика, сел на берег реки.

– Периметр!

Выпрыгнувшие бойцы рассредоточились таким образом, чтобы держать под дулами винтовок заросли и реку, а также прикрывать спины друг друга.

– Перебежками!

Двинулись к палаткам, вблизи выглядевшим так, будто их трепал сильный ветер. Наткнулись на ямы, окружавшие палатки и усеявшие берег реки. Диаметр каждой доходил до пяти-шести метров, а глубина не превышала полуметра, иногда и меньше. Причём дно каждой было ровное, как у могилы. Пущину невольно пришло в голову сравнение ям со следами, оставленными гигантской женской расчёской, прокатившейся по поляне. Штырьки этой расчёски размером с газовые трубы и оставили вмятины.

– Осмотреть палатки! Ястреб, Гусь – обследуйте опушку леса!

Двое бойцов побежали к палаткам, ещё двое, лейтенант Почкин и сержант Утолин, свернули к стене джунглей, окаймлявших поляну.

Пущин сфотографировал ямы, достал датчик ионизирующих излучений. Но экранчик прибора остался бледно-зелёным, сигнализируя об отсутствии радиации.

– Вепрь, – позвал его Почкин, – посмотри.

Пущин подошёл к нему, вглядываясь в просветы между деревьями и направив на зелёную стену ствол своей «Кар‐15».

– Ну?

– Деревья.

– Что деревья? – Пущин осекся, только теперь разглядев, что стволы стоящих на опушке леса деревьев все как один искривлены, наклонены в глубь леса, будто их развернула туда какая-то сила да так и оставила.

– Что за хрень?!

– Видно, здесь бабахнуло что-то в воздухе. Вся поляна окружена таким вывороченным лесом.

– Если бы бабахнуло, от палаток бы ничего не осталось. Да и спутники не зафиксировали взрыва.

– А как ещё можно объяснить этот бихевиоризм?

Пущин помолчал.

– Осмотрите лес, но глубоко не забирайтесь, ищите следы.

– Есть.

– Вепрь, здесь никого, – послышался голос сержанта Хавтоева (кличка Мирзо). Он выбрался из палатки. – Спальники и личные вещи на месте, разбросаны. Следов борьбы и крови нет.

Майор вернулся к палаткам, заглянул внутрь, снял всё на камеру, сделал несколько фотоснимков.

– Ещё раз пройдитесь по поляне.

Бойцы начали ходить кругами, обходя странные ямы, обнажавшие почву с миллионами мелких кустарниковых и травяных корней.

Пущин спустился к воде, напрягая зрение, чтобы не пропустить какой-нибудь важной детали. Однако ничего интересного не обнаружил, кроме стёсанного, словно лезвием бульдозера, песчаного бугра. Вода из реки уже заполнила образовавшуюся десятиметровую ложбину, мутная, коричневого цвета. Уголок ложбины был покрыт пятном перламутровой слизи, и Пущин понял, что это след солярки: в этом месте стоял катер.

Что же здесь произошло, чёрт побери? Куда подевались люди, инструмент, аппаратура, техника? Неужели правы уфологи, давно твердившие о реальности НЛО, приводящие примеры похищения пришельцами подвернувшихся под руку свидетелей их появления? Может, и здесь произошло то же самое? Сели на берег, похватали всех, забрали катер и «вертушку» и убрались в космос. А ямы – следы опор их корабля…

– Чушь! – вслух пробормотал майор сердито. Подумал: был бы здесь корабль, его бы засекли и американцы, и наши локаторщики. Никакие пришельцы сюда не садились.

Вернулись бойцы, обследовавшие лес.

– Никаких следов, – доложил Почкин. – Метров на сто вообще никого нет, ни зверей тебе, ни птиц, ни змей. Словно всё вымерло. К развалинам в самой чащобе проложена тропа, но и она пуста.

Подошли остальные бойцы. Один держал зелёный прорезиненный брезентовый лоскут.

– Нашёл на краю ямы. От палатки, наверно.

– Здесь их должно было три стоять.

Бойцы переглянулись.

– Больше ничего нет, только пустые ящики и гора мусора.

– Мистика какая-то, – проворчал Почкин.

– Может, развалины осмотрим? – предложил Хавтоев.

– Не успеем, – отрицательно мотнул головой Пущин. – У нас не больше двадцати минут.

– Мы быстро, глянем и назад. Вдруг они все там?

– Одна нога здесь, другая там! – скомандовал майор, не привыкший колебаться. – Остальным пройтись по берегу и поляне ещё раз.

Из кабины вертолёта спрыгнул в траву лётчик в комбинезоне ВВС США. Он был молод и белобрыс.

– Что тут произошло? – полюбопытствовал он, ворочая головой.

– Мамаево побоище, – буркнул Пущин.

Пилот засмеялся.

– Сильно крупный у Мамая конь был, судя по следам. Вон какие дырки копыта оставили.

Второй пилот высунулся из кабины, замахал рукой.

– Алярм, парни! С запада сюда летит армада «вертушек», Совбез ООН сподобился направить команду для расследования инцидента. Велено немедленно сниматься с якоря!

– Мирзо, возвращайтесь в темпе! – связался Пущин по рации с бойцами, ушедшими к развалинам.

Через две минуты показались бегущие во всю прыть спецназовцы.

– Грузимся!

Ещё через минуту вертолёт взлетел и понёсся низко над джунглями на север, к базе.

Глава 6

Люди, ау!

В боевом комбинезоне при полной экипировке было не очень удобно ворочаться в теснинах чужого аппарата (звездолётом назвать его не поворачивался язык), но Максим не стал раздеваться, лишь сбросил рюкзак, разгрузку и оставил под бортом аппарата винтовку.

Яйцеобразная машина вблизи создавала впечатление музейного экспоната. Мало того что её треснувший корпус проела коррозия, все её обводы, геометрия, дизайн и особенно круглые заклёпки вызвали у Максима усмешку. Вспомнились детские компьютерные «стрелялки», создатели которых с удовольствием рисовали ретротехнику, приспособив её для иных цивилизаций, летавших по космосу чуть ли не на паровозах и допотопных ракетах. Разбитое яйцо к тому же действительно напоминало аппарат инженера Лося, на котором он волей писателя Алексея Толстого полетел на Марс. У Максима даже мелькнула мысль, не реализовался ли такой вариант в этом мире и не лежит ли в кабине высохший труп Лося.

Но опасения майора оказались напрасными.

Внутри аппарата, куда он не без труда проник через трещину, царил полный разгром, однако трупа не оказалось. Вполне возможно, пилот яйца уцелел, выбрался из аппарата, но обратно так и не вернулся. Иллюминаторов в отсеках ракеты не было, но не обнаружились и экраны, что наводило на мысль о наличии неких нетрадиционных форм связи и наблюдения за пространством. Однако кресло в передней кабине присутствовало, вполне определённой геометрии, намекавшее, что владельцы яйцевидной ракеты чем-то походили на людей, хотя и были покрупнее размерами.

В связи с обнаружением этой яйцеобразной реликвии у Максима возникло немало вопросов ещё до его обследования. Но главным был один: если планета, на которой он оказался (да и планета ли?), заселена, то почему разбитый аппарат так и остался лежать в районе падения? А изучив внутренний интерьер древней развалины, он сформулировал ещё один важный вопрос: не прилетела ли она с другой планеты на эту, где нет разумной жизни, а есть лишь один бесконечный лес?

На оба вопроса ответов у него не было.

Чужепланетная ракета удивила обилием прикреплённых к стенкам двух отсеков похожих на лошадиные крупы вместилищ. Многие из них оказались разбитыми и смятыми, в остальных обнаружилось множество цилиндров со сплющенными концами, которые, как оказалось, играли роль своеобразных упаковок и контейнеров. Вскрыв с десяток разных по размеру пакетов, Максим ознакомился с их содержимым.

Зернистые «пироги» и желеобразные пластины его не заинтересовали, поскольку, скорее всего, принадлежали к пищевым концентратам. А вот свёртки с самой настоящей одеждой и обувью обрадовали. Ему вдруг пришла в голову идея переодеться, если хозяин аппарата был похож на человека, а не мучиться в боевом камуфляже, таская на себе по местным буеракам кучу ненужных в суперстерильном лесу прибамбасов.

Недолго думая, Максим снял костюм и начал примерять чужие наряды, вскрывая один пакет за другим. Несмотря на возраст самого аппарата (он наверняка пролежал в кратере не один год, а сделан был вообще сто лет назад по общему впечатлению), костюмы в пакетах, преимущественно свободного кроя, сохранились прекрасно.

Нашлись и на его размер: серые комбинезоны со стоячими воротниками и молнией-липучкой на груди, жёлтого цвета слаксы ниже колен, имеющие вместо ремня сжимающиеся кольчатые пояса, самая настоящая бейсболка с длинным козырьком (что говорило о наличии у пилота ракеты человеческой головы), тоже цвета тусклого золота, и нечто вроде куртки синего цвета с толстыми пузырчатыми, как у пуховика, рукавами. Застёжек она не имела, но стоило Максиму нацепить её, как куртка упруго сжалась вокруг торса, а её полы срослись так, что не стало видно ни шва, ни рубца. Он даже испугался, не придётся ли разрезать удивительный костюм. Однако стоило взяться за полы, чтобы попытаться разнять их, как с тихим треском они разошлись сами собой.

Максим невольно покрутил головой, отдавая должное изобретательности инопланетных портных.

Переодевшись таким образом (берцы решил не менять, они были крепкими и удобными и ноги не натирали), он задумался, не оставить ли боевой комбез в переднем отсеке аппарата. Африканские джунгли с их смертельными опасностями остались где-то далеко, а лес вокруг не таил никаких угроз, и оружие попаданцу было не нужно. К тому же он мог в любой момент вернуться сюда, поскольку убежище, судя по всему, было надёжным, раз к нему за всё время нахождения в кратере никто так и не приблизился.

Решение созрело окончательно.

Он осмотрел остальные «шкафы», найдя множество других банок, пакетов, контейнеров и каких-то непонятных деталей, похожих и не похожих на земные, но вскрывать все не стал. Успею, подумал, осмотрю, когда вернусь. А пока надо определяться окончательно, есть ли тут живые обитатели, умеющие мыслить и разговаривать.