Будь моей Брейшо

Я буду любить тебя всегда и защищать тебя изо всех сил, моя маленькая Зоуи.

Несмотря ни на что.

Глава 4

Виктория

НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ НИКАКИХ ПРИЗНАКОВ ТВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ…

Не так давно я бы умоляла о таком приказе из его уст; последнее, чего я хотела, – это смотреть Брейшо – любому из них – в глаза и трястись, что они увидят правду в моих.

Теперь это раздражает, и все, к чему я раньше стремилась, но чего больше не точно хочу, – это быть невидимой.

Надо же, какая ирония судьбы!

В течение следующих четырех дней я делаю, как меня просят: не попадаюсь им на глаза, ухожу рано, прихожу поздно. Когда они видят меня, они, конечно же, не разговаривают, только бросают косые взгляды, которые мне остается расшифровывать, но мне все равно.

Я делаю как велено, и даже не хмурюсь, делаю с высоко поднятой головой и все такое прочее.

Я все еще живу под их крышей, не так ли? И мне удается засыпать и просыпаться в целости и сохранности.

Но я почти уверена, что они следят за мной.

Вне дома я занимаю себя тем, что вырываю сорняки из цветочных ящиков у школы; дело бесконечное, ящиков полно, и на многих еще не сорваны бирки. Но сегодня я выбралась в город вместе с Нирой. Едва мы сели за столик у бургерной, Нира прошептала:

– Внимание, Брейшо на горизонте.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, и вот они – подъезжают в своем черном «Денали», одном из трех в городе. Два лругих тоже их.

Мне всегда казалось странным, что братья ездят на одинаковых машинах, но теперь я понимаю. Так они дают знать, что Брейшо едины. Не важно, кто сидит за рулем навороченного внедорожника, Брейшо есть Брейшо.

Ройс спрыгивает с пассажирского сиденья и мгновенно сканирует взглядом окрестности, затем с ухмылкой смотрит на меня. Кэптен выходит со стороны водителя.

Брат Кэптена, как всегда, самоуверен до наглости. Подтаскивает один из стульев, садится верхом и тянется схватить жареную картошку с моего подноса.

– Вик-Ви, – с ухмылкой говорит он вместо приветствия, затем смотрит на Ниру. – О, девочка из общаги.

Она натягивает улыбку и сосредотачивается на своей содовой.

– Так как дела, Вик-Ви? – Ройс наклоняется вперед, упираясь локтями в столешницу. – Ловишь ультрафиолет?

– Убиваю время. – Я приподнимаю бровь, и его ухмылка становится шире.

– Вот и умница.

Закатываю глаза и откидываюсь на спинку стула.

Мой взгляд скользит за его плечо; Кэптен приближается, но он не смотрит на меня, идет к стойке бургерной сделать заказ.

Нира толкает меня локтем, но мне не нужно смотреть, на что она показывает. Это – самый центр города, тут полно людей, преимущественно студентов, а тут двое из парней Брейшо.

Конечно, они пялятся.

Горожане уже несколько недель не видели парней Брейшо, разве такое можно вынести? А тут – вот они.

Да здравствуют короли!

– Смотрите-ка, прямо в стаю сбиваются, как голодные утята, – подмечает то же самое Ройс. Как это ему удается? – ведь он ни разу не отвел от меня глаз. – Десять минут, и в этой занюханной бургерной не останется ни одного свободного места.

Сказав это, он встает и добавляет еще три стула к моему – нашему, я полагаю – столу.

Нира вскакивает и убегает.

– Увидимся, Ви, – кричит она.

Я хмуро смотрю ей вслед, кивая, хотя она уже исчезла из поля зрения.

– Да… – Ройс хихикает, вытаскивая телефон из кармана. – Мы, несомненно, оказываем большое влияние на людей.

Я снова закатываю глаза, моя голова поворачивается влево, и я вижу, как задняя дверца внедорожника открывается и оттуда вылезает улыбающаяся Рэйвен, таща за руку своего мужа.

Она громко смеется, когда он свирепо глядит на нее.

– Посмотри на это, Вик-Ви, – язвит Ройс. – Видишь лицо недовольного ублюдка?

– Ну и что это значит?

– Это значит, что он получил только половину того, чего хотел его член. Поняла? – Он ухмыляется.

На улицу с двумя подносами выходит Кэптен. Он смотрит на брата и ставит подносы на стол. Конечно, он выбирает место подальше от меня, оставляя освободившееся место Ниры пустым. Рэйвен садится слева, а Мэддок – рядом с ней.

– Привет! – Рэйвен на мгновение встречается со мной взглядом, а затем смотрит на ухмыляющегося Ройса. – Что еще?

– Маленький Здоровяк в твоем животе встает на пути у папочки? Больше никакой любви на заднем сиденье?

Она борется со смехом, а Мэддок толкает Ройса.

– Заткнись, ублюдок. Она надела мое худи не просто так.

Мой взгляд падает на ее живот. И верно, они ведь еще не сообщили городу, что она беременна. Я думаю, худи помогает, но не сильно.

– Чувак, слухи быстро распространяются.

Мы оглядываемся и видим Мака и его подружку Хлою, идущих к нам.

Супер.

На лице Хлои появляется широкая улыбка, ее пятидюймовые каблуки грохочут при каждом шаге.

– Срань господня! – Хлоя бросается к Рэйвен. – Ты показываешь…

– Заткнись, – обрываю я ее в ту же секунду.

Взгляд Хлои встречается с моим, а я ухмыляюсь, когда Рэйвен отбрасывает руку, тянущуюся к ее животу.

Глаза Хлои расширяются, и она поднимает ладони.

– Прости. Твой мини-арбуз…

– Ей нравится называть это баскетбольным мячом, – бросает Ройс.

– Это не мяч, – злобно смотрит Мэддок.

– О, ты это сказал, – нахально говорит Хлоя, скрещивая руки на груди. – А чего ты ожидала, Рэй? Знаешь, я буду не единственной, кто попытается это сделать со временем, твой пример меня вдохновляет.

– Остынь, – говорю я.

Голубые глаза Хлои устремляются на меня, и ее губы складываются в стервозную улыбку.

– С тобой никто не разговаривал.

– А твоего мнения никто не спрашивал. – Слова слетают с моих губ, и я наклоняюсь вперед. – Ты думаешь, что раз ты прокралась на свадьбу, а потом поимела одного из Брейшо на афтепати, полагаю, в одной постели с Маком, то тебе вдруг все стало можно? Всего несколько месяцев назад ты пыталась настроить против Рэй свое маленькое жалкое окружение, и она сделала тебе модную короткую стрижку, которую ты сейчас носишь. Тебе повезло, что кто-то за этим столом вообще заговорил с тобой.

Хлоя была пчелиной маткой школы Брейшо до того, как пришла Рэйвен и заняла это место штурмом. Каких-то два месяца назад Хлоя ненавидела Рэйвен за то, что она украла ее популярность, но Рэй было насрать на ее мелкие игры. Хлоя не из тех, кому можно доверять, но ей дали передышку, которую, на мой взгляд, она не заслужила.

Ее глаза сужаются.

– Что было, то прошло.

– Это так просто, правда?

Глаза Рэйвен встречаются с моими, но я лишь на мгновение отвожу взгляд от наглой девицы, которая думает, что ей удастся проскользнуть на место рядом с Брейшо. Конечно, у нее был тройничок с Ройсом, но не с Кэптеном, и все же.

Нет.

И тут Рэйвен говорит:

– Ви права, Хлоя. Я не справлялась с твоим дерьмом раньше, и я не уверена, что не смогу справиться с ним сейчас, когда я постоянно на нервах.

– Не хочу тебя огорчать, Рэй, но в этом нет ничего нового, с беременными всегда так. – Она пожимает плечами, затем ее глаза расширяются, и она смеется. – Прости. Я обязательно поработаю над своим сучьим характером.

Я усмехаюсь, и она поджимает губы.

– И может быть, тебе стоит держать свою сторожевую собачку поближе, – издевается она надо мной. – Если ты не хочешь, чтобы тебя кто-то задевал.

Рэйвен расправляет худи, чтобы мягкая трикотажная ткань не облегала ее фигуру.

– Я почти уверена, у меня на лице написано: не прикасайтесь ко мне, черт возьми.

– Это просто то, что делают люди, когда кто-то…

– Потише, мать твою, – встревает Мэддок, тон у него угрожающий.

– Хорошо, извини, – шепчет Хлоя. – Хотя это правда, люди обычно хотят почувствовать, как шевелится ребенок.

– Еще даже я не почувствовал, как шевелится ребенок, – одновременно говорят Мэддок и Ройс.

Они тут же поворачиваются друг к другу, Мэддок смотрит злобно, Ройс широко улыбается. Кэптен и Рэйвен хихикают, обмениваясь взглядами, а я заставляю себя не участвовать в этом веселье.

Все это происходит на моих глазах, и мне трудно справиться с этим дерьмом. Признаюсь, больше всего я завидую простым отношениям этой четверки, их быстрым понимающим взглядам и ухмылкам. Разговоры без слов – ведь так это называется?

Когда стул напротив царапает асфальт, я поворачиваю голову и вижу Мака. Хлоя, стоявшая до сих пор, садится рядом с Кэптеном.

Могла бы сесть рядом со своим парнем.

– Что-нибудь едкое на твоем грязном маленьком язычке, Вик-Ви? – дразнит меня Ройс.

Я прячу эмоцию, скользнувшую по моему лицу, и пожимаю плечами, не потрудившись отвести взгляд от Хлои.

Нахалка Хлоя переводит взгляд с меня на Кэптена, ее глаза сияют.

– О-о-о… какую драму я пропустила?

Я моргаю. И стучу пальцами по столу.

– Прекрати.

Она вскидывает голову, и я знаю, что она готова наговорить какую-нибудь чушь, но Мак наклоняется, шепчет ей что-то на ухо, она откашливается, натянуто улыбается, а затем объявляет, что сходит взять что-нибудь выпить.

Между оставшимися завязываются разговоры. Обалдеть, как будто меня здесь вообще нет.

Как будто меня не существует.

Если бы сейчас был кульминационный момент, я бы с уверенностью сказала, что их трюк не удался, потому что демонстративный игнор не влияет на меня так, как они, вероятно, надеялись.

А что? Я не новичок в том, чтобы быть аутсайдером, – бывало, я неделями сидела как в вакууме, со мной никто не разговаривал, ко мне никто не подходил. Такое обращение вряд ли можно назвать наказанием. И… наказан скорее один из Брейшо. Он все время молчит, а молчание бывает оглушительным.

Я причинила боль Кэптену Брейшо?

Он как будто почувствовал мои мысли, его взгляд скользит в мою сторону, но я смотрю на Мака.

– Четвертый столик слева от Виктории, – говорит Мак, обращаясь к Ройсу. – Видишь тех двоих? Уже четвертый раз за неделю они пересекают мост.

Ага, понятно, мост, ведущий на территорию Брейшо. Они говорят о парнях из школы Грейвен, которые были сторонниками теперь уже павшей семьи. Придурки без лидера, который мог бы, в случае чего, наставить их на путь истинный… или вбить в них немного здравого смысла, когда они на пустом месте чувствуют себя храбрецами.

– Дерзкие маленькие засранцы, – челюсть Ройса сводит судорогой.

– Они встают, – говорит Рэйвен в свою чашку. – И их шестеро.

– Они знают, почему мы здесь. – Кэптен облизывает губы. – Слетелись, как гребаные панки, как только мы припарковались.

Ройс кивает и кладет телефон на стол.

– Эти придурки ничего толком не умеют.

Кэптен обдумывает ситуацию, его голова лихорадочно работает, секунда за секундой прокручивая все возможные сценарии, а рука незаметно скользит под стол.

Мой пульс тяжело стучит в ушах, желудок сжимается. Я знаю, что по пальцам Кэптена сейчас скользнул тяжелый кусок металла. Он сжимает кулак один раз, проверяя то, что и без всякой проверки идеально сидит у него на пальцах; теперь его кастет наготове, и рука свободно опущена вдоль тела.

Пальцы Ройса крепко сжимают край стула, на котором он сидит, глаза устремлены в никуда, но он все видит, тело напряжено, нога дергается в предвкушении.

Эти мальчики слишком долго сидели в клетке.

– Рэйвен. – Голос Мэддока глубокий и низкий, предупреждающий.

– Я знаю, Здоровяк. – Она накрывает рукой ключи на столе, и ее глаза поднимаются на меня.

К нам приближается группа из шести парней, которых я не видела раньше. Ройс ждет той секунды, когда они ступят на то место, которое ему нужно. И вот уже стул летит в сторону и вверх, окатив двоих трухой из дешевого пластика. От удара они падают, кровь льется с их лиц, и мы все одновременно вскакиваем на ноги.

Кэптен загораживает меня, и я внезапно оказываюсь в коконе его тени. Затем тень растет, я поворачиваюсь и вижу здоровенного парня, стоящего прямо за мной. Но ничего не происходит. Быстро летают кулаки, и я вижу, что это кулаки Кэптена. Он перемещается ловкими, уверенными движениями, наклоняется, когда нужно увернуться от удара, кулак летит, чтобы отбросить очередного мудака назад, и он лягает того, кто на свою голову подкрадывается ближе.

Слышу треск костей – и мне это не кажется, – капли крови летят по воздуху и падают на мой рукав, голова очередного парня, получившего под подбородок, отлетает в сторону. Кэптен не позволяет ему просто упасть – он ловит его и вырубает ударом колена.

И снова он бьет направо и налево.

Ройс ударяется спиной о край стола, он застигнут врасплох, но быстро выкручивается – отскакивает назад и начинает быстрее молотить кулаками.

Рэйвен ругается рядом со мной, и меня охватывает паника, глаза устремляются к ней. Она же беременна…

Она отвечает на мой взгляд, и я вижу в ее лице то, чего раньше не замечала: нечто гораздо большее, чем гнев. То, что спрятано под ее худи, сейчас важнее всего, и это самое важное может попасть под удар.

Подхватив ключи, она несется к внедорожнику. Мэддок поворачивает голову в ее сторону, ему важно убедиться, что с ней все в порядке.

Когда дверца захлопывается, он расслабляется и пропускает правый хук. Он ухмыляется, сплевывает кровь и снова начинает работать кулаками.

Я подпрыгиваю, когда чье-то тело приземляется на стол. Поднимаю голову и встречаюсь глазами с Ройсом.

– Рэйвен? – кричит он.

– В машине. Берегись! – визжу я.

Кэптен ловит за руку придурка, который пытался ударить Ройса стулом. Вслепую перебрасывает стул через голову и в ту же секунду бьет парня головой в грудь. Когда тот отлетает, Кэп злобно смотрит на меня.

– Убирайся отсюда!

Но я, вместо того чтобы подчиниться, переворачиваю стол и подставляю одному из парней подножку, отправляя его прямо на кулак Ройса.

Шестеро мудаков медленно поднимаются на ноги, помогая друг другу сохранять равновесие.

– Вы сцепились с Брейшо, ублюдки, – бросает им Ройс, и парни ковыляют прочь. Не нужно ни слов, ни угроз – они знают, что посрамлены, и больше здесь не появятся.

Затем, как ни в чем не бывало, Кэптен поднимает перевернутый стол, Ройс расставляет стулья. Мэддок направляется к внедорожнику, чтобы забрать свою ненаглядную, а Мак исчезает внутри закусочной.

Не проходит и пяти гребаных секунд… как мы видим Джейсона Роу, его девушка Тиша крепко зажата у него под мышкой.

Мои мышцы напрягаются, я бросаю взгляд на Кэптена.

Он не торопится, отдавая должное бывшему товарищу по команде.

В воздухе чувствуется напряжение, но оно не похоже на то, что было минутами раньше.

Да уж эти ребята – Брейшо, и рядом с ними невозможно искать спокойствия. К тому же у них все еще кровь на костяшках пальцев.

– Чертовы Брейшо, – дразнит Джейсон, наверняка видевший драку. – Надрали им задницу.

– Они знали, что так будет, – замечает Ройс с усмешкой, и я не уверена, что Джейсон осознает злость, которая за ней скрыта.

Джейсон смеется, встречаясь взглядом с Мэддоком.

– Почти не поверил, что ты вернулся, когда Мак пригласил меня на игру.

– Только дурак будет сомневаться в нашем парне, не так ли, Мак-Мани?

Большой палец Ройса поднимается, чтобы коснуться ссадины на губе; не сомневаюсь, он делает это, чтобы продемонстрировать окровавленный кулак.

– Ага, – кричит Мак где-то позади меня.

Джейсон натянуто ухмыляется, рука вокруг Тиши напрягается.

– Итак, в субботу, да?

Кэптен кивает, глядя на Мэддока и Ройса.

– Черт возьми, да, братан. – Ройс протягивает руку и стукается с ним костяшками пальцев. – И да, прошло слишком много времени с тех пор, как мы хорошенько надрали друг другу задницы на площадке.

Я вижу напряжение в его темных глазах. Да он и не скрывает его, потому что это Ройс. Все, что можно сделать, это принять его таким, какой он есть, и балансировать на грани, пока он не отступит. Прямо сейчас он просто сгусток адреналина, ожидающий, чтобы вырваться на свободу.

– Приведешь свою? – спрашивает Джейсон Мэддока, кивая в сторону Рэйвен.

Мэддок смотрит на него не мигая, и Джейсон облизывает губы.

Он снова говорит, унижая свою девушку при всех:

– Вот думаю, брать эту курицу или нет.

Ублюдок.

Мэддок поднимает подбородок; никто и не заметил, как он переместился, чтобы прикрыть живот Рэйвен.

– Эй, если хочешь, так приводи ее, – Ройс сует телефон в карман и пожимает плечами. – Чем больше, тем, черт возьми, веселее.

– Да, конечно. Посмотрим. – Джейсон кивает, и они с Тишей уходят.

Мы молча смотрим им вслед. Мак тоже, но он видит только мирно попрощавшихся парней.

У Брейшо есть уникальная способность держать тон, который они хотят, и ни один мускул на их лице при этом не дрогнет.

Пара парней, мирно попрощавшихся друг с другом.

Я подавляю улыбку, качая головой.

Как ни в чем не бывало, Ройс садится, остальные тоже устраиваются на своих местах.

Я смотрю на Кэптена, но он отводит взгляд.

Замечаю, как взгляд Рэйвен скользит по посетителям бургерной. Они тоже начинают возвращаться на свои места, и ни одна душа не осмеливается взглянуть в нашу сторону.

Рэйвен наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Еще один день в компании с Брейшо.

Я киваю.

Одно можно сказать наверняка: если у кого-то из горожан и было хоть малейшее предположение, что парни Брейшо ослабли, пока были не у дел, то больше такого нет.

Только тут до меня доходит, для чего Брейшо появились здесь сегодня.

Они знали, что эти парни придут сюда, и они знали, что Джейсон тоже будет.

Убили сразу двух зайцев.

Хлоя наконец выходит к нам с подносом, полным напитков. Она садится и улыбается:

– Вот это и было возвращение Брейшо.

Все смеются, и я ничего не могу с собой поделать – смеюсь вместе с ними.

Глава 5

Виктория

Прошло несколько часов с тех пор, как мой скучный день был скрашен появлением Брейшо, – несколько часов с тех пор, как мы все встали из-за стола и покинули бургерную. Они сели в свой крутой внедорожник, а я направилась в противоположную сторону, пешком.

Мои ноги ноют от бессмысленной ходьбы, и я устала от того, что мне нечем себя занять, кроме как думать… о Брейшо.

Слава богу, солнце наконец-то село, и его место заняла луна, указывая на то, что мне уже можно вернуться в особняк.

По крайней мере, я так думала, но стоит мне подойти ближе, приятный дымный аромат обволакивает мое горло, и я замедляю шаги.

Вдалеке, справа от особняка, мерцает пламя.

Они на улице.

Надеюсь, что только они.

Но моя надежда рушится, когда я добираюсь до конца грунтовой дорожки.

Драгоценный смех наполняет мои уши, смех, по которому я скучала больше, чем могу рассказать. Да и кому рассказывать?

Я напрягаюсь, закрываю глаза и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Зоуи смеется громче, за этим следует громкое «и раз, и раз».

Из меня вырывается смешок, но я все еще не осмеливаюсь открыть глаза. Прислоняюсь к дереву и прислушиваюсь.

Зоуи понятия не имеет, что означает и раз, но это ее не останавливает. Она повторяет то, что слышит, как это делают многие малыши, и я знаю, что она связывает это с броском мяча в корзину.

Смех Кэптена разносится совсем рядом, и в основании моего горла образуется комок.

Я думаю, Ройс был прав.

Открываю глаза и встречаюсь со взглядом Мэддока.

Он стоит, скрестив руки на груди и склонив голову набок.

– Ты и правда глупа.

Я сглатываю, но мой голос все еще звучит хрипло:

– Я просто выполняю приказы.

До нас доносится взрыв смеха, и в моем животе затягивается узел, а под ребрами растекается боль.

Мэддок прищуривается и делает шаг ко мне. Он изучает меня долгое мгновение, и я бы осмелилась сказать, что удивление – это то, что делает его взгляд острее.

– Ты любишь эту маленькую девочку, – он говорит это утвердительно.

Вероятно, он знает то, что знаю я: могущественные люди находят удовольствие в том, чтобы забрать самое дорогое у тебя. Жить в относительном мире с ним – значит надеть ошейник на собственную шею и быть послушной.

Глаза Мэддока смотрят в сторону, откуда доносится смех, но не могу заставить себя посмотреть туда же.

– Эта игра в субботу… – говорит он. – Там не место для нее. И более того, это означало бы показать ее городу, но Кэптен еще не готов поделиться ею. – Мэддок поворачивается ко мне, его хмурый взгляд встречается с моим. – Ты должна была понять это.

– Я лишь имела в виду, что она хотела бы посмотреть, как играет Джейсон…

– Это ничего не меняет. Никогда не говори, не подумав, никогда не двигайся, пока не поймешь зачем. Ты должна была знать это дерьмо. Не заставляй нас вредить тебе.

– Разве это не то, чего вы хотите?

– Ну вот, ты опять прикидываешься дурочкой. – На его лице написано раздражение. – Ты думаешь, у отца не разрывалось все внутри, когда он ушел от тебя, зная, что ты была одна после того дерьма, которое произошло? Никакой защиты, некому прикрыть твою спину, да? – Он покачал головой. – Ты же знаешь, что мы упрямые… упрямые и недоверчивые. То, что мы хотим, дается нам нелегко, и это означает, что наши подруги должны шевелить лапками в два раза усерднее, чтобы прорваться, быть в два раза сильнее других. Другого пути нет.

– Я не ищу халявного пропуска в вашу жизнь.

– Тогда вонзи поглубже свои когти, – усмехнулся он. – И не вздрагивай, когда польется кровь.

Будь сильной, сражайся – тут он на моей стороне.

Глаза Мэддока сужаются, он держит паузу, прежде чем снова заговорить:

– Я могу быть всем для Рэйвен, я могу дать ей каждую гребаную вещь, которую она когда-либо хотела, но этого недостаточно. Я хочу, чтобы у нее было больше. У нее никогда не было друзей. Мы были ее первыми друзьями. А ты… Она потянулась к тебе еще до того, как узнала, что ты ее сестра. Не знаю, может, это зов крови… Теперь все зависит от тебя – стань ее подругой, будь той, в ком нуждается мой брат… Будь вся целиком для нашей семьи или убирайся, черт возьми.

Мэддок снова посмотрел в ту сторону, откуда доносились крики и веселый смех. Когда он обернулся ко мне, его лицо было серьезным.

– Кэптен должен понять, что ты значишь для Зоуи… Тогда все изменится.

Мои брови вопросительно приподнимаются, а он гром-ко кричит: «Йо-хо», привлекая внимание своих братьев, Рэйвен и…

Три улыбки исчезают в одно мгновение, но четвертая… с каждой секундой она становится все шире, и мое сердце вздрагивает.

Привет, малышка.

Мэддок тихо говорит мне:

– Я сделал это не для тебя, и я не буду повторять то, что уже сказал.

Он идет к своей семье; они застыли как истуканы, но шок быстро сменяется злостью, когда Зоуи роняет мяч и несется прямо ко мне. На ее хорошеньком личике сияет ослепительная улыбка, светлые кудряшки подпрыгивают, и она не замедляет шагов. Кэптен потребовал, чтобы я не общалась с ней, но я не могу послушаться его.

Быстро выхожу из тени и протягиваю руки, чтобы она могла прыгнуть прямо в них.

– Рора! Рора! Рора! – Зоуи смеется, возбужденно потираясь носиком о мой нос. – Ты видела, Рора? Я сделала это!

Слезы угрожают политься по щекам, поэтому я быстро киваю.

– Я не видела, Зо-Зо, но ты молодец, – шепчу я.

– Папа сказал: молодец, Зои! – говорит она с искорками в голосе.

Я смеюсь – она все еще не может правильно произнести свое имя.

– Уверена, он был так рад.

– Ага! – Она брыкается, чтобы я опустила ее.

В ту секунду, когда ее ноги касаются травы, Зоуи сжимает мой палец, и я стараюсь не напрягаться.

– Пойдем, Рора! – она тащит меня за собой.

Не имея выбора, я заставляю себя посмотреть Кэптену в глаза.

Если бы это было возможно, из него бы валил пар – он просто кипит от злости. Я собираю все свои силы, чтобы удержать ее маленькую ручку.

Девчушка переводит на меня взгляд, и в ее сине-зеленых глазах я вижу замешательство. Сглатываю, опускаюсь перед ней на колени и сквозь боль в груди говорю:

– Я не очень хорошо себя чувствую, Зо-Зо. – Ложь, ложь, ложь. Ложь единственному человечку, с которым я могу быть честной. – Я должна идти, чтобы потом чувствовать себя лучше.

– О, нет. – Зоуи кладет ладошки на мои щеки. – У тебя ранка?

– Да, – киваю я, и мои руки поднимаются, чтобы накрыть ее пальчики. – Да, у меня ранка.

– Папа полечит ее?

У меня перехватывает горло, я не могу смотреть ей в глаза.

Зачем Мэддок сделал это? Зачем позвал их?

Бросаю взгляд в его сторону, но он смотрит на Кэптена, а Рэйвен сосредоточена на Зоуи. Зато Ройс уставился прямо на меня.

Зоуи неохотно отпускает ручки, и на ее лбу появляется морщинка, когда я поднимаюсь на ноги.