Пешка в чужой игре. Ход королевы

К слову, подобное отношение сохранялось не более полугода, а после учеба стирала границы между различными условностями. Для магов все ученики одинаково бесправны и единственным способом получить какие-либо привилегии было проявление дара как можно шире. Одной из привилегий был выход в город. Покидать стены Академии разрешалось только после сдачи экзаменов на третьем году обучения, когда будущие маги уже достаточно проникались образом жизни и не болтали попусту языками.

Опоздавших же преподаватели никогда не ждали. Правило было простым – чем раньше придешь, тем больше знаний получишь. Маги не отказывались делиться секретами, но по – настоящему сложным заклинаниям обучали только сильнейших. А выбиться в элиту, получить как можно более высокую должность хотели все. И потому у преподавателей почти никогда не возникало проблем с дисциплиной.

– Ты ешь или спишь над тарелкой?! – в голосе Даэрена послышались раздраженные нотки.

Вышедший из кухни трактирщик расслышать его слов точно не мог, но хмурое выражение лица говорило само за себя.

– Господин тэр, наш повар специально для вас приготовил десерт – блинчики с морковной начинкой, – поставив в центр стола блюдо, быстро затараторил он.

Амерлин, которой овсянка совершенно не лезла в горло, замерла с занесенной над тарелкой рукой. Ей нравились и блины, и морковка, но по отдельности и девушка никогда не думала, что их можно совместить.

Видно, хозяин все же сильно боялся за судьбу своего трактира, раз решил таким оригинальным способом улучшить Даэрену настроение. К сожалению, сам маг смотрел на кушанье с совершенно невозмутимым лицом, и невозможно было догадаться, нравится ему десерт или нет.

Трактирщик продолжал рассыпаться в любезностях, а Амерлин неожиданно поняла, что ей больше не хочется задерживаться в заведении. Доедала она быстро, практически не чувствуя вкуса, горячий чай выпила уже на ходу.

Когда же они стали взбираться на подведенных едва не к порогу лошадей, раздались облегченные вздохи. Амерлин подозревала, что слуги и хозяин осеняют их спины обережными знаками, но не стала оборачиваться, чтобы проверить.

Только когда город оказался далеко позади, практически слившись с горизонтом, девушка смогла расслабиться. Все – таки хорошо, что мама, несмотря на бурчание папы, считавшего, будто слуг надо держать в строгости, никогда ни на кого не повышала голос, скорее не приказывая, а прося выполнить очередное распоряжение. Оказывается, когда тебя все боятся, это очень страшно. И на душе остается гадкий, липкий осадок. Вроде бы и не сделал ничего плохого, а все равно неприятно.

Даэрен равнодушно проследил, как девушка вытирает руки о штаны, а потом, сорвав пару травинок, сосредоточенно растирает их в ладонях, но говорить ничего не стал. О причине подобного поведения Амерлин он догадывался, хотя и не думал, что девушка отреагирует настолько эмоционально. Подумаешь, заметил трактирщик ее нежелание пробовать блины и предложил приготовить что-то еще, его ведь насильно никто не заставлял. Наоборот, могла бы воспользоваться возможностью и сделать заказ. Как будущую наместницу, Амерлин в любом случае ждать бы не заставили, поспешили обслужить, но невысказанные желания исполнять точно не захотели, не того полета птица. Но нет, посмущалась, сидит теперь, переживает.

К счастью, жаловаться вслух Амерлин не стала. Все ее внимание заняла дальнейшая дорога и чем дальше они ехали, тем светлее становилась улыбка девушки. Сам Даэрен тракт считал вполне обычным и даже скучным, но радовался, что Амерлин перестала подавленно горбиться.

Девушка в самом деле довольно быстро успокоилась. Она не привыкла долго переживать и старалась во всем искать что-то хорошее. По крайней мере, хоть Даэрена и боятся, сам он, пусть и не делает ничего, чтобы успокоить людей, но и нарочно, ради развлечения, не запугивает. А в столице, если конечно, маг сказал правду, его и вовсе перестанут опасаться.

Радовало Амерлин и продолжение путешествия. Девушка с восторгом крутила головой по сторонам, стремясь запомнить как можно больше. Конечно, трава и деревья, растущие по краям дороги, не слишком отличались от виденного дома, но зато они росли в другом городе! И осознание этого заставляло Амерлин довольно улыбаться.

Солнце то посылало яркие лучи на землю, пригревая макушку, то пряталось за небольшими, светло-серыми, почти сливающиеся с небом, облачками. Зеленая трава укрывала все вокруг и только вдалеке, возле выстроившихся в ряд деревьев, становилась желтой. В селении такую траву называли золотой и любили вставлять ее в венки или украшать букеты. А Амерлин однажды даже сплела себе десяток браслетов с бусами, и целый день передвигалась исключительно степенным шагом, изображая придворную даму. Правда к вечеру трава пожухла, и дама вновь превратилась в сорвиголову, тут же принявшуюся водить хороводы вокруг костра с остальными девушками.

Показавшийся к обеду город, как ни странно, первым заметил Даэрен. Амерлин долгое время следила за деловито ползущей вслед за ними тени облака, а потом сама не заметила, как, пригревшись, задремала.

Даэрен не собирался будить девушку, времени, чтобы до темноты купить все необходимое и найти трактир, было вполне достаточно, но Ворон невесть с чего всхрапнул, и Амерлин поморщилась, открывая глаза.

– Да, это город, – не дожидаясь восклицая девушки, подтвердил маг.

– Мы приехали! – Амерлин заерзала, натягивая поводья и заставляя Тучку идти быстрее.

Город находился как раз за поворотом и с каждым шагом лошадей становился все больше, постепенно открываясь перед любопытным взглядом.

– Надо же, самый настоящий город! Даэрен, а как он называется? Это ведь здесь мы пойдем на ярмарку? Наверное, на площади станут выступать скоморохи, может быть, даже самые настоящие циркачи и акробаты приедут. Мне отец рассказывал, что они на руках ходят так же легко, как мы на ногах, а еще умеют глотать мечи и дышат огнем, – затараторила Амерлин.

Маг не мешал девушке выплескивать эмоции, не перебивая, но впрочем, особо и не вслушиваясь. Посчитал он нужным ответить лишь на первый вопрос.

– Это Гженск.

– Гженск… Ой, я его на карте видела! – обрадовалась Амерлин. – Папа сюда иногда ездит по делам и привозит покупки. Значит, и мы точно найдем все-все необходимое! Даэрен, а вдруг ярмарки не будет? Все же сегодня не базарный день и праздников никаких нет…. Тогда придется задержаться еще на несколько дней? А можно будет сходить посмотреть представление? У нас в селении устраивались гуляния, но пели и танцевали сами жители, кто как умеет. Конечно, это очень весело, но мне так хочется посмотреть на настоящих артистов….

– Посмотришь, – кивнул Даэрен, но прежде чем девушка успела задать новый вопрос, добавил, – когда уже не будешь находиться под моим попечительством. Мы не можем позволить тратить время на глупые развлечения, купим все необходимое, переночуем, а утром отправимся дальше. Даже если ярмарки и не будет, это город и здесь полно лавок, где вполне найдется пара рубашек и одеяло.

– И даже на минутку нельзя заглянуть? – расстроилась Амерлин.

Вместо ответа маг протянул ей вытащенные из сумки бумагу и карандаш.

– Чуть не забыл. Напиши все, что хочешь купить, я потом исправлю. Не хватало еще забыть что-то и потом снова искать лавку, – поймав непонимающий взгляд девушки, объяснил Даэрен.

Стало ненамного понятнее. Несмотря на несколько дней пути, Амерлин по-прежнему слабо представляла, какие именно вещи ей понадобятся. Ну, названные Даэреном рубашки и одеяло, гребень, а что еще?

Девушка задумчиво погрызла край карандаша. Спросить что ли, у Даэрена? Маг – то, конечно, ответит, сам ведь сказал, что не хочет идти за покупками второй раз, но не преминет опять съехидничать и сделать замечание. Нет уж, лучше постараться самой.

В итоге, когда Амерлин протянула мужчине исчерканную бумагу, до города осталось совсем близко, можно было даже разглядеть узор на воротах. По мере того, как Даэрен читал, его брови сложились домиком, а потом и вовсе насмешливо хмыкнул.

– Та забыла дописать еще лошадь и телегу, а лучше обоз, – щелкнув пальцами по бумаге, проговорил маг.

– Обоз? Зачем? – опешила Амерлин. Задумчиво закусила губу, размышляя. – Это чтобы в нем спать? Вместо кровати, если не будем успевать доехать до города.

Девушке собственная идея показалась весьма удобной и здравой. Даэрен напротив, закашлялся и мученически посмотрел на небо.

– Нет, чтобы нагрузить все нужные тебе вещи! Проще сразу купить избушку побольше и приделать к ней колеса, – иронично проговорил он.

– А что не так? – под пронзительным взглядом Амерлин смутилась, толком не понимая, где ошиблась, но чувствуя себя на редкость глупо.

– Если ты до сих пор не поняла, в дальнюю дорогу берут только самое необходимое, без чего ну никак нельзя обойтись и что сможет увезти твоя лошадь, – глубоко вздохнул, медленно, словно маленькому ребенку, принялся втолковывать Даэрен.

– Я так и писала. И ты сам сказал, что проверишь и скажешь, все ли правильно, но не будешь дразниться, – с обидой напомнила девушка.

У мага так и рвался с языка язвительный ответ, но растерянный вид Амерлин с задрожавшей нижней губой заставил его придержать эмоции. Глубоко вздохнув, Даэрен уже спокойно сказал:

– Хорошо, давай разбираться по каждому пункту, сама поймешь, где ошиблась. Вот скажи, зачем тебе две подушки, матрас и одеяла?

– Чтобы спать, – честно назвала Амерлин логичный, с ее точки зрения, ответ. – Я же помню, как ты ругался. А так тебе больше не придется одалживать мне одеяло.

– Потому что теперь настанет твоя очередь делиться? Ты же для этого написала одеяло целых пять раз? – у мага вырвался смешок.

– Ну, если захочешь… – неуверенно пробормотала девушка. – Но вообще первое – пуховое, постелить его, чтобы трава не кололась, потом два шерстяных, и два более легких.

– Хватит и двух, – понаблюдав, как Амерлин сосредоточенно загибает пальцы, перечисляя, оборвал ее Даэрен. – Десяток носовых платков, так же как халат, тапочки и сервиз тебе тоже не понадобятся.

Поудобнее перехватив карандаш, мужчина стал деловито вносить поправки. Амерлин лишь тоскливо вздохнула. Список вещей сократился чуть ли не вчетверо, но поразмыслив, вынуждена была признать, что действительно не испытывает острой необходимости в зачеркнутом.

А потом прямо перед ними оказались ворота и все мысли девушки закрутились вокруг Гженска. То, что в этом городе все будет совсем по другому, Амерлин поняла уже по тому, как стражники, пусть и с почтением, потребовали у мага въездную пошлину. Спорить Даэрен не стал, без слов вытащив кошель и отсчитав положенную сумму.

– Даэрен, а ты знаешь, где будет проходить ярмарка? Наверное, надо у кого-то спросить? Скоро ведь стемнеет, вдруг все самое лучшее раскупят или лавки вовсе закроются! – оказавшись за воротами, Амерлин нетерпеливо заерзала в седле.

– Не так быстро. Сначала найдем трактир и пообедаем. До вечера еще больше четырех часов, все успеем. А даже если какой хозяин и решит закончить работу пораньше, мы постучим и он с радостью обслужит новых клиентов, – Даэрел говорил достаточно спокойно, можно даже сказать, небрежно, вот только взгляд у него при этом стал мрачновато-холодный, не сулящий остальным ничего хорошего.

Узкая улочка, по которой они ехали, постепенно расширялась, дома становились наряднее и больше. А увидев обложенный камнем трактир с живописным названием «Медвежья берлога», Амерлин и вовсе пришла в восторг.

– Господин? – увидев новых посетителей, откуда-то выскочил мальчишка-слуга, вежливо кланяясь и протягивая руку за поводьями.

– Расседлать, вычистить, задать овса. Сейчас же, – кинув ему серебряную монетку, велел Даэрен, спрыгивая с Ворона и поднимаясь по ступенькам.

Изнутри трактир понравился Амерлин еще больше. Хозяин постарался сделать место достаточно живописным и соответствующим названию. На стенах были растянуты медвежьи шкуры, в углу стоял бочонок меда, наполовину задернутые шторы создавали полумрак, усиливая сходство с пещерой.

– Как думаешь, это действительно шкура медведя? – девушка подошла поближе, дотронулась до бурого меха.

– Скорее всего, да. Хотя вряд ли хозяин ее лично с медведя снимал, скорее всего, купил где-то, – на этот раз Даэрену больше пришелся по вкусу стол у окна.

Служанка, выслушав пожелания клиентов, упорхнула на кухню. Но так спешила скорее обслужить мага, что, вернувшись через одну минуту, принесла не заказанное жаркое, а вареники со сметаной, видно, схватив первый оказавшийся готовым поднос.

Впрочем, Амерлин ее ошибка совершенно не расстроила. Вареники оказались с брусникой, буквально тая во рту и сладко брызжа соком. Даэрен же, попробовав один, поманил к себе заметно струхнувшего трактирщика. Правда, не наказывать, как испугалась девушка, а просто поговорить.

Услышав, что Даэрен хочет всего лишь узнать о ближайших лавках, хозяин сделал знак служанке принести кувшин вина и кружки, а потом принялся за подробный рассказ. Несмотря на довольно щуплое телосложение, голос у него оказался низким громким, с рычащими нотками, точь-в-точь медвежий рык, так что советы, где лучше купить белье и рубашки, невольно слушало больше половины посетителей. Но сделать замечание хозяину, или пуще того, магу, никто не отважился.

Как Амерлин и боялась, ярмарку устраивали только по субботам, но зато на двух соседних улицах располагались все лавки, где можно было приобрести нужные вещи.

– Желаете узнать что-то еще? – угодливо поинтересовался трактирщик.

– Нет, больше ничего, Приготовь нам два соседних номера и провизию к утру. По возвращению пусть будет готова ванна, – допив вино, Даэрен поднялся на ноги.

Амерлин поспешно вскочила следом. Помня, что скоро придется примерять вещи, девушка благоразумно не стала наедаться, лишь утолила первый голод.

– Куда пойдем в первую очередь? – оказавшись на улице, девушка закрутила головой по сторонам.

– Что окажется ближе, – не понимая возбуждения Амерлин, равнодушно заметил маг.

Ей же, впервые выбравшейся в большой город, более того, предвкушающей покупки, происходящее напоминало двойной праздник. Эмоции буквально кипели внутри, ужасно хотелось поделиться своим восторгом, но одного взгляда на Даэрена хватило, чтобы слова остались непроизнесенными.

Даэрен, не желая терять времени, зашагал по дороге. Правда, не привычной размашистой походкой, а более медленно, приноравливаясь к шагу Амерлин. Благодаря этому девушка не только не устала, а и успевала смотреть по сторонам, наблюдая за реакцией прохожих. Некоторые пугались мага и спешили посторониться, а то и вовсе перейти на противоположную сторону, другие уважительно кивали, третьи (таковых было меньше всего) ходили мимо, как ни в чем не бывало.

На первый взгляд, лавки ничем не отличались от обычных домов. Амерлин почему-то казалось, что торговцы захотят украсить свои заведения поярче, чтобы привлекать внимание посетителей, но те ограничились небольшими вывесками.

Переступив порог вслед за Даэреном, девушка замерла на месте. Товаров было не просто много, а очень много. И все броское, красивое, на прилавке, на стенах – глаза разбегаются!

Торговец, вынырнув из-под прилавка, где как раз подсчитывал выручку и увидев новых посетителей, мгновенно опознал в Даэрене мага и начал раскланиваться, на все лады хваля собственное заведение. Амерлин не успела и глазом моргнуть, как самые лучшие одеяла уже были упакованы и отправлены в трактир с мальчишкой – слугой. Сам Даэрен, ясное дело, нести покупки не собирался.

– Здесь разделимся, – выйдя из четвертой лавки, сообщил Даэрен.

– Зачем? Осталось же совсем немного, – удивилась девушка.

Не то, чтобы ей нравилась компания мага, он критиковал почти все, выбранное Амерлин, но зато и указывал, что следует взять вместо отложенного. Да и раз начал, продолжал помогать бы и дальше, пусть даже в своей иронической манере.

– С одеждой справишься и сама, а у меня есть еще дела, – объяснил мужчина. – Встретимся в трактире.

– И ты оставишь меня одну? – теперь Амерлин изумилась еще больше.

С точки зрения девушки, ничего страшного в лавке случиться не могло, дорогу она тоже запомнила, но если вспомнить, как Даэрен пришел к ней на рассвете с проверкой…

– Думаю, в полчаса ты как-нибудь справишься и сама. Вот, держи, должно хватить, – запустив руку в карман, Даэрен высыпал в подставленные ладони горку серебра, в которой мелькнули и пара золотых.

– Как скажешь, – не решив, радоваться ей или расстраиваться, кивнула девушка. – Встретимся в трактире, за нашим столиком, да?

– Или за любым свободным. Сомневаюсь, что тебе удастся согнать посетителей, – хмыкнул маг.

– А если ты задержишься? Вдруг с тобой что-то случится? Что я тогда должна делать? – никак не могла смириться с коротким расставанием Амерлин.

У мужчины вырвался сдавленный смешок.

– Неужели думаешь, я не смогу о себе позаботиться? – саркастически поинтересовался Даэрен. – Будь это не так, мне бы вряд ли доверили твою охрану.

Амерлин смутилась. В самом деле, глупо было беспокоиться.

– Тогда до встречи в трактире, – пробормотала она, и, крепко сжимая монеты, буквально взлетела по ступенькам лавки, спеша укрыться от пронзительного взгляда мага.

– Эй! – Даэрен все же окликнул ее прежде, чем пальцы дотронулись до дверной ручки. – Мы из этой лавки только вышли, тебе в противоположную.

– Ой! – провожаемая насмешливым взглядом, Амерлин перешла дорогу.

Поднялась по ступенькам и на этот раз уже благополучно переступила порог, облегченно вздохнув, когда за ней захлопнулась дверь.

Стоило же Амерлин увидеть расшитые рубашки и разноцветные ленты, как все мысли о маге тут же вылетели из головы. В отведенные полчаса, ей естественно, уложиться не удалось. Мало того, что, в отличие от Даэрена, перед Амерлин никто не желал расступаться и пропускать без очереди, так еще и самой девушке ужасно хотелось примерить новые наряды. Сыграл свою роль и торговец, углядевший деньги и желающий во что бы то ни стало продать товар на всю сумму.

Больше всего Амерлин понравилось ярко-желтое платье, подол и рукава которого украшала золотистая, словно солнечные лучи вплели, вышивка. Вот только верхом в таком наряде не поездишь, так что пришлось со вздохом стягивать платье и просить принести рубашек, самых простых, лишь бы удобных и немарких. Но отказаться еще и от лент девушка не нашла в себе сил. Понадеявшись, что их маг выбрасывать не станет, Амерлин отвязала красную, зеленую и синюю.

– У вас отличный вкус. Приходите на выходных, будут новые товары, приглядите что-нибудь еще, – упаковывая вещи, соловьем разливался торговец.

– Я бы с удовольствием, но на выходных меня здесь уже не будет, уеду утром, – грустно улыбнулась девушка, забирая вещи.

– Жаль. Что же, тогда обязательно приезжайте на обратном пути, – торговец тоже погрустнел, провожая взглядом не доставшиеся ему золотые.

Несмотря на то, что Даэрен не просил возвращать ему сдачу, Амерлин было неудобно тратить все монеты. Дома она привыкла бережно относиться к деньгам, вот и сейчас ссыпала оставшееся в карман, проверив, чтобы ничего не потерялось.

Только на пару медянок, проголодавшись, купила пирожок у уличной торговки и теперь с аппетитом жевала, откусывая по маленькому кусочку и глядя по сторонам. Отсутствие мага сказалось не только на покупках, но и на прогулке. Большинство людей были слишком заняты своими делами и равнодушно проходили мимо, совершенно не замечая Амерлин. Девушке, в селении знакомой с каждым жителем, было непривычно видеть вокруг хмурые, сосредоточенные и совершенно чужие лица, но с другой стороны, это ведь сколько новых знакомств подарит дорога?

Вот бы увидеть знаменитого путешественника или храброго рыцаря. А лучше всего попасть на самое настоящее представление!

– Добрая госпожа, не откажи в помощи! Я не ела уже больше месяца, мои дети давно забыли, как выглядит хлеб, не дай пропасть душам, – вырвал девушку из мечтаний хриплый голос.

Сидя на земле, на Амерлин с надеждой смотрела бродяжка. В порванной, давно не стиранной одежде, со взлохмаченными волосами и синяком на скуле, впечатление она производила жалкое.

– Благородная госпожа, подайте хотя бы корочку хлеба и я буду молиться за вас Пресветлому, – заметив, что девушка остановилась, нищенка подался вперед, хватая ее за край рубашки .

– Конечно, сейчас, – растерявшись, Амерлин выронила сумку, захлопала себя по карманам, вспоминая, куда именно убрала деньги.

Опасаясь, как бы она не передумала, женщина продолжала горько жаловаться на злодейку-судьбу, обрекшую на голодную и мучительную смерть.

– Вот, возьми, только не умирай, – Амерлин поспешно протянула ей пирожок. – Он, правда, надкусанный, но все равно очень вкусный!

– Что здесь происходит? – вынырнувший откуда-то из тени Даэрен застал врасплох обеих.

Нищенка, пробормотав что-то благодарное, поднялась на ноги, стремясь убраться подальше, а Амерлин, вновь уронив сумку, ойкнула и наклонилась, собирая выпавшие ленты.

– Я тебе что сказал делать? Купить вещи и идти в трактир, неужели так сложно выполнить, обязательно надо своевольничать? – раздраженно спросил Даэрен.

Настроение у мага было паршивым. Уверенность Амерлин в том, что в центре города абсолютно безопасно, он не разделял и предпочел бы не расставаться с девушкой, взяв ее с собой. Увы, в городской ратуше посторонних не любили, и если на мнение служащих Даэрен еще мог наплевать, то интересы коллег следовало уважать.

Провинции маги не очень любили, предпочитая жить поближе к столице, но дар мог проявиться в абсолютно любом месте, поэтому приказ короля был однозначным – минимум месяц жить в приграничных городах и проводить проверки, в остальное же время разрешалось обходиться краткими визитами. Даэрен надеялся узнать новости из столицы (которые Амерлин как раз знать пока не следовало), но мага на месте не оказалось. Как сообщили служащие, тот уехал на прошлой неделе и в следующий раз его ждали в конце осени.

Пришлось, ругнувшись на торопливого коллегу, возвращаться в трактир, возле которого и обнаружилась Амерлин. В отличие от нее, Даэрен сразу заметил, что нищенка слишком резвая для умирающей с голоду, а еще за поясом прятала короткий нож.

– Я вовсе не своевольничала, – робко возразила Амерлин, поднимаясь. – Всего – лишь угостила женщину пирожком, она целый месяц ничего не ела, неужели тебе жалко?

Даэрен устало поморщился. Подобная вера уже не забавляла, выводила из себя.

– Если бы она действительно столько не ела, то сейчас бы валялась в канаве, испуская дух, а вовсе не сверкала пятками, спеша свернуть в ближайший переулок.

В противовес словам, нищенка оставалась на месте, уже не пытаясь тронуться с места. Заклинание держало ее лучше всяких веревок, с каждым рывком затягиваясь все сильнее. Со стороны казалось, будто женщина попала в невидимые сети, хотя особых желающих наблюдать за вызвавшей недовольство мага не нашлось.

– Конечно, она убежала, ты ведь ее напугал! Ой! Что ты сделал? – только сейчас Амерлин заметила застывшую в неестественной позе нищенку.

– Еще не пугал, но скоро могу начать, – улыбка Даэрена стала зловещей. – Видишь ли, твоя «подруга» кое-что забыла сделать, и я просто не могу позволить ей уйти.

– Забыла? Имеешь ввиду, надо было поблагодарить? Так я не обиделась, – растерялась девушка.

– Да нет, не поблагодарить, – продолжая улыбаться, маг подошел к нищенке и, под перепуганное мычание, вытащил из кармана знакомые монеты.

Ровно столько, сколько было у Амерлин.

– Это же мои деньги! – проверив карманы, спохватилась девушка. – Она что, вытащила их?

– Сами они закатиться в чужой карман точно не могли, – пожал плечами Даэрен. – Как у вас в селении наказывают воров?

– Никак, у нас воров не было. Но отец рассказывал, что позарившегося на чужое следует заставить возместить или отработать ущерб, – Амерлин продолжала ошеломленно таращиться на нищенку.

Не верилось, что женщина могла так легко врать, глядя ей прямо в глаза. И ведь вид в самом деле изможденный, лицо посеревшее, уставшее. Если так сильно деньги нужны были, могла бы прямо попросить…

– А в Академии уличенным в воровстве ставили клеймо и на месяц превращали в бесправных слуг, заставляя заниматься самой грязной работой. В столице, в зависимости от степени проступка, могут дать плетей, бросить в тюрьму или отрубить руку, – последние слова маг произнес совсем тихо, но и Амерлин, и нищенка его услышали.

Девушка изумленно распахнула глаза, нищенка что-то замычала, забарахтавшись в «сетях».

– Слуга мне не нужен, тюрьма далеко, а вот заставить лишнюю конечность отсохнуть могу запросто. Тебе какая рука больше мешает – правая или левая? – не обращая внимания на ужас, отразившийся на лице воровки, деловито поинтересовался Даэрен.

– Даэрен, не надо, так ведь нельзя! Ты же не знаешь, что заставило ее воровать, – побледневшая, Амерлин следила, как маг сосредоточенно закатывает рукава. Сверкнул в солнечных лучах серебряный браслет. – И, если она и виновата, мы не имеем права судить и выносить наказание.