Я – Спартак

Эрик Рыжебородый

Я – Спартак

Глава 1. Битва при Араузионе

Временной портал, соединивший двадцать третий век нашей эры с концом второго до нашей эры мигнул в последний раз и закрылся. Киборг-андроид UCU528 (Universal Combat Unit – универсальная боевая единица) немедленно провёл самодиагностику систем и убедившись, что перемещение прошло успешно, поправил кольчугу, бронзовый шлем, бегло осмотрел оружие и снаряжение. Приняв облик мужчины лет тридцати, а также имитировав на лице глубокий шрам от давно зажившей раны, дабы более походить на легионера-ветерана, UCU528 огляделся: со всех сторон киборга окружал девственно-чистый пейзаж без малейших признаков техногенной деятельности человека, столь редкий в его времени, где оставшиеся не многочисленные деревья занесены в Красную книгу, а травяные лужайки днём с огнём не сыщешь – вся земля покрыта идеальным метровым слоем высокопрочного бетона и самодвижущими дорогами.

UCU528 окружал редкий лесок: отдельно стоящие лиственные деревья и невысокие кусты не затрудняли обзор. Киборг не знал их названий, ибо для успешного выполнения его задач подобная информация являлась несущественной.

Сравнительно быстрыми шагами он легко поднялся на невысокий холм, с которого открывался роскошный вид на долину реки Роны. Бегущая вода поблёскивала в последних лучах заходящего солнца, создавая оптическую иллюзию невероятно огромной змеи, медленно ползущей через бескрайнее зелёное поле. Глубина и ширина реки в этом месте были достаточно велики, делая её практически непреодолимой преградой для среднестатистического человека, не имеющего под рукой лодки или иного плавучего средства.

Впереди на ближнем правом берегу реки отчётливо виднелись походные палатки легионеров консула Гнея Маллия Максима – «нового римлянина», занимавшего один из двух высших постов в молодой Римской республике. На дальнем левом берегу, сквозь опускающийся белёсый туман, смутно проглядывались контуры лагеря легионов проконсула Квинта Сервилия Цепиона – истинного латинянина, потомка древнего и знатного рода, в силу своего происхождения, не желавшего подчиняться старшему по должностному положению консулу, считая последнего выскочкой, человеком второго сорта, дед которого не имел римского гражданства! Этот снобизм завтра дорого станет Республике – UCU528 достоверно знал это, как и то, что почти все люди, мирно дремлющие, сидящие сейчас у пылающих костров или стоящие в карауле, к вечеру следующего дня будут мертвы. Впрочем, не все. Отдельным легионерам удастся спастись и избежать печальной участи пасть на поле боя, утонуть в Роне или быть принесённым в жертву жестоким богам победителей. Именно один из выживших и являлся целью задания киборга.

UCU528 спустился с холма и направился в сторону реки, стараясь держаться естественных складок местности и зарослей кустарника. Он хотел остаться незамеченным. Конечно, часовые Гнея Маллия Максима не представляли для киборга серьёзной угрозы, но устилать трупами путь он посчитал нерациональным. Интересующий UCU528 человек, находился на другом берегу реки в лагере Квинта Сервилия Цепиона. Может показаться странным, зачем временной портал открыли именно на правом берегу Роны, а не на левом, где до лагеря проконсула ближе? Ответ же прост – племена германцев и галлов уже подходили со всех сторон к каструму проконсула, а весь берег кишел их конными разведчиками, гарантируя шумное появление киборга и привлечение совершенно ненужного к своей персоне внимания.

UCU528 продвигался медленно, используя инфракрасное зрение, которое, правда, не очень эффективно помогало ему, поскольку тепловое излучение человеческих тел частично блокировалась одетыми на бойцов металлическими доспехами. Киборгу то и дело приходилось останавливаться и вглядываться в наступающие сумерки, высматривая в них дозорных римлян.

Очередная ложбинка оказалась достаточно глубока, чтобы скрыть троих легионеров, сидевших бесшумно и, очевидно, некоторое время назад уже заметивших приближение неизвестного. Таким образом, UCU528 несмотря на предосторожности угодил в засаду. Тем не менее подобное развитие событий киборгом рассматривалось в качестве вполне вероятного, и он был готов к встрече. Разумно не оказав малейшего сопротивления и позволив себя обезоружить, UCU528, не дожидаясь приглашения, представился:

– Триарий Тит Тулий, пятая когорта второго легиона Квинта Сервилия Цепиона.

Один из бойцов держал гладиус у шеи UCU528, легко касаясь кожи киборга, готовый воткнуть острый клинок при малейшей попытке сопротивления или по приказу командира. Второй стоял рядом, держа в правой руке свой меч, а в левой – гладиус, отобранный у UCU528. Третий легионер, хоть и не имел при себе характерного шлема с поперечным гребнем и поножей, но по палке из виноградной лозы и мечу, висевшему на левом, а не на правом боку, киборг безошибочно узнал в нём центуриона.

– Куда следуешь, легионер? Ваш лагерь на той стороне реки. Что здесь делаешь? Дезертир? – строго спросил центурион, покачивая палкой.

– Нет, господин. Если бы я был дезертиром, разве шёл в сторону лагеря? Да ещё с оружием и в полном боевом облачении.

– Разумно. Однако, не объясняет одиночной прогулки.

Центурион был настроен относительно миролюбиво: неизвестный тоже ветеран и настолько чисто говорит на латинском языке, что безусловно является коренным римлянином и никак не может быть разведчиком варваров. Единственно, чего хотел командир – услышать правдоподобное объяснение факта отсутствия легионера в лагере и цели нахождения на другом берегу реки, дабы убедиться – перед ним достойный гражданин Республики, а не презренный негодяй, ожидающий публичной порки или очереди быть распятым.

– Командир вчера сказал, поскольку вексилляция легата Марка Аврелия Скавра так и не появилась в лагере, то по приказу проконсула решено отправить разведчиков во всех направлениях. Во время поисков наш отряд столкнулся с кимврами. В короткой стычке почти все мои товарищи пали. Последний умер утром от ран. Я потерял коня, но сохранил оружие.

– Такова солдатская доля.

– Я не ропщу, господин. Просто мне надо спешить. От раненого германца мы узнали, вексиляция разбита, а сам легат убит. Здесь уже несметные полчища кимвров и тевтонов, ожидают подхода херусков, маркоманов, амбронов, тигурнов и гельветов.

– Спокойнее, легионер. Не сомневаюсь консул знает, что делает. Сколько бы ни собралось варваров – они не чета нашим легионам!

– Конечно, господин, – поспешил согласиться UCU528. – Мне можно идти? – Он прекрасно знал, именно подобное высокомерие и недооценка врага не раз играли злую шутку с римлянами. Вот и завтра, их ожидает полный разгром. А центурион со своими спутниками, скорее всего, останется на этих полях навсегда.

– Да. Марк, верни гладиус. Антоний, возвращайся в каструм, передай префекту лагеря, то что мы сейчас услышали.

Киборг торопливо засунул короткий меч обратно в ножны и, встав на ноги, поспешил подняться, дабы продолжить путь. Очевидно, центурион не обладал стратегическим мышлением, которое в принципе на его должности не требовалось, но если подобная ситуация произошла в двадцать третьем веке, то UCU528 ни за что не отпустил бы подозрительного пленника, а немедленно доставил его вышестоящей боевой единице или применил спецсредства для подтверждения полученной информации.

Киборг сделал с десяток шагов, как понял, что поспешил с выводом, так как внезапно услышал за спиной знакомый голос:

– Легионер Тит Тулий, постой.

Центурион шёл за ним. Очевидно, как и любой старый солдат, заслуживший свою должность в том числе умением обращаться с оружием, он не боялся при необходимости противостоять врагу в одиночку.

– Скажи-ка мне, а как ты собираешься перебраться через реку? Ведь здесь брода нет. Лодки, полагаю, тоже. По крайней мере, мы не видели.

– Я – искусный пловец, господин. Отец-рыбак в детстве научил.

– Да? В Риме? Редкое умение. Тибр переплывал? Ладно, пойдём, покажешь. Только смотри у меня… Без глупостей.

В самом деле многие римляне абсолютно не умели плавать. Большинство из них –жители равнин всю жизнь работавшие на фермах, а воду видевшие лишь в колодцах и акведуках. Отсутствие этого простого навыка, обречёт на смерть многих легионеров в предстоящей резне.

Они молча добрались до берега, где, сняв с себя всю одежду, оружие и снаряжение, киборг завернул их в походный плащ и, высоко подняв получившийся кулёк над головой, вошёл в воду. Несмотря на жаркую погоду, она была достаточно холодной, сказывалось быстрое течение и приличная глубина. Впрочем, температура для UCU528 не имела значения.

Вскоре он благополучно преодолел водное препятствие. На другом берегу киборг поспешно облачился, обернулся, махнул на прощание наблюдавшему за ним центуриону рукой и углубился в густой подлесок. Едва влажный туман скрыл UCU528, как киборг сменил облик с римского ветерана на молодого сабинянина, кои составляли определённую часть армии Гнея Маллия Максима. Ему надо и здесь было сойти за своего.

***

– Квинт, смотри наш земляк Тит Тулий. Тоже из Риети. Исконный житель, а не какой-то самнит или пицен. – легионер легонько подтолкнул UCU528 к костру, возле которого сидела группа солдат.

– В самом деле, Гай? – спросил юноша, богатая тога, которого выдавала в нём аристократа, привыкшего повелевать.

– Да, господин, Квинт Серторий, – поспешил опередить приведшего его легионера киборг, – рад возможности сражаться плечом к плечу в предстоящей битве.

– Я тебя не знаю. Из какой семьи?

– Отец – Тит Тулий Старший, а ферма досталась в наследство от деда.

– Не слышал.

– Конечно, господин. В пригороде Риети великое множество небольших ферм. А вот про род Серториев невозможно не знать. Народ помнит и вашего отца, и деда. Великие люди. Если бы все наши предки обладали подобным мужеством, то римляне никогда бы нас не покорили.

– Но-но, – строго прервал киборга Квинт. – Мы уже много лет римляне, имеем равные с латинянами права.

– Я бы поспорил, – неожиданно вмешался в диалог один из молодых легионеров, сидящий по левую руку от Сертория.

– Молчи! За подобные крамольные беседы можно легко с жизнью расстаться. К тому же это неправда. Например, мой патрон Квинт Сервилий Цепион относится ко мне с должным уважением. Я отвечаю тем же глубоким почтением и безусловной верностью.

Легионер благоразумно не стал вступать в спор с командиром при постороннем, хотя прекрасно понимал, начальник излишне идеализирует ситуацию: многие представители италийских племён, включённых Римом в своё разрастающееся государство, не соглашались с положением «граждан второго сорта», а хотели если не независимости, то равных политических прав. Квинт Серторий в силу возраста и привилегированного положения пока не сталкивался с наглым ущемлением своих прав, но впоследствии он радикально поменяет точку зрения.

Провокационный разговор утих. Киборг внимательно рассматривал молодых солдат, сидевших у костра. Он заносил в память всякую чёрточку, каждую деталь внешности легионеров. Все они сабиняне, призывники-первогодки, гастаты. Пока UCU528 узнал только одного из них – Квинта Сертория – будущего лидера партии марианцев в предстоящих Республике двух гражданских войнах, который точно переживёт завтрашний кровавый день, как и, по крайней мере, один из его спутников. Но кто? Именно этот, пока неизвестный киборгу, являлся целью первого этапа операции «Корректива истории №2». UCU528 должен найти, познакомиться и подружиться с ним, чтобы через двадцать с небольшим лет при осуществлении второго этапа, посланец из будущего мог войти в доверие, защитить, а при необходимости заменить, дабы разрушить Римскую империю в зародыше. Этот сабинянин входил в ближний круг Квинта и сейчас, безусловно, сидел перед UCU528, завернувшись в походный плащ. После битвы при Араузионе этот человек продолжит служить под началом Сертория, будет сражаться в гражданских войнах, попадёт в плен, станет гладиатором, а потом… поднимет самое известное в истории восстание рабов под именем Спартак.

***

Понеся огромные потери, легионы Гнея Маллия Максима, не прекращая храбро сражаться, отходили к укреплённому лагерю. От былого построения манипул в шахматном порядке не осталось и следа. Триарии, половина принципов и немногие выжившие гастаты отступали единой линией, оставляя по пути окровавленные трупы своих и чужих. Яростный натиск германцев и галлов не ослабевал. Сегодня римляне пожинали плоды собственных ошибок.

Утром прибывшие с мирным предложением послы кимвров, возвратились к своему вождю Бойоригу ни с чем: консул отказал в беспрепятственном продвижении к югу Нарбоннской Галлии. А ведь увидев разрозненное положение римских войск, Бойориг сделал жест доброй воли, временно прекратив наступление, и просил не так уж много.

В то же время Квинт Сервилий Цепион, вчера вторично ослушавшийся приказа консула перейти реку и объединить армии, предпринял дерзкую атаку на неприятеля, предположив – неожиданность даст преимущество. Однако, кимвры стойко выдержали стремительный натиск римлян, а с подходом подкреплений перешли в контратаку, отодвигая легионы к водной преграде.

Варвары нападали со всех сторон, убивая легионеров одного за другим, вынуждая уцелевших пятиться к реке. UCU528, обладая нечеловеческой силой и недоступной для людей второго века до нашей эрой техникой владения оружием, сокрушал любого, пытавшегося его поразить врага, при этом успевая время от времени надёжно прикрывать щитом, сражавшегося рядом с ним Квинта Сертория. Справа от киборга бился Гай, «поймавший» его вчера и приведший в лагерь. Слева, за командиром, колол противников гладиусом Анк Татий – легионер, чуть не вступивший в спор у костра и лишь из уважения к Серторию не ставший оспаривать идеализированные взгляды соплеменника. Больше из их манипулы не уцелел никто.

Практически незащищённый из-за безрассудной атаки лагерь Квинта Сервилия Цепиона оказался захвачен. Обозники, фуражиры и немногие уцелевшие из охраны легионеры бежали к реке, но не умея плавать, тонули, множа и без того ужасающие потери римлян.

Германцы постоянно старались расчленить плотный строй легионеров, вклиниться, чтобы затем уничтожить по частям. Происходящие напоминало таяние льдины под жаркими лучами весеннего солнца, постепенно становившейся всё меньше и меньше, съедаемой теплом. Порой неё откалывались небольшие куски, почти мгновенно исчезающие в окружающем море врагов.

Вскоре «льдина» окончательно развалилась, отдельные группы легионеров упрямо продолжали сопротивление, но подавляющее большинство бросилось бежать или пыталось сдаться на милость победителей.

Около десятка триариев пробились к реке и, стоя по колено в воде, из последних сил сдерживали врагов, не позволяя им продвинуться больше ни на шаг. Ветераны прикрывали отход или вернее постыдное бегство своего проконсула, в последней лодке в этот момент быстро грёбшего через реку. О чём думал Квинт Сервилий Цепион? О грубых ошибках, допущенных в последние два дня? О десятках тысячах погибших из-за его аристократической гордости сограждан? О горстке храбрецов, сейчас отдающих за него жизнь, мешающих германцам приблизиться на расстояние броска копья? Вряд ли. Людям подобного сорта свойственно беспокоиться только о себе. Не обладая нужными для проконсула данными, а лишь имея знатное происхождение Квинт Сервилий Цепион де-факто стал основным виновником сокрушительного разгрома обеих римских армий и народ не забудет этого. По прибытии в Рим его немедленно отстранят от занимаемой должности, а потом осудят и с позором изгонят из страны.

В царившей вокруг общей неразберихе UCU528 ненадолго потерял из вида двух своих спутников. Вскоре он обнаружил их: Квинт Серторий и Гай плыли через реку, закинув на спины щиты, что защищало их от града летящих копий. Многие римляне оказались не столь предусмотрительны и были поражены меткими бросками германцев, но большинство просто утонуло в Роне.

Вместе с семью легионерами киборг успешно смог покинуть поле битвы, следуя вдоль реки в скрывавших беглецов камышах. Солдаты выдохлись, но продолжали бежать, прекрасно понимая, смерть буквально преследует их по пятам. Заросли резко сошли на нет и они выскочили на открытое пространство, где буквально в пятидесяти метрах отчётливо виднелся плот, скорее всего, унесённый течением реки со своей стоянки у лагеря.

До спасения оставались считаные шаги. Измученные люди уже вздохнули спокойно, как заметили бегущих с другой стороны галлов. Враги встретились у плота, выстроившись друг напротив друга. И те, и другие бились весь день, многие получив ранения, истекали кровью.

Пожилой галл высоко поднял руку и начал говорить. Римляне переглянулись, они не понимали его речь.

– Чего надо варвару? – толкнул вбок UCU528 Анк Татий, не умевший плавать и оттого не бросившийся в реку за товарищами.

Киборг мог изъясняться практически на любом языке, ему было достаточно услышать несколько фраз, чтобы проанализировать, запомнить и понять все тонкости речи даже ранее не встречавшегося ему народа. Полезный навык для боевой единицы! Ведь загодя неизвестно где и с кем война произойдёт. А как допрашивать врага, не зная языка?

– Говорит, его народ многих достойных людей потерял сегодня и хотя нас надо бы убить, но вождь не хочет множить вдов, поэтому если докажем смелость и умение, то всех отпустят. Предлагает поединок. Его лучший боец против нашего, только с мечами, без доспехов. Вождь ещё сказал, не в римских традициях биться один на один и, мы сильны только толпой, закованной в железо, потому не чета отважным галлам.

– В римских может и нет, а в сабинских – да! – сказав это Татий уверенно вышел вперёд, отбросил щит, кинул на землю шлем и стал поспешно снимать кольчугу.

Варвары одобрительно загудели.

– Крикс! – выкрикнул вождь и под усилившийся шум из строя галлов выдвинулся полуголый молодой воин с разукрашенным торсом

«Вот это интересно, – подумал UCU528, – если Анк и есть Спартак, то теперь ясно, почему два гладиатора, представляющие враждебные народы и вынужденные римлянами на арене убивать друг друга на потеху публике, вдруг забыли междоусобные распри, объединились и устроили побег, а затем и полномасштабную войну. Они были задолго до этого лично знакомы! Впрочем, если сейчас Крикс убьёт Анка, то данный исход тоже будет неплох, тогда в отсутствие другого кандидата получается Гай – это Спартак».

Варвар стремительно атаковал римлянина, нанося противнику страшные рубящие удары длинным мечом. Надо заметить, орудовал он своим холодным оружием виртуозно, и менее опытный соперник уже корчился бы в предсмертных муках у его ног. Анк уклонялся, поскольку достаточно лёгким и сравнительно коротким гладиусом заблокировать атаки тяжёлого клинка было практически невозможно. Для отражения подобных атак римляне использовали щит, а меч традиционно служил исключительно для нанесения колющих ударов. Поединок, учитывая особенности оружия соперников, изначально был не совсем честным и давал значительное преимущество галлу, владевшему длинным клинком, приспособленным для одиночного боя на свободном пространстве, в то время, как гладиус легионера идеален в условиях плотного строя и скученности противников, где невозможно размахнуться длинным мечом.

UCU528 методично считал гибельные ошибки соперников, попутно занося в память все приёмы боя, а также особенности движений Анка, на случай, если именно тот являлся будущим лидером восставших. Теперь киборг мог не только легко принять облик Татия, как и любого другого человека, имитировать тембр голос, манеру речи, но и двигаться в точности как цель, делая сходство абсолютным.

Поединок близился к очевидному драматическому финалу. Анк заметно устал. Он тяжело встал на одно колено, выставив гладиус перед собой. Крикс торжествующе взревел и замахнулся мечом слева направо, стремясь махом снести голову оппоненту. И в тот миг, когда, казалось, случится неизбежное, римлянин резко вскочил и нанёс ненавистному сопернику рубящий удар в голову. Привыкший отражать только уколы гладиуса, галл не смог мгновенно перестроиться и заблокировать идущий сверху вниз удар, а его голова встретилась с плоской стороной клинка соперника. Конечно, подобным образом нельзя нанести серьёзной раны и тем более убить врага, но секундного оглушения оказалось достаточно, чтобы Анк успел дополнить свою атаку пинком ноги в живот Крикса, после которого галл упал навзничь, выронив меч. Римлянин подскочил к телу соперника, поставил колено на грудь поверженного врага и прислонил ледяной кончик меча в месте, где под плотью стучало горячее сердце соперника.

– Я победил. Условия биться насмерть не было. Мы свободны. – гордо произнёс Анк под восторженные крики римлян и недовольный гул галлов.

Вождь не понял слов, но их смысл и так очевиден. Он что-то сказал своим, двое дюжих бойцов подняли Крикса, ещё рвавшегося продолжать поединок, и все галлы, развернувшись, направились в сторону леса.

Римляне наперебой нахваливали Анка, хлопали по плечам и спешно грузились на плот. Вскоре они отчалили. За неимением вёсел или шеста, гребли руками и щитами, стремясь быстрее добраться до правого берега, где отступавшие легионы Гнея Маллия Максима продолжали вести бой.

***

Поздним вечером того же дня UCU528 улизнул от римлян, прикинувшись убитым. Отступающим было не до него. Германцы и галлы захватили оба лагеря врага, много добычи и пленных. Не обладая меркантильностью «просвещённых» людей, они принесли в жертву все трофеи: порвали, выбросили дорогие одежды, золото и серебро утопили в реке, а доспехи изрубили. Пленных тоже ждала печальная участь – их повесили на деревьях в дар богам.

Киборгу больше нечего было делать в этом времени. Он выяснил, как выглядит Спартак, прошёл вместе с ним тяжелейшее испытание, став если не другом, то, по крайней мере, собратом по оружию. Когда UCU528 переместиться в семьдесят третий год до нашей эры, гладиатор, безусловно, вспомнит его непосредственное участие в битве при Араузионе и примет в армию восставших. То, что Спартак – это Анк Татий, киборг не сомневался. Воинское искусство, умение наносить удар там, где не ожидают, станут визитной карточкой стратегии Спартака, его главным тактическим преимуществом над римскими полководцами. А врождённое благородство, пример которого UCU528 увидел сегодня в сохранении жизни Криксу, будут отмечать и уважать даже заклятые враги.

Глава 2. ВИИВ. Побег

Роберт Костромин грузно вступил на ленту самодвижущейся дороги. До ВИИВ (Всесоюзного Института Изучения Времени имени И.В. Можейко) не более получаса езды, или неподвижного стояния в зависимости от выбранной системы координат: относительно полотна дороги человек не двигался, но относительно места назначения – перемещался.

Оставалось всего тридцать минут до того, как он тайно совершит немыслимое – ослушается решения учёного совета! В двадцать третьем веке в эпоху коммунистического общества, отсутствия преступности, насилия, глобальных войн, голода, нищеты и царившего всеобщего равенства, сознательное игнорирование принятого большинством решения заслуженно считалось серьёзным правонарушением, редким, необъяснимым, с точки зрения простого человека, деянием.

Аспирант ВИИВ Костромин слыл многообещающим молодым учёным, единственный недостаток которого – излишняя тучность, связанная с полным отсутствием физических нагрузок и сидячим образом жизни. Все его друзья свободное время просвещали спорту, а он продолжал грызть гранит науки и во внеурочную пору. Роберт окончил университет с красным дипломом и устроился на работу в самый престижный институт страны – ВИИВ.

Талантливый юноша до боли нервно сжимал кулаки: «Это ж надо, запретить изменять прошлое! Пустить насмарку усилия сотен людей, десятки лет трудов, миллионы человеко-часов. И это после того, как прошедшие миссии завершились успехом!»

Надо сказать, он немного лукавил, выдавая в своих мыслях желаемое за действительное. Когда открыли перемещение во времени, а Герасим Николаев создал прототип портала, многие радовались: как же, теперь реально улучшить существование не только будущих, но и прошедших поколений, предотвратить войны прошлого, дать потенциальную возможность выжить миллиардам людей, сгоревших в бурлящем пламени ядерных взрывов, обожжённых высокоэнергетическими боевыми лазерами, сражённых свинцовыми пулями, зарубленных мечами и пронзённых копьями. Кто знает, вполне вероятно, подобное вмешательство приведёт к тому, что уже сейчас освоены будут не только Луна, Марс и Тритон, но и экзопланеты Проксимы Центавра! Однако, нашлись осторожные люди, говорившие: спешить сломя голову не стоит, надо подходить с умом, тщательно исследовать, внимательно рассмотреть варианты, протестировать. Так появился Всесоюзный Институт Изучения Времени, призванный осуществлять контролируемое вмешательство в естественный ход истории.