С тобой я не плачу

А по дороге домой постоянно вспоминаю этого парня. Он не выходит у меня из головы. Вот бы и мне такой характер.

С моих губ слетает восхищенный вздох, красный светофор на перекрестке сменяется зеленым, и я вновь трогаюсь с места.

***

Я живу в деревне. Пока. Хочу поскорее уехать в город, у меня там квартира: я потихоньку делаю там ремонт, иногда с родителями, иногда одна, один раз приходила Алекс. Мы с ней красили стены на кухне и собирали новые шкафчики, красивые, из дуба.

Совсем скоро я съеду. Обязательно вырвусь на свободу. А пока мне приходится быть частью большой шумной семьи.

– Лиса! Сколько можно тебя звать, я полчаса назад попросила почистить картошку! Зачем заставлять меня снова повышать голос! А ну быстро пошла чистить картошку, повторять больше не буду!

– Мам, я же уроки делаю, а не баклуши бью. Я не могу взять и бросить всё на половине домашки, – жалуется младшая сестра, сердито захлопывая учебник по геометрии за девятый класс. – Терпеть не могу что-то не доделывать!

Под бормотание Василисы и возмущение мамы я прохожу в нашу общую с сестрой комнату.

– Как съездила? – Мама переводит на меня уже спокойный взгляд.

– Нормально, – отмахиваюсь я, выкладывая телефон из кармана на стол. – Передала компьютер папиной коллеге и сразу ушла.

– А твой отец… – по ее лицу пробегает хмурая тень. – Он много выпил?

– Понятия не имею, я его не видела.

– Ладно… через полчаса будем ужинать. – И мама переводит предостерегающий взор на младшую дочь. – Лиса.

– Иду, иду! – Василиса недовольно закрывает книгу уже во второй раз.

Мое появление, в конце концов, не избавило её от ответственности за сегодняшний ужин. И ей всё же пришлось пойти на кухню.

Когда они обе уходят, я со вздохом падаю спиной на кровать, которую мы также делим с Лисой. У меня есть несколько минут тишины. Я закрываю глаза, слушая свое заполошное сердце, – вот это было приключение.

О Боже, что за день такой? Тот парень прав, незаконное проникновение – это не шутки. Как повезло, что ему оказалось все равно, а ведь мог бы меня сдать охранникам, полиции, кому угодно.

Ненавижу проблемы, ненавижу их решать.

Мой телефон пиликает, и я открываю чат бывших одноклассников: там опять оживление. Уже два дня строчат сообщения, а в иной раз месяцами глухо. Ребята хотят собраться и посидеть где-нибудь. Мне это неинтересно, но просто почитать сообщения я люблю: они иногда бывают очень даже смешными.

Даша: Тьфу на тебя, никакого боулинга! Тем более если там будешь ты, Марат, точно кому-нибудь шаром заедешь. Ребят, идем куда угодно, только не в боулинг!!! У меня психологическая травма, прошу учитывать это при выборе места. Я всё сказала.

Марат: Дашуль, а не надо было на наше первое свидание одевать чертовы каблуки. Ты на них слишком медленно передвигаешься.

Даша: Медленно, говоришь?! Ты вообще охренел! Ты на меня шар уронил не потому, что я не успела вовремя убрать ногу, это у тебя руки не из того места растут!!!

Матвей: Эй, молодожены, вы поссорились, что ли?

Лиза: Кончайте уже выяснять отношения, не засоряйте чат семейными стычками. У нас тема поважнее. Когда все-таки встречаемся, вы определились? А-то я читаю тут, и несколько дат уже предлагали, а единого решения всё нет и нет. Напишите уже, КОГДА??? Мне же с работы надо отпроситься, тут есть те, кто не только учится, между прочим.

Я закатываю глаза, тихо посмеиваясь и отбрасывая телефон на подушку.

В этом мире ничего не меняется.

Глава 4. Еще один шаг к свободе

10 октября 2019.

Четверг.

– С днем рождения. Лера-а, – растягивая слова, шепчет над ухом Лиса. – Ты вставать собираешься? В университет не опаздываешь?

– А сколько времени сейчас? – спрашиваю я сонным голосом.

– Уже девять.

– Черт! – Я вскакиваю с кровати. – Почему не разбудили? Где мама? – слетает закономерный вопрос, потому что это она обычно меня всегда будит.

– С утра с отцом выехала в поселок, чтобы купить что-то из еды. Колбасу там, сыр, майонез. Будем пиццу делать вечером. Фрукты, торт… торта я маме сказала купить два. Наедимся сладкого, ох, поскорей бы вечер.

– А ты… Почему не в школе? – Озадаченно морщу лоб, пока влезаю в белый джемпер и вытаскиваю из ворота свои спутанные за ночь волосы.

– А я болею, – беззаботно пожимает она плечами, завязывая прямые, идеально гладкие, в отличие от моих, каштановые волосы в низкий хвост на затылке.

– Болеешь? – Это в какой момент моя сестра успела заболеть?

Глядя на нее с недоумением, быстро хватаю со столика массажную расческу и несколько раз провожу ею по своим непослушным пепельно-светлым прядям.

– Ага, вчера вечером температура была. И мама сказала, сегодня не идти.

Вчера я вернулась домой раньше Василисы и легла пораньше, ибо ночной балет постоянно нарушает мой режим сна.

– Ясно, – бросаю я, понимая, что сегодня Лиса чувствует себя прекрасно, и торопливо несусь на кухню чистить зубы. Ванной-то у нас нет, только баня два раза в неделю. Ах да, и туалет на улице. Просто восхитительные удобства для молодой девушки, которая хочет выглядеть великолепно каждый день!

Лиса движется следом, но я не обращаю на нее внимания, ибо тороплюсь. Еще и накраситься надо.

Сплевываю зубную пасту и, ополоснув рот, тянусь за кружкой к верхней полке. Наливаю себе воды и залпом выпиваю. Можно не есть с утра, но не пить нельзя, как назидательно говорит моя мама.

– А Арсений? – вдруг вспоминаю я о брате, бросаясь к холодильнику. – У него разве не ко второй паре?

Схватив зеленое яблоко и любимый белый шоколад, который я купила накануне, проворно засовываю свой перекус в серебристый рюкзак. Закрываю холодильник.

– Он уже уехал, – отвечает она.

– Надеюсь, не на моей? – Я резко останавливаюсь, задержав пальцы на замке сумки, и вскидываю взволнованно-мрачный взгляд на сестру.

Брат, конечно, редко так делает – берет мою Синьку, но все-таки один раз он взял её без разрешения, когда отец взял его "мазду".

– Нет, он на своей машине поехал.

– А, хорошо тогда, – испытываю облегчение от того, что не придется брать чужую машину. Это Арсений может спокойно ездить на всех трех машинах, я же привыкла только к своей, незнакомые руль и панель даже трогать не хочу.

Ступаю обратно в комнату и сажусь за макияж. Немного коричневого карандаша, геля для бровей, тушь, сочный бальзам для губ, чтобы подчеркнуть их естественный цвет, немного консилера на вечно краснеющую горбинку носа – и готово, я особо не заморачиваюсь по этому поводу. Не умею это делать, как многие бьютиблогеры или та же Алекс, которая всегда выглядит безупречно. И никакого тональника, только обычный увлажняющий крем после пенки для умывания перед сном. У меня никогда не было проблем с кожей, в отличие от моей сестры, чье лицо сплошь в красных прыщах.

– Лера, – раздается за спиной, и я слегка разворачиваюсь, продолжая на корточках шнуровать кроссовки.

– Чего?

Она, широко улыбаясь, подходит ближе, и я тоже встаю. Неожиданно в ее руках оказывается подарочный пакет. "Верно, она держала руки за спиной", – приходит запоздалое осознание. В спешке я нисколько не обратила на это внимание.

– Подарок. Тебе. – А сама счастливая!

Я мысленно хмыкаю: дарить подарки эта бойкая девчонка просто обожает.

Ради такого стоит немного и задержаться. Строгий преподаватель – он строг всегда, опоздание – что в первый раз, что ли? А день рождения и радостная улыбка сестры случаются точно не каждый день.

– Спасибо, – говорю я ей и заглядываю внутрь пакета. – Что там на этот раз?

Я достаю прямоугольный толстый конверт примерно двадцать на двадцать сантиметров, в котором нащупываю нечто вроде рамки для фотографий.

Слегка хмурюсь про себя: Лиса же знает, что я их не люблю, зачем она мне дарит рамку? Но все равно разочарованного вида не подаю. И всегда есть надежда, что я ошибаюсь, делая неутешительные преждевременные выводы.

Когда рамка выходит на свет, мое дыхание на мгновение прерывается. Этого я уж точно не ожидала!

– Нравится? – нетерпеливые глаза пробегаются по моему лицу, и я, наконец, отрываю взгляд с картины.

– Да… очень, Лиса. Как ты… как ты это достала? – Я по-прежнему под глубоким впечатлением. – Это же Ринальди.

– Я видела, что тебе нравится работы этого блогера. Написала ему месяц назад и купила одну из его непроданных картин. Из той коллекции, что тебе нравится.

Пусть этот молодой художник и не так известен, а его работы отчего-то редко продаются, мне сюжеты его полотен очень нравятся, я от них в восторге. Я подписана на него с мая прошлого года, когда случайно наткнулась на рекомендации в социальной сети. Я ведь люблю балет и частенько смотрю ролики с выступлениями, а несколько работ этого парня как раз посвящено балеринам, их грации, красоте изгибов тела, эмоциям на их лицах – в общем, я не смогла пройти мимо настоящего таланта. Периодически просматриваю холсты, которые он выставляет в сеть, хотя раньше совершенно не интересовалась подобным искусством.

– И сколько же ты за это заплатила, Лиса? – я вздыхаю, и от радости, и от досады одновременно. – Все сбережения, да, потратила?

Она мотает головой и твердо заверяет:

– Нет, не все… Может быть, треть от накоплений. – Она делает выразительное, очень забавное лицо, лукаво сжав губы, наморщив лоб и невинно приподняв бровки.

Я смеюсь и слегка неуклюже обнимаю сестру за такой чудесный подарок. Обнимаюсь я не часто, ибо с проявлением нежностей у меня определенно есть трудности. Считай, подвиг – то, что я кого-то обнимаю. Меня редко когда можно вот так просто схватить в объятия, обычно, когда это происходит, я тут же вырываюсь из-за неловкости, которую испытываю. А сегодня вот сама – взяла и обняла. Но я не могла поступить по-другому, мне надо было как-то выразить свою благодарность, а Лиса очень любит обнимашки. По правде говоря, не знаю, откуда это в ней. Возможно, потому что она самая младшая в семье, а младшим часто свойственны общительность и некая доля избалованности.

– Ладно, я пойду. Опоздала я конкретно, – я тепло улыбаюсь сестре, – но это того стоило. Положи картину на мой стол, хорошо? Вечером найду ей место.

Я собираюсь отдать пакет с ценным полотном обратно Лисе, но в последний момент передумываю.

– Хотя нет, – я опускаю протянутую ладонь с пакетом до того, как его успевает коснуться Василиса, и открываю дверь, – я сегодня заскачу на квартиру и повешу картину там. Всё равно скоро перееду.

И подмигнув ей, выскальзываю за дверь.

Я вылезаю из машины у здания экономического факультета, на парковке, и иду на занятия. Но, как и ожидалось, меня в аудиторию не пускают. Оно и понятно – явилась на половине пары.

– Ой, смотри, там Егор, – с волнением произносит Алекс во время обеда в университетской столовой, заправляя темную прядь за ухо. – Я нормально выгляжу? С помадой всё ок?

Я оборачиваюсь через плечо и смотрю на парня, на которого она безостановочно поглядывает. Морщу нос, не понимая, что такая умная девушка как Алекс могла найти в этом Егоре. Спортивно сложен, мышцы выступают на плечах, сексапильная улыбка на пол-лица, но ведь это лишь видимость, внутри он тот еще засранец – почему Алекс этого не видит? Или это я слишком подозрительная? Но интуиция шепчет предостеречь любого близкого мне человека от общения с этим типом, он не внушает мне доверия.

Поворачиваю лицо к подруге и без обиняков заявляю:

– Держись от него подальше. Мне он не нравится. А ты слишком ослепла и не видишь очевидных вещей.

– Почему это? Чего это я не вижу? – не понимает она, поднося ко рту стакан с чаем.

– Он опасен, Алекс. Мое дело предупредить, а как поступить… в общем, дело твое. Я не лезу. Если он тебе нравится…

– Нравится, – перебивает она с уверенной улыбкой, – но сегодня наша тема не Егор, а ты. – И она с энтузиазмом тянется к сумке, чтобы что-то из него достать. И я догадываюсь, что. – Вот, мой подарок. Я выбирала долго, но выбор остановила на первоначальном варианте.

– Разумеется, – широко улыбаюсь я, переводя снисходительный взгляд с нее на книгу перед собой.

– Да, – убежденно продолжает она, потянувшись вновь к стакану. – А-то как так получилось, что я прочла её четыре раза, а ты ни одного? Это никуда не годится.

– Гийом Мюссо «Потому что я тебя люблю», – изучаю я обложку, посмеиваясь. – Не хочу тебя огорчать, Алекс, но я эту книгу прочитала два дня назад, просидев в автомастерской полдня. Одним глазом была в романе, другим следила за работой слесаря, чтобы тот «случайно» не оттяпал кусок от моей машины.

– Правда? – Алекс расстраивается, но не слишком сильно, чтобы об этом можно было переживать. – Почему не сказала? Хотя я сам виновата, надо было поинтересоваться, какие книги у тебя сейчас есть. Или напроситься в гости. Стой, а когда ты была в книжном? Почему меня не позвала?

– Нет, я сама не покупала, – отвечаю я, отложив книгу на край стола и придвинув к себе тарелку. – Старый, потрепанный экземпляр я нашла на грязной полке мастерской. Кто-то, видимо, любит читать в перерывах между починкой движка и сменой радиатора охлаждения, за обедом.

Пожимаю плечами и, отломив вилкой кусочек от круглого творожного сырника, отправляю его в рот.

– О, тогда я нисколько не расстроена, – Алекс с милой улыбочкой глядит на меня. – Ведь благодаря мне у тебя есть свой новенький, абсолютно чистенький экземпляр, который ты обязательно когда-нибудь перечитаешь.

Я усмехаюсь: какая же она всё-таки… живая и жизнерадостная девчонка. Без нее я бы пропала и закрылась совсем от людей, а с ней легко, рядом с ней не чувствуешь себя ущербной социофобкой. Она удивительным образом заряжает своей энергией, своим душевным теплом, искренностью, простотой, открытостью, и я невольно тоже раскрепощаюсь, расслабляюсь и становлюсь общительной. С ней интересно быть другой. Другой версией себя.

– У меня есть замечательная идея, – говорю я воодушевленно, улыбаясь. – Поедешь со мной после занятий на квартиру? Мне нужна твоя помощь, надо покрасить стену в моей будущей комнате. А еще должна приехать ванна после трех.

– Конечно, я только за. Купим пирожные и, после того как закончим, будем сидеть и есть на полу, восторгаясь собственным творением. Я что-нибудь нарисую на стене, – задумчиво проговаривает подруга, воображая и строя планы. – И никакой запах краски нам не помешает наслаждаться моментом. – В голосе предвкушение. Для нее любой вид деятельности – это увлекательное путешествие. Она по натуре крайне любопытный человек, а еще любит совать нос не в свои дела и попадает в передряги. – Только сначала в спортзал.

– О да-а-а, здесь соглашусь. Спортзал пропускать нельзя. И так набрала два килограмма за последний месяц, – жалуюсь я, опустив руку на живот. – Сесть на диету, что ли?

Я танцовщица, мне толстеть нельзя. Итак, уже 56 килограмм вешу. Надо сбавить тройку, а может, все шесть.

– Да нет, – Алекс кидает оценивающий взгляд вниз, на мою талию, – там у тебя всё в порядке. Не развезло.

– Ну, спасибо, – смеюсь я и закатываю глаза.

– Ты красотка, – тихо произносит она, кивая с серьезным лицом. – Не смей сомневаться в этом. Ты лучше посмотри на меня. Пугало какое-то. Не могу привлечь парня, который мне нравится. И самое обидное, что я не знаю, о чем с ним говорить. Как вести себя. Я вся напрягаюсь, сердце колотится, в голове пусто. Мысли попросту вылетают, а обратно не залетают.

Я ухмыляюсь.

– Что? – хихикает она, глядя на мою реакцию. – Я правда рядом с ним как воды в рот набрала. И похожа на дурочку.

И сама над собой же смеется.

– Ты не дурочка, – качаю я головой. – Просто он тебе нравится. Но поверь, когда с тебя спадут его чары, всё изменится. Ты просто пока не узнала его поближе и… – Решаю закрыть эту тему, потому что, если продолжу в том же духе, подруга на меня обидится. На её месте я бы обиделась. – Ладно, доедаем быстро, и в спортзал.

Алекс украдкой бросает последний взгляд на парня, вздыхает с едва уловимой тоской и натягивает на лицо невозмутимую улыбку.

– Я всё, пошли.

Она подхватывает поднос, потом это делаю я, а через два часа мы уже в моей квартире красим стены в старых джинсах и футболках, которые пришли в негодность и служат нам теперь спецодеждой. Весело переговариваясь и шутя, водим строительным валиком по беленым стенам, как вдруг Алекс замечает, что мой телефон уже десять минут как непрерывно разрывается звуками входящих сообщений.

– Не хочешь ответить? Кто там тебе так упрямо пишет? И почему ты его игноришь?

Поймав любопытство в её карих глазах, со смешком заверяю:

– Это не то, о чем ты подумала.

– Да? Уверена? Кажется, на прошлой неделе я видела тебя с каким-то парнем, – как бы между прочим припоминает Алекс.

Я знаю, о ком она, только я его уже продинамила. И еще: свои отношения с парнями я предпочитаю скрывать даже от подруги, поэтому ограничиваюсь общими фразами, когда заходит о них речь:

– Да-а… мы расстались, – легкомысленно дергаю плечом. – Ничего особенного.

– Ты в порядке? – Её лицо тут же становится озабоченным, а рука сжимает мое плечо. Алекс решила, что на данный момент я переживаю разрыв, но стараюсь держать всё в себе и казаться ничем не омраченной.

– Алекс, говорю же, ничего особенного. Пф-ф, не он первый, не он последний. Стану я убиваться из-за какого-то парня, вот еще.

Она настороженно наблюдает за тем, как я ни в чем ни бывало продолжаю макать валик в краску и катать её по стене.

– Точно всё хорошо? – переспрашивает Алекс после минуты наблюдений.

Если мне и плохо, то точно не из-за парней, а из-за давления родителей. Мне каким-то образом нужно закончить универ, а у меня на носу уже две пересдачи. А самое ужасное, я не хочу предпринимать никаких усилий на этот счет. Я ненавижу экономику, а родители этого не понимают.

– Разумеется, Алекс. Почему ты спрашиваешь? Я похожа на человека с разбитым сердцем? – И перевожу на неё насмешливый взгляд. – Если так, то ты плохо меня знаешь. Меня трудно ударить в сердце.

– Что ж, – она откладывает валик и, решив не акцентировать внимание на череде моих неудачных отношений, спрашивает о другом: – Могу я взглянуть, кто тебе так страстно пишет? Не нужны услуги злобной стервы? Знаешь, я могу так послать, что этот маньяк, кем бы он ни был, вмиг перестанет тебе писать. И даже станет обходить тебя за километр.

Послать ублюдка и я могу, особых умений для этого не надо.

Под моим внимательным взглядом Алекс неторопливо снимает перчатки и подходит к телефону. Замирает возле стола и смотрит на меня в ожидании позволения исследовать мой смартфон.

– Валяй, – бросаю я с тихим смехом, и она, неугомонная, тотчас берет в руки мой телефон.

– Пароль, – просит она, поворачивая ко мне экран.

И мне приходится снять одну перчатку, чтобы нажать на четыре цифры. После она смахивает экран вниз и в верхней панели находит всплывающее окошко со сменяющимися каждую минуту сообщениями. Алекс входит в чат одноклассников и хмыкает:

– Знакомая картина, только участники другие. В нашем чате то же самое творится, когда пытаются о чем-то договориться. Наивные. Я зачитаю вслух, послушай. Это будет весело.

И подруга с чувством начинает читать реплики каждого моего одноклассника, в определенных моментах смеясь в голос и показывая мне эмодзи.

Матвей: Слушайте, я не приду в пятницу. Я работаю. Может, в какой-то другой день соберемся? Хотелось бы вас всех увидеть.

Карина: Да, что насчет следующей недели? У меня пятница как раз свободна.

Рома: Ребят, сорри, я не смогу. Я в другом городе.

Вика: Да блин, мы так никогда вместе не соберемся! Это просто нереально!

Лиза: Го определяться уже, мне отгул брать на какое число? На 18 или все-таки 11?

Лиза: Ауууу!

Даша: Я за 11-ое, в другой день не смогу.

Марат: И я.

Лиза: Давайте одиннадцатого.

Вика: Всё решено, как договаривались изначально! 11! Кто не сможет, не наши проблемы. Даже если бы мы за год договорились, была бы такая же картина, вечно кто-то да не может. Хоть полкласса соберется, и то норм"

Леша: Эй, я тоже с вами. Выпивка будет? Или самому принести? Кстати, куда идем-то? Я за то, чтобы хату снять. Можно с ночевкой, не хотите?

Матвей: Предлагаю пойти в клуб "Le Buffle". Я там в пятницу работаю. Приходите, ребят, я вам самый лучший столик организую.

Леша: Матвей, а кем ты работаешь? Не стриптизером случайно?

Матвей: Нет, Лех, я злопамятный секьюрити. Могу и пинка дать с ворот.

Леша: Охранник что ли?

Вика: Матвей, а как ты тогда с нами будешь, если тебе при входе стоять придется?

Леша: А мы ему по очереди водочку будем носить, чтоб не скучал наш большооой мальчик. Кстати, Матвей, ты мышцы что ли накачал? Ты ж хилый был, какой из тебя вышибала?

Матвей: Да не охранник я, а ты Леш нарываешься. Два года уже прошло с тех пор, как мы не виделись, не боишься, что отыграюсь на твоей стройной фигурке?

Леша: Воу-воу-воу, не кипишуй. Я же так, прикалываюсь, а ты всё всерьез, не надо так. А на мышцы твои поглядеть хочу, так что полностью поддерживаю дислокацию. Девчонки и мальчишки, в пятницу мы завалимся к нашему дяде Матвею! Эй, дядя, а клуб-то стоящий? Девок много?

Матвей: А тебе каких? Блондинок или брюнеток?

Леша: Вообще я рыжих люблю.

Матвей: Рыжих нет, и завоза уже не будет. Аминь.

Леша: Хахаха, ты такой смешной, Матвей. Я прям ору с тебя. Но подкол засчитан.

Леша: Эй, парень, че игноришь?

Леша: Мальчик не в сети, возвращаемся к злободневным тараканам. Кто еще идет на нашу групповую свиданку?

Леша: Я что один остался? Ну вы ребят даете, я тут со всей душой всем настроение поднимаю, а вы слиняли, у вас совесть есть? Даже поговорить не с кем.

Карина: А что, в универе друзей не нашлось? Всех болтунов разобрали, а ты один остался непристроенный среди нелюдимых ботанов?

Леша: О, Каринка, ты как всегда привлекательно строчишь сообщения. Читал бы и читал. Залип на твоих вежливых оборотах. Такая добрая. Придешь на тусу?

Карина: Нет, у меня учеба.

Леша: Я не удивлен. Отличницы по клубам не шастают, да? Ты нисколько не изменилась. Не знаешь, как там поживает Лера? Ничего от нее не слышно и в чате она не пишет.

Карина: Не знаю, я с ней еще с выпускного не общалась. Да она и не любит такое, посиделки в смысле.

Леша: Номера её нет?

Карина: Зачем тебе? Тебе же рыженькие нравятся.

Леша: Да просто хочу звякнуть и узнать, придет или нет. Раз она сюда не заходит.

Карина: Ну да…

Леша: Так есть номер?

Карина: Нет.

Леша: Вы же вроде общались.

Карина: И что? Подругами-то мы не были, она частенько отгораживалась от всех, никуда с нами не ходила, сам знаешь. Зачем тебе она, всё равно не уговоришь прийти, даже если номер на руках будет.

Леша: Я всё же попытаюсь.

Карина: Ну, тогда удачи с нелегким делом. Незнакомые номера она не берет.

Леша: Откуда знаешь? Звонила? Значит, все-таки есть телефончик её?

Карина: Был когда-то, теперь уже нет. Адьос, Алексей, у меня нет времени здесь с тобой болтать. Советую все же найти друзей в универе – загнешься ведь, язык отсохнет.

Леша: Язва. Сам найду.

Вика: Короче, встречаемся завтра 11-ого в клубе "Le Buffle" в 9 вечера. Бронь за Матвеем. И это окончательный вердикт. Отпишитесь, кто идет, чтоб знать, сколько нас будет и сколько столов занять, может, нам одного будет достаточно с такой-то посещаемостью.

– Дальше одни плюсики. Я насчитала восемь. А ты пойдешь? – Алекс поднимает на меня глаза. – Поставить за тебя плюсик?

– Не уверена, что хочу их всех видеть, – отвечаю сухо. Мне действительно в тягость вести разговоры с практически чужими людьми, а близких подруг у меня в школе не было.

– Вряд ли там будут все, – фыркает Алекс. – Восемь человек – это едва ли треть класса.

– Не знаю, – тихо отзываюсь я, отложив валик. Тоже снимаю перчатки и двигаюсь на вполне себе обустроенную кухню. – Поставлю чайник. Сделаем перерыв.

Недавно я заказала деревянные плетеные стулья на кухню, и Алекс садится на один из них, закинув ногу на ногу, пока я достаю из холодильника наши пирожные к чаю.

Она по-прежнему держит мой телефон.

– Тут некий Алексей жаждет с тобой встретиться, между прочим, – продолжает она. – И обещает во что бы то ни стало откопать твой номер.

– Ну, удачи ему, – хмыкаю я почти злорадно, и не думая упрощать парню задачу одним единственным сообщением в чат. Похоже, они все забыли, что я тоже состою в их сообществе. То, что я там ни единого слова за всё существование чата не написала, еще не значит, что меня там нет, что я не вижу абсолютно всё, что они там пишут.

– Не пожалеешь его? Он же всех на уши поставит.

– Пусть ставит, номера моего он всё равно не получит.

– Неужели ты никому не давала свой номер? – В её глазах мелькает изумление. – Или сменила после школы всё, что было можно сменить?