Двести второй. Мы из СССР

Савелий Громов

Двести второй. Мы из СССР

Книга 1 Мы из СССР

Мы родились в СССР – в стране великой и простой!

И в космос запускали мы ракеты,

И хлеб на свежесть в магазинах,

оценивали – ложкой обувной!

(Кто жил в то время – тот поймет!)

Глава 1

Ребят всех в армию забрали, хулиганов, челки набок. Настала очередь моя…Ать-Два, ать-два…

Песни Советских улиц «Бежит по полю санитарка» – автор неизвестен

Ба-бах, бутылка взрывается с хлопком разорвавшейся гранаты об очередной бетонный столб и в поезд летят осколки стекла и брызги шипящей пены.

Позади шумные проводы в армию на перроне вокзала родного города, друзья, которые успешно закосили от армии, жаркие объятья и горячие поцелуи подруги, обещавшей дождаться меня из армии и перелет самолетом из Перми до Читы.

Сейчас мы медленно ползем в душном поезде «Чита-Даурия», а в тяжелой похмельной голове всплывает советский фильм с таким же названием о судьбах забайкальских казаков.

Глянув с верхней полки в окно на унылый пейзаж, проплывающий за мутным выгонным стеклом, решаю сходить в тамбур покурить.

На нижней полке расположился Витек, вытянувшись во весь свой не малый рост – худой, как чучело форели. На мое предложение сходить в тамбур покурить он только лениво отмахнулся, и перевернулся на другой бок.

Мы будущие Пограничники. В нашем вагоне нас 53 пацана, которые вместе со мной призваны отдать Священный долг своей Родине, пройдя двухгодичную службу в Погранвойсках Союза Советских Социалистических Республик.

В Даурии нас ждет учебка, по окончании которой, мы примем присягу, и разъедемся по погранзаставам на смену честно отслужившим свой срок дембелям.

Из развлечений бросание из окна идущего поезда бутылок с просроченным лимонадом в пролетающие мимо окон бетонные столбы, попадание в которые у новобранцев в вагоне вызывает громкий восторженный гул и одобрительные хлопки по плечу героя, сделавшего удачный бросок. Безобидные шутки над друзьями поневоле.

Вот Шарапыч, он же Андрюха Шарапов, громко матюгнувшись, выбрасывает в открытую дверь вагона почти полную пачку сигарет ТУ-134, под оглушительный хохот пацанов, смолящих сигареты вместе с ним в тамбуре после того, как вторая сигарета из его пачки взрывается у него во рту после очередной затяжки.

Сигареты Ту-134, «Тушка» или «Смерть на взлете», как метко прозывали их в народе, в бело-голубой пачке с взлетающим в небо самолетом были знакомы каждому жителю СССР. Изготавливали сигареты из болгарского табака хорошего качества.

Шарапычу сигареты селитрой от спичек зарядил Тимоха, шалопай и баламут из нашего купе, за то, что Шарапыч на очередной станции, на собранные пацанами деньги вместо «бухла» купил у какой-то пронырливой тетки буфетчицы ящик просроченного лимонада. Эта Фея советского общепита не только втюхала ему просроченный лимонад, но и с легкостью бывалого шулера и обаятельной улыбкой в 32 золотых зуба облапошила нашего гонца-молодца, прямо, как по учебнику советской торговли:

– Так, Сорок да Сорок – Рубль сорок!

– Спички брали?

– Нет!

– С вас – Два сорок!

– Так, ваши – Десять?!

– Сдача – Рубль десять!

После открытия крышки лимонада содержимое бутылки с шипением неудержимым пенным фонтаном, как струя из огнетушителя мгновенно вылетало наружу, и все вокруг сразу становилось сладким и липким.

В бутылке же, как сейчас модно говорить, оставалось: «НА ДОНЫШКЕ».

Тимоха влился в нашу компанию на призывном пункте, и сразу после переклички стал популярной и узнаваемой личностью в команде. Старший лейтенант, набиравший команду в Даурью стоя перед нашим строем и держа перед собой список на своей офицерской планшетке, камандным голосом выкрикивал наши фамилии из списка, и каждому из нас задавал одни и те же четыре вопроса:

– Александров!

В ответ из строя раздавалось:

– Я!

– Национальность?

– Русский!

– Являешься членом ВЛКСМ?

– Да!

– Учетная карточка есть?

– Есть!

Дальше, уже сокращая вопросы, офицер продолжал по списку:

– Григорьев!

– Я!

– Национальность?

– Русский!

– Член ВЛКСМ?

– Член!

– Карточка есть?

– Есть!

– Смирнов!

И тут Тимоха, услышав свою фамилию, не дожидаясь дальнейших вопросов, выпалил, как из пулемета все ответы без пауз:

– Я-Русский-Член-Есть!!!

После этого пришлось прерваться минут на пять, смеялись все, офицера от смеха согнуло по полам.

Вообще Тимоха относился к той категории людей, которые в жизни все делают – по приколу, так при заполнении анкеты:

В графе «Пол» (мужской, женский) написал – Паркетный,

В графе «Семейное положение» написал – Сверху,

В графе «Национальность» написал – Нет.

Кто знает анекдот про Еврея, который заполняя анкету в графе «Национальность» написал – Да.

Тот, поймет.

На вопрос:

– Ну, и на хрена тебе это?

Вдруг совершенно серьезно ответил:

– А ты, знаешь хоть одного человека, который читает эти анкеты?

И не услышав ответа, торжествующе сказал,

– Вот и я нет!

В плацкартный выгон, в котором расположилась наша команда офицер и сопровождающие команду сержанты заходят только утром, чтобы раздать «сухпай». Сухпай – это сухой паек, рассчитанный на три приема пищи: завтрак, обед, и ужин, не путать с Вайфаем тогда его еще не было. Сухпай, у новобранцев не пользуется спросом, сумки и сидоры еще полны домашней еды, а у кого-то и самогон иметься.

Время в вагоне течет медленно за пустыми разговорами, прерывающимися на очередной перекус, дремоту по стук колес на верхней полке, дворовой или блатной песней под гитару и постоянными перекурами в тамбуре.

Курили в СССР в основном сигареты тогда еще братской Болгарии: «Опал», «Интер», «Стюардесса», «Феникс», «БТ», «Радопи», «Вега». Стоили они недорого.

До начала 80-х годов болгарские сигареты продавались по 40-80 копеек. Сигареты «Ту-134», как и «Стюардесса» были в среднем ценовом сегменте. Болгарские сигареты производились болгарским табачным монополистом «Булгартабак», который снабжал своей продукцией все «Страны Варшавского договора».

Были еще сигареты «Шипка» прозванные народом из-за памятника, изображенного на пачке и крепости табака, из которого они изготовлены – «Братской могилой».

Для нас пацанов это был полный отстой – без фильтра, производившие внешне отталкивающее впечатление. Одним словом – «Дешман».

Однако курильщики со стажем именно эти сигареты вспоминают с особой теплотой благодаря потрясающе ароматному турецкому табаку, из которого они были изготовлены.

У поэта Иосифа Бродского есть замечательные стихи, в которых есть такие строчки:

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.

Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?

Теперь уже мало кто знает, что Солнце и Шипка – это были болгарские сигареты. По вкусу они были практически неотличимы. Аромат дыма приятный, насыщен травянисто-сладкими нотами, присутствовала и древесная нотка. Крепость сигарет воспринималась как средняя. На вкус дым бархатистый и сладковатый. В семидесятых годах эти сигареты стоили 14 копеек. Сейчас такой табак считается элитным.

Иосиф Бродский знал, о чем писал, он до конца жизни был заядлым курильщиком, и не мыслил свой день без сигареты, и даже три инфаркта ему были не помеха. Правда, сам Бродский курил только « Мальборо».

Это было время, когда еще не придумали размещать надписей «Курение вредит вашему здоровью» и «Курение убивает». Еще не клеили предусмотренные антитабачным законопроектом устрашающие цветные картинки на пачках сигарет.

Время, когда в сигаретах еще был табак, пускай не всегда хорошего качества, но табак, а не химический сурагат, как сейчас.

В детстве увлекаясь фантастикой, я всегда восхищался буйной фантазией авторов, которые в своих книгах описывали, как люди будущего едят кашу из пластика, а мощные промышленные станки, плетут из псевдомясного волокна искуственные окорока. Но даже в страшном сне мне выросшем в СССР не могло присниться, что сам я буду жить в такое время, когда рекламируют «не молоко» под слоганом – «Естественно – не молоко!».

Продают колбасу – со вкусом мяса, которая изготовлена из таких частей организма животных, съедобность которых лично у меня вызывает недоуменные вопросы. При изготовлении колбас производители сейчас используют шкуры животных, хрящи, сухожилия, измельченные кости.

Стоит ли после этого удивляться, что вместо сигарет с табаком, в продаже появились сигареты с табачными отходами внутри, обработанные химическими составами.

Не секрет, что сигареты уже давно стали – высокотехнологичным химическим продуктом. Как откровенничал один сотрудник известной табачной компании: «Современные технологии позволяют изготавливать заменители табачных смесей из любого мусора, поэтому мы легко можем изготовить сигареты премиум класса даже из вашего старого веника…»

Возможно, по аналогии с продуктами питания современные сигареты необходимо было бы назвать – «никотинсодержащие изделия», но никак не «табачные изделия».

С девяностых годов при производстве импортных сигарет – не используется табак в чистом виде. Табачные компании для увеличения своей прибыли стараются максимально уменьшить себестоимость своей продукции. По структуре современные сигареты на 90 процентов состоят из табачных отходов, образующихся при обработке табачного листа: стебли, средняя жилки, обрезки, прессованная пыль, бумажные волокна и т.д.

В самих же табачных отходах наибольший процент объема занимает центральная жилка табачного листа. В объеме и весе самого табачного листа жилка занимает до 18 %.

При горении эта жилка выделяет едкий дым, а запах очень похожий на запах горелой ваты. В самой жилке находится очень ядовитые соединения азота под названием – Нитрозамины. В жилке листа их содержание в десятки раз выше, чем в табачном листе. Чтобы не терять 18% табачного сырья технологи научились твердую табачную жилку «распушать» и назвали распушенную жилку «Взорванным табаком».

Звучит, конечно, красиво, но к табаку «Взорванный табак» имеет такое же отношение, как фольга – к шоколадке.

Технологии получения взорванного (расширенного) табака основаны на вымачивании

нарезанной жилки в жидком газе, низкой температуры, после эта замороженная масса подвергается воздействию высоких температур. В результате – мгновенное испарение газа приводит к разрыванию и вздутию клеточных структур табачной жилки.

С помощью этой технологии получается масса, которая в несколько раз больше по объему изначальной и имеет губчатую клетчатую структуру. Благодаря своей пористой структуре эта масса, как губка легко впитывает в себя любые химические растворы – табачные соусы и ароматизаторы. Увеличение массы позволяет значительно снизить себестоимость одной сигареты.

Еще десять лет назад себестоимость 1000 американских сигарет составляла 1 доллар (1000 сигарет – это 50 пачек сигарет).

За прошедшее время благодаря новым технологиям и практически полной автоматизации производства сигарет себестоимость их значительно уменьшилась.

Даже на немногочисленных российских табачных фабриках, работающих полностью на импортном сырье, себестоимость пачки сигарет составляет не более 10 руб.

Состав соусов и ароматизаторов – это самая охраняемая тайна табачных компаний. Точно можно сказать, что в состав этих смесей входят вещества, устраняющие першение в горле курильщика, бронхорасширяющие, и вещества облегчающие всасывание никотина в кровь. Несколько лет назад, одну всемирно известную табачную компании уличили в добавление в сигареты препаратов, притупляющих чувство голода. Какие еще препараты будут добавлены в состав табачных соусов, зависит только от химиков табачной компании и тех, кому она предлежит, или кто ее финансирует. Будут ли это препараты вызывающие привыкание или смертельные заболевания мы никогда не узнаем.

Химический коктейль из соусов и ароматизаторов в сигарете составляет от 5 до 10%.

Мировой рынок табачных изделий контролируют наши злейшие друзья – американцы и британцы.

Не секрет, что в США весь натуральный табак идет на внутренний, а весь табачный мусор – на внешний рынок.

То, что американские сигареты для внутреннего рынка США разительно отличаются от сигарет той же марки продающихся в Европе, а тем более в России, вам скажет любой курильщик со стажем.

Но мало кто знает, что для России с «нулевых» стали поставлять сигареты со спецдобавками, поэтому курить сигареты, которые продают в России, смертельно опасно для здоровья.

Лежа на верхней полке и глядя в окно на проплывающий за окном монотонный пейзаж проваливаюсь то ли в сон, то ли в воспоминания, которые нетканым полотном, из событий прошлого и ярких зрительных образов накрывают меня, как пестрым лоскутным одеялом, с головой. Перед глазами начинают мелькать картинки из детства, как зеленые деревья, проплывающие за мутным стеклом вагонного окна.

Курить, как и все советские дети мы начали рано. Помню в третьем классе, вместо шапки ушанки, которую носили все советские мальчишки, я носил зимний танковый шлем, подаренный мне кем-то из друзей моего отца.

В те времена мой танковый шлем был предметом завести для всех пацанов нашего двора.

Советские школьники, проснувшись зимним утром первым делом, бежали к окну и смотрели на столбик термометра за замершим оконным стеклом.

Если столбик опустился ниже -30С – то в школу можно не ходить.

При такой температуре школьники освобождались от посещения школы, и вся дворовая «школота» с радостными криками высыпала во двор: играть в хоккей, кататься на санках и коньках или строить горки и снежные крепости.

Мы, конечно же, не были исключением. До самого вечера мы строили во дворе свою снежную крепость. Внутри крепости находилась огромная снежная гора, все изрытая ходами сообщений, как швейцарский сыр. Ходы, сходясь в центре, образовывали комнату со сводчатым потолком – это и был наш штаб.

По вечерам мы залазили в штаб, где зажигали принесенные из дома и припрятанные здесь же парафиновые свечи. Курили сигареты, как «большие мужики» и обсуждали важнейшие пацанские вопросы. Даже если на улице был сильный мороз, в штабе было всегда тепло.

В это раз сигареты, которые Мишка по-тихому тырил из отцовской пачки, вымокли, и развалились, превратившись в кашу, потому что в карман его пальто, куда Мишка положил сигареты, попал снег. Совещание в штабе было под угрозой срыва.

Мы решили купить сигареты в ближайшем киоске. Кое-как мы наскребли 50 копеек.

Зимой темнеет рано и потому, когда мы подошли к киоску «СОЮЗПЕЧАТЬ», на улице было уже темно.

За стеклом киоска, цветными пазлами были выставлены пачки сигарет. Изучив витрину, мы увидели, что за наши деньги мы можем купить или пачку «Родопи» или «ТУ-134».

И те и другие сигареты стоили 50 копеек.

Посовещавшись с пацанами, мы выбрали сигареты с самолетом.

Мишка незаметно подтащил к киоску деревянный ящик из-под пива, а я встал на этот ящик и постучал в замороженное окошко.

Бабуля-киоскер, неохотно оторвавшись от чтения журнала «Работница» открыла маленькое окошко, больше похожее на форточку и вопросительно посмотрела на меня через замерзшее стекло киоска.

Я же нахлобучив шлемофон на самые глаза, и стараясь говорить хриплый голосом прохрипел:

– Мать, мне пачку ТУ-134, – и высыпал на блюдце наши 50 копеек мелочью.

Бабуля, уставилась на мелочь, подслеповато щурясь и беззвучно шепча губами. Затем быстро смахнув мелочь с блюдечка своей старческой ладонью, она протянула мне пачку сигарет.

Взяв пачку, я развернулся, и уже спрыгивая со своего ящика, услышал сзади скрипучий голос ворчливой бабули:

– Ну, ни хуя себе, какие тепереча у нас танкисты служат!

Принято считать, что у детей в Советском союзе было трудное детство: Деревянные игрушки, прибитые к полу или потолку, холодные горшки, резиновые пряники, березовый сок с мякотью и ничего слаще моркови советские дети не ели.

На самом деле мы сами себе мастерили не только деревянные игрушки: рогатки, танки машинки, самострелы, мечи, пистолеты, автоматы, но и разные сладости.

Ничего не зная о существовании компании Чупа-Чупс (Chupa Chups), производящей конфеты на палочке мы самостоятельно изготавливали себе сладости, которые современники назвали бы Чупа-Чупс.

По легенде в середине двадцатого века изобретатель испанской конфеты на палочке основатель компании Chupa Chups – Энрике Бернат придумал ее после того, как увидел, что мать ругает своего ребенка за то, что его руки испачканы и липкие от растаявших в них сладостей.

Не знаю, сколько в этой легенде правды, но на Руси карамель на палочке делали в каждой деревне еще в 14 веке. Формы вырезали из дерева, леденцы из сахара делали в виде фигурок птиц и животных.

Помню, как учась в четвертом классе летом на каникулах, вооружившись метровыми палками, мы пробирались на территорию городской конфетной фабрики через дыру в заборе, где на путях в отстойнике стояла железнодорожная цистерна с патокой.

Примечание: Вагон-цистерна – предназначен для перевозки жидкостей и пищевых продуктов молока, патоки, вина, растительного масла.

Самый ловкий из нас залазил вовнутрь цистерны через люк, к которому вела наружная металлическая лестница.

Внутри цистерны тоже была лестница на три ступеньки. Смельчаку передавали метровую палку и он, держась одной рукой за липкую и скользкую ступеньку металлической лестницы, другой рукой опустив палку в патоку, начинал накручивать на нее тягучую густую и ужасно липкую массу, пока не получался шар, размером с детский резиновый мяч. Готовый Чупа-Чупс передавался наверх, а взамен тут же опускалась новая палка и процесс изготовления Чупа-Чупса – начинался заново.

Выходили мы с конфетной фабрики, словно три былинных богатыря, в руках у каждого из нас был огромный Чупа-Чупс, больше похожий на богатырскую палицу. Патока была густая, как прошлогодний мед и приторно сладкая и потому наша богатырская троица шла от одной водяной колонки до другой.

В советское время у нас в городе водоразборные колонки были в каждом квартале. Подойдя к колонке, один из нас всем своим худеньким туловищем наваливался на ее тугой, отполированный руками до зеркального блеска железный рычаг, и мы пили обжигающе студеную воду с металлическим привкусом, чтобы перебить сладость приторной патоки.

Это было время, когда на поезде можно было уехать в любой конец страны безо всякого паспорта, когда народ всем районом пил газировку из одного граненого стакана стоящего в «Автомате с газировкой», а ключ от квартиры каждая вторая семья хранила под дверным ковриком. Когда проезд на автобусе стоил 5 копеек, а на троллейбусе 4 копейки. Билет каждый покупал самостоятельно, опуская 4 или 5 копеек в кассу, самостоятельно же отрывая себе проездной билет. Те же, у кого не было мелочи, стояли рядом с кассой, показывая пасажирам, которые пытались опустить свои 4 или 5 копеек в кассу свою монету, к примеру, достоинством 20 копеек и просили:

– Не опускайте, пожалуйста!

И все понимали, что человеку нужна сдача и отдавали ему свою мелочь, а после этого отрывали себе проездной билет и занимали свободные сидячие места в тролебусе, или оставались стоять в проходе, держась за поручень. Набрав, таким образом, 16 копеек пассажир опускал в кассу свои 20 копеек и тоже отрывал себе проездной билет. Все в СССР базировалось на доверие и на социалистической сознательности советских граждан, строителей коммунизма.

В настоящее время в сети часто попадаются блогеры, которые пытаются пиарятся на очернении советской действительности, называя практику хранения ключа от квартиры под ковриком – мифом. Пусть это останется на их совести.

В то время изготовить дополнительный ключ от квартиры было серьезной проблемой. Да и ключи были не маленькие, размером чуть меньше, чем у Буратино из сказки «Золотой ключик».

Советский придверный коврик – это не те коврики, которые сейчас продаются в строительных магазинах: пористые, водоотталкивающие, грязезащитные, ПВХ, на виниле с надписью «WELCOME ОТСЮДА». Советский придверный коврик – это обыкновенная тряпка сложенная вдвое, этой же тряпкой мыли лестничную площадку, когда подходила очередь по графику дежурства в подъезде. Вот под этой тряпкой и оставляли ключ от своей квартиры советские граждане.

Школьные летние каникулы до начала первой лагерной смены мы с утра до вечера проводили на берегу реки веселой шумной компанией дворовых пацанов. Время на реке пролетало незаметно, с раннего утра до самого позднего вечера мы купались, ныряли, играли в водные «ляпы», прыгали «бомбочкой» в воду поднимая фонтаны брызг, закапывали друг друга в нагретый знойным летним солнцем прибрежный речной песок, строили замки из сырого речного песка на берегу реки. Стреляли по мишеням из рогатки.

Рогатками мы были вооружены все поголовно, у каждого из нас к предплечью руки была примотана своя рогатка. Из хорошей рогатки шариком от шарикоподшипника с 50 метров (50 метров – это расстояние между двумя бетонными столбами) легко разбивалась бутылка из-под пива. Самые лучшие рогатины для рогаток мы изготавливали из сирени или акации. Купленную в аптеке за 35 копеек бинтовую резину, которую мы называли «докторская» нарезали полосками, со старых ботинок срезали коженные язычки, затем полоски резины, привязывалась к рогатине, и два отрезка соединялись кусочком кожи. Любимое занятие было – стрелять навскидку по подкинутым в небо пустым аптекарским пузырькам из темно коричневого стекла, которые при попадании разлетались мелкими коричневыми брызгами.

Я вот думаю, что если бы уже в то время в небе летали квадрокоптеры, сколько из них смогли бы долететь до свой цели, пролетая мимо нашей компании, вооруженной рогатками? Ведь многие из нас в то время демонстрировали поразительную точность стрельбы из рогатки, из пяти подкинутых в небо с 10 метров аптекарских пузырьков все пацаны в нашей компании легко выбивали – все пять.

Самым метким из нас был Васька, по прозвищу – Чапай. Он единственный из нас выбивал десять из десяти. Стрелял Васька-Чапай из рогатки практически всегда стальными шариками от подшипника, которые ему в больших количествах приносил с работы его старший брат. К левой руке у Чапая марлевым медицинским бинтом был примотан плоский магнит. Благодаря этому магниту у Васьки под рукой всегда был запас стальных шариков, с помощью которых он поражал мишени с поразительной точностью. Обладая от природы высочайшей координацией и какой-то врожденной интуитивной меткостью, Васька-Чапай всегда точно попадал туда, куда он, почти не целясь шмалял из своей любимой рогатки.

Чапай был самым лучшим стрелком в нашей ватаге. Таким мы его и запомнили.

В лихие девяностые на большой бандитской разборке Васька погиб от коварной пули снайпера, перед этим из своего ТТ завалив семерых бойцов из ближнего зарубежья своим коронным выстрелом в голову. Даже сраженный наповал пулей снайпера Васька не выпустил из рук свой ТТ. Когда его нашли: он лежал на спине глаза его были открыты и смотрели в синее безоблачное небо, мертвой хваткой он продолжал сжимать пистолет, в котором оставался последний патрон.

Костя Кастет, с пяти лет занимающийся акробатикой в пятнадцать лет, когда конце 70-х в СССР начался очередной всплеск развития восточных единоборств, вдруг проникся огромной любовью к этим самым единоборствам. Он долго мотался по разным подпольным и полуподпольным секциям карате и боевых единоборств. Пока талантливого паренька не приметил старый тренер Петрович, который еще мальчишкой в 1920-х годах начинал заниматься в московском спортобществе «Динамо» под руководством бывшего офицера царской армии В. А. Спиридонова. Он и сделал из него крутого бойца. Когда Петрович умер, Костя, погоревав полгода по своему тренеру, который бы ему заместо отца перебрался в Москву и начал кочевать по московским секциям единоборств. Приходя в очередную секцию, он сначала присматривался, а затем напрашивался на спарринг с тренером. Если побеждал в спарринге, покидал секцию и начинал искать другую, если же получал «люлей» оставался и начинал усиленно тренироваться. А так как все время уходило на тренировки, Кастет по вечерам подрабатывал в ресторанах.

Правда, это был довольно своеобразный заработок. Кастет приходил в ресторан заказывал себе приличный ужин и начинал присматривать себе спонсора, как правило, это была парочка: типичный новый русский – здоровенный бобер в малиновом пиджаке из которого, как из капустной кулебяки во все стороны торчала эта самая капуста и девушка, которую этот «хозяин жизни» поил, кормил и танцевал.