Беспризорница для бандита

– Ты все еще хранишь вещи бывшей. Даже шампуни и гели! Но почему? – удивилась я вслух, говоря с самой собой.

Я собралась помыться, а поймала себя на мысли, что тупо разглядываю все вокруг и трогаю кончиками пальцев, как бы пробуя. Потому наконец снимаю с себя всю одежду, и правда уже совсем не приятно пахнущую, и захожу в душевую кабину. Поворачиваю кран с красной биркой и ахаю от блаженства – мне в лицо ударяются горячие струи, приятно обжигая все тело. Ловлю ртом множество мелко рассеивающихся ниточек воды и просто несколько минут стою и наслаждаюсь этим потоком. И только потом выбираю один из женских шампуней, наливаю в руку и растираю по волосам. Такое ощущение, что я уже целую вечность не принимала душ. По-человечески, наверное, и не принимала никогда…

Только когда закончила, поняла, что не подготовила никакого полотенца. С залитыми водой глазами нащупала на сушилке сбоку от кабины какую-то влажную махровую вещицу и приложила к лицу. И утонула в аромате… Таком приятном, тягучем, как мед, и… мужским! «Это его полотенце!» – дошло до меня. Но я почему-то его не отбросила, а наоборот обняла, как родное, и удивилась своей реакции.

Почему мне так приятно вытираться его вещью, все еще влажной от воды, стекающей с его тела? Приятно касаться им себя там… Проходиться по сосочкам.

– Стоп! – одернула я вдруг саму себя. – Хватит! Что за придурошные мысли? Он тебя украл, закрыл здесь и заставляет работать для него как рабыню! Ты чего, совсем ополоумела, подруга?!

Я повесила полотенце обратно на сушилку и оделась в свежее белье, колготы и такие уютные шортики, которые пришлись мне, кстати, абсолютно в размер. Жаль, что лифчика никакого не нашла. Пришлось надеть кофту на голое тело. Покрутилась на месте перед зеркалом над раковиной, радуясь, что все подошло, и подумала, что надо бы простирнуть все то, что сняла с себя перед душем. Благо машина стиральная у нас в детдоме была, потому ей-то ладу я дать сумела – быстро забросила все шмотки в барабан, засыпала порошок, закрыла, запустила и, вспомнив мотив какой-то песни, припеваючи вышла обратно в гостиную.

***

При свете дня разглядывать дом одинокого мужчины оказалось куда интереснее. До этого момента мне совершенно не было интересно, как и что у него устроено тут, но сейчас… Сейчас стресс куда-то улетучился. Не знаю почему, – наверняка это ощущение продлится недолго и лишь пока я в доме одна, – но я не чувствую опасности. Только интерес. Хочется узнать, с кем мне придется провести… некоторое время под одной крышей. Знать бы еще, сколько он собирается меня здесь держать. Хотя если он и правда не тронет меня, пока я буду делать все, что он скажет, то не так уж все и плохо. На первый взгляд.

Может, это душ так мозги прочищает? Или я, наоборот, слепну, отказываюсь воспринимать очевидное – я здесь заложница, рабыня…

В любом случае, освежившись и смыв с себя вчерашний страх, стало гораздо легче, груз с души немного спал, и я наконец взглянула на этот дом не как на объект грабежа: черное, мрачное и неизвестное логово какого-то мужика – а на обычный дом. Дом человека, которого я совсем не знаю. И было бы неплохо это исправить.

Я стала открывать каждый ящичек в шкафах в гостиной, открыла комод под телевизором и даже в тумбочку в прихожей проверила – ничего. Как можно так жить, чтобы никому по твоим личным вещам не удалось понять, что ты за человек? Хоть бы какой кроссворд в газете был разгадан, из чего можно было бы прийти к выводу, что кто-то умный брал его в руки

– Или не очень умный, если разгадано мало и с ошибками, – прыснула я смехом, выставив руки в боки. И наткнулась взглядом на книжную полку. Подошла к ней и, хмыкая что-то неразборчивое себе под нос, стала перебирать пальцами разноцветные книжульки в твердых обложках. Анна Джейн «По осколкам твоего сердца», Эмма Скотт «Сейчас и навечно», Джоджо Мойес «Последнее письмо от твоего любимого» и другие подобные любовные романы. От одних названий в животе мутит.

– Как ты такое могла читать? – подумала я вслух, однозначно решив, что это всё – книги этой загадочной бывшей женщины главного героя моей печальной оперы про заточение. – Что же вы все такие скрытные-то, а? Нельзя ж так! Мне же интересно…

Я вдруг вспомнила про блокнот, который мужчина выдернул у меня из рук вчера вечером. В нем точно есть что-то личное, прям личное-личное, иначе он бы так о нем не беспокоился. Больше чем обо мне. Уже направилась к его комнате, в которой уже была, видела там все, но остановилась, не в силах коснуться ручки.

– Так неправильно. Я не воровка! И если я хочу доказать ему это, чтобы выбраться отсюда, то нельзя шариться по его вещам и уж тем более заходить в его комнату без разрешения, – отчитала саму себя, да так что аж на носочки встала и сжала кулаки.

Я не знаю, какое это ощущение, когда тебя ругают те, на кого тебе не плевать, как, например, на воспитателя. Как ругали бы меня родители… Если б я их помнила и знала. Но мне не так повезло в этой жизни. Многие, кого я знаю, так жалуются, что родители были злыми, обижали их, чего-то не позволяя, ставя всякие ограничения и выводя рамки, в которых им, детям, следует существовать до тех пор, пока они не вырастут и не будут уже сами отвечать за свою жизнь. А мне бы хоть разок ощутить тепло маминого прикосновения; громкий и пугающий бас папиного голоса, когда я где-то нашкодничаю… Плевать как, только бы они были. Нет, я давно привыкла справляться одна, но иногда мне снятся сны, будто родители держат меня за руку, ведут куда-то, и вроде бы все хорошо, но потом они отпускают меня и уходят куда-то вдаль. А мне остаются одни лишь образы. И непонятно откуда взявшаяся боль, такая тупая, ноющая боль утраты и одиночества.

А теперь еще эта нелепая ситуация, будто мне совсем скучно живется!

– Ты хочешь, чтобы я тут убралась? Ну и что, что я тут? Я и в детдоме убиралась по графику очереди, и готовила часто. Что там, что здесь – без разницы. Лишь бы кормили хотя бы не били…

И только я успела это сказать, как до меня дошло, что я, пока ходила по дому и переступала через кучки разбросанных вещей, оставленных вчера теми горе-ворами, сама не заметила, как постепенно разложила почти все сброшенное с полок по своим местам. Офигевая от происходящего, оборачиваюсь и понимаю, что практически убрала всю гостиную и две комнаты. И даже не понимаю почему, но мне нравится, как теперь выглядит этот дом, и даже самой хочется, чтобы все здесь было в порядке. В моей жизни его никогда особого не было, но хотя бы койку в детдоме и личный шкаф я всегда содержала в идеальном виде – это приятно в первую очередь для меня.

Да и вообще, ничего плохого нет в том, чтобы немного загладить свою вину за попытку ограбления (хотя ограбила не я, но была с ними) и приготовить мужчине ужин.

– Хватит уже все это повторять, дурочка! – успокаиваю саму себя, заканчивая подметать пол, отряхиваю руки и направляюсь в кладовую смотреть, что из продуктов у него есть и что из имеющегося можно интересного сварганить.

Открываю старую скрипучую дверь, нащупываю на внутренней стене выключатель, и, как только вспыхивает свет, ахаю от такого удивления, какого еще в жизни не испытывала.

– Ну ни фига ж себе! – присвистываю и прикрываю ладошкой рот. – А вы полны сюрпризов, мистер неизвестный!

На длинных деревянных стеллажах перед моими глазами распростерлись сотни всяких баночек с закрывашкой и консервами; на одной стене висит несколько связок вяленного мяса, засушенной рыбы и еще какая-то непонятная ерунда, но вроде как съедобная. А на противоположной стене висит двустволка, какие по телеку показывают, для охоты. Только патронов нигде не видно.

– Еще бы ты патроны здесь оставил! – засмеялась я. – Тогда точно не спал бы спокойно, зная, что я могу забраться сюда и взять эту штуку.

Посмеялась и задумалась, как это никто вчера даже не подумал сюда заглянуть. Вот это был бы номер.

Когда эмоции от увиденного и первые впечатления поутихли, я набрала картошки и банку тушеной говядины под мышку. Прихватила морковину, один бурячок и понесла все на кухню. Там, быстренько найдя несколько кастрюлек и сковороду, а также воду, нож и все остальное, принялась готовить рагу и жареную картошку с тушенкой.

Время полетело незаметно, и когда оба блюда уже были почти готовы, я полезла в верхний шкафчик – чтобы добраться до которого мне понадобилась табуретка – и вытащила оттуда коробку со всякими специями. Среди пакетиков и шкатулочек с пряностями нашла измельченный мускатный орех, и мне в голову резко влетело воспоминание где-то пятилетней давности о том, как кое-кто из ребят в детдоме баловались им, орехом этим: ели и кайфовали. А одному так плохо стало, когда он ложки две чайных съел, а потом и второму. Да так плохо, что их еле откачали – головокружение, несварение, глюки и прочее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.