Таракашка в моей голове

Ко второму классу Лера перестала дергаться, иногда даже смеялась или играла со всеми, а плакала только тогда, когда за ней приходили родители – ребенок очень не хотел идти домой. К счастью, школа была районная, никаких дорог переходить было не надо, и ее достаточно рано стали отпускать одну.

Ну как одну, конечно же, с Сережкой!

Даже если они собирались компанией – а весной и летом такое случалось часто, – он просил мальчишек подождать и забегал за Леркой. Тихая, она молча шла рядом с ними, а пацаны играли по дороге в футбол камушком или пересказывали новый боевик. Удивительно, но никому и в голову не приходило подшутить над Серегой или поддразнить его. Класса до шестого. Тогда он впервые из-за нее подрался.

Дрался и потом, только уже не из-за насмешек. Из тихого рыжика получилась очень красивая, нежная девочка, с блестящими карими глазами и смешными веснушками. И нравилась она, конечно, не только ему. Однажды его вызвали на бой. Почти рыцарский турнир среди мальчишек. Один на один – кто победит, тот с Леркой и гуляет. Серый вызов принял, хотя понимал, что даже если проиграет, оставить Леру не сможет. Жилистый, юркий, острый, он выиграл.

Однажды их просто подстерегли за сараями. Прямо внутри двора. Он так и не понял, зачем, но мальчишки на него напали, колотили почем зря, а он отбивался. Сильно тогда губу разбили, нос расквасили. Потом ему товарищ сказал, что это тоже из-за нее. Дескать, его перед ней опозорить хотели. Ничего у них не вышло. Лерка все равно была рядом с ним. Лерка была всегда.

***

Серый вернулся от бабушки и почти сразу уехал на заказ.

Дамочка хотела сходить с ним на концерт. Какой-то молодой, но очень талантливый пианист выступал в рамках фестиваля. Она обязательно хотела это услышать. Он не то, чтобы хотел, но ничего не имел против. К тому же ему за это платили чуть ли не больше, чем за ночь.

Дамы любили выходить с ним на подобные мероприятия. Нет, искусствоведом Серега не был. Брал начитанностью. Какая пьеса, когда написана, кем исполнялась в первый раз… А чисто музыкальные нюансы ему всегда объясняли женщины. Он делал умный, заинтересованный вид, и это они любили даже больше, чем то, что он мог поддержать разговор о композиторах.

Концерт плавно перетек в ужин. Короткая прогулка по вечерней Москве, и на такси уехали к ней. Большая квартира, сплошь увешанная картинами. Антикварная мебель в гостиной. Серега работал уже достаточно, чтобы брать себе богатых клиенток. Эта дама многое могла себе позволить. В том числе – хорошую коллекцию игрушек. И Сережку, как главную из них.

***

Домой Серый вернулся, конечно, уже в пятницу. Он спал в постели клиентки несколько часов под утро и решил сейчас не ложиться – лучше вздремнуть часик в обед. Ночь на субботу обычно хлебная, хотя пустые вечеринки, где три девочки скидываются и заказывают мужчину на час, он уже не брал. Не то, что Леха. Ему опять на пятницу прилетела загородная тусовка. В предвкушении пьяных и обдолбанных клиентов Леха ходил мрачнее тучи.

– Лех, слыш, – Серый выдернул приятеля из невеселых мыслей, – понятно, что ты зеленый, и хороших теток тебе не дадут… – он закурил. – Только если клиентка свежего мясца не попросит. – Посмотрел на соседа выразительным взглядом, – Но спроси дамочку. Пусть даже случайную. По крайней мере, попробуешь, каково оно.

– Серый, я не знаю, как ты это делаешь, – Леха округлил глаза. – Но я со старухой не смогу.

– Свет выключи и представь себе того, кого хочешь, – пренебрежительно бросил Сергей. – Фантазия-то есть?

Леха посмотрел на него с удивлением и сомнением. Взъерошил волосы, хмыкнул.

– Ладно, подумаю.

– Да как хочешь, – фыркнул Серый. – Тело-то твое.

Расхожая присказка в их кругу общения. Вместо «дело твое» проститутки говорили «тело твое» … Действительно, тело его.

И сейчас Леха повезет свое тело рисковать. Да, там телки молодые. Не все, но в основном. Но выйдет ли он оттуда целым? И сможет ли отработать вообще? Леха серьезно задумался. Вернулся в свою комнату, помялся, покрутился. Подумал было посоветоваться с Андрюхой, но сам собой открылся чат с оператором.

Леха: Готов на дамочку.

Оператор: Ок.

«Вот, – вздохнул. – Хоть попробую».

***

Леха пришел к Сереге через три дня, сел напротив. Взгляд неуверенный, плечи напряжены.

– Что? – Серый гладил рубашки.

– Ну это… Я попробовал… – замялся, вроде как даже покраснел. – Дамочку.

– И? – вокруг Сереги с шипением поднялось облако пара. Он снял с доски рубаху, уложил другой стороной, разровнял рукава…

– Норм, – Леха поерзал. – Она вообще норм была. Без лишнего веса, спокойная… Даже представлять ничего особо не пришлось, – пожал плечами.

– Ну круто, – отозвался Серый.

Ему приходилось представлять. Каждый раз. Лерку.

– А что дальше? – Лешка спрашивал то ли совета, то ли инструкции.

Серега оставил в покое рубашку, внимательно посмотрел на приятеля, выключил утюг, сел напротив.

– А дальше, если хочешь богатых клиенток – вкладывайся в себя.

– То есть?

– Стрижка, костюм, маникюр, депиляция… – перечислял Серега, а у Лехи округлялись глаза. – И самое главное – умение поддержать разговор.

– Да язык у меня вроде нормально подвешен, – пожал плечами. Про депиляцию думать не хотелось.

– Ну ок. Только еще голову наполнить надо.

– Я в институте почти на отлично учусь!

Серый вздохнул.

– Лех, идете на концерт, ты должен знать композитора, другие его произведения, вехи творчества. Как минимум. Идете в театр – все об авторе пьесы и режиссере. В картинной галерее – ты искусствовед, на городской улице – экскурсовод!

– Охренеть! Это как?

– Это не так сложно, как кажется, – Серый снова встал к гладильной доске. – Многие дамы сами любят рассказывать. Где-то что-то прочтешь. Где-то вспомнишь. Наберется в голове. Если понял, что нихера не знаешь, делаешь умные глаза и переводишь разговор на другую тему.

Леха молчал. Думал. Серый искоса на него посматривал.

– Ну… Окей… Можно попробовать, – снова поерзал. – С чего начать?

– Начни с внешнего вида, – тихо отозвался Серега. – У тебя костюм вообще есть?

– С выпускного в школе.

Серега не выдержал, фыркнул.

– Короч, я бы тебе немного изменил стрижку. – Леха нервно провел рукой по короткому ежику. – И, конечно, одежду. Что-то, что подчеркнет плечи. У тебя фигура такая, что тетки от одного твоего вида падать будут.

Леха приосанился. Посмотрел на гораздо более мелкого Серегу. Тот часто надевал брюки с легкими, струящимися рубашками. Иногда жилет, иногда пиджак. Часто повязывал шейный платок. В общем да, не джинсы с футболкой.

– Че, тоже шелковые рубахи?

– Да ну… – Серый вроде как даже удивился. – Зачем? У тебя мускулатура, рост… Тебе надо костюмы приталенные попробовать. Пиджаки с джинсами. Классно будет.

Леха поморщился.

– Костюмы? Это где покупать?

Серый вздохнул, посмотрел на часы.

– Если хочешь, покажу, где я одеваюсь. Можно даже сегодня, если ничего не мерить, просто посмотреть, – подумал минуту. – И мастера своего могу дать. Парикмахера. Пообщайся, подойдет тебе – попробуешь. Нет – другого будешь искать.

– А, – Леха еще раз провел по волосам. – Ну да. Можно.

– Ну, если можно, сейчас рубашку доглажу и пойдем. Я до семи свободен.

– Ага, да… У меня вообще только ночной заказ.

Серый кивнул. Зеленому мальчишке контора будет сбрасывать самый шлак. Случайные ночные. Жалко парня. Надо подтянуть.

***

Они с Лехой три часа лазили по торговому центру. Серый сводил его в элитные бутики, но тут же предупредил: когда будешь зарабатывать, тогда сюда и придешь. Для начала пойдет и просто хорошее прет-а-порте.

Вымотанные непривычным досугом, остановились на фудкорте, заказали по бокалу пива. Серый сам удивлялся тому, как легко складывается их беседа. Леха рассказывал о себе. Его тоже растила в основном бабушка. И до двенадцати лет дед. Мать была жива, но очень много работала. Карьеристка. Очень амбициозная. Леха ее уважал, но с теплотой и нежностью говорил именно о бабуле. Серый что-то рассказал о себе, пообсуждали клиенток, поржали вместе. В общем и целом, отлично провели вечер.

А через два дня в их доме снова появилась Тайка. Такая же растрепанная, в рваных джинсах и раскрашенной маркерами футболке. Смешная, милая. Подлетела к Серому, чмокнула в щеку:

– Привет!

Леха внимательно за этим наблюдал.

«Сука, значит действительно запрещал!» – что-то склизкое и когтистое провернулось у Серого в животе. Но девушке улыбнулся:

– Привет! Давно тебя не было видно.

– Ага! Маман успокоилась! Я сегодня не с ночевкой. Просто в гости! – она обезоруживающе улыбнулась. – У меня каникулы! Скучно!

Точно же, уже середина лета. Серый слишком давно учился, чтобы помнить такие мелочи. И Леха, похоже, на учебу тоже стал забивать. По крайней мере, по нему сезонность отследить было сложно.

– Здорово! Ты на лето в Москве или поедешь куда?

– Пока в Москве, – пожала плечами, еще раз улыбнулась и скрылась в Лехиной комнате.

Серый покрутился юлой по квартире и понял, что не находит себе места. Какого черта от него девчонку прячут? Что за недоверие? Что они о нем думают? Он что, маньяк какой-то? И она сама! Ну могла же осесть на кухне!

Нет, он так не может. Накинул ветровку, ушел. Километров семь пешком обычно помогали выпустить пар и привести в порядок мысли. Бесцельно пошатался по городу, забрел в какой-то парк, завис у детских площадок. Когда понял, что голова пустая и уже ничего внутри не кипит, решил, что можно возвращаться домой. Столкнулся с Лехой нос к носу на пороге:

– Тайка, шевелись, – подгонял ее он. – Мне к преподу надо!

– Да иду, иду, – почти прохныкала. – Сам виноват, нефиг было хвостов набирать.

– Тайка!

Она выходила из его комнаты, крайне недовольная тем, что ее торопят.

– О! Вот Сережка пришел! Можно я тогда досмотрю?

Наверное, залипла в какой-нибудь сериал и не успела закончить серию, а одной ей оставаться в квартире запретили. Или – наедине с Сергеем.

– Тай! – Лешка сверкнул глазами, обернулся на Серого и поймал его темный колючий взгляд. Замер. Секунду подумал. – Ладно, – протянул, – если мешаться не будешь, оставайся, – а сам смотрел при этом Сереге в глаза.

Серый поджал губы, взялся за ручку своей двери.

– Серый? – окликнул его Леха. – Ты не против? – а тон такой, что хрен пойми, о чем спрашивает.

– Мне все равно, – отозвался Сергей и скрылся у себя.

А сам снова завелся: «Сука! Вот так, значит!»

К нему тут же постучали. Тая? Открыл. Нет. Леха. Посмотрел на него внимательно, зашел, притворил за собой дверь:

– Серый, – опустил глаза, – я же извинился, – снова поднял взгляд. – Хрена ли ты кипятишься?

– Тебе показалось.

Леха просто кивнул.

– Серый, ты обещал, я тебе верю.

Серега скрипнул зубами.

– Я дал повод усомниться?

– Нет.

– Ну и?

– И все. Больше ничего.

Серый шумно выдохнул, а Леха, еще раз посмотрел другу в глаза, развернулся и вышел. Почти сразу хлопнула и входная дверь.

Минут через десять к нему тихо поскреблись. Тая несмело сунула нос в комнату:

– К тебе можно?

Серый отвел взгляд. Он сидел с журналом в руках и пытался убедить себя хоть что-то прочитать.

– Мужики будут ворчать.

– Я знаю, – они проскользнула, будто прячась, села на диване у него в ногах.

Сережка отложил журнал, вопросительно на нее посмотрел.

– У меня правда дома сейчас все тихо. Не было повода приходить.

– Хорошо, – он медленно кивнул, снова поднял свое чтиво.

– Ты так и будешь молчать? – возмутилась она со слезами в голосе.

Серый взглянул на нее поверх журнала:

– А что я должен сказать?

– Ничего! – фыркнула, быстро вышла из комнаты.

Сергей зажмурился.

Черт! Что происходит?! Только не ходи за ней, только не вставай!

Сосчитал до десяти, не выдержал. Подошел к своей двери, развернулся, сделал круг по комнате, снова взялся за ручку, открыл, вышел.

Она сидела на полу Лешкиной комнаты и рисовала. На ноуте действительно шел какой-то фильм, но Тая даже не поднимала на него взгляд, с остервенением водила мелком по листу.

Серый встал в дверях, опершись спиной о косяк, сложил руки на груди. Молча смотрел на нее. Тая прервалась, подняла глаза.

– Им не нравится, что мы общаемся, – как можно спокойнее проговорил Серый.

– Им никто не нравится, с кем я общаюсь! – пожаловалась она со слезами в голосе, – А ты вот так возьмешь и просто их послушаешься, да?

Бедная таракашка. Серый прикрыл глаза, вздохнул:

– Я хотел кофе выпить, будешь со мной?

Тайка расплылась в совершенно очаровательной детской улыбке:

– Я лучше чай! С молоком! Есть молоко?

– Не знаю, сейчас посмотрю, – Серый тоже улыбался. Рядом с ней улыбаться было очень легко. – Футболку сама разрисовывала?

Он обратил внимание на ее одежду – вычерченные черным маркером пары глаз: взгляды – этот кокетливый, этот расстроенный, вот тут слезинка в углу.

– Ага! – она гордо расправила ткань, чтобы лучше было видно. – Нравится?

– Нравится! – на ней все нравится.

– Хочешь, тебе раскрашу? Рубаху однотонную? – глаза азартно загорелись.

– Не мой стиль, – засмеялся Серый в ответ. – Но могу пару светлых тебе отдать. В качестве холста.

– Давай, – протянула Тая, хитро прищурившись.

Серый вскинул брови в шутливом удивлении.

– Пошли посмотрим, – открыл шкаф. – Вот эту можешь взять, – достал кремовую рубашку. – Пойдет? – она была с шелковым отливом. Серому казалось, что рисовать лучше на простых.

– Пойдет! Тут классно ляжет глубина, – ее глаза блестели, пальцы блуждали по ткани, будто обводя еще не существующий рисунок.

– Еще эту… – Серый вытащил из шкафа светлую серо-голубую рубашку. Очень светлую. Покупал ее под какой-то пиджак, надел два раза в прошлом году и больше не хотел.

– Ага, – Тая сняла рубашку с вешалки, прижала к себе, а взгляд ее алчно блуждал по шкафу.

Сережка не любил костюмов, поэтому рубашки чаще брал с рисунком – мелкий крап или полоска. Пара была в турецкий огурчик и с цветочным орнаментом. Рубах у него было до черта, он даже не все сам помнил.

– Ух ты! – Тайка просияла, руки потянулись к вешалке с переливающейся розовой тканью на ней. Эту рубаху Серый помнил. Купил недавно. Итальянская. Приглушенный розовый с перламутровым отливом. – А эту можно?

Серый вскинул брови, помедлил секунду, сразу выдав свои сомнения. Таракашка моментально повесила вешалку назад.

– Хотя нет, – отдернула руку от шкафа. – Ты смуглый, тебе такой оттенок идет больше, чем мне.

– Забирай, – улыбнулся Серый. Не мог уже не отдать. – Разрисуешь ее цветами.

– Клево! – она не стала ломаться и отказываться. – Ее расписывать не буду, – она приложила к себе розовую ткань, провела рукой по груди, по животу, разглаживая. – Она прекрасна сама по себе!

Сережка на мгновение позавидовал этой рубашке, тут же отвернулся. Все сожаления как рукой сняло.

– Мы вроде собирались кофе пить? – он отошел от шкафа. – Если ты набрала себе достаточно вещей, – ухмыльнулся.

– Да! – она подпрыгнула, прокрутилась на носках. – Только мы собирались пить чай, – ускакала на кухню, оставив в комнате довольно улыбающегося Серегу.

***

– Ты прикинь, он двадцать лет ее писал!!! – в голосе Тайки слышалось неподдельное восхищение.

Они с Сережкой стояли в Третьяковской галерее перед полотном «Явление Христа народу». Смотались гулять в город вдвоем. Никому ничего не сказали. Обрастали секретами.

– Ну да, я слышал, что она была делом всей его жизни, – Серый покрутил головой, рассматривая картину. – Написал и умер.

– Ой, ну это преувеличение. Он же умер от холеры, а не от нервного срыва или сердечного приступа, – отмахнулась Тайка.

– Он начал ее писать без согласования с Обществом художников, – Серега пытался вспомнить все, что читал о картине. – Тогда же платили пансион только за заказанные работы.

– Да, я читала, что ему холстов не хватало, чтобы эскизы делать.

– Тем не менее, он сделал их почти шестьсот! – вскинул брови Серега.

– И даже написал мини-версию! – Тайка тоже восхищалась этапами работы художника. – Ты, кстати, про красную повязку знаешь? – она показала в угол картины, на старика, выходящего из воды.

– Которая белая?

– Ага, – Тая рассмеялась. – В воде красная, а на старике белая.

– На эскизах красная.

– Ага, – кивнула. – Не поправил.

– Думаешь, просто забыл?

– Скорее всего, упустил, ага…

Глаза у нее блестели от восхищения, лицо было восторженное, и все внимание сейчас доставалось картине. Серый об этом не жалел. Ему нравилось.

– Ты, кстати, знаешь, что ее предшественницей считают «Явление Христа Марии Магдалине»? Именно за нее ему нормально так заплатили, чтобы он смог остаться в Риме и работать над … – Серый кивнул в сторону гигантского полотна.

– Да! «Явление Христа Марии Магдалине после воскресения». Про нее говорили, что она действительно показала умение художника изображать наготу и драпировки.

– Ну да… И в «Явлении народу» он это только оттачивал.

– Да… Хотела бы я ее увидеть… – протянула Тая.

– Кого? – Серый не понял. Они и так стояли перед «Явлением Христа народу».

– Магдалину! Ну, «Явление Магдалине».

– Так она вроде в Питере, – пожал плечами. – Можно посмотреть.

Тайка расхохоталась:

– Где я и где Питер?! – оглянулась. – Может быть, когда-нибудь! На целый день в Эрмитаж!

– На целый день в Эрмитаж с ума сойдешь, – проворчал Сергей. – А ты что, никогда не была в Питере? – они отвернулись от картины, пошли в другой зал.

– Была, еще маленькой. Пока папа был жив, – отмахнулась. – Но помню мало. Жутко помпезную гостиницу, мосты меня поразили. Но картины ни одной не видела – моя мама предпочитала рестораны музеям!

– Тебе должно было понравиться, ты же любишь поесть!

Тая расхохоталась, чем вызвала гневный взгляд смотрительницы зала.

– Ой, – смешно прикрыла рот ладошкой. – Пошли к Айвазовскому. И Куинджи. И больше никого сегодня не хочу.

– Пошли, – улыбнулся. – Будем у Айвазовского считать мазки на картинах!

– А! Бесполезно! – она снова громко хохотнула, ойкнула, втянула голову в плечи. Сережка взял ее за руку, притянул к себе, прикрывая от взглядов смотрителей, и улыбнулся.

***

– Серый? – Леха аккуратно постучал в дверь его комнаты, замер на пороге. – К тебе можно?

– Можно, – Серега только что вернулся с заказа, собирался сполоснуться. – Но лучше кофе завари, а я на пять минут в душ.

– Ага, – Лешка качнулся с носка на пятку и умотал на кухню.

Сережка вышел, растирая волосы полотенцем.

– Чего стряслось? – он подтянул к себе чашку.

– Да я это, – Леха замялся, – спросить хотел…

Серый испытывающе на него смотрел, ждал. Лешка залез в карман брюк, достал смартфон, показал Сережке чат:

– Знаешь такой адрес? Оператор намекнул, что ты знаешь.

– А… Лилька. Да! Хорошая тетка. В отличной форме и без закидонов, – Серый отхлебнул кофе из чашки.

– Бывал у нее? – Лешка выглядел озадаченным.

– Да, раза три… – Сергей поднял взгляд на потолок, вспоминая. – Не, четыре.

– Четыре? Это ж, считай, уже почти постоянная! – изумился Леха.

– Не-е, – Серега, не вставая из-за стола, открыл холодильник, достал нарезку сыра, ветчины. – Она разнообразие любит. Свежее мясцо, – ухмыльнулся. – Но заказывает часто. Мы с ней на игрушках неплохо сошлись, вот она меня и брала несколько раз, – поднял глаза на друга. – Поиграться.

– На игрушках? – уточнил Леха прищурившись.

– Ну да! – Серый поморщился. – Но она без изврата, никаких тебе плеток или стеков. Так, пингвинчик, бусики…

Леха замер, нахмурился. Серый перестал жевать и удивленно посмотрел на приятеля.

– Лех, ты вообще в секс-шоп хоть раз заходил?

Лешка вскинул подбородок, свел брови в одну линию.

– Да я как-то… – поджал губы, – всегда своими силами справлялся.

– Понятно, – Серый изогнул бровь, отвел взгляд, снова отпил кофе. – На сколько заказ?

– На одиннадцать сегодня.

– Ладно, – вздохнул. – Пошли сходим. На экскурсию.

– В смысле?

– Лилькины любимые игрушки рассматривать пойдем, – чуть скривившись, пояснил Серый. – Покупать не надо, у нее дома все есть.

Они подошли к чуть затемненной двери на Тверской.

– В самом центре? – обалдел Леха, поднял глаза.

«Пинк Рэббит», гласила вывеска над довольно крупным павильоном.

– Заходи, – Серый толкнул дверь. – Большой магазин, выбор хороший.

Внутри их встретил приглушенный свет, розово-серые стены и стеклянные витрины с розовой подсветкой.

«Почти как в ювелирном», – подумал Леха. Хотя в ювелирный он тоже захаживал нечасто.

Навстречу им вышла продавщица в строгой форме.

– О! Сережка! Привет! – радостно поздоровалась она на весь магазин. Впрочем, сейчас они были единственными клиентами.

– Привет, Люсь, – он по-дружески приобнял девушку.

– Ты за чем-то конкретным? У нас новый завоз был! – а сама от Серого глаз не отрывает.

– Не, Люсь, мы просто так тут потусим. Можно?

– Конечно, – кивнула, но не отошла.

– Сами, – добавил Серый.

Девушка натянуто улыбнулась, приглашающим жестом обвела витрины:

– Все в вашем распоряжении! Если что, я там, – кивнула на кассы.

Сережка ответил ей обворожительной улыбкой.

– Ты тут что, постоянный клиент? – тихо спросил Леха, когда продавщица все же удалилась.

– Угу, и ты будешь, если в конторе останешься, – хмыкнул Серый. – Пошли.

Он остановился у витрины с вибраторами. Некоторые из них расширялись книзу или раздваивались.

– Охереть! – Лехин взгляд зацепился за очень реалистично выполненный вибратор в форме мужского члена с тестикулами.

– А… Ага… Самотрах. Он двигается. Взад-вперед. Амплитуда примерно три сантиметра. За присоску можно на стене зафиксировать, в душе, например, и раком встать, – Серый говорил об этом так буднично, словно за хлебушком пришел. – Но это не твой вариант. Этим тетки обычно соло балуются. Нам сюда, – он указал рукой на витрину с аккуратными цветными изделиями.

Они на член были совсем не похожи. Силиконовый цилиндр, соединенный с силиконовым эллипсоидом. Лешка нахмурился, разглядывая.

– Эту штуку, – Серега указал на подкову с почти равными частями, – обычно называют кролик. Это либо для двойного проникновения, либо вагинально и стимуляция клитора, – внимательно посмотрел на приятеля. – Понимаешь, что куда приложить?

Леха молча кивнул. Всмотрелся в стимулятор.

–– Лилька это любит?

– Ага, – хмыкнул Сергей. – В обе дырки, иногда в два ствола.

–– А моя роль какая? – нахмурившись спросил Лешка.

–– Во-первых, не забывай о сиськах и клиторе. Там нужно хорошо поработать языком. Во-вторых, в твоих руках пульт. Ты можешь менять интенсивность вибрации. А во-третьих, им можно пользоваться дистанционно.

– Дистанционно?

– Да. Радиус действия пять-десять метров. В зависимости от модели. Лилька любит смотреть. Ты вставляешь это ей между ног, сам вальяжно раскидываешься в кресле, так, чтобы она видела твой довольный взгляд и стоящий член, и вперед.

– В смысле? И что ей в этом нравится?

– Видеть твое желание нравится. Чувствовать, что они в твоей власти, нравится. Ты не поверишь, сколько в дамочках желания подчиниться.

– Блин, это почти БДСМ.

– Это даже не рядом с БДСМ. Игра в самца, не более. В садо-мазо не лезь, по крайней мере, пока.

– Почему?

– Потому что это не про секс, а про психологию. Покупают доминанта. И если ты дашь слабину, то нижние ее совершенно точно почувствуют. Тут дело не в том, как и кого ты связываешь, а в том, хочешь ты себе подчинить или нет. – Серый внимательно посмотрел на Леху, – Ты хочешь?

Лешка посмотрел на него нахмурившись:

–– Пожалуй, нет, – мотнул головой.

– Ну вот и я говорю, не лезь, – помолчал пару секунд. – Егора белобрысого знаешь?

Лешка отрицательно покачал головой.

– Если хочешь, – продолжил Серый, – познакомлю. Он верхний. Это дорого, и очень специфическая клиентура. Могу свести вас, пообщаться.

– Не, – уверенно ответил Леха, – пока не надо.

Серый понимающе кивнул.

– Ну да… – вернулся к витрине. – Так, на чем мы остановились?

Домой Леха возвращался глубоко впечатленный и молчаливый. Пингвинчики, кролики, бусики, колечко… Лешка знал, что это существует, но что в таком ассортименте?! С бусами Серый его познакомил особенно тесно.

– Смотри, – указал на цепочку укрупняющихся шариков в силиконе. – Их смысл в том, чтобы заполнить анус, и тогда вагинальный секс особенно чувствительный. Клиентке круто. Но, – он внимательно посмотрел на друга, – она может захотеть впихнуть их в тебя. Лилька так делает.