День славянской письменности

Самый почитаемый

Если чувства зачерствели,В темноте метут метели,Воют и куражатся,И спасенья нет…Успокойся понемногу.К храму отыщи дорогу.И в душе окажетсяНевечерний свет.Позабудь совсем о лени.Преклони свои колени.С верой обретаемойПомолчи, постой.Помолись потом смиренно.И услышит непременноСамый почитаемыйНа Руси святой.Николай, угодник Божий,Обязательно поможет.Защитит воюющихИ укажет путь.Проведёт сквозь все барьеры.«Образ кротости» и верыПримирит враждующихИ откроет суть.Человеку мало надо —Свет душевный, как награда,Пламенем питаемыйОт свечи простой.Помолясь, проси смиренно.И услышит непременноСамый почитаемыйНа Руси святой.

Навечерие

Чудный узор ледяного этюдаВиден на каждом окне.Замерло всё в предвкушении чудаВ каждой душе и вовне.Утихомирились даже метелиГде-то у дальних лесов.В храме, где звёзды сияют на ели, —Чтение Царских часов.Полнится трепетом и ожиданьемПраздника и торжестваСердце с молитвою и покаяньем…Близок приход Рождества!..

Виктор Дроздов

Горные туманы

Серыми днями бродят туманы.С горами живут вместе веками.Чудные виды, и очень странны,И ветер мешает их с облаками.Вместе они наблюдают успехи,Видели, помнят и гибель поэта.Укрыта гора ими, как одеялом,И над бюветом, и над провалом.Капельки их не бродят по свету,Всё при горе́, всё рядом где-то.Местные ветры по кругу гоняют,Служат горе, за ней наблюдают.Бывает, вместе в тучку собьются,Чтоб сообща дождями пролиться.Они то грозят, а то посмеются,Хвое и листьям помогут умыться.Мама-вершина повыше над нимиВсё поправляет сырую перину.Когда ночь не спят и, проплывая,Мелкие капли долг выполняют.А к концу ночи остывший туманЛяжет по хвое пепельной пылью,И поутру в ней, как будто пацан,Солнечный луч пляшет кадрилью.

Полотно

С рожденьем нам даётНашей судьбы полотно.И разноцветьем в нёмНити в него вплетено.Белых, чистых, как снег,И дней и нитей полно.От чёрных, серых в нёмБывает совсем темно.Тех, кто ткал наперёд,Я долго понять не мог.Но подошел мой черёдТкать и своё полотно.Распушил его, разобрал,Вытащил нити с негоИ сам для детей соткалЧто им судьбой суждено.Ткал всё и думал о том —В жертву оно отдано,Чтобы смогли потомМы им соткать полотно.

Старые фотки

Я старые фотки смотрю и понимаю,Как мы незаметно друг друга теряем.Кто готовил для нас эту тихую месть?Были все рядом, кажется, что ещё есть.Старых альбомов листы перелистаю,И улыбнусь, и погрущу, и не узнаю.Дороги, улыбки, которых не счесть!Всё рядом когда-то, и всё вроде есть.Толстый, пухлый картон и отвечает:«Мы, поминая ушедших, им помогаем.Их души несут рядом вечно свой крест!С нами всегда они были, и они есть».Нас кто любил и берёг, не пропадают,А чёрно-белые фотки – иконы, я знаю.Свечу зажгу и услышу пламени треск!Не забываю, помню о них, и они есть.

Куда деваются года…

Куда деваются годаПосле дней рожденья?А происходит так всегда,И в этом нет сомнений.Нас оставляют те года,Что долго с нами были.И те, что мудрости полны,И те, что молодые.И что энергией горят,И эти, что остыли.Хранятся где,В каких складах,Покрытые там пылью.Быть может, ловят их сачком?Сетями ловят где-то?Ну а потом приносят в домЗимой, весной и летом.Затем, как бабочек в витраж,Года, что мы прожили,В гербарии с названьем «стаж»На полочку сложили.Может, смывают их дожди?С крутых вершин лавины?И там мешает им гранит,Который не подвинуть.Может, уходят в лабиринт,Да выхода там нету?Их вмиг съедает Минотавр —Вот в этом все секреты?Им бы решиться на побегС тех мест, куда ушли.Но нет, уходят в никуда,Где мы их не нашли.Оттуда нет возврата им,Лишь те, что впереди,Несут надежду нам всегда,Чтоб новые пришли.Скорей уходят-то туда,Где только память есть.А к нам всё новые годаПриходят в гости здесь.

Живая музыка души

Шуршанье купюр радует слух.Но это ведь не неизбежность.И больше душе нравится звук,Звук музыки. Музыки нежной.Кто обожает хрип, саксофон,То тихий он, то говорливый.Баян – переливом, но делает онКлавишей жизнь счастливой.А любят ещё люди пение птиц,Их звука природа простая.И скрипку. Скрипка на «бис»Душу всегда всем спасает.И с перебором гитарных струнРомантика. Что тут скроешь?Цыгане, костры, вот что на умПриходит к нам под звездою.Но в суете мы вечной живём,Мы только тогда замечаем —Нет стука сердца. И не поёт,Его музыка вечно живая.

Мудрости года

Степной бурьян и карагач,Зимою вьюги.Несёмся мы, как кони, вскачь,Стянув подпруги.И в этом мире, плачь не плачь,Лишь помощь друга.Ещё пристёгнута ко мнеМоя супруга.Те годы мигом пронеслисьСреди тюльпанов.Детишек двое поднялись,Зажили раны.И грусть и радость в кутерьме,Там шли по кругу.Шрамы залечивали мнеС моей супругой.Усохло море, где Аральск,Такая доля.Рубцы по телу, песни, пляс,Обиды с болью.Там в помощь братское плечо,Иной раз туго.Всегда поддержит горячоМеня супруга.Пускай мелькает серебро,Не это важно.Уже не так важно добро,То каждый скажет.А мы всегда, всегда вдвоёмНа поле с плугом.Твой преданный и верный коньИ ты, супруга.А вот уже и шестьдесят.Какие планы?Уже не манят, как тогда,Чужие страны.Ещё звенит нет-нет струна,Звезда не гаснет.И жизнь надеждою полна,Ещё прекрасна.Да, пришли мудрости года,Все мы стареем.Давно не хочется туда,Где знамя реет.И души греет нам не то,Что грело раньше.А внуки, внучки и… пальто,Да жизнь без фальши.Вернувшись в прошлое сейчас,Могли б подправить.Чему тогда мы, с тем умом,Кричали: «Браво!»Теперь пускаем там слезу,Где раньше бились.И отдышаться не могу,Где мы ломились.Болезней наших, как наград,Нам жизнь с тобою.Но вот скажу: склероз – беда?Забудь плохое.Теряем зубы навсегда?Еда что – важно?Суставы ломят и болят?Ходи вальяжно!В день юбилея пожелать,Конечно, надо.Не забывай, ты для меня —Одна отрада.И пусть порою невпопадЯ что-то крякну…Не обращай… и пни меня,Я вмиг обмякну.И всё же мчимся от годов…Не-е-ет. Не догонят.Пускай болит спина, ребро,Колено ломит.А мы рысцой с тобой вдвоёмБежим по кругу.С тобой, прекрасная жена,Моя подруга.

Янычары

Диким полем травы качались,Прошли не спеша караваномПятьсот лет. Славян разорялиДа сынов отнимали османы.А в степи, у седого кургана,Мать, в пыли рыдая, валялась,Потешались над ней басурманы,Было весело им, и смеялись.В янычары, в полон уводили,Где трёхлетние всё забывали,Там жестокостью наградили,Чтоб славяне славян убивали.И в дальних землях и странах,Не узнавшие ласки от мамы,Повзрослели славяно-османы,А шатрах подросли басурманы.В поход шли османо-славяне.Меч кривой для боя им легче.Васильковые глазки от мамы.В них отцовы казацкие плечи.И акынджи топтали конямиДа рубали славян ятаганом,Не узнавши отчизны, ИваныВ пехоте кололи штыками.Не помня ни мамы, ни таты,Братьёв, как врагов, губилиИ давно позабытую хату,Подожгли, добро растащили.Жестокости было без меры.Разоряя славянских братьев,Мечом сын рубил неверных,Кто рожал его в отчей хате.За Днепром погибала правда,У османа своей нет утраты.А брата столкнули с братом,И могучий Днепро заплакал.Столько лет водою в песок,Когда шли янычары ратью.Нам казалось: какой там срок?Ну а всё повторилось, братья.

Первая гроза

К концу апреляНебо чернело,И гроза – дырявым ведром.Туча без делаБолталась неделю.Ну вот, полилось, потекло.Лужи налилисьВезде в изобилье,Капли как стрелы, под гром.И ещё всё шутили:«Зонтов нет! Отвыкли!Смотри, как бегут в метро».Вот веткам – подарки,Зелёный лист, яркий.Теперь, по приметам, тепло.С той первой грозой —Надеюсь, не бабье —К нам лето опять пришло.

Храм

…Поджёг Божий дом фашист,Потушить! А вокруг ни души.У врат храма убитый лежит,И Отец православный спешит.С креста злато слезою бежит,Капли капают вниз с высоты.И в подвалах мольба: пережить,И глядят на восток, как кресты.А огонь колокольню крушит.Крик беды с «губы» не звучит.Звать народ набат не спешит,Колокольный язык не стучит.Души в стон, и руины в тиши.Где был храм, там пепел один.Дымом дышат дома, чтоб жить.Ветер зло только сажу кружит.Как грехи Отцу отпустить?..Он с молитвой к тому, кто вершит,Рваной рясой, как горем, накрыт:«Не прощай, Боже их! Накажи!..»

Ненавижу вас, война

Да. Там становятся роднее.И все поступки там честнее.Взрослеют там не по годам.Прощаются, как навсегда.Ведь встречи – это иногда.А что нам радость? – ерунда.Порой не видят никогдаМорщин у молодых солдат.И звон не слышен от литавр,Всё чаще громовой – «Ура!»Героям, славе, орденам…Но ненавижу вас, война.Вы – кровь, что льётся как вода,Вы – мирной жизни нет следа,Вы – сломан быт, дом, города.Вы – старикам путь из гнезда.Вам чаще слышно: «Минуй мя»Вы – слёзы маленьких ребят.Где всем приходится гадать,Попал туда ли, не туда…Вы – мольба другу, чтоб помог,Вы – часто шёпот: «Спаси Бог»,Вам ценной стала тишина.Вы будьте прокляты, война!

Расстриги

Ну как не вспомнить временанасилья, смуты?И предающих Русь боярв одну минуту.То за поляков, то за нас —Лжедмитрий, Мнишек.А им же только бы во власть,рубашка ближе.Не позабыть, что обещаллюбимчик власти.А предал быстро как вождятоварищ Власов.Лобзался в дёсны средь усов,гнилое племя.И забыл верность своих словв такое время.Нельзя так со страной вести,что вас растила.Обласканных, пусть в бедности,но вас кормила.А вы – грешить и предавать,как поп-расстрига.Вы ж Солженицына листкис названьем «книга».И как бы вверх ни поднялись,вы все паскуды.Сломать Россию не могли,дела Иуды.Таким, как вы, у наших словесть слово «гнида».Не научились ни любить,ни ненавидеть.Считаете вы, вам должны?У вас не брали.Вам государство предавать,где воровали.Потом вам Родина по морде,зажав обиду.Народ наотмашь бьёт и гордо,а там – как выйдет.Спасайте шкуру с барахлом,помойку грудой.Но где бы вас ни подняло,вас позабудут.Запомните – вам ремесло:предать Россию.Не первые вы, и не впервой,и то осилим.Одно смущает нас порой:«Вот так повсюду?»Страну в годину предаватьсытые любят?То, может, Родине не смерть,но вот спросили б:«Судьба предателей иметь —только в России?»

Стали пить больше красного…

Пить больше мы стали красного.Стали кушать мы много разного.Иным – так сплошные праздники.А у многих жизнь просто праздная.Теперь больше пьём мы крепкого.И в печали не тяжко нам от драм.Меньше здравия, больше недругов,Живём сейчас, что не пресно нам.Чаще стол сейчас видит вкусное.И не спрятаться нам от сытости.Всё туристами шастают русские,А всё меньше в душах их радости.Одеваемся все лучше прежнего.Одежду же носим лохмотьями.И любим себя больше, нежного,Не родных своих и не Родину.Стали праздники нам доступнее.И даётся всё больше нам выбора.Мелькаем, как в спурте, сту́пнями,Этикеткою жизнь, ярким стикером.Не любим, как должно, ближнего.Состраданье исчезло с участием.На себя нацепляли все лишнего,Бродим сытые, бродим несчастные.

Вальс памяти

Из серого камня гранитная глыба всё ближе,Но слов не прочесть, слеза застилает глаза.Погон капитана, берет, ты коротко стрижен,И глупая мысль в голове: «Плакать нельзя».Мне поклониться тебе, сказать, что ты с нами,А ритм офицерского вальса всё долбит висок.Живым остаётся одно – только вечная память,И странная мысль: увидеть, обнять бы разок.А листья в букете всё шепчут от ветра устало:«Живи. Надо жить. Ты так нужна для ребят…»Знаешь лишь ты, как тебя у меня не хватало,И как же теперь мне одной прожить без тебя!Выполнил долг, не предал военное братство,И тобой спасена Отчизна, наш дом и семья.Ведь это ты отдал жизнь за своё государство,А мне горько одно – что за это ценой стала я.Подуют ветра, потушится временем пламя,А ливни со всех смоют горы грязных обид.Но ничего не сможет стереть нашу память,И блеск первых звёзд и офицерской судьбы.Память хранит выпускной и мелодию вальса,Время, когда со счастьем втроём – мы семья.Мне жить в этом вальсе, спать и просыпаться,А вальс выпускной оттанцуют за нас сыновья.

Года идут, года летят…

Нам Божьим куполом накрыты те года,Когда даётся наша жизнь нам будто дар.Года идут, года летятИ нашей воле подчиняться не хотят.Холодный ветер ли, пустыня их гнобит,Годов поток нас тоже не щадит.Они река – нам их прожить и их понять.И не сдержать, и не ускориться никак.Наши года в тех берегах,Они даются нам лишь раз и навсегда.Порою думаешь – годам ты господин.Иной раз кажется, что ты совсем один.Путь выбирать, дорогу вспять,Что нам отпущено, то только нам решать.Солёность вод или вершины крутизна,Для этих целей нам судьба дана одна.Решаешь сам, тоской раним.Верши судьбу, или пройдёт она, как дым.Твоя судьба, тебе решать,И ничего нам не дано предугадать.Эти года и тяжкий труд, и лёгкий пар.В них под мелодии живём чужих гитар.Чарует звук, он как нектар,А перебор всё говорит: «Ещё не стар.Что суждено и как пройти порою пядь,Чтобы в конце тебе не ползать, а летать.Решай один: коптеть, гореть,И выбирать – то ли пожить, то ль умереть,То ли пропить, то ли украсть,То ль прожитое превратить всё в страсть».Годам под куполом так хочется попеть,А им приходится мечтать или терпеть.Или терпеть, быть может, страсть,Не превратить бы нашу вечность в грязь.То небосвод порою в тучах, то Луна,Но мы живём и чашу пьём свою до дна.Где облака, я звёзд нарву.Пусть ливни бьют, мы на ногах, назло врагу.Года промчат, но звёзды сберегу.Мы так живём. Все так живём, и я живу!

Раненая птица

А раненая птицаРаспрощалась с жизнью,Нет, не стала биться,Опустилась ниже.Сил ветра вдохнули,В высоту подняли,Глаза слезой блеснули,Мир снова увидали.Солнцу улыбнулась,Зелёному покрову,Будто вновь проснуласьИ жить стала снова.Жизнь – не кадка мёда,И всё может статься.Был бы кто-то рядом,Кто помог подняться.

Собаки и люди

И схитрят, и солгут, и обманут,Оплела их алчность, как спрут,У больных стариков с карманов,Им не надо, но в дом себе прут.Кто родил, растил, не помянут.Для себя, под себя – всё гребут,Как жуки, тянут в кучу упрямо,И в навозной той куче живут.Быть честным – это призванье,А верность с любовью – труд.Человеком быть гордое званье,Так пойдёт, не поймут, отберут.У собак пусть морды, не лица,А их радость – вилянье хвостом,Но верности их нам дивитьсяИ любви их – лизнуть языком.Им не надо хитрить, жлобиться,Не обманут собаки, не лгут…Им лишним куском не давиться,Пусть голодные – но отойдут.Вот с чего начинаю я злиться:У людей почему всё не так?!Всё меньше мне нравятся лица,И всё больше люблю я собак.

Поговорим, душа

Почти весь догорел закат,А мне кажется, жил не так,И сердце стучит не в такт,И свой ли прошёл я тракт?Выпьем давай не спеша,Душа моя, на брудершафт,Где помог тебе, где мешал,Потолкуем, мы ж кореша.Ты дана же мне без гроша,Смотри вон, мир на ножах,И летал я, в небе кружась,Тебе как там, на виражах?А как тебе быстрый взлёт?Нервы, как струны, не рвёт?Не вскружилась ли голова?Только я тебе не был враг.Ты прости меня за виражи,Рядом ворон – и всё кружил,Кандалов звон навеял страх,Белизна оттого в висках.Сколь нам осталось пройти?Что́ возраст? Давай не глупи.Сбереги романтических силДа чуть-чуть сохрани наив.Всё толкала ты ленное телоИ тащила вперёд, и терпела,Мужала с годами, мудрела,А сама ты, душа, не старела.Смотрю иной раз – молодой,А живёт со старухой-душой,И двоим им уже под двести,Мы с тобою – молодые вместе.Я в делах. То живу не спеша,То на горб навалю до шиша,В изнурении стою на ногах,Когда цель наша нам дорога.Я всё знаю – немало прожил,Но тяжесть на сердце лежит,Как снять-то её, подскажи,Обсудить бы всё и решить.Седых на груди клок волос,В сердце моё вход не прост,Знаю, ангел помог нам мой,Когда зазвучал грозный вой.Это он нас крылом укрывал,Когда в спину кто-то плевал,Руку помощи нам подавалаИ Мать Божья. Тоже спасала.Ты ж жила и, не делая зла,Путь, как смогла, прошла:Все обиды мои, пораженья,Униженье, и гнев, и паденье.Что же ноешь сейчас, душа?Может, чуешь ты: скоро шахИ мат – в партии, планы круша.Жизнь играючи даст ерша.И послышался шелест верб,То душа мне шептала ответ,Без советчиков – высших сил,Только истину, как попросил.«Чтоб сомнения твои за ночьВсе развеять и чтоб помочь,Скажу я одно: кто крестил,За тебя очень Бога просил.Вспомни сам: и ты страдал,Тогда, когда друг предавал,Вот ещё, как болела, дочь,Ты её на руках – всю ночь.Вспоминай, как мы с тобойСо слезой над чужой бедой,Когда пешка ушла ферзём,Нам спасибо, поклон за всё.Да. Становятся все мудрее,Пока дети у них взрослеют,И тобой был воспитан сын,Лучше б было, чтоб не один.Ну, сложилось что-то не так,Слёзы что лить?.. Слёзы – вода.А вот то, что теряешь прыть,Это лучше врачей спросить».Лёгкий звон от рюмок стоит,Под сердцем что-то щемит,У иконки, под треск свечи,Шли дебаты с душой в ночи:Как можно и бить и любить,Одновременно идти и плыть,Скопидомом быть и копить,И всё в один миг раздарить.А с речами и ночь как год,Уж зарёю светлел восход,И когда я почти задремал,То сквозь сон ещё услыхал:«Ты ведь Родину не предавал,Свой долг, как мог, выполнял,И помочь хотел. Но не смог,Так вины нет твоей и в том.Годы многие всё с семьей,За родных ты всегда стеной,И не мучь ни себя, ни меня,Ожиданием судного дня.Вот когда ты дойдёшь до врат,Там ждёт Первозванного брат,И ему не придётся льстить,Чтобы мне во врата войти…»

Зимний вечер

Синеет вечер, и звенит вьюга,А у ясеней вдоль дорогСгибает к низу ветки упругоШапкой из снега сугроб.Мягко шуршат по трассе шины,Стремятся закончить бег.В тёплый гараж рвутся машины,Со стёкол счищая снег.Ветер задул, и следы исчезают,Будто никто не ходил.Белым снегом асфальт заметает,К утру колею не найти.Так тихо, уютно сгорает вечер,В камине тлеет зола.И обнял дымок теплом за плечи,И запах еды со стола.Вкусно, костёр, домик, крыша,Нет снега и визга шин.Кажется, что кто-то, нависший,Баюкает нас в тиши.

Страдаем с незаслуженных речей

Страдаем с горьких, незаслуженных речей.С упрёка злобного, с завистливого взгляда,Во много крат – от тех, кто нам родней,Кто нам надежда и опора. Те, кто рядом.Если разлом, ревут ветра, беда – как мстить?Подайте ж руку брату, другу – они рядом,Но в сердце нет стремления простить,Душа досадой пересыпана, как ядом.А с мыслью каждый: всё когда-то отболит.Из наших душ прольются слёзы градом,Мы сердцем снова сможем полюбить,И снова самый близкий будет рядом.И тот, родной, среди рутинных днейПоймёт однажды и вздохнёт с досады,Ведь для него нет тебя ближе и важней,И только ты в правах на слово правды.Но есть беда – с родных-то выше спрос!Простить, обнять – понятное желанье,И руку дать ближайшим не вопрос,Вот только что сказать им в назиданье?..

Желаю тебе, солдат…

И пусть минует тебя, солдат,Всё-всё, чему ты и сам не рад,Да чтоб чаще из дому письмо,Чтобы мог ты, что я не смог.Мимо пускай осколки гранат,Не сработал их града снаряд,Пусть пуля вдали просвистит,Да на мину бы не наступить.Ракета. Ты скользни по броне.И чтобы им не сгореть в огне,Подбитый не вспыхни танк,Ещё б кровью не истёк от ран.Не рванул бы подлый фугас.И пускай ты не в первый раз,Ты сам растяжку не пропусти,И ворон чёрный не прилетит.Я не хочу. Но вдруг, солдат,В бою – и смертельный град,Или снайпер пулю прислал,Так всё ж легче – рука, нога.И если в ночи сон в тишине,Я буду рад за тебя вдвойне,Что довелось тебе и на войнеМаму увидеть хотя бы во сне.

Гусыня

Генетика наша, друзья, не всесильна.Вот как-то на ферме, в селе Украины,Где куры да утки, коровы да свиньи,Утка в гнезде родила вдруг гусыню.Быть может, мутации так пошутили,Яйцо ли не то в гнездо положили,Может, Чернобыль зоной лучистой…Но было тут всё же что-то нечисто.Она птичий двор совсем не любила,А вот о себе всегда много мнила!Мечтала с гнезда стать лебедем птица,Верила в то, что всё это случится…От уток да кур подальше держалась,Их презирала, «селом» обзывала.Кто ей неровня, тех клювом щипалаИ братьями кровными их не считала.Себя трудом тяжким не утруждала.У родных отбирала, всё было мало.Мамочку утку, как могла, обирала —Тихо склюёт зёрна, и: «Я не видала!»Вот сладко поспать гусыня любила,Вкусно клевать и попить норовила.Неведомы были чужие ей беды…Под крыло и себе, – такое вот кредо.Всё к небу тянулась её серая шея.Готовилась с детства: умею, успею,К светским беседам, шику гламура,Её чтобы отдых был окультурен.За что называть гусыню нам дурой?Не гоготала? Не якшалась с курой?За то, что соседей не привечала?Так её ж не любили и не уважали.А мамочка-утка верность хранила.Дочкой-гусыней сильно гордилась.Пока та росла, крылами прикрылаДа про мечту ей не раз говорила.Что от своих отрываться негоже,Клюв, шея, лапки, конечно, похожи…Но, на беду, как вороне ни биться,Всё ж ей никогда не быть орлицей!Какой вывод басни: раз мама – утка,Представьте себе хоть на минутку:Откуда ж возьмутся белые перьяИ гордая стать с лебединою шеей?И наша гусыня, как ни старалась,В лебедя всё же не превращалась.Гусеобразный ряд общий у птицы,Но лебедем белым надо родиться.

Юлия Загоруйко

Богатство мудрости и добра

Гой ты, Русь, моя родная,Хаты – в ризах образа…Не видать конца и края —Только синь сосёт глаза…

С чего начинается культурное наследие? Да, наверное, с нас, с людей… С бескрайних полей, с запаха парного молока, бабушкиных пирогов, материнской ласки, семейных традиций. Культурное наследие – это и есть мы, люди, умеющие думать и дорожить важным, ценить не только материальные ценности, но и душевные…

Когда меня спросили: а что для тебя значит культурное наследие? – у меня возникла ассоциация, очень яркая и, на мой взгляд, полностью характеризующая понятие в двух словах… Это когда ты русский… И в этой фразе действительно всё! Любовь к жизни, родным просторам, деревянным избам, русской печке, то, что впитали в себя с материнским молоком, любовь к родине, уважение к предкам.

Это что-то большее, чем пишут в энциклопедиях, характеризуя это понятие, это то, чего не передать словами, то, что можно чувствовать только сердцем и нежно беречь в своей душе.

Наше культурное наследие – это часть материальной и духовной культуры, созданная прошлыми поколениями, испытанная временем и передающаяся как нечто ценное и почитаемое.

Книга – отражение нашей культуры, история, которая передается от человека к человеку, которая хранит в себе кладезь народного фольклора – от бабушкиных сказок, песен у колыбели, до народных традиций, молитвы у иконы.

…Пахнет яблоком и медомПо церквам твой кроткий Спас.И гудит за корогодомНа лугах весёлый пляс…

…Ранние тонкие, оранжево-золотистые лучи солнца брызнули из-за горизонта, придав небосводу праздничную окраску и оживив его. Тяжёлые капли росы, собранные на листьях травы и чашечках луговых цветов, радужно засверкали, как алмазы, разбросанные по живому цветному ковру. Прохладные, они холодили ноги, но мягкое тепло утренних лучей приятно ласкало тело. Тонкий краешек просыпающегося солнца, перечёркнутый у горизонта изящным, продолговатым пушистым облаком, задорно искрился, разбрасывая яркие, до самой земли лучи

Косари с косами на плечах, полотна которых мерцали, отражая блики, степенно разбредались по участкам луга…

Конечно, многое утрачено, и жаль, что теперь не везде празднуют праздники всей деревней, накрывая ряд столов и удивляя соседей своими кулинарными изысками. Мы стали более заняты. 21-й век заставляет нас жить в суете, в вечной занятости, в работе. Эх, Россия! Проезжаешь мимо деревенек с покосившимися ставенками, с лёгким дымком из печной трубы, и невольно грустно вздохнёшь.

Поколения народа проходят одно за другим, но результаты жизни каждого поколения остаются в языке – в наследии потомкам. Преклоняюсь перед авторами, классиками – это самое ценное, что есть у нас. Иногда я ловлю себя на мысли, что в некоторых моментах в памяти всплывают строчки стихов или прозы в ответах на многие жизненные ситуации. Какое богатство мудрости и добра рассыпано по книгам всех народов и времён… Низкий поклон нашим учителям.

Беру в руки томик А. С. Пушкина с любимыми сказками с детства. Это целый отдельный мир в творчестве автора, я не устаю перечитывать волшебные истории. Что для нас наследие классиков? Наверное, это в первую очередь культура, взаимоотношения, тот опыт, который получил автор в своей жизни. В книгах нет никакой тайны, никакого волшебства. Волшебство лишь в том, что они говорят, в том, как они сшивают лоскутки вселенной в единое целое.

Величайшее богатство народа – его язык! Тысячелетиями накапливаются и вечно живут в слове несметные сокровища человеческой мысли и опыта. У каждого из нас свои воспоминания, свой жизненный путь. Мы отражаем своё время, эпоху, живём новым временем, стремимся к лучшему и новому. Строим и создаём города нового поколения. Порой улицы изменяются до неузнаваемости… Теперь не только деревья стали как будто ниже, но и дома, знакомые нам с детства, сменились другими. Меняемся и мы – становимся рассудительнее, внимательнее, мудрее. А вот душа остаётся прежней… Мне так кажется: ведь в школе читали одни и те же книги, и хочется думать, что чувства к родине и патриотизм в нас едины, как и Россия.

Пусть в современном мире вместо избы – квартиры, вместо печки – паровое отопление… Но хочется послушать треск поленьев в камине, погреть у огня озябшие ладони, полюбоваться огнём. Посмотреть на огонь и собраться всей семьёй за ужином, за кружкой ароматного чая.