Ребенок от предателя. Второй шанс

Сегодня будто весь город замер – в гостинице вообще тихо. Я то и дело смотрю на часы над лифтами, удивляясь, что пока все спокойно. Но за полчаса до окончания моей смены около стойки опять появляется Тимур.

Это ожидаемо, поэтому моя реакция вполне нормальная.

– Лера, я буду ждать тебя у входа, – он не настаивает, а просит.

Пожалуй, это единственное, что меня удивляет, остальное уже отошло на второй план.

– Зачем? – спрашиваю равнодушно, хотя стук в ушах напоминает о том, что мое давление рядом с мужем не в норме.

– Нам надо поговорить, – какая банальная фраза, но в ней слышится что-то… такое, не поддающееся сейчас интерпретации с моей стороны.

– Хорошо, – киваю я. – Поговорим.

От этого все равно не убежать, если он уже здесь и знает, где я работаю. Главное, чтобы не узнал, где я живу. Уверена, Вадим Валерьевич не сказал, остальные не знают. С коллегами я общаюсь только по работе, в гости мы друг друга не приглашаем.

– Лера, только не сбегай, – Тимур пытается словить мою ладонь, но я успеваю ее отдернуть.

– Я же сказал, что мы поговорим, – уверенно повторяю, но в глаза мужу так и не могу посмотреть.

Переодеваюсь на механике, но понимаю, что оттягиваю момент, когда мы останемся наедине. А ведь раньше я готова была лететь к Тимуру в незастегнутом пальто, в обуви, которую быстрее всего можно надеть на ногу, даже с мокрыми волосами. Как давно это было… Или недавно, а просто так кажется.

Выхожу, подставив на секунду мелкому осеннему дождю лицо. Освежает – что надо перед сложным разговором. И даже улыбаюсь.

Тут же перед шлагбаумом останавливается машина. Работающие стеклоочистители размывают лицо Тимура, а я бы так и продолжила на него смотреть через эту пелену, но надо идти. Сажусь рядом, пристёгиваюсь. Он не трогается с места – значит, не знает, куда ехать.

– Припаркуйся где-нибудь недалеко, – смотрю по сторонам. – Поговорим, потом я пойду.

– Говори, куда тебя отвезти, – таким же тоном отвечает мне.

– Меня не надо никуда везти. Тимур, если ты приехал за разводом, то так и скажи. Я его тебе дам.

А вот с этим я погорячилась. Надо было не так… Салон будто заполняется воздухом, не предвещающим мне ничего хорошего.

Глава 8

– Развод? – переспрашивает Тимур тихо, но мурашки по коже от его тона. – Какой развод, Лера?

Напрягаюсь, но стараюсь держаться. Я снова испугалась. Отворачиваюсь к окну, закусив нижнюю губу. Мое дыхание становится рваным, шумным, Тимур это замечает. Дотрагивается до моего запястья, и теперь я перестаю дышать.

Тысячи мелких игл вонзаются в кожу в месте прикосновения. Приоткрываю окно, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха в салон, где становится невыносимо жарко. Да и здесь все пропитано запахом Тимура, туалетной водой, которую он так и не поменял. Я ловила иногда похожий запах в толпе, возможно, этот же, но только на коже Тимура он был неповторимым.

– Так ты не за разводом? – наконец спрашиваю, пытаясь абстрагироваться от запахов, от присутствия Тимура рядом.

– Я бы хотел сказать, что за тобой, – грустно усмехается он, – но как ты это расценишь…

– А расценю я это так, словно ты нашел любимую игрушку и хочешь, чтобы она заняла свое привычное место в доме, – говорю, наверное, жёстко, но мне нужно избавиться от Тимура как можно быстрее. – Зачем? Игрушек везде полно. Тебе не составит труда поставить новую на мое место.

Вот же зараза! А это больно… Даже думать об этом, не то чтобы говорить. Но лучше так. Снова резать по живому, чтобы не было ни иллюзий, ни надежд.

– Что ты несёшь, Лера? Черт возьми, что ты несёшь? – сквозь зубы произносит Тимур, сжимая руль. – Давай посидим где-нибудь, нам надо много чего друг другу сказать.

И снова холодок пробегает по позвоночнику. Много чего? Это он о чем? Липкий комок страха начинает ворочаться внутри и мешает думать. Все, что касалось нас, давно сказано.

– Мне надо… – обрываю себя на ставшей уже такой привычной фразе.

– Куда тебе надо? – тут же спрашивает Тимур. – Кто-то будет волноваться, если ты не придешь вовремя? – медленнее, будто нехотя добавляет он.

Сразу будто удар в грудь. Я даже начинаю судорожно хватать воздух, и это очень походит на паническую атаку. И тут неожиданно… Тимур разворачивает меня к себе за плечи и целует. Он меня целует, черт возьми!

Это отрезвляет. Будто ледяной водой меня окатили. Упираюсь ладонями мужу в грудь и отталкиваю.

– Ты что делаешь? – возмущаюсь и нервно оглядываюсь.

Мы все ещё стоим около гостиницы. А это мне совсем не надо. Все эти сплетни, пересуды…

– Я где-то слышал, что задержка дыхания помогает при приступе паники, – серьезно отвечает Тимур. – Да не нервничай ты так, – замечает мое беспокойство, – никто нас не видел.

– Поехали, – прошу я и указываю в противоположную от моего дома сторону. – Там есть небольшое кафе.

Сейчас, когда голова немного начинает соображать, а только посылать импульсы страха, на меня снисходит озарение. Когда Тимур спрашивал о том, что кто-то будет волноваться, не намекая на ребенка. Он имел в виду другого мужчину. То, что я приняла за намек, было похоже скорее… на ревность?

Глупость какая. Никаких фантазий и иллюзий, что мы сможем жить долго и счастливо, перечеркнув прошлое. Увы, это навсегда останется между нами, как бы ни хотелось забыть.

– Вот это? – кивает Тимур на вывеску, и я киваю.

Когда машина заезжает на парковку, я снова начинаю нервничать, не зная, сколько времени займет наш разговор. Надо предупредить Ирину Михайловну, но сообщения она читать не станет.

– Тимур, – возле входа в кафе я останавливаюсь, – мне надо позвонить. Ты иди, я сейчас.

Мое предложение мужу не нравится. Он тоже останавливается и смотрит на меня, чуть прищурившись. Да некуда мне уже бежать! Некуда! Тем более если я не поговорю сейчас, то все может обернуться катастрофой. Он меня снова найдет, чтобы понять, почему я бегаю от него, и тогда… Нет, я даже боюсь представить последствия.

– Лера, если ты надумала…

– Тимур, я никуда не денусь. Я обещаю, – настойчиво произношу и смотрю ему прямо в глаза.

Наконец он кивает и заходит в кафе, а я, достав телефон, звоню Ирине Михайловне. Гудки бьют по оголённым нервам, их заглушает нарастающий стук в ушах.

– Слушаю, Лера, – отвечает соседка, и я выдыхаю.

– Как у вас дела? – буднично интересуюсь, хотя по голосу понимаю, что все в порядке.

– Все хорошо. Гуляли, пока дождь не начался. Ты задерживаешься, – замечает Ирина Михайловна.

– Да, я вернусь чуть позже, – сообщаю тем же тоном. – Ничего страшного?

Соседка заверяет меня, что справится, и я, опустив телефон в карман, иду к Тимуру. Нет, иду на встречу со своим прошлым.

В помещении пусто, поэтому мужа я вижу сразу. Рядом со столиком, за которым он сидит, стоит официантка и так улыбается, что… Теперь, кажется, я ревную.

Нет, я все похоронила. Не думала о том, как была счастлива, как сильно любила Тимура. Любила ли?.. Отболела ли эта любовь?

Да, мне надо забыть. Не дышать рядом с Тимуром, не смотреть, не стараться запомнить каждую новую морщинку. Не тревожить эту замершую водную гладь, чтобы со дна не поднималось то, что покрыл ил.

Уверенным шагом направляюсь к столику и сажусь напротив мужа.

– У меня мало времени, – стараюсь сразу перейти к делу, чтобы каждая минута, проведенная рядом, не привязывала меня заново.

Я столько времени рвала эти нити, болезненно отрезала, как ножом по сердцу. И теперь ничто не должно всколыхнуть воспоминания.

– А так много надо сказать, – качает головой Тимур, когда официантка от нас отходит. – Как ты хотя бы? В тебе что-то изменилось, Лера. Вот вроде бы такая же, но я же вижу, я чувствую.

Да я родила! Наверное, мое материнство и чувствует Тимур. Только сообщать об этом я ему не стану. По крайней мере, пока. Да и разговор о чувствах сейчас совсем ни к чему. Кому это надо?

– Я в порядке, – коротко отвечаю. – Ты хотел поговорить? Мне тоже есть что сказать. Но ты первый.

– Хочешь сказать, как сильно меня ненавидишь? – так и не переходит Тимур к сути.

Он словно специально тянет время. А каждый его взгляд, каждое слово как будто дают трещины в стене, которую я выставила между нами.

– Я не ненавижу тебя, Тимур, – качаю головой. – Мне просто нет до тебя дела.

Не было… Я себя упорно убеждала, что все осталось в прошлом. А стоило нам встретиться, как все эмоции накрыли меня лавиной. Я отказываюсь от мысли, что все ещё могу любить его. Этого человека, который меня предал, который был с другой, который сделал ей ребенка.

Все не так, как кажется…

Нет, все именно так. И разум продолжает это твердить, а сердце все равно стучит неровно.

– Лера… – с такой болью выдыхает Тимур, что мне самой будто раскалёнными тугими тисками сдавливает грудь.

– Тимур, что тебе от меня надо? – держусь из последних сил, потому что непривычно и невыносимо видеть его таким.

– Мне нужна ты…

Три простых слова. Всего три слова! Но они оставляют мою выдержку на волоске. Только той Леры больше нет. Как, наверное, и того Тимура. И вот сидят друг напротив друга два человека, кажется, не чужие, но уже и не те, кто были родными.

– Нет меня больше, – голос всё-таки срывается. – Давай разведемся и будем жить дальше. Ты своей жизнью, а я своей.

– Дай мне хотя бы все объяснить, – настаивает Тимур. – Тогда, почти полтора года назад, ты сделала поспешные выводы. И все бы было по-другому, если бы ты дождалась меня и выслушала…

– Стоп! – хлопаю ладонью по столу. – Сейчас это уже не имеет никакого значения. Все произошло так, как произошло. Значит, так надо было. От судьбы не убежишь.

Судьба ли? Или чья-то воля?

Нет, я не должна сомневаться в своем решении.

Глава 9

– Лера, – Тимур трёт переносицу, видно, что не такого ответа он ожидал от меня. – Лера, все было не так, как тебе кажется.

Сколько я могу слушать эту фразу? Я видела фотографии, где мой муж в постели с другой женщиной. Разве этого недостаточно? Или у них была корпоративная фотосессия?

Это мне точно не показалось, и что бы ни пытался мне объяснить Тимур, ничего не изменится.

– То есть ты хочешь мне сказать, что с Оксаной не спал? – удивляюсь я, и муж даже меняется в лице.

Что и требовалось доказать. С ответом он не торопится, наверняка придумывает себе оправдание. Не ожидал такого прямого вопроса? Или думал, что говорить будет только он? Возможно, историю придумал складную и интересную, но у меня мало времени.

– Лера, я не знаю, что она тебе сказала, мы с тобой не успели об этом поговорить, – начинает издалека Тимур. – На выставку, когда я ездил в командировку, она и ещё пара человек поехали со мной. В последний день мы решили отметить удачное завершение, я выпил не так и много, но, видимо, усталость сказалась, ни черта не мог утром вспомнить.

Оксана мне рассказывала примерно то же самое. Правда, не упоминала, что Тимур был в невменяемом состоянии. Да даже если и так, это его не оправдывает. И он не рассказал мне все до конца.

– Не надо, Тимур, – уже сама жалею, что мы начали ковыряться в старых ранах. – Мы опоздали с этим разговором года так на полтора. Сейчас он ничего не изменит. Тем более Оксана была с тобой в Смоленске, даже не просто с тобой, а в твоей постели. Твоя любовница наглядно мне это продемонстрировала.

Шок, непонимание, удивление – такие эмоции проскальзывают на лице мужа. Он смотрит на меня, нахмурившись, как будто пытается понять, шучу я сейчас или говорю серьезно. Наверное, не ожидал, что его подружка отправит мне фотографии.

– Лера, ты о чем? – повышает голос. – В Смоленске я выставил ее из больницы, потом Марат прислал за мной машину, и я вернулся в Москву. Я ни дня там не ночевал ни в гостинице, ни на съемной квартире, ни ещё где-то, помимо больничной палаты.

Слова, слова, слова… Что они значат? Ничего. Пустой звук. Хотя я знаю, как они могут ранить. Как тогда, в офисе, когда Тимур говорил мне все те вещи, которые как раз не отрицали его связь с Оксаной. Он не отрицал, что ребенок его. А сейчас пытается мне доказать обратное. Он меня полной дурой считает, что ли?

– Если это все, что ты хотел мне сказать, – произношу я устало, – то давай на этом и закончим. Тимур, время не повернешь вспять. Что сделано, то сделано. И вот мы сейчас обсуждаем последствия твоих поступков, а ты оправдываешься, вместо того чтобы признать, что виноват. Я пойду.

– Лера, подожди, – протягивая руку через стол, находит мою ладонь. – Ты же не слышишь меня. То, что я сказал тебе в холле офиса, было разыгранным спектаклем, чтобы донесли Баринову. Я хотел тебя обезопасить.

Что? Обезопасить? Да он меня просто убил тогда. Размазал по полу того самого офиса. А теперь говорит, что это был спектакль? Браво! Только я была не зрителем, а участником. Кто-то играл роль, а я медленно умирала, только этого никто не заметил.

– Тимур, – повторяю настойчиво, – это уже не имеет значения. Надеюсь, я хорошо вписалась в твой спектакль, – не могу сдержать усмешку. – Не знаю, зачем ты мне этого рассказываешь сейчас. Хочешь снять камень с души? Хорошо, – киваю я. – Я прощаю тебя. Иди с богом.

И тут понимаю, что моя ладонь все ещё в его. Поспешно выдергиваю и прячу руки под стол. Я все так же реагирую на его прикосновения – это плохо. Нельзя, Лера, нельзя поддаваться.

А так хочется, хоть на секунду… Но нельзя. Что потом? Очередной пожар, который снова выжжет из меня все, оставив лишь пепелище. Так было уже, мы это проходили. Только в моей личной пустыне появился маленький оазис, который начал разрастаться и разрастаться, пока не заполнил все своей улыбкой, своими глазками…

Поднимаю взгляд на Тимура и думаю, как они похожи.

На секунду укол совести бьёт под ребра. Я же скрываю дочь от родного отца. Это неправильно. Но в следующую минуту представляю реакцию Тимура, если он узнает, что я сбежала с его ребенком под сердцем. А он даже не догадывается. Конечно, ведь та Лера не поступила бы так.

– Я не уеду, Лера, – от его слов хочется зарыться рукой в волосы и завыть раненым зверем. – И что с твоим лицом? Ты будто сразу почувствовала себя виноватой, потом испугалась. Боишься, что я твоему парню морду набью?

– Кому? – не понимаю я.

Ах да! Тимур же подумал, что у меня кто-то есть. Возможно, это и выход, который он сам мне подсказал.

– Другого объяснения таким эмоциям не вижу, – продолжает рассуждать. – А он знает вообще, что ты замужем?

– Так развестись не проблема, – пожимаю плечами.

Зря я опять поднимаю тему развода. Для Тимура она как красная тряпка для быка. Снова меняется взгляд, муж напрягается.

– Не для тебя, Лера, – звучит почти как угроза. – Разводиться мы будем очень долго, если ты подумаешь подать на развод. И я останусь здесь, пока ты действительно не захочешь со мной поговорить.

– А чем мы сейчас занимаемся? – почти кричу я, чем привлекаю внимание малочисленных посетителей и персонала, поэтому продолжаю тише: – Я согласилась с тобой поговорить, но ты как раз, Тимур, меня и не слышишь. Так было уже, как раз после той твоей командировки с Оксаной. Я же понимала, чувствовала: что-то изменилось, но не верила своей интуиции. И сейчас ты просто ставишь мне ультиматум. Это не разговор, Тимур. Скорее монолог твоей совести, в наличии которой я очень сомневаюсь.

Выдыхаю, высказавшись. И это возымело эффект. Каждое мое слово будто прибивало мужа, и сейчас он словно ростом меньше стал. Плечи опущены, голова склонена вниз. И он ни слова против не произносит. Значит, понимает, что я права.

– Лер, – тихо зовёт меня и поднимает голову, а в глазах столько отчаяния. – Лер, что мне сделать? Как мне ещё достучаться до тебя? Почему ты поверила другим людям, но сейчас не веришь мне?

Боже, я с ума сойду… Да потому что другие не увиливали от разговора, мне приходилось искать информацию у них, потому что муж отказывался со мной открыто поговорить.

– Тимур, даже если я тебе поверю, – пытаюсь в очередной раз донести до него одну простую истину, – ничего не изменится. У меня здесь уже другая жизнь, и она мне нравится. Наша история осталась в прошлом. Я же сказала, что прощаю тебя, что бы ты перед кем ни разыгрывал. Но пойми, что я не вернусь к тебе никогда, – едва ли не по слогам произношу последнее слово. – Чтобы быть с человеком, жить с ним, надо ему полностью доверять, уверенным быть в нем. А у меня ничего из этого по отношению к тебе не осталось.

Просто я все ещё тебя люблю… Но это, конечно, не озвучиваю. Хотя сама мысль меня разрывает на части. Я на самом деле все ещё люблю его. Так глубоко заталкивала это чувство, занималась самовнушением, но вот сейчас смотрю и понимаю, что ни на минуту не переставала.

– Лера, что же я наделал? – вопрос пронизан болью, которую даже я ощущаю физически.

А может, у нас одна боль на двоих? И отвечать я не собираюсь, потому что вопрос Тимур скорее адресовывал сам себе. Ведь только он знает ответ.

Так что же ты наделал, Тимур?..

Глава 10

– Тимур, я пойду, – говорю, поднимаясь, и на этот раз муж меня не удерживает.

– Я тебя отвезу, – предлагает, но я его останавливаю.

– Нет! – слишком резко возражаю и даже выставляю руку вперёд.

Не хватало ещё, чтобы он узнал, где я живу. Хотя что-то мне подсказывает, если нашел место работы, то место жительства – вопрос времени. Тем более если начнет узнавать про Вадима Валерьевича, то и адрес его квартиры, где я живу, найдет.

– Лера, – спрашивает Тимур, когда мы выходим на улицу, – ты собираешься возвращаться в Москву?

Неопределенно пожимаю плечами. В принципе, я могу уже вернуться к родителям. Смысла снова куда-то бежать нет. Конечно, Тимур ещё не знает о самом главном. Но если я запущу бракоразводный процесс, то… Нет, я ещё не готова к этому повороту.

– Прощай, Тимур, – бросаю взгляд на мужа и иду к пешеходному переходу.

– До встречи, Лера, – доносится мне в спину.

Ожидаемо. Тимур никуда уезжать не собирается. Что же, пусть так, все равно рано или поздно соберётся обратно. А для меня главное – не нервничать и вести себя спокойно. Когда мужу надоест этот цирк с пустыми разговорами, все вернётся на свои места и будет по-прежнему.

До дома иду кругами и постоянно оглядываюсь. Стараюсь выбирать такие проходы через дворы, где машина не проедет. Да, возможно, паранойя. Но не готова я пока!

А в голове все крутится, как убедительно Тимур говорил, что в Смоленске ничего у него не было с Оксаной. А как же тогда фото, которыми она любезно со мной поделилась? И как она вообще там оказалась?

Так, стоп! Это все дела давно минувших дней. Тимур своим приездом разбередил старые раны, а я себе дала слово не вспоминать об этом. В постели с Оксаной он был, я сама видела.

Когда вхожу в квартиру и слышу смех Кристины, все отходит на второй план. Ирина Михайловна выходит меня встречать с дочкой на руках.

– Смотри, мама пришла, – с улыбкой произносит соседка, но в ее глазах мелькает беспокойство.

И я понимаю почему, когда иду в ванную мыть руки. Да уж, лицо у меня белее полотна. Всё-таки не прошла бесследно встреча с Тимуром.

Здесь же переодеваюсь и, выйдя, забираю у Ирины Михайловны дочь. Она смотрит на меня своими беззаботным темными глазками, идентичными глазам мужа. Только в его нет этой беззаботности. Сегодня я видела там боль, отчаяние, злость.

– Лера, я там готовила обед, хотя скорее уже ужин, – говорит Ирина Михайловна, собираясь домой. – И отдохни хорошо. Если что, звони.

– Спасибо, – благодарю ее не только за обед, но и за отсутствие вопросов.

Как только за соседкой закрывается дверь, ищу свой телефон.

– Сейчас будем звонить тете Юле, – разговариваю с дочкой. – Наверняка она по тебе очень соскучилась.

Кристина что-то мне отвечает на своем и пытается выхватить телефон. И столько радости на маленьком личике, что я сама улыбаюсь. Мой крохотный комок позитива.

Иду в комнату и, когда мы устраиваемся на диване, звоню Юльке по видеосвязи. Подруга знает, что такой способ я использую, только когда вместе с Кристиной, поэтому сразу говорит:

– Привет моим девочкам, – и машет рукой. – Какая сладенькая девочка, – сосредотачивается на дочке, а потом переводит взгляд на меня и сразу же понимает, что что-то случилось. – Лера, на тебе лица нет.

– Тимур здесь, – коротко говорю, а Юлька округляет глаза.

– Значит, Артем был не плодом твоего воображения, – кивает она. – И что? Лера, не томи. Как он отреагировал, когда узнал про Кристинку?

Дочка, услышав свое имя, радостно взвизгивает и пытается дотронуться до Юлькиного лица на экране.

– Он не узнал, – отвечаю я. – Но это лишь вопрос времени, потому что уезжать Тимур, кажется, не собирается в ближайшее время. Может, он решит, что это не его ребенок?

– Ага, – фыркает подруга. – Тут даже тест на отцовство не нужен. Да и считать твой муж точно умеет. Лерик, расскажи лучше сама, а то я даже не представляю, что он сделает, если сам узнает, – озвучивает мои опасения Юлька. – Знаешь, забрать Кристину и тоже сбежать куда-нибудь на полтора года – это самое невинное, что мне пришло на ум.

Прижимаю дочку крепче к себе, а страх снова начинает ворочаться в груди. Стоит только подумать, что я могу с ней расстаться, не видеть каждый день, так внутри все переворачивается. Я этого просто не выдержу. Мое сердце остановится в разлуке с ней.

– Юль, он так не поступит, – придя в себя, трясу головой. – Может, он уедет, так ничего и не узнав. А я как-нибудь потом…

Представляю, как я выгляжу со стороны, и затыкаюсь. Глупо, по-детски. Тимуру ничего не стоит чуть глубже копнуть, и все. Ребенка не скроешь. Это документы, которые есть в базах.

– Лер, – вздыхает подруга, – я понимаю, что страшно, но так будет лучше. Да и правильнее. Не верю, что за все это время тебя ни разу не мучила совесть.

– Да зачем мы ему? – не понимаю я. – У него есть Оксана с ребенком. А мы как-нибудь сами.

– А ты уверена, что она есть? – спрашивает Юлька. – Ага, и именно поэтому он почти полтора года не даёт мне и твоим родителям покоя. Я ничего не знаю, если что, но это по крайней мере странно, не находишь? Если просто логику включить, – продолжает подруга. – То есть Оксана с ребенком спокойно сидят дома, пока он тебя ищет? Знаешь, такая девица вряд ли бы подобное допустила. Шантажировала бы, угрожала ребенком, но не смотрела бы, как Тимур роет носом землю. Ты у него спросила о ней? Уверена, что нет. Но ничего, возможность ещё будет.

– Я подумаю, Юль, – отвечаю, понимая, что резон в словах подруги есть.

Я ведь на самом деле ничего не знаю о том, как Тимур жил все это время, что у него сейчас в жизни происходит. Для меня так было спокойнее. Я уверяла сама себя, что он с другой, у него семья, чтобы, наверное, заглушить ту самую совесть, о которой говорила Юлька.

Хоть Ирина Михайловна и советовала мне хорошо отдохнуть, ночью сон не идёт. Соседка только качает утром головой, когда видит, как я замазываю синяки под глазами. И, наверное, впервые за все время иду на работу неохотно.

Машина мужа стоит на парковке перед главным входом, и я понимаю, что смена будет не из лёгких. Может, попросить кого-то из ночных заменить меня? Ну, заменят сегодня, а завтра все равно придется выходить.

– Доброе утро, – здороваюсь с Вадимом Валерьевичем, который пьет кофе в комнате для персонала.

– Как для кого, судя по всему, – отвечает шеф, рассматривая меня, и спрашивает: – Почему не разводишься? Вчера ты не очень-то была рада, когда увидела мужа.

– Я не хочу об этом говорить, – честно отвечаю.

Жаль, что начальник стал свидетелем моей неожиданной встречи с Тимуром. Но Вадим Валерьевич и поддержал меня вчера.

– Все, не лезу, – понимает он, что эта не та тема, которую я готова развивать.

– Я только попрошу вас, – говорю тише, – если он попытается узнать, где я живу…

– Не переживай, Лера, – понимает начальник и кивает, – от меня он точно ничего не узнает, а так никто же больше и не в курсе.

Это так. Никого в гости я не приглашала, поэтому подкупать или деньгами, или своим обаянием сотрудников бесполезно.

Тимур спускается в холл около десяти и, подойдя ко мне, буднично интересуется:

– Скажите мне, прекрасный администратор, где у вас здесь какой-нибудь торговый центр? А то так летел к любимой жене, что даже зубную щётку не взял с собой. И где у вас самый лучший ресторан? Хочу пригласить любимую женщину на свидание.

К любимой жене? Любимую женщину? Свидание?

Да, это будет сложнее, чем я думала.

Глава 11

Тимур

Моя речь Леру не впечатляет. Ни слова про любимую женщину, ни про свидание. Наверняка уже придумывает, как отказаться. Но я настойчив. И это не просто мое эго страдает – я нутром чувствую, что между нами ещё что-то осталось. Надо просто растопить эту глыбу льда, в которую превратила себя моя жена.