Тайны Реннвинда. Темный принц

– Майя. – Александр Эрлинг произнес ее имя глубоким низким голосом.

Он был выше девушки на целую голову, и ему нравилось возвышаться над жертвой и наслаждаться страхом, который отражался в ее глазах.

– Чего тебе? – Прорычала она, беря себя в руки и принимая воинственную позу.

Майя бегло оглядела тех, кто окружил ее. Парней было пятеро. Эрлинг никогда не ходил один, он любил окружать себя приспешниками, готовыми угождать лидеру и защитить его при необходимости. Она хорошо знала каждого из них – Лейф, Акс, Пелле и Юнатан. Преданные псы Александра. Она могла бы счесть их приятными и симпатичными ребятами, если бы не знала той их стороны, которую принято знать потомкам одного этта.

Эрлинг был любимчиком учителей и мечтой всех девчонок. Он общался практически со всеми ребятами, но не водил тесную дружбу с простыми смертными. Все, кто был рядом с ним, тоже обладали разного уровня способностями и присягали ему на верность. Стать слугой Александра или его ближайшим другом, что в принципе означало одно и то же, было для них величайшей честью и первейшим стремлением на всю оставшуюся жизнь.

– Твоя грубость меня заводит. – Облизнул губы Эрлинг и шагнул к ней.

Майя сглотнула. Она обвела взглядом его дружков, но не увидела сочувствия на лицах. Для них Майя была всего лишь игрушкой, которой их вожак собирался вдоволь наиграться, а затем сломать.

– Я спросила, чего тебе? – Повторила она.

Александр приблизился вплотную. От него приятно пахло дорогим парфюмом и арбузной жвачкой.

Вообще, стоило признать: Майя понимала, отчего он так нравится ученицам Дисгарда. Красная форма с традиционным шевроном школы сидела на нем безупречно, при этом идеально отглаженные брюки выгодно дополняла мятая рубашка, рукава которой он небрежно закатывал. Обувь, часы, телефон, машина – все это буквально кричало о достатке его семьи, что тоже добавляло немало очков к его индексу привлекательности среди девочек.

Эрлинг умело пользовался своей привлекательностью и никогда не задерживался ни с кем из подружек дольше, чем на неделю. И понятно почему: он был сыном своего отца, наследником главенствующего рода. С людьми Эрлинги лишь развлекались, а жизнь связывали только с теми, кто являлся членом их этта. Поэтому он и не давал Майе прохода: Александр знал, девушке суждено стать его собственностью, и ему не терпелось ощутить свою безграничную власть над ней.

– Майя! – Раздался взволнованный голос Хьюго.

Заметив, что она, отстав от них, попала в ловушку к Александру, друзья всполошились. Но не успели они приблизиться, как Эрлинг подал знак, и двое из его псов – Акс и Пелле немедленно и грубо оттеснили ребят от своего лидера.

– Эй, пусти. – Пробовал возмущаться Хьюго.

Пелле оттолкнул его, словно беспомощного щенка, и парень неуклюже повалился на задницу. Остальные сподручные Эрлинга встретили это событие смехом, но только не он сам – Александр был всецело поглощен созерцанием паники в глазах своей жертвы.

– Хьюго! – Воскликнула Майя, глядя, как тот поднимается, и парни прижимают его к стене.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. – Больно ухватил ее за подбородок Александр и повернул ее лицо к себе.

– Что ты себе позволяешь? – Тяжело дыша, произнесла Майя.

Он улыбнулся, но его голубые глаза оставались холодными, как лед. Эрлинг наслаждался ее беспомощностью, ему нравилось наблюдать, как она трепыхается в его руках, как хрупкая бабочка в паутине, и при этом осознает собственную обреченность.

– Тебе следует научиться быть ласковой со своим господином. – Отпустив ее подбородок, он резко обхватил рукой ее талию и крепко прижал девушку к своей груди.

– Ты мне – никто. – Процедила она сквозь зубы.

Майя еще раз покосилась на стоящих рядом парней – Юнатана и Лейфа, но те смотрели на происходящее безучастно.

– Ты же знаешь, я всегда получаю, что хочу. – Издевательски прошептал Александр ей на ухо.

– Только не меня. – Дернулась Майя.

– Осталось недолго, и уж поверь, мне доставит особенное удовольствие укротить тебя.

– Этого. Не. Будет. – Она сбросила с себя его руку, а затем толкнула его в грудь так сильно, что Эрлинг пошатнулся. На его лице отразилось удивление. – У меня ничего нет для тебя, разве тебе не говорили? Или до тебя плохо доходит?

– Это лишь вопрос времени. – Улыбнулся он, оглядывая ее лицо и фигуру голодным взглядом. – Я не очень терпелив, но этого дождусь обязательно.

– Ты меня что, не слышал? – Майя повысила голос. – Я бесполезна, это не я!

– Это ты, рыжая. – Александр прихватил пальцами прядь ее волос, наклонился и втянул носом аромат.

– Псих! – Отмахнулась она. – Не смей больше касаться меня, понял?!

И бросилась прочь.

Лейф и Юнатан хотели ей помешать, но Эрлинг качнул головой, давая понять, что не нужно ее задерживать. Он смотрел, как девушка удаляется, и ощущал возбуждение. Ее дерзость в сочетании с хрупкостью, ее пылающие щеки, застенчивость, возмущение – все это делало предвкушение мучительным и оттого – сладким.

Александр знал, что дар все равно проявится – рано или поздно. И как только это случится, он заявит на Майю свои права открыто. И тогда не придется спрашивать ее согласия или считаться с ее мнением: он станет распоряжаться ею по своему разумению.

* * *

Хассе открыл окно в своем кабинете, сел на подоконник и закурил. Сдвинув очки на лоб, он провел ладонью по лицу. То, что он собирался сделать, было опасным и незаконным. Но их народ жил так веками – таясь, скрываясь, пряча свои способности, и ему было не привыкать балансировать на краю пропасти. То, что он делал для своей дочери, грозило ему смертью, но мужчина знал, на что идет, а здесь же…

Кем бы ни были эти неизвестные, пытавшиеся оживить труп Петтера, они несли опасность всем, кто, так или иначе, имел отношение к миру магии. Их действия могут накликать беду на всех жителей Гримдаля. Прольется кровь. Много крови, если он не сделает того, что должен.

Обдумывая происходящее, Хассе все больше убеждался в мысли, что действовать могли чужаки. Подобная магия не подвластна местным. Запрет на заклинания сильно ограничивал силы одаренных, и даже главенствующий род Эрлингов, как силен бы он ни был, веками не имел доступа к высшей магии, что была запечатана еще во время вспышки колдовской истерии.

Доктор не знал, сколько у него есть времени. Он понимал, что действовать нужно решительно, и как можно скорее. В восемь вечера на дежурство в морге заступит Йенсен: ему шестьдесят восемь, и он уже плохо слышит. В девять, с началом вечерних новостей, Йенсен увеличит звук до максимума, нальет себе чаю и усядется в кресло в комнате отдыха. У Хассе будет около сорока минут на то, чтобы выкрасть тело и вынести из здания клиники.

Но что делать с трупом дальше?

Хассе глубоко затянулся и медленно выдохнул дым в окно. Даже леденящий холод, царапающий кожу, не ощущался так остро, как тревожность. Но сомнений быть не должно. Это необходимо сделать. Необходимо уничтожить труп, пока тот, кто пытался сотворить из него чудовище, не вернулся и не довел дело до конца.

И, наконец, его осенило.

В другом крыле нижнего этажа имелась печь, в которой трижды в неделю уничтожали биологический материал, оставшийся после операций. Можно сжечь труп в ней. Но как пронести его по коридорам через морг, банк крови, располагавшийся далее, и доставить к печи в хозяйственное крыло, оставшись незамеченным?

Ему предстояло решить и эту проблему.

Хассе затушил окурок, вернул на нос очки и захлопнул окно. В следующую секунду раздался звонок.

– Да? – Ответил он. Это была его дочь. – Ох, нет, милая, никак не выходит. Сейчас я отправлю к тебе такси, ладно? Прости. Ах, да, Майя? Еще кое-что. Я задержусь сегодня, буду поздно, около полуночи. Ужинай без меня.

Доктор ругал себя за то, что ему приходится делать выбор между семьей и долгом, но не мог допустить, чтобы по городу, где живет его дочь, разгуливали живые мертвецы. Так что, приказав совести заткнуться, он вызвал Майе такси из школы до дома и снова направился на нижний этаж – чтобы отточить до безупречного блеска свой новый план.

Глава 3

– Биби уговаривает меня пойти с ней на костер, – призналась Майя, лениво вытягиваясь на диване, – Катина празднует свой день рождения в шатре на пристани, и там будут все наши, но погода – ужас, я боюсь отморозить себе что-нибудь! Юханна, правда, обмолвилась о горячительном: сказала, они раздобыли целый ящик вина и будут варить глёг в здоровенном котле!

Она отняла телефон от уха и посмотрела на экран: с соединением все в порядке, отсчет секунд не останавливался. Так почему тогда Хьюго молчал?

– Эй, алло. – Произнесла она, прикладывая мобильник к уху. – Хуги, ты тут?

– Да.

– Чего молчишь?

– Чтобы грязно не выругаться. – Прошипел он. И вдруг его словно прорвало. – Майя, ты в своем уме?! Ты на полном серьезе мне сообщаешь, что собираешься втайне от отца пойти на пристань, чтобы посидеть у костра и выпить глёга?

– А что такого? – Вздохнула Майя, усаживаясь и выпрямляясь. – Я – большая девочка.

Хьюго простонал, выругался и затих. Молчание длилось несколько секунд, затем он тихо проговорил:

– Я сегодня помогаю матери в баре, поэтому не смогу пойти с вами. И не смогу тебя защитить.

– Защитить? – Выдохнула Майя, вставая с дивана. Она подошла к окну. – Если кто и может защитить меня, то только я сама. Подумай сам, Хуги, сегодня в школе они просто отшвырнули тебя в сторону, словно куклу, и такое происходит каждый раз! Как ты собираешься меня защищать? Это смешно. Сколько бы Александр не зажимал меня по углам, все его слова – просто угрозы, и он лишь проверяет меня на прочность. Семейство Эрлингов не тронет меня, если не проявится дар, и чтобы там их сынок не пытался… – Девушка замерла. – Алло, Хьюго?

Она уставилась на экран. Вызов оборвался.

Майя хотела перезвонить другу, но вдруг поняла: она его оскорбила. Как бы ни были сильны противники, и как бы ни был слаб Хьюго – он всегда пытался ее защитить. Даже, когда они превосходили числом. Даже, когда толкали, били его или грубо хватали за шею. Хьюго знал, что проиграет, но бросался на ее защиту. Всегда.

А Майя своими словами только что унизила его. «Вот черт!» Она попыталась перезвонить, но телефон друга был выключен.

– Обижается, точно девчонка. – Процедила Майя, злясь на саму себя. – Ну, и ладно. Я докажу, что способна сама постоять за себя, и что не нужно оберегать меня от этого мира, словно несмышленого ребенка! – Она набрала номер подруги. – Хэй, Биби, я решила идти с тобой. Зайдешь за мной по пути?

«Что плохого может случиться с ней, если она прогуляется вниз по улице и посидит немного со школьными друзьями у костра? Заодно докажет всем, что с ней не нужно нянчиться, и она сама себе хозяйка. А Хьюго… Хьюго мне не папочка, пусть имеет это в виду».

Майя взглянула на часы и побежала выбирать подходящий наряд.

* * *

Обливаясь потом, Хассе спускался на служебном лифте и вспоминал свою последнюю встречу с Петтером. Как и двое других погибших от удара в сердце, тот был Тенью – служителем Совета, в чьи обязанности входила негласная слежка за членами клана, а также строгий контроль за соблюдением порядка. Тени обычно появлялись внезапно и также внезапно исчезали, за это их так и прозвали. В последний раз, когда Тунберг наведался к ним домой, у них состоялась беседа, которую даже с натяжкой не назовешь приятной.

– Мы ничего не нарушали. – Напрягся Хассе, завидев на пороге своего дома Тень.

– Визит вежливости, доктор Хаберг. – Улыбнулся Петтер, оттесняя его в сторону и входя без приглашения. – Я пришел убедиться, что у вас с дочерью все в порядке.

На нем был черный костюм, черные ботинки, в руке – черный зонт, с которого прямо на ковер стекали капли воды.

– У нас все хорошо. – Сказал доктор и стиснул челюсти.

– Не нужно воспринимать все в штыки. – Петтер Тунберг оглядел гостиную. Его взгляд привлек детский рисунок Майи на каминной полке, он внимательно изучил его и обернулся. – Совет хочет быть уверен, что все развивается, как надо, и девочка получает должный уход.

– Вы серьезно? – Кашлянул Хассе. – Майя – моя дочь, и я обеспечиваю ее всем необходимым.

– С человеческой точки зрения – да, но что-то мешает пробудиться ее способностям. – Петтер посмотрел на него из-под бровей. – Возможно, стоит подумать над тем, как мы можем стимулировать этот процесс…

По спине доктора пробежал холодок.

– Что значит «стимулировать»? Это незаконно!

– Вы должны понимать. – Тень подошел ближе и ухмыльнулся. – Девочка очень важна для этта, приближается ее совершеннолетие.

– Я понимаю это. – С трудом сдерживая гнев, произнес Хассе. – Но у Майи нет того, что вы ищите. Совет проверял ее не единожды.

– Могу понять вас, как отец. – Снисходительно кивнул Петтер. – Вы беспокоитесь о ней, желаете защитить, но поверьте, быть Избранной – великая честь. Для нее и для вас тоже. Майе очень повезло продолжить славные традиции нашего этта и наполнить своими силами верховное древо.

– Я уважаю и чту наши традиции, но у моей дочери нет тех сил, о которых вы говорите.

– Она отмечена.

– Потому, что родилась в день весеннего жертвоприношения? – Выдохнул Хаберг. – Это может быть просто совпадением!

– В заветах имеются четкие указания на сей счет, доктор. – Хмыкнул Тень. – Не мне напоминать вам о них.

– А если силы так и не пробудятся? – В отчаянии вскрикнул Хассе. – Вы оставите нас в покое? Мы сможем жить нормально, как все остальные?

– Как жалкие людишки? – В глазах Тени сверкнула ярость. Он приблизился к Хассе, впился взглядом в его лицо и презрительно изогнул бровь. – Знаю, как сильна ваша любовь к ним. Сильнее, чем к собственной родовой общине и ее законам! В такие сложные времена, когда наши силы угасают, когда в каждом новом поколении все меньше одаренных, вы женились на смертной! Хотя, сами неполноценны – лишены любых способностей. Вы намеренно ослабили род, вы предали заветы…

– Заветы не запрещают вступать в брак с людьми. – Напомнил Хассе.

В уголке губ Петтера запеклась слюна: Тень едва сдерживался, чтобы не применить силу к Хабергу.

– Вы лучше кого бы то ни было знаете, что случается, если посвятить смертного в наши тайны. – Проговорил он издевательски медленно. – Ваша жена поплатилась за вашу же глупость, и вам еще повезло, что вы отделались так легко. Если бы я решал, что делать с вами, то наказание было бы гораздо более строгим. Я отнял бы вашу жизнь, не задумываясь!

– Как хорошо, что эти вопросы решаете не вы, а Совет. – Прорычал Хаберг.

– Я слежу за вами, доктор. – После короткой паузы сказал Тень. – Вам меня не провести. Вы намеренно ослабили силы вашего потомства союзом с человеком, и теперь дару вашей дочери не так легко пробудиться, но… – Он улыбнулся. – Дар проявится, и вам не удастся его от нас скрыть. Это просто невозможно, вы ведь знаете?

Опуская один из рубильников в щитовой, чтобы обесточить камеры на этаже, Хассе думал о том, кто убил Петтера. Ненавидел ли он его так же, как сам Хассе? Или ему было все равно, кому воткнуть клинок в сердце? В любом случае, этот кто-то был обладающим определенной силой, ведь убить Тень не так легко – Совет всегда подбирал на эту должность тех, чьи способности и силы выделялись.

Доктор бросил взгляд на часы. Уже пора. Он надел перчатки, надвинул кепку на глаза и, стараясь не наделать шума, открыл тяжелую дверь, ведущую из общего коридора в патологоанатомическое отделение и морг. В десяти метрах от него, в дежурной за стеклом горел свет: Йенсен сидел у телевизора, закинув ноги на низкий стульчик, и жевал бутерброд. Как только пошла заставка любимой передачи, он взял пульт и сделал громче. Коридор заполнили приглушенные шумы и монотонный голос ведущего.

Пробравшись на цыпочках к следующей двери, Хассе вошел в холодильный отсек и включил свет. Вся стена напротив состояла из секций – металлических ячеек с фамилиями. Он быстро направился к нужной, подогнал к ней специальную тележку и открыл ящик. На выдвижной полке лежало тело, завернутое в пластиковый мешок с молнией: видимо, Томас, завершив повторное вскрытие, уже подготовил труп к выдаче и транспортировке.

Расстегнув молнию, Хассе вздрогнул. Глаза Петтера были открыты, но зрачки не реагировали. Мертвец словно просто смотрел в потолок. Доктор коснулся его век и опустил их. На всякий случай, снова проверил пульс – тот отсутствовал, но тело по-прежнему сохраняло тепло.

Застегнув пакет, Хассе выдвинул поддон на роликах до упора, чтобы удобнее было вытащить труп, но случайно задел стоявшую рядом тележку, и та, откатившись, ударилась о металлический шкаф. Бам-м!

– Черт… – Заметался Хаберг.

Вряд ли Йенсен слышал грохот, но в любом случае нужно было срочно что-то предпринять. Захлопнув крышку отсека, доктор подхватил тело Петтера и взвалил себе на плечо. «Ох, как тяжело!»

За дверью послышались шаркающие шаги, и сердце Хаберга рухнуло в пятки. Он не успел отодвинуть каталку к стене и выключить свет. Все, на что ему хватило пары секунд, это шагнуть за стену – в смежное помещение, где располагалась прозекторская.

* * *

– Я вылезла в окно! – Радостно сообщила Бригитта, когда Майя спустилась к ней с крыльца.

– Как это? – Удивилась подруга.

На улице уже смеркалось, и ветер не стихал.

– Отец на работе, мама уснула после ужина, и я подумала: зачем отпрашиваться? Станет задавать кучу вопросов, а это лишняя потеря времени. Я закрыла комнату и вышла через окно.

– Сумасшедшая! – Пихнула ее Майя. – К твоему возвращению в спальню надует снега.

– Я прикрыла створку. – Хихикнула Биби.

– И ты не боишься, что родители тебя хватятся?

– Боюсь, конечно! Но не переживаю. – Она расхохоталась, и Майя обняла подругу за плечи.

– А мой отец будет в бешенстве, если узнает, что я ушла.

– Он не узнает.

– Конечно же, нет.

И, смеясь, они заспешили вниз по скользкой мостовой в направлении реки.

– Нужно было одеться теплее. – Стуча зубами, проговорила Майя, когда девушки добрались до пристани. – Зря я надела под платье тонкие колготки…

– Ничего, сейчас быстро согреешься у костра, – ответила Биби, разглядев мелькающие за деревьями языки пламени.

Наконец, они были на месте. Веселая толпа сверстников встретила их радостными криками. Откуда-то сразу взялись свободные места на широком бревне, два пледа, а также стаканы, в которые им налили ароматный глёг, остро пахнущий пряностями и цитрусом.

– Хорошо, что мы опоздали, – улыбнулась Биби, оглядывая собравшихся ребят, шумно болтающих друг с другом обо всем на свете, – не пришлось ждать, пока его сварят. М-м-м… – Простонала она, пригубив горячий напиток. – Крепкий!

Майя тоже сделала глоток. Согревающий глёг разнес тепло по ее пищеводу и вызвал приятное волнение: девушка впервые нарушала запреты и не собиралась жалеть об этом. В этот момент казалось, что ей все по плечу.

– У меня кружится голова. – Прыснула со смеху Бригитта.

– Ты ужинала?

– Не-а.

– Ясно, тогда нужно срочно найти чего-нибудь перекусить, иначе тебя быстро развезет.

– Развезет это типа… я опьянею так, что перестану себя контролировать? – Выпучила она глаза. – Тогда я хочу это попробовать!

Майя улыбнулась и качнула головой.

– Что это с тобой сегодня? – Спросила она подругу.

Та вытянула свободную руку к костру, чтобы погреть.

– Не знаю. – Ответила Биби. Затем посмотрела на Майю и придвинулась ближе. – У тебя смешная красная шапка.

– Знаю.

– Подходит к твоим волосам.

– Говори уже. – Она толкнула ее в бок.

– Ну… я много думала над тем, что ты сказала мне утром. – Улыбнулась Биби, опустошив стакан. – Насчет Хьюго.

– И? – Оживилась Майя.

– Я ведь пришла сюда из-за него. – Она потрясла головой. – В смысле… нет, не так. Я думала, ты позовешь его, и он придет, ведь Хьюго так привязан к тебе. Думала, мы пообщаемся вне школы, и я что-то пойму… о себе и о нем.

– Как будто вы никогда не общались вне школы!

– Да погоди ты! – Двинула ей по колену Биби.

– Хьюго сегодня работает в баре, помогает маме.

– Тс-с! – Она прижала палец к губам Майи. – Не трещи, дай, договорить. И вообще! Я не хочу думать о Хьюго. Я пришла сюда, чтобы развлекаться и отдыхать!

– Вот как.

– Именно. – Подмигнула Биби. – Так что закрываем тему Хьюго и больше не открываем.

– До завтра?

– Хотя бы.

– Идет. – Согласилась Майя.

– А теперь танцевать! – Взвизгнула Биби, заметив Катину, подошедшую к переносной колонке, чтобы добавить звука.

И толпа, словно только и ожидавшая сигнала, подалась к единственному свободному пространству возле костра, чтобы наполнить берег энергией диких танцев. Воздух наполнили музыка и смех. Избавившись от пальто и шапок, девушки танцевали вместе со всеми, прыгали и кричали. Глёг лился рекой, и Майя уже сбилась со счета, сколько она выпила: ею всецело владели ощущение приятного расслабления и бесконечного счастья.

Отрезвление пришло резко: как раз в тот момент, когда после очередного танца, она откинула с лица растрепавшиеся волосы, и бросила нечаянный взгляд в сторону пристани.

Глава 4

– Эй! Э-эй! – Завопила она вслед парню, который тащил Бригитту за руку к стоянке у пристани.

В пылу веселья Майя и не заметила, как ее подруга отделилась от танцующей толпы. А теперь тип, который строил ей глазки и норовил прижаться ближе, уводил ее подальше от остальных. Минуту назад он казался милым и симпатичным, а теперь едва не волочил захмелевшую девчонку за собой.

– Эй, ты, придурок! – Закричала Майя, расталкивая толпу и бросаясь за ними. – Отпусти ее!

Никто не обратил на них внимания, школьники продолжали веселиться.

– Стой! – Она нагнала их в пятидесяти метрах от места вечеринки, уже возле самого берега.

– Вот так, сладкая, – с этими словами парень буквально взвалил Бригитту на себя. – Я держу тебя.

Он был высоким и крепким, на вид – старше них на пару лет. Наверное, старший брат кого-то из ребят, что отдыхали с ними у костра.

– Биби! – Закричала Майя, обогнав их. – Эй, посмотри, да она пьяна, куда ты волочешь ее?!

Парню пришлось остановиться, опустить Биби и прислонить к себе. Глаза девушки были полузакрыты, голова безвольно упала ему на грудь.

– Чего тебе? – Раздраженно бросил незнакомец Майе.

– Куда ты потащил мою подругу? – Воскликнула она. – Вы едва знакомы, девчонка не в себе, а ты уводишь ее с вечеринки!

Майя наклонилась к лицу Бригитты: та сонно улыбалась, открывая и закрывая глаза и что-то бормоча.

– У нас все в порядке, мы общаемся, – раздраженно ответил незнакомец, – можешь быть свободна, мы сами разберемся.

– Разумеется. – Прорычала она. – А теперь отпусти Биби и вали на хрен, понял?!

– Может, это ты свалишь на хрен и оставишь нас в покое? – Спросил он с усмешкой.

И Бригитта, прильнув к нему, захихикала. Ее ноги подкосились, и парню пришлось ухватить ее крепче за талию.

– Не видишь, в каком она состоянии? – Выдохнула со злостью Майя. – Я не позволю тебе воспользоваться этим. Если ты сейчас же не уберешь от нее свои лапы, то я позову на помощь!

– Помощь? – Он бросил короткий взгляд на веселящуюся у костра толпу. – Да им всем плевать!

– Биби! Слышишь меня? – Майя откинула каштановые волосы Биби с лица и ухватила подругу за подбородок. – Биби, пойдем домой?

Бригитта что-то промычала, и парень оттеснил Майю рукой:

– Видишь, у нее все хорошо? Отвянь.

– Она несовершеннолетняя, ты, козел! – Двинула она его ладонью в плечо. – Знаешь, кто ее отец? Полицейский! Если не хочешь проблем, убери свои лапы от моей подруги!

Парень как будто замешкал, но всего на мгновение, затем взглянул на глупо улыбающуюся Биби и прижал ее к себе крепче.

– А если ты не хочешь проблем… – и тут он осекся, увидев что-то позади Майи.

Девушка обернулась, чтобы проследить за его взглядом, и ее дыхание оборвалось. Это был Александр. Один – без своей свиты. Она закусила губу, гадая, как выбраться из двух бед сразу.

– Ты только что угрожал моей девушке, или мне послышалось? – Спросил он, приблизившись к незнакомцу.

С удивлением Майя заметила, как напряглась шея Эрлинга, и как сжались его кулаки. Хотя, внешне он оставался совершенно спокойным.

– Я… не… я не… – заблеял парень, стекленея под его ледяным взглядом.

– Знаешь, кто я? – Спросил Александр, склоняясь к его лицу.

Незнакомец сглотнул.

– Да, знаю.

– Знаешь, что со мной лучше не связываться?

– Да… – Тот опустил глаза и склонил голову.

– Ой, великий и ужасный Александр! – Словно очнувшись от сна, захихикала Биби. – Какой ты страшный, боюсь-боюсь…

И обессилено уронила голову на плечо парня.

– Тебя попросили оставить девушку в покое, так потрудись сделать это, пока я окончательно не вышел из себя. – Холодно произнес Александр, не обратив никакого внимания на выпад Биби.