Неидеальный брак. Откровения о свободе

Оливия Лейк

Неидеальный брак. Откровения о свободе

Пролог

За полгода до…

Арс

Мы со Стасом заседали в «Goodmen» чисто по-мужски: без жен, но с коньячком. Я помог ему разобраться с наездом от вредных и дотошных инспекторов пожарной службы. Товарищ решил проставиться.

– Ты только не думай, что у меня там реальная

«Зимняя вишня», – на серьезных щах заявил Стас. Ну, может и так. – В моих помещениях дети занимаются: у меня все супер четко! Многим московским ТЦ с меня пример брать нужно. Но проверка доколупалась! То огнетушитель на три сантиметра ниже висит, то на такую площадь нужно три с половиной запасных выхода, а у меня, бля, их четыре!

– Денег хотят, – пожал плечами и промочил горло отменным выдержанным двадцатипятилетним Араратом. Я это знал наверняка. В органах без малого пятнадцать лет. Сейчас в следственном комитете начальником отдела противодействия коррупции трудился. Мой профиль такие дела разруливать. Коррупционеров всех мастей сажать.

– За вас, товарищ полковник, – Стас поднял пузатый бокал и протянул руку. Я пожал. Мы знакомы всего полгода: жена друга как-то попросила помочь ему. Туда-сюда и крепко сдружились. – Погодь, – поставил коньяк и ответил на звонок: – Привет, любовь моя…

– А, – махнул рукой, подкаблучник! Хотя я сам такой. Восемь лет женат.

– Свидание, значит, – я прислушался к шутливому тону Стаса. – Ну ты скинь адрес, через пару часов заберу тебя.

Он закончил разговор и положил телефон на стол. Я решил поддеть:

– Что, свою перед свадьбой на выгул отправил? – я реально ради смеха сказал: наверняка же с подругами пошла. Вон Стасян и забирать ее будет. Они ж с Вероникой женятся через три месяца. Гулять будем!

– Нет, – ответил ровно, – у Ники свидание.

– В смысле? – нахмурился я. – С мужиком, что ли?

Стас как-то странно хмыкнул, словно знал недоступное мне и был мудрее. Так-то мы примерно одного возраста: мне тридцать восемь, ему сорок. Вряд ли он повидал больше. Я в МВД сразу после университета: чего только ни встречал и ни делал.

– У нас с Никой особые отношения, – произнес Стас. – Открытые, свободные, не для всех приемлемые.

– Это типа, когда можно ходить налево и не париться, что жена уйдет? – скептически усмехнулся.

– Это когда пара не ограничивает право друг друга общаться с разными людьми.

– И трахаться? – я стоял на своем.

Стас сокрушенно покачал головой и осушил бокал полностью.

– Вот скажи: ты со всеми, с кем общаешься – трахаешься?

Я развел руками: нет, конечно. Я женат, мне нельзя в Бельдяжки.

– А было у тебя такое, что хочется пофлиртовать, по заднице секретаршу шлепнуть, в декольте официантке заглянуть? Да блин: просто написать женщине, что у нее охуенная задница?!

– Строго говоря, все это можно сделать и не находясь в этих… как его там? – сделал вид, что задумался. – В свободных отношениях, – интонацией взял в кавычки.

– Вопрос в том, что, делая все это, я не хочу чувствовать себя мудаком. Изменником и прочее, понимаешь? Ну и… – к нам подошла симпатичная девушка и, смущенно улыбаясь, убрала со стола пару скомканных салфеток. Я засмотрелся и на сиськи, и на задницу. Все мужчины смотрят, тихо и незаметно. Стас равнодушно хмыкнул. – Сладок – только запретный плод, – пожал плечами.

– То есть секса с другим нет? – с интересом уточнил. – Только маленькие шалости?

– У каждой пары свои условия. Про нас промолчу, – ушел от ответа Стас. – В интернете прочитай, на форумах посиди, если интересно.

– Да куда мне! Это ты – лощеный директор, а я мент. Какие мне свободные отношения. Алина моя явно не из тех, кто готов на такие эксперименты. Она адвокат, в крутой фирме начальник юридической службы. Выкатит мне такой иск за разрушение скреп и нагибание семейных ценностей, мало не покажется. Я, конечно, иронизировал про себя, но жена у меня максималистка с гипертрофированным чувством справедливости, с ней такие выкрутасы не пройдут. Да и не нужно нам. Зачем?

– Слышь, Стасян, ну расскажи без ржача, – каюсь, стало любопытно. – Как ты к этому пришел. Как твоя согласилась на это?

Мы проговорили долго. Его философия была интересной и имела место быть. Да, многим такое сложно принять. Я и сам мало представлял, что моя жена могла бы лечь под другого мужчину. Но… Все же углубился в тему: теорию, естественно. Так ради общего развития и эрудированности в современных сексуальных практиках.

После откровений в баре стал чаще приглашать в гости Стаса с Вероникой и выходить парами в свет именно с ними. Было любопытно наблюдать за их отношениями, зная маленький личный секрет. Счастливые, игривые, с огоньком. Абсолютно гармоничная пара. Мы с Алиной тоже хорошо жили: у нас не было проблем с финансами, взаимопониманием и доверием. Мы могли жить, как угодно, а с учетом, что детей нет, так вообще свободны во всех смыслах. Тогда почему между нами все слишком обыденно и привычно? Возможно, мы тоже могли бы поэкспериментировать…

Глава 1

Настоящее время…

Алина

Будильник привычно разбудил в семь утра. Я вставала по сигналу, а мужа расталкивала обычно через двадцать минут: за это время успевала умыться и сварить кофе. Сегодня вскочила даже раньше. Не хотела разбудить Арса, пока не сделаю тест. У меня задержка пять дней, и я надеялась, что в этот раз все не в пустую.

Зашла в ванную, достала из коробки полоску. Утром результат более точный, я хорошо знала. Правда, у меня не первый год он строго отрицательный.

Я не успела даже поднести тест, как обнаружила на белой ластовице следы месячных.

– Прекрасно… – проговорила и, бросив трусики в корзину с бельем, вернула тест-полоску обратно в коробку и достала тампоны. – Ничего, в следующий раз пригодится, – подбодрила себя.

Я как-то уже смирилась, что результат всегда не радостный, даже не расстраивалась. Практически. Мы с Арсом больше восьми лет женаты, четыре из них стараемся как не в себе. Мне тридцать два: за плечами куча пустых тестов, два неудачных эко и литры спущенной спермы. Муж сказал, что с удовольствием продолжит кончать в меня, но больше никаких стаканчиков и мастурбации в стерильной комнатке в компании эротических журналов. Арс задолбался. Я тоже. Но когда у всех вокруг семьи с детьми, а друзья чуть ли не каждые пару месяцев приглашают на детские дни рождения… Родители, родня, знакомые – все вокруг спрашивают, когда уже? Часики же тикают, а время идет. Это давит.

– Арс, вставай! – крикнула, включая кофемашину. Чутко прислушалась: дом у нас не особняк Брэда Питта в Калифорнии, но побольше комнаты в общежитии, в которой когда-то ютилась с двумя такими же первокурсницами в бытность своего студенчества. Так, никаких характерных шумов. – Сеня Михайлович, вставай!

Это беспроигрышный вариант: Арса жутко бесили все производные его имени. Если Арсения еще мог терпеть, то Сеня, Арсюша, Арсеня и прочие нюни просто ненавидел. Он проснется хотя бы для того, чтобы сказать, как его бесит уменьшительно-ласкательные.

– Алина, – услышала заспанное, – еще раз так назовешь, отшлепаю.

– Напугал! – тихо проговорила и достала яйца и колбасу. Сейчас по-быстрому что-нибудь соорудим на завтрак. У меня ранняя планерка, а потом совещание с руководством. Новое начальство, новые правила, и новый директор, кажется, не знал про монастырь, в который нельзя со своим уставом.

– Так, – муж обнял сзади, бодрый, свежий и ощутимо готовый к бою, – кого тут отшлепать? – одной рукой сжал ягодицу, другой накрыл низ живота. У Арса половая активность с ночи плавно переместилась под утро. Как у многих мужчин, впрочем. Не мои личные наблюдения, сухая статистика. Правда, для этого дела нужно вставать хотя бы минут на пять раньше.

– Нельзя, – убрала его руки и повернулась, – месячные начались… – пожала плечами, а сама губу прикусила. Я на радостях рассказала про задержку.

– Эх, – с деланным расстройством воскликнул, – нужно было ловить момент вчера!

– Это все, что ты можешь сказать? – я больше не улыбалась и не имитировала равнодушие.

– Лин, ну а что? – развел руками. – Не первые месячные, как и не первая задержка. Мы что, по каждой страдать будем?

– Нет, – я выключила плиту и взяла тарелку, – просто хотелось бы чуть больше чуткости.

Арс раздраженно клацнул челюстью, прежде чем бросить:

– Алина, моя дорогая, мне очень жаль, что у тебя снова пошли месячные! – и демонстративно вытер скупую несуществующую слезу.

– Перестань паясничать, – совсем не эстетично швырнула яичницу на тарелку.

– А ты перестань загоняться по пустякам. И не нужно накладывать мне как свинье.

– Это не пустяк, – повернулась к нему. – А накладываю, как заслужил.

Арс отошел и, рывком надев футболку, взял кофе.

– Алин, ты уже не девочка, а я далеко не мальчик, – заговорил серьезно. – Мне под сраку лет, и я не хочу устраивать траур каждый месяц. Все, проехали, ок?

– Я думала, ты хочешь ребенка? – спросила тихо.

Мы ведь разные варианты обсуждали, если не получится родить своего, даже усыновление.

– Даст бог будет…

– А если не даст? – нетерпеливо прервала. Муж развел руками, мол и так отлично.

– И все?

– Не требуй от меня невозможного, – хмуро бросил.

– А как же чужих детей не бывает? – да, для утра понедельника беседа совсем не легкая.

– А своих надо было рожать, Алин! Когда бог давал! – вспылил неожиданно. – Но ты же карьеру строила!

Арс очень редко, но так метко напоминал о нашей ошибке. Мы только поженились: мне предложили работу в хорошей юридической фирме, и я хотела закрепиться в профессии, прежде чем уйти в декрет. Беременность была некстати. Мы приняли решение сделать аборт. Мы оба это сделали, но моей вины больше. Именно я была не готова. Теперь расплачивалась.

– Сволочь ты, Ковальский, – бросила тарелку на стол и, стащив фартук, швырнула в сторону.

– Лин, прости, – попытался обнять меня. – Психанул. Прости.

– Мне на работу пора. Завтракай.

В офис уехала, так и не помирившись с мужем. Выбесил меня! Я специально включила музыку погромче, чтобы с проблем семейных перестроиться на рабочий лад.

Планерка в отделе прошла штатно: задачи на неделю ясны. Если, конечно, новое начальство не вставит нам пистона для резкости.

– Пойдем, кофе выпьем? – предложила Насте, своему заму. – Я позавтракать не успела.

– А что так? – мы вошли в лифт. На первом этаже бизнес-центра, где располагался наш головной офис, была хорошая кофейня с интересными авторскими напитками. – Проспала?

– Нет. С мужем поругалась.

Мы подошли к стойке бариста, оглядев небольшую площадку на четыре столика.

– Мокко маракуйя, – заказала я.

– А что у вас? – поинтересовалась Настя, мучаясь выбором.

– Да так, – я махнула рукой. – У меня слишком тонкая душевная организация.

– У тебя-то?! – она распахнула глаза с неверием. – Там, где мужики рыдают, ты спокойно можешь выкурить сигаретку!

– Я не курю, – напомнила ровно, но улыбнулась. В нашем деле такая похвала очень лестна.

– Смотри, кто идет, – Настя поиграла бровями и игриво облизнула губу. Я обернулась: ах, Даниил свет Сергеевич Громов. Новый директор нашей строительной корпорации. Подруга на него глаз положила с первого взгляда. Настя холостая, ей можно и даже нужно. Она давно замуж собиралась, только подходящего кандидата не удавалось отыскать. Жесткий отбор. Этот вроде подходил. Правда, относительно семейного положения нет ясности, но кольцо Громов не носил.

– Вперед, а я пойду, – шепнула, желая ретироваться как можно незаметней. Он – та самая новая метла, которая мела по-своему. К нему относились либо с осторожным подобострастием, потому что он уволил, заменив своими людьми, трех начальников подразделений в регионах, двух ведущих инженеров и рядовых офисных клерков без счету. Либо с равнодушной самоуверенностью – это было моей прерогативой. У нас явная взаимная антипатия. Видимо, мой отдел тоже не давал покоя новому директору. Но у меня, во-первых, юристы работали не хуже швейцарских часов, а меня как начальника не свалить. Я ж по судам затаскаю!

– Стой, – Настя сжала мое запястье, – я одна что-то очкую, – шепнула почти на ухо.

– Утро только началось, а у вас уже перекур, – сухо заметил Громов, заказывая себе двойной эспрессо без сахара.

– Такая доза кофеина лошадь свалит, а ему хоть бы хны, – тихо проговорила я, но ответила: – У нас перекофе. Как и у вас, собственно, Даниил Сергеевич.

– Я уже два часа как в офисе. Сейчас еду на переговоры. Вы, Алина Юрьевна, кстати тоже.

Я зависла на секунду. Почему я не в курсе?

– Меня не предупредили, – нахмурилась, вспоминая все сделки, которые проходили через меня в последние пару месяцев. – У меня суд через час, – и посмотрела на Настю. – Анастасия – отличный юрисконсульт, – пусть едет и кадрит вредного красавчика.

– Так отправьте Анастасию в суд, – прекратил мои доводы взмахом руки. – Прошу, – пропустил вперед, показывая, что нам пора выдвигаться. – Алина Юрьевна, – произнес, когда спустились на парковку, – чтобы меня свалить – крепкого кофе мало.

– У вас большие уши, – ответила, когда водитель распахнул передо мной заднюю дверь. Я могла бы быть корректнее и даже сделать комплимент слуху Даниила Сергеевича, но не хотела.

– А у вас длинный язык, – он сел рядом. Хорошо, что салон огромный, и я не чувствовала себя слишком близко. Мне не нравилось, когда неприятные мне люди вторгались в мое личное пространство. – А он, как известно, может довести до цугундера, – посмотрел прямым металлическим взглядом.

– А я думала до Киева, – сухо ответила.

– А есть разница? – невозмутимо повел бровью.

Больше мы не разговаривали, только по делу. Да, день предстоял сложный и долгий.

Домой вернулась уставшая, но довольная: если сделка с «ЕвроСтроем» была очередной проверкой моей компетенции, то я ее прошла. Сил особо не было, но я решила приготовить ужин: в холодильнике стояла вчерашнее жаркое, но захотелось побаловать мужа свеженьким.

Мы, как и многие пары, ссорились, но очень редко случалось, чтобы надолго. Мы ведь реально очень любили друг друга. У нас бывали разногласия, но наши чувства – константа, постоянная, в этом никогда не сомневалась. Даже на фоне проблем с зачатием и давлением нашего окружения. Мы и семья, и друзья, и любовники и даже главные критики. Никто не скажет абсолютную правду, кроме самого родного человека. Иногда она болючая и неприятная, но она лучше, чем лукавство. Так было и сегодня: Арс в чем-то прав. У нас слишком долго не получалось, чтобы плакать над каждым ежемесячным разочарованием. Мы будем жить, заниматься любовью и параллельно думать о наших возможностях.

Мы оба состоялись в профессии, в браке, как личности тоже. Но не как родители. Я готова. И я хочу. В двадцать четыре – нет, тогда я не чувствовала никакого материнского инстинкта. Сейчас, да.

Я быстро почистила картофель, буквально ногой помешивая бекон в сковороде. Я много работала и часто заказывала доставку еды: когда вообще не было ни сил, ни времени, ни желания бежать к плите после десятичасового рабочего дня. Или же мы ужинали в итальянском камерном ресторанчике недалеко от дома. Изысками баловали себя, но больше всего Арс любил жареную картошку с соленьями. Правда, ему нельзя много. Раз в месяц максимум. Сегодня я постаралась.

Отсвет фар, мазнувших по окнам в столовой, заметила, когда уже заканчивала сервировку стола. Последним штрихом была охлажденная бутылка нежного шардоне. Я не надела вечернее платье или соблазнительный пеньюар – это уже перебор, совсем не в моем характере.

С момента нашего знакомства всегда старалась быть самой собой, без игр и притворства, чтобы потом всю жизнь не быть в амплуа актрисы. Арс после первой ночи увидел меня без косметики. Что не люблю хозяйничать по дому рассказала до свадьбы. Ну а свой не самый покладистый характер продемонстрировала еще на четвертом курсе, оказавшись на практике в управлении МВД под крылом тогда еще капитана Ковальского.

Я была молодой и бесстрашной (время другое было, да): пробивная, дерзкая, если нужно наглая. Я и сама порой соглашалась, что заслужила пару оплеух. Арсений Михайлович держался. В какой-то момент мне даже показалось, что он слишком терпеливый для работы в органах, пока не стала случайной свидетельницей допроса с пристрастием. Тогда я поняла, что у Арса есть то самое, чего не хватало большинству силовиков: он разделял работу и жизнь вне ее; преступников и обычных людей; агрессия на службе никогда не проявлялась дома. Разве только в виде яростной порции тестостерона.

– Привет, – тихо шепнула, когда увидела впереди мужа огромный букет роз и бросилась к нему в объятия. – Прости…

– Прости, – мы сказали одновременно. – Я тебя люблю, Алин. Очень. Прости, что…

Я закрыла ему рот поцелуем: мне хватило извинений. Я чувствовала, что он искренен.

– Я картошечку пожарила, – сексуально шепнула на ушко, прикусывая мочку.

– Искусительница!

Мы вместе поужинали, болтали на отвлеченные темы. Я жаловалась на нападки нового руководства. Арс обтекаемо обрисовывал важное дело, над которым работал. Я не расспрашивала, потому что он этого не любил. Если хотел посоветоваться, как со специалистом или было необходимо мое профессиональное мнение, сам спрашивал.

– Прости, Лин, – еще раз извинился, подлив мне вина. – Это наше решение, – накрыл мою руку и сжал. – Если и есть виновные, то мы оба, – чуть сильнее сдавил. – Оба.

– Ты прав. Я не должна была наезжать, – сделала глоток, прокручивая изящную ножку пальцами. – Я просто… – пожала плечами, – расстроилась.

– Именно об этом я хотел поговорить, – вмиг стал серьезным. – Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, ждала и плакала. Если ты забеременеешь – супер! Если нет – пускай. Ты моя жена, другой мне не нужно, а возможный ребенок, – Арс развел руками, – да я его не знаю! Может, мы характерами не сойдемся! – пытался шутить. Я тоже улыбнулась, но…

– Мы больше не будем рассматривать другие варианты, да? – спросила негромко.

Арс вскинул голову и посмотрел на меня жестко и бескомпромиссно:

– Я не хочу больше эко, чужих детей и нервов. Не хочу, Лина. Бог даст, будут, а нет… У пар без детей много других возможностей.

– Каких например? – устало спросила. – Завести собаку?

– Мы можем путешествовать, бухать, – кивнул на вино. – Курить в квартире, – выпустил импровизированную струю. – Экспериментировать в сексе.

– Ты готов к страпону? – вскинула бровь.

– Боже упаси! – воскликнул и, залпом осушив бокал, постучал по коленям, приглашая меня присесть. – Алина, – крепко обнял, поглаживая мое бедро, – ты что-нибудь знаешь о свободных отношениях?

– Что? – даже не сразу поняла, о чем он, а когда поняла, с силой оттолкнула. – Ты вообще охренел, Ковальский!

Глава 2

Арс

– Сиди! – впечатал Алину в себя, не давая возможности спрыгнуть и размазать меня своими скоропалительными и абсолютно не верными выводами. Я тоже дурак: расслабился и вывалил на нее свои сексуальные фантазии. Знал же, что не готова. Сегодня точно разговор об этом лишний, но в нашем случае сказал «а», лучше сразу же добавить «б», либо идти лесом далеко и надолго. – Выслушай меня. Чего ты убегаешь?!

– Я не убегаю. Просто не хочу в такой позе, – эротично потерлась ягодицами о мой член, – слушать, как мой муж вздумал трахнуться на стороне, – снова попыталась вырваться.

– Я просто спросил. Это даже не предложение, – ответил спокойно и отпустил жену.

Алина вскочила, руки на груди сложила воинственно, в плюшевом игривом костюмчике, мягком и милом, смотрелась изумительно на контрасте: внешность себялюбивой красивой стервы в упаковке из нежнятины.

– Мы ведь всегда были честны друг с другом, – поразительно ровно произнесла. – У тебя кто-то появился? Ты поэтому предлагаешь это? Хочешь индульгенцию для измены?

– Что «это», Алина? Ты хоть знаешь, что это значит? Или только про трах запомнила?

– Не уходи от ответа, – твердо покачала головой.

– Нет, – я поднялся. – У меня никого нет и никогда не было. Я просто думал о наших возможностях. Мы свободные люди, – я пожал плечами, – почему нам не расширить горизонты?

– Впустим в нашу постель третьего, пятого, десятую? – саркастично сузила глаза.

– Ну ты же предлагала разнообразить наш секс силиконовой пиздой! – не выдержал я. Раз Алина хочет говорить исключительно о ебле, будем о ней родимой! – А искусственных членов у тебя больше, чем в секс-шопе!

– Это игрушки, не люди! – парировала с возмущением.

– Лина, – подошел к ней и обнял за плечи, – если тебе не приятно, мы забудем об этом, лады?

– Мне неприятно, – повела плечом, сбрасывая мои руки, – и ты сегодня спишь в гостиной.

– Да прям!

– Тогда я уйду, – она развернулась и ушла наверх. Я не стал догонять. Пусть остынет. Алина не орет, когда злиться, только если не начать доставать. Перебесится и забудет. Мы забудем. Других вариантов, вероятно, не будет.

– Арс, – неожиданно развернулась, почти дойдя до верха, – ты после женитьбы хотел кого-то другого? – таким острым сверкающим взгляд меня пробила, что замер на несколько секунд. И да, задумался.

– Нет, – опоздал всего на мгновение. Алина уже не смотрела на меня, скрываясь за поворотом. Блядь!

Я не побежал следом, горланя, что не так поняла. Мне кажется, сегодня мы в принципе говорили на разных языках. Я ведь просто хотел обсудить саму практику, а не с размаху открывать наш брак для третьих лиц.

Мы ведь обсуждали разные постельные штуки: над чем-то смеялись, а что-то брали на заметку. Сейчас в чем дело?!

Вернулся из душа и обнаружил, что жена не шутила: кровать пуста. Черт!

– Сучка, – заскрежетал зубами и пошел возвращать дорогую женушку в супружескую постель. Поскольку она у меня кобылка с норовом, действовать нужно решительно: я сгреб ее в охапку вместе с одеялом и понес наверх.

– Пусти! – брыкалась и молотила меня маленькими кулачками. Не больно, скорее, для виду.

– Алина, – положил на кровать, залез под одеяло и прижался всем телом. Жаль, что у нее месячные, а на иные формы секса мне сегодня рассчитывать не приходилось, эх, – ну чего ты, м? Я клянусь, что ни с кем и никогда. Клянусь.

Мы так и заснули, молча, но мои обнимающие руки она больше не убирала.

Утром Алина снова не стала завтракать, сухо сославшись на важную встречу. Вроде и не рычала, и обиженку не строила, но напряженную работу мысли чувствовал.

Я ничего не сделал, но уже ощущал вину. Вот как так?! Даже на служебном расследовании, очень важном, между прочим, сосредоточиться не мог.

– Арсений Михайлович, я вам кофе сделала, – помощница вошла с подносом.

– Спасибо, – это действительно было кстати. – Найди мне эти дела, – протянул корешок с номерами, – и принеси примерно через часик, – и подмигнул. Варя ответила смущенной улыбкой, а щеки слегка порозовели, делая ее ну просто спелым персиком. Хорошенькая, что есть, то есть.

– Так точно, товарищ полковник, – кокетливо ответила и с пустым подносом на выход пошла. Я залип на задницу в обтягивающей форменной юбочке. Хорошую форму нашим девкам шьют. Или это у лейтенанта Варвары Николаевны настолько крепкий орех, что не скрыть никакими тряпками?

Она в моем отделе год, сразу после стажировки взяли. Молоденькая, красивая девочка, покладистая и исполнительная. Я вообще удивлен выбором профессии: не тот характер. Она не боец. Она цветочек. Но… Варя здесь, и мы хорошо сработались, нареканий у меня не было.

Нет, у нас реально ничего и никогда, хотя пара корпоративов, включая новогодний, прошли очень бурно относительно алкоголя и веселья, но я границы и берега вижу. Между нами только цветы по праздникам, шоколадные конфеты, которые я не ел вообще, но мне упорно их подсовывали вместе с коньяком. Я передаривал их Варваре. А еще был флирт. Тут да, каюсь: нравилось мне получать улыбки молодой и красивой. Уверен, я не один такой.

– Арсений Михайлович, дела. Все как просили. – Варя вошла после деликатного стука. Неужели уже час прошел?

– Обед уже, – посмотрел на свое запястье. – Не хочешь перекусить? – предложил неожиданно. Мы и раньше могли вместе спуститься в наше кафе пообедать, но оно как-то случайно получалось, а сейчас…

– Хочу, – согласилась с улыбкой.

– Беги тогда, – я сошел с кривой дорожки сразу же, – босс отпускает тебя, – пошутил для отвода глаз.

– Как пожелаете, босс. – Варя тоже пошутила. Или нет?

Как пожелаете, босс…

Ох, как провокационно звучало, но… Я действительно долго изучал вопрос, прежде чем хотя бы просто обсудить с женой возможность открыть наш брак. Самым главным считал абсолютно точно: истинно свободных отношений не бывает, если один из пары не хочет этого или идет на эксперимент под давление любого рода. Алина высказалась прямо. Ок. Принял, понял. Я не врал, когда говорил, что если она не хочет, то не заикнусь на эту тему. Склонять к этому жену или заводить интрижку на стороне не собирался в принципе. Первое – невозможно по определению. Алина не из тех, кто прогибается, и я никогда не хотел видеть ее какой-то иной. Знал, на ком женился. Второе – тупо банальная измена. Если бы хотел гульнуть от жены, давно сделал бы. Но, во-первых, я не готов рисковать своим браком ради мифического разнообразия (далеко не девственником женился, знаю, что внизу бабы одинаковые). Я не святой: на женщин смотрю, оценить могу, ну и мысли «я б вдул» посещали за эти годы. Да и женщины, уверен, фантазируют для разнообразия. Это нормально.