Неизведанный Рим. Легенды и секретные места Вечного города

А на подозрения в адюльтере с мастером Паолина презрительно фыркала: «Да его настоящим мужчиной-то и не назовешь».

Несмотря на откровенность ситуации с позированием в студии, ее отношения со скульптором были натянутыми. Но как истинный профессионал, Канова не дал слухам повлиять на его мастерство и выполнил работу безупречно. Сегодня она по-прежнему приковывает восхищенные взгляды посетителей галереи Боргезе.

Но пройдем дальше. Узкая деревянная лестница ведет на верхний этаж, где жили мастера. В Риме испокон веков это называлось casa-bottega: внизу мастерская, наверху спальни.

После смерти Энрико, последнего скульптора династии Тадолини, студия перешла по наследству его жене и дочери. Они сохранили все нетронутым – так, как было при его жизни.

Но когда и их не стало, мастерская на долгие годы впала в запустение.

В течение 35 лет после смерти наследников никто не заботился о сохранности произведений. Они рисковали осесть в других музеях и частных собраниях, а мастерская перестала бы существовать.

Ида Бенуччи, известный антиквар, и ее семья взяли на себя реставрацию, а комитет по охране культурного наследия подтвердил ценность и целостность коллекции. Она больше не может покидать это помещение, и предметы не разрешено распродавать по отдельности.

Реставрацию провели настолько бережно, как будто ее не было вовсе.

Целью было не отремонтировать студию, а сохранить, насколько это возможно, ее уникальную атмосферу. Цвет стен, материалы и наброски, исторические фотографии, письма, газетные вырезки и расставленные в произвольном порядке произведения пяти мастеров, работавших здесь на протяжении двух столетий.

Модели из гипса на металлических каркасах, из которых отливали бронзовые памятники, глиняные наброски, эскизы, рабочие инструменты и некоторые завершенные работы, так и не дождавшиеся заказчиков, – всего около 500 экспонатов.

Их расположение не подчиняется ни логике, ни хронологии.

Как будто вы попали в настоящую боттегу мастера, где царит творческий беспорядок. Каждый раз, когда я оказываюсь здесь, не могу отделаться от чувства, что меня пригласили в святыню. За кулисы, где создаются великие творения, на креативную кухню, недоступную простым смертным.

Вдохновение как будто висит в воздухе. Оно восхищает и заражает даже спустя много десятилетий после того, как в каменных ваннах перестали замешивать гипсовую пасту.

На стенах мастерской развешены резцы и молотки, а на рабочем столе завал из мраморных образцов, подготовительных рисунков и макетов. Как будто мастер сам прервался на кофе.

На мой взгляд, в этом и кроется успех реставраторов: переместить вас во времени, чтобы вы забыли, какой век за дверью.

После ремонта Ида Бенуччи и ее дочь Франческа поначалу открыли мастерскую как музей, куда можно было прийти на экскурсию.

Но позже решили поэкспериментировать с новым форматом «приятного с полезным» – добавили в заведение кафе. В 2003 году мастерская открылась в необычном статусе музей-ателье Канова-Тадолини.

Музеев в Риме много. Но музеи, где кормят и наливают, еще поискать надо!

Поэтому я затрудняюсь дать четкое определение этому месту. Кафе при музее? Или музей при кафе? Нигде больше я не видела настолько органичного сочетания.

Это не туристическая ловушка и не пафосный ресторан, куда без предварительной брони не пустят на порог. Новым хозяевам удалось создать гостеприимное пространство, вместо того чтобы превращать его в обычный музей с экспонатами под стеклом.

Это очень по-римски: история живет, не покрываясь пылью, подстраиваясь под новый век. Как античные камни становятся фундаментом для дворцов знати, древние колонны подпирают своды церквей, а мрамор находит новое применение на ступенях и фасадах. Так и в этих стенах когда-то грохотали молотки скульпторов и пахло гипсом, а теперь звенят чашки и блюдца и разносится кофейный аромат. А под благословляющим жестом гигантской статуи папы римского Льва XIII так приятно выпить чашку чая в холодный зимний день.

Заведение открыто с раннего утра для торопливого завтрака в римском стиле (кофе + корнетто – круассан по-римски), а с обеда до полуночи работает как ресторан. Днем можно заглянуть на бокал апероль-спритца или на сладкий полдник. Десерты здесь способны соблазнить даже тех, кто до последнего цепляется за диету (в Риме от нее стоит сразу отказаться). Особенно отмечу тирамису fatto in casa (собственного приготовления) – выше всяких похвал. Расхваленный путеводителями Pompi и рядом не стоял.

7. «Конгресс остроумия»

Всем известно, что Рим богат на скульптуры.

Как вы только что убедились, с ними можно даже выпить кофе.

Но то, что статуи могут еще и разговаривать, – это новость! Кое-кто был бы даже не прочь подрезать им язык. Один из таких персонажей по прозвищу Бабуин «украшает» (если так можно выразиться) стену студии Канова-Тадолини.

На радость тех, кто становился его словесной мишенью, Бабуин и большинство мраморных «критиков» уже давно замолчали.

Но жители города еще помнят, как быстро передавались из уст в уста обидные стишки про пап и кардиналов.

Сейчас мы бы это назвали «вирусным контентом».

У наших предков не было преимуществ современных коммуникаций, правда, и высказываться открыто против власти мало кто рискнул бы. Подобные выходки грозили штрафами, наказаниями, а то и казнью.

Но народ нашел выход: использовать античные статуи, на пьедестал которых по ночам клеили записки с короткими сатирическими строками анонимных авторов. Утром стражи порядка снимали хулиганские листовки, но римляне уже успевали их прочитать и пересказать соседям.

Возможно, вы слышали слово «пасквиль»?

Теперь будете знать, откуда оно взялось – от Пасквина.

Это прозвище первой из римских «говорящих статуй», найденной и установленной в Риме в XVI веке в качестве публичной доски для выражения общественного недовольства. Пасквин по-прежнему «живет» рядом с площадью Навона. Пасквили могли содержать карикатуры, компромат и злобные нападки в адрес обсуждаемого лица, всячески критиковать и оскорблять. Иногда их применяли для дискредитации кандидатов перед выборами пап римских. Все это подавалось в виде поэтического, но очень сатирического сочинения. Потому особенно удачные пасквили легко запоминались и распространялись со скоростью света. Некоторые из них даже вошли в учебники истории!

В отличие от памфлетов (это схожий термин), которые рассказывали об общественной деятельности, пасквили, не стесняясь в выражениях, проходились по личной жизни своих мишеней. В ход шли шутки о разгуле священников с куртизанками, дворцовых интригах и кумовстве среди обитателей Ватикана.

Привычка ворчать и жаловаться у римлян в крови. Итальянцы только кажутся с виду жизнерадостной нацией – спасибо туристическим стереотипам о вечно улыбчивых и приветливых обитателях «сапога». Но если познакомиться поближе и выучить язык, то вы быстро поймете, что они дадут фору бабушкиному патрулю на скамейках у подъезда.

Римляне в этом смысле вершина эволюции всех итальянских ворчунов.

Не зря они сами шутят, что когда легендарные близнецы спорили, где основать Рим, то Рем тут же раскритиковал забор, выстроенный Ромулом для обозначения священной границы города. Комбинация этих двух привычек – ворчания и сатирического креатива – нашла выражение в виде пасквилей на «говорящих статуях». Вероятно, так гордый римский народ, не сдающийся под сильной рукой папской власти и не гнущийся под социальным неравенством, показывал характер. Пасквин в своих высказываниях был не одинок.

Постепенно в разных точках центра Рима стали появляться другие персонажи. Часто это были обломки античных статуй, найденных при строительстве дворцов. Их ставили где-нибудь в углу и использовали как доску для анонимных посланий. Бывало, что статуи между собой «переговаривались»: начинал Пасквин, а отвечал кто-то из его «коллег». Римляне с интересом собирали диалог и пересказывали друг другу.

Мраморная компания получила прозвище «Конгресс остроумных» (Congresso degli Arguti). В городе существовало шесть статуй, распространявших глас народа: Пасквин, Марфорий, Аббат Луиджи, Мадам Лукреция, Факкин и Бабуин.

Но ни одно из этих имен не связано с оригинальным названием статуи – это всего лишь прозвища, придуманные римлянами. Сейчас только Пасквин по-прежнему «разговаривает». Хотя жертвами его острой сатиры теперь становятся не папы и кардиналы, а мэр и политики.

Пока вы читаете эту книгу, я познакомлю вас со всеми «конгрессменами».

Начнем с Бабуина. В его честь переименовали улицу via Babuino.

Раньше она называлась именем пап римских, которые приводили дорогу в порядок: сначала via Clementina (Климент VII), потом via Paolina (Павел III).

В конце XVI века Пий V разрешил аристократу Алессандро Гранде провести трубу в новый дворец на Паолинской улице из отремонтированного недавно водопровода Аква Вирго. В обмен на привилегию дворянин обязался установить на улице у своего дворца фонтан, которым могли бы пользоваться все горожане.

Правда, тогда находился он через дорогу от современного – особняк Гранде снесли в XVIII веке. От него осталась только арка с двумя дельфинами у дома номер 49. Сейчас фонтан в виде серой ванны опирается на стену кафе Канова-Тадолини.

Гранитный бассейн украсили найденной неподалеку античной фигурой Силена, персонажа греческой мифологии, царя лесов и виноградников, воспитателя бога виноделия Диониса.

В древнем искусстве его часто изображали полноватым бородатым старцем, одетым в козлиную шкуру, с гроздьями винограда и кубком, часто нетрезвым.

Силен на фонтане сразу вызвал у римлян насмешки и издевки. Они посчитали статую настолько уродливой, что обозвали er babbuino. Мол, его разве что с обезьяной можно сравнить. Тело из коричневого туфа, голова из потертого травертина – красоты в Бабуине и правда немного.

Но это не помешало ему стать знаменитостью.

Во многом этому поспособствовал пожилой кардинал Децца – представитель богатого испанского рода, проживавший по соседству.

По утрам он прогуливался по улице, шурша пурпурной мантией, и, поравнявшись с фонтаном, каждый раз приподнимал шапочку и преклонял колено в знак почтения статуе. Вероятно, кардинал был подслеповат, так что принимал Силена за какого-нибудь святого. У фонтана кучка зевак из народа и знати специально караулила прелата, чтобы не пропустить уморительное представление. Статуя же подвергалась «обстрелу» новыми шутками. Но, как известно, черный пиар тоже работает. Ни внешность, ни издевательства не сломили характер каменного «бабуина». Статуя прошла испытание сатирой римлян и заслужила их уважение.

Улицу переименовали в via Babuino в честь фонтанного Силена. А сам он присоединился к Пасквину и другим товарищам из «Конгресса остроумных». На стене за его спиной стали появляться ночные анонимные листовки.

Говорят, из всех персонажей этой компании Бабуин больше всего завидовал славе Пасквина. Наряду с пасквилями («pasquinate» по-итальянски) появилось название babuinate. Анонимные поэты охотно разжигали «конкуренцию» между каменными персонажами в своих стихах, которые они прикрепляли на пьедесталы. Бабуин выполнял просветительскую «работу» все время, пока Рим оставался папской столицей, а это почти четыре века.

В 1870-е годы последовала глобальная перепланировка центра города после того, как он стал столицей объединенной Италии. Из-за строительства современной канализации и расширения мостовой фонтан пришлось убрать. Ванну приспособили для другого фонтана на Фламиниевой дороге, а Бабуина переселили во двор особняка Boncompagni Cerasi.

Только в 1957 году благодаря городским активистам фонтан восстановили, а Бабуина вернули на законное место – в центр улицы, названной в его честь.

Но право голоса ему больше не предоставили.

8. Будильник из пушки

На холме Пинчо, слева от Испанской лестницы, высится белоснежное здание виллы Медичи, похожей на сказочный замок с башенками.

Ее строгий фасад без украшений обращен к городу, а «изнанка», вся в рельефах и завитушках, видна лишь из садов.

Французская академия, которой принадлежит вилла, регулярно организует экскурсии для всех желающих. Последние три века призеры самой престижной французской награды в области искусства (Prix de Rome) – скульпторы, художники, архитекторы, граверы и композиторы – боролись за возможность приехать в Рим на обучение. Вилла Медичи оплачивала их стипендии на пребывание в Риме на срок от трех до пяти лет. Перед входом в академию журчит незатейливый фонтан – гранитная ваза, – и в ровном зеркале воды еле пробивается вертикальная струйка. Вода течет из пушечного ядра!

Можно было бы предположить, что оно осталось после одной из войн, но римляне утверждают, что такого не может быть. Ядро прилетело на холм Пинчо в мирное время.

В XVI веке хозяин виллы Фердинандо Медичи размышлял, как провести воду для полива его роскошных садов.

По удачному стечению обстоятельств именно ему папа римский поручил руководить строительством водопровода, который должен был снабжать окрестные районы Рима. Разумеется, Медичи рассчитывал и сам пользоваться результатами своего творения. По сложившейся традиции, как и в случае с виа Бабуино, понтифик дал на это разрешение в обмен на строительство фонтана для публичного пользования рядом с виллой Медичи. Под этим предлогом расчетливый кардинал подговорил монахов из S. Salvatore in Lauro продать ему античную гранитную вазу за 200 скуди. В документах не указывается, были ли это золотые или серебряные монеты, но в любом случае сумма никак не соответствовала истинной ценности древнеримского материала. Чтобы ненавязчиво напомнить римлянам, кого им следует благодарить за щедрость, фонтан украсили лилией, одним из геральдических символов рода Медичи.

Не прошло и века, как на месте железного цветка оказалось пушечное ядро. Римляне утверждают, что это произошло по вине королевы Кристины, с которой мы вместе «въехали» в Рим в начале главы.

Обладая эксцентричной и спонтанной натурой (за которую ее в Вечном городе наградили прозвищем reina baldanzosa, «смелая королева»), Кристина не терпела скуки. Ей поминутно требовалось чем-то себя развлекать, куда-то бежать, что-то организовывать, с кем-то спорить… Договорившись с хозяином виллы об увеселительной прогулке на охоту, она хотела удостовериться, что тот не проспит. Сама Кристина была убежденным «жаворонком».

Еще живя в Швеции подростком, она требовала начинать уроки в пять утра.

Поговаривают, что Декарт, преподававший ей философию и математику, быстро подхватил воспаление легких в суровом северном климате, так как по утрам было очень зябко. Для того, чтобы разбудить приятеля-кардинала, Кристина выбрала необычный способ – в духе своих экстравагантных выходок, о которых потом сплетничал весь Рим.

Отправившись в замок Св. Ангела на другом берегу реки Тибр, она приказала трижды выстрелить из пушки в направлении холма Пинчо. Видимо, зрение у королевы было орлиным: в дверях виллы Медичи до сих пор отчетливо видно вмятину от пушечного ядра.

Но кое-что в этой истории не клеится. Как шар пролетел 1,5 километра над Римом, чтобы попасть точно в ворота? В те времена таких дальнобойных пушек в замке не было.

Остается только гадать.

9. Дом монстров

Фасад одного из домов по Григорианской улице (via Gregoriana) на холме Пинчо больше подошел бы в качестве входа для аттракциона с привидениями.

Три каменные морды с выпученными глазами – это окна и дверь здания, а ступеньки дома ведут прямо в пасть монстра.

В старину римские мамаши любили привести сюда за локоть неугомонного отпрыска и пообещать, что страшное создание поглотит его, если он не прекратит проказничать.

Оригинальную шутку архитектора и художника Федерико Дзуккари оценили не все. Но он точно заставил говорить о себе весь Рим.

В 1590 году, на пике славы, Дзуккари прикупил участок земли на холме Пинчо (тогда здесь были одни огороды и виноградники) для постройки фамильного особняка.

Художник жил в эпоху, в которой смешивались отголоски Возрождения и фантазия маньеризма, строгость искусства церковной Контрреформации и зачатки барокко. Винегрет из творческих идей порождал иногда смелые и странные эксперименты.

Тандем братьев Федерико и Таддео Дзуккари лично поработал над внешним и внутренним обликом семейного гнезда. Только снаружи он должен был удивлять и отталкивать. Но тем, кто решился войти в глотку к чудовищу, открывался совершенно иной пейзаж. Цветущие сады, фонтаны и статуи, настенные росписи кисти самого хозяина служили наградой за смелость посетителя, а заодно напоминали об успехе создателя.

Незадолго до смерти в 1609 году Федерико Дзуккари распорядился в завещании, чтобы его дом был всегда открыт для молодых художников без гроша в кармане. Но наследники загубили мечту на корню – особняк пришлось продать за долги. Он сменил немало хозяев, среди которых была даже вдовствующая государыня Польши Мария Казимира. Похоже, Рим казался отставным королевам привлекательным местом для пенсии.

После приезда новой хозяйки к дворцу пристроили изящный балкон, чтобы удобнее было любоваться Испанской площадью – знаменитую лестницу тогда еще не построили. Вдохновившись опытом Кристины Шведской, Мария Казимира, известная под уменьшительным именем Марысенька, устраивала в своем доме литературные вечера.

Мечта первого владельца особняка сбылась только в начале XX века.

Дворец Дзуккари приобрела немецкая покровительница искусств Генриетта Герц. При жизни она собрала внушительную коллекцию живописи и богатейшую библиотеку. По завещанию дворец перешел Германии, а внутри был основан важнейший искусствоведческий архив.

Сегодня он называется Bibliotheca Hertziana – Институт истории искусств Общества Макса Планка. Доступ дают только исследователям и соискателям с профессорскими рекомендациями. Вот и суровые чудища на входе пригодились. Они как будто напоминают о том, что без солидного научного резюме в престижную библиотеку вас не пустят.

Но иногда порог «дома монстров» удается переступить всем желающим.

На сайте библиотеки можно уточнить даты и забронировать бесплатный визит в группе (на итальянском): www.biblhertz.it/it/guided-tours.

Есть и другой вариант.

Ежегодно весной в Риме проводится архитектурный фестиваль Open House. Уже само название («Открытый дом») намекает на то, что даже неприступные «сезамы» города распахивают двери. Можно бесплатно посетить частные студии, исторические особняки, офисы администрации и просто интересные уголки города, обычно закрытые для визитов. Список мест меняется каждый год, для посещения некоторых требуется бронирование.

«Герциана» участвовала в фестивале несколько раз, и немногочисленные места в группе разлетались за считаные минуты. Приготовьтесь в нужный день к бронированию на сайте www.openhouseroma.org, и может, удача окажется на вашей стороне. Советую зарегистрироваться заранее, чтобы не упустить места, когда откроют запись.

Шанс попасть в секретный рай Дзуккари стоит усилий. Сейчас к нему прибавились современные чудеса: многоэтажный крытый двор из стекла и светлого дерева в скандинавском стиле, перспектива книжных стеллажей на контрасте с расписными залами исторического дворца. А на террасе искусствоведы могут оторваться от книжек и полюбоваться умопомрачительным видом на город.

Срез «исторической лазаньи» был бы неполным без древнеримских следов.

До Дзуккари другой успешный римлянин мечтал разбить на этой земле райские сады. В I веке до н. э., вернувшись с войны с богатой добычей, полководец Луций Лукулл построил роскошный дворцово-парковый комплекс на склонах холма Пинчо. На фрагменты виллы и наткнулись рабочие, делавшие ремонт в подвале архива. На экскурсиях показывают остатки былой роскоши – стены с изящной кирпичной кладкой, фрески и мозаики из цветного стекла.

Если морды с дворца Дзуккари вас не только не испугали, но и вызвали любопытство, рекомендую потратить день на загородную поездку в городок Бомарцо к северу от Рима. «Священный лес» или «Парк монстров» – так называют виллу князя Орсини, построенную в память о жене Джулии Орсини. Похоже, именно этим сказочным примером вдохновился Федерико Дзуккари при проектировании дворца.

Подробности можно посмотреть на сайте www.sacrobosco.it.

Бомарцо – парк, населенный каменными мифическими существами: сфинксами, драконами, русалками, морскими чудищами и гигантскими черепахами. Неподвижные громады, заросшие мхом, выглядывают из лесной чащи и вызывают дикий восторг у маленьких посетителей. Сфотографироваться в пещере – пасти чудовища (очень похожей на римский фасад «Герцианы») – обязательный пункт в списке у всех приезжающих.

Ни создатели парка, ни архитектор «дома монстров» на via Gregoriana не собирались запугивать зрителей. Наоборот, они хотели поиграть с ними, заинтриговать, удивить. Пригласить в мир мифов и алхимических чудес, пощекотать любопытство сказочными образами и провести по тропе испытаний к интеллектуальным открытиям.

10. Фонтан для четвероногого друга

Самый необычный фонтан в городе легко не заметить – по высоте он едва достает вам до колена. Зато ваша собака точно не прошла бы мимо, ведь именно для любимых питомцев его и придумали. Фонтан надежно спрятан у самого тротуара via Veneto – извилистого бульвара, обрамленного платанами. Сегодня там много пятизвездочных отелей и мало прохожих. Но в середине прошлого века это был самый модный променад столицы. Времена «дольчевиты» и Феллини, пышных юбок и щегольских костюмов.

Легко вообразить, как известный режиссер, надвинув на лоб шляпу, высматривает в дефилирующих силуэтах будущих кинозвезд. Американский дипломат из посольства напротив, окруженный юными красавицами, сверкает улыбкой и пародирует итальянский акцент. Они ловят каждый его жест и как по команде заливаются звенящим смехом. Торопливые официанты в белых воротничках виртуозно, как фигуристы на льду, лавируют с горами тарелок между столиками дорогих ресторанов.

С того времени на виа Венето почти ничего не осталось, но один «сувенир» все же уцелел. История каменного фонтанчика стала примером образцового клиентского сервиса.

Статный джентльмен с двумя крупными псами охотничьей породы пристроился с газетой за любимым столиком бара отеля Ambasciatori Palace. Собакам вход в заведение воспрещен, что немало расстраивает хозяина. Оставлять породистых друзей за порогом не хочется. Да еще и лето выдалось жарким, псы уже высунули розовые языки и послушно улеглись у входа.

К мистеру Чарли, завсегдатаю бара Gui (который местные прозвали ABC – сокращенно от названия отеля) и хозяину собак, бармен питал симпатию и, подавая напитки гостю, наливал воду и для его животных.

Как и сегодня, если вы заглянете на кофе в любой бар, вам тут же предложат напоить питомца из специальной «гостевой» миски – римляне обожают собак. Но история псов мистера Чарли по-настоящему выдающаяся. Сердобольный бармен убедил хозяина заведения построить специальный собачий фонтан у входа. Оригинальная реклама для бара, искренняя любовь к животным или желание угодить любой прихоти римской элиты? Трудно сказать, чем бармен руководствовался на самом деле. Но сегодня его благодарят все четвероногие друзья, проходящие мимо отеля Ambasciatori.

Из миниатюрной ниши, вырезанной из камня молочного цвета в строгом стиле муссолиниевской эпохи, высовывается веселая морда охотничьего пса с длинными ушами и языком наружу. Надпись ABC напоминает о неофициальном названии кафе Ambasciatori. Внизу из каменной ванночки бьет вверх струйка воды – прямиком из акведука Acqua Marcia, построенного еще древними римлянами. Это один из чистейших водопроводов в Риме.

Фонтан долго был заброшен, но недавно его наконец отреставрировали и запустили заново. Жаль, что забыли ввернуть лампочку над фигуркой каменного пса. Во времена «дольчевиты» свет лампы мягко рассеивался в воде и служил маяком для хозяев и их любимцев, прогуливающихся по бульвару поздними вечерами.

11. Капучино и скелеты

Мы в начале via Veneto, почти у площади Барберини.

Лестница расходится в стороны, чтобы снова сойтись у дверей желто-белой Santa Maria della Concezione (более известная, как «церковь капуцинов»). Кудрявые ветви высоких платанов почти скрывают ее фасад от прохожих, редко поднимающих взгляд от тротуара.

Внизу выход из метро Barberini и автобусная остановка. Жизнь на этом пятачке постоянно бурлит: подъезжает транспорт, скутеры с ревом срываются с места, как только светофор вспыхивает зеленым. Кто бы мог предположить, что за стеной соседнего здания скрывается старинное кладбище, да еще и такое экстравагантное. В здании пять комнат, оформленных композициями из человеческих костей. Всего около 4000 тел, собранных в период с 1528 по 1870 год. Это крипта капуцинов, о которой знают немногие римляне. А из тех, кто слышал о крипте, мало кто там бывал. Меня это не удивляет.