Подлог шаблона или как подчинить врага

И пока это не успело произойти, я продолжу фестиваль кринжа – я доработаю мир Магической Академии М по своему и только своему усмотрению. Это будет мой прощальный подарок.

Глава 6. Мир Магической Академии М

Я беру со стола тонкий ноутбук – вертолеты все еще летают в голове, но отступила тошнота: можно вершить свою волю.

Мне оставалось просто перепроверить всю уже нормализированную информацию и поместить документ в систему для реализации миров.

Но я изменила планы. Для внесения моих изменений, надо заново вчитаться в сюжет этого мира и его суть. Я читаю.

Документ Мира Магической Академии М построен по второму шаблону для главного героя-парня. Тут есть Главный Герой, Помогающая Подруга, Друг, побочные герои, и ГлавГад. ГлавГад – как Загадочный Парень из шаблона миров с главной героиней-девушкой, только по-настоящему антагонист и враг для всего этого мира, а значит и личный враг Главного Героя. С ним борется Главный Герой, Друг, Помогающая Подруга и все герои этого мира. ГлавГад косвенно похож на Главного Героя, чтобы конфликт между ними читался ярче. Есть Мудрец Наставник, который направляет Главного Героя на пути – все классически. В их школе изучают Магию и ученики делятся на кафедры: добрых, умных, храбрых и хитрых. Хотя по сути это некие страты двух фоновых архетипов Простака и Умника, а еще Героя и Злодея.

Сюжет тут прост: Главный Герой учится в Магической Академии М, расположенной в роскошной древнем замке, и борется со злом этого мира, и все ему помогают. Смысл истории – сила любви и добро.

Главный Герой по классике жанра не хочет своей участи – все видят в нем спасение, и он как бы вынужденно геройствует. У него трудное детство – он сирота или рос в плохой семье.

Пока я читаю этот кусок, согнувшись над компьютером в кровати, размахивая намоченной тряпкой в одной руке, меня пробирает злость бессилия.

Почему искренне желающие славы и нового герои, или имеющие на это право, остаются в тени? ГлавГад, например, гад потому, что захотел расширить границы магии этого мира, преодолевая смертность. Его участь – стараться быть сверх человеком, который забыл про естественность, и оттого проиграл простачку-Главному Герою. И ГлавГад этого не понимает.

Друг всегда в тени Главного Героя, и всегда страдающий от этого. И этого не понимает.

Но больше всего меня трогает Помогающая Подруга. Она – инструмент, который при всей уникальности ее способностей, описывается ровно границами главенства всех вокруг. Кроме нее. И она этого не понимает.

Я наконец кладу холодную тряпку себе на лоб, и будто вместе с холодом в меня проникает откровение.

А что есть я совмещу два типовых шаблона миров в один, переписав набор ролей внутри героев, добавив им осознание собственных механизмов.

Смысл переписанной истории – «настоящее я».

Сделаю основным персонажем Помогающую Подругу, назвав ее шаблоном другого мира – Т/И. Тэ И выберу как форму: так система приема документов не считает моё нарушение шаблонов.

Ей я добавлю осознание ее первичной роли Помогающей Подруги.

Помимо этого, я дам ГлавГаду собственное имя из другой вселенной – Мартин Сью. Дам сразу бОльший перечень ролей.

Ему я добавлю осознание своей стратегии становления сверхчеловеком – ведь обычно внутренний текст таких героев в свете Главного Героя на первом плане мало кого волнует.

И осознание своего жизненного места дам также Другу – кажется, придется его назвать Друг 2. Ведь некогда Главный Герой этого мира теперь носит имя Друг 1.

Намерено даю имена только двум, на мой взгляд, самым обиженным фигурам – Тэ И и ГлавГаду, который теперь Мартин Сью. Остальные – функции вокруг моего эксперимента предоставленной свободы.

Я посмотрела на измененный текст документа. Перевела взгляд на окно: глубокий вечер и далекие, совершенно не такие, как из окон Башни, огни.

Я выдыхаю: надо идти до конца.

Так я загрузила файл измененного мира в систему, совершенно не зная последствий.

Глава 7. Внутри Тэ И

Мало кто знал, но карих глаз не существует. Любой карий глаз – это скрытый за зелёно-жёлтой концентрацией голубой пигмент. Проявленность этих цветов настолько высока, что они переходят порог различимости.

Тэ И всегда раздражала общая тёплая ассоциация с её глазами.

Шоколад, осень – все эти ассоциации будто были специально призваны подчёркивать её несерьёзность и мягкость, фоново всегда существовавшую исключительно помогающую роль, которая так часто символически отводилась женщинам.

В конце концов, все её блестящие способности упирались в ограниченную по масштабу мотивацию хороших оценок и помощи друзьям-мальчикам.

С самого начала своей учёбы в Магической Академии М она поняла, что социальная жизнь не заладилась: люди вокруг всё так же осуждали её за экстраординарность, а недостаток каких-то общечеловеческих валют власти, таких как красота, харизма, умение оказывать давление или влюблять в себя, не позволял всем просто признать её превосходство. Вместо этого все пытались его умалить – репутация блестящей отличницы будто бы играла злую шутку. С одной стороны, похвала учителей и очевидный факт, и расхожесть этого эпитета среди других учеников не противоречили истине. Они просто сильно её искажали, присваивая ей совсем другие ценностные значения.

Эпитет зубрилы и всезнайки далеко-далеко задвигал уважение к её интеллектуальным способностям, врождённое умение работать с информацией, воплощать желаемое и владеть своей магией.

В конце концов, само наличие за ней первично аномального запаса сил и вовсе упускалось из виду, потому что эпитет силы и гениальности был слишком высоким, чтобы общественность могла с ним смириться. Для смирения с ним людям нужно было больше внешних факторов её личности, таких как угроза, исходящая от неё, некий авторитет.

Но Тэ И всегда была довольно отречённым ребёнком не от мира от сего – её лучшими друзьями были её родители, и большое время, что она проводила вместе с ними, закрепляло её убеждённость в необязательности поиска друзей при их первично недалёком сознании, с которыми ей было просто скучно в общих играх или разговорах. Она свято верила, что интеллект и материи выше ясного мира – это единственное, имеющее значение, поэтому вкладываться во что-то ещё просто не казалось необходимым.

Но практика показала, что очень зря.

Даже её друзья, которые не могли сделать и шага без неё на поприще магии, признавали её интеллект в исключительных рамках ограждённых условий помощи.

Она не злилась конкретно на них – в конце концов, долгое время это амплуа вполне её устраивало, и она гордилась любым признанием со стороны, в какой бы урезанной форме оно не предлагалось. Ей было лестно получать похвалу и чужое одобрение.

Но в этом году всё было иначе.

Этот год дал ей время оценить себя в отдалении от рутины дружбы.

Уже с 3 курса она стремительно отдалялась от мальчиков, и сейчас настал пик этого состояния.

Она приходила к всегда значимому Другу 1 из чувства долга в неспособности игнорировать своё понимание, как была нужна ему. Но он не готов был ответить ей тем же.

Она смутно ощущала, как вся история их жизней будто была написана для Друга 1, и потому минимально справедливый вклад в их дружбу с его стороны даже не подразумевался.

За этот курс она увидела, что у неё не было своей жизни за пределами дел и перспектив двух её друзей. Самое удивительное, что все вокруг будто нарочно подпитывало почву для этого её неведения. И эта подпитка довольно долго работала как по маслу.

По сути же она была безмолвной служительницей «культа дружбы», отделённая от своих желаний и до конца не признанная в своем настоящем корневом превосходстве. У неё даже не было подруг, так как все девушки казались не такими уж престижными кандидатурами для дружбы, в сравнении с двумя озорными мальчиками, которые борются против вселенского зла. А найти время на свои более мелкие и эгоистичные интересы Тэ И не могла себе позволить – это было бы слишком по-девичьи и мелочно, а значит, стояло ниже её достоинства и того статуса, что она так страдательно старалась удержать в глазах своих друзей.

Начало общения с мрачным Горячим Парнем впервые натолкнули её на эту мысль – это был первый опыт, когда она была центром чьей-то вселенной за то, какой была по-настоящему, а не на вечной службе у высшего блага.

Она не уверена, нравился ли ей Горячий Парень, но ей нравилось ловить на себе его восхищённые взгляды и слышать завистливый шёпот его поклонниц себе вслед.

Однажды в обсуждении она имела неосторожность открыто высказать пару своих гипотез о первичной природе тёмной магии. Горячий Парень сидел рядом, как обычно не пытаясь к ней даже придвинуться ближе – что её удивляло, но, как и его, совершенно устраивало, хотя в голове и висел немой вопрос.

– Всё, что ты рассказал о теории тёмной магии, необыкновенно интересно! – она говорила быстро и увлечённо.

– Я думаю, что природа такой опасности тёмной магии заключена в том, что по сути тёмной магии и нет. Это первичный импульс человеческой природы, существования человека, которое само по себе разрывает ткань бытия, является чем-то с отрицательным зарядом по отношению к монолитному и понятному миру.

И секрет тёмной магии в её максимальной предоставленности этому первичному положению человека, которое своим наличием пресекает общую неизменную ткань бытия. То, что тёмная магия напитывается, как правило, гнусными целями и эмоциями, уже вопрос социального управления…

Как только она это сказала, она подняла глаза на Горячего Парня и прочитала в его как всегда внимательном и не читаемом взгляде из-под тяжёлых бровей что-то новое, помимо знакомого восхищения.

Горячий Парень сдвинул брови и заговорил с самой неожиданной для Тэ И интонацией, которую она никогда не слышала в свой адрес прежде – это был трепет.

– Ты меня пугаешь, Тэ И. Тем, как естественно ты понимаешь то, о чём весь магический мир осмеливается только гадать на кофейной гуще.

Тэ И не знала, как реагировать, и ждала продолжения.

– Иногда я думаю, что твой ум только ширма для чего-то восхитительно страшного, – Тэ И уже хотела рефлекторно возразить, как всегда, когда Друг 1 или Друг 2 обвиняли её в цинизме и сухости, но этот импульс оборвался: она заметила, какой благоговейный взгляд был на лице этого взрослого и внешне грозного мужчины.

Его учащённое дыхание можно было принять за похоть, но это был… восхищённый страх.

И Тэ И это понравилось.

Она поймала себя на мысли, что эта эмоция отражалась на лицах кафедры хитрых, когда они говорили о своём ГлавГаде, но она быстро отмела эту мысль.

***

После общения с Горячим Парнем, вечером этого же дня она как ни в чём не бывало вернулась в гостиную своей кафедры храбрых: никто не заметил её отсутствия, так же как и возвращения.

Она почувствовала себя совершенно тоскливо от волны осознаваемого одиночества, которое шло за ней по пятам, как в мире обычных людей, так и магов, друзей и врагов. Мужчин и женщин.

К тому же приближался новогодний бал, и ощущение пропасти между всеми категориями населения Магической Академии только усиливалось.

Вся гостиная кишила людьми, и на устах была лишь одна эта тема, которая бесстыдно громко доносилась из каждого рта.

Сев в дальний угол гостиной, она про себя отметила, что по жизни она была невидимкой.

Но эти пять минут запланированных наблюдений растянулись на несколько бóльшее время, чем она на то рассчитывала. Потому что сегодня эти беседы не были так безобидны, как любые другие всплески в общей гостиной.

В общих чертах пересказа невнимательного слушателя это был бы обычный подростковый трёп.

Но Тэ И слышала больше.

– Никаких нормальных девочек не осталось. С кем мы пойдем на бал? Единственные будем без пары.

Друг 1 удручённо покачал головой в ответ, и Друг 2 продолжил:

– Остались одни уродины.

Друг 1 понимающе гоготнул, и к нему присоединились сидевшие неподалёку от них мальчики.

Тэ И в углу гостиной закипела от двух основных эмоций. Она не была уверена в серьёзности своих чувств к Другу 2, но он ей определённо нравился, и ей казалось, что это взаимно, потому слышать, как она даже не промелькнула в голове в качестве потенциальной партнёрши, было попросту больно.

Но больше её прожгла внезапная злость от нормализованности того цинизма, что эти два недалёких мальчика естественно позволяли себе в адрес симпатичных и в общем интересных девушек.

Обсуждение женщин, как товара. Сквозившая во всем контексте мальчишеских обсуждений непререкаемая конвенция их внутренней правды – правды права говорить именно так.

Конечно, она и раньше это замечала, но ей хватало такта закрывать на это глаза через общую плашку фильтра видения себя в этой картине как исключения. Казалось, что плохое мнение и грубые реплики о других девочках становились её личной заслугой, и оттого подтверждали её исключительность и признанность.

Но будничность слов, с которой мальчики откровенно сверху вниз смотрели на девочек, быстро развеяла эти иллюзии.

– Постеснялся бы так мерзко обсуждать девочек при их непосредственном присутствии – не смогла сдержаться Тэ И на волне поднявшегося в ней гнева.

Все недоумевающе обернулись к ней.

Друг 2, явно обескураженный её тоном больше всех, вдруг неуместно весело воскликнул, как будто Тэ И всегда была здесь активной и ясной частью общего разговора:

– Тэ И! Ты же девчонка!

На лице его воцарилось удовлетворённое, почти триумфальное, выражение.

Тэ И, с трудом сдерживая себя, саркастически подняла бровь.

– Какое пронзительное наблюдение.

Её реплику поддержал Друг 1 сочувственной улыбкой – этот маленький жест внутри ситуации будто напомнил ей, почему они всё-таки дружат.

Друг 2 продолжил:

– А пойди со мной на был! Я буду с парой, и тебе не так обидно…

Еще минуту назад Тэ И сильно поспешила, опознав свои эмоции, как гнев, когда слушала этот мерзкий разговор. По сравнению с её чувствами сейчас, это было минимальное доступное ей чувство досады. А вот сейчас она неконтролируемо запылала.

Друг 2 тем временем искренне радостно и невозмутимо смотрел на неё, явно ожидая ответа.

Тэ И густо вдохнула воздух, чтобы хоть немного собрать себя в кулак.

– Нет, я не могу пойти с тобой на бал.

Она уже думала развернуться в спальню девочек, но Друг 2 не скрыл своего искреннего непонимания

– Ну почему?

Тэ И терпеливо продолжила:

– Потому что меня уже пригласили.

Ну почему с каждым её словом всё становилось только хуже?

Друг 2 откровенно открыл рот.

– Тебя??? Это кто? Мы не будем смеяться – нам-то ты можешь сказать правду.

Это уже было слишком.

Тэ И перешла на злой крик.

– Нет, и это не твоё дело! И тебе бы стоило допустить эту возможность заранее, а не унизительно намекать на мою непривлекательность с попыткой бросить мне подачку в виде твоего жалкого приглашения! Или озаботиться заранее и пригласить меня раньше всех!

Она резко развернулась и побежала к спальне, пытаясь подавить свои слёзы.

За спиной слышались возмущённые возгласы, и теперь они её совсем не волновали.

Глава 8. Извне Тэ И

Сегодня ей повезло – она забежала в пустую спальню. Все её соседки давно встречались с парнями и часто либо не ночевали у себя, либо возвращались уже под утро.

В любом случае, в одиночестве она спокойно могла выплакать всю свою боль, не сдерживаясь, как всегда делала на публике и особенно при мальчишках. Всегда нужно было быть на стороже, чтобы не прослыть слабой плаксой. Хотя, вероятно, именно этот эпитет сейчас и летел в её спину за глаза.

Тэ И не врала – некоторое время назад Горячий Парень пригласил её на бал, и именно сегодня она дала своё согласие. И всё же она легла на кровать, обхватив себя руками. Ей было больно, что она не нравится Другу 2, мальчикам в целом, но особенно резко её ударило осознание, что все её беды от того, что она девочка.

Она никогда не считала свой пол слабым, и не хотела быть кем-то иным, но она всегда как само собой разумеющееся рассматривала тот факт, что ей было важнее одобрение мальчиков, чем девочек, что у неё никогда не было близких подруг, и что в центре всеобщего восхищённого внимания были мальчики. Даже в её дружбе с ребятами будто её интеллект был на правах обслуживающего инструмента, а не силового права.

Символическая сила – вот что будто бы всегда притягивалось или априори причислялось мальчикам, причём в том числе ей самой.

Девушки же, такие, как Высокомерная Стерва или Заискивающая Милашка, пользовались популярностью по причине максимальной непохожести на молодых людей, какой-то не-настоящности – вот по ним и сохли Друг 2 и Друг 1.

От осознания этого Тэ И затошнило. Она ощутила себя в ловушке системы, которая вроде бы активно никак не вторгалась в её жизнь, но при этом все поверхности были пропитаны именно ей.

И именно в этот день всё изменилось.

И далеко не только для Тэ И.

В этом учебном году случился инцидент, в котором она поняла, что не полностью использовала свои магические способности из слишком милосердной оценки внешнего мира.

Так сложилось, что некая идея приоритетности натуральной красоты для девушки засела в ее голове очень плотно. Потому все экспериментальные идеи, связанные с магией по изменению волос, которой поверхностно активно пользовались все вокруг, Тэ И намеренно и демонстративно обходила стороной.

Однако случилась ситуация, в результате которой она неожиданно для себя превратила свои пушистые волосы в плотные волны.

Разница стала очевидна: вместо неряшливой зубрилы – строгая интеллигентная девушка.

Так Тэ И поняла, что мельчайшие детали колоссально влияют на характер твоего образа и обеспечивают тебе те или иные права в жизни – а еще она поняла, что полагала внешний образ чем-то неважным очень напрасно. Внешний образ виделся ей жезлом волшебника – он собирал и направлял силу волшебника, и подходящий под задачи и свойства магии жезл создаёт абсолютный зелёный коридор успеха.

Как только она успокоилась, она подошла к зеркалу со всей решимостью. Целью её не было сокрушение по поводу даров природы – в этот момент её острый ум был напряжён из самых аналитических мотиваций.

Перед ней стоял сложный вопрос:

Что в её образе было препятствием выражения её интеллекта?

На этот вопрос она довольно быстро нашла ответ – её образ не демонстрировал личной силы.

Можно возмущаться на этот счёт сколько угодно, но её слишком милое лицо и бегающие глаза не вызывают влекущего доверия, а также ясной отдельности от мира в том или ином параметре. И да – существует набор черт во всём экспрессивном рисунке, которые заведомо обеспечивают другой ассоциативный ряд личности.

Будто бы некоторые явления жизни заколдованы, и таинственный код, отпирающий замки, это верное соответствие визуальному паролю.

Тэ И всегда считала себя симпатичной. Высокий лоб, большие глаза, хорошая симметричность лица.

Строго говоря, дело не во внешности самой по себе – и она видела это сейчас. А в том магическом послании и фокусировке, что находилось в твоей внешности.

Тэ И всё ещё стояла у зеркала и смотрела куда-то сквозь, проносясь через свою память. Она решила наколдовать архивный альбом всех фотографий студентов, сделанный в этом году.

Она вглядывалась в лица учеников и понимала, что первое в её жизни интуитивное предположение о «коде внешней силы» было верным, но чётких рациональных критериев ему она пока подобрать не могла.

Однако таких наборов, пакетов визуального канала прав (как привычно сложно думала Тэ И) было ограниченное количество, и каждый из них выступал для своей цели. В мире обычных людей это называлось ассоциацией по внешности.

Каждый такой набор будто указывал на набор прав, на который ты претендуешь, и соответствие с этим раскрывалось, как правило, довольно чётко.

Например, Дерзкая будто бы органически проявляла свой огненный характер, как звёздная и взрывная девочка на спортивном состязании. Друг 2 был из другого теста по всей посадке в пространстве, что транслировал его несколько прижатый к земле образ.

Непохожие Высокомерная Стерва или Заискивающая Милашка, роковые красавицы, обладали также похожим между собой набором черт – выразительной нотой мягкости, что так по-разному, но очень узнаваемо раскрывалась на их лицах.

Даже у Вредного на лице была печать вселенского презрения, и это было третьим из замеченных ей наборов.

Тэ И отвела взгляд от альбома, со страниц которого ей улыбались знакомые и незнакомые лица, и невольно поймала себя на приятной мысли, что пример Высокомерной Стервы или Заискивающей Милашки подтвердил, что дело отнюдь не во внешности самой по себе, но тем не менее в чём-то неуловимо внешнем.

От этого ей стало легче.

Тэ И подошла к окну – гладь озера, на которое выходили окна её спальни, всегда успокаивала её мысли, приятно структурировала их.

Ей пришёл ослепительный вывод – существует набор магического права волшебника, который закрепляет себя во внешних и физических качествах своего носителя, тем самым изменяя внешность и жизнь. То есть, строго говоря, внешность не имеет значения, но история хранения прав с отпечатками во внешнем – имеет.

В итоге истинным оказался единственный парадоксальный вывод – дело не во внешности, но во внешности. И это теперь полностью имело смысл.

Чёрная гладь озера задралась, словно подол юбки, от дуновения ветра. Тэ И нахмурилась.

Логично было подумать, что история магических прав во внешнем слое волшебников, как оно было испокон веков, влияет на весь магический протокол сохранения этих прав. Значит, наличие этих протоколов, их количества и определённого набора, можно считать данностью истории за счёт очень постепенной пластичности этой материи. Тогда те или иные стандартны внешних видов носителей этих кодировок обусловлены историей, и ей же ограничены.

Для Тэ И постепенно стало вставать на место символическое поле дисбаланса мужчин и женщин даже из обусловленного списка лиц, которые она изучала. И разница эта далеко не скрывалась в факторе пола. Отсутствие у женщин одинаковых положений с мужчинами создало и закрепило эти ложные связки, и по мере погружения в магическое сообщество, будучи человеком определённой категории, препятствовать плавному растеканию влияния этого как бы «естественного» положения дел не приходилось.

Тэ И пролистала альбом до списка старост и самых успешных учеников за всю историю Академии.

Самые выдающиеся маги, которые учились здесь, смотрели на неё с позолоченных страниц. Ей нужно было изучить их набор – вывести общий фактор.

А вопрос воплощения уже станет вопросом времени.

Автоматически её взгляд упал на самое бледное лицо – на Мартина Сью: будущего ГлавГада известного ей мира.

Глава 9. Будни пост-апокалипсиса

Удивительно, но пропасть отодвинулась на задний план – намеков на увольнение не было замечено. С разговорами о том, как я посмела выпустить в мир несогласованные, совершенно некорректные вольности, ко мне также за всю неделю никто не приходил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.