Тени войны

Над пылающим корпусом разбитой машины пронеслись ромбовидные силуэты «ребусов».

Алекс лежал не шевелясь, боясь выдать себя неосторожным движением. Однако буйная зелень надежно скрывала солдат, и «ребусы», порыскав еще немного, в конце концов убрались ни с чем.

6

Ночь прошла спокойно. Шестеро часовых сменялись каждые четыре часа, и, зная надежность десантников и их отношение к своему делу, Алекс спал, ничего не боясь. Он старался отдохнуть, чтобы в полной готовности встретить утро, которое должно было принести новые проблемы. Алекс не сомневался, что преследователи обязательно дадут о себе знать.

Примерно за четверть часа до рассвета Алекс проснулся, будто его толкнули. Он открыл глаза и несколько секунд пролежал, не шевелясь и прислушиваясь к лесным звукам. Рядом неслышно возник сержант второго отделения – чернокожий здоровяк Флойд.

– Сэр, на юге, километрах в пяти, что-то происходит. Похоже, сел десантный транспорт. Двигатели работали в приглушенном режиме – под шум ветра маскировались. Но посмотрите на небо, сэр, какой может быть ветер?

Алекс посмотрел на небо – действительно, ни облачка.

– Поднимай людей, Флойд, уходим без шума. И позови Гаусса.

Вскоре подбежал Гаусс.

– Ты приготовил карты?

– Еще не все, но наш район уже готов, вот. – Гаусс подал лейтенанту микродискету, которую тот немедленно вставил в персональный компьютер на своем шлеме. Опустив на глаза козырек-экран, он с полминуты изучал карту.

– Ага, все ясно, вот река. А там… – Алекс убрал с глаз экран и повернулся к трем командирам отделений. – Так, ребята, сейчас в быстром темпе идем на север. Нам нужно оторваться от преследователей. Потом свернем на восток – там река, вверх по течению – горы и небольшое поселение, это пока первая цель нашего марша. Флойд, твое отделение впереди. Перед собой пусти двух лучших разведчиков. Шалимов, ты со своими тяжелыми пехотинцами – в центре. Радецкий – замыкающий. Все понятно?

– Да, сэр.

– Тогда вперед…

И, словно призрак в клубящемся предрассветном тумане, отряд бесшумно заскользил между деревьями.

Впереди с форой в четыре минуты шли разведчики. Они были вооружены облегченными MS-23, а шлемы, обвешанные различными датчиками, делали их похожими на большеголовых уродцев. В середине колонны следовала тяжелая пехота. Высокого роста, в доспехах, вооруженные стрелковыми комплексами и ракетами, пехотинцы были похожи на боевые машины. Замыкали колонну четверо солдат, которые «подтаскивали хвост»: двое сидели в секрете, пока другая пара три минуты шла за отрядом. Затем они тоже маскировались и ждали, когда их сменщики пройдут мимо и догонят отряд. Возвращавшаяся двойка не должна была обнаружить сидевшую в секрете.

Рядовой Берлускони на секунду остановился, прислушиваясь сначала к потрескиванию чутких датчиков, а затем к собственным ощущениям. Потом обернулся, посмотрел вправо, где параллельным курсом шел его товарищ, и двинулся дальше. Через несколько шагов он скрылся в зарослях.

Усыпанные бутонами лианы в двух шагах от того места, где останавливался разведчик, мелко задрожали, и из зарослей выступил солдат в наглухо закрытой серой броне. Он шевельнулся, поднял руку и произнес несколько слов в переговорное устройство, вмонтированное в перчатку. Берлускони, ожидавший этого момента в своем укрытии, нажал кнопку на пульте, и страшный взрыв потряс джунгли, разбрасывая куски серой брони.

– А ты думал, я возле тебя покурить остановился? – злорадно произнес разведчик.

– Господин полковник, они нас обнаружили! Мы уже потеряли одного человека, и это несмотря на то, что он был в оптическом камуфляже. Они все равно его почувствовали, понимаете? Как собаки какие-то… Я пока отозвал людей.

– Понял тебя, не нервничай. Переходим ко второму варианту. «Зеро» уже в воздухе.

– Спасибо, сэр.

Командир спецподразделения «Хок» капитан Летнер прямо из десантного транспорта связался со своими людьми и отдал соответствующие указания. Корректировщики тотчас занялись своим делом. Один установил аппаратуру на холме, находившемся в километре севернее отряда Алекса, который спешно уходил на восток. Второй корректировщик разместил приборы километром западнее отряда, на тридцатиметровой мачте. Ориентируясь на еле заметное изменение магнитного потенциала деревьев, по корням которых ступали десантники, приборы с двух сторон пересекли свои сигнальные лучи точно над целью.

Летевший на большой высоте средний бомбардировщик «зеро» качнул корпусом и лег на новый курс. Пилот, несколько секунд напряженно наблюдавший за приборами, обернулся к штурману и кивнул. Штурман вдавил синюю кнопку, в брюхе бомбардировщика распахнулись створки. Еще через мгновение оттуда вывалилась ракета с кассетной боеголовкой. Она выпустила сноп пламени и, пошевелив рулями, рванулась к цели. За две тысячи метров до нее корпус ракеты раскрылся, высвободив целый рой разлетающихся веером боеголовок.

– Флойд! Шалимов! Радецкий! – истошно закричал Алекс. – Живо всем вправо, сто метров бегом!.. Сматываемся! Убирайте разведчиков!

Перед его мысленным взором, как в замедленной киносъемке, плыли сотни блестящих металлических конусов; пробивая широкие листья и сбивая с деревьев ветки, они продолжали свой путь к земле.

В следующее мгновение ударная волна вперемешку с комьями земли, вырванными с корнем небольшими деревцами и пучками лиан ударила в спины бегущих людей, сбив их с ног.

Если бы не бронированные доспехи, пришлось бы расстаться с половиной отряда, но не повезло только двум разведчикам. Их не успели предупредить. От капрала Горовица нашли только бронежилет да разбитый шлем. Тело Берлускони было нашпиговано осколками. Алекс приказал предать погибших земле, и десантники из отделения сержанта Радецкого начали быстро копать могилу на краю просеки, образованной взрывами.

Товарищей похоронили, могилу засыпали и замаскировали расщепленными стволами и посеченными ветками. Радецкий приказал всем отойти и самолично установил на месте погребения кислотную мину.

– Я примерно представляю, как на нас навели ракету, – произнес Алекс, прислушиваясь к притихшему после взрыва лесу. – Где-то на возвышенности должен находиться корректировщик. Ближайшая возвышенность – это холм. Он должен быть там. – Алекс махнул рукой, указывая направление. – Всем, у кого MS-400, приготовиться! Будем стрелять по науке.

На просеку вышли четырнадцать человек; они выстроились в ряд и приноравливали свое оружие, пытаясь интуитивно определить, где за стеной джунглей может скрываться коварный враг.

– Первые четверо возьмут по три химические гранаты, остальные – по три зажигательные. Гаусс, выдай координаты холма. И поживее, сейчас живем в кредит.

Гаусс, посмотрев в какой-то хитрый прибор, назвал несколько чисел, десантники опустили на глаза экраны прицельных устройств и, подняв стволы по команде Радецкого, выстрелили из подствольных гранатометов тремя залпами.

Сорок две гранаты взвились в небо и, описав дугу, накрыли вершину холма. Алекс не был уверен, что гранаты легли удачно, однако не оставалось ничего другого, как продолжать марш на восток.

7

Сначала все шло прекрасно. Морис попал на Аракс Желтый – вполне подходящее место для военного, думающего о своей карьере. Полтора столетия планета числилась далекой окраиной, на нее ссылали помилованных смертников, дезертиров и не желающих лечиться наркоманов. Однако время шло, и Аракс Желтый превратился в объект срочного освоения. Бандитские шайки, хозяйничавшие на планете, были вытеснены в пустынные и горные районы, откуда они время от времени совершали свои кровавые набеги.

Ликвидировать их полностью обычным армейским подразделениям не удавалось. Тогда эту задачу решили возложить на специалистов. Спешно создали военно-тренировочную базу, куда из-за нехватки штатных коммандос стали вербовать парней из армии и военной полиции.

Морис Лист выполнял роль «инструктора в поле» – он выводил необстрелянных спецназовцев на локальные операции в горы.

Надежная броня доспехов и плохо организованные действия банд давали возможность без лишнего риска обучать специалистов в боевых условиях. В ближайшее время база должна была перейти в состав отряда «Корсар». Морис с нетерпением ждал этого момента, но все испортила женщина. Пышногрудая блондинка Элиза, дочь коменданта военного городка, заставила Мориса на время забыть о военной карьере. Она вроде бы проявляла благосклонность к молодому легионеру, но у старого коменданта были свои планы. Его дальний родственник, полковник интендантской службы, сколотивший состояние за казенный счет, тоже претендовал на роль зятя. И однажды, подогретый спиртным и подзуживаемый коварной Элизой, Морис разобрался с полковником по полной программе. Неудивительно, что в результате интендант попал в госпиталь, а после излечения был списан со службы по здоровью. За подобные подвиги отдавали под суд, не сделали исключения и для Мориса Листа. Ему грозил срок в тюрьме для военных преступников. Однако Элиза, поняв, что всему виной только она, упросила бывшего полковника-интенданта отказаться от всех своих обвинений, поскольку к тому времени была уже его законной женой. Так Морис получил свободу, но потерял место на Араксе Желтом.

В очередной раз сильно тряхнуло на гравитационной яме. На столе звякнул стакан. Морис недовольно поморщился. Эта постоянная тряска и жара доконали его. Вчера механик наконец поставил новый вентилятор, а сегодня счетчик в каюте отсчитал лимит питания и отключился. Работает только освещение и связь, а побриться нужно будет опять идти в машинное отделение.

Морис встал, открыл холодильный шкаф и извлек оттуда бутылку морковного сока. Секунду подержав в руках, поставил ее обратно – бутылка была теплой.

«Не могу больше… Жарко! Невыносимо жарко. А до станции приписки осталось еще пятьдесят четыре часа тридцать две минуты. Такое ощущение, будто выкупался в малиновом варенье, а сверху натянул форму. Еще эта форма! Толстяк Кригер требует, чтобы всегда ходил при галстуке, сам же надевает форму чрезвычайно редко и дефилирует по кораблю в обтягивающей его громадный живот оранжевой маечке, разрисованной фривольными картинками. К тому же счетчика, ограничивающего расход электричества, в его каюте нет».

Корабль снова тряхнуло. Морис еще больше скривился. Он чувствовал, как капли пота скатываются под рубашкой по спине прямо в штаны.

«Пойти, что ли, намочить полотенце? Хоть лицо освежить, может, полегчает? Свинья Кригер небось сидит, как обычно, в углу, в кресле, пьет лимонад со льдом и рыгает после каждого глотка. У, животное… Тридцать лет служит на этой старой грузовой калоше, и все это время поглощает лимонад… Литр за литром, ведро за ведром… Ой, как же холодненького хочется!»

На лицо Морису села муха. Он возмущенно согнал ее. «Откуда здесь мухи? Безобразие… Пока Кригер пьет свой лимонад и от удовольствия щурится, на судне завелись мухи! Бардак!»

– Первый помощник Лист, вас вызывает капитан! – неожиданно прохрипел старый динамик.

Погруженный в свои мысли, Морис не сразу понял, что зовут именно его. Но он быстро пришел в себя, помотал головой и, накинув на плечи форменный китель, отправился к Кригеру.

– Вызывали, сэр? – спросил Морис, толкнув дверь с надписью «Босс».

– Заходите, Морис, вызывал.

Капитан сидел в дальнем углу каюты, в кресле, с неизменным стаканом лимонада в руке. Он делал большие глотки, выпячивая при этом мясистые губы и зажмуривая глаза. Капли падали с нижней губы на живот, образуя на футболке большое мокрое пятно, однако владельца живота это не беспокоило. Где-то под потолком каюты стрекотал кондиционер, веяло приятной освежающей прохладой.

– Садитесь, дружище Лист! Вот лимонад, лед. Лед, я вам скажу, не простой. Его рубят на Земле, в Антарктиде. Конечно, уже почти весь вырубили, но пару тонн каждый год мне достает один мой знакомый с ледосплава… Ну так вот, мой дорогой Лист, – продолжал капитан. – Я знаю, что служба на этом корабле не мед. Корабль наш – старый трудяга и не оборудован всякими комфортными новомодными штучками. До меня через команду стали доходить слухи, что вам не нравится служба на нашем грузовике. Это при том, что вас мне буквально навязали для исправления решением военного суда. На три года! Как будто мы не грузовое судно, а острог какой-то… Но я вас понимаю. Вы молоды, полны энергии, и вы совершаете ошибки. Я сам был таким, да! Горел, да! Так горел, что до сих пор заливаю себя лимонадом, ха-ха-ха. – Живот Кригера заколыхался, ему показалось, что он удачно пошутил. Наконец, громко рыгнув, он сделался совершенно серьезен. – Честно скажу, Лист, вы мне на корабле не нужны. С другой стороны, вы слишком хороший специалист, чтобы вас просто так взять и выгнать. Так вот, нам сверху спустили заявку на одного грамотного, дисциплинированного офицера, а со своим экипажем я сроднился. Для меня они все любимчики, вплоть до самого последнего оператора из машинного отделения. Надеюсь, вы понимаете меня? – Капитан отхлебнул сразу полстакана лимонада и рыгнул с многозначительным видом.

Морис молчал, завороженно глядя на Кригера. Он боялся вспугнуть удачу. Любитель лимонада, видимо, по-своему истолковал молчание первого помощника. Было заметно, что он забеспокоился. Его маленькие, как у бультерьера, глазки напряженно застыли. Казалось, он забыл даже про свой лимонад.

– Морис, я дам вам прекрасные рекомендации, – пропел Кригер елейным голоском.

– Да нет, сэр, вы меня не так поняли. Конечно же, я согласен! – Морис наконец пришел в себя.

– Вот и чудненько! Под эту заявочку мы вас и сбагрим. – Взгляд Кригера оттаял. – Через сорок минут нас догонит разведывательный челнок. Собирайте свои пожитки, а я пока подготовлю ваши документы.

– Через сорок минут?! Так быстро?!

– Морис, ну что вы как девушка, честное слово! – Кригер даже отставил стакан. – Неужели вам не надоела наша, как вы там говорили… э-э-э… «консервная банка»?!

– Да-да, конечно… догонит… Постойте, Кригер! Кто догонит-то? – От волнения Морис забыл про субординацию.

Капитан, сделав вид, что не заметил этого, рыгнул на Листа свежим лимонадом и произнес нараспев:

– Это служба Валевского – отряд «Корсар».

8

На борту небольшого космического судна гостя встретили двое, одетые в черную форму «Корсара». Без лишних слов они проводили Мориса в небольшое помещение, где сделали полную идентификацию личности по отпечаткам пальцев, радужной оболочке глаз и ДНК. Компьютер подтвердил, что перед ними лейтенант-инженер Морис Лист. Только после этого сопровождающие позволили себе улыбнуться. По узким коридорам они провели Мориса на второй ярус и показали его каюту.

– Мы будем в переходе еще десять часов, – сообщил встречающий с погонами лейтенант-пилота, – так что можете воспользоваться случаем и отдохнуть. Если захотите чего-нибудь выпить – возьмете здесь в холодильнике. В основном, конечно, соки. В этом же холодильнике – четыре обеденных блюда на выбор. Если понадобится еще что – вызовите. Вот здесь, на стене, кнопка…

– Спасибо, понял. А можно мне походить по кораблю, осмотреться?

– Да, конечно. Хотя ходить много не придется, корабль раз в пятьдесят меньше вашего грузовика… Бывшего вашего, – улыбнувшись, уточнил лейтенант-пилот. – Ну, осматривайтесь, – добавил он и ушел.

Через пять минут Лист вышел в коридор, нашел душевую комнату и, выбрав в шкафчике каюты яркое полотенце, пошел мыться. Он с удовольствием постоял под ледяными струями, смывающими с него прежнюю липкую и сонную жизнь. Вернувшись в каюту, Морис достал из своего чемодана шикарный, цвета морской волны, махровый халат, который был куплен еще на Араксе Желтом. Надев халат, Морис причесался перед маленьким зеркалом и отметил, что военная форма идет ему больше. Затем заглянул в холодильник и с удовольствием обнаружил там, среди замороженных обедов и соков, бутылку красного вина.

Плеснув себе в пластмассовый стаканчик, Морис выпил, смакуя каждый глоток. Потом так же не спеша выпил еще стаканчик и, убрав бутылку в холодильник, стал одеваться. Вскоре он был уже при полном параде и, разгладив перед зеркалом последние складки на мундире, вышел побродить по кораблю.

Проходя по непривычно тесным коридорам, Морис старался заглянуть в каждую открытую дверь. Он быстро разобрался, где находится машинное отделение, и по его размерам понял, что корабль имеет какие-то новые энергетические установки.

Бросалось в глаза большое количество аппаратуры слежения и чрезмерное компьютерное обеспечение для обработки получаемой информации. Это был модифицированный вариант «слухача» – пассивного разведчика. Раскинув сети антенн, он собирал все переговоры в зоне слышимости, дешифруя многие из них с ходу. Потом информация обрабатывалась и сортировалась. На основе всего этого писались длинные донесения о политической и экономической ситуации в том или ином регионе Сообщества.

На появление нового человека члены команды никак не реагировали и продолжали заниматься своим делом. Вскоре, закончив осмотр всего, что его интересовало, Морис вернулся в свою каюту и завалился спать.

– Вставай, соня! Так проспишь все на свете! Хватит дрыхнуть! – Кто-то безжалостно тряс Мориса за плечи.

Первое, о чем он подумал, – тревога! Поэтому еще с закрытыми глазами зашарил по спинке стула, где висела одежда.

– Э, парень, да ты, я вижу, совсем плох!

Морис наконец разлепил веки и увидел перед собой знакомое лицо. Это был Тимотеус Лага.

– О! А ты откуда взялся, Тим? Неужели в арсенале прятался?

– Какой тебе арсенал? Очнись! Корабль уже час как на приколе. Вся команда в увольнении, кроме тебя, штрафника.

Морис только теперь обратил внимание на непривычную тишину вокруг.

– Ничего себе! Это что, Керим?

– Нет, брат. Керим остался далеко позади. Это Форт-Макс.

– Что еще за Форт-Макс такой?

– Здравствуйте, деревенские ребята! Ты что, ничего не слышал про кольцо Рольера?

– Это про семь миров – семь рубежей нашей безопасности? – Морис потер заспанное лицо. – Это все глупость…

– Конечно, глупость, но благодаря теории Рольера выросли ассигнования на вооруженные силы. Форт-Макс уже сейчас может принять пятьдесят тысяч солдат и три тысячи рабочих для ремонтных доков.

– Думаешь, будет большая война? – зевая, спросил Морис. Он все еще не мог до конца поверить, что проснулся и видит Тимотеуса наяву.

– Думать пока не входит в мои обязанности лейтенанта.

– Так ты полный лейтенант? – Морис дотронулся до погон товарища. – Уже лейтенант.

– Да уж, полковникам морды не бьем.

– Ты, я вижу, в курсе моей личной трагедии. Знаешь, я сейчас сбегаю умоюсь, а ты никуда не уходи. – И Лист строго погрозил Тимотеусу пальцем.

– Можете доверять мне, сэр…

Вскоре отфыркивающийся, как кот, Морис вернулся в каюту.

– Не поверишь, но после своего грузовика я никак не могу привыкнуть к нормальной холодной воде… Давай расскажи мне обо всех новостях, пока я одеваться буду.

– Хорошо, но только облачиться тебе придется вот в это… – Тимотеус бросил на кровать новое, с иголочки, обмундирование черного цвета с ядовито-желтой буквой К на рукаве.

– О, вот это подарок! – Морис схватил заветную форму и нетерпеливо развернул. – А погоны тоже лейтенантские?

– Пока носи те, что заслужил. Лейтенант-инженер – это тоже неплохо.

– Неплохо, – согласился Морис, – однако полный лейтенант лучше. Ладно, сгодятся и эти. Ну, ты рассказывай, рассказывай…

– Да что тут рассказывать! Полгода мотался на сторожевике, сопровождал караваны с рудой. Там и узнал про гибель Алекса; у меня даже развился какой-то комплекс вины. Написал три рапорта – один за другим с интервалом в неделю, а мне, сам понимаешь, ни ответа ни привета. Такая тоска навалилась, что не передать. Ради чего пятнадцать лет Школе отдал? Пробовал спиртное, но как-то не пошло. А тут вдруг приходит ответ: «Ваш рапорт рассмотрен положительно». И подпись самого Валевского. Вот так я и оказался на Красных Камнях. Потом несколько незначительных операций, короткая война с Союзом свободных фермеров, после которой я получил лейтенантские погоны и штурмовой взвод. Спустя полгода у меня поинтересовались, не знаю ли я кого из нашей школы, кто остался не у дел в известном смысле. Я сразу тебя и вспомнил. Запросили твой грузовик, прекрасно понимая, что ты обязательно станешь толстяку поперек горла и он пожелает от тебя избавиться. Так оно и случилось. Сам видишь…

– А как насчет Джона? Что поделывает наш самый практичный друг?

– Джон, при связях его отца, устроился лучше всех. Он работает в штаб-квартире НСБ на Земле.

– Вот это парень! – восхищенно произнес Морис и, помолчав, спросил: – А что ты думаешь об Алексе? Не верю я в его смерть. Не мог он просто так нарваться на мины или получить торпеду в борт. Ты же знаешь, он все эти штучки чувствовал за версту. Он понимал и знал такое, о чем мы даже не догадывались… – Морис замолчал и, повернувшись к Тимотеусу, с наигранной веселостью произнес: – Ну как? Посмотри… Орел? Сказать честно, я давно мечтал об этой форме.

– Несравненно! Покоритель женских сердец! Что такое женщины, еще не забыл?

– Эта тема для меня табу. Я теперь только солдат.

– Ладно, солдат, пошли представляться начальству. Пред очи самого командора.

– Ты шутишь?! – удивился Морис. – Командор на Форт-Максе?

– Какие шутки?! Здесь уже все армейские и флотские шишки, люди из спецслужб, старшие офицеры «Корсара» и лично Валевский со своей подружкой.

Зал, в который друзья вошли, был заполнен в основном руководящими военными чинами. Около двух сотен человек разместились на неудобных пластиковых стульях, стоявших вдоль стен по периметру помещения. А десятка полтора самых важных лиц, в том числе и Ричард Валевский, расположились за круглым столом в центре зала.

Едва Морис уселся рядом с Тимотеусом, как тут же принялся толкать друга локтем в бок.

– Подружка Валевского тоже тут будет?

– Эта тема для тебя табу, – напомнил Тим. – Ты теперь только солдат.

– Когда я это говорил, на мне был другой мундир.

– Да ты под любым мундиром одинаковый.

– Послушай, Тим, ты вытащил меня с грузовика, чтобы издеваться, да? О, все, теперь ты мне уже не нужен, я ее вижу.

Юдит, вся в розовом, войдя в боковую дверь, произвела должный эффект. Все головы разом повернулись в ее сторону.

Рискуя свернуть себе шею, Морис неестественно изогнулся, стараясь разглядеть это розовое пятно на фоне черных мундиров. Застенчиво потупив глазки, Юдит прошла в угол зала и робко уселась на краешек невесть откуда здесь взявшегося деревянного стульчика. Затем подняла голову и подарила всем присутствующим скромную улыбку.

Возникшую тишину прервал голос командора:

– Уважаемые легионеры, коллеги из армии, флота и других родственных ведомств… Друзья! Мы собрались здесь в связи с целым рядом трагических событий, происшедших вокруг Эр-Зет-10 – десятой планеты системы Бонакус. Вы все, здесь присутствующие, знаете, что создавшаяся чрезвычайно опасная ситуация, скорее всего, связана с деятельностью недружественного нам мира. Этот вывод сделан на основании того, что ни одна из двух посланных на Эр-Зет-10 экспедиций не вернулась. Продолжать посылать бригады в неизвестность мы не можем. Но не можем и ждать того момента, когда с Эр-Зет-10 по нашу душу поднимутся чужие корабли. Поэтому штаб отряда «Корсар» совместно с Генеральным штабом армии и флота, при содействии НСБ, выработал план массированной экспедиции. – Тут командор откашлялся и продолжил: – Основную массу десанта будут составлять подразделения «Корсара»; на армию возложена задача поддержки тяжелым вооружением на поверхности планеты. Флот контролирует орбиту.

Морис слушал командора вполуха, так как его внимание было поглощено Юдит. Легионер смотрел на нее неотрывно, не обращая внимания на боль в затекшей шее. Один раз, как ему показалось, Юдит тоже посмотрела на него. Потом еще раз, еще.

Морис уже готов был поверить в счастливый случай, как вдруг обнаружил, что смотрит Юдит на его друга. Мало того, по всему было заметно, что Тимотеус знал это и всем своим видом выказывал свое неудовольствие. «Вот так дела, – задумался Морис. – Ну ладно, послушаем командора, а с Тимом разберемся позже».

– Морис Лист!

Морис подпрыгнул как ужаленный. «Проклятая баба! Чуть не проспал из-за нее представление начальству!»

– По окончании Школы жизнеобеспечения служил в гарнизоне Аракса Желтого, затем на грузовом транспорте. С последнего места службы характеризуется положительно. Морис Лист! Вам присваивается очередное звание лейтенант-пилота, и вы назначаетесь в бригаду Тимотеуса Лаги на должность первого помощника. Вам все понятно?

– Так точно, господин командор! – прокричал Морис и даже покраснел от волнения.

– Хорошо, садитесь.

Морис сел и с облегчением перевел дух.