Девочки не плачут

Алексей Виноградов

Девочки не плачут

Глава первая

Привет, меня зовут Лера, и я только что вышла от гинеколога. Врач меня обрадовала, сказала, что я беременна. Срок – четыре недели. С одной стороны: я очень рада, а с другой стороны – как сказать об этом Валере? Хоть мы уже год вместе, но мы еще студенты. Мне только двадцать лет. И я понятия не имею, как на это среагирует Валера. Но он ведь меня любит, да? По идее должен отнестись к этому адекватно, ведь делали мы этого ребенка вместе. Очень страшно признаваться, но сделать это обязательно нужно. Я взяла такси, поехала домой. Ближе к дому сердце заколотилось бешено. Выйдя из такси, я подошла к подъезду и остановилась. Собравшись с мыслями, все же поднялась в квартиру, открыла дверь и зашла. В прихожей стоял Валера.

– Привет, ты куда-то собираешься? – спросила я.

– Да, на учебу, – ответил Валера.

Собравшись с мыслями, я наконец сказала:

– Валера, я беременна.

Несколько минут Валера молчал и смотрел на меня. Потом он выдал:

– От меня что ли?

От такой постановки вопроса мне захотелось его как следует стукнуть.

– А от кого, по-твоему, я беременна? – спросила я возмущенно.

– Лера, я к такому не готов. Посмотри на нас. Мы студенты. Моей подработки хватает на еду и на оплату квартиры, которую мы снимаем, а жениться и детей нянчить пока не готов. Давай лучше разбегаться, или лучше аборт.

Валера продолжает что-то говорить, но я уже ничего не слышу и, кажется, не чувствую. Я молча вышла из квартиры словно облитая помоями, и направилась на улицу. Оказавшись там, я шла вперед и не понимала, что мне делать дальше. Ноги привели к кафе – бару «Рай»: так вот где оказывается рай. Я зашла и направилась прямиком к барной стойке. Заказала себе виски. Правда, до этого я никогда их не пила, но решила попробовать. Вкус, конечно, не понравился, но радовало, что крепко напьюсь и забудусь. Не ожидали услышать такого от девочки студентки, а оно вот как. Тоска навалилась, страх перед будущим. Чужой город, я одна – что делать? Возвращаться к родителям, как побитая собачонка?

Очень хотелось плакать в этот момент. Но мой девиз: девочки не плачут. Тихая боль – она самая жестокая. Никаких истерик. Никаких слез, просто молчание. И самое ужасное, наверное, здесь – это отчаяние, понимание того, что ты не способна что-то изменить. Приходиться принять это, смириться и жить дальше. Тихая боль – она самая жестокая. Хочется кому-то выговориться, но ты молчишь о ней.

– Неудачный день? – спросил голос сбоку.

Я повернула голову и увидела сидящего рядом со мной парня. Благодаря неоновой подсветке, вмонтированной в барную стойку, его голубые глаза светились. То, что они голубые, это я уже потом увидела. Его руки были покрыты татуировками. Небольшая борода придавала изящности его лицу. А уж про накаченные бицепсы я вообще молчу.

– Я бы даже сказала – супер неудачный. Но вас это, наверно, не должно беспокоить.

– Ну почему же, а вдруг я чем-нибудь помогу. В некотором роде мы может с вами коллеги по несчастью. Платон Михеев.

Когда этот небритый качок представился, его имя показалось мне очень знакомым.

– Прямо, как футболиста, – улыбнулась я.

– Собственно, я это и есть.

Сказать, что я удивилась, ничего не сказать. Это было заметно, ведь мои глаза чуть не вылезли из орбит.

– Но я очень поражен: вы следите за спортом?

Я сделала глоток виски.

– Когда ты живешь с фанатом футбола, хочешь не хочешь, а будешь его смотреть, – грустно ответила я и добавила – жила.

– Одно выражение – жила, и уже понятно, что все не так просто, да?

– Послушайте, я просто в этот вечер хочу посидеть одна, напиться до чертиков и…

Я не договорила. Я хотела сказать и пойти домой, а идти-то некуда.

– Ладно, если не хотите – не говорите. – ответил Платон и выпил залпом рюмку водки, потом обратился к бармену. – Еще одну, хотя нет, налейте то же самое, что и девушке.

– Неудачный день? – повторила я вопрос Платона.

Платон кивнул. Я допила виски и захотела взять добавки, но мои финансы поют романсы. Нужно искать ночлежку

– Тебе что, негде жить? – спросил Платон. – У тебя нет квартиры?

Что, неужели я сказала это вслух?

– К тебе ночевать не пойду, – ответила я. – У меня нет ни работы, ни дома, ни семьи. Теперь у меня нет ничего. Я просто Лера.

Платон опрокинул залпом виски и попросил еще добавки.

– Может хватит тебе? – спросила я.

Платон посмотрел на меня такими глазами, как будто сейчас заплачет. Господи, что у него случилось?

– Я не пьянею, – ответил Платон. – У меня такой организм, я не пьянею.

И Платона прорвало. А говорит – не пьянеет. Он приехал с работы на три часа раньше. Его благоверная не брала трубку, а когда он зашел в свой дом, увидел, как она в красном пеньюаре восседает на каком-то типе, как наездница на Харлее.

– Ты не представляешь, как мне хотелось им обоим надавать. В общем, нет у меня больше подруги и вот…

Платон положил на стол какую-то бумажку. Я взяла ее в руки и прочитала.

– Ты бесплоден?

Он кивнул. Тогда я тоже положила на барную стойку бумажку.

– Ты беременна? Отец ребенка, наверно, рад.

– Ты меня, наверно, не услышал: нет у меня больше ничего.

Всего минуту назад я вообще ничего не чувствовала. Никаких эмоций. Словно в какой-то момент я просто превратилась в лампочку, которая тут же перегорела. А тут вон что оказывается, у людей тоже проблемы похлеще.

– А выходи за меня замуж? – ляпнул Платон.

У меня глаза округлились еще больше. Я, наверно, много выпила, раз такое слышу. Посмотрела на свой фужер с виски и решила выпить его залпом, чтобы переосмыслить сказанное или предложенное Платоном. И тут мне стало плохо, наверно я слишком много выпила. В глазах начало двоиться, резко заболела голова.

– Эй, с тобой все хорошо?

– Вызови мне, пожалуйста, скорую.

Это всё, что я смогла произнести. А потом мне стало плохо, и мое сознание отключилось.

Глава вторая

Что-то тяжелое приземлилось мне на грудь. Я резко распахнула глаза и содрогнулась от ужаса. Прямо надо мной нависало какое-то страшное рыжее мохнатое чудовище. Сердце бешено застучало, врезаясь в ребра. Я подпрыгнула и с криком отползла к спинке кровати. С нарастающим чувством паники я осмотрелась по сторонам. Комната была светлой и просторной с большим окном до пола. Повернув голову, я увидела какие-то таблетки и фужер шампанского. Я резко встала с кровати и меня начало штормить.

Пытаясь сообразить, где нахожусь, я вдруг поняла, что точно не дома. Из одежды на мне все то же самое, что и было вчера. Значит, ничего такого не было, это уже радовало. Так, пить больше я не буду. Сзади кто-то мяукнул. Я обернулась, рядом находилось рыжее мохнатое чудовище. Я таких котов ни разу не видела. Он был очень больших размеров. Я прошла в ванную, включила холодную воду и сполоснула лицо. И тут меня ударило молнией: на моем пальце кольцо. Долго пялюсь на него, трясу головой в надежде, что это глюк. Но кольцо не исчезает. Вот это натворила дел. Не, все, пить однозначно я больше не буду. Я попыталась вспомнить вчерашний вечер. Последнее, что я помнила, это то, что мне стало плохо. И мужчину в баре помню. Как же он представился? Не помню. Я встала и подошла к окну. Из окна открывался красивый вид. Окна спальни выходили в сад, где росли прекрасные цветы. Посередине стояла елка, ее, наверно, на новый год наряжают, представляю, как красиво она выглядит в гирляндах. Так, я отвлеклась. Вновь оглядела комнату. Ничего необычного, обычная комната. Мяч лежит в углу. Я взяла в руки мяч, он был подписан: П. М. Точно, Платон же его зовут, Я вышла замуж за футболиста. Тогда другой вопрос, замужем-то я как оказалась?

– Платон, – крикнула я.

Но в ответ тишина. Может, он еще спит? На цыпочках пошла осматривать территорию. А территория-то большая. То, что дом двухэтажный, я поняла, когда смотрела в окно. Интересно, он тут один живет? Второй этаж – одни спальни. Если он один живет, зачем ему столько спален? Спустилась на первый этаж. Большие стеклянные двери, которые выводят на зеленую лужайку около дома. Большой плазменный телевизор в холле и диван, где может расположиться наверно человек десять. Кстати, очень большая просторная кухня с барной стойкой. Блин, я везде прошла, но его нигде нет.

– Платон, – снова я позвала его.

Снова тишина. Вообще-то, Платон мог и разбудить меня перед уходом, рассказать, что можно трогать, что нельзя. Ну и ладно, сам виноват. Сейчас как пойду, как устрою рейд на холодильник. Очень хочется есть, а еще болит голова, таблетки-то у него есть вообще? Вдруг я услышала, что в другом конце коридора льется вода. Значит, он все-таки дома. Иду на шум. Подойдя к наверно третьей по счету ванной комнате, увидела стоящего спиной мужчину. В одних трусах. Я кашлянула. Мужик обернулся и смотрел на меня минуты три. А в дневном свете-то он вообще красавчик.

– Ты кто? – наконец вымолвил он.

Вот те привет, я даже не знала, что ему ответить.

– Наверно, твоя жена, – ляпнула я.

– Кто? – изумился Платон.

– На палец посмотри.

Он посмотрел на свою руку.

– Вау.

– А говоришь – не пьянеешь. Ладно, пойду я тогда, спасибо за гостеприимство.

– Куда ты собралась? Ты вчера говорила, что тебе жить негде, обратно в бар пойдешь?

Все-таки помнит, но вот вопрос, как все-таки ночью нашли загс, который работает, и умудрились сыграть свадьбу, останется открытым.

– Платон, если честно, я не думаю, что мы вчера поступили правильно, когда поженились. Понимаешь, я была не в состоянии нормально соображать. Только что рассталась с парнем. Я просто растерялась, понимаешь? Считай, согласилась в состоянии аффекта.

– Ну вот. Только женился, а жена требует развод, – выдал Платон.

И снова я не знаю, что ответить. Смотрю как дурочка на него.

– Ну, а серьезно, куда ты сейчас пойдешь, живи у меня. Аллергии на шерсть у тебя надеюсь нет? С котом моим уже, наверно, познакомилась.

Да, кот еще тот монстр.

– Есть хочешь, пойдем накормлю.

Я кивнула. Платон залезает в холодильник и задумчиво чешет голову. Что же он так долго около него стоит, судя по его жесту, я поняла, что есть, наверно, нечего. Я выглянула из-за его спины. Холодильник был полупустой. Чем же он питается тогда, раз тут пусто? Открытые шпроты, видимо, лежат уже давно, даже заплесневели. Я развернулась и посмотрела на него.

– Давай закажем тогда. У меня немного есть денег на черный день.

Платон рассмеялся.

– Спрячь. Ты думаешь у меня денег нет. Пойдем.

Платон взял меня за руку и повел куда-то. Мы подошли к какой-то двери, она открылась. Зажегся свет, и я удивилась. Внутри было прохладно. А на полках находились разнообразные коробки. Очень много воды.

– Зачем тебе столько еды, что к апокалипсису готовишься? – изумилась я.

– Лень лишний раз в магазин бегать.

Платон взял несколько продуктов и отправился на кухню.

– Завтрак сварганишь? Готовить умеешь?

– Обижаешь, – ответила я.

Когда завтрак был готов, мы сели за стол.

– Мы и правда поспешили с браком. Давай так: ты можешь пожить у меня, а потом решим, что делать дальше.

– Зачем тебе мои проблемы? Я сейчас поем и что-нибудь придумаю, куда пойти. На крайний случай, у меня есть подруга, могу пойти к ней.

Он ничего не ответил, а просто стал жевать дальше. После вкусного завтрака Платон начал мыть посуду, а я сижу и удивляюсь, вроде ничего не съела, но мне плохо. Я подошла к нему и только решила взяться мыть посуду сама, как у меня звонит телефон. Смотрю на дисплей, батюшки: «Валера». Вот чего – чего, а от него я звонка не ждала. Не стала брать трубку. Положила телефон на стол, так тут же приходит смс «ты где?» Переживает что ли. Платон все время смотрит на мои действия.

– Возьми трубку. Вдруг что-то очень важное.

Пришлось взять трубку.

– Ты где, ты почему не ночевала дома?

– А тебя это прям так волнует, ты же сам сказал – расходимся.

– Глупая, сделаешь аборт, и будем жить дальше.

– Я не собираюсь делать аборт. И вообще, я замуж вышла.

Минута молчания с той стороны.

– Ты живой, ты чего молчишь?

– За кого? – послышался глупый вопрос.

Я решила не отвечать, просто отключилась. На глазах начинают появляться слезы, но стараюсь не плакать. Начинаю вспоминать все, что было за год. Было много всего. Очень к нему привыкла. От воспоминаний становиться мерзко на душе, от злости бросаю чашку на пол.

– Ну ну. Ты не разбрасывайся тем, что нажито непосильным трудом, – донеслось откуда-то сзади.

Я обернулась, Платон никуда не уходил, он все слышал. Я краснею на глазах. Вжалась в угол. Думаю: ну все, хана, сейчас будет орать из-за разбитой чашки. Но он почему-то не орет.

– Расслабься.

Он взял веник с совком и просто без лишних слов сам все подмел. А от Валеры я бы сейчас, наверно, очень много чего выслушала, например, что у меня руки растут из одного места. Посмотрела на телефон в ожидании звонка, но он молчал. На самом деле, я хотела утром утопить его в ванной. Мне хотелось распрощаться со своим прошлым.  Но не все так просто. В мире современных технологий не так-то просто начать жизнь с чистого листа. Даже если все мосты сожжены.

Глава третья

Я помыла посуду. Потом решила подняться в комнату и обдумать дальнейшие действия. В этот момент со второго этажа спускался Платон, он был одет в обтягивающую рубашку и синие брюки. На мой вопрос, куда собрался, он ответил, что на работу. Вроде матчей сегодня никаких не должно быть. На что он рассмеялся и ответил, что он не только футболист, но у него еще и небольшой свой бизнес. Что за бизнес, я не стала интересоваться.

Когда он ушел, я решила пройтись по дому. Рыжее чудовище ходило за мной по пятам. Что ему от меня надо? Кота вроде покормили. Я прошлась по комнатам, в одной из них стоял огромный шкаф, на котором стояло много разных кубков и медалей. В обстановке комнаты чувствовался мужской характер. В воздухе присутствовал тонкий аромат табака. На стене висела футболка с фамилией Михеев и номер 17. Ох ты! Вот это да! Когда Валера водил меня на стадион, я всегда кричала, чтобы семнадцатый забил гол, и он забивал. Опять я Валеру вспомнила. Лера, забудь его. Да, легко сказать –забыть, но я постараюсь.

Открыв следующую дверь, я увидела бассейн. Подойдя к нему, опустилась на корточки и потрогала воду: тепленький, подогревается что ли. Захотелось искупаться, но купальника не было. Оглядевшись вокруг, я сняла с себя одежду и сделала заплыв. Потом я прошлась по территории дома. Этот коттедж в изысканном стиле снаружи сильно выделялся среди других домов, стоящих рядом.

Вечер настал быстро, не успела и моргнуть. Наверно, нужно приготовить еду. Я включила музыку и принялась строгать. Пожарила картошку с котлетами. Что ж ему еще приготовить? Что любят мужчины? Да мужчины-то много чего любят, вопрос в другом: что едят футболисты? Может, борща?

– Ой, как вкусно пахнет, – послышалось сзади.

Ой неожиданности я уронила тарелку на пол. Обернулась и снова вжала голову. Платон молча взял совок с веником и подмел пол. Во второй раз. И я снова была удивлена, что на меня никто не кричит. Я хотела его поцеловать в щечку, но он повернул голову, и я его поцеловала в губы. Он среагировал моментально и ответил тем же. Этот поцелуй был похож на остановку сердца. Он был жарче, чем солнце, и головокружительнее прыжка с парашютом. Когда наши языки переплелись, я почувствовала, как по телу разносится жар. Мы словно стали единым целым. Делили один воздух на двоих. Это было настолько хорошо и странно, что больше походило на затянувшуюся галлюцинацию.

Я его обняла за шею, и наш поцелуй длился около минуты. Потом внезапно его оттолкнула от себя, и мы посмотрели друг на друга. Развернувшись, хотела удалиться и провалиться сквозь землю. Но почему-то последовала обратная реакция, и я снова бросилась к нему на шею. И снова мы начали целоваться. Он обнял меня за талию, и его руки заскользили по моему телу. Потом Платон попытался снять с меня футболку, я прекратила поцелуй и дала ему пощечину.

– За что? – улыбаясь, спросил Платон, потирая щеку. – Ты же сама полезла целоваться.

– Сама полезла, сама и прекратила. И, вообще, я просто хотела поцеловать тебя по-дружески, а ты неожиданно повернулся.

– Я понял, Лера, не буду приставать.

Платон взял со стола пачку сигарет и направился к выходу. Сигареты? Он же спортсмен, футболист, много бегает. Ему нельзя курить. Похоже, я, наверно, обидела его, но он такой спокойный. Разве бывают такие мужчины?

– Спасибо за понимание, ты очень хороший.

Платон развернул голову и улыбнулся. Пора, наверно, спать идти. Я прошла в выделенную мне спальню. Выключила свет и подошла к окну. На лужайке стоял Платон и смотрел в небо. Потом он развернулся и поднял голову. Я быстро спряталась, чтобы он не видел, что я за ним наблюдаю. Тихонько я выглянула из-за укрытия. Платон продолжал стоять на одном месте, потом присел на скамейку. Может я в чем-то провинилась? Мое любопытство взяло вверх. Я спустилась на кухню, взяла бутылку вина, два фужера и вышла в сад. Платон все так же сидел на скамейке. В руках у него была зажжённая сигарета. Но ко рту он ее даже не подносил, она просто тлела у него в руках.

– Что-то случилось? Может, я в чем-то провинилась?

Платон обернулся.

– Ты здесь ни при чем. Все хорошо. Правда. Просто люблю смотреть на ночное небо перед сном.

– Обманываешь меня.

Я присела к нему на скамейку и дала ему в руки один из бокалов.

– Вина? – предложила я.

– Не хватает свечей, – улыбнулся Платон.

– Легко исправить. Где в твоем доме свечи?

– Лера, забей, и так хорошо.

Платон взял у меня бутылку из рук, налил бокал мне и поставил бутылку на землю. Мы посмотрели друг на друга. Наши головы стали приближаться к друг другу. Я хотела зажмурить глаза, но Платон одернулся.

– Ты меня боишься?

– А вдруг ты мне снова залепишь пощечину.

– Ну я может этого сама хотела, – возразила я.

Платон ничего не ответил. Он попытался меня обнять, я даже не сопротивлялась. Мне ужасно нравился Платон, этот поцелуй на кухне был неожиданным, спонтанным что ли. Я не ожидала, но сейчас я готова. Но мы просто сидели молча. А потом пошли спать. Он к себе, а я к себе. Почему так? Да вот, наверно, еще пока вот к этому точно не готова.

Следующим утром я уже хлопотала на кухне, пытаясь приготовить завтрак. Рядом бродило рыжее чудовище и вымаливало поесть. Пока я готовила и одновременно мыла посуду на мой телефон снова пришло сообщение от Валеры. Смотреть не стала, но телефон вдруг ожил и начал звонить.

– Да пошел ты! – я ткнула мокрым пальцем в кнопку отбоя.

От вчерашнего звонка этого человека мой мобильный к вечеру уже дымился. Каждый гребанный вызов отщипывает по кусочку от моего терпения, которого, к слову, у меня не так уж много. За каким чертом он вообще звонит? Что собирается сказать? Существуют ли вообще на свете такие комбинации слов, которыми можно оправдать предательство? Вернуть хочет. Зачем я ему? Любит? Если любишь, люби и моего ребенка. Ничего, справлюсь я без него. И тут я начала плакать. Слезы обожгли глаза. Я впилась пальцами в столешницу и сцепила зубы, чтобы не разреветься. Так, а ну ка перестать – сказала я сама себе. Девочки не плачут: этим девизом всегда пользовалась моя мама, а теперь он и мой девиз. Я умылась и продолжила готовить завтрак.

Через полчаса завтрак был готов. Ничего необычного: сделала легкий салат, поджарила яичницу с колбасой и на всякий случай приготовила пюре с котлетами. Я вообще не знаю, что едят футболисты, может он на диете. Надеюсь, он не будет меня за это ругать. Я разложила еду по тарелкам, предусмотрительно перевернув ломтики колбасы так, чтобы не было видно подгоревшей стороны. Ну да, бывают промахи иногда.

– Я не ем на завтрак жаренные яйца, – услышала я за спиной голос Платона.

– Хорошо, надеюсь хоть салат ты есть будешь? Есть еще пюре с котлетами.

Я почему-то так и думала, что моих стараний никто не оценит. Платон приблизился ко мне, и я уловила тонкий аромат ментола и эвкалипта, который смешался с запахом чистого тела. Он навис надо мной своим мощным корпусом, вынуждая пятиться назад до тех пор, пока я не врезалась спиной в стену. Тарелка выскользнула из онемевших пальцев и разбилась вдребезги.   Он был так близко, что я чувствовала его теплое дыхание на своем лице.

– Ты перестанешь бить мою посуду? – улыбнулся Платон.

– Прости.

– Да перестань, я же пошутил.

Он взял тарелку с салатом и попробовал.

– Вкусно, очень вкусно, – не переставая жевать, сказал он. Платон отошел от меня и сел за стол. Взял вилкой кусочек котлеты и съел.

– Как вкусно, ты где так научилась готовить?

– Ну жить-то надо как-то, вот и научилась.

Платон схомячил свой завтрак за милую душу. А потом встал и помог мне убраться на кухне. Блин, да не может быть такого. Я раньше одна все делала, Валера даже не помогал, он просто уходил в комнату и все. Это что, рекламная акция какая-то, мол посмотри какой я сейчас. В любом случае он молодец, спасибо ему за все. Закончив уборку, я направилась в свою комнату и по пути в спальню услышала звонок. Платон пошел открывать дверь. Дойдя до комнаты, я вдруг услышала разговор.

– Ты кто?

– Я Валера – парень Леры.

Глаза мои округлились, и я выглянула посмотреть.

– Ты как ее нашел?

– Пробил ее данные через знакомого. Ее телефон находится здесь. Ты сам кто? Я за ней пришел.

– Где ж ты раньше-то был? Теперь мы муж и жена.

– Позови Леру, мне надо поговорить, – не унимается Валера.

Я решаю все-таки спуститься вниз. Валера никак не унимается и настаивает на своем. Уже даже без спроса в дом вошел.

– Что ты хочешь? – подходя к двери, спрашиваю я.

– Пошли домой, хватит комедию играть, – злобно говорит Валера.

От Валеры исходил запах алкоголя.

– Я замуж вышла, я не могу, муж не отпустит, – ответила я ему с ухмылкой.

Тут у Валеры глаза становятся красными от злости. Чего он хочет-то? Он сам сказал, что мы расходимся, аборт я делать все равно не буду. Я помахала ему ручкой и уже собралась уходить, как вдруг вижу, что рука Валеры поднимается вверх, а потом опускается вниз. Я зажмурилась, ожидая удара. Но ничего такого не происходит. Открыв глаза, увидела, что Платон держит руку Валеры. Платон развернул его и выпроводил на улицу, предварительно дав ему хорошего пинка. Но внезапно Валера разворачивается и его кулак летит в лицо Платону. Платон уворачивается и бьет его в грудь. Мое сердце сжалось от страха. Валера отшатнулся и снова пошел на таран. Замахивается, и Платон ловит его кулак на лету и сжимает своей рукой кулак Валеры, а затем резко выворачивает его.

– Иди домой, – приказывает Платон.

Я сначала испугалась, что сейчас будет драка. Но, несмотря на жалкие старание пьяного Валеры, я поняла, что ничего не произойдет. Развернувшись, направилась в свою комнату.

Валера, держась за руку, разворачивается и уходит. Увидев на столе замороженное мясо, схватила его.

– Подожди.

Валера оборачивается. Меня на пол пути останавливает Платон, забирает кусок мяса и швыряет в Валеру. Мясо точным ударом попадает между глаз.

– Чтоб я тебя здесь больше не видел, – говорит Платон и оборачивается ко мне. – Он хотел ударить тебя. И, судя по твоей реакции, это было не в первый раз. И ты ему еще помочь хочешь.

Я ничего не ответила и пошла к себе в спальню. Платон пришел следом за мной. Я сидела на кровати и смотрела в окно. На моем лице была и улыбка и разочарование.

– Что случилось? На тебе лица нет.

– Я ненавидела его за то, что он струсил, и мечтала забыть его. Я хотела, чтобы ему было плохо, как мне. Я почти его забыла, но он вот объявился. Он сломался. Но только мне легче не стало. Он разворошил осиное гнездо.

– Забудь его уже, я с тобой. А он тебя случайно не бил?

– Нет, не бил,

– Не ври. Слушай, а тебе ведь совершенно нечего одеть, ты ходишь в одном и том же. Поехали, тебе купим что-нибудь.

Я уставилась на Платона. Мне показалось, или он сказал, что мне что-то купит? Не верю своим ушам. Но я отказалась, было как-то неудобно. Платон, видимо, почувствовал моё настроение, он схватил меня за руку и повел в машину.

Глава четвертая

Мы припарковались у торгового центра и вошли внутрь. О боже, как много магазинов. Я была конечно здесь, но всегда проходила мимо, потому что знала, что мне не хватит денег на те вещи, которые мне нравились. Я отоваривалась в обычных магазинах. Мне было ужасно неудобно перед Платоном, он собирался что-то купить вещи мне – незнакомому человеку, на свои деньги. Неожиданно, но приятно.

Через секунду нас обступила целая компания молодых ребят, которые с полным обожанием смотрели на Платона, поочередно делая с ним селфи. Надо же, я и подумать не могла, что он настолько популярен. Обычный футболист,  а если мимо меня промарширует целая футбольная команда, я все равно никого из них не узнаю. Возбужденная компания ребят сделала еще несколько снимков со звездой футбола, а потом разошлись. Я посмотрела на Платона с восхищением. Мы походили еще немного по магазинам, я выбрала кое-что, хотя мне много что понравилась, но я, когда смотрела на ценник, лишь тяжко вздыхала и шла дальше. В общем, выбрала я себе несколько вещей. Затем мы поднялись на фудкорт, перекусили там. А потом поехали домой. Когда мы подъехали к дому, я опешила: у входа стояли две машины доставки, и два парня таскали какие-то пакеты в дом. Я посмотрела на Платона.