Сталь и Пламя. Тень над Севером

– Хан, а не кажется ли вам, что я слишком стар, чтобы всерьёз изучать магию? – поинтересовался Ларратос.

– Видите ли, Ларратос, магию можно начать изучать в любом возрасте, если у вас в порядке с усидчивостью и памятью. Объясню на близком вам примере, – произнёс Гидрас, взглянув на мускулатуру Ларратоса, – изучение магии очень похоже на развитие мускулов. Можно начать качать мускулы в пятнадцать лет, можно в двадцать, а можно и в сорок, и если ты до этого был слабым, то при должной усидчивости всё равно разовьёшь мощную мускулатуру. Неужели вы думаете, что самые первые маги учились с детства? Во времена их детства некому было их учить, они до всего додумались сами во взрослом возрасте.

– Как мне усилить магическое начало?

– Медитациями. Я могу продать вам методичку, по которой вы можете лучше фокусировать потоки колдовских энергий. Я ощущаю, что вы владеете великим потенциалом и можете стать сильным магом. Но для успешного проведения колдовства надо приобрести посох – он увеличивает вашу магическую силу. Посох можно приобрести и у меня.

Вот вытягивает деньги, подумал Ларратос. Но на мошенника не похож, он явно – настоящий маг.

– И сколько стоит посох?

– Тридцать пять аргусов.

– Хорошо, – вздохнул Ларратос, отсчитывая деньги.

Ларратос и Хан поднялись по винтовой лестнице на второй этаж, и волшебник открыл шкаф, в котором стоял ряд посохов.

– Какой посох вы предпочтёте?

– Я бы хотел вот этот, оранжевый, цвета солнца.

– Неплохой выбор.

Через минуту волшебник и его ученик стояли на третьем этаже, где находилось множество вещей и агрегатов.

– Низшие заклинания, как вы знаете по школе, могут колдоваться и без посохов, – начал урок Гидрас. – Также я расскажу о четырёх уровнях магии. Вы же знаете, как происходит колдовство: маг делает необходимый жест или взмах посохом и произносит заклинание. Это – лишь первый уровень магии. Маг второго уровня не нуждается в жестах для колдовства – только слова и мыслеобразы. Он может обойтись и без посохов, даже накладывая сложные заклинания. Правда, заклятия, не подкреплённые фокусирующими артефактами, быстро изматывают.

– Таким образом, маг второго уровня может колдовать и со связанными руками? – спросил я, чуть засмеявшись.

– Абсолютно правильно, – подтвердил Гидрас. – А маг третьего уровня не лишён возможности колдовать даже с кляпом во рту – достаточно просто проговорить заклинание в голове. Маг четвёртого уровня обращается к подсознанию: заклинания выпускаются его астральной сущностью инстинктивно – точно так же, как мы все не задумываемся, как ходим.

А теперь приступим к практике, собственно боевой магии. Простейшее боевое заклинание – огненный шар. Направьте посох на вот этот хрустальный куб под потолком, визуализируйте, представьте мощный поток пламени, переливающийся в воздухе, взмахните посохом и произнесите «Кадур ан-нур»!

Ларратос произнёс заклинание. Первый блин, как всегда, вышел комом: не получилось ничего. Вторая попытка также не дола результатов. На третий раз над посохом начинающего боевого мага возник маленький огненный шарик, размером с мышиную голову.

– Кидайте его вверх, в хрустальный куб!

– Как?

– Резко вздёрните вверх руку по направлению к кубу.

Мельд взмахнул посохом, и шарик полетел вверх, на полпути к кубу растворившись в воздухе.

– Пробуйте до тех пор, пока ваш шар не станет достаточно крупным.

На пятый раз Ларратос сотворил чародейский снаряд размером с яблоко, и он долетел до хрустального куба. Тот мигом растворил его.

– Этот сосуд создан для поглощения чар, чтобы не возникло пожара или другого урона моему дому. А теперь, Ларратос, попробуйте атаковать огненным шаром меня.

– Но я не хочу наносить вам вред!

– Не бойтесь: я – опытный волшебник и отражу любой удар.

– Кадур ан-нур! – крикнул Ларратос и кинул шар в Гидраса.

– Маген Шмира! – ответил Гидрас, и всё его тело покрылось толстым синим слоем магической энергии. Когда к волшебнику подлетел шар, он просто ударил его рукой и направил вверх. Заклятие поглотилось всё тем же хрустальным кубом.

– Маген Шмира, – простейшее заклятие волшебного щита, которое защищает вас от чужих заклинаний. Естественно, чем больше ты его практикуешь, тем легче отбить чужие чары.

После того, как Ларратос пять раз произнёс заклинание, его тело покрылось тоненьким слоем синей энергии.

– Кадур ан-нур, – тихо произнёс Гидрас, и над его посохом появился огненный шар чуть больше последнего шара Ларратоса, полетев в направлении начинающего мага.

Ларратос, испугавшись шара, машинально ударил по нему рукой. Щит сработал – шар отразился, только не в куб, а в стену.

– Дисбандо! – моментально среагировал волшебник, и шар растворился, – такое тоже случается. Нередко новички откидывают шары на стены. А заклятие «дисбандо» позволяет рассеивать чары, включая боевые. Само собой разумеется, чем мощнее ваша магия и чем слабее заклинание, которое вы хотите снять, тем больше шансов, что у вас получится.

– Учитель, я чувствую усталость.

– Это значит, что у вас иссякли запасы колдовской энергии. И урок тоже окончен. С вас пятнадцать аргусов. Запасы колдовской энергии увеличиваются после медитаций и магической практики.

– Спасибо, учитель, – Ларратос протянул волшебнику пятнадцать аргусов и направился к выходу.

– И запомните: теперь вы знаете три боевых заклинания. Вы можете практиковать их самостоятельно, но я жду вас для продолжения занятий.

***

Ларратос направился к казарме стражи. Часы, располагавшиеся на вершине высочайшего из домов на улице Бринна, вождя революции, пробили три раза. Тут Ларратос внезапно ощутил адскую боль в груди. Руки и ноги ныли, словно подстреленный на охоте вепрь. Боль прошлась по всему телу, Ларратоса окутало шубой ледяного холода. Мельду показалось, будто он заживо превращается в вурдалака. Боль распространилась и на голову, затем нахлынула странная слабость, и Ларратос упал в обморок прямо посреди улицы.

Пока он лежал без сознания, Тьма прислала ему новый кошмар.

У подножия священной горы Айсенвайр стояли двое некромантов, а на заднем плане копошилась нежить.

– Отлично, мой друг. Так сказать, прямое попадание, – усмехнулся один из них.

– Да, найти этого солдафона было несложно.

– Где он? Что мы с ним сделаем?

– Ну, если он выживет после моих чар поиска, мы убьём его. Этого шпиона зовут Ларратос Мельд, и он сейчас в Стейнгарде – осел в восьмой казарме стражников.

– Далековато… Совершенно не представляю, как мы до него доберёмся?

– Не знаю. Думаю, что нам и не стоит. Лорд Шакир легко сможет убить его. Он мастер этого дела, и сам выберет достойный способ. Шакиру это будет проще, чем нам…

Внезапно священная гора покрылась дымкой или мглой, которая развилась в подобие бурана, разбушевавшегося перед глазами Мельда.

Ларратос очнулся на кровати в какой— то светлой комнате. Над кроватью склонился мужчина восточного вида в возрасте около пятидесяти лет, в синем домашнем халате. На его смуглом лице красовались усы и борода.

«Неужели это и есть лорд Шакир?!», – с удивлением и страхом подумал Ларратос.

Глава 3

Служитель Абсолюта.

Нет, всё же это не лорд Шакир, – решил Ларратос. Рост Шакира не дотягивал до незнакомца, да и выглядел чернокнижник постарше, чуть поуже в плечах, и обладал более длинным носом. Тем не менее, принадлежность незнакомого мужчины к народу мизрахимов не вызывала никакого сомнения. Ларратос заметил по лицу мизрахийца, что это – опытный воин, и ему совершенно неведом страх: скорее всего он моряк или представитель элитной гвардии. На поясе незнакомца висел экзотического вида меч, рукоятку которого восточные мастера выполнили в виде двух полумесяцев, соединяющихся внешними сторонами. Ниже этих полумесяцев располагался эфес, как у обычных западных мечей. В центре этой рукоятки красовался особый знак: восьмиконечная звезда, пересекающиеся ромб и квадрат – древний мизрахийский символ солнца. Сам меч по форме напоминал ятаган. Когда Ларратос привстал с кровати, то увидел, что у мужчины нет правой ноги, а вместо неё – деревянный протез. Незнакомец сильно походил на пирата, которыми славился народ мизрахимов, вот только его лицо выглядело чересчур добродушным для этой профессии.

Ларратос сразу проникся симпатией к этому человеку.

– Ларратос Мельд, я полагаю? Я – ваш начальник, майор Элиддин аль— Кахаб. А вы сейчас – в казарме, в моём кабинете, – мизрахиец говорил на борейском языке без акцента. Совсем без акцента! И с характерным стейнгардским произношением.

– Я лично видел, как вы остановили преступника по прозвищу Неуловимый. Это было просто невероятно! Вы сумели остановить множество стрел, пущенных из его арбалета!

– Это – магия паладинов. Я не просто стражник, а рыцарь ордена Стали и Пламени. Мне помогает сущность Абсолюта, которую я использую во благо этого города и этой страны. Однако я отвлёкся. Мне хорошо видна ваша аура – вы стремитесь к добру и справедливости, но чем— то сильно обеспокоены.

– Нашёл, чему удивляться, Эли, – услышал Ларратос странный незвонкий баритон с непонятным акцентом. В окне показалась морда танина, бронзового дракона, – Парень явно проклят.

– Привет тебе, о воин. – Дракон обратился уже к Ларратосу. – Меня зовут Руханнур.

– Э— э, п— привет, Руханнур. – Ларратосу ещё никогда не приходилось общаться с драконами или хотя бы слышать их речь, поэтому он чувствовал себя довольно неловко, – Меня зовут Ларратос, или Ара.

– Ларратос, что вас тяготит? – спросил Элиддин.

– Этот клык вурдалака. Он посылает мне кошмары…

– О, Абсолют! – воскликнул Элиддин. – Какая мощная тут чёрная магия! Его надо немедленно уничтожить.

– Повезло, – ответил Руханнур. – А не то ты бы опять залечил клиента. Как говорится, иных уж нет, а тех долечим…

– Руханнур, твои шутки мне уже надоедают. Не поклянись я не убивать невинных людей, я бы давно изжарил тебя на шашлык. Хотя да, ты же не человек. Ну, тогда вскоре я приглашу вас с Ларратосом на обед. Ларратос станет главным гостем, а ты – главным блюдом, – паладин засмеялся.

Ларратос удивлённо переводил взгляд с паладина на дракона и обратно.

– Мы с хозяином часто подкалываем друг друга. Не обращай внимания, Ларратос, – пояснил Руханнур, увидев растерянность Мельда.

– Давайте мне клык, и я его уничтожу, – произнёс паладин.

– Но господин подполковник! Мне кажется, что этот артефакт мне пригодится. Я не хочу, чтобы вы его уничтожали…

– Я должен сделать это, Ларратос. Клык отравляет вашу душу и тело. Более того, похоже, вы уже впали в зависимость от него. Чем дольше вы его носите, тем сильнее над вами власть его создателей. Так что – никаких разговоров! – Элиддин сжал кулак, и клык вурдалака мгновенно рассыпался.

– Но я думаю, что мог бы вычислить местоположение некромантов!

– А они – ваше! И могли бы убить вас – да хоть сразу, через клык!

– Понял вас, господин подполковник. Но ощущение пустоты…

– Последствия зависимости. Пару часов, и их – как ветром сдует. А на этот фокус я потратил лишь немного энергии. И кстати, пока мы разговариваем не формально, не зовите меня по фамилии. Зовите меня Элиддином, или лучше – Эли.

– Господин Эли, пока я носил этот зуб, мне всё время снились кошмары про то, что я – вурдалак, про некромантов, и про то, что я нахожусь в их армии на Крайнем Севере. Эти сны… Они что-нибудь значат?

– На вас было наложено проклятие некромантии. И наверняка вы оказались в телепатической связи с одним колдуном или несколькими. Они могли получить часть информации о вас, а вы – о них. Истории известно много случаев, когда живой человек благодаря контакту с нежитью получал связь с некромантами, причём особенно сильной становилась эта связь, если жертва – маг. Я ощущаю в вас сильное и необузданное магическое начало.

– Сегодня я приступил к серьёзному изучению боевой магии. Мне также снилось много одинаковых снов про то, что я – вурдалак, и что я служу некромантам. Может, это – вещий сон?!

– Не существует вещих снов с гарантированными результатами. Бывают только пророчества, но они далеко не всегда сбываются. Даже Абсолют не может предвидеть истинной картины будущего, потому что его ещё нет. Будущее не предопределено, судьбы не существует, ибо каждое разумное существо само выбирает, что ему делать. То, что видят пророки, есть не будущее как таковое, а лишь один из его вариантов. Каждый из нас волен выбирать свой путь. Так что ваши сны могут сбыться, а могут и не сбыться, если на то твоя воля.

– Мне снилось, что я убит стрелой, и моё проклятие превращает меня в вурдалака. Значит ли, что этот сон может стать правдой, а может и не стать?

– Ваш сон уже не может стать правдой, ведь проклятие снято.

Чем больше Ларратос разговаривал с паладином, тем больше у него появлялось вопросов.

– Простите моё любопытство, господин Эли, но почему вы, мизрахиец, приехали в нашу холодную и заснеженную страну?

Ларратос искренне не понимал, зачем некоторые люди едут из тёплых краёв в Гиперборей, страну с адскими морозами. Конечно, коренные жители ещё могут перенести эти климатические условия, они ведь здесь родились, однако добровольный приезд в этот холодильник воспринимался им как безумие.

– Это длинная история. Если вы никуда не торопитесь, я могу вам её рассказать.

– Можете обращаться ко мне на «ты» и называть просто Ларри. Я с радостью выслушаю ваш рассказ.

– Я родился ещё во времена Борейской империи. Да, я чуть старше, чем выгляжу. Когда я родился, Мизрахийский султанат был частью империи. И я из семьи султана. Проще говоря, я – принц, пускай и не наследный. Нынешний султан Мизраха – мой племянник, сын моего старшего брата.

К тому моменту, как я стал подростком, дворцовая жизнь мне уже порядком надоела. Отец постоянно следил за мной. Я не мог поговорить на равных с кем— нибудь из простых людей, а в школе меня считали зазнайкой, хотя я никогда им не был. И за моей спиной ходило множество нелепых слухов, которые сочинялись большей частью из зависти. Когда я шёл по улице, на меня часто показывали пальцем, говоря: «Смотрите! Это принц Элиддин!» И за мной постоянно ходили два охранника. Поверь мне, тебе бы никогда не захотелось такой популярности. Поэтому я переехал в столицу Империи, город Масхон, где воспринимался, как обычный аристократ. Желая помочь Империи, я решил стал паладином, защитником добра и справедливости.

В академии Масхона я прошёл Испытание Силы. Это особый ритуал, пробуждающий искру Абсолюта в человеке. Суть его заключается в том, чтобы победить трёх существ, созданных при помощи магии – обычно это были чудовища либо порождения стихийного волшебства. Я прошёл Испытание относительно легко и получил меч из Небесной Стали, Малькинур – один из первых паладинских мечей – именно этим мечом в древности Давид бен Арье снёс голову полководцу демонов Тарадашу.

Я стал учеником опытного наставника по имени Оникс Рейнс. В Империи случилась революция и гражданская война. Империя распалась на части, и Масхон, бывший её ядром, стал республикой. Хотя я и аристократ, я поддержал революционеров, так как считал, что они сражаются за справедливость. К тому же, республика желала независимости моей родине.

Я был соучеником Каниса Тайверского, а также его лучшим другом – до тех пор, пока тот не перешёл на сторону Хаоса и не стал владыкой тьмы Баалом Хаммоном.

– Вы были соучеником самого Тёмного Лорда?

– Да, Ларри. Именно в бою с Баалом Хаммоном я потерял ногу, но буквально улетел из— под носа бывшего друга на Руханнуре в Гиперборею. Здесь я стал городским стражником.

Ларратос понял, что Элиддин – маг не самого слабого уровня, и решил, что поучиться магии можно и у него, ведь он наверняка не берёт с учеников столько же денег, сколько Гидрас.

– Господин Эли, а не могли бы вы обучить меня нескольким заклинаниям? Мне бы очень пригодились ваши знания.

– Увы, Ларратос, мой конёк – магия паладинов. По нашему кодексу мы можем обучать её только членов нашего ордена.

– Жаль, – опустил голову Ларратос, – ваш меч способен уничтожить любые чары?

– Естественно, – кивнул Элиддин, – ведь за ним сила Абсолюта, создавшего сам наш мир. С этим мечом во время гражданской войны в Масхоне я победил опасного некроманта по имени Азиз Шакир.

– Шакир?! – не веря своим ушам, спросил Ларратос, – вы сказали, Шакир?! В своих ночных кошмарах я видел лорда Шакира, восточного мага, который пытался меня сперва загипнотизировать, а потом убить. В последнем кошмаре, перед тем, как вы нашли меня, некроманты обсуждали между собой план убийства, где жертва – я. И они решили, что лорд Шакир сам убьёт меня.

– Шакир? Здесь, в республике Гиперборей?! – нахмурился Элиддин. —Можно было догадаться, кто возглавляет некромантов! Похоже, тебе действительно стоит позаботиться о своей безопасности. В казарме тебе ничего не угрожает. Доспехи гиперборейских воинов поглощают большинство видов магии, сама казарма тоже защищена от магических ударов. Да и Шакир не осмелится заглянуть туда, где столько людей при оружии.

Ларратос пришёл в свою комнату и заснул. И в этот раз никаких кошмаров ему не снилось.

***

Ларратосу снилось, что он – великий боевой маг, бороздящий на гиперборейских кораблях просторы мизрахийских морей. И никаких кошмаров. Проснулся он воскресным утром от восхода Солнца.

– Выспался, Ларратос? – послышался голос Элиддина.

– Да, господин Эли.

– Если ты хочешь, я всё же могу кое— чему тебя научить. Да, я позабыл большинство обычных магических знаний, но я – опытный воин. И могу обучить тебя кое— каким мизрахийским боевым искусствам.

– Вы это серьёзно? Давно мечтал обучиться вашим искусствам! Давайте начнём прямо сейчас!

– Существует три основных мизрахийских вида боя: крибат арье – стиль льва, прямолинейная атака с ложными выпадами; крибат доб – стиль медведя, защитное искусство, используемое, когда ты дерешься с более сильным противником, и крибат акраб – стиль скорпиона, разработанный в пустынных землях Мизраха преимущественно для паладинов. Он позволяет манипулировать врагами в битве, избегая сражения со всеми вместе.

Элиддин продемонстрировал Ларратосу несколько приёмов, и они начали тренировку на деревянных мечах. Мельд схватывал всё на лету, успешно отрабатывая боевые приёмы. Однако, когда Ларратос почти удавалось ударить Элиддина, тот всякий раз в последнюю долю секунды блокировал его удары, ибо ловкость паладина обеспечивалась Небесной сущностью.

Через час тренировка закончилась.

– Молодец, Ларри! Должен сказать, ты меня удивляешь: я ещё никогда не встречал человека, который настолько быстро запоминал бы новые приёмы боя. Даже все ученики-паладины схватывают боевое искусство куда медленнее!

– Это ты по себе судишь, Эли? – фыркнул Руханнур, тоже внимательно наблюдавший за тренировками. – Конечно, если вместо занятий прыгать с главной башни Академии, таскать из подземных пещер те светящиеся камни, которые так не понравились твоему наставнику, или копаться в пыльных манускриптах, то боевые приёмы усваиваются плохо…

Элиддин лишь чуть покосился на танина, но ничего не сказал.

– Послушайте, господин Эли, – задал Ларратос уже давно мучавший его вопрос, – а как человек может стать паладином?

– Сначала кандидат наблюдается тем, кто уже является паладином, чтобы узнать, достоин ли он вступления в орден. Паладин производит первичную астральную эмиссию – передаёт кандидату незначительную часть своей силы, но до определённого времени эта часть спит, – Элиддин со значением взглянул на Руханнура.

– А я тут при чём? – удивился дракон. – Я— то сейчас как раз не сплю!

– Затем кандидат проходит Испытание Силы, где он должен уничтожить трёх могучих существ, созданных с помощью магии, – продолжил паладин. – С этого момента происходит пробуждение в нём Небесной сущности. Наконец, совет паладинов опрашивает кандидата, и, если он успешно проходит собеседование, ему вручают меч из Небесной Стали, который является проводником между Земным миром и Небесным. Слово «Паладин» восходит к мизрахийскому существительному «Плада», означающего и «сталь» и «пламя». Это слово является причастием, восходящим к этому корню и означает «использующий горящую сталь».

Кандидат становится полноправным паладином, и к его человеческой сущности добавляется вторая, небесная. Естественно, если кандидат не оправдывает надежд, паладин гасит в нём течение сил Абсолюта. Тот, кто стал паладином, хотя внешне и остаётся тем же человеком, но на уровне сущности, на уровне ауры, становится подобен ангелу. Он может, как архангелы, одной только силой мысли зажигать синим пламенем свой меч. Убить его сложнее, чем обычного человека: на него куда слабее действует магия, обученный паладин может за долю секунды справиться с врагом, нападающим со спины, даже не видя его, ибо он обладает внутренним зрением. Мастера паладинства не поразит ни стрела, ни копьё, ибо он может силой воли остановить их в полёте. У больных людей аура хрупкая, у здоровых – крепкая. Проклятия чёрных магов пробивают ауру, и она приобретает дефекты. Становясь паладином, человек так сильно укрепляет свою ауру, что она становится непробиваемой. Если у него и были какие болезни – всё проходит. И, передавая энергию от себя другим, паладин может исцелять.

– А откуда паладин черпает силы?

– Чем больше он совершает добра, тем крепче его аура и тем больше в нём концентрация Небесных сил. Наставники учат паладина использовать силы Абсолюта, учат его драться, учат истории паладинства, всемирной истории, истории магии, истории религий, философии, логике и Абсолютному Закону. Стандартный курс паладинства длится четыре года…

– В общем, это такой способ отбора, – прогудел Руханнур. – Кто сумеет всё это вынести и не рехнуться – тот и впрямь паладин, потому что столь навязчивое обучение простому смертному не выдержать.

– Да, Руханнур, – усмехнулся Элиддин. – Из тебя бы паладина точно не вышло. Впрочем, я отвлёкся…

У паладина есть основной наставник, который учит его использованию Абсолюта и Абсолютному Закону. Другие наставники учат его истории, третьи – боевым искусствам. По правилам, основному наставнику нельзя иметь более троих учеников. После окончания четырёхлетнего курса паладин обретает статус адепта. И адепт, успешно показавший себя в течение двух и более лет, может стать магистром и завести собственных учеников.

– Господин Эли, вы упоминали какой— то Абсолютный Закон. Что это такое?

– Абсолютным Законом называется паладинский кодекс этики. Его особенность в том, что это – закон для всех, вне зависимости от народной и религиозной принадлежности. Он написан преимущественно для паладинов, однако, будет очень хорошо, если его будут использовать и остальные. Если бы этому кодексу следовали ВСЕ, то мы жили бы в идеальном обществе.

– Ага, помечтай, – вновь вмешался неугомонный танин. – Если его соблюдают даже не все паладины…

– Увы, – вздохнул Элиддин. – Поэтому— то и появляются антипаладины – шеддиты. Ты ведь знаешь, Ларратос, что такое Абсолют?

– Как я понимаю, Абсолют – это нечто вроде Верховного Бога.

– Не совсем. Абсолют – это Мировая Сущность, Мировой Разум. Он существовал вечно, и будет существовать всегда, даже в случае смерти этого мира. Абсолют и есть природа, космос. Он содержится во всех нас (естественно, в паладинах гораздо больше, чем в простых смертных) и одновременно мы содержимся в нём, ибо каждый живой и неживой предмет является субъектом или объектом матрицы Абсолюта. Субъект может, используя силу Абсолюта, воздействовать на объекты. Я изъясняюсь понятно?

– Не совсем.

– Смотри. Я – субъект Абсолюта. А Руханнур, стоящий за окном – объект. – Элиддин направил на дракона руку. Танина плавно приподняло…

– Эй, ты чего вытворяешь?! – возмущался дракон. – Разве можно применять Абсолют против своих же? Да и неубедительно: всё равно, я и без этих энергий летать умею.

Элиддин опустил руку, и Руханнур, чтобы не шлёпнуться, вынужден был резко раскрыть крылья. Тем не менее, его всё— таки дёрнуло вниз. От неожиданности челюсти ящера громко клацнули.

– А— кх! – Иж— жа тебя яжык пхикушил… – прогудел танин.

– Может, хоть теперь помолчишь, – выразил надежду паладин.

– Впечатляет, – покачал головой Ларратос.

– Особенность Абсолютного Закона в том, что он сводится только к двум заповедям: «не навреди» и «твори добро». Этот этический принцип прост в своей сути, но чрезвычайно сложен для многих на практике. Основные принципы любой этической системы сводятся к одной или обеим из двух основных заповедей. При наличии чистого сердца и разума легко понять, что считается этически правильным, а что – нет.

Мозги Ларратоса усиленно скрипели, переваривая услышанное.

– Господин Эли, а как я смогу понять, что есть грех, а что – нет? Каждая религия говорит на эту тему своё. А что есть истина в этом отношении?