Режиссер Советского Союза – 6

– Я бы сказал, о тотальном отсутствии советской идеологии, несмотря на все решения нашей партии, – влез в разговор Караганов, заставив Орлова поморщиться.

Позже я узнал интересные детали биографии главного идеолога и секретаря Союза кинематографистов. После ареста отца он от него сразу же отказался, и только поддержка товарищей не позволила выкинуть Караганова из комсомола. В 1947 году его всё-таки исключили из партии за грешки молодости, где он критиковал советскую власть, и сокрытие деталей биографии отца. Странно, что товарища не шлёпнули по совокупности заслуг. Но подобные люди непотопляемы. В 1956 году он повторно вступил в КПСС и начал делать стремительную карьеру. Особенно забавно было узнать, что Александр Васильевич преподавал на Высших курсах режиссёров и сценаристов. Я его немного не застал, так как столь нужного стране кадра перевели на преподавательскую должность в Академию общественных наук при ЦК КПСС. Плюс он каким-то образом влез в Союз кинематографистов. А по сути – это обыкновенный паразит и приспособленец, умеющий играть словами.

Знаете, я всё более убеждаюсь, что люди, делавшие карьеру строго по партийной линии, особенно в отделе идеологии – самые настоящие предатели и враги народа. Вот не припомню ни одного адекватного идеолога. Один Суслов чего стоит. Но сейчас речь о моём сценарии, а не всякой сволочи, делающей карьеру всеми правдами и неправдами.

После каких-то кастрированных выступлений Дымшица и Суркова, которые навеяли скуку даже на других членов комиссии, слово взял Козловский.

– Товарищ Мещерский, чем был вызван выбор именно такого сюжета для сценария? Почему вас заинтересовала империалистическая война, а не подвиги красноармейцев в Гражданскую или ВОВ? – от природного аристократа подобный вопрос выглядел ещё более лицемерным, нежели речь Караганова, – Если вы забыли, то был ещё трудовой подвиг нашего народа в тылу.

– Историю своей страны и народа я знаю неплохо. Что касается выбора сюжета, то мне хочется ознакомить советского зрителя с подвигом русского солдата, вне зависимости, как сейчас называют ту войну. На ПМВ погибли два брата моего деда с отцовской стороны и несколько родственников с материнской, – старюсь говорить максимально спокойно и целенаправленно смотрю чуть выше переносицы собеседника, заставляя его нервничать.

– Повторюсь, почему именно империалистическая? Неужели нет достойного сюжета о подвигах советских солдат? – продолжал наставить Козловский.

– Я уже снял фильм о грандиозной битве и подвиге наших доблестных лётчиков на Кубани. Что касается сюжета, то картины про Брестскую крепость, оборону Севастополя, битву за Сталинград и Москву уже есть. В данный момент меня не интересуют эпические баталии. Мне хочется показать небольшой отрезок жуткой и несправедливой войны, где русские воины показали беспрецедентный героизм и отвагу. И очень плохо, что наши современники практически ничего не знают об этом страшном и одновременно великом событии в истории русского оружия.

– Вы постоянно подчёркиваете слово «русский», при этом демонстративно игнорируете героизм советских воинов под руководством коммунистической партии, – опять вклинился Караганов.

– Мною была снята картина «Битва над Кубанью». Она была восторженно встречена не только советским зрителем, но и получила отменную прессу на Западе. Если вы её смотрели, то могли убедиться, что подвиг наших воинов и участие партии освещено мною достаточно подробно. Даже товарищ Брежнев оценил уровень фильма, и съёмочная группа получила за это правительственные награды, – против такого козыря не попрёшь, и товарищ идеолог сразу сдулся, – Что касается слова «русский», то история моей страны насчитывает более тысячи лет, если не больше. И я не стыжусь деяний Александра Невского, Дмитрия Донского, Ивана Грозного, Петра Первого, Лефорта, Ласси, Ломоносова, Румянцева, Суворова, Кулибина, Кутузова, Пацкевича, Даля, Менделеева, Скобелева, Макарова, Кондратенко и фон Эссена. Я могу перечислить ещё сотню политических деятелей, воинов, изобретателей, учёных и просветителей. Забавно, что не все из них даже родились в России, но все считали себя русскими людьми и прославляли наше Отечество.

– Спасибо за экскурс в историю, – гаденько ухмыльнулся Козловский, – Но всё это попахивает чем-то не очень хорошим.

– По-вашему, подвиг простых русских мужиков, в массе своей вчерашних безграмотных крестьян, стоявших до последнего и выполнивших приказ, при этом погибших в полном составе, пахнет чем-то нехорошим? – опять давлю на задёргавшегося предателя своего сословия, – Наверное, у нас с вами разное понятие об истории и чести. Я считаю, что народ, забывший о героизме своих предков, не имеет будущего. А ещё ужаснее выглядит ситуация, когда вполне себе грамотные и образованные люди сознательно препятствуют советским людям узнавать о подвигах их дедов и прадедов. Напомню, что на войне, которую мы называем империалистической, начинали свой великий путь советские полководцы, выковавшие победу над нацистами. Интересно, товарищи Жуков или Рокоссовский тоже считают те времена бессмысленным времяпровождением? Мне более нечего сказать уважаемой комиссии.

Понятно, что просто так меня не отпустили. Дураков здесь нет, и намёк на товарища Брежнева сразу поняли. Да и ссылка на маршалов Победы тоже сыграла свою роль. Мурыжили меня долго, чуть ли не залезая под кожу, пытаясь выявить крамолу. Но я был стоек, как оловянный солдатик и не собирался уступать. Далее начался уже разбор самого сценария, где слово взял профессионал Герасимов. До чего он только не придирался. Мол, так не бывает, слишком много насилия, сцена в госпитале с умирающим солдатом бесчеловечна и вообще войну надо снимать иначе. На что я резонно ответил – именно так и надо показывать все ужасы боевых действий. В противном случае уже наше поколение начнёт относиться к войне несерьёзно, а следующее о ней просто забудет.

В итоге, после семи часов заседания, пяти технических перерывов, в том числе на обед, меня отпустили. При этом никакого решения принято не было. Мне пообещали, что будет ещё одно заседание и на нём решится судьба сценария. Через неделю отсутствия новостей я уже собирался привлекать тяжёлую артиллерию, как секретарь обрадовала меня бумагой. Сценарий утверждён, причём почти без изменений.

Глава 4

Перед отъездом удалось собрать актив нашего ТО, дабы определиться с текущими планами и разрешить накопившиеся проблемы. Народ, как всегда, переговариваясь и шутя, занял свои места. Прямо-таки местничество, как у русских царей. По правую руку от меня Каплан, далее Зельцер, главбух и девочки Израилича. Я их в шутку называю правоеврейской оппозицией, хотя обычно это крыло возглавляет Пузик. Слева расположился Солодовников, рядом с ним новый зам исполнительного директора Карлен Атаджанов, который согласился работать на «Прогресс». Считаю его привлечение к работе большим успехом, так как толковых администраторов в советском кинематографе явный дефицит. Далее народ сидит вперемежку, в том числе и на специально принесённых стульях, выставленных в три ряда. Из ЛПР не хватает только рыжей, но она редко посещает подобные собрания.

Не успели мы приступить к обсуждению вопросов, которые были розданы всем участникам заранее, как форменную истерику закатила Величкина. Если кратко, то бешеный успех романа «Лариса Дубровина» среди читателей, не стал причиной для редакционной комиссии утвердить сценарий. Мол, обилие эротических и насильственных сцен может смутить неподготовленные умы советского зрителя. При этом в сценарии и близко нет чего-то подобного. По идее, должен получиться лёгкий приключенческий боевик с возможностью снять несколько дополнительных частей. Типа «Анжелики» по-советски, но весьма целомудренно.

– Мне ведь с «Барыней-крестьянкой» все нервы вымотали. Я думала, что хуже не будет, но это были только цветочки, – чуть не плача жаловалась писательница и глава нашей авторской группы.

– Люда, утверждение моего нынешнего проекта превратилось в самую настоящую войну, – прерываю всхлипы девушки, – Поверь, мне там крови выпили в несколько раз больше, чем вам всем, вместе взятым. Но это не отменяет факта, почему тебе не помогают старшие товарищи. Я же не могу уследить за всем.

Перевожу взгляд на Илью, который вдруг как-то сник. Права была Капитонова, что он не руководитель, а просто неплохой исполнитель.

– Карлен Семёнович, – обращаюсь к Атаджанову, – Помогите товарищу Величкиной, иначе у нас горят все сроки.

Лысоватый мужчина с большим носом кивнул и что-то записал в своём в блокноте.

– Что касается противодействия всяким ретроградам, то надо быть хитрее, – это я уже Люде, – Сначала утверждаешь базовый вариант сценария, соглашаешься на изменения, которые требует комиссия, а далее по ходу съёмок вносишь свои дополнения. В любом случае последнее слово за приёмной комиссией и ещё одним человеком. Мне надо повторять прописные истины при каждой встрече? И вообще, ты у нас одна из самых популярных молодых писательниц страны. Дави на чиновников авторитетом. Уж ты точно имеешь на это право. Хватит прятаться в своей скорлупке, бери пример с Пузик, которую только попробуй начни притеснять.

Народ радостно заулыбался и зашептался. Все вспомнили недавний инцидент, когда Оксана дала жёсткую отповедь какому-то идеологу, попытавшемуся критиковать её творчество на одном из заседаний Союза писателей СССР. И это она ещё не была замужем за племянником одного из руководителей БССР. В итоге, рейтинг Пузик в богемных кругах достиг неимоверных высот, а номенклатурщики стараются её не трогать. С учётом того, что, по слухам, её творчество нравится главному читателю страны, то придираться к Оксане вдвойне опасно. Она и за границу теперь катается без проблем, так как её книги вполне себе успешно издаются в странах СЭВ и Западной Европы. Фэнтезийный цикл про принца и дракона стабильно входит в десятку бестселлеров многих стран. А ещё есть новая серия приключенческого детектива, немного политизированная, но оттого не менее интересная. Это такая страховка от собственных властей, дабы те не придирались к отсутствию нужной идеологии в других произведениях молодого классика.

– Предлагаю перейти к текущим задачам. Всё-таки я уезжаю более чем на два месяца, поэтому давайте сверим часы.

– Илья, что по нашим основным сериалам?

– Четвёртый сезон «Терешко» и второй сезон «Соседей» с «Сельским детективом» уже в работе. Но, думаю, что по последним двум надо начинать писать сценарий на следующий период, – прокашлявшись, начал перечислять Солодовников, – «Студенты» полностью готовы к началу съёмок, так же, как и «Скорая помощь» с «Дачниками», но последние ещё в подвешенном состоянии. У нас наметилась некоторая проблема – не хватает телевизионной сетки вещания. Первый и второй канал не хотят ставить наши проекты в прайм-тайм, и остаётся только третья программа. Но она охватывает только Москву с областью, Ленинград и ряд крупных городов. Спасает ваша задумка, по которой все новые серии демонстрируются в обычных кинотеатрах, но и здесь есть проблемы с рядом республиканских прокатов. С нами не хотят делиться прибылью.

– Хорошо. Я переговорю с Месяцевым, чтобы нам выделили больше времени на первых двух каналах. Что касается махинаторов из республик, то пиши официальное письмо в Госкинопрокат. Если оно не возымеет действия, то будем действовать через Народный контроль. Сейчас его боятся и стараются лишний раз не попадаться на глаза, особенно на окраинах.

– Мы поссоримся со многими республиканскими и областными властями, – вступил в разговор Каплан, – Давайте сначала попробуем договориться, а затем напишем жалобу.

– Тогда вопрос с прокатчиками на тебе, Израилич. Инициатива наказуема, – произношу под смех коллег, – Ссориться лишний раз не будем, хватит мне уже врагов всех рангов.

– По планируемым проектам есть какие-то сложности? – опять обращаюсь к Каплану.

– Нет. Но меня смущает твой выбор режиссёров. Это попахивает волюнтаризмом, – серьёзно произнёс мой зам, – Мы же обсуждали несколько кандидатур, люди старались и сняли весьма интересные короткометражки. Только ты выбрал людей, которых наметил изначально. К чему вся эта профанация? А ещё твои креатуры с весьма сомнительной репутацией. Как бы нам дополнительно ни прилетело из отдела культуры при ЦК и идеологов. Они и так под микроскопом рассматривают все наши действия.

Судя по кивкам части актива, подобное мнение поддерживает не только наш завхоз.

– Творческая сторона – тот самый вопрос, где нельзя просто объяснить мой выбор. Здесь эмоции, предчувствие, восхищение и удивление некоторыми ходами коллег, – пытаюсь сформулировать ответ и подтягиваю к разговору Зельцера, – Вот скажи, Моисеич? Ты видел «Монолог» Авербаха?

Мой старый соратник сразу кивнул. Судя по кивку, режиссёр понял, к чему я клоню. Фильм недавно вышел в прокат, но мы смотрели закрытый показ ещё в январе. В прошлой жизни я не воспринимал всерьёз актёра Глузского. А здесь я увидел всю глубину таланта актёра, раскрытого весьма неординарным, но неопытным режиссёром. У Авербаха, несмотря на тридцать восемь прожитых лет, это была всего лишь третья полнометражная работа. Зато какая! Да и предыдущие работы Ильи впечатляли. Но то, как они с Глузским изобразили успешного учёного, при этом несчастного по жизни, единственной отрадой которого осталась внучка – шедевр! Поэтому, когда у нас встал вопрос о съёмках «Игрока» Достоевского, я сразу понял, кому надо доверить столь сложный сюжет.

С серьёзными картинами вообще получилось забавно. Думаю, наши недоброжелатели никак не могут успокоиться и при этом заставляют нас прогрессировать. Оказывается, ТО «Прогресс» излишне увлеклось созданием детских и развлекательных фильмов, в ущерб серьёзным и идеологически правильным картинам, призванным воспитывать подрастающее поколение, неся культуру в массы. Что за кретины пишут подобные жалобы – не знаю. Но, немного подумав, собственно, возникла идея снять русскую классику, а также мой проект про ПМВ. Ещё мы ускорили написание сценариев и подготовку к съёмке сериала «Спасатели», о нелёгкой работе пожарных. Здесь обещали помочь мой старый знакомый полковник Худобин, давно перешедший в городское управление.

Что касается новых идей, то они сразу понравились начальству. Я лично ездил сначала к Фурцевой, а затем к Месяцеву, рекламируя наши задумки. Оба небожителя обещали полную поддержку. Правда, это не гарантировало отсутствие препон на каждом этапе создания фильмов. От произвола мелких чиновников никто не застрахован.

– Со своей стороны я полностью одобряю кандидатуру Авербаха, – ответил Зельцер, – И его мини-фильм действительно оказался лучше, чем у других соискателей. Твой выбор полностью оправдан. Но ты ведь понимаешь, что Яков Израилевич имеет в виду совершенно иных людей. У одного из них очень сложные отношения с властями, второй не лучше. И где ты нашёл эту киргизку? За что ей такие преференции, тоже никто не понимает.

Здесь такое дело. Раз у нас хорошо пошли исторические и приключенческие фильмы, то я решил выдавать каждый год по одному блокбастеру, а далее, может, увеличим количество. Мне самому подобные проекты не интересны, в ближайшие пару лет уж точно. Поэтому возник вопрос с талантливым режиссёром. Кого мы только не рассматривали, но мне казалось, что мои нынешние коллеги излишне зашорены. Нет у них нужного полёта фантазии, она ограничена специфическим развитием советского кинематографа. И тут Клушанцев попросил обратить внимание на Генриха Габая. В последние годы человека целенаправленно гнобили, поставили на полку два его фильма, и вообще творились совершенно непонятные дела. Дошло до того, что режиссёр решил эмигрировать. Кстати, я его отговорил от столь поспешного и опрометчивого шага. Тот, кто видел «49 дней», поймёт мою настойчивость заполучить столь ценный кадр. Да и сам Генрих был весьма впечатлён масштабом и бюджетом, выделяемым на «Ларису Дубровину». Нам бы ещё сценарий утвердить, ибо всё давно готово к работе.

Вторым сомнительным персонажем являлся Марк Осепьян. В данный момент человека просто смешали с грязью и усиленно выдавливают из профессии. Но те, кто видел «Три дня Виктора Чернышёва» и «Иванов катер» – кстати, оба фильма поставили на полку – поймут, почему я вцепился в этого немного странного и ужасно колючего человека. Ему мы и решили поручить историю про учащихся одного из ВУЗов.

Изначально сериал «Студенты» планировался эдакой копией «Универа». Но затем я подумал и осознал, что снять подобное туповатое и абсолютно бездуховное говно, значит, переступить через себя и стать на один уровень с подлецами, разрушающими духовные основы России моего времени.

Снимать что-то идеологически выверенное – тоже не вариант. Именно сейчас происходит надлом в сознании молодых людей, которые в восьмидесятые равнодушно наблюдали, как уничтожают их страну. Сегодняшние студенты через пятнадцать лет станут тем самым обманутым поколением, поверившим предателям и ворам. А духовное падение целого поколения началась даже не сегодня, а несколько лет назад. Мне удалось немного растормошить местное общество, особенно молодёжь, но дополнительная прививка не помешает. Поэтому, вроде как лёгкий, сериал про студентов и общагу, должен был вылиться в весьма сложный проект, описывающий поиск себя, духовные терзания, проблемы современного общества – с точки зрения совсем юных его членов, вплоть до алкоголизма и ранних абортов. С учётом того, что в «Трёх днях Виктора Чернышёва» сложные социальные вопросы уже поднимались, пусть Осепьян и далее продолжает их озвучивать.

Кстати, я с Марком учился на Высших курсах сценаристов и режиссёров, поэтому прекрасно знаю его сильные стороны. С учётом его умения раскрывать характер людей и даже выворачивать его наизнанку, уверен, что получится масштабный труд, далёкий от развлекаловки. Естественно, мы всё это дело красиво замаскируем, и многие вещи преподнесём при помощи эзопова языка, но так будет даже лучше. Советская публика всё поймёт и добавит ещё отсебятины.

Третий выбор более всего злил именно Зельцера. Ведь получилось, что ему придётся выступать в качестве второго режиссёра и помогать вчерашней студентке. Ну не доверяю я более Моисеичу самостоятельных проектов. А вот выпускница ВГИКА, ещё и одна из любимых учениц Ромма, сразу обратила на себя внимание. Её фильм «Рудольфио» весьма провокационен даже для моего времени. Просто в СССР его не очень поняли, но от греха поставили на полку. Потому меня и посетила идея отдать Динаре Асановой «Барыню-крестьянку». Понятно, что девушка весьма далека от сериалов, но для этого есть опытный консультант Зельцер. Все три моих решения весьма спорные, но есть какая-то чуйка. Вот не вижу я других режиссёров, и всё тут.

Также мы уже запустили очередной детский блокбастер «Царевна-лягушка» с мощными спецэффектами. Кандидатура Магитона в качестве постановщика ни у кого не вызвала нареканий. А сам фильм был на ура встречен даже сценарной комиссией. Нам даже звонили из Госкино и обещали всяческую помощь. Понятно, ведь товарищи помнят ошеломляющий успех «Принца и дракона», особенно валютную выручку от проката в Европе и США. Думаю, здесь есть тоже хорошие шансы на повторение успеха. С учётом бюджета, и кучи инноваций от Клушанцева, нам есть чем поразить зрителя. И буквально неделю назад нам утвердили «Иван царевич и Серый Волк». Это будет не менее масштабный проект, чем «Царевна», но выйдет он уже в следующем году. Режиссёра мы нашли тут же на Горького, и пока не пожалели. Михаил Юзовский особо себя ещё не проявил, но быстро вписался в нашу команду и осознал, как ему предоставляется шанс. Пока он помогал нашим документалистам и набирался опыта.

В общем, тишь да гладь, да божья благодать. Если не учитывать, что два выбранных моим волюнтаристским решением режиссёра находятся в опале, третья креатура – просто тёмная лошадка из киргизских степей, а я сам в вечно подвешенном состоянии. Мой проект вызывал, кстати, наибольшие опасения. Уж очень не любили номенклатурщики тему ПМВ, ещё и в весьма своеобразной трактовке. Но ничего, прорвёмся!

* * *

– Да, войдите.

Что-то я закопался в бумагах и совершенно выпал из реальности. Помню, что секретарь попрощалась, и перед уходом принесла чай с сушками. Но было что-то странное в этом стуке. Понятно, он раздался уже внутри кабинета, а гость, вернее, гостья некоторое время наблюдала за мной. Чего-то я совсем расслабился, мог бы почувствовать её по тонкому аромату французских духов, которые сам и дарил на 8 Марта.

– Здравствуйте, Алексей Анатольевич, – произнесено с явной усмешкой, а гостья строит из себя эдакую паиньку, – У меня назрело несколько срочных вопросов. Сами вы никогда не позвоните, вот и пришлось ехать самостоятельно после тяжёлого трудового дня.

Серый деловой костюм с излишне короткой юбкой, тёмные чулки и чёрные туфли на высоком каблуке. А ещё умопомрачительные ноги, грудь третьего размера усиленно пытающаяся выпрыгнуть из узкой блузы и насмешливые голубые глаза. Явно отработанной походкой танцовщицы, Капитонова подходит к столу для переговоров и скромно усаживается справа.

– Есть ряд вопросов, которые требуют срочного обсуждения, – не глядя на меня, Светочка начинает доставать из своей модной сумки какие-то бумаги, – Вы скоро уезжаете и никак не можете найти время для нашего совместного проекта. Я слышала, что вы весьма удачно съездили даже на какой-то завод. И более того, Алексей Мещерский пользовался там просто бешеной популярностью среди женской части коллектива.

А вот теперь явно запахло жареным, поэтому я сразу подобрался. Спокойный тон главного редактора «Культуры» и звезды отечественной журналистики, не обещал ничего хорошего. И этот взгляд, недавно такой наивный, вдруг стал ледяным.

– Я значит, три недели ночами не сплю, всё пытаюсь разобраться в поставленной задаче. Так сказать, как скрестить ежа и ужа. У меня скоро хроническая мигрень начнётся и нервный тик, когда я услышу слово «Прогресс». А кое-кто развлекается, по встречам ездит и ещё глупые песенки разучивает. Лёшенька, может, ты меня с кем-то перепутал? В твои персональные рабыни я точно не нанималась, и уж точно не заслужила очередной порции игнорирования.

Чую, что добром сегодняшний вечер не закончится. Но и сам виноват. Реально взвалил на Капитонову все вопросы с объединением наших периодических изданий. Пока это только проект, но его надо серьёзно проанализировать. У меня же никак не получалось уделить этому больше внимания, а наш штатный специалист умудрился заболеть. Ещё мы давно не виделись со Светочкой, что обычно плохо влияет на её настроение. Мой косяк, нельзя оставлять это стихийное бедствие без присмотра и контроля.

– Мещерский, а может, я тебе уже надоела? Или тебя пленили сиськи той девицы с фабрики? Нашего режиссёра вдруг стремительно потянуло к рабочему классу? Может, тебя возбуждает запах машинного масла и потного тела?

Вот какая сука стучит? Ну, не Пузик же? Значит, кто-то из своих докладывает о моих перемещениях. Между тем Капитонова вдруг залезла на стол для переговоров и поползла в мою сторону. Выглядело это одновременно завораживающе и смешно.

Приблизившись примерно сантиметров на пятьдесят, Светочка схватила меня за галстук и притянула моё лицо к своему. Поцелуй вышел волнительным и очень страстным.

– Свет, сейчас кто-нибудь зайдёт и увидит необычную картину. Представляешь реакцию человека, вошедшего в кабинет, где ему предлагают насладиться цветом трусиков одной весьма известной журналистки, – делаю попытку перевести ситуацию в здоровое русло.

– Не переживай – я закрыла дверь. И на мне нет трусиков, – Капитонова резко отталкивает меня, а затем плавным движением перемещается мне на колени, обхватив ногами.

Я же не железный, хотя, сама ситуация небезопасная, наверняка ещё не все сотрудники ушли домой. Зато как заводит подобная ситуация! Нет, положительно эта женщина плохо на меня влияет.

Между тем Капитонова уже стянула с себя блузку, оставшись только в бюстгальтере, юбке и чулках. Далее, на меня нашло какое-то затмение. С рыком вскакиваю и раскладываю прекрасное тело прямо на бумагах рабочего стола. Лифчик летит в сторону, и я добираюсь до двух задорно торчащих полушарий. Под моими пальцами соски вмиг затвердели, а Светочка всхлипнула от удовольствия, чем завела меня ещё сильнее. Быстро расстёгиваю ремень, снимаю штаны, задёргивая юбку, и шарю в поисках трусиков, которых действительно не оказалась. Длинные ноги уже крепко обхватили меня за спину, и мне только осталось рывком войти во влажное лоно.

Жалко, что это безумие продолжилось недолго, так как уж очень энергично я старался подбадриваемый стонами Капитоновой. Когда всё закончилось, я чуть не упал на девушку в полном физическом и моральном изнеможении. Но вовремя поставил локти на стол и просто приник к её смеющимся губам. Вот же стерва! Ну что она со мной делает!

– Так, Мещерский, хватит валяться, а то придавишь ненароком, – естественно, Светочка просто должна разрушить всю прелесть момента, – Принеси мою сумку и достань салфетки. Заодно, там же лежат мои трусики.