Мужик ласкает даму

Дунькин пуп. Заявка на памятник

Конечно, сопка Дунькин пупБыла б мне памятник прекрасный.Живой и богоназванный, он бы о том гласил,Что лёгший в землю здесь при “белых” и при                                                     “красных”Равно у Бога вечной жизниПодаяния просил.Без устали по всем великим папертям шныряя,Он был не очень щедр. Но дыроватая сумаОсуществляла в сущности самаВеликий принцип: “Поделись!”.Делился он, теряя.Поэтому любой, кто шел за ним, едя его корма,Был благодарен лишь в момент еденья.А после думал: “Надо больше бденья.Зашью-ка я свою суму!”И зашивал карман.Я обращаюсь к вам, просящие у бога,Бредущие бескрайностью надежд:Когда сума зашита, ни к чему дорога.Стой, где стоял. Подали – сразу съешь.Я думаю никто и никогдаНе будет мне на свете благодарен.И поделом. Я шел на это, зная суть своей сумы.Как, впрочем, знал и то,Что, поднови ее, я сделаюсь бездарен,Как многие, не мне чета, могучие таланты и                                                              умы.Короче, если вдруг ко мне не зарастет народная                                                             тропа,То только потому, что не было ее и нету.Но если, паче чаянья,На склоны Дунькина пупаВдруг забредет кака-то душа, обшарив всю                                                          планетуИ скажет:– Здравствуй! Здравствуй, Дунькин пупродной.Возьми меня лежать, когда я дни закончу.Не знаю почему, но здесь на много тоньшеУнылый мертвый слой меж вечностью и мной!..Но если, паче чаянья…Ах, я расплакаться готов.Хотя и знаю,Вряд ли приведет кого-нибудь сюда бескрайняя                                                          дорога.На свете, не до ужаса, но много сопок.Очень много.И быть не может, чтобы не было сред нихТаких вот вечных,Славных, безымянных Дунькиных пупов.

Опровержимость

Песок ли желтый, сок ли продают!..Люблю, когда красиво иль полезно.А в космосе душой витать – какая красота!А что за радость по тропинке, как по лезвию,ПройтиИ над огромною водой стоять,И вдаль глядеть с моста!А взять работу, даже черную. А вольных сил                                                         игру.А сколько есть огней с нездешними очами!А что за счастье, скажем, разгрести муруСлежалых днейИ синими ночамиДышать и думать: “Надо же, умру!..Песок ли желтый, продают ли сок,Умру, умру!..”И до конца смириться.И вдруг услышать тихий голос:– Нет.– Ну как же, нет? На свете все до срока.И долго-долго это “нет” опровергать,Внутри себя сжимаясь, как пружина.И вновь услышать: “Бойся пережима!”.И распрямиться вдруг и напрочь вытолкнуть                                                          беду,Попутно дав толчек надеждам, радости, трудуОстрейшим пониманием того, что все                                             опровержимо.Все в равной степени незыблимо и все             опровержимо:И “да”, и “нет”,И “буду”, и “уйду”.

Большой человек-гражданин

Жил на свете большой Человек-Гражданин.Был он больше всего,Что приходит на ум для сравненья.Больше гор-городов,Больше самых бескрайних равнин,Больше вечной Земли.Но не больше Любви и Терпенья.Был он меньше того и другого,Как мы меньше жилья своего.Как мы меньше своихСамых крохотных Родин.Потому-то ЛюбовьБыла правдой и домом его.А терпенье – свободой и Родиной.Там он умерИ там похоронен.Кто с годами, в те веси войдя,Холм увидит простой,Крест на этом холмеИли куст – знак сиротской юдоли,Пусть измыслит молитвуС той неистовой, чистой, от огромности злой                                                  высотой,Без которой не знать намНи надежды, ни правды, ни воли.

Разговор с шестой заповедью

Ночь остра, как бритва. День гудит, как ринг.Что ж твоя молитва: “Мартин Лютер Кинг”?Что ж поперек горла в эти сны прогиб?В исполненье черном это ты погиб.Беды инвалиды, радость инвалид…Бедное залижем, богатое болит.Вот любовь-калека. Руки, ноги есть.Но на срыве века обломило честь,Суть скрутило в дулю – неба не вдохнуть.А всего-то пулю кто-то принял в грудь.А всего-то где-то, свет гася во лбу,Сучий прах пророку прокусил судьбу.А всего-то (смаху шилом в третий глаз)Где-то новый Сахаров спущен в унитаз.Никакою памятью не отмоем хлеб.Где идущий падает, там наш общий склеп.Уберите брата! Я пуляю в светИз обреза правды ошалелых лет.Ой, ты поле мести! Властный зов трубы.Но черны все вести, все дома – гробы.И несется-катится все одно и то ж:– Жизнь священна каждая. Остальное ложь.Меч рука сжимает – правде не взойти.Всякий меч сжигает семена в горсти.И несется строгое, сея свет и страх:– Все равны пред богом. И раб его, и враг.Не убий!Повязаны.О, родящий жизнь,Что ж нам делать, господи? Пуповину грызть?..Боль моя святая, в горный мир тропа,Заповедь шестая, что ж ты так слепа?Что ж ты не даешь мне над собой взойти?Вдруг огонь, как молния,И сказала-молвила,– Ты о чем, прости?Не убий, повязаны?! По пустой волне,По лукавству разума ходите ко мне.Не убий, повязаны?! На стезе земнойЧто-то слишком много вас прячется за мной.Волен! Не держу тебя. Знаешь с кем, дерись.– А что, что же держит?– Думай. Разберись.Все! Все равны пред богом:И вечность бытия,И ты – ничто убогое,И этот зверь из бездны,И сын любви небесной,И раб его,И враг его,И меч его,И я!

Нищий просит икорки

Нищий просит икорки,Минус таранит плюс.– Ущипни меня, – сказала корпия. —Ага, понятно: не сплю.Будем смотреть спокойненько.Воскрешают телегу. Ага!А тут убивают покойника,Помолившись на лик батога.А у этих девиц усатыхЛифчики из рядна.А эти друг друга кусаютПотому, что они – родня.А эта корова в джинсахПерешла на арендный подряд.А это прием джиу-джицу.А это – фамильный зад.В нем светится гордость нации.А вот березка для брюк.А это – склад профанаций,А также умелых рук.А это “Долой!” закричалоИз позитивных идей.А вот на колу мочало.И все это вместе – началоЖизни свободных людей.Кто хочет – просит икорки,Кто хочет – вертит вола.А кто хочет – щиплет корпию,Заряжает ружье со ствола.Оно чуть не в дырах – ржавое,Но грохнет и – наповал.Весна,Весна над державою!..– Ты ждал ее?– Больше! Я звал.Она – предмет моей жажды.В ней нам себя вершить.– Так сдохнем же.– И не однажды.Но все же научимся жить!

Третий брат или Баллада о долговой яме

Ужас душу загрызает.– Здравствуй, Злой! Где Добрый?– Занят:От дождя спасает прудЧеловек – напрасный труд!Фиг бы прожил он без нас,Без даятелей, без братьев,На фу-фу полжизни тратяКаждый день по десять раз.Ах ты, жизнь, – то хрен, то редька…Ты – несветел, я – недобр.Яйца бьем на нашем третьем,Потому что жив он в долг.Потому что дали ссудуНе чтоб вечность догонял,А чтоб эту жизнь-паскудуБожьим светом наполнял.– Много дал ему?– Тоску.– Не пустяк. А я – занозу…Если слезы – трите к носу.В крайнем случае – к виску.Разговор крутой и долгий,Вывод – горький и кривой.Где он? Там, где всякий Добрый, —В вечной яме долговой.Брал ли, нет, а платит справноНебу, глупости, уму.Но чтоб взять с процентом правду, —Надо лезть туда, к нему.Не на дни, не на года, —В лучшем разе, навсегда…– Эй там, в яме долговой, —Что за крах над головой? —А из ямы слышен голос:– Это время раскололось,Чтоб спрямить наш путь кривой.Сколько счастья, сколько света!Я как раз плачу за это.– А сдюжишь?– Сдюжим. Не впервой! —…Птичка по небу летит,Правда правде говорит:– Разжирела ты, подруга,Вот тебе добра подпруга, —Усмиряет аппетит.Правда праведней, чем боль.Но, коль в ней до недр добраться,В ней все то же:Слезы братстваДа сказка-первенец – любовь…Дроби, дроби, дроби бей!Выпил море воробей,А синица подпалила, —Взрыв дошел до всех глубей.– Эй там, в бездне долговой, —Ты живой?.. —Молчало долго.А потом так дохло-дохло:– Оторвало чувство долга.Вот – пришли. Я – живой…

Как собирались плюралисты. Былина

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.