Мрачный Взвод. Ведьмин час

– Это ведь больно! – выкрикнула Варна. – Можно мне не креститься?

Краем глаза она заметила, как переглядываются дети. Мстислав тоже выглядел озадаченным.

– Мы погрузим тебя в воду и…

– Топить будете?! – взвизгнула Варна и вырвалась из рук Нины.

– Дикарка, – фыркнул один из мальчишек.

– Данияр! – громко оборвал его Мстислав.

Но Варна уже бежала на темноволосого мальчишку, готовая дать ему отпор. Если позволить над собой насмехаться, то так и останешься никем, и играть тебя звать не будут, и мнения твоего не спросят! Она сшибла его с ног, ударив головой в живот.

– Варна! – в один голос выкрикнули Нина и Мстислав.

Но она ничего не слышала из-за шума крови в ушах. Кто-то попытался оттащить ее, но она вцепилась в волосы противника изо всех сил и не собиралась сдаваться.

– Как была дикаркой, так и останешься! – выкрикнул Данияр, извивавшийся под ней. – Блаженная!

Тут чей-то кулак врезался в его скулу – и мальчишка заскулил. Варна уставилась на Дария, на лице которого застыла мрачная решимость.

– Сам ты дикарь! – выпалил он.

– Сколько будет продолжаться этот шум?!

Сильные руки оттащили Варну от жертвы, незнакомый мужчина поднял ее над полом, хорошенько встряхнул и сказал:

– Я научу тебя послушанию розгами, если ты продолжишь избивать наших детей. Тебе понятно?

Она сжала зубы и не ответила.

– Отведите ее к реке. Нельзя допускать ее к молитве, пока она некрещеная, – велел мужчина. – Дарий, – он поманил его к себе, – пять ударов по ладоням.

– Но… – начал было мальчик, но мужчина перебил его:

– Не смей спорить со мной. Ты ударил брата.

– Но защитил сестру! – заявил Дарий.

Взрослые переглянулись. Нина пожала плечами, мол, в словах мальчика есть смысл.

– По два удара каждому. Тебе, – мужчина указал на Дария, – ей и Данияру.

Дарий кивнул, как кивают взрослые, с чувством полного понимания и смирения. Он поправил косоворотку и подал руку лежащему на полу Данияру. Тот нехотя принял ее и встал.

Им не дали позавтракать, даже помолиться не дали, сразу вывели из церкви и отправили вниз по склону, к реке, о которой говорил Тихомир, – так старшие называли незнакомца с печальным лицом.

Варна шла рядом с ним, понурив голову. Похоже, сегодня ее не повесят на крест, но что тогда? Попытаются утопить? Будут держать под водой, пока она не уверует в Бога? Как бы то ни было, соврет, скажет, что поверила, а сама будет верить в старых богов. «Ничего эти люди не понимают, не ведают, – так говорила бабушка. – Их глаза закрыты, они не желают видеть мир Прави, чужой Бог заставил их сойти с тропы предков».

Река оказалась мелкой и узкой, такую и вброд перейти можно. Варна остановилась недалеко от воды и обняла себя руками, чтобы защититься от колючего ветра. Скоро зима, вот-вот осень перестанет быть ласковой, на землю упадет первый снег, жизнь в деревнях замедлится, ребятня будет каждый день кататься на деревянных ледянках. А что станут делать сироты из церкви? Им позволяют играть или они только и делают, что молятся?

Тихомир снял плащ – под ним оказалась белая рубаха и такие же белые штаны. Он поманил Варну к себе, а она ни шагу не сделала, будто к земле приросла. Не потащит же он ее в воду силой?

– Иди. – Дарий подтолкнул ее в спину. – Это не больно.

– Точно? – Она недоверчиво посмотрела на него.

– Трусиха, – прошептал Данияр, за что получил тычок под ребра от рыжеволосой девчонки.

– Ты не сможешь остаться на святой земле, если продолжишь поклоняться старым богам, – тихо сказал Дарий. – А идти тебе некуда.

– Но я и вашему Богу поклоняться не хочу.

– Потом поймешь, – пообещал Дарий.

Идти ей и впрямь было некуда, вряд ли родители обрадуются, увидев ее на пороге. В лучшем случае просто не пустят в дом, в худшем – снова попытаются избавиться от нее, только на этот раз наверняка.

Галька больно царапала ноги, но она все равно шла к Тихомиру. Дарий сказал, что обувь нужно снять, – пришлось подчиниться. Смирение – об этом они говорят? О нежелании создавать проблемы окружающим? О тупом согласии со всем, что предложат? Она чувствовала себя скотом, безвольно идущим на заклание. Отныне в ее голове смирение равно безволию.

– Господь примет тебя, – сказал Тихомир. – А ты принимаешь Его сердцем и духом?

Он не захотел бы слышать правду.

– Да, – ответила Варна.

– Готова ли ты отказаться от многобожия?

– Готова.

– Готова ли отказаться от обрядов языческих?

– Готова.

– Войди в воду, Варна, – сказал Тихомир.

Она вошла в реку, и в этом не было ничего приятного – вода ледяная, ветер пронизывающий, ее сразу же затрясло. Тихомир забрел следом, встал рядом и подложил руку ей под спину.

– Во имя Отца, – он сложил ее руки крестом на груди и заставил откинуться назад, – и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Последнее слово она услышала за мгновение до того, как Тихомир погрузил ее в воду.

Ничего не произошло. Сначала.

Вдруг прямо над собой она увидела дрожащий человеческий образ. Он проплыл над ней, увлекая за собой сонм таких же бесплотных существ. Они смотрели на нее с осуждением, будто она предала их, отрешившись от старых богов. Ей захотелось закричать, рассказать им, что ее вынудили, но Варна не могла пошевелиться.

Морок пропал, с неба упал золотой луч, такой яркий, что она зажмурилась, но кожей ощутила его ласковое тепло. Коснувшись ее лба, невесть откуда взявшийся свет подарил покой и надежду – чувства, доселе ей неведомые.

Но вдруг тепло пропало, черный чад окутал ее, поднялся над водой, объял Тихомира, и это было не видение – мужчина резко достал ее из воды, руками разгоняя вороные хвосты дыма.

– Изыди! – выкрикнул Тихомир, доставая из-за пазухи крест.

Нина схватила Варну за шиворот и вытащила ее на берег. Дрожа от холода, та взглянула на противоположный берег и обомлела: там черные псы гонялись друг за другом, резвились, кусали себя за хвосты, вставали на задние лапы и ходили, подражая людям.

От страха голова у Варны закружилась, она прижала руки к груди и пятилась до тех пор, пока не врезалась в белобрысого мальчишку. Тот взял ее за плечи и отодвинул в сторону. Не сговариваясь, они с Дарием встали перед ней, собираясь защитить ее от чертовщины.

– Стой рядом, Свят, – прошептал Дарий.

Выглядывая из-за их спин, Варна глазела на пляску черных зверей. Их пасти открывались, и из них рвался хохот, от хвостов в воздухе оставались следы, будто твари состояли из черного смрада. Один из псов расхаживал на задних лапах, скалил зубы в леденящей душу улыбке и щелкал зубами.

– Да восстанет Бог и рассеются враги Его! – выкрикнул Тихомир. – И да бегут от лица Его ненавидящие Его!

– Как исчезает дым, да исчезнут, как тает воск пред лицом огня, так да погибнут грешники от лица Божия![6] – продолжила Нина.

– Воспойте Богу! – закричала одна из тварей нечеловеческим голосом. – Пойте имени Его!

– Тебе не перейти через святую воду! – Тихомир вышел из реки и закрыл детей собой. – Изыди, порождение Зверя!

– Ты украл то, что принадлежит мне. – Длинный скрюченный палец с черным когтем указал на Варну. – Верни! Верни!

– Верни! Верни! – заголосили твари, коверкая слова на все лады.

– Нет здесь ничего твоего, ведьма! – выкрикнула Нина. – И сказал Господь…

Она не успела договорить – черная стрела, сотканная из того же смрада, что и ведьмино тело, вонзилась ей в голову. Нина упала на гальку как подкошенная, дети кинулись к ней и потащили прочь от реки.

Варна тоже помогала, вцепилась онемевшими от холода пальцами в плечо наставницы и изо всех сил тянула ее за собой. Она боялась, что ведьмы все же смогут перейти освященную реку, что вода их не остановит и они ее заберут.

– Боже, сжалься над нами, – зашептал Свят, – и благослови нас, яви нам свет лица Твоего и помилуй нас[7].

Варна подняла голову и встретилась взглядом со Зверем, что стоял неподалеку от ведьм, – высокая фигура в черном саване, лица у него не было, только сияющие глаза, а голову его венчали бараньи рога. Ветер трепал рваные края его одеяния, но Зверь не двигался, лишь наблюдал за детьми, пока ведьмы отвлекали старших.

Люди впустили в свой мир нового Бога, но в открытую дверь вошло и новое Зло, такое, о котором никто не мог и помыслить.

Глава 5. Сейчас

Моррей построили за год, общими усилиями истово верующих. Люди трудились не покладая рук, днем и ночью, в две смены, чтобы создать место, способное защитить их от нечисти. Ходили слухи, что каждый камень в стенах, окружающих город, заговорен, что каждый месяц монахи проходят по улицам и освящают их. Имя городу дал верховный архиепископ – иноземное название режет слух каждого жителя безымянных земель, но спорить с главой церкви желающих не нашлось. Даже князь безропотно согласился с ним.

Прежде им не доводилось бывать в Моррее. На освященной земле оба – и Дарий, и Варна – чувствовали себя неуютно, поэтому предпочитали охотиться на нечисть в глухих деревнях и селах, до которых еще не добрались люди нового Бога.

Въезжая в ворота Моррея, Варна сжала в руке нательный крест. Только он защищал ее от влияния Слова, только он не позволял Дарию сгореть в Святом Пламени. Когда-то этот оберег дал ей человек, которого она не видела вот уже десять лет.

– Подозрительно тихо, – спешиваясь, сказала Нина. – Почему у ворот нет стражи?

На вымощенной белым камнем главной улице не было ни души. Собаки не лаяли, не кричали торговцы, дети не крутились под ногами. Их встретили только вой ветра и шелест кустов спиреи. Цокот копыт эхом отражался от каменных стен. По земле стелился густой туман, над крышами повисли лохматые облака.

Внезапно зловещую тишину разорвал колокольный звон. Варна зажала уши от неожиданности.

– Нужно осмотреть дома! – перекрикивая звон, сказал Дарий. – Не могли же люди просто исчезнуть?

– Я поищу людей! Встретимся у храма! – выкрикнула Нина и поскакала прочь.

Варна спешилась и торопливо пошла следом за Дарием к ближайшему дому. От непрекращающегося звона сводило зубы, казалось, будто земля под ногами дрожит от этой какофонии.

– Не хочешь помолиться? – Дарий открыл дверь и пропустил ее вперед.

Если им предстоит столкнуться с нечистью, то лучше попросить помощи у Бога. Варна кивнула.

– Господи, поведи меня в правде Твоей ради врагов моих, направь пред Тобою путь мой, – начал Дарий.

– Ибо нет в устах их истины, сердце их суетно, гроб открытый – гортань их, языками своими обманывали[8], – закончила Варна. – Какой же ты святоша.

– Святой отец, – поправил Дарий, – если ты забыла.

– Какая глупая шутка.

Дарий не хуже Варны знает, что называть святым отцом еще живого священника – богохульство, но удержаться не смог. Снова.

В доме они не нашли ничего, ни намека на присутствие хозяев. Люди словно бросили все свои вещи и покинули жилище.

– Здесь что-то произошло, – заключила Варна. – Не могли же все жители разом испариться?

– Испарились не все. Кто-то ведь бьет в колокола, – напомнил Дарий.

Они вышли на улицу и направились к возвышающемуся над городом храму. В золотых куполах отражалось хмурое небо, на цветных витражах были изображены жизнь и смерть нового Бога. Стоило им приблизиться к храму, как звон оборвался, будто кто-то только и ждал, чтобы они подошли.

– Войдем? – Дарий огляделся.

– Давай подож…

Варна не договорила, услышала цокот копыт и обернулась, надеясь увидеть Нину, но вместо нее к ним приближались три всадника в развевающихся белых плащах. Она выругалась сквозь сжатые зубы и отошла с дороги.

Один из всадников спрыгнул с лошади и уверенной походкой направился к ним. Варна услышала удивленный возглас Дария и угрюмо уставилась на светловолосого мужчину. Он сильно изменился за прошедшие годы.

– Что здесь происходит?

Светозарный остановился на почтительном расстоянии и хмуро разглядывал их. Его товарищи спешиваться не торопились.

– Мы не знаем, – нехотя ответила Варна. – Здравствуй, Свят.

Его губы сжались в тонкую линию, он долго молчал, прежде чем ответить:

– Варна. – Свят перевел взгляд на Дария. – И ты.

– А ты все так же немногословен. – Дарий вышел вперед и встал перед старым другом. – Сколько лет прошло?

– Десять, – в один голос ответили Свят и Варна.

Свят изменился: возмужал, получил белый плащ и стал Светозарным. От угловатого мальчишки не осталось и следа – перед ними стоял широкоплечий воин, несущий Слово. Его светлые волосы были заплетены в косу, непослушные пряди обрамляли лицо. Только глаза остались прежними – большими, серыми и ледяными.

– Так что здесь произошло? – спросил средних лет мужчина в белом плаще.

– Мы сами только приехали, – ответила Варна.

– Мрачный Взвод, как всегда, бесполезен.

Бритоголовая девушка спрыгнула с лошади и уперла руки в бока. На ее груди был вышит большой серебряный крест.

– Как это существо может находиться на святой земле? – спросила Светозарная, кивком указав на Дария.

– У существа есть имя, – с плохо скрываемой угрозой в голосе сказал Дарий.

– Имени у тебя быть не может, только название, – рявкнула девушка.

– Слава, – в голосе Свята появились стальные нотки. – Мрачный Взвод благословлен церковью.

– Взвод-то, может, и благословлен, но упырь…

– Следи за языком! – резко прервала ее Варна.

– Не то что?

Слава сделала шаг к ней, но Свят преградил ей путь. Напряженную тишину нарушило появление Нины – наставница подъехала ближе и рявкнула:

– Вам что, по десять лет? Немедленно прекратите! Не мог их приструнить, Добрыня?

Третий Светозарный пожал плечами и ухмыльнулся. Они обменялись крепким рукопожатием и отошли друг от друга на почтительное расстояние, словно воинам Святого Полка не пристало находиться рядом с охотниками.

Пока Мрачный Взвод сражался с лешими, мавками[9] и мелкими бесами, Святой Полк служил церкви, неся Слово нового Бога во все уголки безымянных земель. Они никогда не охотились на мелкую нечисть, только на колдунов и ведьм – самых опасных из прислужников Зверя.

– Где Гореслав? – спросила Нина.

– Погиб, – холодно ответил Свят.

– Погиб? – Варна удивленно уставилась на него. – Как? Когда?

– Вы были знакомы? – бровь Славы вопросительно изогнулась.

– Мы… – Варна бросила настороженный взгляд на Свята. – Он…

– Гореслав учил нас ратному делу, – спокойно сказал он.

– Вот оно что. – Слава фыркнула. – Так ты и есть та девчонка, которая должна была явиться в Ясностан вместе со Святом?

Варна хотела ответить ей что-нибудь колкое, но Светозарный опередил ее:

– Не время вспоминать былое. Меня Добрыней зовут, будем знакомы.

– Варна, – кивнула она ему.

– Дарий, меня зовут Дарий. Почему никто не обращает внимания на покойника?

Варна шикнула на него, взглядом велела замолчать. Он выбрал не лучшее время, чтобы паясничать: само его существование вызывало у Светозарных неодолимое отвращение.

– Мы ехали в Торжок, когда услышали колокольный звон, – пояснил Добрыня. – Решили посмотреть, что здесь творится, а когда вошли в город, не нашли ни одной живой души.

– Город пуст, – подтвердила Нина. – Осталось проверить храм.

– Тогда почему вы все еще здесь стоите?

Слава в три прыжка преодолела ступени и распахнула дверь храма. Из темноты на нее вылетела огромная птица, сбила с ног и взмыла в воздух. Добрыня чудом успел подхватить напарницу под руки.

Птица звонко каркнула, несколько раз пролетела над их головами и вдруг рассыпалась сотней черных искр.

– Чертовщина, – пробормотала Нина и осторожно заглянула в распахнутую дверь.

Варна вошла в храм следом за ней. Отвратительный запах гниющей плоти сбивал с ног. Она прижала рукав к носу и скривилась.

Храм стал погостом – повсюду, насколько хватало глаз, лежали истерзанные тела.

– Господи, помилуй… – прошептал Добрыня.

Слава достала лучину и запалила ее. Мягкий свет огня озарил алтарь, но лучше бы они не видели того, что стало с жителями Моррея.

Обезображенные обнаженные тела лежали повсюду. Некоторые навсегда застыли в процессе соития – так и испустили дух, не прекратив оргию.

Варна подошла ближе и увидела на коже покойников следы от зубов и ногтей. Люди погибли в экстазе, предаваясь плотским утехам, они рвали друг друга на части.

– Какая мерзость! – воскликнул Добрыня.

– Господи! – раздался высокий детский голос.

– Господи! – вторил ему другой.

Варна вскинула голову и увидела двух птиц, сидящих на распятии. Их головы вращались вокруг своей оси, а черные бусины глаз сверкали, отражая свет пламени.

– Господи! – пискнула одна из птиц. – Почему Ты оставил нас?

– За что Ты наказываешь нас, Господи? – заголосила вторая.

– Изыди! – выкрикнула Нина.

– Спаси меня, Господи, ибо не стало праведного, ибо умалилась истина у сынов человеческих[10], – горячо зашептал Свят.

– Спаси нас, Господи! – завизжала птица.

– Спаси нас! Спаси! Спаси!

– Отец наш Небесный, – стали читать Нина, Добрыня и Слава, – дай нам сил, дай нам воли. Пусть руки наши не знают промаха, пусть сердца не знают жалости…

Раздался громкий треск, стены затряслись, с потолка посыпалась белая пыль.

– Бежим! – выкрикнула Варна, толкая Свята в сторону выхода. – Быстрее!

Ей удалось вытащить его из храма за мгновение до того, как колокол провалился сквозь крышу и рухнул вниз. В клубах поднявшейся пыли Варна попыталась разглядеть своих. Впереди, как ей показалось, она заметила Нину, но стоило коснуться ее плеча – видение рассеялось. Ожившая покойница прыгнула на Варну, но Свят сбил нечисть с ног мощным ударом в грудь.

– Проклятие! – выругался он. – Прикрывай, Варна!

Она тут же заняла позицию за его спиной. Они столько раз бились на площадке, что даже спустя десять лет она все еще помнила, каково работать с ним в паре.

Густой туман поглощал звуки, Варна не видела ничего дальше собственного носа. Она сжала меч и медленно двинулась следом за Святом.

– Пéкло, – сквозь зубы пробормотала она.

Тень Свята поднялась из земли и встала рядом с ним. Черная фигура без лица вынула из-за пазухи меч и замерла. Варна шарахнулась в сторону и едва не перекрестилась.

– Ищи, – тихо сказал Свят.

Тень бросилась в туман, расчищая для них путь.

– Пошли! – выкрикнул Свят, и Варна подчинилась.

Они долго шли в густом мареве, лишенные обзора. Даже если бы рядом находился кто-то из товарищей, они бы не узнали об этом. Насланный ведьмой морок дурачил их, заставляя блуждать в его непроглядной белизне, словно слепых щенков.

– Слышишь что-нибудь? – спросил Свят.

– Нет, – ответила Варна.

– Я не к тебе обращался.

Она прикусила язык.

Тень вынырнула из тумана, и Варна попятилась от неожиданности. Свят раздраженно посмотрел на нее через плечо, и она с трудом совладала с желанием пихнуть его в спину. Нрав Свята и раньше был не сладким, а с годами, похоже, стал только хуже.

Тень положила руку на плечо Свята, и несколько мгновений они просто смотрели друг на друга.

– В городе никого нет, мы движемся к главным воротам, – сообщил Свят.

– А остальные?

– Они уже покинули город. Если здесь и была ведьма, то она давно ушла. – Он убрал оружие в ножны и уверенно пошел вперед.

– Ты уверен? Не стоит ослаблять бдительность, – сказала Варна.

– Я доверяю ему.

Не лучшее время для расспросов, но она с самого детства любила лезть на рожон.

– Свят, – начала Варна, – что это за…

Не успела она договорить, как тень припала к земле и исчезла.

– Не понимаю, о чем ты, – холодно сказал Свят.

– За дуру меня держишь? – Она задала вопрос беззлобно, желания препираться с ним у нее не было. – В который раз я вижу это существо и хочу знать, почему ты до сих пор жив. Неужели ни один воин Святого Полка не догадался?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Богинка – в поверьях западных славян природный демон. Принимает облик уродливой старухи или бледной девушки.

2

Болотница – в славянской мифологии сестра русалок. Живет на болоте, в огромном белоснежном цветке кувшинки.

3

Ворот – простейший механизм, состоящий из вращаемого рукояткой горизонтального вала с навивающейся на него веревкой или цепью, которая крепится к грузу.

4

Заложные покойники – по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди, не получившие упокоения.

5

Меша – безобидный проклятый дух, принимающий облик черного зверя и пугающий людей.

6

Пс. 67:3.

7

Пс. 66:2.

8

Пс. 5:8–9.

9

Мавка – злой дух, русалка.

10

Пс. 11:2.