Самый младший Ветер

А она была очень необычной.

Когда мы вернулись через отведённое время, зал было не узнать. В него стащили столы, какие-то щиты и доски. С потолка свисали верёвки, даже сделали подвесной качающийся мост. Часть зала осталась свободной, часть была хаотично перегорожена, словно здесь собирались проводить забег по полосе препятствий. Создали даже несколько искусственных топей и участков бесконтрольного скольжения. И когда они всё это успели сделать? За час? И что, тьма возьми, нас ждёт?

Оказалось, здесь практикуют игры команда на команду. Имитирующие городскую неразбериху препятствия, где можно перемещаться не только по горизонтали, но и по вертикали, добавляют интереса. Команды тасуются втёмную, все вытягивают цветные шарики. Жёлтые – одна команда, зелёные – другая, а белые – пока только зрители.

Участникам надевали на руку повязку с магическим запором: её нельзя было потерять, зацепившись за что-то, но соперники её срывали на раз. Срыв повязки – «смерть» игрока.

Это было удивительно азартно и, надо сказать, разбило стену отчуждения, что выросла после сегодняшнего ночного происшествия. Впрочем, как мне представлялось, это должно было работать в другую сторону: новички, измученные ловушками и подставами, могли вволю отыграться на своих мучителях, сбросить пар и вырулить из подавленного состояния. Сегодня многое пошло не по плану.

Я всегда была очень увлекающейся, как и все Ветры. Бросалась в бой, часто рискуя. Выкладывалась на полную, выползала на перерыв, едва собирая в кучу дыхание. Но, как и все Ветры, я знала, где сильна, а где провисаю. Мои главные минусы как бойца – рост и вес. В плюсы это превратить сложно, но не невозможно. Я лёгкая, а значит, могу высоко прыгать и атаковать сверху. Я низкая, то есть могу поднырнуть там, где другим не смочь.

Ни в одном из боёв не участвовали двое: Саммерс и Шэпард. Если с командиром всё было более-менее понятно, то почему второй?

Тайна раскрылась ближе к концу.

Был объявлен общий перерыв на перекус, подготовленный тут же в коридоре, а затем – главное сражение. Я думала, что всех поделят на две большие армии, и не угадала.

Наедаться я не стала, чтобы не потяжелеть, лишь схватила пару бутербродов и запила водой. Старички же утоляли голод по полной, чем меня удивили.

– А они не будут больше биться, – негромко сказал появившийся за моей спиной Ярл.

– А я разве спрашивала? – не особо дружелюбно заметила я.

– Дин, ты открытая книга, – ухмыльнулся парень. – Всё, что в твоей голове, тут же отпечатывается на твоём лбу. Даже удивительно, что не спалилась сразу на утреннем построении.

Я повернулась к нему всем корпусом и подняла лицо:

– Тогда внимательно читай.

– «Пошёл в тьму, Горман Ярл»? – издевательски передразнил мой голос наглец.

– В точку!

Я ушла, разыскала Блэйка и спросила у него, не знает ли он, что нам сейчас предстоит.

– Мне рассказал Босли, так что – да, знаю. В двух словах, это испытание для нас, новеньких. Нас поделят на две команды, одну возьмёт себе Саммерс, другую – Шэпард. И до полной победы, без правил, кроме членовредительства.

– Но как нас поделят? Нас же пять?

Блэйк пожал плечами.

Вскоре выяснилось, что дополнительным идёт тот, кто пришёл в участок в числе последних. Им стал невысокий, но крепкий ловец по имени Гош. Командир рассказал правила, и они приступили к делёжке.

– Шэпард, ты хочешь брать первым или вторым?

– Уступлю это право своему командиру, – шутовски расшаркался подвижный ловец.

– Горман Ярл, – озвучил свой выбор Саммерс.

– Чарли Дин, – тут же отозвался Шэпард, и я встала с ним рядом, довольная, что не пришлось быть заодно с Ярлом.

– Маккензи Блэйк.

Я знала, что мой друг терпеть не может своё имя, и даже сокращение его не радует. Поэтому его все называют только по фамилии. Отряду эту правду ещё только предстоит выяснить.

– Хиггинс.

Дальше командир взял к себе Максин, а Шэпарду остался Гош.

Мы разошлись по разным углам и начали вырабатывать стратегию. Всё время, что проходили сегодняшние состязания, Шэпард наблюдал за игроками и делал выводы. Поэтому, когда он озвучивал задания, я приходила всё в больший восторг. Он чётко вычленил лучшие стороны игроков и строил их миссии исходя из этого. Также он проговорил нам слабые стороны соперников из тех, что успел заметить сегодня.

– Теперь Дэкстер, – под финал сказал ловец. – Его я беру на себя. Это просто гений, поэтому я только его придержу. Ваша главная задача – разобраться с соперниками и прийти мне на помощь. Особенно это касается тебя, Дин. Ты мелкая, и только у тебя, пожалуй, есть шанс до него добраться. Я буду его отвлекать, а ты прыгай откуда-нибудь сверху, как ты умеешь, и рви повязку. Усекла?

Я кивнула, чувствуя, как подрагивают руки от ответственности.

Прозвучал сигнал, и мы рванули.

Гош сразу ловко оттеснил к краю зала Максин, но не думаю, что она быстро вылетит. Блэйк бросился было ко мне, но на его пути встал Хиггинс. Драться с Блэйком я любила, поединки выходили интересные, но не сегодня. Сегодня мой – Ярл.

Он подходил ко мне медленно, словно хищник за законной добычей, но мы оба знали, что это позёрство. Как бойцы мы были друг другу понятны, нужно было лишь с максимальной выгодой разыграть имеющиеся на руках карты.

Я поманила его пальцем, подгоняя, и он дёрнул верхней губой, словно рыча. Молниеносно пошёл в атаку, но я была готова. Подпустила его поближе, прыгнула вбок, оттолкнулась от вертикальной стенки и резко сменила направление высоким прыжком. Конечно, я не рассчитывала так сразу подцепить его повязку, но руку всё же выбросила. Мимо. Вскочила на ноги, но он успел выйти в ближний бой, а это не моя сильная сторона. Конечно, я многому научилась в академии, и стала второй не просто так. Но он выше и тяжелее меня, значит, имеет базовое преимущество.

Я провела обманную атаку в верхнюю часть тела, а потом резко поменяла курс, бросившись ему под ноги. Парень не устоял и рухнул почти на меня. Я надеялась, что в падении он не сможет контролировать повязку и мне удастся её сорвать. Но не тут-то было. Даже падая, он провернулся, и я не дотянулась до заветной тряпицы.

Краем глаза чудом заметила приближающегося Блэйка. И как ему удалось выбраться из-под мощной опеки Хиггинса? Всё же у него лучше манёвренность. Он почти успел протянуть руку к моей повязке, но я двинула ему в ступню ногой и, когда он завалился, перекатилась прямо по его телу, прикрывая свою повязку от возможного нападения. Хиггинс появился буквально в ту же секунду и набросился на Ярла. А я уже держала в руке зелёную тряпку с руки Блэйка.

Он отсалютовал мне, признавая в этот раз меня победителем. А вот не надо было отвлекаться на падающую сверху деревяшку. Полагаю, здесь стоит сказать спасибо Шэпарду: он швырнул палку прямо в нашу свалку. Впрочем, он не мог предугадать, кто среагирует лучше. Могло сработать и против нас.

Теперь отвлеклась я, бросив взгляд в спину удаляющемуся другу. А Ярл уже стоял с жёлтой повязкой Хиггинса. Тьма!

Снова я и мой недруг. Я рванула по залу, понимая, что в скорости у меня преимуществ больше. Но и Ярл не отставал.

Оказывается, вокруг кричали зрители и, кажется, делали ставки. У меня в ушах барабанил пульс, вот я ничего и не слышала, а сейчас, на бегу, будто прозрела. Оценила расстояние до пары Максин-Гош и стала забирать ближе к ним. Расчёт оказался верным, в пылу битвы они меня не замечали. Я поднажала ещё, опережая несущегося по пятам Ярла, вышла на второй уровень, забравшись на несколько столов и преград, и прыгнула. Усилилась магическим импульсом, чтобы не упасть слишком быстро. Только бы расчёт оказался верен! В полёте я вытянулась в струну, подкручиваясь вокруг себя по спирали.

Я чуть не заорала от счастья, когда буквально мизинцем подцепила зелёную ткань с руки Максин. Ярл рядом, но его перехватил Гош. И я разрешила себе на мгновение прикрыть глаза от боли, потому что покатилась по полу и врезалась в одно из препятствий. Если б не Гош, я бы точно лишилась “жизни”.

А Ярл хорош в бою, этого у него не отнять. Он уже опрокинул моего союзника и протянул руку к его повязке. Эх, парень, если бы ты был левша, то победил бы. А так твоя повязка ко мне достаточно близко. Я прыгнула на них обоих сверху и сорвала-таки «жизнь» Ярла. Тот зарычал, скинул меня с себя и крепко выругался. Быстро глянула на Гоша – нормально, жив.

В этот же момент взревели зрители. Я думала, что это они приветствуют наш очередной триумф, но нет. Бросила взгляд через зал и увидела командира, в чьей высоко поднятой руке желтела «жизнь» Шэпарда.

Мы с Гошем переглянулись.

– Я его отвлеку, а с тебя ловкий манёвр, пичуга. Он меня прикончит, но если ты останешься с повязкой, то мы победим, поняла?

Сморщила нос на кличку, но кивнула.

Итак, я, Гош, Саммерс. Что я знаю о нём как бойце – лишь то, что рассказывал брат. Если убрать браваду и преувеличения, то сухой остаток таков: в их схватках Дэкстер оказывался на обеих лопатках почти так же часто, как и побеждал сам. А это всё же Сэм Ветер.

– Дин, тебе нужно… – прозвучал голос Шэппарда.

– Заткнись, Шэп, ты мёртв! – оборвал его Дэкстер.

Мы сближались. Гош и я слегка разошлись, чтобы не мешать друг другу и рассеять внимание противника.

Дэкстер Саммерс был почти расслаблен. То, что он секундой ранее вышел из поединка, выдавали только капельки пота на висках да чёлка, что потемневшими прядями теперь почти закрывала глаза. Опасный зверь против двух сосунков. Но ведь двух!

Тишина стояла оглушающая. Зрители подобрались так, чтобы и не мешать, и не пропустить ни одного движения.

«Гошу ни за что не взять его, даже не приблизиться», – поняла я, просчитав варианты, и рванула вперёд. Буквально три прыжка, чтобы Дэкс на меня отвлёкся. Слава всем святым, Гош понял и сразу же тоже пришёл в движение. А я затормозила, быстро оценивая ситуацию.

Дэкстер встречал нападающего в боевой стойке, широко расставив ноги. Вот оно! Я взяла старт, почти добежала до уже схватившихся мужчин, упала на спину и, продолжая движение, проехала по полу прямо им под ноги. Я надеялась, что мне хватит разбега и силы скольжения, чтобы пролететь под Саммерсом, тогда я могу вскочить сзади и сорвать его повязку.

Уже пролетая под ним, я увидела, как полыхнуло жёлтым: Гош выбыл. Я сгруппировалась, готовясь к молниеносному подъёму, но не успела. В последний момент Дэкстер нагнулся и зацепил мою спортивную кофту у плеча. Как котёнка, он выдернул меня назад, поставил на ноги перед собой, резко прижав к своей груди спиной.

Он фиксировал меня, жёстко вжимая в себя. Ладонь лежала на руке поверх жёлтого платка. Любое движение – даже если мне удастся вырваться – и он сорвёт его. Я перестала дёргаться, признавая поражение.

Я подняла голову – к нам приближались ловцы. В первых рядах те, кто участвовал в последней игре, с Шэпардом во главе. В его глазах я видела досаду, но какую-то лёгкую. Не так мы сражались в академии. Там каждый проигрыш воспринимался трагедией.

– Знайте свои слабые стороны, – громко сказал Дэкстер Саммерс, продолжая держать меня. Словно я ещё жива, повязка-то на мне. – Дин свои знает, поэтому многие из вас сегодня потеряли платки от её руки. Но ей не хватает опыта – поэтому сейчас она обездвижена противником. Опыт – штука наживная. Вот только приобретать его лучше в тренировочном зале, а не в реальных схватках с оболочками. Так что советую не пропускать тренировки, договорились?

Все покивали, особенно усердно наши, и начали выходить с поля. Здесь слишком всё заставлено, обсуждать произошедшее неудобно. Хватка командира ослабла, но прежде чем меня отпустить, он сказал тихо, чтобы слышала только я:

– Какая же ты маленькая, Дин…

Мне стало неожиданно жарко. Чтобы скрыть неловкость, я резко развернулась к нему и спросила, отважно глядя в глаза:

– А разве это не моё преимущество? Противник всегда будет меня недооценивать.

Дэкстер усмехнулся одним уголком рта:

– С удовольствием буду за этим наблюдать.

Меня поздравляли, чему я была немало удивлена. Мы же продули, какие поздравления? Но Шэпард разъяснил, что так близко к Саммерсу ещё никто не подбирался, так что мы вполне можем считать это победой.

А я не чувствовала ничего. Похоже, меня настигал откат от стимулятора. Жаль, не захватила с собой ещё один. Ну разок-то можно и пренебречь правилами?

Ветер на задании

– Сколько оболочек вы видели вживую? – спросил Саммерс на утренней летучке. – Блэйк?

– Семь.

– Лу?

– Пять.

– Дин?

Я открыла рот и зависла. Видела я, пожалуй, больше полсотни, ведь с самого детства бывала у сестры в исследовательском центре и наблюдала за её работой. И первую оболочку я вскрыла клинком брата там же – из расходных. Ветры раскрывали дары своих детей самым простым и эффективным способом. Но это была Шарлотта. А Чарли родом из глубинки, она не могла видеть столько. Тут же всплыл в голове совет бабушки: когда врёшь, не обманывай на полную, говори почти правду, но под другим углом.

– Дин? – повторил командир.

– Двенадцать, – ответила я. Вскрыла. Столько оболочек я вскрыла в жизни, считая ту, что была на первом задании, за эту цифру и буду держаться.

– И где же? – уточнил он. Подозревает во вранье? Смутила цифра больше, чем у остальных?

– Была на экскурсии в исследовательском, у Евангелины Ветер.

– Ну конечно, Ветер, – хмыкает Саммерс. – Что есть общее у всех оболочек, Дин?

Ясно, что он спрашивает не академические знания, они у всех одинаковые. Я задумалась. Выводы? Что-то необычное? Сестра наверняка говорила что-то интересное, чтобы я могла блеснуть эрудицией.

– У них есть что-то типа коллективного сознания или общей памяти.

Дэкстер прищурился:

– Поясни.

– Ну, например, они боятся клинков, даже не зная их предназначения. Новая оболочка шарахнется от нашего оружия так, словно ей кто-то об этом рассказал. Разве это не странно? Если предположить, что сбой во время смерти мага – это не просто нарушение, а болезнь, причём идущая от одного нулевого пациента или источника, то… Не совсем понимаю, как объяснить. Словно оболочка вместе с заразой получает ещё и набор инструкций, как выжить. Постарайся затеряться в толпе. Обмани семью, чтоб никто не заподозрил. Держись подальше от ловцов и их оружия…

– Интересно, – сказал Дэкстер, и я вскинула на него удивлённый взгляд, потому что мне почудилась угроза. Он буквально сверлил меня взглядом. – И всё это рассказывают на стандартных экскурсиях?

Тьма! Это рассказывают на семейных ужинах в доме Ветров.

– Учёные любят отвечать на вопросы, если задавать их с должным почтением, – выкрутилась я.

Правда, создалось впечатление, что командир не поверил. Но продолжил для всех:

– Итак, оболочки. На заданиях вам предстоит быть максимально осторожными. Не стану говорить, что они опасны – вы это и без меня знаете. Со свежей оболочкой вы можете справиться, с опытной – не факт. Но я понимаю ваше горячее желание получить свой первый клинок, поэтому договариваемся так. Если оболочка новенькая, то вам будет предоставлен шанс её вскрыть. Действуем в команде, слушаемся распоряжений старшего. Но если оболочка опытная – вы не суётесь. Это ясно? Страхуете, фиксируете, но сами на рожон не лезете. Вы сможете получить не один клинок, только если останетесь живы. Стать ловцом, который отчалил во тьму со штатным клинком на руках – это позор. И для вас, и для отряда. Все уяснили, повторять не надо?

Мы дружно закивали. Никто не хотел выглядеть тупым.

– Делю вас по командам на первый месяц, потом перемешаю. Ярл, Хиггинс – к Босли. Лу и Блэйком заведует Шэпард. Дин – со мной. Вопросы?

У меня был вопрос, но задавать его я, разумеется, не стала: он берёт меня к себе, чтобы учить или чтобы проверить, не лазутчик ли я? Сегодняшним выступлением я невольно могла спровоцировать новую волну недоверия. Он знал: меня что-то связывает с Сэмом. Теперь Евангелина. Может ли он быть настолько сообразительным, чтобы связать воедино все странности и догадаться обо мне? И что он тогда подумает? В его отряд тайно проник один из Ветров. Служить и защищать или следить и предавать? Вряд ли первое. Мне надо собраться и перестать давать почву для подозрений. Мне нужен первый клинок, а не пятно на репутации ловца. Впредь буду лучше следить за языком!

Мы уже расходились готовиться к рейду, как мимо прошёл Ярл, специально задев меня плечом.

– Не могла не выпендриться, да, Дин?

– Мне хоть есть чем, – кинула ему вслед, но он затормозил. Развернулся, оглядел меня издевательским взглядом с ног до головы и хмыкнул:

– Нет, Дин, особо нечем.

Навстречу шёл Шэпард, поэтому я прикусила язык, на котором уже вертелся ответ. Ярл мог сколько угодно намекать, что я не красавица, но я не в амнезии и прекрасно помню, как он подкатывал ко мне на втором курсе. Живи, гадёныш, до следующего раза!

В нашей команде, кроме Саммерса и меня, оказались ещё трое. Это стандартное количество ловцов на выезде по поводу задержания. Обычные уличные патрули состоят из троих, очень редко – двоих человек. Рядом со мной вышагивал Гош, он словно взял меня под опеку после битвы в тренировочном зале. Позади шли ещё два ловца, которых я знала плохо. Их не было в участке в день испытаний, потому что по жеребьёвке хоть кому-то надо было идти в рейд.

Саммерс шагал сбоку, громко рассказывая обстоятельства выезда, чтобы услышали все.

– Итак, проверяем полученный сигнал. Потенциально оболочка средней свежести, но не больше месяца. При жизни был школьным магом-инструктором, жил с матерью, тихий и незаметный. Сказался больным, в школе больше не появлялся. Сигнал пришёл от соседей, все не маги, так что, возможно, и просто ошибка. Мы с Дин разговариваем с матерью, Гош прикрывает, а вы двое пасёте со стороны задней двери, если он решит сбежать. Вопросы?

– У меня вопрос, – подала голос я. – Неужели родственники не замечают?

– Такое сплошь и рядом. Часто люди живут вместе, но как бы по инерции: выполняют рутинные действия, ходят, едят, моют посуду. Видимо, ритуалы сохраняются в теле, и оболочке несложно вписаться. А что не разговаривают, так это и с людьми бывает. Не в настроении, устал, обижен. А потом оболочки начинают развиваться. Они могут быть очень хитрыми, изворотливыми.

Обычный дом в малоэтажном районе, из тех, что берут в рассрочку. Не вилла, типа жилища родителей со своей территорией и садом, но всё же неплохо. Дома друг к другу близко, между участками лишь узкий проход на задний двор, но вокруг чистенько, посажены цветы. Вот только почти разряжены два из трёх маг-кристаллов на входе, моргают. Может ли статься, что это вина оболочки, который в посмертии просто забыл о таких вещах?

Саммерс и я выстроились на крыльце, Гош чуть позади. На наш стук открыли неохотно, но громкий голос командира проигнорировать хозяева не решились. Когда дверь начала медленно распахиваться внутрь дома, Дэкстер чуть-чуть сдвинулся вбок, словно бы закрывая меня плечом от встречающих. Я нахмурилась: это неуместное джентльменство или он видит то, чего не замечаю я?

За дверью показалась возрастная женщина, опрятная и благостная. Такой образец среднего класса. Наверняка она читает классику и вышивает картины бисером. Ну и покрывает сына-оболочку, возможно.

– Добрый день, госпожа Доблер, – в голосе командира спокойствие и улыбка. Его лицедейский талант просто идеален. – Меня зовут Дэкстер Саммерс, я из городской управы. Мы можем увидеть вашего сына? Это очень важно, лишь в его силах нам помочь.

– Его нет дома. – Старушка мило улыбнулась. – Он будет к вечеру.

В доме что-то грохнуло.

– Это кот, – быстро сказала старушка.

– Мы можем войти? – в голосе командира звякнула сталь, и прежде чем дверь захлопнулась, он вставил ногу в проём.

– Нет! Я одна и не приглашаю чужих в дом! – в голосе женщины проступили явные истеричные нотки. Она безуспешно пыталась прищемить в проёме командира, но такую тушу разве зажмёшь?! Он практически без усилий подвинул женщину и шагнул внутрь, мы с Гошем тенью шмыгнули за ним. Я опустила глаза, стараясь не замечать потерянного лица хозяйки дома. Знала ли она наверняка или только догадывалась? Считала ли, что можно смириться с необратимыми изменениями в своём сыне?

Шум наверху заставил нас всех поднять головы.

Саммерс рванул вперёд, отрываясь от нас с Гошем, на ходу надевая тёмные очки. И где хвалёная командная работа? Плечо товарища?

Мы метнулись следом, тоже скидывая на нос очки.

На втором этаже был небольшой коридор, три двери располагались по его сторонам. Командир медленно поравнялся с первой и толкнул её. Гош нырнул, чтобы проверить, что там и правда пусто. Взгляд невольно упал на клинок в кобуре на пояснице Дэкстера. Виднелась лишь ручка, но и она говорила о многом. Инкрустация камнями, вензеля из металла – этот клинок не мог быть первым. Скорее, даже не в первой десятке. У брата чем-то похожий появился тринадцатым, а я помню их все. «От меня до командира – пропасть, мы никогда не станем на одну ступень», – с тоской подумала я. До его мастерства много лет, и неважно, Ветер ты или нет.

«Не о том думаешь, Чарли!» – одёрнула я себя.

Вторая дверь тоже вела в пустую комнату. Зато третья подарила нам вид на зад оболочки, удирающей через окно.

– Гош, фиксируй! – крикнул командир и ринулся вперёд.

Вдвоём они выдернули беглеца назад и даже развернули его лицом внутрь помещения. Он с виду был совсем обычным, как и все оболочки, но на мгновение я испугалась, а нет ли тут ошибки. Если мы вспорем клинком живот нормальному живому человеку – не факт, что он будет в порядке.

Пшеничные волосы, растерянный взгляд, слегка оплывшее круглое лицо. И руки – нервные, подрагивающие. Как понять, что он оболочка? Конечно, академические знания никуда не делись, и нужная информация тут же всплыла. Путанная речь, проблема с фокусировкой взгляда, на ранних этапах – заторможенность. Но разве у людей такого быть не может?

– Болен, болен, – сказал пойманный дрожащим голосом. – Болен. Я болен. Работать позже, потом. Сейчас болен. Мне надо идти, отпустите. Болен.

Тут я обратила внимание, что он весь словно дёргается. Вздрагивает. Даже живот, отчего складывается впечатление, что его скоро вырвет. Клинок Саммерса уже у горла оболочки, он точно не сомневается ни мгновения.

– Дэкс, позволим его вскрыть новенькой? – спросил Гош, и я испытала волну благодарности.

– Ещё бы, – легко откликнулся командир. – Готова, Дин?

– А это точно оболочка? – Я достала клинок, но пока не решилась приблизиться.

– Посмотри в его глаза, Дин, – сказал Саммерс и вывернул плечо оболочке так, чтобы он слишком сильно не дёргался и нагнулся чуть ближе ко мне.

Я всмотрелась внимательно в лицо задержанного и вздрогнула. Его зрачок пульсировал. Он то становился с песчинку, то расширялся почти на полную радужку. Это точно был не человек. Сжала клинок и подступила ближе.

– Давай, Дин, три, два… – начал считать командир.

Я занесла оружие, глядя в глаза чудовищу. На счёт три оболочка дёрнулся так, что вырвал руку из хватки Гоша. Я без колебаний резанула клинком, прежде чем случилось что-то ещё, но рука оболочки царапнула меня по груди. К счастью, когтей у него не было, да и задел он одну лишь рубашку, пуговица не выдержала напора, но я уже вскрыла его тело. Свет разлился по комнате, и я с облегчением выдохнула – всё же оболочка.

Даже через очки свет слепил, а высвобожденная магическая энергия била по рецепторам, как маленькая молния. В руках мужчин осталась лишь вялая тряпка, походящая на карнавальный костюм в виде человека.

Я вновь начала дышать, потому что совсем забыла, как нужно это делать. Подняла глаза на командира. И оцепенела. Его взгляд, не отрываясь, направлен куда-то ниже моей шеи, внимание было острым, но не имело ничего общего с мужской заинтересованностью женским телом. Понимающая улыбка медленно растягивала губы. Моя рука сама дёрнулась к вороту, чтобы прикрыться. Может ли быть, что он заметил?

– Гош, предупреди остальных, – коротко приказал командир. Я попыталась выскользнуть за парнем, но меня остановил короткий приказ: – Стоять, Дин!

Пуговица была не оторвана, к счастью, и я спешно запихала её назад в прорезь. Выпрямилась, с уверенностью, которой вовсе не чувствовала, и спросила:

– Как я справилась, командир?

Остатки оболочки упали к его ногам, и Саммерс перешагнул через них, чтобы приблизиться.

– Мне что-то померещилось, Дин, – вкрадчиво спросил он.

– Для этого есть специальные лекарства, – заметила я.

– О, вряд ли это галлюцинация, – ухмыльнулся он, подходя совсем близко.

– В пылу борьбы чего только не покажется, – в голосе зазвучало отчаяние, как я ни сдерживалась.

– Значит, у тебя под рубашкой не метка?

Упрямо мотнула головой, понимая, что спалилась. Дэкстер медленно поднял руку, и я наблюдала за ней, как кролик за удавом. Пальцы ловко расстегнули злосчастную пуговицу на моей рубашке, а я не знала, как успокоить взбунтовавшееся дыхание. Надо бы треснуть ему по наглой пятерне, но руки не слушались. Мужские пальцы проскользили по грудине и начали медленно отодвигать край ткани – он безошибочно определил сторону – влево, туда, где заполошно стучало сейчас моё сердце. Я чувствовала это лёгкое касание, почти ласкающее движение. Если задуматься, то со стороны всё это выглядело очень недвусмысленно. Он раздевал меня, гладил обнажённую кожу там, где обычно никто не видит. Двигался медленно, словно не желал торопиться, словно впереди куча времени.