Миражи таёжного озера

– По-видимому, недалеко когда-то была деревня, – нарушил тишину Митя. – Захоронения очень старые.

– Ладно, хватит, пойдемте отсюда, – Аня поежилась, потянула Стёпу за руку, чувствуя, как по позвоночнику пробежал неприятный холодок. – Влад, тебя это тоже касается, пойдем!

Но тот лишь покачал головой в знак отказа и поманил их пальцем к себе:

– Смотрите, здесь надпись.

Ребята настороженно подошли ближе. На старом каменном с осыпавшимися углами надгробие стояли даты рождения и смерти.

– Тридцать четыре года, – прикинул Митя. – Девушка.

– Почему ты решил, что девушка? – Влад присел, внимательно рассматривая, почти исчезнувшую от времени надпись.

– Изображение? – неуверенно сказал Митя, показывая рукой перед собой.

Влад тряхнул головой, нахмурился, поднялся на ноги и приблизил свое лицо к надгробию. Всмотрелся. Действительно на каменном изваянии просматривалось лицо с длинными волосами. Женское?..

…Глаза черные и волосы черные, и мысли и душа у нее тоже черные, – прошелестела трава, прошипел над ухом ветер и Влад испуганно вздрогнул. Сделал шаг назад, обернулся к друзьям.

Анна испуганно вскрикнула.

У Влада жуткий взгляд – неживой, застывший. От этого его взгляда спина словно покрылась ледяной коркой, тихий страх прошелся по телу.

– Что с тобой? Ты как будто смерть свою увидел!

Значит, не показалось.

Влад вновь тряхнул головой, попытался взять себя в руки, но тело уже пробрала неприятная дрожь.

– Ты слышала? – спросил он сначала у Ани, а потом кивнул парням: – А вы? Вы это слышали?

– Что слышали-то?! – спросил за всех Митя, не понимая, о чем идет речь.

– Не слышали?

– Нет. – Степан по инерции огляделся. – Так что?

– Да так, – поежился Влад, – померещилось что-то, словно шепот какой-то.

Осторожный шепот страха заставил Аню прижаться к Степану, а Марине стало совсем не по себе от этих разговоров и обстановки. Действительно, кладбище – не музей и нечего здесь высматривать.

– Пойдемте отсюда, холодать начинает, – она запахнула посильнее кофту. – Еще не хватало, дождь начнется!

Но ответить ей никто не успел, позади всех, раздался старый скрипучий голос, от чего парни вздрогнули, а девушки завизжали.

– Здесь ведьмы в земле лежат!

Ребята резко обернулись: неподалеку стояла старуха в темно-синем старушечьем платье и с опаской поглядывала в их сторону.

– Что?! – спросили почти все хором.

– Ведьмы, говорю! – прошептала та, искоса огляделась, как будто боясь, что кто-то еще её может услышать.

Бабка стояла, опершись о деревянную палку, держала в руке небольшое ведро. Она торопливо оглянулась на зеленый лес за спиной, как будто что-то услышала, затем снова тревожно посмотрела на ребят:

– А я, вот, грибы собираю. – Продолжила она, как ни в чем не бывало. – А вы, не бродите здесь, нечего вам тут делать! Говорю же, ведьма здесь похоронена! Плохое это место, гиблое.

– Ведьма? – Анна отшатнулась от могил, схватила Степана за руку. – Говорила, не стоит сюда идти!

– Ведьма. Да. – Прошептала старуха беззубым ртом. – Душа ее неупокоенная до сих пор мести жаждет, каждую ночь возвращается! Она же душу дьяволу продала, а теперь мается, покоя ей нет.

Девчонки снова вздрогнули, почувствовав, как холод добрался до позвоночника, впился ледяной спицей – ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Интересное начало отдыха, ничего не скажешь!

Старуха тем временем перекрестилась, переступила с ноги на ногу, продолжила:

– А я смотрю, машина проехала, и вы к кладбищу идете. Мне любопытно стало, ну я и подошла. – Старуха с любопытством обсмотрела каждого. – А, здесь, до войны деревня была, вся сгорела, а кто не сгорел, умер от этих вот, – она показала пальцем на могилы. – Это мне еще мать моя рассказывала. Слухи об этом селе плохие ходили, да и до сих пор ходят.

– До сих пор? Какие? – спросил Влад, сердце вдруг забилось часто-часто. Марина, стоявшая рядом одернула его за рукав.

Старуха смерила Влада взглядом и, прищурившись, добавила:

– Так видят ее до сих пор. Она приходит в наш мир каждую ночь, новую жертву ищет. И каждый, кто повстречается с ней, до конца дней своих сам не свой, а тот, кто заговорит с ней – исчезает.

– Как это? – Стёпа удивленно вскинул брови.

– А вот так, – бабка пожала плечами, – забирает к себе и все – с концами! Нет их больше – ни живых, ни мертвых.

– Да уж конечно! – фыркнул Влад, нахмурившись, облизнул пересохшие вдруг губы. – Не может быть такого! Сказки это все, легенды ваши! Какой век на дворе, а вы все присказками живете.

Старуха спорить не стала, лишь тихо добавила:

– Скоро темнеть начнет, а мне до села еще несколько километров идти, пора мне. – Она развернулась и зашагала обратно в сторону леса.

Ребята переглянулись, продолжая стоять на месте, словно вкопанные. Каждый чувствовал примерно одно и то же – неприятный холодок, разбредавшийся по телу от ее слов, слабое недоверие и надежду на то, что все ее слова вранье, просто старушечьи выдумки.

Митя посмотрел на Влада внимательным и чуть тревожным взглядом, а потом решительно сказал:

– Уходим!

Все торопливо двинулись к машине. Никто не оглядывался, никто не хотел больше видеть этих старых надгробий.

– Вы слышали? Жуть, какая! – Аню вновь передернуло.

– Что всю ночь спать не будешь? – Влад, ухмыляясь, посмотрел на нее. – А вдруг, они ночью к тебе прейдут?

– Да замолчи ты! – она бросила на Влада злой взгляд и села в машину с другой стороны.

– Конечно, не будет, – улыбаясь, согласился Степан, подмигивая Анне, – со мной так просто не уснешь!

Дальше, оставшиеся несколько сотен метров все ехали молча, но неприятный осадок остался у каждого. Проехав очередную полоску леса, дорога резко свернула влево, нырнула в густую тень от кряжистых вековых деревьев, сразу стало прохладнее, потянуло свежестью, запахло водой, а ветер, наконец, стих.

– Думаю, здесь и остановимся, – Степан остановил машину, вышел и осмотрел берег.

– То, что надо! – согласился Митя. – Там дальше все в камышах, а здесь хоть заход в воду нормальный.

Трава у озера была высокой, неизмятой, щекотала ноги, оставляла их влажными от росы. Степан подошел к самому краю воды, втянул в себя влажный воздух, посмотрел на водоем: на поверхности, словно на зеркальной глади наблюдалось оживленное движение – мошкара прыгала и шебуршилась, играя в свои привычные игры, а над ними в небе кружили птицы. А уже по другую сторону озера и вправду начиналась тайга – темный густой лес стоял непроглядной стеной, отбрасывая на приличную часть озера сумрак.

– Здорово! – воскликнул Дмитрий, подходя к другу. – Так тихо. Отдохнем!

– Да. – Стёпа закинул руки за голову, потянулся, снова вдохнул полной грудью свежий воздух. – Наконец-то никакой суеты, осточертел уже этот город!

– Странно, что здесь никого нет. – Тихо проговорила Анна, оглядываясь вокруг и подходя к парням. – Вроде еще август, где все отдыхающие?

– Зачем тебе еще кто-то? – спросила Марина.

– Мне не надо, просто я ожидала, что помимо нас, здесь будет много народу.

– Да нужны они! Вот же рай! – воскликнул Влад и, разбежавшись по берегу, прыгнул в воду, даже не удосужившись снять с себя шорты и майку. Грёза ни секунды не раздумывая побежала вслед за ним. плюхнулась в воду и поплыла вдоль берега.

– Ты чего?! – прокричали ему вслед.

– Черт, холодная! – прокричал Влад, выныривая из воды.

– Холодная? – спросили все, немного удивленно.

– Да, – Влад уже карабкался на берег. – Дно глиняное! А вода холодная!

Влад вышел из воды, встряхнул рукой мокрые волосы, взял из рук Марины полотенце:

– Ну что? – он сорвал растущую рядом высокую травинку, засунул ее в рот. – Давайте раскладываться?

Грёза вылетела следом и от души встряхнула шерсть. Все громко завизжали от летевших на них ледяных капель…

– Как хорошо-то! – протянула Марина. – Димка, это такое счастье, находиться здесь! – голос девушки был беззаботный и тихий, ее серые глаза сияли счастьем.

– Да, – кивнул тот, не переставая покручивать шампура на мангале. – Кажется, все готово!

Марина поднялась, торопливо расставила посуду на импровизированном столе – покрывале, позвала остальных ребят, находившихся у воды.

– Как вкусно и аппетитно пахнет! – воскликнула Аня, усаживаясь напротив подруги.

– Это точно! – поддержал ее Степан, потирая руки. – Немного выпьем? – он вопросительно и с надеждой взглянул на Митьку, который почти не пил, тот согласно кивнул.

– Я с вами, – кивнул Влад. – А вы, девчонки, вино будете?

– Да, – Марина согласно кивнула, отвечая за себя и за подругу, и протянула ему два стакана. – Не полные только.

– Ну, за дружбу! – предложили парни.

– Нет, за любовь! – прокричали девчонки.

Солнце клонилось к закату.

Розовые лучи уже окрасили ветви стоящих неподалеку деревьев, легли на траву и густой кустарник, пробежались по торчавшим из воды камышам. Ребята танцевали под музыку, доносившуюся из машины, ели шашлыки, вновь и вновь поднимали бокалы.

И вот, солнце сверкнуло в последний раз, на небо поднялась одинокая луна, и пустила по темной воде тонкую серебристую дорожку. Сумерки сгущались быстро, а с озера наплывал на землю тягучий туман – серебрил все вокруг, укутывал влажным одеялом; гудел ночной ветер, ставший прохладным, в ветвях деревьев щебетали невидимые пичужки, в высокой, по пояс траве – стрекотали кузнечики.

Ребята затушили костер, прибрали мусор и начали готовиться ко сну. Грёза тоже нашла чем заняться – беспрерывно смотрела в черный лес и тихонько поскуливала.

Наступила первая тёмная ночь.

Глава 4

Ветер стих, но птицы кричать не переставали: каркали вороны, где-то рядом гоготали игривые чайки. Влад лежал и слушал плеск воды и стрекот кузнечиков, спать ему совсем не хотелось. Пролежав без толку, не одну минуту, и так и не сомкнув глаз, он решительно вылез из палатки, накинул тонкую куртку с капюшоном, подошел к краю берега и уселся прямо на траву.

Умиротворенный сменившейся обстановкой и погруженный в свои мысли молодой человек не сразу заметил, что вдалеке в той стороне, откуда они приехали, мелькнула яркая вспышка, а когда увидел, нахмурился и поднялся на ноги.

– Что это там? – прошептал под нос, осмотрелся, не вышла ли Грёза, но собака на удивление крепко спала.

Влад всматривался вдаль, пытаясь разглядеть, что это за свет. Огонек мерцал от ветра, но продолжал гореть. Он, вдруг отчетливо ощутил тревогу и, не весть, откуда взявшееся беспокойство.

– Кто-то все-таки там отдыхает, и мы не одни. – Произнес Влад вслух и окинул взглядом пустынный берег, дорогу, по которой они приехали. Влад вновь нахмурился: что это за свет? Если это фары от машины, то она должна двигаться, если только не сломалась, другого объяснения не находилось.

Казалось, решение пришло на ум само собой. Нет, он не собирался идти ночью непонятно куда, но ноги, словно сами понесли его прочь от палаток. Влад оглядывался назад, с удивлением и жалостью отмечая, как быстро его друзья остаются позади, но решение идти вперед, твердо засело в голове. Он брел на свет, как полоумный, то и дело, спотыкаясь о земляные комья. По обеим сторонам от него стоял густой лес, темный и непроглядный, шелестел листвой, словно переговариваясь с кем-то невидимым, издавал пугающие звуки, словно предупреждая путника об опасности, но Влада даже ЭТО не заставило остановиться, он лишь кротко обернулся, заметив, что все вокруг потонуло в кромешной темноте. Уже не видно было, ни палаток, ни их машины – ничего, даже дороги. Он остановился, но лишь на мгновение, чтобы набрать в легкие больше воздуха для финального рывка – мерцающий свет становился всё ближе, а на душе спокойней и теплей.

Осознание того, что он находится на том самом погосте, пришло не сразу, удивление и чувство нереальности пришли первыми. Они охватили его, заставляя каждую клеточку тела неметь, а мысли метаться в голове безудержным вихрем, путаться и не находить ничего рационального, никакого объяснения происходящему.

Она сидела прямо на земле, неподалеку от старой покосившейся осины.

Ее спина была ровной, волосы развевались на ветру.

В неподвижной руке мерцала свеча.

Он понял это по тихому мерцанию огня, по капающему на бесформенное светлое платье воску. Могилы. Старые покосившиеся кресты были повсюду, днем они не казались ему такими многочисленными, а теперь в этой густой ночи, при одинокой луне кладбище казалось огромным. Влад тряхнул головой – наваждение не исчезло – девушка сидела в метре от него на рыхлой могильной земле и не шевелилась, лишь её тихий шепот сливался с шелестом листвы.

Всё еще не до конца придя в себя от увиденного, Влад перемнулся с ноги на ногу, параллельно ловя себя на мысли, что страха нет, а девица выглядит довольно живой, не зря же она, вон, поставила свечу и потирает замерзшие пальцы. Она и не поняла, видимо, что он подошел, раз до сих пор не закричала в испуганном крике. Не хорошо, пугать девушек ночью на кладбище, но и не хорошо здесь сидеть по ночам. Он кивнул в такт своим мыслям и только открыл рот, как она заговорила:

– Если вы пришли утешать меня, то не надо, уходите. – Ее голос был ровный, тягуче-небрежный, бархатный. – И я бы не испугалась ни вас, ни кого-либо еще, я давно уже ничего не боюсь.

Она всхлипнула и вытерла руками лицо, замолчала, и в наступившей тишине стало слышно, как оглушающее громко трещат неугомонные цикады.

– Извините, но я и не думал вас пугать, просто так вышло, что свет от вашей свечи словно приманил меня. – Влад огляделся. – Вы где-то недалеко живете?

– Да, неподалеку. – Она вновь вытерла руками лицо и, наконец, повернулась к нему.

Большие зеленые глаза были полны слез, вместе с тем, на губах играла еле уловимая улыбка, а выражение лица с печального вдруг сменилось удивленным. Она мотнула копной рыжих волос, словно не веря своим глазам, и слегка задрожала.

– А говорила, что ничего не боишься. – Влад отступил назад. – Ты словно привидение увидела, хотя, прогуливаясь ночью по кладбищу нужно быть готовой в первую очередь именно к этому. – Он усмехнулся, вновь окинул ее взглядом. Маленькая, худая, если не сказать тощая, в каком-то балахоне, с босыми ногами…Последнее вновь вернуло к нему чувство настороженности и показалось, что страх вновь стал ему не чужд. – Может, тебя домой проводить?

– Ты?

– А есть еще варианты? – Влад огляделся, чувствуя, как внутри борются две несовместимые эмоции – желание шутить и леденящий душу страх.

– Ты?! – ее шепот стал отчаяннее. – Почему ты не приходил раньше?

– Как раньше? Я…

– Постой, – девушка махнула рукой, обрывая на полуслове, подошла почти вплотную, взглянула в глаза, а показалось – в самую душу. – Вы так похожи.

В ее голосе отчетливо слышалось разочарование, он, видимо, не оправдал ее надежд.

– Извини, я не он. – Влад вновь усмехнулся. – Я Влад.

– Катя. – Она протянула руку, и он ощутил лёд её тонкой руки. – Это я звала тебя, но впервые за все свое никчемное существование я не рада. Хочешь знать, кого я здесь оплакиваю?

Она с вызовом вскинула голову, кивнула ему и продолжила уже холодным тоном:

– Себя.

– Бррр, – Влад тряхнул плечами, кротко засмеялся. – Что за шутки? Давай я лучше тебя провожу.

В ответ Катя лишь улыбнулась, поправила сбившееся платье, перекинула длинные волосы с одной стороны на другую, начала плести косу. И, несмотря, на всю обстановку, ее лицо, освещенное лунным светом, показалось ему прекрасным.

– Послушай, я не знаю, кого ты здесь оплакивала, но представляю, как сильно твое горе, если ты даже ночью сюда приходишь и не боишься уже ничего. – Влад взял ее за плечи и теперь уже сам заглянул в озеро зеленых глаз. – Это не дело бродить здесь по ночам, еще и с незнакомыми парнями общаться. – Он улыбнулся, и выражение её лица сделалось мягче. – Выбирай: или я провожаю тебя домой или мы идем вместе к озеру, к палаткам, где, наконец, отогреемся, и ты мне расскажешь, если захочешь, все, что у тебя случилось. Ну как?

– Я пойду с тобой. – Казалось, она не думала ни секунды, словно только этого и ждала, она взяла его за руку, и Влад, усмехнувшись, сжал её ладонь.

– Значит, идем.

Глава 5

Молодые люди проснулись на восходе, потягиваясь и вдыхая свежий прохладный воздух, встретили рассвет.

– Как хорошо-то! Надо было нам сюда раньше приехать, – Стёпа вздохнул с сожалением.

– Да, жалко, лето заканчивается, но ничего, в следующем году обязательно вернемся.

– Конечно. – Степан потянулся, пару раз наклонился, суставы хрустнули. – Надо мне снова начать в спортивный зал ходить, совсем что-то забросил.

– Да, не мешало бы. – Митя засмеялся, окидывая слегка поправившегося друга взглядом. – Помню, несколько лет назад к тебе подойти было страшно, ты своими бицепсами весь народ пугал.

Парни засмеялись, и Степан с горечью выдохнул:

– Да, хорошее было время. Помнишь на соревнованиях в Екатеринбурге ты в финал вышел, хотя все думали, что ты и до середины не дойдешь. Я тогда чуть в обморок не упал, так страшно впервые в жизни стало. Страшно бороться с лучшим другом и побороть его.

Дмитрий засмеялся, взял с земли банку сока и отпил.

– Не зря тренер до сих пор про нас легенды рассказывает подрастающим. – Стёпа выставил вперед кулаки, принял стойку. – Мы же тогда бились не на жизнь, а на смерть.

– А теперь не боишься? – Митя нахмурился, принимая вызов и отступая на шаг, в глазах уже зажегся привычный огонек азарта. – Я – то в отличие от тебя форму поддерживаю.

– Талант и опыт не пропьешь. – Прошептал Стёпа, улыбаясь, и нанес первый удар.

Получилось неожиданно и больно. Митя выдохнул и выронил ругательство. Как он мог не выставить защиту! Но Стёпа прав, такое не пропьешь. Серия ударов обрушилась на друга и к приятному удивлению Димы, Степан не все их смог отразить. Их, казалось бы, шуточный бой, набирал обороты, и уже знакомая до боли дрожь во всем теле, словно вернула обоих на ринг. Мите на мгновение даже показалось, что он чувствует и запах кожаных перчаток, и запах крови.

И вот, пропустив еще один удар от друга, Митя отступил назад и выставил руку вперед. Пора заканчивать, иначе потом их даже черт не остановит.

– Нокаут, друг, согласен. – Митя сплюнул на землю кровавые слюни – не показалось, губа все-таки разбита.

– Да, ладно, брат, ты действительно в форме. Извини за губу, я даже не заметил. – Стёпа, тяжело дыша, похлопал его по плечу.

– Не извиняйся, – хмыкнул Дмитрий. – Я же не извиняюсь за твою рассеченную бровь.

– Серьезно? – Стёпа не ощущал ни капли боли, и лишь дотронувшись рукой, всхлипнул. – Ай! Аннушка нас точно нокаутирует! Срочно залечивать раны!

Стёпа сдернул с себя футболку.

– Я думаю, пора Влада будить, и всем вместе искупаться.

Митя кивнул и подошел к его палатке, заглянул:

– Эй, дружище! Подъем!

Влад мирно спал, а на лице у него играла блаженная улыбка. На призывы он не обращал внимания, лишь что-то бормотал и улыбался.

– Ау! – Митя присел на корточки и дотронулся рукой до его плеча.

– Катенька…

– Какая я тебе Катенька?! Очнись, брат! – Митя хлопнул друга ладонью по голове и тот открыл глаза. Его лицо, тот час, приняло встревоженный вид.

– Что случилось? – Влад сел и осмотрелся. – А где она?

– Кто? – Митя удивленно вскинул брови.

– Девушка. Ты не видел ее? – Влад энергично захлопал ресницами, пытаясь привести мысли в порядок. Голова раскалывалась, казалось, невидимая рука зажала ее в тиски и вот-вот собиралась раздавить.

– Кого ее? Катеньку? – спросил Митя, ухмыляясь.

– Да, – поднял глаза на друга Влад. – Значит, не приснилось, а я уж было подумал…

– Да, брось, ты! Какая Катенька? – перебил он его. – Ты явно, мой друг вчера перебрал с алкоголем. Никого я не видел, да впрочем, никого и не было!

– Нет, серьезно?!

– Да, серьезно, серьезно! Все, дружище, очнись, тебе приснилось! – Митя вылез из палатки и направился к воде, в которой уже находился Стёпка. – Представляешь, наш мачо даже здесь, в этой глуше, умудрился девушку найти.

– Как это? – только и успел произнести Стёпа, как с берега на него уже летел Митяй.

Влад, вылезший из палатки, нахмурился, потер ладонями раскалывающуюся от боли голову, взглянул в сторону воды, откуда доносилась возня и смех.

Так была она, его ночная подруга, или нет?

Грёза виляла хвостом и обтиралась о его ноги.

– Эй, парни! – голос показался жалко тихим, и Влад прокашлялся. Взял в ладони воды, плеснул в лицо, пытаясь все же воспроизвести в памяти моменты вчерашней ночи. Память выдавала обрывками его ночную прогулку и… девушку. Да, точно, он помнил ее. Помнил ее необычайно красивые глаза, ее хрупкое тело, ее голос и…стоны.

Влад замер.

Перед глазами как в калейдоскопе заплясали картинки, быстро сменяющие друг друга. Вот он отчетливо видит ее зеленые, распахнутые не то от удивления, не то от испуга – глаза, а теперь – они же, только уже не цвета молодой травы, а быстро темнеющие, и взгляд – неживой, застывший. Влад потряс головой, почувствовав в затылке новый приступ боли, перед глазами на мгновение потемнело, но вот он уже видит зеленую траву в капельках росы. Роса, а не видение, уже радует.

Влад поднялся с земли, отряхнул колени, он даже и не заметил, как упал, а память тем временем четко рисовала ее меняющееся лицо, и этот застывший зловещий взгляд с немым укором, его не хотелось вспоминать, от него по спине бежали мурашки.

– Влад! Чего ты там встал! – услышал он голос Степана и повернулся на зов – друзья звали его в воду.

Раздумывать долго не пришлось, он не заставил себя ждать, и наспех скинув с себя одежду, зашел в озеро.

Вода приятно холодила тело, проясняла затуманенную голову, казалось, даже боль отступала, но чем дальше он отплывал от берега, тем сильней ледяные оковы сковывали тело. Влад повернул голову, но друзей в воде не увидел. Зато в густых зарослях камыша, тянущихся густой полоской вдоль берега, что-то мелькнуло. Он протер ладонью глаза, вновь посмотрел на камыши. Нет, это не был обман зрения, это была она – его ночная знакомая. Он узнал ее по длинным слегка вьющимся рыжим волосам, по едва уловимой улыбке. Она стояла в камышах и смотрела себе под ноги, а может, в собственное отраженье на воде.

– Катя! – позвал он, но голос потонул во всплеске воды. Держаться на плаву становилось все сложней, тело уже намертво сковали ледяные объятья.

Он поплыл обратно, стараясь не отпускать ее из виду, но силы, к его удивлению, были на исходе. Вода словно подпитывалась его энергией, опустошала его, тянула на дно, а озеро глубокое, почти бездонное. Он остановился, перестал грести руками, удерживаясь на воде из последних сил, и посмотрел на водную рябь. И увидел ее. Казалось, она здесь – под водой, рядом с ним, пожирает не зелеными, а черными глазами его душу, и готовиться к нападению на тело. Торопливый шепот страха тут же наполнил голову, тело перестало подчиняться, руки, ноги не двигались, и его голова оказалась в ледяной воде. Сквозь желтоватую воду он еще видел голубое небо, но и оно, стремительно отдалялось, а вокруг вода уже сменилась на черную грязь и кружила его в подводном ледяном водовороте. Воздух в легких заканчивался, и они уже горели огнем, когда она прикоснулась к нему своей рукой.

Но он сопротивлялся, и, наконец, обретя власть над своим телом, отчаянно поплыл к свету, и вновь увидел ее такой, как знал прежде – светлоглазой и едва улыбающейся. Ее рука не отпускала, она крепко сжимала его ладонь, с силой тянула наверх.

– Ты, что, с ума сошел? – обрушился на него крик друга, едва он успел вынырнуть на поверхность. – Мы еле нашли тебя!

Но он лишь молча кивал головой и кашлял, слова друга слышались с трудом – словно сквозь толстый слой ваты.

– Что здесь случилось? – дыхание постепенно восстанавливалось, и каким же сладким до упоения казался этот озерный воздух.

– Ты у нас спрашиваешь? – к ним подплыл не менее взволнованный Стёпа. – Это мы хотели бы у тебя спросить! Что за шутки?! Плыть к берегу сможешь?

– Да. – Влад кивнул и, выдохнув, поплыл. Рядом плыла Грёза, которая тоже бросилась его спасать.

Уже на берегу, сидя у костра с наброшенным на плечи полотенцем, он пожимал плечами. Он не мог найти ответы на недоуменные взгляды и вопросы друзей. Он сам не знал, как такое могло случиться? Он еще никогда в жизни не тонул, он всегда отлично держался на воде, ведь вода его родная стихия, долгие годы занятий плаваньем и отборочные туры на соревнованиях – тому подтверждение.

– Что произошло? – тихо спросил Митя, оглянулся на палатку – девчонки еще спали.

– Я не знаю, здесь вода странная. – Прошептал Влад, оглядываясь по сторонам – ночной незнакомки нигде не было. – И не только вода.

– А еще ты. – Митя беззлобно ткнул в него пальцем. – Как ты мог пойти на дно? Мне казалось, ты и дно, несовместимые вещи. И что за бред ты нес с утра? Я ничего не понимаю.