Якутская Степная Дума (1827–1838 гг.)

Зоя Петухова

Якутская Степная Дума

Монография

* * *

Лидер Степной Думы и лидер своего народа

(вместо предисловия)

В истории Якутии, богатой на события, были периоды, когда возникали и существовали особые формы общественно-политической организации, сыгравшие выдающуюся роль. в 1827 г. на волне сибирских преобразований генерал-губернатора М.М. Сперанского, связанных с введением положений «Устава об управлении сибирских инородцев» 1822 г., была создана Якутская Степная Дума. Примечательно, что правительство, учреждая степные думы у кочевых инородцев: бурят, хакасов, якутов, преследовало цель приспособить подобные структуры (наравне с инородными управами и родовыми управлениями) к реальным историческим условиям: образу жизни, хозяйству, обычаям, а также к системе местного управления на национальных окраинах Российской империи.

Это был уникальный исторический опыт государственно-правового симбиоза между Империей и ее окраинами. К сожалению, в историографии был длительный период предвзятого отношения к деятельности Степных Дум, к этим начинаниям правительства, в целом. Успехи замалчивались, многие факты искажались. И, что очень обидно, деяния людей, причастных к этим преобразованиям, получали однозначно, негативную оценку. В советский период подобная тенденция была обусловлена идеологией классовой борьбы. Общество механически разделяли на антагонистические классы и всех, кто принадлежал к противоположному классу, например, к феодалам, огульно оценивали негативно.

В 1990-е гг. произошел отход от подобного отношения к историческому прошлому. Мы получили возможность беспристрастно изучать историю, а значит – и дела крупных исторических личностей. К таковым, безусловно, относится лидер Якутской Степной Думы, ее первый главный родоначальник, голова Борогонского улуса Иван Емельянович Мигалкин.

В те годы среди исследователей активно занимавшихся изучением деятельности Думы и ее видных членов выделялась своими статьями З.И. Петухова. Она работала в архивах Якутска, Иркутска и Санкт-Петербурга, выступала на научных конференциях. в ее трудах впервые роль И.Е Мигалкина в истории Думы, но также в истории Якутии, в целом, предстала в новом свете. Ей удалось в 2006 г. написать и издать монографию, посвященную Якутской Степной Думе. Написанная на большом архивном материале, хорошим, занимательным слогом (автор – известный в республике журналист), книга имела широкий резонанс. На нее до сих пор ссылаются, в том числе ведущие историки, специалисты по истории самоуправления Якутии.

В этой книге собраны важнейшие, яркие сведения о разносторонней деятельности Думы. Хотя она просуществовала только 11 лет, в 1827–1838 гг., но оставила заметный след в истории. Это видно с самой первой страницы книги. Во-первых, практически все законодательные акты и связанные с ними делопроизводственные документы центральных и местных органов власти: «Уставы», «Указы», «Положения» и пр. были задействованы автором, некоторые из них вошли в книгу в качестве приложений.

Широк диапазон привлеченных документальных материалов, отражающих конкретные мероприятия Думы. Это не только судебные дела, мероприятия о сборе ясака и отнесении повинностей, статистические сведения. в различных разделах книги З.И. Петухова пишет о мерах, предпринятых Думой по поиску новых земель, перераспределении земли, организации депутации якутов к императору Николаю I. Она впервые поднимает вопросы о той жесткой борьбе, которую вели члены Думы против произвола чиновников областного управления, отстаивая права своего народа.

В книге очень ярко показана деятельность видных исторических личностей того времени: областного начальника Н.И. Мягкова и его соратников, в частности, чиновника по особым поручениям А.Я. Уваровского, думцев И.Е. Мигалкина, Н.О. Рыкунова и др.

2020 год – год 250-летия И.Е. Мигалкина. в этой связи вновь повышается актуальность данной книги. в наши дни деятельность лидеров Якутской Степной Думы служит примером самоотверженности и преданности своему делу – развитию основ самоуправления, на которых покоится национальное самосознание, воспитываются чувства гражданственности и патриотизма.

Андриан Борисов,

доктор исторических наук

Введение

В условиях поиска реальных путей демократизации российского общества, построения региональной политики государства, экономического и политического укрепления его окраин возникает необходимость переосмысления реформ, проведенных в России первыми либеральными государственными деятелями. в начале XIX в., в связи с подготовкой к реформам государственного устройства России и расширением всероссийского рынка, в складывании которого Сибирь, и Якутская область, в частности, играли активную роль, в 1822 г., был высочайше утвержден проект нового «Сибирского учреждения». в его состав вошел и «Устав о управлении инородцев» М.М. Сперанского, Г.С. Батенькова, который, по мнению исследователей, отличался высокой степенью либерализма. Сибирские реформы М.М. Сперанский собирался осуществить силами бюрократии, и именно в этом революционеры-демократы (А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский) находили причину несостоятельности его преобразовательных планов в Сибири [1,219]. Другой подход для проведения административных реформ был разработан в отношении инородцев Восточной Сибири: он заключался в опоре на органы инородческого самоуправления, и поэтому здесь стало реальностью внедрение наиболее прогрессивных сторон «Устава о управлении инородцев» [2,58]. В частности, в Якутской области была создана инородческая Степная Дума – учреждение, расширившее и поднявшее степень самоуправления якутов в политическом и экономическом смысле еще на одну ступеньку выше, чем ранее существовавшее улусное самоуправление. Поскольку родоначальники тяготились властью местной администрации, то реформы, связанные с повышением уровня самоуправления, им только приветствовались. Роль Степной Думы в распространении либеральных реформ Сперанского в Якутии до сих пор точно не обозначена.

Освоение всего Северо-Востока и Тихоокеанского побережья России во многом зависело от благосостояния якутов, от состояния их коневодства и слаженной работы органов самоуправления, занимавшихся организацией грузоперевозок. Охотск являлся первым российским портом на Тихом океане, основание и содержание которого в течение двух веков целиком легло на плечи якутов в форме тяжелейшей внутренней повинности. Лидеры Степной Думы это вполне осознавали и добивались расширения политических и экономических прав якутов, опираясь на набирающее обороты общественное движение. в этом плане данная тема представляется востребованной в контексте изучения истории возникновения и развития общественно-политического движения якутского народа.

Деятельность Якутской Степной Думы до сих пор рассматривалась однобоко, только со стороны марксистско-ленинской методологии, на основе классового подхода. От того и проигнорированы не только ее роль в проведении либеральных реформ М.М. Сперанского в Якутии, в решении земельного вопроса, в проникновении элементов буржуазных отношений в экономику края, и, как следствие, в развитии института самоуправления якутского народа. Все эти вопросы требуют переосмысления и более подробного рассмотрения.

В современных условиях изучение деятельности Якутской Степной Думы (1827–1838 гг.), ее роли в организации жизни якутского общества, вклада в развитие Якутии, является актуальной проблемой в научном и практическом отношениях. в настоящее время в Якутии, так же как и в других субъектах федерации, действует институт местного самоуправления, остро нуждающийся в изучении исторического опыта деятельности органов местного самоуправления, особенно Якутской Степной Думы, сделавшей многое в организации внутренней жизни якутского общества.

Объектом исследования является история учреждения и деятельности Якутской Степной Думы, как первого органа самоуправления на уровне административного округа, реализовавшего положения «Устава о управлении инородцев» и распространившего принципы либеральных реформ М.М. Сперанского в Якутии. Последние имели громадное прогрессивное значение в плане пробуждения этнического, общественного, политического самосознания якутского народа.

Цель исследования: определение роли Степной Думы и ее лидеров в истории якутского народа в первое тридцатилетие XIX в.

Задачи:

1. Показать основные исторические этапы борьбы якутов за самоуправление.

2. Проанализировать содержание проектов преобразований в системе управления Якутской области.

3. Раскрыть направление общественного движения якутов в рассматриваемое время.

4. Раскрыть принципы взаимодействия Степной Думы с областной администрацией и земским судом.

5. Изучить основные направления деятельности Степной Думы.

6. Определить историческое значение Якутской Степной Думы в социально-экономической и общественной жизни Якутии XIX в.

Территориальные рамки работы охватывают Якутскую область, в основном Якутский округ, в пределах которого развернулась деятельность Якутской Степной Думы.

Хронологические рамки исследования обусловлены временем возникновения общественного движения якутов и распространения административных реформ М.М. Сперанского в Якутии, в рамках которой учредилась и работала Якутская Степная Дума – конец XVIII и первое тридцатилетие XIX вв.

Методологическую основу составили принцип историзма (соблюдение хронологии событий, оценка фактов в определенных условиях, установление причинно-следственных связей исследуемых событий) и объективности: аспекты системного подхода, принципы, законы и категории диалектики. За основу взят проблемно-хронологический метод исследования.

Научная литература представлена статьями, монографиями, рецензиями, очерками. Источниковый материал представляет собой две равнозначные категории: опубликованные в сборниках документов и неопубликованные, находящиеся в фондохранилищах архивов различных ведомств, научных учреждений.

В 1994 г. вышел сборник «Памятники права Саха (Якутия)» [2, 58] под редакцией М.М. Федорова. в нем опубликованы документы, составленные якутами в конце XVIII – начале XIX вв.: «План о якутах с показанием казенной пользы и выгоднейших положениев для них» [2, 44] головы Борогонского улуса Алексея Ивановича Аржакова и им же врученный императрице Екатерине II; записи «О законах и обычаях инородцев Олекминского ведомства» [2,101], то же Верхоянского [2, 109], Якутского [2, 119] округов, составленные в 1823 г., а также «Записка о законах и обыкновений, издревле существуемых у якутов Якутской области и округа» [2, 154], составленная якутскими депутатами И. Мигалкиным, С. Кириллиным, Н. Рыкуновым в г. Иркутске в 1824 г. Изучение этих материалов дает представление о всех сферах жизни якутского общества на рубеже веков, а также о деятельности органов улусного самоуправления, о степени общественно-правовых представлений у якутов на рубеже XVIII–XIX вв. в том же сборнике издан «Устав о управлении инородцев» 1822 г., действовавший в Якутской области до установления советской власти и в рамках которого была создана Якутская Степная Дума. Временные рамки составления вышеназванных документов охватывают лишь историю учреждения Степной Думы Якутского округа и не отражают ее деятельность. в связи с этим исследование неопубликованной части архивных источников имеет для нас основополагающее значение.

Нами использованы материалы из архивов Санкт-Петербурга, Иркутска и Якутска. в Российском государственном историческом архиве (СПб.) хранятся: отчет генерал-губернатора Восточной Сибири о внедрении Сибирского учреждения за 1822–1824 гг. [3, д. 47], рапорт в Сенат Сибирского генерал-губернатора М.М. Сперанского об отправлении тягости посредством подряда с 1810 г., датированное 10 ноября 1820 г. [14, д. 89], отчет работы Второй ясачной комиссии, проведенной в Сибири [15, д. 1046], за 1828–1830 гг. Кроме того, в делах Департамента полиции исполнительной нами обнаружено дело от 1825 г. о назначении Н.И. Мягкова Якутским областным начальником, в котором имеется его формулярный список. в делах I-го Сибирского Комитета хранится письмо родоначальников 7 улусов Якутской области, членов Якутской Степной Думы, на имя М.М. Сперанского, в защиту областного начальника Н.И. Мягкова [16, д. 377]. Об остроте ситуации, связанной с внедрением «Устава о управлении инородцев», свидетельствует донос отставного чиновника Гавриила Кривошапкина на членов Якутского областного правления и на Степную Думу в Сибирский Комитет [7, д. 68]. Участие якутов в составлении Свода степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири отражено в «Замечании по Своду степных законов, составленных в Якутской Степной Думе» [8, д. 284]. Вся история с подготовкой якутской депутации в Санкт-Петербург в интерпретации царских чиновников содержится в «Деле о депутации, составленном в Министерстве Внутренних Дел от 10 июля 1837 г.» [9, д. 376]. Нами подробно рассмотрено и «Дело об ограничении торговли якутов от 8—13 февраля 1836 г.» [10, д. 379] и «Дело о запрещении якутам торговли» Департамента разных податей и сборов [11, д. 802]. Представляет определенный интерес и дело об упразднении Сибирского комитета от 12 января 1838 г., где, в частности, имеется письмо А.Н. Голицына об отстранении М.М. Сперанского от работы над сводом степных законов [12, д. 48]. Это не полный перечень дел рассмотренных в фондах Сибирского Комитета.

В архиве Института Востоковедения Академии наук РФ хранится реферат Н.А. Виташевского «К вопросу о выгодности для якутского населения перевозки казенных кладей в конце прошлого и начале нынешнего столетия», относящийся примерно к 1894 г. [12, д. 55] и имеющий прямое отношение к теме нашего исследования.

В фондах Государственного архива Иркутской области хранятся документы о проведении административной реформы с учреждением Восточно-Сибирского генерал-губернаторства, в состав которого вошла Якутская область. Нами изучены дела об учреждении и реорганизации Степных Дум, инородных управ и родовых управлений [14, ф. хр. 29153]. Фонды Иркутского губернского управления содержат документы об учреждении в 1822 г. у бурят и эвенков, согласно «Уставу об управлении инородцев», Степных Дум, представлявшие собой высшую и административную единицу в пределах ведомости.

В фондах Главного управления Восточной Сибири [16, д. 1317] выявлена переписка генерал-губернатора С.Б. Броневского с шефом III отделения собственного его императорского величества канцелярии А.Х. Бенкендорфом, продолжившаяся с августа 1836 г. по февраль 1837 г., о необходимости усиления жандармского контроля над областью и назначении в Якутск и Кяхту жандармских штаб-офицеров.

В делах СОРГО просмотрены бумаги членов Сибиряковской экспедиции (1894–1897 гг.) Л.Г. Левенталя и Н.А. Виташевского [17, д. 466]. Левенталь, как представитель революционного народничества, в частном письме, датированном 2 августа 1895 г., выражает свое неприятие расширения всевластия родоначальников в якутских улусах вследствие применения статей 27 и 310 «Устава о управлении инородцев», «коими распределение земли и повинностей предоставлено внутренним распорядкам самих обществ» [18, д. 466].

Среди материалов, собранных Н.А. Виташевским, представляют интерес документы конца XVIII в. относительно организации извоза и расчетов по ним [18, д. 466]. Кроме того, полемизируя с Л.Г. Левенталем по предмету земельного устройства якутов, сохранившегося, как полагает Левенталь, до 1894 г. «таким же, каким оставили его Устав 1822 г. и II Ясачная Комиссия», Виташевский приводит Сенатское решение о праве якутов на землю от 31 мая 1893 г., указывающее «что все земли в названной области, находящиеся ныне в пользовании инородцев, а равно и право распоряжения этими землями, должны принадлежать казне, от которой зависит уже, впредь до окончательного устройства местных инородцев, отводить часть тех земель в надел другим лицам» [18, д. 476]. в споре о земельном обустройстве якутов остается актуальным вопрос о роли Степной Думы Якутского округа в урегулировании этой проблемы.

Наиболее ценные материалы, отражающие цепь событий, фактов, связанных с деятельностью Якутской Степной Думы, хранятся в фондах Национального архива Республики Саха (Якутия). в документах, касающихся закрытия Думы, конкретно указан перечень дел, переданных в архив Якутского областного правления [19, д. 516]. Однако, при рассмотрении фонда «Якутской инородческой Степной Думы» под № 520-й в нем оказалось всего 13 дел. Остальные были изъяты из фонда в неустановленное время. Поэтому выявление необходимого фактологического материала осуществлялось в фондах Борогонского – Ф.31, Кангаласского – Ф.39, Намского – Ф.44, Мегинского – Ф.43, Батурусского – Ф.29, Баягантайского – Ф.30 и Дюпсинского – 36 инородных управ, а также земского суда (Ф.180), окружного казначейства (Ф.349), областного стряпчего (Ф.13) и областного правления (Ф.12). в фондах Вилюйского окружного управления (Ф.22) нами изучено дело о стремлении Мархинской инородной управы учредить в Вилюйском округе Степную Думу в 1825 г.

В совокупности все опубликованные и неопубликованные источники обладают достаточной информационной насыщенностью и представляют собой довольно представительную источниковую базу для исследования поставленной научной проблемы.

Научную литературу по данной теме автор находит целесообразным разделить на группы по хронологическим и соответствующим им идейно-методологическим подходам.

В первую группу входят свидетельства самих участников событий в форме мемуаров, воспоминаний, путевых записей начала XIX в. и т. д. в них отражено непосредственное отношение самих участников событий (сторонников и противников) к реформам. Свидетельства времен Николая I характеризуются деликатным отношением к оценке событий и людей. К ним относятся, во-первых, «Воспоминания» чиновника по особым поручениям Якутского областного правления А.Я. Уваровского, принимавшего участие в организации и работе Якутской Степной Думы. Материал опубликован в качестве приложения к труду О.Н. Бетлингка о «О языке якутов» в 1848 г. в нем автор, всецело принявший либерализм «Устава о управлении инородцев», что подразумевается из его слов: «Из желания добра якутскому народу и отметив смелую и сильную позицию нового начальника, я возвратился в Якутск» [21, д. 146], дает краткую и емкую характеристику деятельности областного начальника Н.И. Мягкова, не называя его по фамилии: «Когда новый начальник прибыл в Якутск, он увидел много нарушений, по этой причине он сменил нескольких чиновников. Сам он, полный сил и здоровья, работал до изнеможения на протяжении 6–7 лет во имя будущего благополучия якутов. Годы его работы якут считал своим счастьем» [21, 146]. Письмо 101 родоначальника на имя М.М. Сперанского да и дальнейшее изучение деятельности Степной Думы подтверждают верность суждений А.Я. Уваровского.

Эзопова языка, при упоминании о Н.И. Мягкове, придерживается и другой именитый корреспондент, декабрист А.А. Бестужев-Марлинский. «Начальника нашей области ты, вероятно, знаешь. Человек справедливый, запоздавший в мнениях воеводства, но самый неловкий в самом желании делать добро, особенно в формах его оказывать к месту и впору. У него бываю очень редко», – пишет он в письме своему брату в Читу в августе 1828 г. из Якутска [22, 39]. в годы общественного подъема и во время становления Степной Думы (с декабря 1827 г. по июнь 1829 г.) он находился в ссылке в Якутске внимательно наблюдал за всеми событиями, происходящими в крае, дав им соответствующие оценки [23, 179]. Причем, по мысли декабристов, чьим идеям Бестужев-Марлинский остался верен и в ссылке, «программа экономического преобразования края по существу должна была включить Северо-Восток, его коренных жителей в русло буржуазного развития Сибири, слабые признаки которого были замечены уже в первой половине XIX в.» [23, 182].

С буржуазным развитием Сибири связывал будущее инородцев и соавтор «Устава об управлении инородцев соавтор» будущий декабрист Г.С. Батеньков. Он «выработал особый подход к сибирским народам, смысл которого проявился в заботе о приближении их к русской цивилизации» [23, 183].

Сочинения И.Д. Булычева (Путешествие по Восточной Сибири. СПб, 1856), Н.С. Щукина (Поездка в Якутск, СПб, 1844), А. Мартоса (Письма из Сибири, М. 1827), Ф.П. Врангеля (Путевые заметки, 1884) содержат не только богатый фактический материал, но и отражают восприятие частью чиновничества происходящих преобразований. в фундаментальном исследовании А.Ф. Миддендорфа «Путешествие на север и восток Сибири» (СПб, 1860–1878 гг.) имеется интересное наблюдение о неадекватности установленного «Уставом» общественного статуса якутов: «… якуты несправедливо подведены под приноровленные к детскому состоянию особые законы, изданные для кочующих народов, а могли, и даже могли быть подчинены общим узаконениям государства» [24, 758]. Все перечисленные сочинения ценны тем, что написаны по горячим следам событий и передают атмосферу общественной жизни через восприятие самих свидетелей и участников событий. При изучении этих материалов следует учесть субъективность авторов.

Правительственный взгляд на сибирские реформы М.М. Сперанского, в том числе на несвоевременность и бесполезность составления Свода степных законов, сформировавшийся в николаевское время, отражает исследование барона И.И. Корфа «Жизнь графа Сперанского» (СПб., 1861).

На несколько иных позициях стоит В.И. Вагин («Исторические сведения о деятельности графа Сперанского в Сибири», СПб. 1872). Представляет интерес прилагаемое В.И. Вагиным воспоминание Н.П. Булатова, который положительно отзывался о созданных Сперанским губернских советах и открыто подчеркивал, что М.М. Сперанский был либерал [25, 569]. в целом, позитивно откликаясь о сибирской деятельности Сперанского, автор утверждает, что «Сперанский, обращавший на них (инородцев.—П.З.) самое тщательное внимание» [25, 193], планировал дать особые законы управления для хоринских бурят, что впоследствии привело к созданию общего учреждения об управлении инородцами Сибири». Развивая вышесказанное он напоминает и о роли своеобразных инородческих органов управления, Степных Дум, утверждая, что «следы этой мысли остались в учреждении Степных Дум, как особого хозяйственного управления над несколькими родами» [25, 193]. Таким образом, В.И. Вагин отмечает, что М.М. Сперанский поставил кочевых инородцев в особое положение, установив для них более совершенную систему управления, близкую к управлению русскими государственными крестьянами, но учитывающую их национальное своеобразие. в своем сочинении, подчеркивая прогрессивность реформ М.М. Сперанского как выдающегося события в сибирской истории, В.И. Вагин не обошел и его слабые стороны, такие как обюрокрачивание реформ, которое, и привело к замедлению темпов преобразований и к их свертыванию.

В опубликованный по материалам Сибиряковской экспедиции (1894–1897 гг.) сборник «Материалы по обычному праву и общественному быту якутов» (Л.1929) было внесено исследование Д.М. Павлинова «Об имущественном праве якутов» [26, 3–6]. Автор статьи, назначенный на должность прокурора Якутского окружного суда, прибыл в Якутск из России в конце 60-х гг. и выехал в 1876 г. Д.М. Павлинов, впервые в научной литературе, коротко и объективно раскрывает факт существования Якутской Степной Думы с 1825–1838 гг. Причем, наиболее важной стороной деятельности Думы, считает сосредоточение в ней расчетов с казною по подрядам на грузопоставки якутов Якутского округа. К функциям он причисляет и сбор статистических сведений, и заботу об улучшении быта якутов. Закрылась Дума, как утверждает автор, по воле Главного управления Восточной Сибири, нашедшего ее учреждение незаконным. Интересно то, что им, профессиональным юристом, ознакомившимся с архивом окружного суда, игнорируются, дела о депутатской сумме и дело о якобы незаконной торговле главного родоначальника. Д.М. Павлинова можно считать первым апологетом Якутской Степной Думы.

На Степную Думу, как на учреждение для управления инородцев, правда, как на «требуемое уставом новое учреждение» [27, 402], обратил свое внимание ссыльный народник Л.Г. Левенталь в исследовании «Подати, повинности и земля у якутов», вошедшем в тот же сборник. в нем деятельность Якутской Степной Думы рассматривается односторонне, как защитницы интересов феодальной верхушки якутского общества. При этом игнорируются тенденции общеэкономического развития края в русле проникновения капиталистических отношений. Резонно, что народник Левенталь, специализировавшийся на изучении податей и повинностей якутов, не оценил значения перевода грузопоставок с внутренней повинности на подрядную основу с финансовым обеспечением из центра, а не за счет якутских обществ. Ведь этот порядок принес значительное облегчение не одним родоначальникам, а всем слоям инородческого населения. При освещении учреждения и деятельности Степной Думы автор явно игнорирует значение либеральных реформ М.М. Сперанского, внедрения «Устава об управлении инородцев», борьбы за реализацию гражданских прав и политических устремлений самих якутов. При изучении деятельности Якутской Степной Думы ярко проявилась идейная установка самого исследователя Л.Г. Левенталя как революционера-народника. в письме Н.А. Виташевскому он упоминает о губернаторе Скрыпицыне, который с особенным вниманием относился к его программе «Подати, повинности и земля у якутов». Актуальность программы Левенталя рассматривалась в контексте попыток преобразований по уравнительному распределению земельного фонда инородцев, предпринятых в конце XIX века вышеназванным губернатором [28, д. 466]. Н.А. Виташевский прямо пишет, что «Л.Г. Левенталь руководился при этом и указаниями местной администрации», в целях «выработки оснований для упорядочения системы якутского землепользования и обложения» [29, д. 476]. в свете всего вышесказанного, исследование Левенталя, особенно та часть, которая относится к изучению деятельности Якутской Степной Думы, требует более внимательного подхода в смысле научной объективности.