Ведающая. Последняя из рода Огненных Лисиц

Она сделала шаг на нос, одновременно приглядываясь к постепенно приближающемуся берегу, и внезапно ощутила задрожавшую под ногами палубу. Её обдало горячей волной, поднявшейся откуда-то снизу, а от оглушающего шума заложило уши. Резкая боль в голове заставила практически сложиться пополам. Толчок и в глазах потемнело.

Глава 12. Перерождение

Сознание возвращалось медленно и урывками. С каждой очередной попыткой открыть глаза накатывал сильный приступ тошноты и боли. Марго попробовала пошевелиться и застонала, почувствовав разливающуюся по ноге и проходящую по всему телу прямо до черепа резкую боль. Она с трудом разлепила ставшие невыносимо тяжелыми веки – над головой ослепительно синее небо в окружении ажурной листвы. «Где я? И что, черт возьми, случилось?» – мысли скакали хаотично, слабо пробиваясь сквозь затуманенное сознание.

Девушка попыталась оглядеться и через боль немного приподнялась на локтях. К ее огромному удивлению лежала она на корнях старой кривой сосны, покрытых мхом и каким-то невысоким кустарником. Впереди вырисовывалась полоса песка, на котором валялись искореженные куски металла. Некоторые из них горели, в воздухе витал сильный запах машинного масла и гари. Корабль на воде не обнаружился. Марго повернула голову и заметила неподвижно лежащую в кустарнике Есению. Больше никого не было. Она хотела было позвать девушку, но спекшиеся губы не разжимались – во рту появился неприятный металлический привкус, и она сплюнула на изумрудный мох большие сгустки крови.

Все увиденное сильно утомило и напугало ее. Марго откинулась назад, ощущая подползающую слабость и холод. Она закрыла глаза, пытаясь отогнать липкий страх, хищным зверем подбирающийся к ней всё ближе. «Вот и доездилась! Сдохнешь в непонятном месте, вдали от мужа и детей. И даже кости твои никто не найдет» – крутилось в голове. При мысли об Егоре накатила такая острая тоска, что девушка завыла в голос. Ей дико захотелось оказаться в теплых и сильных руках мужа вдали от всего этого кошмара. Он всегда знал, как правильно поступить, и обладал потрясающим умением выбираться из самых безнадежных ситуаций. Но сейчас она была одна и даже представить не могла, как позвать на помощь.

Солнце медленно клонилось к горизонту, обещая скорый приход ночи. Марго вдруг осознала, что до колен не чувствует ног. Превозмогая боль, она попыталась ощупать себя, насколько было возможно, и наткнулась на что-то мокрое. Подняв испачканную руку над лицом, в ужасе прикусила губу – с ладони и пальцев капала темная густая кровь. Девушка слегка приподнялась и принялась сантиметр за сантиметром ощупывать ноги – уже через пару секунд она дотронулась до вывороченного наружу мяса. Марго судорожно сглотнула, сжала зубы и перевела взгляд вниз. Бермуды на правой ноге оказались разодраны и полностью пропитаны кровью, по краям свисала кожа и куски мяса, а в самом центре страшной раны торчал обломок кости. Ее кости.

Она всхлипнула и снова откинулась на мох. В ответ тупой болью отозвался затылок. Марго другой рукой провела по волосам и в ужасе замерла – все пряди тоже были в липкой крови. Она пропитала даже мох, на котором лежала девушка, затекала на плечи и спину. Несколько секунд она старалась ни о чем не думать, отгоняя лихорадочно подступающую панику. Особых медицинский знаний у неё не было, но даже общих представлений о физиологии и анатомии оказалось достаточно, чтобы понять – с такой кровопотерей до утра не дожить. В крайнем случае удастся продержаться час или два. А потом…

Что потом, Марго думать не хотела. Какая-то часть ее сознания билась внутри, пытаясь заставить тело двигаться, а затуманенный разум искать решение. Но девушка устала, боль измотала ее так, что даже шевельнуться уже не удавалось. По лицу потекли предательские слезинки, но и они вскоре закончились. В ушах глухо загудело, глаза то и дело заволакивало чёрной пеленой с каким-то мерцающими всполохами, боль внезапно притупилась и Марго будто провалилась в иную реальность. Стремительно исчезали привычные краски, запахи и звуки – все это заменялось густой и плотной как масло чернотой. «Ну, вот и все. Значит это так происходит?» – молнией пронеслось в голове. Она почти смирилась.

И в этот самый момент темноту внезапно разорвала вспышка, в образовавшемся разломе Марго с удивлением увидела личико младшего сына. Он встревоженно смотрел на нее, на ресницах висели еще не просохшие слезинки.

– Мама, мамочка! Не уходи! Вернись к нам! Мама! – его настойчивый голос набатом отдавался прямо в голове.

– Я не могу, малыш, – Марго никак не могла понять, произносит ли она эти слова на самом деле или это всего лишь мысли в ответ на галлюцинацию.

– Можешь! Нам плохо без тебя. Папа очень скучает и тревожится, Славик места себе не находит. А я, я просто не смогу дальше без тебя! Мамаааа!

Голос Луки и его взгляд цепко держали Марго и настойчиво втягивали обратно – в болезненную реальность. Она не понимала, что происходит, но окружающее пространство стало принимать знакомые очертания – берег, трава, лес.

– Мама, ты должна! Ты знаешь, кого попросить о помощи! – малыш не сдавался.

– Сынок, милый, я не знаю. Прости меня. Я очень хочу вернуться, но не знаю!

– Подумай, мамочка. Подумай. Ты должна вернуться к нам, ко мне. У тебя все получится, – любимый голосок стал немного глуше и через секунду вовсе пропал.

Марго резко распахнула глаза и охнула от боли, сковывающее ее тело. «О чем он говорил? Кого позвать? Кто может сейчас прийти на помощь?» – из последних сил она лихорадочно, словно бы открывала ящички своей памяти в поисках единственно правильного ответа и не найдя нужного, захлопывала обратно. В момент подступающего отчаяния мозг услужливо подкинул слова, когда-то в далеком детстве оброненные бабушкой – «Род – вот кто, главный помощник в любой беде. Сила Рода огромна, ведь никто и никогда не уходит в небытие. Мы – женщины – все часть единой силы и в трудный момент Род всегда станет на защиту».

Род! Конечно же, Род! Если бы у Марго были силы, то она хлопнула бы себя по лбу. Руки онемели, но мозг мыслил на удивление ясно. В силе Рода девушка не сомневалась и даже по мелочам периодически обращалась за помощью – неумело и по-простому. Но взывать о помощи это совсем иное! Здесь нужны знания и опыт. Ничего этого у неё не было, а значит и шансы на успех стремительно приближалась к нулю. «Ну, уж нет! Я так просто не сдамся!» – Марго отбросила унылые мысли и зашептала запёкшимися губами обращение ко всем женщинам их Рода, хранящим и помогающим. Неотступно следующим и направляющим. Сильным и слабым. Всем, с кем её связывают узы крови даже через десятки поколений. Она взывала к ним от самого сердца. Казалось, слова срывались не с языка, а шли откуда-то из глубины и наполнялись огромной силой, не поддающейся никакому объяснению. Марго зажмурила глаза и молила – за свою еще непрожитую жизнь, за сыновей, за любимого мужа. Она не знала, сколько времени прошло, когда до неё донесся монотонный гул.

Не переставая взывать к Роду, она распахнула глаза и едва не поперхнулась от удивления. Каждое её слово, вылетая изо рта, превращалось в причудливый золотистый знак. Он на секунду зависал в воздухе, а потом сплетался с другими такими же знаками, образуя плотную вязь, напоминающую дорогое сияющее покрывало. Оно закрывало девушку от кончиков пальцев до шеи, с каждым новым словом всё уплотняясь. Но самое удивительное, что именно от этого покрывала шёл нарастающий гул. Как будто каждое слово обрело собственную жизнь и продолжало звучать уже вне её.

В какой-то момент всё смолкло и перед самым лицом Марго с оглушающим звоном битого стекла рассыпалось на мелкие кусочки пространство. За ним у самого края разлома столпились женщины, много женщин – сотни или даже тысячи. Они заполняли собой весь обозримый горизонт и смотрели на девушку с нежностью и любовью. В переднем ряду она с удивлением разглядела своих бабушек. Они улыбались, излучая хорошо ощутимую даже на физическом плане силу. За ними Марго рассмотрела ещё несколько знакомых лиц – они были запечатлены на фото, хранящихся в старых семейных альбомах, которые она однажды нашла на чердаке дачи. А вот остальные были ей не знакомы. Но… почему-то о каждой из этих женщин она знала абсолютно всё. Вот молодая белокурая красавица в строгом голубом платье из кринолина. Она была дочерью купца и отказалась выходить замуж за его компаньона, сбежав с молодым конюхом. Влюбленные поженились и у них даже родилось двое детей. Но спустя два года отец нашёл их и убил мужа вместе с малышами, решив вернуть дочь в семью. Не сумев пережить горе, она повесилась на яблоне в своём саду.

А вот черноволосая яркая цыганка в огненно-красном платье и с браслетами по самый локоть. Когда-то она влюбилась в русского и решила уйти из табора. Барон пригрозил проклясть её и прилюдно высечь. Никто не знал, что в девушке дремала огромная сила её предков и страх за любимого разбудил её. Она стала самой сильной ведьмой клана, которую боялись и уважали все вокруг. Никто не смог воспрепятствовать её решению выйти замуж за русского и поселиться в отдалении от табора. Вместе они прожили почти 70 лет, вырастив 10 детишек. О каждой из стоящих женщин Марго могла рассказать такую историю. Кто вложил их в её голову? Она не знала. А, возможно, они всегда были там? И сейчас просто всё встало на свои места – она сумела воссоединиться с Родом, подключившись к его знаниям и силе.

Молчаливо стоящие женщины вдруг заволновались и расступились, пропуская вперёд ту, что медленно продвигалась из задних рядов. Марго внимательно всматривалась в неё, восхищаясь красотой, кошачьей грацией и испускающей пульсирующее сияние кожей. На вид она была очень молода – длинная русая коса, спускающаяся ниже талии, живые и цепкие голубые глаза, несколько веснушек на носу. Льняная длинная рубаха закрывала щиколотки и была подпоясана широкой кожаной верёвкой с какими-то незнакомыми выбитыми символами. Украшений на девушке не было за исключением плетёного обруча из кожи, поддерживающего волосы. Она тихонько подошла вперёд и с улыбкой протянула руку Марго.

– Идём.

– Я не могу, – Марго дёрнулась, попытавшись встать, но бессильно рухнула назад.

– Конечно, можешь, – гостья рассмеялась и её смех рассыпался на тысячи солнечных зайчиков. – Держись за мою руку.

Марго изо всех сил потянулась вперёд. А потом произошло что-то уже совсем невероятное – с пронзительным звуком лопнувшей стальной проволоки пришла невероятная лёгкость. Её пальцы соединились с ладонью Прародительницы, и она шагнула к женщинам своего Рода. Она шла быстро и уверенно. Не было боли, усталости и скованности. Девушку окружали и подпитывали любовью, её подбадривали, и каждая из женщин норовила погладить хотя бы по плечу. После таких прикосновений Марго чувствовала себя всё сильнее и легче. Прародительница привела её на небольшую поляну, окружённую девятью дубами. Жестом приказала сесть, и сама устроилась напротив. Женщины выстроились вокруг, образуя огромный и состоящий из нескольких колец круг. Не сговариваясь, они запели и сильные чистые голоса взмывали вверх, стрелами пронзая пространство над головой Марго. Прародительница махнула рукой и между ею и девушкой возникло пламя. Оно как живое манило и металось – поднимаясь ввысь, а затем внезапно сжимаясь до едва заметных ласкающихся к ладоням языков. Повинуясь внутреннему голосу, Марго опустила в него одну руку, а затем и вторую. К её удивлению, огонь не обжог. Он шаловливым зверьком пробежал по пальцам, перескочил на волосы и россыпью искр разлетелся по телу. Внимательно наблюдающая за происходящим Прародительница улыбнулась и удовлетворенно кивнула головой. Голоса женщин стали громче, в них гармонично влился и голос Прародительницы. Девушка не понимала, что происходит. Но здесь ей было спокойно, она ощущала себя дома. В давно забытом, но бесконечно родном месте. Кружилась голова, огонь согревал и едва слышно потрескивал в ушах. Вдруг Прародительница двинулась к ней, приблизилась вплотную и с неизменной улыбкой на губах легонько толкнула Марго в грудь. Толчок был почти неощутимым, но девушка отлетела на меньше, чем на 5 метров. Тут же какая-то сила подхватила её, закружила и с сумасшедшей скоростью потянула назад, пока она больно не ударилась обо что-то спиной.

От неожиданного толчка Марго резко распахнула глаза – над головой мирно покачивались ветви сосны, а солнце продолжало свой привычный путь за горизонт.

Глава 13. Прозрение

Все произошедшее могло бы показаться бредом больного воображения, если бы не непривычные лёгкость и наполненность в теле и голове. Марго пошевелила пальцами ног и рук – никаких болезненных ощущений. Потом осторожно ощупала себя и в полном изумлении села. Одежда была жутко грязной и порванной ровно в тех местах, где некогда зияли раны. Сейчас вместо них виднелась ровная чуть розоватая как у младенчика кожа. То же самое и с головой. Волосы на ней практически стояли колом от высохшей крови и неприятно похрустывали под пальцами, но раны на затылке не было! Марго одним молниеносным движением вскочила на ноги, ощущая в себе столько энергии, сколько никогда не было. Она буквально пузырилась в ее крови, приподнимала и подталкивала вперед. «Вот так дела! – девушка даже мысленно хихикнула. – Кто я теперь? И как обо всем это рассказать, ведь никто же никогда не поверит!».

Она грациозно потянулась, ощущая себя живой каждой клеточкой своего существа, и вдруг замерла, прислушиваясь. Лес вокруг нее, живший ранее своей привычной жизнью, в одну секунду по неизвестной причине лавиной обрушился на нее звуками и образами. Марго откуда-то точно знала, что в 5 километрах отсюда малинник и сейчас там хозяйничают медведица с двумя медвежатами. А в двух шагах от нее норка бурундука, который никак не решается выбраться наружу. А до ближайшей деревни многие километры, так как ей никак не удавалось уловить всегда немного суетливые человеческие вибрации. За исключением… Марго резко обернулась и впилась взглядом в лицо прижавшейся к дереву и изрядно испуганной Есении. Она словно впервые видела свою попутчицу – миллиметр за миллиметром сканируя ее, как нельзя кстати подключившимся особым внутренним видением.

Под этими горящими глазами, медленно и неумолимо затягивающими в чёрную бездну, девушке было крайне неуютно. Она ёрзала как на горячей сковороде, но не могла сдвинуться даже полсантиметра. Марго будто пригвоздила её к дереву и играючи вытягивала что-то ведомое ей одной. Если бы могла, Еська бы бежала без оглядки. Но куда?

В последние часы она совсем потерялась во времени и пространстве – сначала взрыв, от которого она очнулась в лесу совсем одна. Увидев в кустах лежащую Марго, девушка очень обрадовалась. Всё-таки выживать вместе в этом страшном лесу гораздо проще! Но она быстро поняла, что перед ней не жилец! Еська аккуратно подползла к распластанному по земле телу (нога и бок у нее ужасно болели!) и в ужасе зажала рот ладонью – нога ненавистной соперницы была выворочена неестественным образом, из разорванной одежды торчала кость. Девушка едва подавила накатывающий приступ тошноты и перевела взгляд на голову. Это зрелище вызвало у нее резкие спазмы в животе – кровь густыми и темными сгустками текла, не переставая, и практически полностью пропитала мох. Она собиралась небольшими лужицами, постепенно превращаясь в желеобразную субстанцию. Запах крови был удушающим и просачивался в каждую пору кожи, намертво прилипая к ней. Еська невольно потерла ладони, пытаясь стереть его с пальцев, но все равно чувствовала себя целиком перемазанной кровью. Марго была еще жива, но мертвенная бледность уже разлилась по лицу, а дыхание стало прерывистым.

Сдерживая подступающие рыдания, девушка ползком вернулась к своему дереву. И уже там, не сдержавшись, дала волю слезам. А потом началось что-то невероятное! Марго с кем-то разговаривала, над ней возникло яркое свечение и тело девушки скрыл неизвестно откуда взявшийся густой туман, непроницаемого молочного цвета. Есения в страхе вжалась в дерево и боялась даже дышать до момента, когда над лесом пронесся протяжный закладывающий уши стон. Казалось, что сотни тысяч людей собрались и в раз застонали, выплескивая наружу свою тысячелетнюю боль! От этого душераздирающего звука все волосы на теле встали дыбом, кожа покрылась мурашками и побелела. Ничего страшнее этого Еська в своей жизни не слышала! В ожидании неминуемой смерти она зажала уши и зажмурилась. Уж лучше не видеть ужаса, который здесь творится и непременно (в этом девушка была уверена на 100%!) отнимет у нее жизнь.

А теперь над ней нависала Марго. Живая и здоровая, с горящим взглядом и едва заметным в наступающих сумерках свечением, идущим от кожи. Но даже не это пугало Еську – вперившиеся в нее глазищи словно невидимый прожектор шарили по закоулкам ее памяти, выуживая на свет то, о чем хотелось забыть раз и навсегда. Сколько длилась эта пытка она не знала, но внезапно Марго изменилась в лице и в изумлении зажала рот рукой.

– Не может этого быть! – она бросилась к кустам, в которых еще недавно лежала, и уверенно засунула руку куда-то в самую густую листву. – Не может этого быть! Люди так не поступают! Нет, не верю.

Через секунду она выудила из веток свой рюкзачок и не в силах вести поиски спокойно лихорадочно вытряхнула на мох все его содержимое. Она откидывала один предмет за другим, продолжая что-то бормотать себе под нос. И вдруг замерла – на ярко зеленой подложке из листьев брусники и мха лежала она – маленькая и ничем неприметная, казалось бы, пуговка. Марго потянулась было к ней пальцами, но что-то внутри тревожно сжалось. Она повернула руку ладонью вниз и очертила над предметом несколько кругов. Да, так и есть. Теперь она ясно видела. Во все стороны от пуговицы тонкими нитками тянулись грязные чёрные следы магии. Они были уже едва заметны, а это могло значить только одно – свою работу предмет выполнил и стал абсолютно безопасным для окружающих. Но магия всегда оставляет следы, и знающий человек легко разглядит их даже спустя годы. Пока что они были свежими, и Марго решила в полной мере воспользоваться проснувшимися в ней умениями.

– Ну, уж нет! Так легко тебе от меня не отделаться!

Она положила пуговку на ладонь, начертила над ней в воздухе несколько знаков и крепко зажала. В ту же секунду воздух перед девушкой задрожал, стал плотнее и изменил цвет на молочный. А потом, как на проекторе, на нем стали проигрываться картинки. Есения и какая-то старушка. Есения на кладбище. Ритуал. Пуговка, летящая в рюкзак. Каждый кусочек этой головоломки занимал предназначенное ему место, раскрывая общую картину – неуемной ревности, зависти и человеческой злобы! Застонав, обессиленная Марго опустилась на мох. Она не только видела, она ощущала всем своим существом энергию развернувшейся драмы – каждую эмоцию, каждое чувство, каждое слово.

Оглушенная этим чужим сгустком злобы, внезапно свалившимся на нее, девушка в бессилии сжимала и разжимала кулаки. Внутри закипала ярость – жгучая и все сметающая на своем пути. Она поднималась из глубин подсознания, подпитывалась вновь обретенной силой, пока не заполнила собой абсолютно все!

Марго резко поднялась и с перекошенным от ненависти лицом двинулась к Еське. Та невольно вжалась в дерево, с отчаянной тоской подумав о возможности побега. Но не успела!

– Ты идиотка? Ты хотя бы понимаешь, что ты натворила? Из-за тебя погибли люди! Из-за твоей дури! – обрушился на нее яростный гнев.

– Я… я не знала, что так будет…

– Не знала, говоришь, – Марго зло прищурилась, – хоть сейчас-то не ври! Ты погубила людей. Просто так, играючи. И спокойно сидишь здесь, строишь из себя овцу.

– Они не должны были пострадать. Только ты! – выпалила девушка и в тот же момент осеклась.

– Я ничем перед тобой не виновата, безмозглая ты курица! А ты просто решила пожелать мне смерти. И не просто пожелать – ты пошла на страшный обряд. Совершила сделку с такой чернотой, что вовек тебе и твоим детям теперь не отмыться, – Марго пыталась сдерживаться, но ее крик эхом разносился уже над всем лесом.

– Я не думала… Я хотела потом все отменить… – оправдания звучали неубедительно и не к месту.

– Не думала она, – передразнила Марго, выставив вперед левую ладонь. – Я могу тебя сейчас уничтожить. Прямо здесь и никто и никогда не узнает, что с тобой случилось. И это будет справедливо. Смерть за смерть!

– Ты не сделаешь этого, – по спине предательски полился холодный пот. – Нам нужно вместе держаться, чтобы выбраться.

– Зачем ты мне? – презрительная усмешка не оставляла сомнений в намерениях девушки. – Ты не знаешь, где мы. Не знаешь, как отсюда уйти. А я уже к утру выйду к посёлку. И у меня нет никакого желания тащить тебя за собой.

В подтверждении сказанных слов вытянутая ладонь поднялась вверх и воздух над ней закрутился в маленькую, словно игрушечную воронку. Она быстро увеличилась в размерах, внутри заискрились всполохи. Небо за доли секунд почернело и из набежавших туч стали вырываться молнии. Они понеслись прямо на онемевшую от испуга Еську и… рассыпались на миллиарды искр в 10 сантиметрах от ее лица, оставив после себя лишь резкий запах озона.

– Никто даже не обвинит меня в твоей смерти, – Марго чеканила каждое слово. – Все будет естественным образом, удар молнии и все. Как ты думаешь, смерть одной неуверенной в себе стервы это достаточная плата за попытку моего убийства, гибели твоего кровного родственника и ни в чем не повинного паренька?

– Остановись, прошу тебя, – очередная вспышка рассекла черноту и осыпалась к затекшим ногам искрами.

– Оооо, теперь ты просишь, – разъяренная девушка придвинулась почти вплотную к лицу Есении и прошептала, – за все в жизни нужно отдавать свою плату. Слышала такое?

Она даже не представляла, какой страшное и одновременно завораживающее зрелище сейчас собой представляла. Вытянутая в струнку с огромными черными глазами, в которых как в зеркале отражались все чаще бьющие молнии, и образующими кровавую корону волосами. «Как Медуза Горгона», – подумала почему-то Еська и, вспомнив все нюансы древнегреческого мифа, в испуге перевела взгляд за спину Марго.

Лучше бы она этого не делала!

– Там… там… – глаза, уставившиеся в одну точку, округлились в неподдельном ужасе.

– Что «там»? Черти за тобой всем составом явились? – с издевкой бросила Марго, оборачиваясь в направлении вытянутой дрожащей руки. И буквально окаменела от увиденного – в 5 метрах от нее стоял неестественно огромный волк.

Глава 14. Странный разговор

Марго никогда особенно не интересовалась волками, но понимала – этот зверь выбивается из всего ранее известного ей. Во-первых, он был абсолютно белым. Абсолютно! Лишь по бокам и на груди виднелись подпалины цвета ржавчины (бывают ли такие у волков?). Шерсть блестела и в лучах умирающего солнца отливала серебром. Волк стоял ровно, высоко задрав морду и не сводя ярко-жёлтых глаз с замершей напротив девушки. Она невольно восхитилась красотой и мощью животного, подметив, что в холке он значительно превышает метр. Этот гигант мог бы размозжить её голову одним ударом лапы, но почему-то не двигался, лениво наблюдая за происходящим.

Охвативший было Марго панический ужас схлынул, уступив место любопытству. «Забавно, – промелькнуло в голове, – он будто чего-то от меня хочет». Словно прочитав ее мысли, волк нетерпеливо переступил с лапы на лапу и сел. Теперь его голова была на одном уровне с лицом девушки, и она с изумлением прочитала в его взгляде нетерпение. Он торопливо переминался на одном месте, норовя вот-вот сорваться по одному ему ведомым делам. Марго выдохнула и совершенно неожиданно для себя сделала решительный шаг в сторону зверя. За спиной тихо заскулила Есения.

– Заткнись, – бросила через плечо, медленно делая второй и третий шаги навстречу волку. Она поражалась отчаянной смелости, выуженной откуда-то из самых глубин своего существа. И будто в качестве ободрения в памяти услужливо всплыла история, случившаяся с ней года два назад.

******************

– Мамочка, догоняй! – Лука ловко прыгал по тропинке, балансируя на корягах и больших валунах то тут, то там раскиданных по лесной тропинке. – Смотри как я могу!

Мальчишка в один прыжок скакнул на поваленное дерево и замер на одной ноге у самого излома, зажмурившись от удовольствия:

– Правда же круто?

– Великолепно, сынок! Ты такой ловкий, – Марго вцепилась в руку идущего рядом старшего сына, стараясь не выдавать своего волнения. – Мы уже посмотрели, слазь!

Лука спрыгнул с высоты, потёр ушибленное колено и снова поскакал, обгоняя мать и брата. Марго облегчённо выдохнула, но продолжала цепким взглядом следить за сыном. Предупреждать его было бесполезно – он всё равно будет крутиться вьюном, поэтому ей оставалось только создавать видимость контроля, успокаивая себя. Она перевела взгляд на Славика, наблюдающего за ней со снисходительной улыбкой:

– Ну, что ты так смотришь?