Правда твоих глаз

Ольга Мимошла

Правда твоих глаз

Белый свет.

Черная тьма.

С приходом ночи тени нашего города оживают.

Глаза Абсолюта слепы во вспышках неона.

Ночь друг теней скользящих по краю.

Упадем ли мы в пропасть,

ведомые нашим желанием свободы?

Мы прячемся в очертаниях.

Мы ходим во тьме.

Но ваш свет выжег ваш разум.

Мы прячемся и наши рты закрыты.

Но это ваши глаза слепы, уши – глухи, а рты немы

А мы скоро перестанем молчать.

Город Беон.

Всевидящие, так называли утописты, выцветшие люди-альбиносы, живущие на окраинах Белого мира, камеры. Провода и камеры были повсюду, город Беон – город тысячи глаз.

-В Беоне всё спокойно, Великий Властитель – докладывал Верховный главнокомандующий, Белому лидеру. Никто не знал, как он выглядит, лицо его всегда скрывала искусно выкованная из какого-то золотого и серебряного металла маска. Только Великому Властителю дозволялось общаться с Великим Абсолютом, все остальные, даже элита верхнего Уайбла могли увидеть его только в день Хлопкового равноденствия, когда весь город собирался в горах, где когда-то отцы основатели приняли Великую силу Белой истины, соединив руки и коснувшись нерушимого Сверкающего хитона. И получили они великую силу и создали город и дали этому городу имя – Беон. Самым прекрасным и могучим во всем мире, среди всех городов был Беон, а жители его -самыми чистыми и незапятнанными. Чужакам воспрещалось входить в их город, всю торговлю с тем светом имел право вести только клан торговцев, хранивших секреты и рассказывающих ужасы о том, как гниют и разлагаются от неведомой заразы все, с кем им приходилось иметь дело. Проход за стены Беона был только через шахты гор, которые строго охранялись стражами привратниками, и входы и выходы были известны только торговцам и знания передавались по наследству, от отца к сыну, от матери к дочери. Породнившись с кланом торговцев, человек любого пола утрачивал связь со своим кланом, и утрачивал память, он становился торговцем, и дети его были торговцами. Если же он хотел остаться в своем клане, для таких случаев свершались гостевые браки, и судьбы детей, то в какой клан они пойдут, решались голосованием Старейшин рода. Баланс кланов должен быть нерушимым и сохраняться, во что бы то ни стало.

Меловые горы окружали Беон со всех сторон, город был огромным, и жителей в нем было много, город был разделен на две части, в центре был богатый Белый Уайбэл, а чем дальше от центра, тем серее становились стены, больше разруха, больше глаз камер больше бедность.

Грэйноби. Серый тлен витает в воздухе, и оседает даже в крови. Место где погибают сердца, но даже здесь теплится жизнь и надежда. Паутины проводов душат небо, глаза-камеры висят и летают повсюду. Все поколения следящих и карающих глаз.

-Уайбэл нам ты дай ответ

Кто на свете всех белее,

Беспорочней и светлее.

Белое восьмигранное зеркало лежало на витых опорах хитроумной конструкции посреди площади. Над ним стояли четверо жрецов, и каждый из них держал срезанный цветок хлопка. Каждый белый двор выбирал свой цветок, их держали над зеркалом. И лили на них меловое молоко. И с которого цветка падала на зеркало последняя капля, тот двор на год, до следующей назначенной церемонии, становился Белым Кланом города. Ему отдавались все привилегии. На цветы и зеркало лили меловое молоко, жрецы качались в трансе, держась одной рукой за края зеркала, раскручивая и раскачивая его, а второй рукой держа над ним цветок хлопка. Вторя пению зеркала, пели гимны, затем жрецы отпускали его, и звучащее тело приходило в баланс. С зеркала капали на землю звучащие капли мелового молока. Все на площади замерев ждали и считали последние стекающие капли с цветков.

На площади собирались все кланы Великих четырех домов, кто-то называл их дворов, более древние жители города. Кланы различались по одежде – Торговцы – Белые с золотом, Жрецы – Белые в плащах и капюшонах, Воины – Белые гладкие и сетчатые, Мудрецы – Белые кружевные. Четыре Великих двора, Великих Белых дома, в каждом из них были еще разные подкасты, но все они были частью одного из четырех или примыкали к ним.

Основную часть жителей города Беон составляли Белые марлевики или утописты, но они не входили в четыре великих прославленных дома. Окраины города где они жили и размещались были разрушенной сереющей частью города, утописты оттирали и белили стены своих жилищ, латали как могли, но они продолжали сереть и разрушаться, утопая в проводах камер-глаз. Белые марлевики всегда были белые, потому что вся их жизнь от заката до рассвета проходила в меловых шахтах. Мел нужен был Беону. Белый мел и белый хлопок.

Белые марлевики должны были молиться всю жизнь и усердно работать в меловых шахтах, чтобы отработать свой грех, ведь из-за своей греховности утописты были прокляты и начинали терять кожу. Она всё больше и больше белела высыхала, отслаивалась, мечтами прорывалась, отделяясь от тела и начинала слезать словно гипсовая марля. После нескольких потерь кожи тело становилось мелом и рассыпалось.

В начале это происходило со стариками, потом начали такими становиться взрослые, потом это начиналось с подросткового возраста, и вот уже такими начинали становиться дети.

Ходили слухи, что в белых меловых горах есть огромные меловые головы и руки, ставшие скалами. Это были первые преступившие непреложный закон Великого Абсолюта, начавшие с ним битву и потерпевшие поражение. За это они были обращены в меловой камень и навсегда заточены в горах и шахтах, создавая горы защищавшие Беон от вездесущей скверны и ужасных болезней.

Однажды у одной женщины, муж которой работал и пропал в Белых меловых горах на секретных раскопках и разработках родился ребенок, мальчик, его назвали Алей. Мать с ужасом увидела, что кожа на его руке стала отходить сразу, как он родился. Это было слишком рано, его могли забрать воины в сетчатых масках и отдать в станции-скиты легатов. Они уходили в горы и больше оттуда не возвращались, вся их жизнь была подчинена молитвам и страданиям во имя Великого Абсолюта. Чем раньше проявлялась меловая болезнь, тем большая скверна была в рожденном, тем больше усилий он должен прилагать, чтобы спасти свою душу от вечных мук и страданий. Тем больше был его долг перед Беоном. Скиты и станции были отдельным миром, о котором запрещено было говорить с обычными людьми всех каст и домов. Фанатики и опыты, вот слова, которые иногда доносились из разговоров, которые прекращались от страха сразу, едва начавшись. Так велик был ужас и благоговение. Перед жертвами во имя и святостью и милостью Великого Абсолюта, который позволял всем, даже самым падшим жить и работать во имя и славу его, давая шанс искупить свой грех, и вознестись в Белые небеса садов Белого хлопка. Это было самое прекрасное место, которое только могло быть, оно было столь прекрасно, что даже представить и вообразить его не было никакой возможности ума и сердца. Квинтэссенция белости и святости всех и всего, самое близкое и возможное единение с Белым Абсолютом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.