Последний Словотворец. Кровь Первых

Маэль расстроенно опустила голову. Золотистые локоны упали на плечи, пряча ее лицо от внешнего мира. Почему-то мне совсем это не понравилось.

– Боги не могут вмешиваться в вашу жизнь.

– Но вы помогли мне в лесу. – В словах слышалось упрямство.

Удивительно и дерзко. Она хоть понимала, что пытается спорить с Богом?

– Ты предлагала свою душу богам.

Маэль подняла голову. На мгновение ее лицо приобрело очень изумленное выражение, а губы приоткрылись.

– Значит, правда, что все мои молитвы были услышаны и потому Древний бог теперь здесь?

Она радовалась так, как будто ее одарили всеми благами сразу. Я хотел возразить, но внезапно понял, что Маэль оказалась права и если бы не ее молитвы, то мы никогда бы не встретились. Мне осталось лишь промолчать и снова положить морду на лапы, прислушиваясь к новым звукам странной и в тоже время невероятно прекрасной земли.

* * *

Так начался мой путь. Я сдержал обещание и вернулся через день к братьям. Они не порицали меня, только Сэим иногда многозначительно ухмылялся. Но с того момента наш великолепный сад стал моей клеткой. При каждой возможности я слушал молитвы и среди всех просящих всегда находил лишь одну. Теперь Маэль, не боясь, рассказывала намного больше. Она описывала все вокруг, при этом никогда не жаловалась и не говорила о том, что после моего ухода им пришлось искать новое безопасное место, чтобы построить там дома. Я это знал, потому что часто присоединялся к Лэиму, обучаясь контролировать земные токи. Мне было необходимо видеть и уметь больше. Брат относился с пониманием к моим стремлениям и охотно помогал наставлениями.

Раньше созданный нами мир казался далеким и нереальным – тем, к чему невозможно прикоснуться. Сейчас он наполнился звуками ее голоса, звездным небом и лунным светом, ароматами скошенной травы и мокрой земли после дождя. Через нее мир обретал яркие краски. Моя сила крепла с каждым днем, и теперь я точно знал, в чем заключается мощь богов – она в душах, которые любят нас без принуждения, по собственному выбору.

Иногда я не выдерживал ноющей боли в груди и спускался к ней, заимствовав у Сэима ипостась волка. И тогда ночью, под звездами, мы вели наши безмолвные беседы.

Так стало происходить все чаще. Мир людей и Маэль пленили меня, не оставив ни единой возможности сопротивляться манящему зову, и я уже не мог надолго оставить их.

– А все боги выглядят, как огромные звери?

Она сидела на расстоянии вытянутой руки и заплетала косу. Волнистые волосы не хотели ложиться как надо, и Маэль повторяла одно и то же движение раз за разом.

– Нет, мы предпочитаем человеческое обличье.

Маэль прервала свое занятие и внимательно посмотрела на меня, в ее глазах читался немой вопрос.

– Ваш мир не выдержит явления божественной сущности, а облик зверя позволяет ее сдержать.

– У Древних богов есть правила?

– Без них в мире воцарился бы хаос.

Она поежилась и поджала под себя ноги, накрыв их подолом плаща. Времена года быстро сменяли друг друга, и ночи из теплых стали промозглыми. Мне нравилось ощущать приятную свежесть, но человеческое тело было слабым, в отличие от бессмертного зверя.

– Подойди.

Маэль помедлила и мотнула головой.

– Твой Бог сказал тебе подойти.

Она нахмурилась, но все же пересела ближе ко мне, не смея ослушаться. Я чувствовал ее учащенное сердцебиение, слышал прерывистое дыхание и, даже не задумываясь, положил морду ей на колени. Маэль удивленно замерла, боясь пошевелиться.

– Ты можешь дотронуться до меня. Тебе позволительно.

Маэль очень медленно опустила ладонь и осторожно провела по шерсти. Мои глаза сами собой закрылись. Ее движения были легкими и плавными, они успокаивали и дарили гармонию. Мне хотелось лежать так вечность и слушать стук человеческого сердца. В воздухе витали запахи увядающих трав, но даже они не могли помешать воцарившемуся умиротворению. Сила приятно текла по венам. К ней примешивались нити жизни и звенели в едином ритме с ее дыханием.

– А боги могут любить?

Ее вопрос заставил меня вынырнуть из неги.

– Конечно. Мы – творцы, и не можем не любить свои создания.

– Нет. – Маэль замялась и, нервничая, стала жевать нижнюю губу. – Как мы, люди.

Я задумался. Для творцов любовь к душе была высшей степенью проявления чувств, но она явно имела в виду их человеческое понимание любви, плотское и низменное.

– Боги любят души людей, невзирая на их сосуды. Тела – лишь временные пристанища, они не имеют значения для создателей.

Маэль слабо улыбнулась и продолжила задумчиво гладить шерсть.

– Древний Бог…

– Нэим.

Рука девушки замерла в ожидании.

– Называй меня Нэим.

– Хорошо, Нэим – первый спустившийся на землю бог в образе звездного волка.

Я недоуменно приподнял морду.

– Твоя шерсть светится в лунном свете мириадами звезд, а в глазах зеленеет сочная листва.

Маэль не шутила, она действительно так думала. Ее голос полнился благоговением и бесконечным доверием. Кровь зверя забурлила, смешиваясь с божественной силой. Еще никогда ранее я не чувствовал себя таким живым и настоящим.

Обычно наши разговоры не затрагивали проблемы людей. Я видел, что им тяжело кочевать с места на место, что они голодают и болеют, но она никогда не жаловалась на это и не просила помочь. Маэль знала, что богу это было не подвластно. Но, несмотря на невзгоды, она каждый раз встречала меня широкой улыбкой. Звездные ночи стали нашим пристанищем – бога Нэима и смертной девушки Маэль. В холода я закрывал ее от ветра и согревал теплом своего звериного тела. В зной она плела мне венки из луговых цветов, и ее смех – неслышимый для людей – в моей голове звучал прекраснее трелей птиц в небесном саду.

* * *

Прошел не один год. Я по-прежнему не вмешивался в жизнь людей, а Маэль не просила помощи. Но нити, исходящие от душ, стали ярче, молитвы же обрели другой смысл. Все чаще в них слышались не прошения о собственном здравии и благополучии, а рассказы о мире, природе, звездах. И я точно знал – в этом была ее заслуга. Чистая душа несла свет, и он не мог остаться незамеченным. Меня наполняло приятное спокойствие. Даже наши с братьями связи стали прочнее, и казалось, что еще немного и я тоже буду готов стать истинным творцом.

Но, будучи бессмертным богом, я не учел одного – век людей недолог. Они увядали слишком быстро, как однолетние цветы в саду. И так же быстро разжигали новые войны, погрязнув в ненависти ко всему живому. Желание очистить землю туманило разум, и я всеми силами пытался не допустить опрометчивых поступков. Лэим и Сэим не торопили меня, позволяя следовать своему пути. Даже богам требовалось время для того, чтобы осознать и принять истину, на которой все строилось. Главным оставалось одно – не нарушать правила мироздания. Непреложный закон звучал набатом каждый раз, когда божественная сущность во мне начинала колебаться, подвергая сомнению наши устои. Я сливался с пульсирующими токами, отдавал им силу, восстанавливал хрупкое равновесие в мире и внутри себя. Но молитва Маэль стала предвестником приближающейся бури.

– Древние боги, прошу вас, услышьте мои молитвы. Помоги… Нэим…

Мое имя, произнесенное Маэль с горечью и надеждой, отдалось болезненными уколами по всему телу. Подобно сотне раскаленных игл, отзвуки моего имени вонзались в божественную плоть, порождая отчаяние. Сколько я уже не был на земле? Месяцы или же годы? Что произошло с моего последнего визита? Волна из смешанных чувств грозила затопить в бушующем потоке. Связь с нитями, протяжно зазвенев, оборвалась.

Я, не задумываясь ни на мгновение, принял обличье волка. Сэим не возражал. Как истинный создатель каждый раз после моего возвращения он расспрашивал меня обо всем и проверял, хорошо ли справляется ипостась Первого зверя с божественной силой. К сожалению, облика хватало лишь на день, потом истинная сущность неизбежно вырывалась наружу. Но я никогда не подвергал землю такой опасности и возвращался намного раньше установленного срока.

Сверкающие тропы вели меня вниз, к Маэль, оставляя позади выжженные пустоши и бескрайние леса. Звезды светили все так же ярко, а свет ее души был такой же прекрасный и чистый. Маэль ждала моего появления и, увидев огромного зверя, выходящего из-за деревьев, бросилась ко мне. Она прижалась лбом к волчьей груди, огрубевшими от работы пальцами зарылась в густую шерсть. Маэль повзрослела, я почуял это и увидел в ее взгляде, который из озорного стал уставшим и потерял прежний блеск. Сколько человеческих лет прошло? А сколько осталось? Почему я не задумался об этом раньше? Но запах смерти не преследовал ее, только привычный аромат луговых цветов и трав.

– Маэль! – грубый голос ворвался в наше единение, и я почувствовал, как она вздрогнула.

Предостерегающий рык вырвался из пасти. Среди деревьев появился крепкий молодой мужчина. Увидев меня, он выхватил меч странной формы из ножен. Я хотел рассмеяться. Человеческое оружие против Бога.

– Маэль, медленно отойди от зверя. – Мужчина осторожно и не спеша стал приближаться к нам, держа меч перед собой.

Услышав его приказ, она с силой мотнула головой и зарылась лицом в шерсть, ее пальцы еще крепче вцепились в мою шкуру.

– Маэль, я сказал: отойди от этого чудовища.

– Чудовища? Как жалкий человечишка смеет так обращаться к Древнему богу?

Мои хвосты били из стороны в сторону, а шерсть на загривке встала дыбом. Нити пульсировали под лапами, и мне нестерпимо захотелось оборвать жизнь этого глупца.

– Нэим… – слабый голос Маэль прозвучал в голове.

Она чувствовала мою злобу и знала, что существуют непреложные законы, которые нарушать нельзя.

Я вздохнул, успокаиваясь, и прорычал:

– Кто ты, глупое творение моего брата?

Мужчина, опустив клинок, замер. Глаза маняще блестели в лунном свете, напоминая траву из небесного сада, по которой скатывались капли росы, сверкающей на солнце.

– Дарий. Тот, кто поведет за собой глупые создания, которых бросили их творцы, Древние боги.

Глава 4

Его голос сочился ненавистью, словно яд капал из змеиных клыков.

Маэль поспешно развернулась и, выставив перед собой раскрытые ладони, вновь покачала головой. Ее движения стали решительными, из них ушла вся мягкость.

– Боги не виноваты в наших поступках. Они не обязаны исполнять просьбы людей.

Мужчина внимательно всмотрелся в лицо Маэль. Я знал, что никто не мог ее слышать, но, к моему удивлению, он тяжело вздохнул и потер рукой щеку, будто понимая все, что она хотела сказать.

– Так, значит, вы со стариком не бред несли и… – Дарий помолчал, подбирая слова, – вот эта огромная зверюга на самом деле Древний бог из сказаний?

– Забываешься, человечишка. – Я оскалил зубы.

– Так сожри меня, о Великий бог, и, может, в следующий раз ты придешь уже к ее хладному телу. – Он махнул рукой в сторону Маэль.

Она нахмурилась, с силой топнув, и несколько веточек громко треснули в ночной тишине.

– Да брось! Ваша вера не дала нам ничего! Спустился твой дражайший бог, и что? Он вернет тебе брата? Освободит людей из рабства? А может, расскажет тебе красивую сказку? Или оживит старика? Очнись, Маэль! Богам плевать на людей.

Первобытный гнев затмил разум, а когти впились в землю, вытягивая нити. Кровь зверя бурлила в венах, принося боль и жгучее желание разорвать глупца. Но мелькнувшая мысль охладила пыл. Ведь я думал так же, как и он, – подходил к братьям, пытаясь их переубедить, и даже сбежал на землю. Тогда почему сейчас ярость проснулась и жгла внутренности? Постойте… «Ее хладное тело». Я посмотрел на изменившуюся Маэль, которая все еще отгораживала меня от Дария, как будто защищала бога от человека.

– Сколько меня не было?

Я не видел ее лица, но чувствовал, как она напряглась и осторожно ответила:

– Семь лет, Нэим.

Слова, вопреки всем стараниям, отдавали горечью. Семь лет. Для богов это лишь краткий миг, но не для людей. Как я мог отсутствовать так долго?

– Почему ты не позвала меня раньше?

– А она звала, Великий бог, – с издевкой сказал Дарий.

Он прислонился спиной к дереву и сложил руки на груди. Этот человек не испытывал ни страха, ни уважения к богу. Наоборот, всем своим видом Дарий пытался показать, насколько ему противно мое присутствие.

– Когда ее дядю пытали и жгли заживо – она молилась. Когда ее брата забрали в рабство с остальными детьми – она молилась. ОНА МОЛИЛАСЬ, дьявол вас дери! – его кулак с размаху врезался в дерево, оставив глубокую вмятину.

Несмотря на все неуважение к богам, стоило признать, что Дарий был сильным и имел железную волю лидера. Я невольно восхитился такими качествами.

– Но вы, о Великий бог, остались глухи к ее мольбам, впрочем, и к остальным тоже. А сейчас явились во всей своей красе. Зачем? Сказать, что это наш выбор? Что мы сами виноваты и вы не можете ничего сделать или же не хотите? – Дарий недобро прищурился. – А может, вы желаете увидеть все своими глазами, Великий бог?

– Нет! – Маэль замахала руками.

Ее плечи дрожали, и я ткнулся носом в золотистые волосы успокаивая.

– Веди меня, человечишка.

В глазах Дария загорелся огонь – так пылали сильные души. Мне не нравился этот человек. Его правда была беспощадной и проникала слишком глубоко. Маэль положила руку мне на морду, но я аккуратно стряхнул ее. Сейчас мне не требовалось утешение – я лишь хотел знать, что тут творилось последние семь лет.

Лес, через который мы пробирались, выглядел мертвым. Я не ощущал в нем былой силы. Обычно с холодами природа засыпала, сохраняя жизнь до наступления тепла, но здесь было по-другому. Лес отказывался питаться от земных нитей. Он хотел умереть. Подушечками лап я ощущал его боль и безысходность. Богу стоило безоговорочно принять такой выбор, но мне он казался… бесчеловечным? Какое странное слово. Я тряхнул головой, отгоняя неправильные мысли.

Дарий уверенно шел впереди, даже не оглядываясь на нас. Маэль кротко следовала за ним, и мне не нравилась ее чрезмерная покорность. Она выглядела угасающей, как пламя свечи, которое пытались задуть. Семь лет. Почему же я не слышал ее молитвы, хотя как безумный искал их каждый раз?

Наконец лес стал редеть, и мы вышли на небольшую поляну возле тихого ручья. Назвать это место поселением людей было бы издевкой. Шаткие шалаши из веток и листвы служили слабым укрытием от ветра и холода. Несколько людей тесно жались друг к другу, греясь возле небольшого костра. Увидев пламя, Дарий спешно подбежал к нему.

– Я же сказал не разводить огонь ночью! Или вы хотите, чтобы за нами пришли? – он разбросал ветки, затаптывая пламя, пока от костра не остался лишь дым.

– Прости, но тебя долго не было и дети замерзли, мы хотели согреть немного воды, – голос женщины звучал очень слабо.

– Думаешь, детям поможет, если дым и огонь выдаст наше укрытие? – он продолжал напирать на них.

Маэль раздраженно отбросила волосы с лица и прошла мимо Дария, пихнув того плечом. Я еле удержался, чтобы не фыркнуть. Она сняла плащ и накинула его на плечи детей, которые жались к женщине, а потом повернулась к нам.

– А лучше, если мы все замерзнем? Они не воины.

Дарий снова некоторое время внимательно наблюдал за ее лицом и потом… улыбнулся?

– Не ругайся на меня, твой взгляд режет лучше моего меча.

Оказывается, он неплохо понимал Маэль. Сколько времени ему потребовалось, чтобы так тонко подмечать ее эмоции? Семь лет?

Тихо рыкнув, я вышел на поляну. Свет луны следовал за мной, а лапы оставляли глубокие следы. Люди возле разворошенного костра в испуге затаили дыхание.

– Что ты хотел показать мне, человечишка?

Улыбка Дария быстро сошла с лица, и оно снова приняло презрительное выражение.

– Идем, Великий бог. Пора бы снять небесную пелену с ваших божественных глаз.

В отдалении от кучки палаток стояла самая большая из них. Опорой ей служили несколько крепких деревьев, между которыми соорудили навес. Натянутая ткань свисала до земли, защищая от непогоды. Она держалась с помощью деревянных кольев и веревок. Несмотря на то что палатка была просторная, мне пришлось пригнуться, чтобы войти вслед за Дарием.

Он шире распахнул полог, чтобы свет луны попал внутрь, но и без него волчьи глаза прекрасно видели в темноте. То, что открылось передо мной, вызвало тошноту. Запах гниения, смерти и болезни удушающим смрадом впился в нос. Хотелось немедленно броситься прочь, чтобы глотнуть свежего воздуха, но я переборол себя и всмотрелся в источник зловония. Палатка полнилась людьми разных возрастов и пола. Их вид ужасал. Они были истощены и изувечены. Нити их жизней еле ощущались. У некоторых отсутствовали рука или ноги, у других сквозь рваную, изношенную ткань одежды виднелись сильные ожоги и загнивающие раны. Они даже не обращали на нас внимания, как будто исполинский волк каждый день появлялся перед ними. Что же здесь произошло?

– Вот, Великий бог, это ваш выбор – не вмешиваться в дела жалких людишек. Или хочешь сказать, что они сами виноваты? Что мы сами выбрали пойти по такому пути? А маленькие дети тоже? В чем они повинны? – его шипение звучало громче любого крика.

Ответа на вопрос не существовало. Я сам не мог этого понять. Ведь боги должны нести ответственность за свои творения, но братья всегда убеждали меня в обратном. Они твердили о праве выбора и неприкосновенности душ.

В палатке разом стало слишком тесно, и я попятился, чтобы выйти. Пустота и леденящий холод непривычно расползались внутри. Знать, что подобное происходит на Земле, – это одно. Но видеть воцарившийся кошмар собственными глазами пробуждало бессильную ярость. Дарий встал рядом, а Маэль обеспокоенно вглядывалась мне в глаза, пытаясь что-то уловить в них.

– Это только маленькая часть. – Он сложил руки на груди и посмотрел под ноги. – Самопровозглашенные правители отлавливают всех неугодных и обрекают на рабство. Они строят крепости, не жалея жизней пленных. Убивают ни в чем не повинных людей и тех, кто противится их власти, отбирают урожай, оставляя целые деревни голодать и умирать.

Он поднял голову и решительно посмотрел на меня.

– Брата Маэль тоже забрали, а дядю убили, когда он пытался бежать.

Я помнил того мальчика, который жался к седому мужчине. Маэль часто рассказывала про него в наши встречи.

– Человек, оставь нас.

Дарий открыл рот, чтобы возразить, но, передумав, махнул рукой и ушел к остальным палаткам. Его странный меч угрожающе блестел на поясе. Я двинулся в сторону леса, зная, что Маэль пойдет следом. Мы не стали заходить в глубь, лишь скрылись за первыми деревьями.

– Говори. Расскажи мне все.

Раздраженный рык вырвался из пасти против моей воли. Я злился, но не стоило этого показывать.

– Все так, как и сказал Дарий. Его слова – чистая правда.

Маэль присела на ствол поваленного дерева.

– И ты молилась мне хоть раз за все эти семь лет?

Она решительно кивнула.

– Почти каждый день, но ты не приходил, ни разу. Я ждала, но не ощущала твоего присутствия.

Как такое возможно? Ведь я всегда прислушивался к молитвам и искал ее среди всех.

– Ты просила о помощи. Какой?

Маэль закусила губу и вцепилась руками в подол платья. Она нервничала, а нить ее жизни мерцала, отражая состояние души.

– Я знаю, что боги не вмешиваются в дела людей, поэтому даже не спрашиваю, можешь ли ты помочь раненым. Но Дарий хочет отправиться к пленным и попытаться освободить их… и брата тоже. – Ее голос дрогнул, но она продолжала уверенно смотреть прямо мне в глаза. – Они не вернутся, Нэим. Никто из них, кроме Дария, не умеет толком держать меч, да у нас и нет столько оружия. Их так же отправят в рабство.

– Тогда им не следует идти.

Она мотнула головой.

– Дарий пойдет, он уверен, что нужно действовать и медлить нельзя.

– Чего ты хочешь от меня?

– Ты же бессмертный, можешь сопроводить его и напугать тех людей, как тогда, в нашу первую встречу. Тебе не придется вмешиваться, только быть рядом. – Голос в моей голове полнился надеждой, и от этого становилось больно.

– Даже тогда я был на грани вмешательства.

– Прошу, Нэим. Просто сопроводи их. Если нужно подношение, то возьми мою душу в уплату. – Маэль вскочила и подошла вплотную ко мне.

– Ты отдаешь мне свою… душу?

Глупое создание Сэима. Как она может так просто отдать что-то настолько ценное богу?

– Да!

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Это вечная связь, Маэль. Твоя душа будет питать меня вечно и всегда будет со мной, что бы ни случилось. Каждое свое перерождение, каждый цикл она не найдет покоя и будет предназначаться лишь мне. Это бесчеловечная сделка, Маэль. Отвратительная для людей, ужасная.

– И совсем не ужасная. В старых преданиях говорилось о таких связях. С помощью них боги становились могущественнее и…

– Перестань! Ты не понимаешь, о чем говоришь! – я угрожающе зарычал. – Такое подношение ничем не лучше вашего рабства.

– Значит…

– Я пойду, но не буду участвовать, только наблюдать.

Яркая улыбка озарила лицо Маэль. Именно так она сияла раньше. Семь лет назад…

Мы вернулись к палаткам, где Дарий вместе с другими мужчинами разбирали оружие. Я заметил лишь несколько мечей, остальное выглядело самодельным подобием оружия. Маэль прошла прямо к ним и тоже потянулась за мечом. Ее руку ловко перехватил Дарий.

– Ты не пойдешь с нами, и упрямиться бесполезно. Я не для того обучал тебя защищаться, чтобы ты бросалась на острие меча сама. Останешься с женщинами и ранеными. – Он резко отпустил ее, и она, качнувшись, оступилась, но чудом удержалась на ногах.

Я оскалился и угрожающе двинулся на Дария, но ни один мускул на его лице не дрогнул.

– А может, наш Великий бог применит божественную силу и тогда нам не придется никуда идти?

– Дарий! Хватит!

Мне показалось, что каждый услышал гневный крик Маэль, хотя не раздалось ни звука. Она тяжело дышала, сжав руки в кулаки, и прожигала взглядом Дария.

– Ха-а, прости, но тебе действительно стоит остаться, и ему тоже. – Он кивнул в мою сторону.

– Я пойду с вами, человечишка, но вмешиваться не стану. Делай, что задумал.

Дарий удивленно поднял густые брови, а мужчины рядом зашептались. По виду самый старший из них обратился прямо ко мне. Его голос подрагивал, а взгляд не поднимался выше уровня моей груди.

– Древний бог, наша вылазка должна быть незаметной, а ваш вид обнаружит нас раньше, чем мы успеем приблизиться к ним.

– Проблема только в этом?

– Да. Нам нужно до рассвета добраться до их лагеря за той горой. – Дарий указал за лес.

Я согласно мотнул головой и выпустил когти, впиваясь ими в стылую почву. Нити оплетали звериное тело, пока полностью не скрыли под собой каждый открытый участок, делая меня частью себя. Слиться с земными токами и стать незаметным для людей в обличье волка было сложно. Это сильно изматывало, но им не следовало знать подробностей. Один раз можно перетерпеть, а повторения такого безумства не потребуется.

– Ого! И никто не увидит бога? – Дарий помахал руками в воздухе, пытаясь нащупать меня.

– Пока я сам того не захочу, человек.

– Отлично, то, что нам нужно. – Он поправил свой меч на поясе и подошел к Маэль. – Не беспокойся, мы приведем его. Клянусь твоим дражайшим богом.

Дарий нежно провел пальцами по ее щеке и ласково улыбнулся. Я чувствовал, как нить его жизни тянется к Маэль. Но отсутствие обоюдной связи почему-то приятным теплом разлилось в груди. Снова меня посещали мысли, не свойственные богам, и их нестерпимо хотелось стряхнуть, как назойливых насекомых.

До горы мы шли без препятствий. При желании я мог даже отсюда узнать, сколько там людей, но предпочитал не рисковать применять силу, чтобы не разрушить кокон, скрывающий мой облик. Повстанцы, вооружившись самодельными копьями и погнутыми мечами, подозрительно оглядывались. Им явно не нравилось, что где-то рядом идет невидимый волк-исполин. Дарий возглавлял эту жалкую вылазку и недовольно хмурился каждый раз, когда под ногами кого-то из мужчин хрустела ветка. Вопреки переживаниям Маэль, я чувствовал, что из всех именно он будет тем, кто точно вернется. Такие души не погибают, они закаляются. Прочная нить его жизни мерно светилась. Если бы Дарий верил в богов, как Маэль, то насколько же прекрасная связь могла бы быть между нами?

Наконец умирающий лес остался позади. Оставалось не так много времени до момента, когда первые рассветные лучи озарят гору. Чем дальше, тем больше наша вылазка мне казалась глупой и бессмысленной.