Звон мечей. Первая часть дилогии «Путь в никуда»

Нижнее белье, как, впрочем, и вся одежда были довольно грязными, и я не стал его надевать, как и броню – слишком тяжелая, а я предпочитаю подвижность в бою, чем мнимую защиту. Этих же ребят доспехи не спасли, хотя они, судя по всему, полжизни в них провели. Длинная нательная рубаха, подкольчужник, штаны, мягкие кожаные сапоги и, естественно, плащ. Оружие… не то все, не то… слишком массивное и тяжелое. Лес постепенно приближался, и я нашел уже себе неплохой нож с односторонней заточкой. Учитывая предпочтения оружия местного населения, мне также был необходим меч, поскольку нож – не слишком эффективное оружие против меча в руке профессионального бойца, благо, добра этого здесь валялось навалом. Перебирая подходящие мечи, я их очень быстро отбраковывал. Возможно, здешний стиль боя и диктовал мастерам делать такое оружие с тяжелым широким и коротким лезвием, имеющим утяжеленное острие и неправильный баланс, но я привык иметь дело с японским оружием, например, катаной. Нечто длинное, легкое и подвижное. Размышляя о выживании, я гнал от себя мысли об этой местности, но они, как назойливые мухи приходили вновь и вновь.… Как я сюда попал? Где вся моя одежда? Что это за место? Что за бойня здесь произошла? Почему эти люди все в старинной одежде с доисторическим оружием? Вопросы так и сыпались, но я не находил на них ответа. Хотя, заказчик и шамкающая бабуля, подсунувшая дурман-траву, явно были в курсе. Вот только что происходило, когда я валялся в отключке, кто меня перевез в эту местность и, собственно, с какой целью?

Погруженный в размышления я чуть было не пропустил ЕЕ… Я опустился на колени и с замирающим дыханием прикоснулся кончиком пальцев к НЕЙ…, великолепная, с благородными корнями…, строгие прямые линии, обоюдоострая заточка, легкое тонкое лезвие, которым не разрубить доспех, но, которое, прямым ударом найдет в нем щель… Трудно определить ее корни…, что-то отдаленно напоминающее китайское семейство мечей ЦЗЯНЬ… я провел пальцами вдоль лезвия и почувствовал тепло, исходящее от металла… ОНА меня приняла,… узнала… я осторожно взял ее в руки… длинная… около метра… невероятно легкая и гибкая… ей можно драться как одной, так и двумя руками. Ее вид был смертоносен, стилизованная под смерть, со змеями, сплетающимися на рукояти, с гардой похожей на две скрещенные человеческие кости с витиеватым узором на лезвии она была бесподобна. Размахнулся для пробы, и ОНА ЗАПЕЛА… не обычный свист воздуха, а именно пение. У меня по телу пробежали мурашки, казалось, она режет воздух, это было невероятно… Почему она, а не он… не знаю… это интуитивное решение, как будто она сама сказала мне об этом… – Как тебя зовут? – спросил я, нежно поглаживая изящное лезвие… – Ада – прошептала она и по клинку прошла легкая вибрирующая дрожь….

Самое странное, что у этого меча не было хозяина… Ада лежала на пятачке метров пять в диаметре, где не было ни одного тела, словно она сама здесь возникла из ниоткуда. Неважно, теперь у нее был хозяин. Нарезав ножом плотную ткань плаща, снятого с первого попавшегося трупа на длинные полосы я соорудил привычные наспинные ножны для Ады. Расположив ее поудобнее, я попробовал быстро выхватить ее из-за спины. Казалось, рукоять Ады, сама прыгнула со стремительностью змеи ко мне в руку. – Со мной можешь ничего не бояться – казалось, шептала она, и я не боялся, я знал, что так и есть.

Подойдя ближе к лесу, я начал замечать людей. Субъекты невзрачной наружности, в грязных лохмотьях рылись среди трупов, выискивая чем поживиться. Мой путь пролегал мимо одного из таких стервятников. Он что-то пытался достать из-под трупа, но, очевидно ему мешала тяжелая броня и мародер, заходя то с одной, то, с другой стороны, все не мог перевернуть мертвого воина. Он так увлекся своим занятием, что заметил меня только тогда, когда я оказался в нескольких шагах от него. Человек резко вскочил, рассыпая всевозможные побрякушки и начал лихорадочно рыться в складках лохмотьев, и, наконец, выудив оттуда что-то, наставил на меня и что-то быстро затараторил.

Я просто развел руками и спокойно сказал, что не понимаю его. Сперва, он замер, уставившись на меня, а затем с криками побежал в сторону группы других людей. Я слегка увеличил шаг, до леса оставалось метров триста, но до него мне не дали быстро добраться. Наперерез мне двигалась группа из шести человек, назад пути тоже не было – мародер еще с четырьмя коллегами по бизнесу. Я подошел к лесу так близко, как удалось, и остановился, поджидая обе компании. Первыми подошли те, что перегородили мне путь. Невысокие, коренастые мужчины, некоторые, в броне, кованой явно не по их плечу, в грязноватой одежде и ледяными глазами. Эти умеют убивать…. Один из них, возможно главарь, вышел на шаг вперед и что-то спросил. Я опять ответил, что ничего не понимаю. Видимо это ему это не понравилось, он что-то презрительно процедил и плюнул мне в ноги. Если это было оскорблением и на него как-то нужно было отвечать, то я не знал как. Не отрубать же голову, в самом деле, хотя, кто их знает…

К этому времени подошла другая компания и молча остановилась позади меня. Я слегка повернулся, чтобы краем глаза видеть их. Такое же сборище падальщиков, как и эти. Уже ясно было, что это за люди, такие всегда следуют за армиями в надежде поживиться после сражений. Главарь показал на мой меч и что-то резко произнес. «Отдать Аду? НИКОГДА!» Я просто молча стоял и делал глупый вид, как будто не понимаю, чего он хочет. Он, что-то раздраженно крикнул и размашистым движением еще раз показал на меч, сам, взявшись за рукоять своего. Ничего удивительного, что его сразу заинтересовала моя детка. Она выделялась как лань в стаде коров. Их тоже заворожила магия ее красоты, вон как глазки заблестели, предполагая цену, какую они за нее заломят. Остальные мародеры повторили его движение, приготовившись выхватить мечи при первом признаке неповиновения. Я медленно поднял руку над плечом, и Ада легко скользнула мне в ладонь. Кодовая фраза, сдвиг сознания, я почувствовал, что мир вокруг замедляется, становится четче. Движение, как будто я протягиваю ему Аду, переходит в удар, прямо в открытое горло. Шаг вперед, удар левой рукой в висок другого, моя крошка живет…, выйдя из горла противника, она находит еще одну жертву…. Все удары слились в одно плавное и невероятно быстрое движение. Не дожидаясь остальных, я бегу к лесу. Вдох – выдох… вдох – выдох… пять шагов, десять шагов, пятнадцать… звуки трех падающих тел, крики погони. Главное, добежать до леса, там их численное превосходство будет сведено до минимума.

Мой высокий рост и, соответственно, более широкий шаг давал мне неслабое преимущество по сравнению с этими коротышками, и я быстро добрался до леса. Началась игра со смертью. Густо растущие деревья не давали им толпой напасть на меня. По одному, по двое я вылавливал их и резал, резал, резал… как скот на бойне, словно кровавый мясник одного за другим я убивал этих странных людей. Ада, вся в крови, словно пела от радости, иногда причмокивая, входя в очередное тело, как нож в подтаявшее сливочное масло. Не знаю, сколько это могло еще продолжаться, но они, наконец, поняли, ЧТО я такое, поняли и ушли, те, кто остался в живых. Морально и физически уставший я присел на пушистый, зеленый мох и, оторвав кусочек, принялся тщательно вытирать Аду. Раньше я никогда никого не убивал. Наверное, я должен был чувствовать себя плохо, тошнота, нравственные терзания, но в душе было пусто. Такое ощущение, что у меня вырезали орган чувств и я, спокойно вытирая меч от крови, скорее пребывал в моральной Нирване, чем в Аду. Скорее всего, мне это даже понравилось. Дотошно осмотрев Аду, и не найдя ни одного пятнышка, я убрал ее за спину. Как только прервалось физическое соприкосновение с мечом меня понемногу начало накрывать. Нравственные терзания, немного паники. Это только что сделал я? Убивал людей и получал от этого удовольствие? Чтобы прийти в себя, сделал несколько глубоких вдохов/выдохов, как меня учили и закрыл глаза, сосредоточившись на другом.

Чего хотели от меня эти люди? Аду. Но мне почему-то показалось, что они все равно бы меня убили, даже не будь у меня ее. Здесь что-то происходило, что-то глобальное, хотя бы об том можно было судить по горе трупов на поле. Язык, язык, язык… все упирается в него. Поймать аборигена и заставить его научить меня языку? Я даже усмехнулся от подобной мысли. Несмотря на мои достижения на поприще языкознания, я очень сильно сомневался, что за короткое время смогу с нуля изучить совершенно чужой язык.

Адреналин боя ушел, и на меня накатила усталость. Также сказывалось то, что я довольно длительное время дышал трупным ядом, слегка кружилась голова и начало слегка подташнивать. Сейчас бы стакан молочка для поправки здоровья, только вот где ж его возьмешь. Сложно было сказать, сколько времени я провел в этой странной местности, но солнце заходить так и не собиралось. Солнце. А было ли оно вообще? Пока я был на поле, оно ни разу не выглянуло из-за плотной серой пелены туч. Ни рассвета, ни заката. Все такая же мерзкая, раздражающая полутьма. В лесу же было еще темнее. Редкие лучики тусклого света с трудом пробивались через густые кроны огромных деревьев. Сейчас самым главным было восстановить силы, пары часов полудремы было бы вполне достаточно, чтобы продолжить исследования этого необычного места. Отойдя подальше от кромки леса, я нашел дерево повыше, с раскидистыми ветвями, залез на него и решил немного подремать. Верхняя часть дерева, как бы защищая меня от невзгод этого негостеприимного мира, была окутана серебристым, полупрозрачным пологом. Несмотря на неудобную позу, опасность свалиться и быть съеденным какой-нибудь огромной древесной тварью, сон пришел довольно быстро, сказался тяжелый день и бессонная ночь.

Снились какие-то кошмары, я часто просыпался и совсем не выспался. Голова была отвратительно тяжелой, мускулы налиты тяжестью, я еле разлепил веки и сквозь просвет полога узрел все то же темно-серое, пасмурное небо. Попытался встать. Оппа! То, что я не могу пошевелить ни одной конечностью было неприятной неожиданностью. С трудом приподнял голову и чуть не вскрикнул. Все мое тело, от пяток до подбородка было плотно обмотано тем самым серебристым пологом, что я сразу заметил, залезая на дерево. Но не это вызвало мой шок. В паре метров от моих ног, сидел здоровенный, черный паучище. В принципе, он был не настолько уж и велик, сантиметров пятьдесят пузо, и длинные волосатые лапы, но сам факт, что я лежу перед ним беспомощный, заставил меня первый раз в жизни почувствовать реальный страх. А он спокойно сидел и смотрел на меня немигающим взглядом кучи глазюк, раскиданных по всей голове, не менее лохматой, чем его очаровательные лапки. Приглядевшись повнимательнее, я понял, что это был совсем не паук, или не совсем паук. Ноги росли прямо из головы, или глаза из туловища… Я настолько озадачился видом существа, что на какое-то мгновение забыл про свое досадливое положение. Затем, опомнился, скрипнул зубами, пытаясь сорвать паутину, еще туже затягивая сеть.

Наверняка, он не просто так меня опутал, скорее всего, будет жрать. Я невольно дернулся, представляя, как его желваки отхватывают от меня кусок за куском. Почувствовав мое движение, паук отошел немного дальше от меня, опасается, падла! Так, что делать? Буду сильно дергаться, еще больше запутаюсь, тварь на это и рассчитывает, и торопиться не будет. Утешало, что я не попал в паутину, а она накрыла меня. Я все еще лежал на дереве, в принципе, можно попробовать слегка приподняться и попробовать мечом или ножом подцепить край паутины…

По неудачному стечению обстоятельств, во время сна мои руки были скрещены на груди, а клейкая нить настолько крепко прихватила, что я не мог отодрать даже пару пальцев, и еще крепче прилип. Паучище, похоже, проголодался и все ближе подбирался, не отрывая от меня взгляда. Мне показалось, или он со злорадством на меня смотрит, даже немного ухмыльнулся? Нет, наверное, это разыгралось мое воображение. Набрав побольше слюны, я смачно плюнул, и довольно удачно! Плевок попал прямо в глаз псевдо-пауку и тот довольно резво ретировался. Отлично, еще бы теперь как-нибудь выбраться из паутины. Но радовался я недолго, вскоре тварь опять вернулась. Я попробовал плюнуть еще раз, но во рту пересохло и ничего не выходило.

Вот оно! Да! Слабый треск ветки и людской шепот. Кто-то старался очень тихо и аккуратно передвигаться по лесу. Мне уже было все равно, кто это был. Двум смертям не бывать, одной не миновать. И я заорал благим матом:

– Народ, помогите, меня хочет сожрать какая-то злобная тварюга!

Слегка испугавшись громкого голоса, паук отскочил, но, быстро оправившись, начал опять осторожно подкрадываться ко мне. Голоса затихли, похоже, я их напугал не меньше паука. Оставалось только надеяться, что, несмотря на мою непонятную речь, интонация была понятна, и они не уйдут. БАЦ!!! Камень с треском отскочил от башковитой твари. Ошарашенное плотоядное, на слегка подгибающихся ногах улепетывало так, что несколько раз долбанулось об ветки. Снизу раздался треск веток и звук осыпающейся коры дерева, кто-то лез наверх. С замиранием сердца я ждал чуда, но его не случилось. На меня вскоре с ухмылкой гнилых зубов смотрела грязная, небритая физиономия до боли похожая на убиенных мной прошлым вечером типчиков.

– Забавный ты – ореол убойного запаха изо рта подсказывал, что он, наверное, с детства не чистил зубы. В руках показался здоровенный нож, и мужик задумчиво поскреб им щетину. Звук получился довольно неприятным, и я резко дернулся, стиснув зубы. Он хрипло засмеялся, но тут же замолк, услышав шорох внизу. Слегка посторонился, пропуская еще одного человека, желающего на меня глянуть, да какого человека! Темноволосая богиня с легкостью кошки вскарабкалась на дерево и испытующе глянула на меня. А я, не стесняясь, ее разглядывал. Длинные темные волосы, красивое сильное тело, как будто созданное для любви, высокие арки бровей, пухлые губки… Она, немного удивленно подняла одну бровь, заметив мое бесстыжее разглядывание, слегка улыбнулась уголками губ и низковатым грудным голосом произнесла:

– Назови причины, зачем мы должны тебя освободить от паутины, а не оставить блогу на завтрак.

Я прокашлялся, заодно отметив, что довольно хорошо понимаю ее речь, да и Небритый тоже говорил вполне нормально.

– Хм, ну сострадание вам не чуждо? Меня же съедят, если вы так меня оставите.

Какой у нее красивый смех… Она смеялась долго, естественным, заразительным смехом, слегка запрокинув голову. Ее спутник тоже ухмыльнулся, тем не менее, не забывая зыркать глазами по сторонам.

– Ну, может, помогу чем. Время нынче неспокойное.

Красавица улыбнулась и внимательно посмотрела на меня:

– Интересно, чем ты можешь нам помочь. За себя не можешь постоять, будешь только обузой. Еще есть предложения?

На мгновение, мне показалось, что она все равно меня освободит, просто играет.

– Я не из этих мест, могу рассказать много интересного. У нас блоги не водятся, поэтому я и попался так глупо.

Они переглянулись

– Не из этих мест, говоришь.… Издалека топаешь? А с какой стороны?

– Очень издалека. Сейчас иду с поля боя.

Зря я это сказал. Тела моих возможных спасителей напряглись, показалось, уже, было спрятанное оружие.

– Кто ты? – Девушка резко запрокинула мне голову, приставляя нож к горлу.

– Я не понимаю смысла вопроса. Я – человек – осторожно произнес я.

– Человек? Да, действительно, что это я спрашиваю – напряжение ослабло, и давление на горло исчезло.

– Может, лучше продолжить разговор внизу? Тут, наверное, немного неудобно… – сделал я робкую попытку попросить освободить меня.

– Ос, у тебя остался порошок коры бракуса?

– Да, немного есть госпожа.

– Приступай, я подожду внизу. Терпеть не могу ее запах.

Красотка бесшумно исчезла, а Небритый, покопавшись в заплечном мешке, выудил оттуда небольшой сверточек. Аккуратно развернув его, он начал методично обсыпать паутину сверху донизу темным порошком. Реакция пошла быстро. Паутина съежилась, засохла и отвалилась от моего тела. Весь этот процесс сопровождался жутким запахом, от которого меня едва не вывернуло, а мужик, похоже, его даже не замечал. Через несколько минут, я уже смог сесть, и сорвать остатки ненавистных веревок, на которые не хватило порошка.

– Спасибо, друг – произнес я от души.

Он лишь ухмыльнулся и соскользнул с дерева вниз. Сделав несколько движений, чтобы разогнать кровь, застоявшуюся из-за долгого лежания в одной позе, я, затем тоже спрыгнул на землю и обомлел. Я подозревал, что мои невольные спасители были не одиноки, но что внизу будет человек тридцать, вот это был сюрприз! Все передвигались быстро и бесшумно, и я оказался в живом кольце. Девушка сперва, слегка довольно улыбнулась, затем ее взгляд слегка переместился мне за плечо и застыл. И не только у нее. Люди стояли, молча глядя на меня, затем кто-то тихонько прошептал: «Сииэ».

– Откуда у тебя этот меч? Кто ты? – резко произнесла девушка. Я уже давно понял, что она – главарь этой банды отребья.

– Всего – лишь человек. А меч… нашел вчера на поле боя.

– Нашел? Тебе это не принадлежит, отдай.

– У меня на него больше прав, чем у тебя. Добровольно не отдам – напрягся я.

– У меня право силы. Я подарила тебе жизнь, я могу ее и отнять – ее большие зеленые глаза сузились от ярости.

Я махнул рукой в сторону:

– Три часа быстрого шага. Там трупы, много трупов.

Она раздраженно отмахнулась:

– Там была битва…

– Я не про это! Кроме воинов еще довольно крупная группа стервятников. Чем-то вашу группу напоминают, – я усмехнулся, любовно поглаживая рукоять Ады:

– Они тоже пытались Ее отобрать – тепло из Адочки приятно ласкало ладонь.

– Оглянись. Сколько тебя и сколько нас.

Словесный оборот показался мне таким забавным, что я не смог сдержать улыбки, положение было незавидное, но тяжесть моей детки за спиной вселяла просто неприлично большую уверенность в своих силах.

– Милая девушка, разве Вы погубите людей из-за какого-то меча? – промолвил я, сам, понимая, что говорю глупость. Погубит. Еще как погубит. Они все полягут, лишь бы заполучить мою смертоносную подругу, подумал я, глядя в лица этих людей. Круг вокруг меня стал постепенно сужаться. Мечи протяжно запели, вынимаемые из ножен. По моей руке уже разливалось не тепло, а самый настоящий жар, сознание начало понемногу затуманиваться.

– Довольно!!! Хватит!!! Перестаньте!!! – заорал я – Вы что, совсем ничего не понимаете? Я, итак, вчера убил достаточно людей из-за этого оружия! Вы тоже хотите на тот свет?

Ада запела, распарывая воздух, когда я резко размахнулся, вытаскивая ее из заплечных ножен. Люди отпрянули.

– Неужели ВСЕ в этом мире будет пытаться отобрать ее? Неужели мне придется ВЕСЬ мир залить кровью, чтобы оставить ее себе? Я так и сделаю! Я буду вырезать по пути деревни, села, города, но меч останется у меня! В реках будет течь кровь, а не вода, ибо никто не сможет противостоять силе Сотворенной во Тьме и Приносящему Смерть.

Я почувствовал странное наваждение, дурманящее рассудок. Я зарычал в оскале, размахивая мечом. Голос становился все более странным и чуждым мне:

– Вы всего лишь грязь под моими ногами. На колени, рабы! Преклоните колени перед своим господином.

Люди отпрянули, послышался шепот. Сперва прошептал один, затем подхватили остальные. Шепот стал более уверенным:

Маар Сииэ… Маар Сииэ… Маар Сииэ…

Послышался лязг бросаемого оружия, воины становились на колени, продолжая этот шепот…. Маар Сииэ…. Маар Сииэ…, а я стоял в центре круга, высоко подняв меч над головой, и в этот момент чувствовал, что ничто на этом свете не сможет противостоять мне. «Так и есть» – шептала мне Ада.

Редкие лучики света сбегали по кромке острого, как бритва лезвия, создавая ощущение, что меч купается в языках пламени. Я медленно опустил великолепное оружие, которое имело такое странное влияние надо мной, и оглядел своих людей. Даже гордая амазонка, как я ее окрестил про себя, признала мою власть и преклонила колено.

***

– Эмммммрррррраааааууффффф – я громко зевнул, сел и потянулся. Как приятно было просыпаться, лежа на уютных мягких шкурах, ощущая теплое, красивое женское тело рядом. Я уже неделю провел в лагере и довольно неплохо освоился здесь, учитывая мое особое положение. Даже не смущал род занятий жителей лагеря – грабеж. Ларна приоткрыла глаза и, сонно причмокнув, позвала меня обратно в постель:

– Сииэ, ложись, милый, еще рано!

Я раздраженно нахмурился, сколько раз просил ее так меня не называть, но она периодически забывала про это. Это прозвище с присвистом, как шипение змеи, звучало довольно неприятно, да и после того, как узнал, что оно означает, мне стало еще более неприятно. Тьма. Смерть. Одно слово древнего наречия означало два этих понятия.

– Тебя что-то беспокоит? – Ларна перекатилась на живот, невольно демонстрируя очаровательную попку и великолепные ножки.

Я, какое-то время молчал, приводя свои мысли в порядок.

– Я не просто так пришел сюда, я ищу одного человека. И мало того, что даже не представляю, где ее искать, так еще и не знаю, как вернуться обратно домой.

– Ее? Ее? Ты не говорил, что у тебя кто-то есть!

Ларна сердито прищурилась и больно ущипнула меня за живот.

– Я, значит, девушка на недельку.

Я грустно улыбнулся.

– Успокойся, это всего-лишь работа. Нужно найти пропавшую дочь одного важного человека и вернуть домой.

Ларна на секунду замерла:

– Украденная принцесса?

– Хм, ну что-то вроде.

– Почему же твоя кошка раньше о ней не узнала?

– А много мы с тобой разговаривали за эту неделю, кошка?

Она, сперва нахмурившись, громко рассмеялась. Да, разговаривали в эти дни мы мало. Либо участвовали в налетах на проходящие караваны, либо на этих шкурах занимались более увлекательным делом. Я повернулся и посмотрел в глаза Ларне. Опаска, немного укор и ревность. Женщины все одинаковые, даже такая дикая амазонка оставалась в первую очередь самкой. И не хотела отдавать своего мужчину неизвестно кому. Я притянул ее, сильного, волевого главаря банды головорезов к себе и поцеловал в губы. Спустя какое-то время, когда страсть схлынула, Ларна лежала рядом и задумчиво водила кончиками длинных пальцев по моему лицу:

– Ты другой.

– О чем ты?

– Ты выше, у тебя другие черты лица, не такие грубые, ты похож на аристократа. И у тебя другие мышцы.

Я молча улыбнулся ей, а она продолжала:

– Вот так посмотришь на тебя и подумаешь, что ты дохляк, увидишь в деле и поражаешься, как ты можешь вытворять такое.

– Про какое дело ты сейчас говоришь, про то самое, чем мы сейчас занимались?

Она хихикнула и опять ущипнула меня:

– Да нет же, хотя в этом деле ты тоже такое вытворяешь…

– Кошка, перестань щипаться, у меня уже тело за неделю синяками покрылось.

Она никак не прокомментировала мою уже неоднократно выраженную просьбу и еще раз ущипнула меня:

– Знаешь, это словно сравнить большую деревянную дубину и меч. Дубина выглядит устрашающе, массивно, может даже приложить хорошо, но она тяжелая, медлительная и неповоротливая. И уступает мечу. А ты, словно меч, сухопарый, со стремительными движениями, и я бы не сказала, что ты слабее тех, кто по утрам в моем лагере таскает огромные мешки, хотя тренировки твои кажутся для меня довольно странными. То встанешь между двух деревьев, упрешься в них руками, словно пытаешься сломать, то висишь вниз головой.

– Перетаскивание тяжестей увеличивает мышцы, но несмотря на свой размер, они все же мягкие и если сильно ударить по такой мышце она отказывает. И человек не может даже поднять руку.

– Никогда про такое не слышала.

– Такому мало где учат. А меня тренировали таким образом, чтобы мышцы росли минимально. Я не таскал мешки, меня запирали в стальной ящик метр на метр, и я упирался в его стенки.

– Метр? – Ларна удивленно подняла бровь

Я отвел руку в сторону и коснулся рядом со своим плечом другой рукой:

– Метр – это вот примерно отсюда и до кончиков пальцев.

– И долго там тебя держали?

– Это уже зависело только от меня, они замеряли силу, с какой я давлю на стенки, и как только я выполнял норму, выпускали. Иногда приходилось сидеть там целый день.

– Странные какие-то тренировки.

– Ты даже не представляешь, сколько всего другого странного было еще.

– Удиви меня уже.

– Ходил по натянутым между деревьями веревкам, спал на битом стекле, висел подвешенным за ноги, и прочее, прочее, прочее.

– Интересно тебя тренировали, как ассасина какого-то.

– Мне уже тоже кажется, что из меня делали убийцу.

Опять щипок… я не выдержал, скрутил ей руки, подобрался снизу и укусил за попку. Она взвизгнула:

– Синяк же останется!

Я нежно погладил укушенное место:

– Ну, сколько уже можно щипаться безнаказанно?

– Никто не имел такой наглости, чтобы кусать меня за зад. Ты не боишься лишиться моей благосклонности и, возможно, жизни?