Грабеж и спасение. Российские музеи в годы Второй мировой войны

Едва ли есть в мире другая столица, окруженная таким плотным кольцом из красивейших и великолепнейших пригородов, как бывший императорский город Петербург. Рядом с блеском и роскошью Царского Села, переименованного красными в Пушкин, и Петергофа меркнут Сансуси и Потсдам, да, пожалуй, и Версаль. <…> Кое-что, конечно, было разрушено во время Первой мировой и Гражданской войн, но Советы постарались, насколько возможно, сохранить прежнюю роскошь и великолепие. <…> Во всяком случае, когда мы, немцы, в сентябре 1941 года добрались до пригородов Ленинграда, мы застали большую часть былого великолепия еще нетронутой. Только лучшие вещи из драгоценного внутреннего убранства дворцов Советы при отступлении эвакуировали307.

Видимо, Хен передал свои впечатления Кюнсбергу, а тот 6 октября написал письмо рейхсминистру иностранных дел Иоахиму фон Риббентропу:

28 и 29.09. проведен обыск во дворцах Детского Села, бывшего Царского Села. Здания в основном опустошены, но обнаружен интересный исторический картографический материал. В Александровском дворце почти полностью сохранилась хорошая библиотека последнего царя. Прошу указаний, произвести ли изъятие ценного книжного материала ради его сохранения, поскольку дворец находится близко к фронту и в зоне действия артиллерии. Существует опасность, что через несколько дней библиотека [будет] уничтожена308.

Указание было дано, и в течение октября библиотеку, насчитывавшую около 10 000 томов, перевезли в Сиверский, оттуда в Таллин, а затем в Берлин309.

Репрезентативный фрагмент захваченного Кюнсберг представил избранной публике на выставке, прошедшей в марте 1942 года. В двадцатидвухстраничном путеводителе по экспозиции310 перечислены, помимо прочего, книги из библиотек Екатерининского и Александровского дворцов.

В Пушкин в первые дни после его занятия немцами прибыл по поручению начальника армейских музеев и искусствовед Георг Пёнсген. В своих мемуарах он писал впоследствии, что получил приказ «явиться в командование армии, стоявшей под Ленинградом, чтобы быть в его распоряжении по вопросам охраны произведений искусства после предположительно скорого взятия бывшей столицы России»311. Поселился Пёнсген в Гатчинском дворце. Свои впечатления от разрушений в Пушкине мемуарист описывает с большой озабоченностью:

Этот дворец царицы Екатерины II некоторое время находился на линии фронта и даже сейчас [т. е. когда в нем жил Пёнсген] еще периодически подвергается обстрелу тяжелой артиллерии, так как там размещался наблюдательный пункт подразделения СС. Внешние стены еще стояли, поэтому при подъезде к дворцу через чудесный парк впечатление поначалу было почти мирное. Но потом, когда, подойдя ближе, я увидел, что в окнах и в стеклянных дверях не осталось ни одного целого стекла, что внутри груды обломков под зияющими отверстиями в потолках являли взору безотрадную картину разорения, что произведения искусства всех видов, как никчемный хлам, лежали на ступеньках лестниц, на этих кучах обломков, на разломанной, разодранной мебели, а то и вовсе во внутренних дворах под открытым небом, – при виде этого можно было окончательно потерять веру в ценность всего прекрасного312.

Будучи сотрудником Государственного управления дворцов в Берлине, Пёнсген прекрасно разбирался в том искусстве, образцы которого находились в царских дворцах под Ленинградом, особенно в живописи XVIII века. История Янтарной комнаты, изначально предназначенной для Шарлоттенбургского дворца и подаренной Петру I прусским королем Фридрихом Вильгельмом I в 1720 году, ему, несомненно, была известна. Собственно, «комната» представляла собой комплект деревянных стеновых панелей, покрытых орнаментом из янтаря. Их проект приписывается прусскому придворному архитектору Андреасу Шлютеру или его конкуренту Иоганну Ф. Эозандеру фон Гёте. В России панели сначала не использовались, но впоследствии по желанию Елизаветы Петровны их установили в одной из парадных комнат Екатерининского дворца. Поскольку панели не полностью покрывали стены, к ним пристроили зеркальные пилястры и позолоченные деревянные резные элементы в стиле барокко. Во время царствования Екатерины II добавили еще цоколи, вырезанные из янтаря, и четыре флорентийские каменные мозаики. В таком виде Янтарная комната с 1770 года стала неотъемлемой частью великолепного убранства Екатерининского дворца. Здесь же разместилась и ценная коллекция изделий из янтаря313.

Янтарная комната была в списке художественных сокровищ, которые подлежали возврату в рейх как «произведения немецкого происхождения»314. Поэтому представляется оправданным предположение, что командировка Пёнсгена сопровождалась приказом принять участие в так называемом обеспечении сохранности Янтарной комнаты. Его первое впечатление, по-видимому, было удручающим:

Теперь, в помещении, лишенном окон, она подвергалась всевозможным вредным воздействиям погоды. Различные куски янтаря и мозаичные медальоны уже были выломаны из стен или, разбитые, валялись на полу. Тут необходимо было вмешаться как можно быстрее, чтобы охрана этого произведения искусства еще имела хоть какой-то смысл. Каждый день мог принести новые утраты вследствие актов вандализма, краж или прямых попаданий. Я подал соответствующий рапорт и получил приказ незамедлительно демонтировать со строительной ротой эту драгоценную, состоявшую из нескольких панелей облицовку стен и распорядиться о ее перевозке в безопасное место315.

Это описание отражает состояние памятника в первой половине октября. Отмеченные разрушения нельзя объяснить прямыми последствиями боевых действий, ведь от артиллерийского обстрела во время взятия города сильно пострадал только большой зал в центре дворца. А окна в бельэтаже, в том числе в Янтарной комнате, были забиты деревянными досками и поэтому не разбились под непрерывным огнем, как многие другие. Значит, комната была разгромлена, вероятнее всего, вскоре после захвата Царского Села немецкими войсками. Говоря о «новых утратах вследствие актов вандализма, краж…», Пёнсген недвусмысленно дал понять, что там происходило.

После войны часто ставился вопрос: почему Янтарную комнату не эвакуировали? По воспоминаниям Лемус, в первые недели войны возможность захвата дворца немцами даже не рассматривалась, поэтому в первую очередь принимались противопожарные меры: потолки большого зала и церкви покрыли слоем суперфосфата, ковры уложили на паркет лицевой стороной вниз и засыпали песком, повсюду расставили ведра с водой и емкости с песком. Когда обстрел усилился, успели забить досками половину окон дворца. Янтарные панели в защитных целях заклеили шелковой бумагой316. Кучумов же в своей книге, написанной много лет спустя, подчеркивает, что эвакуация планировалась, но при попытках снять панели янтарь начинал отваливаться от деревянной основы. Тогда, во избежание слишком большого ущерба, музейные работники вместе с представителями Ленинградского городского совета приняли решение оставить Янтарную комнату на месте. Для защиты панели покрыли марлей и ватными чехлами, а окна заколотили досками в два слоя317. Обо всем этом не говорится в воспоминаниях Кучумова, опубликованных ранее, что и не удивительно, ведь он покинул Пушкин всего через несколько дней после нападения немцев, с первой партией эвакуированных экспонатов. Следовательно, в более поздней публикации он сообщал сведения из вторых рук и, предположительно, с намерением оправдать себя, потому что его, отвечавшего за эвакуацию, могли обвинить в утрате Янтарной комнаты.

В журнале боевых действий 50‐го армейского корпуса есть запись от 1 октября о том, что Пёнсген и Сольмс были уполномочены командующим 18‐й армией генералом фон Кюхлером «осуществлять в подчиненном ему районе изъятие и сохранение предметов искусства»318. О конкретных обстоятельствах, о ходе операции и сотрудничестве между двумя искусствоведами ничего не известно. Пёнсген нигде в своем отчете Сольмса не упоминает; а Сольмс в послевоенных показаниях высказался туманно в том смысле, что, по его воспоминаниям, Пёнсген в демонтаже Янтарной комнаты не участвовал319. Поскольку они встречались во время войны, когда были «офицерами-сборщиками» и подчинялись начальнику армейских музеев320, то после войны они, безусловно, ясно сознавали, что оба считаются соучастниками хищения произведений искусства, осуществлявшегося нацистами на территории Советского Союза; поэтому они избегали обвинять друг друга.

4 октября в журнале боевых действий 18‐й армии записано, что Сольмс получил рабочий отряд с задачей «очистить Детскосельский дворец»321. Демонтаж Янтарной комнаты и вывоз ценных картин и мебели в Красногвардейск состоялись, согласно журналу боевых действий командования 50‐й армии, в последующие дни: «Красногвардейск. Вывоз в Кенигсберг предметов искусства, изъятие и сохранение которых осуществлено художественными экспертами ротмистром доктором графом Сольмсом и капитаном доктором Пёнсгеном в Гатчине и Пушкине, в том числе настенных панелей Янтарного зала из дворца в Пушкине (Царском Селе)»322. Последующие донесения, которые Сольмс, несомненно, должен был готовить для вышестоящих инстанций, не сохранились, нет и инвентарных списков или фотографий. О количестве вывезенных в то время произведений искусства есть только расплывчатые показания Сольмса. В письме советнику посольства Райнхольду фон Унгерн-Штернбергу, офицеру связи Министерства иностранных дел, Сольмс говорил о пяти вагонах, в которых находились не только панели Янтарной комнаты, но и мебель, а также 300 картин из пушкинских и гатчинского дворцов323.

В воспоминаниях, написанных Сольмсом много лет спустя после войны, можно обнаружить некоторые нестыковки, но конкретные обстоятельства и сам ход демонтажа Янтарной комнаты в них описаны хорошо324. Сольмс сообщает, что эта комната была «предметом любопытства многих офицеров», причем «старшие офицеры, особенно генералы, с удовольствием выковыривали острием кинжала из богато инкрустированных и резных панелей куски янтаря в качестве сувениров»325. Чтобы защитить панели от повреждений и воровства, он распорядился поставить при них «вооруженных часовых». Для демонтажа Сольмс вызвал группу саперов, работу которой описывает следующим образом: «Высокие стеновые панели отделяли одну от другой, укладывали на пол, оклеивали [бумагой] и укрывали толстыми кусками ковра, которые должны были защитить их от любого удара. Затем панели завернули в шторы, перевязали веревками и упаковали в клети из реек»326. Панели, по словам Сольмса, доставили в Кенигсберг в четырех плоских, длинных ящиках.

Ни для кого не было секретом, что Янтарную комнату вывезли из Царского Села; наоборот, немецкая пресса с гордостью сообщала о ее возвращении в Третий рейх. В марте 1942 года солдатская газета «Фронт» писала, что Янтарная комната вернулась на свою «подлинную родину»327. Об остальных предметах – мебели и картинах, отправленных в Кенигсберг, – в заметке не упоминалось. Ответственность за вывоз всех этих культурных ценностей, несомненно, лежала на вермахте, так как приказ Сольмсу отдал главнокомандующий 18‐й армией Кюхлер. Сделал ли он это, подчиняясь, в свою очередь, приказу вышестоящих инстанций, сегодня уже не выяснить. В любом случае не приходится сомневаться в том, что часто повторяемое в специальной литературе утверждение, будто вывозом Янтарной комнаты занимался Оперативный штаб рейхсляйтера Розенберга, неверно: его сотрудники в то время не находились в прифронтовой зоне и к тому же не имели ни полномочий, ни возможности для проведения такой акции. По завершении операции Сольмс продолжил службу под Ленинградом в качестве «хранителя», а Пёнсгена по собственному желанию перевели обратно в Берлин.

«Фронтовой туризм» и донесения Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Forschungsstelle Osteuropa – центр создан в 1982 году при Бременском университете, его основателем и первым директором (до 2008 года) был профессор Вольфганг Айхведе. – Прим. ред. (здесь и далее комментарии С. Кокурина)

2

Hartung U. Raubzüge in der Sowjetunion. Das Sonderkommando Künsberg, 1941–1943. Bremen, 1997. S. 89, 104–113.

3

Neshitov T. Die Geschichte von der verschwundenen Vase // Süddeutsche Zeitung. 24.06.2013.

4

Об описываемом далее см.: Айхведе В. Возвращение мозаики – с черного рынка в Янтарную комнату Царского Села // Ботт И. К. (Ред.). Город Пушкин. Дворцы и люди. СПб., 2015. С. 258–277.

5

Kuhr-Korolev C., Schmiegelt-Rietig U. Geklaut haben immer die anderen! Ausblendungen und Rechtfertigungsstrategien: Der NS-Kunstraub in Osteuropa // Osteuropa. Bd. 67. H. 3–4, 2017. S. 167–180.

6

В начале каждой главы дается краткое введение, в котором изложена история тех мест, где происходят описываемые в ней события.

7

Eichwede W. Der Eintritt Sowjetrusslands in die Internationale Politik, 1921–1927 // Geyer D. (Hg.) Osteuropa-Handbuch Sowjetunion. Außenpolitik I: 1917–1955. Köln; Wien, 1972. S. 150–212.

8

Рапалльский договор, урегулировав все спорные вопросы между РСФСР и Германией, касавшиеся возмещения военных убытков, царских долгов, национализированной частной собственности, устанавливал взаимный режим максимального благоприятствования в торговле и хозяйственных отношениях. – Прим. ред.

9

Из огромного количества работ по русско-немецким и советско-германским отношениям в межвоенные годы назовем лишь три: Mierau F. Russen in Berlin, 1918–1933. Weinheim; Berlin, 1988; Schlögel K. Berlin – Ostbahnhof Europas. Russen und Deutsche in ihrem Jahrhundert. Berlin, 1998; Eimermacher K., Volpert A. (Hg.) Stürmische Aufbrüche und enttäuschte Hoffnungen. Russen und Deutsche in der Zwischenkriegszeit, unter Mitarbeit von G. Bordjugow. München, 2006.

10

Имеется в виду город Шарлоттенбург, в 1920 году ставший районом Берлина, который сами берлинцы называли Шарлоттенград из‐за обилия русских кафе, ресторанов, банков, театров, издательств и книжных магазинов. – Прим. ред.

11

См. обзорные работы: Hildermeier M. Geschichte der Sowjetunion 1917–1991. Entstehung und Niedergang des ersten sozialistischen Staates. München, 1998; Malia M. The Soviet Tragedy. A History of Socialism in Russia, 1917–1991. New York, 1994.

12

Getty J. A., Naumov O. V. The Road to Terror. Stalin and the Self-Destruction of the Bolsheviks, 1932–1939 // Annals of Communism Series. New Haven; London, 1999. Дискуссии последних десятилетий отражены в: Sapper M., Weichsel V. (Hg.) Im Profil. Stalin, der Stalinismus und die Gewalt. Berlin, 2012 (= Osteuropa. 2012. Bd. 62. H. 4).

13

Schlögel K. Terror und Traum. Moskau 1937. München, 2008.

14

Chase W. J. Enemies Within the Gates. The Comintern and the Stalinist Repression, 1934–1939 // Annals of Communism Series. New Haven; London, 2001.

15

Werth N. Ein Staat gegen sein Volk. Gewalt, Unterdrückung und Terror in der Sowjetunion // Courtois S. u. a. (Hg.) Das Schwarzbuch des Kommunismus. Unterdrückung, Verbrechen und Terror. München; Zürich, 1997. S. 51–295, здесь S. 221; Сувениров О. Ф. Трагедия РККА 1937–1938. М., 1998. С. 315. Порядок величин и точные цифры являются в России по сей день предметом интенсивных изысканий и споров военных историков.

16

См.: Aly G., Heim S. Vordenker der Vernichtung. Auschwitz und die deutschen Pläne für eine neue europäische Ordnung. Frankfurt a. M., 1993. В качестве обзорной работы можно рекомендовать: Wildt M. Geschichte des Nationalsozialismus. Göttingen, 2008; Herbst L. Das nationalsozialistische Deutschland 1933–1945. Die Entfesselung der Gewalt: Rassismus und Krieg. Frankfurt a. M., 1996; Frei N. Der Führerstaat. Nationalsozialistische Herrschaft 1933–1945. 3. Aufl. München, 1993; Herbert U. Das Dritte Reich. Geschichte einer Diktatur. 3. Aufl. München, 2018.

17

См.: Markert W., Geyer D. (Hg.) Osteuropa-Handbuch Sowjetunion. Verträge und Abkommen 1917–1962. Köln; Graz, 1967. S. 152–154.

18

Herbert U. «Barbarossa». Strategische Planungen und politische Vorentscheidungen, Juni 1940–Juni 1941 // Jahn P., Wieler F., Ziemer D. (Hg.) Der deutsche Krieg um «Lebensraum im Osten» 1939–1945. Ereignisse und Erinnerung. Berlin, 2017. S. 21–45, здесь S. 22.

19

Слова Гитлера цит. по: Förster J. Hitlers Entscheidung für den Krieg gegen die Sowjetunion // Boog H., Förster J., Hoffmann J. (Hg.) Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4: Der Angriff auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M., 1991 [1983]. S. 43.

20

Слова Гитлера, согласно записям генерал-майора Варлимонта, цит. по: Ueberschär G. R. Hitlers Entschluss zum «Lebensraum»-Krieg im Osten // Ueberschär G. R., Wette W. Der deutsche Überfall auf die Sowjetunion. «Unternehmen Barbarossa» 1941. Frankfurt a. M., 1991. S. 13–44, здесь S. 31.

21

Сказано Гитлером в марте 1941 года, цит. по: Förster J. Das «Unternehmen Barbarossa» als Eroberungs- und Vernichtungskrieg // Boog H., Förster J., Hoffmann J. (Hg.) Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4: Der Angriff auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M., 1991 [1983]. S. 498–538, здесь S. 501.

22

Ханс-Ульрих Тамер говорит в этой связи даже о «молниеносной мировой войне»: Thamer H.‐U. Verführung und Gewalt. Deutschland 1933–1945. Berlin, 1994. S. 653.

23

См.: Müller R.‐D. Von der Wirtschaftsallianz zum kolonialen Ausbeutungskrieg // Boog H., Förster J., Hoffmann J. (Hg.) Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4: Der Angriff auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M., 1991 [1. Ausg. 1983]. S. 141–209; Idem. Hitlers Ostkrieg und die deutsche Siedlungspolitik. Die Zusammenarbeit von Wehrmacht, Wirtschaft und SS. Frankfurt a. M., 1991; Luebbers G. C. Wehrmacht und Wirtschaftsplanung für das Unternehmen «Barbarossa». Deutsche Ausbeutungspolitik in den besetzten Gebieten der Sowjetunion während des Zweiten Weltkrieges, Diss. München, 2010, URL: https://core.ac.uk/download/pdf/56475834.pdf (последнее обращение: 01.05.2018).

24

Rössler M., Schleiermacher S. (Hg.) Der «Generalplan Ost». Hauptlinien der nationalsozialistischen Planungs- und Vernichtungspolitik. Berlin, 1993; Madajczyk C. Vom Generalplan Ost zum Generalsiedlungsplan. München, 1994; Heinemann I. Wissenschaft und Homogenisierungsplanungen für Osteuropa. Konrad Meyer, der «Generalplan Ost» und die Deutsche Forschungsgemeinschaft // Heinemann I., Wagner P. (Hg.) Wissenschaft – Planung – Vertreibung. Neuordnungskonzepte und Umsiedlungspolitik im 20. Jahrhundert. Stuttgart, 2006. S. 45–72.

25

Об этом см.: Förster J. Das «Unternehmen Barbarossa»… S. 498–450.

26

Слова Гитлера в записи начальника Генерального штаба Гальдера 30.03.1941 цит. по: Streit C. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941–1945. 2. Aufl. Stuttgart, 1980. S. 34.

27

Цит. по: Förster J. Hitlers Entscheidung für den Krieg gegen die Sowjetunion // Boog H., Förster J., Hoffmann J. (Hg.) Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4: Der Angriff auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M., 1991 [1983]. S. 49.

28

Цит. по: Förster J. Das «Unternehmen Barbarossa»… S. 523.

29

Цит. по: Ibid. S. 522–524. Об истории и контексте «приказа о комиссарах» см. также: Streit C. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941–1945. 2. Aufl. Stuttgart, 1980. S. 28–61.

30

О советской реакции см.: Hoffmann J. Die Kriegführung aus der Sicht der Sowjetunion // Boog H., Förster J., Hoffmann J. (Hg.) Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4: Der Angriff auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M., 1991 [1. Ausg. 1983]. S. 848–872.

31

О ходе войны см. указанную выше литературу.

32

Слова Гальдера цит. по: Herbert U. Geschichte Deutschlands im 20. Jahrhundert. München, 2014. S. 436. [Русский перевод здесь и ниже цитируется по изданию: Гальдер Ф. Военный дневник. 1941–1942. М., 2010; доступно на: URL: http://militera.lib.ru/db/halder/1941_08.html (последнее обращение: 01.08.2018).]

33

Цит. по: Ueberschär G. R. Das Scheitern des «Unternehmens Barbarossa». Der deutsch-sowjetische Krieg vom Überfall bis zur Wende vor Moskau im Winter 1941–1942 // Ueberschär G. R., Wette W. Der deutsche Überfall auf die Sowjetunion. S. 107.

34

Bartov O. Hitlers Wehrmacht. Soldaten, Fanatismus und die Brutalisierung des Krieges. Hamburg, 1995; Pohl D. Die Herrschaft der Wehrmacht. Deutsche Militärbesatzung und einheimische Bevölkerung in der Sowjetunion. 1941–1944. 2. Aufl. München, 2009; Heer H. Vernichtungskrieg. Verbrechen der Wehrmacht 1941 bis 1944. Ausstellungskatalog. 3. Aufl. Hamburg, 1997.

35

Krausnick H., Wilhelm H.‐H. Die Truppe des Weltanschauungskrieges. Die Einsatzgruppen der Sicherheitspolizei und des SD. 1938–1942. Stuttgart, 1981; Wette W. Die Wehrmacht. Feindbilder, Vernichtungskrieg, Legenden. 2. Aufl. Frankfurt a. M., 2005.

36

Werth A. Russland im Krieg 1941–1945. München; Zürich, 1965. S. 294–296.

37

Ахматова А. А. Мужество // Правда. 08.03.1942.

38

Симонов К. М. Жди меня // Правда. 14.01.1942.

39

Сурков А. А. Ненавижу! // Красная звезда. № 188. 12.08.1942.

40

Приказ командующего тыловым районом группы армий «Север» от 21.09.1943 цит. по: Hartmann C. Verbrecherischer Krieg – verbrecherische Wehrmacht? Überlegungen zur Struktur des deutschen Ostheeres // Hartmann C., Hürter J., Lieb P., Pohl D. (Hg.) Der deutsche Krieg im Osten 1941–1944. Facetten einer Grenzüberschreitung. München, 2009. S. 60.

41

В качестве обзорных работ по теме хищения немцами произведений искусства во время Второй мировой войны см.: Nicholas L. H. Der Raub der Europa. Das Schicksal europäischer Kunstwerke im Dritten Reich. München, 1997; Simpson E. (Ed.) The Spoils of War. World War II and its Aftermath: The Loss, Reappearance, and Recovery of Cultural Property. New York, 1977; Grimsted P. K. Trophies of War and Empire. The Archival Heritage of Ukraine, World War II, and the International Politics of Restitution. Harvard, 2001; Sapper M., Selle C. v., Weichsel V. (Hg.) Kunst im Konflikt. Kriegsfolgen und Kooperationsfelder in Europa. Berlin, 2006 (= Osteuropa. 2006. Bd. 56. H. 1–2); Eichwede W., Hartung U. (Hg.) «Betr. Sicherstellung». NS-Kunstraub in der Sowjetunion. Bremen, 1998; Hartung U. (Hg.) Verschleppt und verschollen. Eine Dokumentation deutscher, sowjetischer und amerikanischer Akten zum NS-Kunstraub in der Sowjetunion (1941–1948). Bremen, 2000.

42

Последние данные об утраченных культурных ценностях опубликованы на сайте «Культурные ценности – жертвы войны» Министерства культуры РФ. URL: http://www.lostart.ru/ru/svodnyj_katalog/ (последнее обращение: 01.08.2018).

43

См.: «Сводный каталог утраченных ценностей Российской Федерации». Доступно на: URL: http://www.lostart.ru/catalog/ru/ (последнее обращение: 01.08.2018).

44

Имеется в виду Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников (ЧКГ), работавшая с 1942 по 1945 год. – Прим. ред.