Зависима по Фрейду

Наверняка они смеялись надо мной. Точнее над моим лицом, когда она нас застала. Значит, это был какой-то прикол. Весьма странный, но ведь, говорят же что те, кто связал свою жизнь с психиатрией и сами немного того.

Весь день я ходила сама не своя и была занята размышлениями о произошедшем. Поздно вечером позвонил папа, он еле шевелил языком, успев уже в хлам надрызгаться. Он снова где-то бродил и просил помочь ему добраться домой. Но в этот вечер я решила не бежать по его первому зову, а остаться дома и подумать о своей жизни. В конце концов, я молодая девушка и должна в первую очередь заботиться о себе. Не моя вина, что отец выбрал такой образ жизни. Как сказал доктор Брукс, он взрослый человек и сам ответственен за свою жизнь. Единственное, чем я могу помочь – раздобыть деньги на клинику, где его смогут вылечить.

Сходив в душ, я сделала маску для лица с арбузным ароматом, которая приятно холодила кожу. Я чувствовала, как каждая моя клеточка начинает дышать, и разглаживаются мелкие мимические морщинки. Из зеркала на меня смотрела девушка с неровной стрижкой по плечи.

Мне вспомнилось расставание с Фредом, бывшим парнем. Мы познакомились в баре, в который я заглянула в поисках своего отца. Впрочем, его я там не обнаружила, зато нашла проблему на свою голову в виде Фреда. Временами он был хорошим парнем – заботливым и внимательным. А временами становился просто невыносимым, вспыльчивым и очень агрессивным. Когда он потерял работу – полностью сел мне на шею. Я не смогла это терпеть и вскоре собрала его вещи и выставила за дверь. И нет, он не смирился с этим, а пришел и начал выбивать мне дверь. Отца дома не было, да и какой с него был бы толк? На шум сбежались соседи, и прискакал хозяин квартиры, который смачно съездил Фреду по лицу и обязал выплатить деньги за ущерб его имуществу. Что там было дальше, я не знаю, так как своего бывшего я больше не видела.

После этого инцидента хозяин квартиры сделал мне выговор и предупредил, что если подобное повторится, нам с отцом придется искать новое жилье.

В тот безумный вечер я, перенервничав, отрезала свою длинную косу канцелярскими ножницами. Вышло неровно, но кому, какое дело…

За эти несколько месяцев волосы заметно отрасли и теперь уже можно было сходить в парикмахерскую и сделать нормальную стрижку, но у меня не было средств. Обидно когда ты молодая и красивая, а ходишь как чучело и не можешь себе позволить ровным счетом ничего.

Я улеглась в кровать и проверила телефон. Сама не заметила, как стала гуглить Мартина Брукса. Поиск ничего особенного не выдал, лишь небольшую статью на медицинском форуме. На нем было несколько отзывов о Бруксе как о враче. Они были очень сухими и сжатыми и не давали никакой конкретной информации. Ни фотографий, ни соцсетей его я не нашла. И в принципе, это было логично. Он серьезный и солидный. Зачем ему вся эта виртуальная жизнь, когда в реальной, судя по фотографии, у него все отлично.

Наверняка, лежит сейчас в постели со своей женой, даже не подозревая, как сильно он подстегнул мой интерес. А быть может, он тоже думает обо мне перед сном? Я моложе, чем она и относительно красива. Может, когда он стоял ко мне вплотную – тоже ощутил тот манящий импульс?

Как не хотелось это признавать, меня начало к нему тянуть…

С мыслями о Бруксе я не заметила, как уснула и проспала крепко всю ночь, проснувшись уже около семи утра. Я быстро подскочила и начала собираться на работу. Заглянув в комнату отца, я удивилась – он был уже там и спал младенческим сном. Все-таки еще не все мозги пропил, раз смог найти дорогу домой без моей помощи.

На улице похолодало, поэтому мне пришлось накинуть теплое пальто и надеть сапоги. Сезон кроссовок остался позади, а жаль. Это моя самая любимая обувь. Изо рта вырывались облачка пара, мерзли кончики пальцев и уши. «Завтра надену шапку» –подумала я, открывая дверь «Гриновуча», которая отозвалась надоевшим звоном колокольчика.

– Ну, привет, – произнесла Клара, рыжеволосая официантка лет двадцати пяти, – тебе уже разрешили работать или ты к нам как посетитель?

В ее голосе звучала легкая издевка. Но я уже к этому привыкла, она всегда была такой. По какой-то причине эта особа невзлюбила меня с самого первого дня, когда я только пришла на должность официантки.

– Мне никто и не запрещал, – ответила я и прошла мимо.

Я не видела ее лица, но точно знала, что в этом момент она как обычно закатила глаза и скривила рот.

Я прошла в коморку, где персонал переодевался и отдыхал, сменила уличную одежду на старенькую рабочую форму и заглянула на кухню. Там уже в поте лица работал Антонио.

– Салют трудящимся! Сэма еще не было? – на подъёме спросила я.

– О, Клэр, это ты? – повар удивленно вытянул шею, высматривая меня – Как ты? Я вижу, тебе лучше.

Мне и правда, стало лучше. То ли это антидепрессанты начали действовать, то ли полноценный сон приподнял настроение, то ли чувство странного окрыления при мысли о Мартине Бруксе.

– Да, сегодня удалось выспаться. Так что там с Сэмом?

– А. Он у себя в номере.

Перед тем как идти к шефу, я вышла со служебного входа в небольшой дворик, где обычно стояли пустые коробки и паллеты, и закурила. Меня ждал волнительный и тяжелый разговор с Сэмом, и я просто не могла обойтись без допинга. Психотерапевт рекомендовал бросить курить, но пока в моей жизни столько нервирующих событий, это вряд ли получится.

Глава 4.

Я смело постучала и сразу вошла в номер. Сэм развалился, на кровати прямо в ботинках, и смотрел телик. Увидев меня, он даже не пошевелился. Будто я для него пустое место, будто нас ничего не связывает.

– Принесла справку?

– И тебе привет. Принесла, – я подошла к кровати и села на рядом стоящий стул. Протянула ему желтоватый листок.

Он взял бланк и с умным видом начал изучать. Когда он закончил, бросил на меня одобрительный взгляд и сказал:

– Отлично. Можешь приступать к работе. Что уставилась? – очевидно, в этот день он был без настроения.

– Надо поговорить, Сэм, – серьёзно сказала я, не двигаясь с места.

– Говори.

– До меня дошла новость, что ты устроил притон в кафе…

– Какой притон? Ты думаешь, че несёшь, Клэр?! – он заговорил тише, но в то же время эмоции били через край.

– А как это называется? Я в курсе, что тут происходит, и что именно ты этим заправляешь. К тому же, меня саму чуть не… купили. Что ты на это скажешь? – пришлось говорить тихим, почти заговорщическим тоном.

Ко мне вернулась нервозность. Меня буквально начало трясти от злости.

– Не суйся, куда тебя не просят, Клэр, – с каменным лицом произнёс Сэм, – если тебе, конечно, дорога эта работа. Я всё уладил, к тебе лезть никто не будет, если ты сама этого не захочешь, конечно.

– Ты предлагаешь мне и дальше делать вид, что ничего не происходит? Как давно ты этим занимаешься?

– Не твое дело, – холодно бросил он.

– Раз я тут работаю – моё!

– Что ты предлагаешь? Хочешь, чтобы я тебя уволил?

Разговор зашел не в то русло. Нужно как можно скорее перенаправить его, но ярость внутри меня и не думает униматься.

– Мне не нравится это дерьмо, и я не намерена молчать!

Он рывком поднялся и оказался в непосредственной близости от меня.

– Угрожать мне вздумала? – на его лице заиграли желваки, но тело было неподвижным, лишь руки сжались в кулаках.

– Сэмми… – спокойно произнесла я. – Послушай, у меня нет цели сделать тебе плохо. Я просто не хочу, чтобы у нас были неприятности. Ты ведь знаешь, почему я все еще здесь. Мне некуда пойти, да и не хочу я в другое место. Мне нравится работать под твоим началом. Хоть я это и не всегда признаю.

Он неловким движением взялся за свой подбородок, потирая и пощипывая его. Его действия были нервными, неуклюжими, но то было нисколько не удивительно, потому что он любил побаловаться запрещенными веществами.

– Черт, Клэр, – он потер глаза, – это бабки. Они нужны мне и девчонкам. Потерпи чуток, я подумаю, как все организовать, чтобы всем было хорошо.

– Делай это подальше от кафе.… Но знай, я вообще это не одобряю. Ты выбрал сколькую дорожку, которая ни к чему хорошему не приведет, Сэмми.

– Ладно, я все решу, – согласился он.

– Реши как можно скорее, – я улыбнулась той самой улыбкой, которая действовала на него безотказно.

– Мы могли бы немного расслабиться перед работой… – его взгляд будто заволокло пеленой. – Ты сегодня выглядишь очень даже …

Он уже было потянулся, чтобы сорвать с моих губ поцелуй, но я мягко отстранила его.

– Пошла работать. Я и так сильно задержалась.

– Ты могла бы задержаться еще чуток. Никто не заметит, если тебя не будет еще пять минут. А если и заметят, ты была у меня. Они не посмеют ничего сказать.

– Нет, Сэмми. Не могу.

Спиной я ощущала его внимание, но оно мало что для меня значило. Он был симпатичным парнем с темно-каштановым цветом волос, ростом чуть выше меня и миндалевидными зелеными глазами. В какой-то момент наши рабочие отношения перешли в нечто большее. Мы не встречались, и любви никакой не было, скорее взаимная симпатия.

Кафе перешло Сэму в наследство от отца, когда тот умер от инфаркта. Сэм понимал, что недостаточно хорош, чтобы заниматься таким серьезным делом, но продавать «Гриновуч» не хотел, и пришлось брать все в свои руки. Получалось, конечно, скверно. Но он выкручивался, как умел.

Когда у меня появились признаки депрессии, наши взаимодействия сошли на «нет». Он не понимал моего состояния и стал охладевать, впрочем, мне и самой это было уже не интересно. Я понимала, что эти отношения ни к чему не ведут. Два неудачника вряд ли могут что-то друг другу дать.

Мне стало все равно на то, что он прожигает свое здоровье веществами и портит жизнь сомнительными занятиями, главное, чтобы это никак не влияло на мою жизнь. Возможно, это эгоистично, но так мне было легче со всем справляться.

Я не поверила его словам. Естественно, он бы ничего не решил. Он слишком слабохарактерный и упрямый. И раз это «дело» приносит ему дополнительный доход, он ни за что не согласится с ним завязать. Думаю, там совсем другие деньги, не та мелочь, что он получает от владения кафе.

Отработав этот долгий день, я отправилась домой. Мне было спокойно от того, что ничего плохого не произошло. Все работали в обычном режиме, посетители были адекватными и в этот раз не скупились на чаевые. В общем, это был обычный нормальный день.

Дома меня ждал небольшой сюрприз, и, наверное, самый приятный за последние несколько недель. Отец на кухне готовил яичницу с беконом, пустившую по всей квартире наиприятнейший жареный аромат, от которого рот заполнила слюна. Ясно было одно – папа трезвый, иначе он бы не стал запариваться с приготовлением еды.

– Яичница на ужин? – спросила я, войдя в кухню.

Папа обернулся и жестом пригласил меня к столу.

– Я хотел отварить макароны, но не нашел их.… Кажется, надо сходить в магазин, а то нет ни овощей, ни фруктов.

– Макароны в верхнем шкафчике, – ответила я, – а в магазин схожу в пятницу, когда получу зарплату. Пока придется потерпеть.

– Прости меня… – тихо произнес он, глядя на меня припухшими глазами.

Я вздохнула, от бессилия опустив голову. Сколько раз мне приходилось это слышать? Десять? Двадцать? Всегда одни и те же слова и ноль действий.

– Какой смысл в этих извинениях?

– Мне, правда, очень стыдно…

– Я знаю. Но надолго ли? Пару дней будешь трезвый, а потом снова все по кругу. Я устала. Мне хочется жить как все нормальные люди, а не спасать тебя, – выпалила я.

Он виновато молчал, а затем сделал пару глотков из кружки.

– Нужно что-то менять, пап.

Он продолжал молчать. Глаза напряженно блуждали по полу, будто там был написан ответ, который убедит меня закончить этот бессмысленный разговор.

– Дай мне слово, когда я найду деньги – ты ляжешь в больницу на лечение.

– Что? Но я не болен! – возразил он.

– В том то и дело, ты болен и не видишь этого! Тебе кажется, что ты все контролируешь, но это не так. Тебе нужно лечиться, – слезно протянула я.

Мы оба понимали, что разговор не клеится и поужинать вместе, как нормальная семья у нас не выйдет. Поэтому я просто накинула пальто и шапку и вышла на улицу, чтобы немного подышать воздухом. В нашей квартире было слишком душно. Слишком много недопонимания.

Сама не заметила, как забрела в район поликлиники, куда ходила на терапию к доктору Бруксу. Я невольно вспомнила о нем. Вспомнила, как его дыхание обжигало мое лицо, когда он стоял непозволительно близко. Да, это длилось всего пару мгновений, но как же мысли об этом будоражат мою кровь…

Ноги устали, и я решила присесть на ближайшую скамейку. Мимо меня проходили люди. Они передвигались очень торопливо, садились в машины и тут же уезжали. Сквозь сумерки тяжело было рассмотреть их детально, они были как темные, непрерывно движущиеся пятна.

Вдруг на мое плечо легла чья-то тяжелая рука. Сердце от волнения и страха забилось чаще. Его стук неприятно отдавал в ушах. Я осторожно обернулась и около нескольких секунд вглядывалась в лицо мужчины, чья рука продолжала лежать у меня на плече. Наконец, он спросил:

– Клэр? – в этот момент до меня дошло, что это мой психотерапевт.

– Доктор Брукс? Вы меня напугали…

– Прости, я этого не хотел. Честно говоря, я принял тебя за другого человека. Думал, это Лейси – моя медсестра, у нее похожее пальто, – он убрал обе руки в карманы кожаной куртки. – Что ты тут делаешь? Меня ждешь?

Он мягко улыбнулся, а по интонации я сразу поняла, что он шутит.

Судя по всему, он тот еще шутник.

– Нет, я просто гуляла и решила перевести дух, – ответила я с легкой улыбкой.

– Давай подброшу до дома?

Я округлила глаза от неожиданности.

– Мне тут недалеко, добегу сама. Спасибо.

– Отказ не принимается. Еще чего хорошего, заболеешь и пропустишь прием, – сказал он уверенным тоном.

Подумав, что в этом нет ничего такого, я согласилась, и мы пошли на парковку, где стоял его черный новенький кадиллак. Эта машина произвела на меня приятное впечатление. У нас в семье никто не водил, поэтому я всегда завидовала людям, у которых есть такая роскошь.

Брукс открыл дверь и пригласил меня внутрь, галантно подавая мне руку, чтобы было удобнее вскарабкаться на сидение.

Глава 5.

Из салона авто доносились запахи ванили и жгучего перца, которые одурманивали и кружили голову. Я позволила легким наполниться пряным ароматом. Брукс обошел машину спереди и запрыгнул на водительское сидение. Его движения были такими легкими, что я и забыла про нашу разницу в возрасте. Многие мои сверстники могли позавидовать его подвижности и отличной физической форме. Кожаная куртка также скидывала ему несколько лет и, вообще, была ему очень даже к лицу.

Я старалась не таращиться на него в открытую, а лишь изредка поглядывала в его сторону, делая вид, что смотрю в окно. Пару раз мы встретились глазами, и над нами нависла неловкость. В те моменты, когда мне удавалось посмотреть на него украдкой, я обращала внимание, как уверенно он держит руль, и как ему идет быть таким уверенным.

– Ты в порядке? – спросил он, глядя на дорогу.

– Уже немного лучше.

– Как отец? – он бросил на меня беглый взгляд.

– Сегодня трезвый, но надолго ли? Я сказала ему про клинику, но он сопротивляется. Думаю, со временем мне удастся его убедить.

– Уверен, у тебя это получится.

– Думаете?

– Знаю.

– Спасибо, что верите в меня.

– А как иначе? – он посмотрел и мягко улыбнулся.

– Напомни свой адрес.

– Бродкил Роуд, 14, недалеко от Мемориального парка.

– Понял, – кивнул Брукс, а потом вдруг спросил, – Ты не против, если мы заскочим в одно место? Нам как раз по пути.

Я растерялась. Было уже поздновато для прогулок с малознакомым человеком. К тому же никто не знал, что я сейчас с доктором Бруксом. А вдруг у него недобрые намерения на мой счет? Вдруг он заманивает меня в ловушку? С другой стороны, когда я садилась к нему в машину меня могли видеть люди, да и он вовсе не маньяк.

Это я снова себя накручиваю. Паниковать не стоит.

– Хорошо. Это ведь ненадолго? – наконец, ответила я.

– Конечно, нет, – серьезно произнес он.

У меня по спине пробежал холодок. Или все-таки стоит паниковать?

Вскоре мы подъехали к авто кафе «Макдональдс» и Брукс спросил:

– Что-нибудь хочешь?

– Нет, спасибо, – мне стало стыдно.

Я все неправильно поняла. Он просто хотел заехать за ужином, а я уже пририсовала ему облик маньяка.

Меня удивило, что он взял несколько комбо с гамбургерами, картошкой фри, острыми крылышками в панировке и две большие «колы».

– Любите гамбургеры? – поинтересовалась я.

– Нет, что ты, я уже не в том возрасте, чтобы питаться так безрассудно. Это скорее удел твоих сверстников, – засмеялся он, – Но перед колой со льдом я устоять никак не могу. А тут она сама вкусная.

– Ого, – улыбнулась я, и наши взгляды пересеклись. Пары секунд было достаточно, чтобы я вся раскрасневшаяся отвернулась к своему окошку и впялилась в столб фонаря, который находился в паре ярдов от нас. И как ему удается так сильно меня смущать? Будто я сижу перед ним совершенно голая.

– Ты не против, если мы припаркуемся у сквера и перекусим? – осторожно спросил Брукс.

Я замялась, но ответила согласием. Оказалось, что он взял все это для нас. Мне стало жутко неудобно, но он как заботливый папочка заставил меня покушать. Видимо нервные дни стали сказываться на моем замученном лице и ему захотелось скорее меня накормить. Я с аппетитом уплетала сочный гамбургер, а врач не спеша попивал свой напиток из полосатой трубочки.

– Красивая прическа. Тебе очень идет, – заметил он, пристально разглядывая мое лицо.

Я чуть не поперхнулась от нежданного комплимента! В этот день я действительно поэкспериментировала над внешним видом. Сделала пробор сбоку и придала волосам небольшой объём. К тому же я впервые за полгода надела юбку.

– Спасибо, доктор Брукс, – невнятно ответила я.

Боже, какая я нелепая. Нужно сначала прожевать, а потом говорить!

Он ухмыльнулся и, вновь прильнув к стаканчику, продолжил разглядывать меня. Я замечала, как его взгляд скользит сверху вниз и обратно наверх. Честно признаться, мне стало не по себе, но я все же доверяла ему. И сомневалась, что этот взрослый и солидный мужчина купил мне пару булочек с котлетой, чтобы овладеть мной в машине у сквера. Нет, этот мужчина самый порядочный из тех, кого я встречала, к тому же он мой психотерапевт. Человек, которому нужно доверять.

Разделавшись с гамбургером и картошкой, я бросила вопросительный взор на еще два нетронутых бумажных пакета с едой. Брукс перехватил мой взгляд и сказал:

– Это твои. Можешь распоряжаться ими как хочешь.

– Спасибо, – мои щеки порозовели.

Какой же он добрый и милый!

– Твой отец, наверное, волнуется, давай отвезем тебя домой, – он улыбнулся и завел двигатель.

Брукс был отличным водителем и внимательно следил за дорогой, поэтому у меня была возможность рассмотреть его более детально. Он был гладко выбрит, а его идеальный профиль завораживал, как дорогое произведение искусства. Никогда раньше не замечала за собой, что мне будет симпатичен человек вдвое старше меня. Это было так необычно и странно. В эти минуты я и поняла, что доктор Брукс нравится мне как мужчина. И пусть я не планировала с ним каких-либо личных отношений, любоваться им мне никто не запрещал.

Доехали мы достаточно быстро. Я чувствовала себя обязанной, но в то же время с ним было комфортно. Он глядел с теплотой и огоньком в глазах, так, как на меня никто еще не смотрел. Вскоре на своем бедре я ощутила властную руку.

Какой-то парализующий яд проник под кожу, и я не могла пошевелиться. Это слишком интимное прикосновение и мне было очень странно. Не могу сказать, что мне понравилось, но и противным оно не было. В эти несколько мгновений даже мой внутренний голос стих, оставляя голову пустой. Ни мыслей, ни эмоций, просто ступор.

– Ну, давай, беги домой, красавица. В четверг увидимся, – рука медленно соскользнула с ноги и вернулась к привычному для нее положению, цепко обхватив руль.

Я с трудом нашарила ручку и, забрав бумажные пакеты, покинула авто, в котором определенно стало слишком жарко. На не гнувшихся ногах я направилась к дому, и посреди дороги несмело обернулась. Я не видела его в затонированных окнах, но чувствовала, что он смотрит. Моя нога сих пор чувствовала его прикосновение, будто он оставил на ней осязаемый след, который горел и покалывал.

Войдя в старый подъезд, окрашенный темно-зеленой краской, я остановилась и припала спиной к стене.

– Что он делает? – вполголоса прошептала я, – И почему я на это так реагирую?

Дома меня встретили голоса, льющиеся из телевизора, и отец, который не дождался меня и уснул прямо на диване, обрамленный тусклым телевизионным светом. Я прошла на кухню, чтобы убрать фастфуд в холодильник и заметила, что там стало чище, чем было во время нашего последнего разговора. Он перемыл посуду в мойке, убрал со стола и подмел полы. На душе потеплело.

Я провела пальцем по экрану смартфона и нашла в контактах номер Джулс, моей подруги из колледжа. Раздалось несколько длинных гудков, и она взяла трубку.

– Клэр? – ее голос был глухим и сонным.

– Ты спишь, что ли в такую рань? На часах восемь вечера…

– Да, знаю. Пришла с учебы и сразу вырубило. Хорошо, что ты позвонила, мне еще на свидание идти через пару часов.

– Ого, свидание! Он симпатичный? – поинтересовалась.

– Да, красавчик с карими глазами… Тебе бы он тоже понравился, но я его уже застолбила, – засмеялась Джулс.

– Кстати.… Помнишь, ты советовала мне обратиться доктору Мартину Бруксу?

– А, психотерапевт, который? Ну и что, ты сходила?

– Да, сходила, – выдохнула я, не зная как подступиться. – Слушай… Он ведь женат, да?

На том конце все затихло, а потом прозвучало сомнительное:

– Да, женат. Почему ты спрашиваешь, Клэр?

– Сама не знаю. Кажется, он мне начинает нравиться.

– Ну, это нормально. Он должен тебе нравиться, чтобы возникло доверие, и ты могла говорить на любые темы. Иначе терапия будет неэффективной.

– Нет, ты не поняла. Он привлекает меня как мужчина. Хотя я понимаю, что это неправильно, но ничего не могу с этим поделать.

Подруга снова засмеялась.

– Ты ведь его почти не знаешь! Ты видишь только внешнюю обертку, которую видят все его пациенты, а какой он внутри знают лишь близкие люди, которые с ним общаются. Как ты можешь думать, что влюблена в него?

– Я не уверена, что влюблена, но он мне точно симпатичен, – раздраженно вздохнула я.

– Послушай, я знаю что это. Я слышала о таком раньше. Это называется перенос. Ты переносишь свои отношения с родителем на психотерапевта. И это даже нормально, многим кажется, что они влюбляются.

– По-твоему я не могу отличить настоящие чувства от какого-то переноса? К тому же, думаю, я ему тоже симпатична.

– Что за бред? У него семья, дети. Какой ему смысл крутить романы с пациентами? Да, и это было бы нарушением профессиональной этики. Не выдумывай. Лучше поговори с ним об этом, он как психотерапевт должен с этим разобраться.

– Хорошо, – желание разговаривать с Джулс куда-то улетучилось.

Она не понимает меня. Более того, я сама себя не понимаю.

Мы попрощались, и я собиралась идти отдыхать, но в коридоре столкнулась с проснувшимся отцом. Он был слегка помят, а лицо уже стало возвращаться к прежнему виду. Оно больше не было таким опухшим и заплывшим. Даже нос и тот стал гораздо меньше.

– Ты давно вернулась? Я хотел тебя дождаться, но сон оказался сильнее меня. Тяжело возвращаться к нормальной жизни, организм бунтует.

– Понимаю. Первое время будет очень сложно, ну ты и сам это знаешь… Я, что-то сильно устала сегодня, сейчас выпью таблетки и пойду спать.

– Клэр, подожди… – нерешительно произнес папа.

– Да?

– Я тут размышлял о том, что ты сказала про клинику. Думаю, можно попробовать.

Я облегченно улыбнулась и бросилась ему на шею.

– Папочка! Я так рада! Обещаю, там тебе помогут, и ты заживешь новой жизнью, станешь другим человеком!

Он крепче меня к себе прижал, и я почувствовала запах его несвежей рубахи.

– Только где нам взять деньги? Я сегодня прошерстил газеты, но пока ничего подходящего не нашел…

– Я разберусь с этим. Все у нас будет хорошо! И… сходи в душ, умаляю, – я наигранно сморщила нос и отстранилась. Отец засмеялся, и на моей душе зацвели нежнейшие лотосы.

Глава 6.

Настал долгожданный четверг. Я взяла на работе отгул, чтобы как следует подготовиться к встрече со своим психотерапевтом. За эти два дня я извела себя мыслями о нём, и терзалась от вопросов, на которые у меня не было ответов. Что между нами происходит? Я чувствовала, что нравлюсь ему. Женщины всегда такое чувствуют. Но всё же сомнения одолевали, и нужно было знать наверняка, потому что я уже влипла в эту субстанцию по уши.