Осколок Души

 Рухнув на колено, воин держался за меч и медленно умирал. Пережить последний удар удалось, но теперь не осталось сил… совсем. Восстановиться от тяжкой травмы стало уже невозможно. Посмотрев вокруг себя, Нифиальд заметил быстро приближающийся туман.

 Жизнь покинула этот цветущий, некогда живой край. Нечто скрывалось в густом тумане, не все сгорело в едком огне.

Глава 1. Падший рыцарь

С трудом открыв глаза, мужчина увидел бесконечный мрак, затмивший все тесное пространство. Голые камни, словно острые шипы, болезненно впивались в его израненное тело, причиняя сильные неудобства. Сначала не было никаких особо ярких ощущений, но чем яснее становилось сознание, тем сильнее возрастала боль. Тело жгло невидимым огнем, отдача возрастала такая, будто заживо горишь. Пытаясь встать, раненый обратил внимание на свои руки. Чуть не вскрикнув, больше от потрясения, молодой мужчина обнаружил, что они полностью обгорели. Страшные волдыри на коже прекрасно подтверждали догадку. Жуткое жжение так же не осталось в стороне, каждый миг – пытка. Все мысли вдруг переключились на боль и все, что с ней связано. Слабое дыхание становилось более кротким, если вдыхать сильнее – моментально возникала острота в груди. Человек задыхался, терял сознание и вновь просыпался от приступа резкой боли.

– Где я, черт возьми? – спросил сам себя парень, снова вглядываясь в темную пустоту, сильно при этом прищуриваясь. Его голос звучал едва слышно. Кашель, раздаваясь тяжелыми ударами в груди, мешал говорить. Через несколько жалких попыток человек все же смог принять устойчивое положение. Когда он пытался выпрямиться в полный рост, возник очередной приступ кашля. От боли хотелось вывернуть легкие. Усугубил ситуацию каменный выступ, коварно располагающийся сзади. При ударе головой о камень, из глаз несчастного посыпались искры. Очередной раз упав, раненый издал что-то похожее на едва слышный всхлип.

– Твою ж… – взвыл несчастный, зажмурив глаза и корчась, вдыхая густую пыль.

 Неизвестно, сколько еще пролежав, горе-герой очередной раз очнулся. На ум приходили кроме бесконечной боли и проклятий, мысли о скорейшем выздоровлении и огромном желании свалить из этого темного, мерзкого, сырого уголка. Приглядевшись внимательнее, сдерживая чудовищные болевые спазмы, раненый едва улавливал расквашенным носом слабый ветерок.

 Свет вяло падал наискось, полоску практически не было видно, и все же тот манил наружу. От такой перемены в обстановке стало немного легче, чувствовалось некое облегчение и радость. Холодный воздух приятно щекотал нос. Жадно вдохнув чуть сильнее, мужчина, едва не свалившись, буквально согнулся пополам. Боли по всему телу все еще давали о себе знать. Упав на четвереньки, ему пришлось медлен-н-о-о ползти, словно улитка, во избежание новых болезненных столкновений с каменной породой. Ощупывая острые булыжники, руки погрязли в грязи и пепле.

 Снаружи свет очень слепил. Пытаясь закрыться от него, мужчина подставил руку, все еще щурясь. По разбитому лицу прошла болезненная судорога. Кровь сочилась и довольно шустро на руки и шею, видимо, раненый сильно приложился о камни. На затылке набухала здоровенная шишка.

 Запах усиливался, насквозь пропитанный гарью и пеплом. Начальные вдохи награждали идущего еще большим беспокойством, жжение в легких не отступало, буквально сводя с ума. От одежды и снаряжения остались лишь жалкие обгорелые тряпки, никак не способные защитить. На месте кожаного панциря виднелась почти полностью истлевшая дырявая ветошь.

 Посмотрев по сторонам, герой увидел сгоревшие деревья с острыми кривыми сучьями, напоминающие безжизненные коряги. Зелень вокруг походила на сплошную сухую солому. В некоторых местах еще горел огонь, выжигая и так редкую траву, оставляя за собой лишь густой пепел. Из местности словно высосали все соки и жизненную энергию. Подобное зрелище усиливало пустоту внутри, вперемешку с хлипким здоровьем – становилось чертовски паршиво.

– Дерьмо, – простонал раненый, едва переступая обугленные ветки, те цеплялись за черную ветошь.

 Ступая более уверенно по рыхлой земле, парень довольно улыбнулся. Серый туман понемногу отступая, позволял увидеть чуть больше.

На обочине грязной дороги, рядом с горящим небольшим строением, находилось несколько трупов. Черная горелая плоть изувечена до неузнаваемости, от волос, глаз и кожи не осталось и следа. Пальцы несчастных сплетаясь, напоминали подобие гнилых коряг. Смрад стоял чудовищный, запах гари не мог до конца замаскировать запах горелой плоти.

 Больше не желая здесь задерживаться, выжимая все из своих возможностей, одиночка старался как можно скорее убраться отсюда. Мысли его все более мрачнели с каждой минутой. Сердце бешено билось в груди. Такого громкого стука мужчина никогда не замечал за собой, должно быть в мертвой зловещей тишине и не такое услышишь. Возникало чувство крайнего беспокойства и опасности, вся эта атмосфера ужасно давила на сознание. Больше всего на свете не хотелось быть одним из этих несчастных, как ни крути, мертвым уже не поможешь, им уже все равно.

 От потока мыслей и догадок голова трещала, как проклятая. Раненое тело вновь и вновь напоминало о жгучей боли, не давая расслабиться. Пройдя еще немного шагов, больной, обернувшись, лицезрел осевший туман. Недалеко находилась огромная округлой формы воронка. Земля на краю ровной грани все еще пылала.

– А это что еще за чертовщина? – смотря в широкую с ровным днищем яму, мужчина громко сглотнул, резко отвернувшись от пропасти. Он прекрасно понимал, что если бы угодил туда, то, скорее всего, не выбрался. Смерть проходила бы долго и мучительно. Неподалеку валялось множество горелых валунов и камней.

– Что же здесь произошло? – почти про себя шептал мужчина, перешагивая остывающие угли.

 Вообще, говорить особо не хотелось, но эти загадки выводили из себя. Нечасто ты просыпаешься в холодной пещере, переполненной острыми камнями, а потом еще и обнаруживаешь, что всё окружающее тебя – выжженная пустошь с изуродованными трупами.

 Шедший, невольно наступив на что-то твердое и скользкое, услышал тихий хруст. Его глаза стыдливо зажмурились. Позже увидев, что это всего лишь кость, полностью обгоревшая и обугленная с краев, пришло некое понимание и спокойствие, но сразу же вернулась жгучая ноющая боль.

– Их будто расплавили, что это, магия? – говорил сам с собой путник, его это успокаивало, создавалась иллюзия, что не все так плохо. – Осадные орудия или, быть может, дракон?!

 Сердце наполнилось горечью и яростью, видя, сколько женщин и детей в черных тряпках лежали неподвижно. Труп мужчины с обугленной до костей спиной, укрывал ребенка руками, приняв весь удар на себя. Все же это не помогло спасти бедное дитя.

«Никто не заслуживает подобной участи. Это явно неравный бой. Хотя о какой чести можно говорить на войне. Тут любые средства хороши и чем смертельнее и масштабнее бедствие, тем лучше. Но я все-таки предпочитаю сдохнуть с клинком в руке, нежели сгореть заживо», – размышлял мрачно парень, переступая через несколько тел, стараясь их не касаться.

 Пройдя совсем немного, все еще наблюдая за густым туманом, идущий задумался о своем положении, негромко размышляя вслух:

– Постой-ка. А кто я есть? Как мое имя? Откуда пришел и зачем?

 Как ни пытался напрягать свою память, не удавалось даже вспомнить собственного имени. Это очень странное чувство, не знать кто ты, особенно посреди всего этого хаоса.

«Быть может, я один из знатных дворян? А как насчет простого беглого преступника? – все еще размышлял про себя мужчина. – Если бы я был преступником, находился бы не один, а в группе. На мне непременно висели бы кандалы и соответствующая одежда. Точнее, ничего бы не было, даже этой жалкой, обгоревшей ветоши… Судя по остатку материала, на мне кожаный доспех. Обычно такие носят либо солдаты, либо наемники. Вряд ли я был простым солдатом, непременно имелись бы определенные знаки отличия. Да и не ходят простые солдаты в одиночку. Скорее всего, я наемник. Интересно, вспомню что-нибудь или нет? Память подвела, конечно».

 Двигался наемник неторопливыми и ужасно болезненными шагами, часто останавливаясь и переводя дух. Боль ощущалась буквально во всех движениях, это походило уже на нечто безумное. Вглядываясь вдаль, раненый не видел ничего нового, только один густой серый туман, голые обгоревшие деревья и выжженная земля.

– Я еще поброжу немного и обязательно выберусь, – настраивал себя на лучшее одиночка, очередной раз спотыкаясь и едва не падая.

 Собственный голос немного успокаивал, глаза не видели никаких альтернатив, тут же накатывала волна отчаяния. Пытаясь себя вновь успокоить, идущий во тьме хотел вспомнить что-то хорошее, желательно, свое прошлое. Только совсем ничего не приходило в голову. Тело постоянно ныло, жгучая боль в груди с каждым пройденным шагом усиливалась. Сжав челюсть, наемник, излишне напрягаясь, двигался дальше. Раз за разом приступы боли, подчиняя себе тело, заставляли человека буквально желать смерти. Единственное, что не давало покончить с собой, это нарастающий гнев.

– Почему все так?! – хрипел одиночка, злясь на себя, свое беспомощное тело и место, где угораздило очнуться. – Проснулся бы лучше где-нибудь на островах… Яркие лазурные берега, белый песок, куча выпивки и горячие девки с упругими задницами и красивой грудью. А это гиблое место…

«Где же я оказался? На кладбище? В аду? В чистилище? – думал про себя одиночка, громко выдыхая от боли. – Ну же, сплошное гнилое мясо, напрягись. Ты еще жив, черт возьми!»

 Быстро пробежав глазами по серой мгле, краем глаза удалось уловить нечто необычное. Весь в сером пепле труп, упасть ему не давал довольно внушительных размеров двуручный меч.

– А это еще кто? – шептал наемник, рассматривая погибшего. – Такой же несчастный, как и все остальные? Кто же он? Какая ужасная смерть, хотя неудивительно…

 Обнаженный клинок впечатлял, не каждый смог бы с ним совладать. Скорее всего, он очень тяжелый и неудобный, как вообще можно орудовать подобным оружием? Но выглядел двуручник так, словно побывал не в одной битве. На острие еще остались следы от запекающейся крови и нечто похожее на бледно-зеленую муть.

– Если бы этот воин оказался жив, наверняка поведал бы, с кем бился и что здесь все-таки произошло. Солидный меч… мне явно пригодится, все же лучше, чем ничего. Но смогу ли управляться с ним? Тело настолько жалкое, что я в этом не уверен. Попробовать стоит, – наемник, успокаивая себя, одновременно подбадривал, уверенно приближаясь к кровавому мечу.

 От рыцаря явно исходила непонятная энергия, возникало ощущение, будто тот все еще живой. Несмотря на мертвую горелую плоть это и останавливало красть у трупа. Чувство определенно притягательное и отталкивающее одновременно. Позабыв обо всем, всеми силами хотелось пойти прочь, но любопытство взяло вверх. Взглянув на рыцаря более детально, одиночка искренне сочувствовал этому человеку.

 Крепкий кожаный доспех довольно сильно обгорел. Кожа обуглилась, ужасная сквозная рана располагалась на животе, частично прикрытая кожаными ломтями. Волосы и лицо мертвеца безвозвратно исказились. Руки, подобно корягам, черные и обугленные, крепко обхватывали серебряную гарду. Лицо – сплошной волдырь с рубцами. Горелая плоть воняла отвратительно.

 К нескрываемому удивлению, даже ужасу наблюдающего, рыцарь вдруг открыл до того зажмуренные глаза, увидев перед собой живого человека. Взгляд его серых, туманных глаз поражал, заставляя не дышать.

 Некоторое время раненый смотрел на умирающего. Сердце бешено колотилось, внутреннее чутье подсказывало убегать, как можно скорее. От такой неожиданности ноющая боль немного утихла, не так беспокоя. Рыцарь, еще раз убедившись, что перед ним живой человек, спокойно кивнул, словно подзывая к себе. Смотря на него, путник отчетливо понимал, что тому осталось жить буквально считаные секунды, то, что воин еще жив, можно назвать настоящим чудом.

– Эй, кто там идет?! Человек? – голос рыцаря сильно ослаб, его едва было слышно.

– Что это за место? Кто ты? И кто это все сделал с тобой? – обрушился на него с вопросами наемник, говоря громче, при этом немного сторонясь.

 Умирающий, похоже, не обращал никакого внимания на болтовню путника, тихо кашляя, буквально захлебываясь кровью. Чуть позже он снова пытался говорить, голос становился только хуже:

– Подойди бл-и-и-же, – глаза рыцаря, заливаясь кровью, горели. Пальцы, с силой отлепляясь от гарды, разваливались на куски, издавая протяжный хруст. Еще немного и тело упадет на землю, больше никогда не вставая.

– Вот, возьми это, – шептал воин, голос практически пропал. Он уже умирал на глазах. – Скажи, скажи им. П-а-адши-й к-король… массовая пог-гибе-ль. Тессен…грау…кха… хкхаха… – воин не мог говорить. Кровь, стекая ручьем, обливала прожженное тело. Речь оборвалась протяжным, кровавым кашлем… Страж рухнув, больше не вымолвил ни слова, замолкая навеки.

– Подожди, что тут произошло? – не унимался молодой наемник. – Красный король? Или падший, что он говорил там еще?! Ничего не разобрал… Он, скорее всего, был героем, отдал жизнь за этих людей. Либо злодеем, которого настиг жестокий рок.

 Времени размышлять уже не осталось. Оставаться здесь не было никакого желания и уж тем более повторять судьбу этого мертвого рыцаря. Меч оказался на удивление совсем легким, подозрительно легким. Взяв его в руки, одиночка снова ощутил чудовищное жжение. Едва не выронив оружие, странник тяжелой поступью пошел прочь.

 Туман еще не развеялся, но становился заметно прозрачнее. Вдалеке виднелись нескончаемые леса, воздух ощущался более свежим и чистым. Наемник, вглядываясь в белую пелену, старался найти хоть какой-то ручей или лужицу. Изматывающая его жажда сводила с ума.

– А этот меч-то не так уж и плох, как я подумал в начале, – усмехаясь, наемник начал более детально разглядывать отданное в дар оружие.

 Твердая сталь, несомненно, чертовски острая. Сделав несколько выпадов, мужчина приятно удивился, меч был особо легок, несмотря на его размеры. Провел рукой, чуть коснувшись лезвия, на коже выступил болезненный порез. Несколько капель крови упали на траву.

– Проклятье, – выругался новоиспеченный воин, скоропостижно массируя порез. Схватив небольшой стебелек, растущий поблизости, он аккуратно приложил его к ране, зажимая пальцами.

На эфесе находился странный символ, смотря на него под разными углами, возникало зеленое мерцание. Скорее всего, это даже не символ, а руна. Мужчина слышал о таком раньше, элитные кузнецы с помощью своих особых умений и способностей, а также тайной магии ковали подобные мечи. Подобного качества двуручник стоил по меньшей мере десяток золотых орлов, а может быть, и дублонов.

– Отлично, – довольно кивая, шептал странник про себя, все еще осматривая оружие. – Если выберусь из этой передряги и будет совсем туго с деньгами… продам эту железку и сделаю что-нибудь с этим проклятым жжением. Наверняка найдется какой-нибудь целитель или знахарь. Возможно, даже удастся поправить мордашку. Нужно лишь найти поселение. Но куда идти? Как выбраться отсюда в этом чертовом тумане. Видно лишь ярдов двадцать, дальше хоть глаз выколи. Может, стоит переждать эту напасть, когда туман развеется, будет намного легче… Но тот рыцарь прекрасно дал понять, что засиживаться здесь не стоит. Все-таки большая удача в том, что я оказался в той пещере, пусть и не без последствий, иначе так же поджарился бы, как и все остальные.

 Отвлек от размышлений очередной резкий звук, точнее, хруст костей, совсем такой, как и ранее, когда наемник чуть в штаны не наложил от неожиданности. Теперь на подобный звук реакция вышла иная. Впереди виднелся темный силуэт, судя по очертаниям – женщина. Фигура, не спеша, двигалась к раненому мужчине, слегка покачивая бедрами из стороны в сторону.

– Еще один выживший?! – вглядывался мужчина, пристально смотря на меняющееся размытие в тумане. – Мне определенно везет сегодня.

 Девушка, точнее, что от нее осталось, завидев странника, начала двигаться более хаотично и резко, словно управляемая кукловодом.

 Покрепче держа меч наготове, превозмогая боль, воин хаотично соображал. Сначала пришла мысль, что женщина, так же изрядно обгорев, выжила и сейчас ищет спасения. С каждым мгновением данная версия отпадала…

 Выставив вперед свои обгоревшие до костей пальцы, женщина шла уже неторопливо, реагируя на каждое движение. Скривившись от отвращения, странник заметил, что вместо ногтей у нее торчат обглоданные заостренные кости. Лицо сильно перекосилось. Нижняя челюсть, сильно выступая вперед, стучала в такт шагам. Глаза, лопнув, растеклись, носа как такового не было. Тело напоминало сплошной сожженный кусок мяса. Остатки кожи сползали гнилыми полосками, обрубок сломанной кости торчал из левого ребра. Из правого колена выделялось несколько сломанных осколков. Нога при этом сильно скрипела, походка становилась очень кривой и убогой.

 «Как после такого можно выжить?!» – задавал себе логичный вопрос человек, с тревогой поглядывая на идущую. По спине пробежал небольшой холодок, возникло странное предчувствие. Сжав меч еще сильнее, костяшки непривычно затрещали. На жжение воин уже не обращал ровно никакого внимания, громко крича:

– Стой, где стоишь! Ни шагу ближе!

 Услышав живой голос, в лопнувших глазах женщины появился едкий зеленый проблеск. Подняв выше голову, та принюхалась. Учуяв запах живой плоти, челюсть неестественно скривилась еще сильнее, обнажая голые острые зубы. При такой улыбке остатки губ, трескаясь, сильно кровоточили.

 Труп издал душераздирающий крик, бросаясь на озадаченного и испуганного человека, разметая вокруг рыхлую землю когтями, словно забыв про изувеченную ногу и хлипкое здоровье.

 Яростно прыгнув, тварь с жадностью впилась в шею странника, стараясь урвать кусок пожирнее, остаток нагрудника частично защитил от острых зубов. Кровь хлынула опасной струей. Потерянный воин быстро терял сознание, в глазах все мутнело. Свалившись на землю, ему так не хотелось подниматься. Кровоточащая рана отдавала ужасной острой болью, струйки крови растекались по всему телу. Собравшись с силами, наемник оттолкнул мертвячку рукой, весила женщина уже немного. Это было ему вполне по силам.

– Отцепись от меня, тварь! – путник тяжело дышал, набирая с трудом свежего воздуха. «Черт! Руки не слушаются! Какой же я неуклюжий, где же моя сноровка? Наемник, мать твою».

 Отлетев, упыриха быстро сгруппировалась, приземляясь на четыре конечности. Не теряя времени, мертвая снова стремительным рывком бросилась за добычей.

 «Кажется, от моей крови она стала еще безумнее. Нужно собраться, не зря же я пер эту железяку с собой… Вложу в удар последние силы. Только бы не промазать», – мысли человека хаотично метались. Запросто подыхать не хотелось, еще от мертвяка.

 Приняв удобное положение, воин обратил внимание на меч, на острие блестела небольшая полоска света. Руна вспыхнула в тот самый момент, когда монстр находился совсем близко.

 «Если промахнусь – буду мертв. Тварь сожрет меня, обглодает до костей. Неужели я допущу это? Мне что, не хватит сил?»

 Сил уже действительно не оставалось, они вытекали вместе с кровью от укуса на шее. Тварь приближалась слишком быстро, издавая хрипы и громкое рычание. Когтями упыриха почти достала беззащитный живот, оставляя легкую кровавую полосу на черной от пепла ветоши. Зубы обезумевшей застрекотали, словно молотилки. Жажда к человеческой плоти сводила ее с ума.

– Безумная, голодная сука! Клянусь Великим, я зарублю тебя. И пусть это будет последнее, что я сделаю! – рыкнул парень прямо перед контрольным замахом.

 Руна на мече ненадолго ослепила монстра, возможно, это и спасло излишне болтливого и самоуверенного человека. Помедлив немного, ослепленная снова рванула вперед, нанося размашистые удары кровавыми когтями. Передышка дала время для решающего удара… Подлетая в прыжке, упыриха была готова разорвать стоявшего перед ней. Вовремя подставив меч прямо под ее глотку, наемник резанул, что есть силы, вложив в этот удар всего себя.

– Да, вот так, паршивая ты тварь! – охнул раненый, скалясь в предвкушении победы.

 Из уже окончательно убитой, хлынула потоком отвратительная едко-зеленая жижа. Череп раскололся напополам, несколько секунд тело еще стояло неподвижно, кривые пальцы пытались схватить счастливчика. Сделав решающий удар, парень разрубил тело надвое, после бросил на землю оружие, хватаясь за онемевшие от боли пальцы.

 Почувствовав секунды триумфа, на душе выжившего стало чуть лучше, но многострадальному телу не позавидуешь. Жжение становилось невыносимым, от перенапряжения в груди совсем не осталось воздуха, дышать становилось все сложнее. Атака сбила и так шаткий наработанный темп, сейчас вдыхать глубоко – равносильно смерти, только небольшие короткие вздохи. Он упал замертво на цветущие луга, молодого воина страшно одолевал кашель. Не было сил даже просто пошевелить пальцем, не говоря уже про что-то большее. Открытая кровоточащая рана на шее давала о себе знать через сильно ноющую боль, забирая и так последние силы.

 Хотелось нырнуть в какую какую-нибудь канаву и отлежаться. Забиться в крепость, залезть на дерево, скалу и просто переждать, а лучше проснуться и почувствовать себя в мягкой постели. Встать и понять, что это все какая-нибудь шутка, дурной сон. Проснуться живым и здоровым, полным сил.

 От таких сладких грез отвлек очередной приступ боли. Путник уже точно мог различать их: какой сильный, какой не очень… Какой приступ нужно переждать чуть больше. Да, стиснув зубы подождать, перетерпеть. Еще немного, а потом еще немного. Затаив дыхание, выдержать эту ужасную бесконечную пытку! Он привык к боли, будто всю жизнь с ней. Лежащий на траве громадный меч выглядел еще тяжелее.

– Бесполезная железная коряга, мои пальцы уже не в состоянии орудовать им, – тихо с яростью проговорил умирающий.

 Взгляд невольно упал на разрубленного недавно мертвеца. Рассматривая ее ужасную плоть, человека посетило странное предчувствие, будто он обречен. Все это длинный мертвый лабиринт, никто не выберется отсюда. Здесь каждый найдет свою смерть. Души павших навеки будут скитаться среди мертвецов.

 Кое-как встав, воин побрел дальше, все же прихватив с собой меч, волоча тот за собой. Его шаги стали гораздо тяжелее, как и дыхание. Хотелось кричать от боли и отчаяния. Здесь уже совсем рядом находился высокий лес. Туман все также не давал как следует рассмотреть местность. Возможно, чуть дальше будет ручей или река, это очень помогло бы с ранами и с убийственной жаждой.

 Резко остановившись, молодой воин прислушался. Где-то чуть дальше, в скрытой от глаз области, возникло подобие шагов. Одиночные шаги, шаркающие и подозрительные, ломающие небольшие ветки. В сердце зародился небольшой проблеск надежды. Позже надежда сменилась удивлением и разочарованием. Ведь за одиночным звуком, послышались до боли знакомые скрипы, сомнений не осталось, что это толпа мертвых…

 «Сражаться против толпы в одиночку… – лихорадочно думал наемник, – я одну-то кое-как прикончил, а тут целая армия». Страх сковал подобно кандалам, не давая здраво рассуждать. Зубы бесконтрольно застучали, дрожь быстро распространилась по всему телу. Ничего не приходило в голову, ни малейшей мысли. Воин лишь крепче сжимал меч в руках, лихорадочно всматриваясь далеко в туман, мысленно готовясь к смерти.

– Что же делать? – странник, пригнувшись, сжал горсть земли, проходящую сквозь кровоточащие пальцы, чтобы руки не были такими липкими и скользкими от ран. – Я должен выжить. В бою нет шансов.

 Осмотрев местность, мужчина увидел гору камней, чуть ниже находилась небольшая выемка. Быстро укрывшись там, отчаявшийся пытался унять бесконтрольную дрожь, сжимая меч так, что белели кисти.

 «Если меня заметят, без боя не сдамся. Порешу всех. Отправимся в ад вместе», – наемник уже все для себя решил. Убегать не было смысла, твари бегают быстрее, это он уже прекрасно знал. Остается только битва.

 Сердце предательски громко билось, казалось, быстрый ритм нарушал мертвую тишину. Ветер затих, вдали уже отчетливо слышались неторопливые шаркающие шаги.

 Сжав ладонью губы, раненый впился своими костлявыми обгоревшими пальцами в щеки, с силой продавливая их. Не раскрывая губ, он тихо кашлял про себя, но этого оказалось недостаточно. От перенапряжения и нехватки воздуха слезы катились из глаз, наступало болезненное удушье. Воин, задыхаясь, больше не смог сдерживать себя, кровавый кашель становился все громче и опаснее. Потеряв контроль, случайно разомкнув губы, человек гаркнул на всю округу, с шипением проклиная себя и еще раз себя.

 Подозрительный звук, усиленный запахом крови, привлек к скромной персоне голодных незваных гостей. Шум от возни и шаркающих ног усиливался, послышался громкий вой. Всего через мгновение выживший понял, что окружен этими тварями. Они жаждали плоти человеческой… Черные фигуры, вестники смерти, скрываемые туманом. От жутких скрипов закладывало уши. Осталось только одно – достойно принять смерть.